… Последние несколько месяцев я стала замечать кое-что странное насчёт времени. У меня стало складываться такое ощущение, будто что-то с ним не так. Есть подозрения, что оно стало… быстрее. И чувствуется, как будто времени банально… не хватает.
Вспомните, как много раз вы говорили себе: «Ух, поскорее бы дочитать эту книгу быстрее всех остальных!». Или как часто вы слышали об этом у своих знакомых. Как же много людей вокруг нас разговаривают о том, как бы побыстрее закончить что-то!
И понятное дело, когда это скучная и рутинная офисная работа или же много домашнего задания, если дело заходит о студентах или школьниках.
Но вот что насчёт остального?
Последнее время я только и слышу от других и себя, что хотелось бы поскорее «закончить эту игру, которую я недавно скачал», или как можно скорее «закончить смотреть фильм» и всё в таком духе.
Такое ощущение, словно у нас в распоряжении действительно недостаточно времени! Оно ускользает от нас, как песок из пальцев.
Мы каждый день куда-то спешим, боимся, как бы всё успеть и не опоздать куда-нибудь. Причём это происходит даже тогда, когда мы идём, рассчитав наше время от ухода из дома до прибытия в другую точку.
Мы все находимся под воздействием синдрома Белого Кролика.
Может быть, это так оно и есть.
Иногда мы, в суматохе беспокойных дней, совершенно забываем наслаждаться вещами, которые окружают нас. Наверное, именно поэтому все люди на этой планете страдают нехваткой дофамина – небезызвестного гормона радости.
Некоторые это решают тем, что, каким-то образом, находя время для прочтения романа, написания книги, занимаясь рисованием или любым другим хобби, не связанным с работой данного индивида. Но большинство выбирают более простой путь – получать быстрый дофамин. И достигается он только двумя способами – либо тем, что человек играет в видеоигры, либо тем, что смотрят короткие видео из всемирной паутины.
Чаще всего люди, занимаясь данными делами, страдают потом зависимостью от этого, ведь это, по сути, их единственный источник счастья и спасение из надоедливых будней.
Именно такие люди, я могу подтвердить на своём опыте, и хотят иногда побыстрее покончить с нудным и найти себе занятие поинтереснее.
Подобным людям даже невмоготу, когда они находятся в горах со своей семьёй и отдыхают, ведь при этом не получают дозу своего моментального счастья и радости, — это-то им и не нравится. Часто они хотят как-нибудь пропустить такие моменты и поскорее вернуться к своим компьютерам, телевизорам и телефонам.
Однако именно такие люди, хоть они и не подозревают этого сами, самые несчастные на планете. Ведь эти индивидуумы совершенно не помнят о том, что жизнь – не просто одни развлечения. Дабы почувствовать, что такое жизнь, надо участвовать, быть в ней. Надо, как бы очевидно это не звучало, жить жизнью.
А многие просто не умеют этого делать. Потому что это сложно, однако возможно.
У меня есть много разных и необычных историй в моей голове. И я поведаю одну из них по этой теме прямо здесь и сейчас…
Это был обычный солнечный день. Что ещё можно было сказать с уверенностью, это то, что наш главный герой, который был одиннадцатиклассником, сидел и делал домашнее задание, коего было от заката до рассвета. Что поделать: учителя не особо заботятся о своих учителях.
Всё время, что он уделил на его выполнения, юноша постоянно вздыхал и недовольно ворчал про себя что-то.
— Идиотская математика, — буркнул в очередной раз под нос юнец.
Это был красивый светлокожий мальчик с высоким ростом, прекрасным худым телосложением, волосами в тысячу раз светлее лимонной цедры и миленьким острым носиком. Ярко-зелёные глаза гуманитария, уставшие и утомлённые от бесконечных вычислений, несчастно смотрели то на тетрадь, то на учебник. На юноше была белая мятая майка с красными короткими рукавами и жёлтой молнией посередине, тёмно-синие джинсы и белые тапочки.
Светло-зелёные стены с узором в виде многочисленных листьев, коричневый пол. На нём лежит ковёр бисквитной окраски. Рядом с тёмно-шоколадным столом, стулом и полками стоят напротив друг друга на приличном расстоянии, будто люди, стесняющиеся на первом свидании, два кофейных дивана. Конечно, ведь тут спали он и его кудрявый младший брат, Даниил. Много тёмно-коричневых шкафов с вещами. За столом сидел главный герой, на его тетрадь и учебник на железной подставке бил с левой стороны белоснежный свет от лампы, напоминающей по расцветке обычный сахар или муку. Справа, поскольку юнец был правшой, стоял пенал с многочисленными синими ручками, одну из которых он сейчас держал крепко в сжатом кулаке.
И зовут этого молодого человека Григорий Константинов.
— Блин, поскорее бы закончить делать домашку! – опять выражая свои мысли вслух, произнёс раздражённо юноша.
Из соседней комнаты вдруг послышался какой-то грохот. Кажется, что-то большое и тяжёлое упало на пол.
Григорий тут же вскочил с места и, отключив предварительно весь свет, вышел из своей комнаты.
Другая комнатушка была относительно маленького размера. Её стены были сероватыми, пол из тёмного дуба. В основном, всё место занимали полки цвета карамели с многочисленными старыми книгами, допотопный компьютер дедушки и шкаф с инструментами и приборами.
Там был его дедушка по имени Модест.
Хоть юноша и был высоким, всё же Модест был выше, хотя и более полным по сравнению с юнцом. Он стоял, поправляя свои очки с серой оправой. Дедушка был в голубой выцветшей рубашке, штанах светлого графита и серых тапках.
Модест смотрел на упавшую коробку своими бледными голубыми глазами.
Поняв, что случилось, тот стал медленно нагибаться и немного присел, чтобы поднять вещи.
— Дедушка, ты в порядке? – обеспокоенно спросил его Григорий.
— Да, со мной всё хорошо, — успокоил юношу своим старческим голосом Модест.
— Давай я тебе помогу, — предложил он, сразу сев на корточки и подбирая устройства, вывалившиеся из картонной коробки.
— Не надо, — отмахнулся дедушка, — Тебе ещё уроки делать, Гриша.
Однако, он никак не препятствовал тому, чтобы внук помогал ему. Да и самого Григория это не останавливало.
Тут мальчишка заметил необыкновенную вещицу, которую тут же взял в руки.
Это были часы.
Но они не выглядели как любые другие часы.
Вместо времени, там было три раздела. На одном, что был золотого цвета, чёрные цифры от одного до ста. Второй был серого цвета, на нём написаны разные единицы времени – секунды, минуты, дни… и так до отметки «год(а)». Всё это под стеклом, на котором чёрные стрелочки, направленные на Григория. Большая красная кнопка прикрыта стеклом и немного подсвечивается. Там стоят два поворотных механизма сбоку, большой бананового цвета, а другой, поменьше, сероватый. Ремешок окраски обсидиана.
— Что это, деда? – поинтересовался юноша, рассматривая сей артефакт.
Модест тут же грубо и резко выхватил из его рук эту вещь.
— Тебе не стоит этого знать, — мрачно ответил дедушка.
— Ну да ладно тебе, дедушка, — упрямился юнец, — Это же какая-то интересная вещь!
Старик посмотрел украдкой на своего внука.
— Расскажи же мне про неё, — настаивал Григорий.
Модест, снова переведя свой взгляд на часы, тяжело вздохнул.
— Ладно, так уж и быть, Гриша, — смирился дедушка, — Я расскажу тебе, но мне не хочется, чтобы об этом знал кто-то ещё…
— Поверь мне, я умею хранить секреты, — заявил молодой человек, — Обещаю, что твоя тайна безопасна со мной.
Тот подтвердил это тем, что приложил одну руку на сердце, а другой «застегнул» рот, проведя по нему рукой, будто по молнии, затем выкинув «ключ», который как бы «открывает» рот.
Дедушка, зачем-то, осмотрелся по сторонам.
— Подойди поближе, — шепнул он.
Григорий так и сделал.
— То, что я держу в руках, это не просто обычные часы, как ты мог заметить, — таинственно произнёс Модест, — На самом деле это особое устройство, способное… перемещать человека вперёд во времени.
Юноша аж чуть не подпрыгнул от неожиданности.
— То есть это машина во времени? – несмотря на то, как ему захотелось закричать от удивления, шепотом спросил юнец.
— Да, можно сказать и так, — подтвердил дедушка.
— Но… почему она двигается только вперёд по времени? – удивился Григорий.
Дедушка опять вздохнул и взглянул куда-то в потолок.
— Когда я был таким же молодым, как и ты, то хотел посмотреть, что будет там, в далёком будущем, — стал объяснять Модест, — А ещё мне не хотелось создавать какие-либо временные аномалии или дыры в прошлом.
Юноша понимающе кивнул.
— Для того, чтобы активировать эту машину, надо сначала покрутить жёлтую ручку, затем серую, после чего нажать на красную кнопку посередине, — объяснял тот, показывая пальцем на поворотные механизмы и кнопку.
Модест посмотрел на юнца своими бледными небесными глазами.
— Я перестал применять это устройство, ведь впервые, когда я использовал его, то пожалел о том, что сделал это, — огорчённо и загадочно произнёс дедушка.
— Чего? – недоумевал Григорий с некоторым смешком, — Да ты, наверное, просто не знал, как его правильно использовать, дедушка!
— В твоём возрасте я думал совершенно точно также, — серьёзно подметил старик.
Тут они оба встали, положив устройство в коробку.
— Ладно, это надо бы куда-нибудь убрать…
После того, как он это сказал, зазвонил телефон.
— Модест, тебя к телефону! – послышался громкий голос бабушки из другой комнаты.
— Да блин, Рита! – ругнулся Модест, — Я тут занят, вообще-то!
Выражение лица дедушки сменилось с удручённого на ворчливое.
— Гриша, будь добр, убери эту коробку куда-нибудь подальше, чтоб на глаза не попадалась, — попросил его старик, показывая на коробку пальцем.
— Конечно.
Модест покинул комнату.
Юнец поставил это на верхнюю полку одного большого шкафа, в который редко кто заглядывает, в спальне. Он закрыл коробку крышкой.
Потом молодой человек опять вернулся к своей рутинной работе – выполнению домашнего задания.
Вот вроде бы он сидел и делал задания, а складывалось ощущение (то ли из-за того, что время текло медленно за математикой, то ли из-за количества заданий в ней), будто заданий от этого меньше не становилось.
Вот бы существовал какой-то способ исправить это… Ускорить там время или типа того…
А ведь это идея!
Григорий снова оторвался от того, чтобы заниматься тем, что ему нужно было, и вытащил машину времени из коробки.
Но только вот на какое бы время настроить их?
Юнец призадумался.
— Гриш, если что, ужин будет готов через тридцать минут! – голос мамы оповестил его с кухни.
Вот мой шанс!
— Хорошо, мам, — отозвался юноша.
Он, относительно недолго колеблясь, настроил сначала стрелку с числом «30».
А разве это действительно хорошая идея…?
Тут Григорий приостановился.
Подумай! Ты играешься с силами природы, которые невозможно управлять, будучи совершенно обычным смертным человеком!
Однако это не пресекло того, что он переместил стрелку на слот с надписью «минут(а)».
Юноше в принципе не казалось, что это плохая идея.
Да что тут вообще может быть опасного?
Григорий открыл раздел с красной кнопкой, которая заманчиво и гипнотизирующе сияла.
Подумаешь, переместимся на какие-то жалкие тридцать минут в будущее!
Вот юноша уже собирается нажать на неё.
Почему ты вообще так легкомысленно относишься к вещи, которую тебе, вообще-то, никто не разрешал трогать? Дедушка сказал, что после использования её пожалел об этом!
Долгие колебания внутри самого юнца усердно оттягивали этот необычный и интересный момент.
Но я же ведь не мой дедушка. Я не повторю тех же ошибок, что и он.
Его палец потянулся к кнопке.
Григорий дотронулся до неё.
Ну, как там кто-то говорил? Ах, да!
Юнец тыкнул по кнопке.
…Поехали!
И тут действительно произошло что-то поистине удивительное.
Всё ускорилось с невероятной быстротой. Машины. Птицы. Облака. Люди.
Даже сам Григорий почувствовал что-то странное. Такое ощущение, словно его самого подхватил внезапный и мощный порыв ветер, заставив делать вещи с большей скоростью, чем обычно.
Ощущалось, будто всё в нём стало намного быстрее прежнего. Сердцебиение. Дыхание. Работа мозга и мозговых извилин.
Это было непривычно, но в то же время как-то обыденно для мальчика. Словно дежавю и межавю вместе. Непонятно, правда, почему.
Солнце успело опуститься настолько быстро, что юноша, буквально, даже глазом не успел моргнуть. За окном в момент потемнело.
Неожиданно, белоснежный свет стал скапливаться у кнопки и разрастаться, словно ползучая виноградная лоза, по всей его комнате.
Никогда в своей жизни Григорий не видел такую огромную концентрацию настолько яркого света.
Свечение резало ему взгляд, будто острый нож, так что юнцу пришлось зажмуриться.
Когда всё покрылось белым, складывалось впечатление, будто тот находился в какой-то заснеженной территории. Непонятно, то ли от того, что своей белизной освещение слепило глаза, то ли из-за того, что слышалось чрезвычайно мощное завывание ветра, которое напоминало снежный буран.
Юноша чувствовал, будто находиться в какой-то невесомости. Словно в космосе. Но сейчас мальчик пребывал в неземном ощущении по отношению ко времени и пространству. Такое чувство, будто он слился с потоком самой вселенной.
Произошла вспышка.
Потом…. Всё остановилось.
— Гриш, ужин готов! – слышался звонкий голос мамы, всё ещё находящейся на кухне.
Григорий удивлённо открыл глаза.
Всё опять было в порядке и на месте. Он вновь оказался в своей комнате.
Когда тот тронул себя за сердце, то ощутил, что оно всё также беспокойно билось. Дыхание было рваным. То ли это остаточный эффект от использования машины времени, то ли это из-за того, что в принципе сам по себе Григорий нервничал или наоборот, находился в неком состоянии незнакомого ранее экстаза от того, что лицезрел и пережил. Его волосы разлохматились и встали дыбом.
Юноша взял в руки телефон и посмотрел на время.
18:30. А было 18:00 перед перемоткой. Он специально проверял, чтобы понять, если сработает или нет.
Юнец посмотрел с неверием и некоторым шоком на артефакт.
— Невероятно…
Он тихо вымолвил это, даже не осознавая, что говорит вслух.
Даже домашнее задание всё было сделано. Причём правильно.
По крайней мере, так считал юноша.
Лицо Григория медленно расплылось в широкой улыбке.
— У меня получилось! – чуть ли не подпрыгнув, радостно воскликнул юнец.
Тут неожиданно появился дедушка, что увидел юношу в хорошем расположении духа.
Видимо, Модест был единственным, кто смог заметить, что Григорий переместился во времени.
— О нет, — испуганно произнёс он.
— Что такое, деда? – спросил обеспокоенно того юноша.
— Ты что, всё-таки воспользовался машиной времени? – тревожно переспросил дедушка, показывая пальцем на артефакт.
— Ну да, — подтвердил юнец, — А что?
Деда нахмурился и скрестил руки на груди.
— Зачем ты это сделал, Гриша?! – с упрёком в голосе произнёс Модест.
— А что тут такого? – смутился с невиданной легкомысленностью Григорий, — Всего-то переместился на тридцать минут вперёд, делов- то!
Тот покачал удручённо головой.
— Эта машина, взамен на то, что она перемещает во времени, отнимает то же количество времени, что и отрезок временного периода, указанного на этих часах, — объяснил ему дедушка.
Юноша изумился и насторожился.
— То есть, как это?
— Своим путешествием вперёд во времени ты отнял у себя тридцать минут своей же жизни! – ругая, разъяснил ему получше Модест.
Григорий оцепенел от недетского ужаса, охватившего его. По его телу прошлась сильная дрожь.
— … Ч-чего? – с придыханием растерялся юноша.
— Именно поэтому я и не хотел, чтобы ты пользовался ею, Гриш! – рассердился дедушка, — Хорошо, что я тебя успел поймать за этим делом и дать понять, что с этим шутки плохи!
Мама вновь напомнила об ужине Модесту и своему сыну.
— Давай, Гриш, пойдём ужинать, — сказал Модест, похлопав легонько по плечу своего внука и направившись с ним на кухню.
Весь оставшийся день прошёл, как обычно. Григорий поужинал со всей семьёй, принял душ и потом, ближе к часам десяти, уже был в кровати, одет в пижаму.
Однако, как упорно он не вертелся в ней, тот никак не мог уснуть.
Юношу всё мучала мысль о том, чтобы опять прыгнуть во времени.
Ты не должен этого делать!
Сила целого времени до которой буквально рукой подать и которую можно контролировать, к тому же…
Как тут не поддаться такому соблазну?
Слышал дедушку? Если продолжишь, то тебе несдобровать!
Голос совести никогда не смолкал у мальчика. Как навязчивая муха около уха, он твердил одно и то же.
Ну вот что будет такого, если я просто пропущу парочку деньков или недель школы? Там ничего интересного нет, только отстойные одноклассники и бесконечная домашка!
Юноша перевернулся на другой бок.
Ты играешься с силами, с которыми никто не может совладать! С самим временем и пространством!
Боже, иногда Григорию так сильно хотелось, чтобы этот голос наконец-таки угомонился! Он у него уже в кишках сидит, настолько тот противный и надоедливый.
Ты же воспитанный мальчик, Григорий! Ты должен слушаться старших и не навлекать на себя беду, пытаясь найти приключения на свою задницу!
Григорий лёг на спину, смотря пустыми глазами на потолок и прижимая к себе одеяло в кромешной тьме.
Школа — это абсолютная дрянь. То, что я отличник, не даёт мне никакой выгоды. Я изгой в обществе среди же себе подобных…
Юноша тихо присел в кровати, всё ещё держа одеяло в руках.
Зачем мне терпеть всё это, когда можно ускорить этот мучительный процесс?
Тихо встав с кровати, он взял в руки телефон и включил фонарик.
Тайно и на цыпочках, Григорий подошёл к тому шкафу, где была спрятана машина времени. Найдя маленькую табуретку, юноша достал коробку, откуда вынул этот диковинный артефакт.
Когда тот спустился, то снова стал всматриваться в него.
Даже несмотря на абсолютную уверенность в своих решениях, какая-то часть юнца колебалась вместо того, чтобы действовать.
Его глаза цвета травы смотрели на завораживающую ярко-красную кнопку.
Каждая секунда, минута. Каждый час, день. Каждая неделя. Каждый месяц, год, миг. Все они находились в его распоряжении и больше ничьём другом. Юноша волен перематывать их настолько, насколько ему заблагорассудиться, пока машина времени находится в его руках.
Лучше уж я пропущу ещё немного времени…
Он настроил машину на пять недель. Именно спустя такое количество времени у Григория должна была закончиться школа.
… Чем проведу ещё один день в собственной школе.
Пока он ставил параметры артефакта, его сердце очень сильно билось, а руки потели. Наверное, это опять докучливая и надоедливая совесть в голове, которая пыталась его переубедить и направить на путь праведный.
Но было уже слишком поздно для этого.
Жизнь у меня не очень-то интересная в школе, чтобы её проживать…
Он открыл кнопку из-под прозрачной крышки.
И мне хочется покончить с этим. Раз и навсегда.
Григорий нажал на неё.
Всё повторилось вновь. Однако, при этом, всё казалось ещё быстрее прежнего. Включая и самого юношу тоже.
День сменялся ночью, но спустя мгновенья, вместо светлого и ночного неба всё слилось в сплошную туманно-молочную массу без конца и края.
Снова белая пустота. Снова ослепляющая белизна, из-за которой юноша зажмурился.
Потом в пространство вновь ворвался звук. Звук аплодисментов.
— А сейчас, мы встретим выпускников одиннадцатого класса «В» школы Перегрин! – объявил звонкий голос директрисы Анны Калиптовны, которая выглядела как самая обычная учительница под сорок.
Григорий взглянул на себя и увидел, что одет в чёрный пиджак, штаны и галстук, идеально поглаженную рубашку оттенка пломбира. С правого плеча по левое бедро у юнца свисает красная лента выпускника с его именем и золотыми полосами по всей её поверхности.
Вот этот день. Последний школьный день в его жизни.
Он помнил всё. Торжественный проход одиннадцатиклассников перед остальными учениками. То, как он водил маленькую первоклассницу за руку, тем самым обозначая начало поколения новых детей. Голубей, вылетающих из раскрывающейся коробки и устремляющихся свободно в небо. Тёплые слова учителей, что гордились ими и желали успеха по жизни дальше.
Хоть юноша и запомнил абсолютно всё, такое ощущение было, словно у Григория всё это сохранилось в памяти в виде каких-то обрывков. Будто мозгу не были интересны множественные детали и подробности. Прямо вот вообще.
Ну, да ладно. Главное то, что теперь это всё закончилось.
Григорий радостно пошёл домой, пока остальные одноклассники решили поехать тусить куда-то и праздновать окончание школы.
— Ты молодец, Гриша, — похвалила его мать со светлыми волосами и радостью в салатовых глазах, — Я всегда верила в тебя.
Юноша стоял, гордо выпрямив спину.
— Осталось только сдать все экзамены и поступить в университет!
И тут до него снизошло осознание.
Ах да! Ещё же надо сдать все нужные экзамены…
Настроение у мальчика мгновенно упало.
Как юнец мог в принципе забыть про такую вещь, как финальные экзамены в школе и экзамены для поступления в университет, если предыдущие несколько дней и занимался тем, что готовился к ним?!
Не, так дело не пойдёт!
Юноша даже не стал дожидаться прихода вечера или ночи.
Покрутив немного ручки, он поставил телепорт на четыре месяца и, даже никак не обдумывая это решение, активировал артефакт.
Юнец опять переместился во времени вперёд…
— …Гриша, ты поступаешь совершенно неправильно! – порицал его Модест.
— С чего это ты такое говоришь, дедушка? – смутился Григорий, который поправлял тёмно-кровавый галстук на своей снежной рубашке, смотря в зеркало скромного дубового трюмо.
— С того, что ты используешь машину времени для пропуска самых важных жизненных моментов твоей жизни! – возмущённо ответил дедушка тому.
— Да что такого в том, что я буду пропускать какие-то жалкие минуты своего существования? – легкомысленно спросил юноша, — Не то, чтобы они как-то интересовали меня…
— Ты сам не понимаешь последствия своих действий, Григорий, — многозначительно и озабоченно сказал старик, качая головой, — Ты зря так делаешь, понимаешь?
— Как вообще ты можешь знать, являются ли мои действия бесполезными или необходимыми, деда? – с лёгким налётом раздражения вопросил Григорий, всё ещё не отрывая взгляд от зеркала. Затем добавил относительно спокойно, однако в тоне слышалось какое-то отвращение и некая высокомерность: «Может быть, в твоих глазах опытного взрослого я и выгляжу, как совершенно безответственный разгильдяй, однако для меня то, что я сейчас делаю, кажется правильным и верным»
— Когда-нибудь, ты об этом пожалеешь, Григорий, — сумрачно и с ноткой скрытности произнёс Модест, — Точно пожалеешь.
— Дедушка! – голос юнца в мгновение ока перешёл в крик, полный неистовой ярости, а сам развернулся к нему и топнул громко ногой, — ПРЕКРАТИ НЕСТИ ВСЯКУЮ ЧУШЬ И ЗАТКНИСЬ УЖЕ НАКОНЕЦ!
На это дедушка лишь промолчал, мрачно смотря на своего внука.
Вот прошёл его первый день, как студента самого престижного университета, в который он, да и многие другие, всегда хотели попасть – Оксфорд. И не на контракт, а на самый что ни на есть бюджет. Юноша выбрал филологический факультет.
Там в основном рассказывали о том, какие кружки есть в этом университете, у каждого факультета были первые занятия по своим предметам, и Григорий, в кои-то веки, встретился со своими ровесниками по интересам и разуму.
Однако многие детали размывались в его голове или просто улетучивались. Причём даже если, допустим, сначала спросить юношу про последний школьный день и потом про это событие, то первое будет представляться намного чётче.
Как так? Он же всё равно всё помнит…
Но мальчик попросту закрыл глаза на такую странную аномалию в его сознании и памяти.
В конце дня у юноши снова возникло желание сделать скачок во времени. При этом очень большой – он хотел переместиться на четыре года вперёд, сразу же после окончания университета.
Нет, это не потому что университет был какой-то плохой. И нет, это не потому, что однокурсники являлись какими-то докучливыми, неприятными и отвратительными людьми. И нет, это и не потому, что юноше было неинтересно на первых парах.
Причина как раз-таки в другом: мальчику захотелось просто миновать все скучные моменты, что могли бы возникнуть во время учёбы здесь.
Хотя он даже не имел представления, что это такое точно – унылые моменты. Юнец даже не предполагал, что упускает из жизни.
В итоге, тот всё же телепортировался на четыре года в будущее.
Он видел всё. Начиная от бессонных ночей за домашним заданием, заканчивая выполнением курсовых вместе со сдачей и защитой диплома.
После этого, мальчик оказался на свидании в его любимой забегаловке детства – Street Burger. Это было забегаловка, что имела светло-серые стены, сделанные будто с текстурой шлакоблока, и чёрный пол с белыми полосками, что имитировал дорогу. На стенах висели картины стрит-арта. Там было много пустых мест, ведь данное заведение не особо пользовалось популярностью из-за появления новых и более крутых ресторанов фаст-фуд индустрии. Всё же, абсолютная тишина создавала ощущение уюта и спокойствия.
Однако юношу теперь сложно было назвать мальчиком. Сейчас он самый что ни на есть юниор, ведь ему в данный момент было уже 22 года.
На юниоре была вишнёвая клетчатая рубашка с заправленными рукавами, синие джинсы и красно-бордовые кроссовки. Голову украшала алая кепка, повёрнутая козырьком назад. Лицо, однако, оставалось мальчишески чистым и невинным.
Напротив, за маленьким каштаново-коричневым столом сидела девушка. Судя по внешности, это была американка азиатского происхождения: у неё была относительно светлая кожа и узкий разрез глаз. У девушки были чёрные длинные волнистые волосы и тёмные глаза.
Она облачена в светло-розовое платье с рукавами фонариками, что было всё украшено в цветах персидско-розовой окраски.
В нос бил кисло-сладкий, освежающий и немного меланхоличный запах цветущей сакуры.
— … Кстати, я говорила вам о том, что меня зовут Сакура Блум? – неожиданно заговорила нежным голосом девушка, пока Григорий смотрел на неё обворожённым взглядом.
— Сакура? – со смешком переспросил юниор, немного вернувшись в реальность, — Типо, как цветок вишни?
— Да, — подтвердила она, выдав маленькую улыбку.
— А почему?
— Мама с папой меня так назвали, ведь когда я родилась, на меня упал этот цветок, — объяснила ему Сакура.
— Ясно.
— А вас назвали так из-за того, что вашим родителям нравились книги Лермонтова? – поинтересовалась девушка.
Григорий рассмеялся.
— Нет, это не было причиной, — ответил он.
— Тогда почему же?
— Я просто очень шустрый с рождения, — разъяснил ей юниор.
Они смущённо улыбнулись. Оба посмотрели друг на друга с каким-то небывалым трепетом в глазах.
Григорий нежно дотронулся ладонью до её лица и сердечно погладил её по щеке. Во взгляде Сакуры чувствовалась потерянность, лёгкое удивление, но в то же время доверие.
От неожиданности, лицо юниора украсила мечтательная улыбка.
Боже…
Он ещё никогда не видел таких красивых глаз.
У юниора сердце замерло в груди. Кажется, у девушки тоже. Будто бы боялись, что нарушат такой невероятный и волшебный момент.
Григорий приобнял её за талию, а Сакура обняла его шею.
Они стали медленно тянуться к друг другу со слегка вытянутыми губами. При этом, они всё ещё смотрели один на другого с глазами, полными почти незаметной сентиментальности.
Они коснулись губ друг друга и закрыли глаза. Юниор прижал её к себе ещё крепче, схватившись за голову, а девушка зарылась руками в его светлые короткие волосы.
Её губы казались податливыми и мягкими, словно небесное облачко. Они были слаще мёда и этот вкус опьянял Григория, погружая того в состояние божественного упоения и небывалого счастья.
По телу юниора прошлось стадо мурашек. В животе было странное ощущение воздушных бабочек, а сам Григорий испытывал какую-то непонятную неловкость и застенчивость, что обычно присуща только простодушным подросткам. Наверное, Сакура чувствовало то же самое, но юниору казалось, что всё-таки его ощущения сильнее выражались. По его лицу было особенно видно, как он весь порозовел от этих странноватых, но таких приятных ощущений.
Когда они закончили, то, посмотрев друг на друга с нежностью и некоторой робостью, оба легонько прислонились друг к другу лбами. Затем, они разомкнулись.
Сакура и Григорий вышли из забегаловки, после чего они попрощались. Девушка ушла в противоположную сторону от их места встречи, скромненько и смущённо улыбаясь, а юниор, все ещё ошеломлённый и находящийся в состоянии некого транса, стоял и смотрел на её игривую походку.
С одной стороны, ему это очень понравилось. С другой, сердце его забилось намного чаще привычного, и Григорий всё ещё чувствовал некоторый жар по всему телу даже спустя несколько минут после этого поцелуя.
Никогда юниор не чувствовал себя в таком сильном состоянии смущения и космической эйфории одновременно.
Блин… Так вот как оно ощущается… Вау…
Тот прямо мог физически ощущать, как всё в нём оживилось, как никогда раньше. Он посмотрел, зачем-то, на свою руку, которой до этого коснулся своего лица, словно захотев убедиться, что ещё чувствовал румянец на щеках.
После потерянный взгляд юниора обратился на артефакт.
Действительно ли мне стоит дальше перематывать время, если есть такие… моменты, как этот? Правда ли оно того стоит…?
Молодой человек, однако же, захотел быстро отмахнуться от этих мыслей. Стряхивая с рук пот, тот пытался стряхнуть и думы тоже.
Ладно, лучше забудем про это и посмотрим, что будет у нас через три года!
Так Григорий и подумал про себя, затем настроил машину времени на три года в будущее.
Переместившись на это временной промежуток, юниор лицезрел интереснейшую картину. Он в клубнично-красном пиджаке, штанах и галстуке, и рубашке бледно-красного цвета. С левой стороны пиджака наколот небольшой цветок сакуры. А рядом Сакура, вся в белом, но с цветами сакуры на фате, и с букетом из веточек сакуры с распустившимися цветами в светло-зелёной обёртке.
Вокруг кучу людей, среди которых, как и родственники девушки, так и родственники юниора. Это была его свадьба.
Он перескочил ещё на пять лет вперёд.
Григорий видел лишь небольшие отрывки того, что происходило за это время. Видел, как сначала они достаточно хорошо уживались друг с другом, путешествовали, вместе проводили всё своё время.
Однако потом… всё стало меняться. Относиться к друг другу те стали хуже, постоянно проводили время в одиночестве, и спорили на пустом месте. Слышались лишь обрубки из некоторых фраз.
— Мне кажется, что ты слишком спешишь, Григорий!
— Ах, так? Значит, нам вообще не стоит быть вместе!
…Когда всё завершилось, Григорий обнаружил себя в кровати под одеялом полуголым, а рядом с ним – блондинка, больше смахивающая на француженку.
Уже взрослый мальчик удивился, испугался и чуть ли не подпрыгнул на месте от такого, прижав к себе одеяло в крепкой схватке левой руки. Другой же рукой он прикрыл рот от ужаса и почувствовал лёгкую щетину на лице.
Затем, посмотрев на свою правую руку, Григорий не обнаружил на неё того золотого кольца, что было у него раньше.
Чёрт… Похоже, я действительно развёлся с Сакурой.
Спокойно присев, тот взял в руки машину времени.
Нетушки… Это до добра точно не доведёт…
Он настроил артефакт на какой-то временной промежуток.
Если не получилось с той девушкой, значит, должно получиться с кем-то другим… Но точно не с этой…
Григорий нажал на кнопку и вновь переместился в будущее.
Однако, как бы быстро и много тот не перескакивал, всё шло всегда по одному и тому же сценарию, по обыкновению, самому худшему. Начиная от тех же мест, заканчивая бесконечными спорами и уходом кого-нибудь из партнёров.
Сколько девушек успел сменить наш Григорий! Даже не пересчитать.
Он успел побывать и с американкой, немкой, итальянкой, испанкой… Проще говоря, со всеми, кем только можно было.
Такие разные образы мелькали перед глазами у Григория.
Но ни с одной из них у него не сложилась семья.
Причём даже непонятно, почему именно. Он вёл себя вполне адекватно, когда начинал встречаться с девушками. Так, во всяком случае, казалось самому юноше. Да, иногда Григорий, пожалуй, мог сильно злиться или как-то ругаться на них.
Но с кем такого не бывает?
Он всегда думал о том, как бы финансово обеспечить их, даже несмотря на то, что девушка могла и работать. Григорий всегда хотелось быть убеждённым в том, чтобы все его спутницы не чувствовали нужду в работе или деньгах.
— Да ладно тебе, давай сблизимся? – каждый раз предлагал Григорий с некоторым малозаметным для себя, но хорошо видным для другим давлением, нервозным голосом и навязчивостью, — Поженимся, у нас будет семья. Мы же просто идеальная пара!
— Мне кажется, ты просто пытаешься склонить меня к этому, Григорий, — отвечали все они хором одно и то же, — Ты чересчур торопишь события…
И при таких обстоятельствах, у него менялась одна девушка за другой. В его глазах вместо того, чтобы были моменты и мгновения, виднелись какие-то короткие клочки словно на удвоенной скорости, которую ставят иногда, когда не хотят что-то слушать. Вообще ничего из того, что ему попадалось на глаза, не оставалось в памяти даже на скудные миллисекунды. Казалось, что звуки успевали залететь в одно ухо, а в другое вылететь.
В голове царил полный вакуум без опыта и эмоций.
Итак, спустя какое-то время, он пропустил ещё пятьдесят лет своей жизни настолько шустро, что даже не заметил такой убогой, по его мнению, это так точно, мелочи. Но не я.
… Он находился в маленькой комнатушке с кремовыми стенами и полом, который по своему цвету напоминал кофе, разбавленный большим количеством молока. Там стояли потрёпанный шоколадный диван, старое кресло-качалка с мягкими потрёпанными подушками алой окраски, допотопный телевизор и игровая приставка. Два окна украшали длинные бежевые занавески с незамысловатым узором.
Григорий быстро пробежал мимо полок, на которой были книги разных оттенков красного цвета, украшенные надписью из золота, где было название книги и рядом имя: «Грэгори Хронос». Это был его псевдоним, ведь стал знаменитым на весь мир писателем. Честно говоря, я, автор, сама удивлена такому раскладу событий.
Григорий сел на стул за игровую приставку, взяв в руки джойстик.
На нём была майка цвета вина, которая стеснительно спряталась за графитно-чёрной шерстяной кофтой, и такие же тёмные штаны. На голове красовалась маленькая чёрная федора с ленточкой цвета клубники.
Естественно, что все волосы у него давно поседели. Глаза, что раньше горели жизнью, отчего и были ярко-зелёные, давно потускнели, став бело-зелёными. В очках с ярко-красной оправой отражался цветной свет от экрана телевизора.
Кожа стала морщинистой и побледнела вся, но не настолько сильно, чтобы можно было подумать, что Григорий болен чем-нибудь или ведёт не совсем здоровый образ жизни.
Спустя какой-то неопределённый промежуток, когда он, найдя себе время кроме того, чтобы учиться, работать и заниматься другими делами, что отвлекали его от этого, старик всё-таки закончил игру. Причём закончил полностью и достаточно быстро (машина времени даже не понадобилась ему).
Казалось бы, вот оно – то, чего Григорий хотел всю свою жизнь. Ему ведь действительно хотелось как можно больше свободного времени, чтобы побыстрее закончить игру.
Но что-то не так. После завершения игры не было никакой радости. Не было чувства завершённости, хотя на экране и показывалась надпись: «Вы прошли игру на: 100 %».
Он всё своё время потратил на то, чтобы ускорить его. И делал Григорий это вместо того, чтобы наслаждаться жизнью. Наслаждаться тем временем, что она давала ему, а юноша даже не ценил это.
Также, к тому пришло осознание того, что на то, чтобы дойти до этого момента, ему пришлось потерять целых шестьдесят два года своей жизни. Шестьдесят два года на то, чтобы найти время на эту дурацкую игру, лишённую даже маломальского смысла.
При этом Григорий совершенно не чувствовал, что по этому поводу стоит гордиться и как-то хвастаться. Теперь уже старик совершенно не испытывал восхищение и удовлетворения от сделанного.
Он так спешил, сам не понимая зачем и куда, что совершенно не думал о том, чтобы хоть один раз на мгновение остановиться. Хотя бы единожды притормозить и опомниться в конце концов. Нет. Ведь Григорию, вместо этого, хотелось получить «быстрый дофамин» самым моментальным способом. Ему хотелось пропустить, как самому тогда пареньку казалось, скучные и ненужные моменты лени и безделья. Старик ведь совершенно не вкладывал тогда чего-то особенного в это понятие, кроме как то, что это было время «без видеоигр».
А по итогу… пропустил всё. Абсолютно всё в жизни.
Тот пытался найти время, но в конечном счёте лишился этого.
Своей спешкой по жизни и во всём остальном Григорий отрезал себя от всех, от кого только можно было.
И остался в полном одиночестве. Навсегда.
Без собственно созданной семьи. Без той, в которой он родился. Без любви. Без счастья. Вообще без чего-либо хорошего.
Своим ужасным поведением он оттолкнул от себя всё это.
Григорий не может повернуть время вспять. Ещё изначально для него это был тупик. Он сам же себе обеспечил билет в один конец…
После принятия такого факта, тот выключил телевизор с приставкой и поставил джойстик на неё.
Старик медленно подошёл к креслу-качалке и также неспешно сел.
Потихоньку раскачиваясь, он спокойно сидел на нём с закрытыми глазами, заполненными усталой печалью. Из-за занавесок стал пробираться тёплый и безмятежный солнечный свет. За мутноватым окном поют прекрасно птицы…
КОНЕЦ РАССКАЗА «СТРЕМИТЕЛЬНЫЙ РЫВОК»
Еще почитать:
Аврора
Счастье…
Ночной разговор
Хойя
«
»
