Старая сказка на новый лад

Старая сказка на новый лад.

Предисловие.

Когда моя дочь была ещё совсем маленьким ребёнком мы столкнулись с проблемой восприятия ей русских народных сказок. И причина была одна – её пугало и отталкивало описание антигероев, как представителей зла. Вот тогда у меня в голове и зародилась идея написать сказку, где нет зла и никто никого не похищает. И всё же я старался сохранить самобытность славянского фольклора, добавив в него немного дохристианского восприятия и трактовки сути. Хочется надеяться, что не только детям эта сказка станет интересной, но и взрослые найдут в ней что-то для себя.

 

Сказка — это то, что мы не можем понять и объяснить., что не можем принять и поверить.  Никто не задумывался, что когда-то персонажи сказок жили рядом с людьми, но со временем что-то изменилось и мы перестали их видеть. Да, да именно перестали. Они не исчезли, они просто перестали показываться нам, тем не менее они остались рядом с нами.

 

Всегда лес кормил людей, давал им кров, оружие, помогал спрятаться и защитится от врага. А ещё лес умел жить своими законами, своей жизнью. Но сейчас жизнь его была под угрозой — люди стали вырубать лес в больших объёмах, травить его ядовитым дымом, сжигать его, перестали заботиться о нём. И лес стал болеть, животных стало меньше, лес стал недружелюбным и перестал помогать человеку. Стал тёмным и непроходимым, грибы и ягоды почти не попадались на пути, звери прятались.

Вот по такому лесу шёл Степан, ему как ведущему специалисту в области экологии поручили исследовать участок леса, по которому будет проложена новая дорога. Пройти нужно было ещё немало, а солнце поднималось уже в свой зенит и в лесу становилось душно, в редких местах, где кроны деревьев стояли не так полотно друг к другу, на землю падал луч солнца, в котором резвились различные мушки, комары и прочая мелочь. На месте, где падал луч солнца были видны старые высохшие грибы, которые причудливо корчились и были похожи на маленьких сказочных гномов. Степан обходил их, не нарушая причудливую сказку леса. Постепенно тропинка закончилась и теперь ему пришлось пробираться через молодую поросль. Слабые и тонкие веточки молодых деревьев, толкая друг друга, пробивались всё выше и выше, как бы соревнуясь кто больше за лето вырастит. Пробираясь через юные деревца, Степан старался не ломать их.  Уходя всё дальше в лес, ему было не по себе от того, что гусеницы бульдозеров сломают и втопчут в землю всю эту красоту. Его ноги утопали в мягкой подстилке из опавших листьев и сосновых иголок, приятно хрустели под ногами ветки. И всё это должно было погибнуть ради новой дороги. Нет. Степан уже решил, что в своём заключении опишет всю здешнюю природу, укажет на наличие редких видов растений или выдумает что-то ещё, но разрешение на строительство не даст. А для этого надо было найти какой-нибудь редкий вид растения, а ещё лучше несколько. Степан свернул с намеченного пути и пошёл туда, где лес становился более густым.

Лучи солнца уже реже так явно проникали через кроны деревьев, воздух как будто плыл медленно и тяжело, дышать было трудно, пот градом катился по лицу и спине, но всё же в воздухе витали нотки сосновой смолы, сырости мха и еле ощутимого сладковатого запаха. Странный, ни на что не похожий запах, он был где-то впереди, почти рядом, но каждый раз улетал и возвращался снова. Запах исчез. Степан остановился — он сбился с дороги. Он стоял и осматривался по сторонам, никак не мог понять, как такое могло произойти, как можно заблудиться за пять минут. Лес вокруг был совершенно не знаком — вместо небольших деревьев и юной поросли его окружали старые большие сосны, дубы и неестественно больших размеров кустарники. Степан осмотрелся ещё раз и, не найдя тропу, по которой пришёл, решил достать телефон и с его помощью вернуться на маршрут. Но и тут его ждал сюрприз — не было сети, вообще никакой и навигатор никак не мог определить его место нахождение. Убрав в рюкзак, ставший ненужным телефон, Степан достал из кармана компас. К счастью, тот не зависел от сигнала мобильных вышек, зарядки и прочего и показывал направление чётко.  Из армейского рюкзака он достал карту местности и, сверившись с компасом, решил идти на северо-восток, где по краю леса проходит железная дорога. Сложив карту обратно в рюкзак, и положив в карман компас, Степан отправился в выбранном направлении. Из-за высоких крон деревьев изредка пробивались лучи солнца, рассеивавшиеся ближе к земле. Солнце уже прошло свой зенит и клонилось к горизонту. Степан рассчитывал, что выйдет к железной дороге ещё за светло. Идти по лесу было легче, потому что молодые деревца росли не так плотно друг к другу, да и кустарники не устилали почву под ногами. Степан рассматривал деревья, удивляясь тому, как быстро изменился лес. Старые деревья, с полопавшейся корой, с мхом, растущим в этих щелях, с могучими раскидистыми кронами, укрывающими почву от палящего солнца, лиственные деревья, смешанные с хвойными, запах прелых листьев и смолы хвойных деревьев, шишки, лежащие рядом с желудями, кустарники бузины высотой больше двух метров, поваленные ветви деревьев, на которых обильно растёт мох, соседствующий с грибами трутовиками и опятами. Этот лес был другой, от него исходило ощущение силы, величественности, древности и защиты, как в просторном доме с надёжной крышей. Аккуратно ступая по мягкой почве, Степан взглядом искал какие-то особенные деревья или кустарники, которые можно было внести в свой отчёт. Периодически сверяясь с компасом, он продолжал движение вперёд. Местами ходьбе ничего не мешало и лес просматривался очень хорошо, но временами кустарники так закрывали всё вокруг, что в пяти метрах не было видно даже стволов деревьев. Преодолев очередной барьер из кустарников, он услышал в далеке журчание воды. Вода — важный источник жизни, и это Степан понимал хорошо, поэтому и решил изменить свой маршрут, обновить запасы води и немного охладиться. Он пошёл на шум воды. Идти было трудно, потому что кустарник был плотнее и выше, ветки постоянно норовили ударить по лицу или зацепиться за одежду. Путь к ручью занял дольше времени, чем рассчитывал Степан, но когда, преодолев все заросли кустов он вышел к воде, то был сильно удивлён. Берега густо поросли зелёной, сочной травой, которую заботливо укрывали кроны деревьев от палящего солнца; вода, огибая камни и перетекая через них, журчала и была прозрачна, на дне были видны даже маленькие камешки. Степан достал карту — никакой реки здесь не было. Значит, это был ручей, но и для ручья он был большим и с сильным течением, больше похожим на небольшую речушку, которыми пронизаны овраги и равнины европейской части России. Ручей, нет слово “ручей” не могло передать всю силу этого потока, “Ручеище” нёс свои воды быстро и стремительно. Степан опустил руку в воду — она была студёной. Набрав воду в пригоршню, он вдохнул её запах — запах мокрых камней, через которые она пробивалась наружу, запах влажного песка, по которому она бежала, запах травы, которая питалась этой водой. Степан глотнул воду. На вкус она ничем не отличалась от колодезной или родниковой. Положив на берег свой рюкзак и сняв рубашку, он наклонился и начал жадно пить воду. Напившись, он ещё какое-то время стоял так, пока ему не пришла в голову аналогия с братцем Иванушкой, который испив воды превратился в козлёнка. Глянув на своё отражение в воде, он не обнаружил ни рожек, ни бороды и довольный рассмеялся. Сев на берегу, он достал из рюкзака приготовленный сухпай и, разложив его, стал есть. Пообедав, Степан сложил всё обратно, ещё раз напился воды из ручья и, решив немного передохнуть, лёг на траву. Трава была на удивление мягкой, не колола спину и шею, прохладная и приятная, она тут же расслабила напряжённую спину. Он посмотрел в небо — кроны деревьев неспешно качались на ветру, позволяя солнечным лучам щекотать глаза и заставляя жмуриться, рядом собой Степан увидел красивые синие и белые цветы, похожие на маленькие звёздочки, растущие кустиками. Странно было видеть в это время года цветущий прострел, который цветёт-то весной только. Но Степан не стал придавать значение этому и опять стал смотреть в небо. Качающиеся кроны деревьев убаюкивали, прохлада травы расслабляла тело и веки потихоньку закрывались. Лёгкая дремота обволакивала сознание, и картинка перед глазами мутнела и расплывалась, Степан начал засыпать. Ещё не в пав в глубокий сон, в лёгкой дремоте ему на ум пришло втрое название пострела — сон-трава. В голове сразу же закружились обрывки воспоминаний, легенд и мифов, связанных с этой травой. Степан приложил усилие, чтобы открыть глаза. Очень не хотелось, хотелось ещё спать, но он поднялся и прошёл к ручью, умывшись студёной водой, он почувствовал, как сон прошёл. Собрав вещи, Степан сверился с компасом и отправился в путь. Оставаться около ручья ему не хотелось, как и засыпать тут на радость диким зверям.

Ступая по лесу, Степан держал выбранное им направление, где-то сбоку журчал ручей, в кронах деревьев порхали птицы весело пересвистываясь друг с другом. Обходя кустарники, Степан продвигался всё дальше и дальше. По его подсчётам он должен уже через пару часов выйти к железной дороге. Он посмотрел на часы — время было почти шесть. Скоро сумерки возьмут своё царство над светом и в лесу будет идти ещё труднее. Он прибавил шаг. Кустарники стали редеть, и уже не стоял непреодолимыми редутами на пути. Смотреть по сторонам стало интереснее, и Степан рассматривал мощные стволы деревьев, их изогнутые ветви, выпирающие из-под земли корни, поваленные деревья. Взгляд его остановился на дереве, которое еле виднелось справа от него. Степан сначала не понял — это был оптический обман или дерево было действительно такое толстое. Он направился к этому дереву и чем ближе подходил, тем яснее становилось — это не обман. Перед ним был огромный дуб, широкий, с большими раскидистыми ветвями, нижние аж касались земли, и в высоту тот дуб был повыше пятиэтажного дома. Степан ходил вокруг него, рассматривая это древнее могучее дерево. Да, это дерево можно было смело вписывать в отчёт, ему по меньшей мере 1000 лет. Степан положил на землю рюкзак, достал телефон и стал фотографировать дерево со всех ракурсов, после чего постарался измерить его в обхвате — вышло около восьми метров. Да, дерево было поистине великое. От него веяло древней тайной, покоем, уверенностью и силой. Никак не получалось оторвать глаз от дуба, Степан всё рассматривал и рассматривал его, стараясь сделать как можно больше фото. Под конец Степан сел на землю и посмотрел на крону дерева. В верху над могучей кроной он увидел вышедшую на свою службу луну. Он взглянул на часы — почти восемь. До железной дороги оставалось, по его подсчётам, около получаса. А ещё предстояло идти по ней, тут и днём не просто, а ночью тем более. Ещё раньше Степан заметил, что с одной стороны дерева ветви расходятся в разные стороны, наверное, там была ещё ветка или даже часть раздвоенного ствола, но она сломалась. Так что место для ночлега было совсем удачное — защищало от диких животных и утренней росы. Залезть же на дерево было дело трудное. Обхватить или упереться где-то ногой не было возможности, там, где ветви склонялись к земле, они были тонкими.  Найдя самую низкую из толстых ветвей, Степан развязал рюкзак, перебросив его через ветку, затянул на ремешках. Получился импровизированный канат. А так как Степан не был богатырского склада, то ремешок его выдержал, и он всё же вскарабкался на дерево. Закинув обратно на спину рюкзак, Степан аккуратно по ветви добрался до выбранного места. Места для ночлега там хватало, ветви росли так, что спать было не опасно — со всех сторон сросшиеся ветви образовали подобие чаши, и только там, где ветвь была отломана можно было спрыгнуть вниз. Между ветвями мох создал большую и хорошую подушку. Место было прям подготовлено для сна. Степан положил свой рюкзак под голову, упёрся ногами в ветвь и стал смотреть в верх. Небо уже теряло свою голубизну, становилось тёмно-синее, ближе к востоку переходило в сине-фиолетовый цвет, по которому зажигались яркие точки звёзд.  Там, на востоке их было больше, а тут свет луны затмевал их. Степан начал дремать и вскоре сон окутывал его сильнее и сильнее. Он уснул. Спал не спокойно, боясь упасть с дерева, периодически просыпался, потому что тело затекало от твёрдого дерева, но это было всё же лучше, чем спать на земле. В очередной раз переворачиваясь с бока на спину он открыл глаза и взглянул в верх, закрыл их и тут же в голове проскочило какое-то предупреждение опасности. Он опять открыл глаза и увидел выше себя два больших кошачьих глаза. В голове сразу пронеслась мысль: «Рысь».

Не став ждать, Степан прыгнул с дерева, приземлившись на мягкую почву он тут же вскочил и побежал, но не успел даже выбежать из-под кроны дерева как животное прыгнуло сверху, сбив с ног. Степан упал, и, поскользнувшись на листве, пополз назад. Свет луны осветил животное — это была не рысь, а кошка, но не естественно большая, даже мейкун достал бы только до груди кошки. Степан полз назад, а кошка не спеша подходила, прижимаясь к земле и готовясь прыгнуть.

• Хватит, не тронь его! — Раздался голос где-то сзади.

Степан обернулся, но никого не видел. Между тем голос продолжал: «Он хоть и гость незваный, но всё же зла нам не принесёт, да и пришёл сюда он случайно».

Из темноты вышел высокий худой человек. Степан присмотрелся: старик, с морщинами на лице, борода, а голова лысая, аж видно отблеск луны, одет в непонятного цвета плащ или накидку.

Между тем старик продолжал, уже обращаясь к Степану:

• Поднимайся, и иди за мной

Степан быстро поднялся и пошёл за стариком, следом за ними тихо шёл кот. Старик двигался быстро, что никак не соотносилось с его возрастом. Сначала Степан инстинктивно выставлял руки перед собой, чтобы какая-нибудь ветка не ударила по лицу, но, как ни странно, ни одна ветка не попалась на пути. Сколько они шли и в каком направлении Степан понять не мог. В какой-то момент они остановились. В темноте Степан различил очертание избы. Старик открыл дверь и вошёл, следом зашёл Степан и кот.

• Ложись, отдохни, а утром поговорим. — Сказал старик и указал рукой на, стоящую около стены, кровать.

Степан не стал спорить и сбросив обувь и рубашку лег на кровать. Постель была не такая как он привык. На ощупь это был лён, но под ним был не пух или вата, а что-то хрустящее, не сбитое и лёгкое. И аромат трав, знакомый, что-то такое, что недавно встречал… сон стал окутывать его… аромат трав… что же за трава… веки уже не открывались… прострел, сон-трава… неужели старик хочет усыпить… сон окутал сознание.

Степан проснулся, когда нижний край солнца только-только оторвался от горизонта. Он спал не больше трёх-четырёх часов, но при этом ощущение было такое, что спал сутки на пролёт — в теле была сила, в голове свежесть. Он сел и увидел, что у стола напротив него сидел тот самый старик, а у входа лежал кот. Теперь при свете утреннего солнца Степан мог рассмотреть их. Кот был поистине исполинским, полностью чёрным, больше похож размером на пуму. Он лежал и смотрел прищуренными глазами на Степана. Старик не сильно изменился со времени ночи: такой же худой, высокий с лысым черепом и тёмной с проседью бородой, одетый в серую рубаху с широкими рукавами.

• Доброе утро. — Поздоровался Степан.
• Доброе, — ответил старик — садись за стол, завтрак уже готов.

Степан встал с постели, накинув на себя рубашку и босой прошёл к столу. На грубом деревянном столе стояла большая миска с кашей. Степан взял ложку и начал есть кашу. Овсянка, приправленная мёдом, с орехами и сухими ягодами. Вкус каши сразу же отсылал к детству, и она казалась безумно вкусна. Он даже не заметил, как съел её всю. Старик улыбнулся и встав из-за стола, кивком головы показал Степану на дверь и сам пошёл на выход. Степан вышел следом и сел на крыльцо рядом со стариком.

• Зачем ты пришёл в лес? — Спросил старик.
• Я специалист в области экологии и меня направили сюда, потому что здесь хотят проложить новую трассу, а мне нужно сделать заключение о том какой вред может быть причинён лесу.
• И какой ты вывод сделаешь?
• Я не хочу, чтобы тут прошла дорога, но моё мнение не главное.
• Любое мнение может быть главным, если его правильно донести.
• Я постараюсь сделать так.
• Постарайся.
• Я, когда вошёл в лес, то он был не таким, деревца были меньше и кустарники меньше, а потом я попал в другой лес. Как так получилось?
• А как ты попал в этот лес? Что было перед этим.
• Я почувствовал какой-то сладкий запах, пошёл на него, прошёл минут пять и оказался в старом лесу.
• Это Манила, — произнёс старик, улыбнувшись, — его проделки.
• А кто такой Манила?
• Житель леса, не видимый людям, по-вашему, дух. Он любит заманить человека в лес, чтобы тот заплутал и остался тут. Без него в этот лес не попасть.
• А что это за лес? И почему сюда не попасть просто так?

Старик положил руку на голову кота, погладил животное и ответил:

• Если я тебе расскажу, то твой взгляд на мир изменится, да и тебе придётся тут задержаться, чтобы понять всё и не сойти с ума у себя, в твоём мире.
• Я согласен. А это, что не мой мир? Другая параллельная вселенная?

Старик рассмеялся искренне и весело:

• Твой мир, только ты, как и большая часть людей, разучились его видеть.
• Разучились? Значит раньше умели?
• Умели.

Старик поднялся, тут же поднялся кот.

• Но всему своё время. Иди, обуйся, нужно же твою сумку забрать, пока её лесные жители не растащили. Как зовут то тебя?
• Степан.
• Ну пойдём, Степан.

Степан быстро обулся, застегнул рубашку и вышел обратно из избы. Кот первым нырнул в лес, а за ним шёл старик. Идя следом за ним, Степан понимал почему ветви ночью не мешали проходу — когда старки подходил, то ветки отклонялись, оставляя ему дорогу. Мысли в голове сумбурно путались, перемешивались мифы, легенды, сказки и былины. Степан никак не мог понять, кто же этот старик.

• А как к вам обращаться? — Спросил Степан.
• Не к вам, а к тебе, забыл, что ли, на Руси кого на «вы» называли?
• Нет, нет, помню, конечно, врагов.
• Ну и как думаешь кто же я? — В голосе старика послышалась ирония.

Степан замолчал, в голове крутились различные названия, но он никак не мог вспомнить подходящего, те, что были в голове имели сказочный оттенок и не годились для серьёзного разговора. Но так и не смог он подобрать нужного.

• Я слышал такое имя как «Леший», «Лесной хозяин».
• Так тоже меня называют, мне вообще придумали много имён, но имя, данное мне при рождении — Оурус.
• Первый раз слышу такое имя — Сказал Степан.
• А ты и не мог его нигде слышать, — сказал старик, — люди давали сами мне имена, не спрашивая моего. Да и я мало с кем из них общался.

Они дошли до дерева, на котором спал Степан и кот легко вскарабкался на него, после чего сбросил на землю рюкзак. Степан поднял его и посмотрел на Оуруса, ожидая что будет дальше.

• Ты точно решил остаться тут? — Спросил старик.
• Да. — Твёрдо ответил Степан.

Оурус мотнул головой и рукой велел следовать за ним. Они пошли в ту сторону, откуда Степан пришёл и ему сначала показалось, что Оурус хочет вывести его из леса обратно в мир, но это оказалось не так. Дойдя до ручья, они пошли в верх по его течению и шли по высокой и зелёной траве, росшей на берегу ручья. Дорога была в гору, что было удивительно, потому что нигде в этом районе на картах не обозначались возвышенности. Но тем не менее Степан не стал спрашивать об этом у Оуруса, так как начинал уже понимать, что это не обычный лес и необычно здесь всё. Они шли, и трава становилась больше, чаще попадались под ногами камни. Подъём становился круче, под ногами попадались поросшие мхом валуны, мелкая трава пряталась между камней. Степан поднял голову в надежде увидеть цель их подъёма, но впереди была только стена тумана. Осмотревшись, он увидел только туман вокруг себя. Тем не менее Оурус и не думал останавливаться и тем же темпом шёл вперёд, кот был немного впереди и то прятался в тумане, то показывался из него. Дыхание у Степана сбилось, но отставать он не хотел и старался не потерять скорость. Подъём продлился ещё не долго и, поднявшись на очередной громадный камень, Оурус остановился, кот сел у его ног. Старик смотрел куда-то вдаль, Степан проследил его взгляд, но ничего, кроме тумана он не увидел. Оурус посмотрел на Степана.

• Ты ничего не видишь? — спросил он.
• Нет. — Степан покачал головой.

Старик молча достал из своей сумку курдюк, открыл его, выплеснул на руку воду и провёл по глазам Степана. Прохладная вода освежила лицо и после того, как Степан открыл глаза он увидел перед собой уже не туман. Перед ним расстилался лес: густой и пушистый, зелёный, с выбивающимися из общих крон елями. В средине леса он увидел крону дуба, которая возвышалась над всеми остальными деревьями. Везде куда только хватало взгляда был лес, дикий, не тронутый человеком, со своим миром и жизненным укладом.

• Я и не думал, что так может быть. — Сказал Степан, садясь на камень. — Как же может сочетаться тот мир и этот, как никто не попал сюда и не нарушил этот уклад?
• Так уж устроен мозг людей — осознаёт только то, что видит, доверяется чувствам и ощущениям. — Сказал старик, садясь рядом. — Но иногда бывает, что вопреки всему, человек попадает сюда, но, чтобы наша жизнь осталась тайной для всех нам приходится оберегать наш мир. Вот и приходится Альторо охранять границы.
• Альторо. Кто это? — спросил Степан.

Старик показал рукой на кота.

• Это его настоящее имя. Хотя в ваших сказках он известен как кот Баюн. Но в остальном его правдиво описали те, кому удалось выжить после встречи с ним. У каждого здесь своего образа жизни, каждый выглядит по-своему, со своим характером и привычками, но все мы принадлежим к одному Роду. — Сказал Оурус.
• Расскажи мне, почему вы не живёте с нами, почему мы не видим и не умеем то, что видите и умеете вы. — Степан посмотрел на Оуруса.
• Мы жили на этой земле до вас. Мы не болели, не знали каких-то мучений, не умирали от старости и раны заживали быстро. Умереть мы могли только, будучи кем-то убитым. Но наш Род не был склонен к убийствам, поэтому на земле нас становилось всё больше и больше. В какой-то момент земля не могла прокормить нас всех и стали возникать ссоры, которые заканчивались драками, потом Рода вступались за своих убитых… так началась война, в которой погибли почти все. Те, кто остались, осознали, что натворили. Поняли, что нет больше Родов, нет городов и привычных нам мест. Земля стала пустой. Нам ничего не оставалось как жить вместе, помогать друг другу, но восстановить прежний мир не смогли. Потом появились люди, и очень скоро их стало гораздо больше нас. У нас не получилось найти с ними общий язык, нас многие воспринимали как врагов, поэтому нам пришлось отделиться, жить в таких уголках как этот, прячась от людей и оберегая наш мир. Но полностью спрятаться от них не удаётся, иногда нас видят, слышат. И люди стали придумывать нам имена, наделять какими-то силами, придумывать как мы выглядим и что умеем.

Степан молча смотрел вдаль и обдумывал услышанное. Раньше в его голове не было и мысли о том, что все славянские предания и сказки — это реальное осознание и описание того, что видели люди. Да, к тому, что они видели добавлялись разные детали и так с каждым поколением менялся облик этих… Степан никак не мог подобрать слово… этих представителей Рода.

• И вы теперь живёте отдельно от людей, — уточнил он, — но ведь раньше же у каждого из вас была какая-то работа или профессия, не знаю, как правильно, но каждый же занимался своим делом. А что теперь?
• Да, раньше у каждого было своё предназначение, данное Родом. Вот в моём Роде все были целителями, а сейчас, я, как и все, просто живу, стараюсь поддерживать равновесие в нашем мире, ну и помогаю тем, кому нужна помощь. Так мы все и живём.

Альторо лежал на солнышке и смотрел на них прищуренным глазом, его мир тоже зависел от Оуруса и остальных, как и они все от него. Степан протянул руку и погладил кота за ухом. Альторо, как и все коты, вытянул шею и сильнее прищурил глаза. Пока его мир не был под угрозой, он мог себе позволить поваляться на солнце.

Спуск был значительно легче. По дороге Степан молчал, обдумывая услышанное, смотрел по сторонам и наслаждался красотой этого места. Сейчас он понимал, как много разрушила цивилизация, желание разбогатеть и получить новые комфортные условия жизни, новые технологии и разработки. Он понимал, что сейчас люди идут по тому же пути, что и когда-то давно Род. Вот только люди не были бессмертными, и не жили будущим. От всего этого Степану стало грустно. Он не заметил, как пришли к дому Оуруса. Когда выходили за сумкой Степан не успел рассмотреть дом. Теперь же ему никто не мешал. Дом был очень похож на те, которые возводили на Руси: бревенчатые стены, крыша, крытая камышом и корой, небольшие окна без наличников, крепкая большая дверь. Если не знать, кто здесь живёт, то можно решить, что это реставрация деревенской жизни прошлых столетий. Никаких заборов или ограждений не было, как не было, ни грядок, ни колодца, только лес окружал этот дом. Оурус сел на порог, посмотрел на Степана и произнёс:

• Пока ещё не поздно передумать….

Он не успел закончить мысль.

• Я остаюсь. — Твёрдо ответил Степан.

Старик кивнул.

• Тогда иди в дом, высыпь из своего мешка всё и иди к ручью за травой. Будешь себе постель делать.

Степан быстро забежал в дом, высыпал из рюкзака всё содержимое в угол дома и вышел на улицу. Путь хоть и был не долгим, но всё же одного похода было мало. Судя по солнцу, был полдень, и он рассчитывал справится до сумерек. Когда он исчез между деревьев Оурус погладил кота по голове:

• Иди, присмотри за ним, чтобы не столкнулся с кем-то из наших и не пропал.

Кот бесшумными шагами нырнул в лес, следом за Степаном. Дорогу к ручью Степан нашёл быстро и легко. Бросив на землю рюкзак, он стал рвать, растущую по берегам траву, стараясь не вырывать на одном месте большие пучки. Под руку попадалась и сон-трава, и ещё какая-та — всё утрамбовывалось в рюкзак. Наполнив рюкзак, Степан пошёл обратно к дому Оуруса, где высыпал траву на землю под солнцем, а сам пошёл ещё за травой. Так он проходил до самого вечера. Уже солнце село за горизонт и первые звёзды появились на небе, Степан был уже на полпути к ручью, решив, что успеет ещё набрать травы. В лесу вечер наступает раньше и пробираться в сумраке через кусты и деревья было не удобно, но Степан спешил и всё же вышел к ручью, когда ещё последние лучи солнца, освещали поляну. Он положил рюкзак и стал рвать траву. Краем глаза он увидел, что напротив, на другом берегу кто-то сидит. Степан остановился и присмотрелся — низкая, коренастая фигура, голова наклонена вниз. Незнакомец сидел и не двигался.

• Привет. — Негромко сказал Степан.

Ответа не последовало. Тогда он приблизился на несколько метров, чтобы рассмотреть. Сумерки не давали возможности рассмотреть чётко, всё что довелось увидеть — это одетый в меховую накидку, похожую на кафтан, человека, с короткой шеей и низко опущенной головой, крепкими руками. Он сидел на краю ручья, опустив в него ноги.

• Он тебя не тронет пока. Уходи отсюда, ты нам не нужен. — Проговорил, сидящий на краю ручья.
• Вам? —спросил Степан. — А кто тут ещё есть?
• Не зли меня. — Услышал он в ответ. — Люди зло. Иди. Он пока тебя не тронет.

Степан замер, не понимая, как ему и что делать. Он смотрел на сидящего на берегу, тот смотрел в ответ. Степан встал и аккуратно попятился назад. Взял свой рюкзак и начал рвать траву, искоса посматривая на сидящего на берегу.

• Мой отдых прервал. Он зол на тебя. — Вдруг сказал тот.
• Что? — Не понял Степан.
• Дурак. — Взревел сидящий на берегу и вскочил на ноги.

Сбросив с себя накидку, он издал рёв и, ударив ногой по земле, стал увеличиваться в размерах. Степан, открыв рот уставился на это, потом осознав, чем ему всё грозит, вскочил и побежал через лес. Сзади он услышал хруст веток. Это придало большей силы, и Степан ещё быстрее побежал. Вот только куда он бежал, они сам не понимал. Выскочив на какую-то поляну, он на миг растерялся, не понимая куда бежать. И тут над головой его промелькнула огромная тень. Его преследователь перепрыгнул остаток пути, оказавшись перед Степаном.

• Давить. — Прорычал он и попытался наступит на Степана.

Степан отпрыгнул в сторону и упал на землю. Гигант ревел не переставая. Но потом резко затих и на глазах стал уменьшаться в размерах. Степан огляделся и увидел стоящего недалеко Альторо. Уменьшившись до первоначального размера, гигант, бормоча себе что-то под нос, пошёл обратно в сторону ручья.

• Ты не представляешь, как я рад тебя видеть. — Сказал Степан, глядя на Альторо.

Кот развернулся и направился в лес. Степан тут же поднялся и пошёл следом, стараясь не отставать, чтобы не потеряться. На небе уже во всю царили звёзды, перемигиваясь друг с другом, они собирались в созвездия, молча наблюдая за тем, что происходит на Земле.

Когда пришли к дому, Оурус был внутри. На столе стоял ужин на двоих — каша, какая-то трава, редис и ещё что-то в горшке. Сев за стол, Степан рассказал Оурусу о встрече. Он молча смотрел и слушал. Когда Степан закончил свой рассказ он начал говорить.

• Того кого ты встретил зовут Краж. Он из Рода подземных карлов. У вас больше известны как гномы. Но в отличии от ваших сказок, они совершенно не добрые старички, не войны и не охраняют сокровища. На самом деле они большую часть жизни проводят в подземных лабиринтах, которые сами и строят, а на землю выбираются только вечером. А добытые драгоценные камни и металл они меняют на еду, на инструменты и на прочие необходимые им вещи. Они никогда не были злыми, да и добрыми тоже. В основном избегают общения и не особо вежливы. А вот людей не любят. Когда люди стали строить шахты и осваивать земли, то многие хода и города карлов были обрушены, затоплены, их тайники разорены. Много погибло от этого. Поэтому он и не любит людей, считая их главной причиной упадка его Рода.

Степан молчал. Хоть и его прямой вины в этом не было, но осознание того, что люди без церемонно обходятся с природой, не считаясь ни с чем, его гнобила.

• Ему не важно ты виноват или нет. Для него все люди равны. Так что не считай, что это отношение только к тебе. Ешь.

Степан набрал ложкой кашу: солоноватая, крупного помола. В горшке были какие-то тушёные стебли и грибы. По вкусу напоминало что-то из азиатской кухни — острое и питательное. Редис, соль, зелень и какие-то корешки. Еда не изысканная, но питательная. И как ни странно, но на столе было ещё и молоко, хотя ни одной коровы или козы Степан тут не видел. Но на вкус оно было не таким как в магазине. Вкус был знаком, но не понятен, чувствовалась сладость мёда и жирность молока, но не сливки, а больше похожее на масло, а ещё был лёгкий привкус сосновой смолы.

• Это кедровое молоко. — Пояснил Оурус. — Мой Род не ест мясо и рыбку, ничего кроме растений. Так что другой еды тут не будет.
• Я ни разу не пробовал такого молока. — Сказал Степан. — А без мяса и рыбы я легко проживу. Но я не видел тут ни одного кедра, откуда же здесь орехи?
• Я же не один на свете живу. То, что есть у меня я делю с другими, они со мной то, что есть у них. — Ответил Оурус.

После ужина Степан набил большой мешок собранной травой, завязал его и положил в угол. То ли усталость, накопившаяся за день, то ли аромат трав сделали своё дело и Степан заснул быстро и крепко.

Утро следующего дня началось с первыми лучами солнца, которые попали в дом, как только светило появилось на горизонте. Степан проснулся отдохнувший и в хорошем настроении. Выпив кедрового молока с хлебом, он с готовностью ждал новый день.

Оурус уже сидел на улице, смотрел на то, как солнце поднимается всё выше и выше, рядом у его ног лежал Альторо. Степан вышел и сел рядом и как только край солнца оторвался от макушек деревьев Оурус сказал:

• Теперь мы можем идти.

          Оурус встал и, не дожидаясь пока встанет Степан, направился в лес, за своим домом, Степан чуть замешкался, но, догнав Оуруса, пошёл за ним следом. Кот неспешно встал, подтянулся и в несколько прыжков догнал их.

—  Как получается, что на твоём пути раздвигаются ветки? – задал вопрос Степан. – Деревья тебя слушаются, ну или как это происходит?

— Нет, меня никто не слушает и это не волшебство, — не оборачиваясь, стал рассказывать Оурус, — то, что ты видишь – это нормальное явление для нашего Рода, в вашем мире это называют аурой, биополем и много ещё чем. Но у нас это врождённая особенность, мы можем создавать вокруг себя невидимый шар, который наделён многими свойствами, нужными нам в той или иной ситуации. У нас он называется «округ». Вот сейчас он как щит отталкивает ветви на моём пути, а если будет надо, то укроет от дождя, камней, поможет пройти под водой. Я просто думаю, что мне надо от него, а он выполняет.

— Что-то такое есть же и у нас, только не у всех так сильно развито. Так лечат болезни, применяя заговоры, так же этим пользуются экстрасенсы, а ещё телекинез и левитация. – Вслух рассуждал Степан.

— Да, ты прав, но только у вас этот навык утрачен и даётся лишь некоторым, да и то в малом.

А между тем они удалялись всё дальше и дальше от хижины, теперь на их пути кустарник почти исчез, и идти ничего не мешало. Ноги ступали в толстый слой подлеска. Иногда под ногами хрустели ветви, попадались шишки. Лес становился темнее, и Степан не мог понять, то ли ели закрывали небо своими кронами, то ли он погружался в следующую волшебную сказку. Воздух был пропитан еловым запахом, запахом сырости и мёда. Там, где они шли не было тропинки, но Оурус шёл, зная дорогу.

— Куда мы идём? – наконец спросил Степан.

— Раз ты решил задержаться здесь и узнать наш мир, то нужно познакомить тебя с его обитателями, чтобы они знали кто ты и не боялись тебя, не приняли за врага и не причинили тебе ничего плохого. Наш мир, как ты понял, отличается от твоего. И хотя многим из нас ваши сказки приписывают злые деяния – это совсем не так. У нас нет намерения сделать вам зло, как-то испортить дела или помешать. Мы вообще не хотим вмешиваться в вашу жизнь, но, как я уже говорил, бывают случаи, когда миры пересекаются. И вот тогда вольно или не вольно мы влияем на ваш мир, и не всегда это бывает выгодно вам. Бывает, что приносим вам беды и неприятности. Глупость вашего мира в том, что вы привыкли делить всех на плохих и хороших, и не допускаете, что один и тот же человек, или же кто-то из нашего Рода, может делать и плохое, и хорошее. И это зависит от всего, что его окружает, от его знаний, взглядов на мир, его зрелости и способности мыслить. Вот и может получиться так, что в нашем мире ты столкнёшься с теми, кто не знает о тебе, решит, что ты попал сюда случайно и постарается защитить наш мир как сможет.

— Получается, что в наших мифах, легендах и сказках нет плохих и хороших героев, а просто не понимание нами вашего мира. – Закончил за него Степан. – Основываясь на том, что видели наши предки и как смогли истолковать, они сложили свои легенды о вас, наделив кого-то положительными чертами, а кого-то отрицательными.

Оурус молча кивнул, и они пошли дальше уже молча.  Тем временем лес стал меняться – в тёмных кронах елей стали проявляться просветы, сами ели становились меньше, росли реже, на смену им пришли дубы и ясени, с раскидистыми кронами, стройные берёзки, растущие группами, величественные клёны, украшенные резными листьями. Под ногами почва стала утопать сильнее, листья меняли хвою и менялся запах леса. Исчезали нотки смол, а запах сырости стал более отчётливый.

Альторо, шедший впереди остановился у большого, поросшего мхом пня. Оурус остановился рядом, провёл рукой по мху, немного потрепал его и несколько раз хлопнул. Через мгновение мох зашевелился из его массы стала отделяться часть, принимающая человеческий силуэт. Потом мох развернулся и перед Степаном предстал небольшого роста человек, немного сгорбленный, с зеленовато-серым лицом, с глубокими, похожими на кору деревьев, с карими маленькими глазами, густой бородой и широким носом. На плечи его была наброшена накидка, поросшая сверху мхом.

— Не пугайся его, — обратился Оурус к нему, — это наш гость – Степан. Я его пригласил остаться тут на некоторое время. Так что сам знай и скажи всему своему Роду, что не стоит его бояться и он не причинит нам зла.

После чего он обратился уже к Степану:

— Знакомься, это Лараус. У вас больше известен как Моховик. Он и Род его самый многочисленный среди нас.

Степан протянул руку Лараусу. Тот не сразу, но всё же протянул свою руку навстречу, но пожал не кисть, а предплечье. Степан вспомнил, что такое приветствие было раньше у большинства славянских народов и хотел было спросить, научились ли они у славян или славяне у Рода, но не стал задавать вопрос.

Тем временем Лараус осмотрел Степана с ног до головы, что-то фыркнул себе под нос, кивнул и опять развернулся к пню. Оурус сделал жест рукой, чтобы следовать дальше.

Странный и необычный мир приоткрывался Степану постепенно, но каждое знакомство будило в нём столько чувств и эмоций, что трудно было совладать с этим. Всю дорогу, пока они шли, Степан думал о том, что, скорее всего встречал в жизни всех этих жителей, но они не хотели быть увиденными и не показывались ему. От этого становилось всё ближе и ближе ощущение какой-то причастности к тайне, мистике или загадке.

Он не заметил, как они пришли к небольшой реке, берега которой обильно поросли камышом и осокой. Оурус негромко свистнул и, облокотившись на свой посох, стал ждать. Меньше, чем через пять минут трава у берега зашевелилась и через неё им на встречу вышел мужчина. Он был одет в простую домотканую белую рубаху без узоров и такие же штаны, низ которых был мокрым. Длинные чёрные волосы собраны в хвост, лицо от этого казалось ещё вытянутее, и ещё бледнее. Кисти тонкие длинные, синевато-бледного цвета. Босые ноги прикрывались широкими штанинами.

— Это Степан, — Оурус показал рукой, — он мой гость и находится здесь по своей воле и с моего разрешения. Позови Агиделу, скажи я пришёл.

Мужчина молча кивнул и пошёл обратно в камыш. Жать пришлось уже дольше пока камыш не зашевелился и к ним на встречу не вышла женщина. Высокого роста, даже выше, чем сам Степан, одетая тоже в длинное белое домотканое платье, украшенное вышивкой в виде какого-то орнамента. Волосы были собраны на голове чем-то похожим на ветви ивы. Сама же такая же бледная, как и предыдущий, вышедший на берег.

— Доброго дня, Агидела, — сказал Оурус, — это мой гость, его зовут Степан, я привёл его к тебе, чтобы он мог прозреть.

     — Доброго дня и вам, — ответила Агидела, и голос её был глух, тих и тягуч, — рада видеть вас в добром здравии. Конечно, я сделаю то, что ты просишь, Оурус.

После этих слов она достала из рукава небольшой сделанный из тыквы, бутыль, и сбрызнула на лицо Степана. Ничего не произошло, ну по крайней мере, не было каких-то изменений в пейзажах, появление чего-то нового. Оурус поблагодарил Агиделу и, повернув Степана, за локоть направился в обратную сторону. Степан еле успел сказать Агиделе «благодарю» и она тут же скрылась в камышах.

— Что это за река, и кто они такие? Они живут в реке или как? — Стал расспрашивать Оуруса Степан.

— Это Река не имеет названия, в ней соединены все реки, озёра, моря и океаны Земли. То, где мы сейчас были — это место считается ещё началом реки, а тот ручей, у которого ты рвал сон-траву, первая вода реки. Тебе тяжело будет понять и представить, как это всё выглядит, потому что ты воспитан и обучен так, что представление движения воды у тебя — это реки, впадающие в моря, затем в океаны. Но здесь это не так. У нас одна Река, она же и ручьи, и реки, и все водоёмы вместе взятые. Туда дальше по течению она становиться шире и глубже, разделяя берега. Она суть всей жизни планеты, ели бы не было воды, не было бы жизни, в привычном нашем понимании. Агидела и её немногочисленный Род живут в непосредственной близости с Рекой. Наверное, ты слышал в преданиях о русалках, водяных и прочих речных жителях. И хотя некоторые народы придумали образ русалок и водяных странными существами, сочетающими в себе черты людей, рыб и прочих речных жителей, на самом деле таких не было никогда. Твои предки видели именно Род Агиделы. Поэтому и на дубу в Лукоморье, о котором писал ваш поэт Александр Пушкин, сидит русалка не с хвостом, а женщина из этого Рода. На этом и заканчиваются совпадения. На самом деле они не живут под водой, их дома — это карстовые пещеры по берегам Реки. А вот вход в них наиболее удобен с берегов. Вот поэтому и те, кто увидел Род, заходящим в свои дома, посчитали, что они погружаются под воду.

Степан обдумывал новую порцию полученных знаний, которые в разрез шли с его «старым» мировоззрением, но, с другой стороны, объясняли все то, что не могли объяснить мифы. Они опять входили в лес. Он накрывал путников своей могучей тёмной кроной, дарил прохладу и сладкий запах хвои. Степан молча шёл за Оурусом, смотря себе под ноги, думая обо всём услышанном. Трава становилась меньше, кусты реже, а деревья выше и толще. Проходя мимо одного их деревьев, Степан провёл рукой по его коре, в этот момент краем глаза он увидел движение на самой низшей ветви. Он остановился и нашёл взглядом то место, где видел движение. На ветви никого не было, только у ствола рос мох, тянущейся к земле.

— Там кто-то был. — Сказал Степан.

— И сейчас есть. — Ответил ему Оурус.

Степан присмотрелся. Нет, никого не было. Он обошёл ветку. В это время край мха поднялся и на него уставились два маленьких глаза.

— Кто это? — спросил Степан.

— Моховик из ваших мифов. А у нас такой же представитель своего Рода как я и все те, кого ты видел. Их больше всего осталось в лесу. Есть такие маленькие как этот, есть такие как Лараус, есть и другие. Но все они одного Рода.

— Я его увидел, потому что Агидела мне сбрызнула глаза водой из Реки. — Скорее утвердительно, чем вопросительно произнёс Степан.

Оурус просто молча кивнул. Степан протянул руку к моховику. Тот приподнялся со ствола, но к руке подходить не стал. Маленький комок с глазами, со всех сторон тёмно-зелёный мох, не видно ни рук, не ног. Он не спешил подходить к руке, пристально смотрел на Степана своими маленькими глазками, потом развернулся и очень шустро вскарабкался на дерево. Оурус уже пошёл дальше, так что Степану пришлось его догонять.

Дорога домой была более занимательной: Степан старался рассмотреть всё вокруг, ему казалось, что в кустах кто-то есть, или на дереве притаился очередной лесной житель, внимательно смотрящий за ними, но сосредоточить на ком-то взгляд и рассмотреть он никак не мог. Они уже дошли домой, а Степан всё ещё старался рассмотреть кого-то вокруг.

— Зря стараешься, — сказал Оурус, — нас не так много, чтобы быть всегда на виду.

Степан кивнул и зашёл следом за Оурусом в избу.

Утро следующего дня началось так же с восхода солнца, быстрого завтрака и нового похода. Сегодня Степан сопровождал Оуруса в походе за травами. Идя по дороге Степан слушал его рассказ о том, что каждой траве своё время и если сорвать её раньше или позже, то не будет особой пользы. Для Степана звучало это странно, он привык думать, что трава накапливает в себе вещества и хранит их до осени. Но, как оказалось нет. Оурус рассказывал о травах, как о живых существах, которые в определённое время, как и люди, становятся сильными и тогда надо их заготавливать. За этой беседой Степан не заметил, как тропинка вывела их к полю. Оурус остановился и стал всматриваться в поле.

— Что там? – Спросил Степан. – Опасность какая?

— Нет, откуда тут опасность. – Даже не спросил, а утвердительно сказал Оурус. – Смотрю где полевик запропастился.

— Полевик? Этот тоже из Рода?

— Да, близкий к моему Род, у вас бы назывались братья.

— А он нам зачем?

— Трав собрать должен.

Степану понравилось, что Оурус сказал вместе «сорвать» «собрать». Было в этом слове что-то уважительное к травам.

В другом краю поля внезапно вспыхнуло несколько искорок, потом закружил ветер, который усиливался, приближаясь к ним. Оурус стоял спокойно, поэтому и Степан не чувствовал никакой опасности. Возле них ветер внезапно стих и на его месте возник невысокий мужичок, одетый в белые одежды и лапти, волосы и борода его были белее белого.

— Доброго дня, гости дорогие! – Проговорил он.

Его манера общаться совсем не была похожа на общение других представителей Рода, была ближе к человеческому. И Степан, и Оурус поздоровались в ответ, пожав не ладонь, а предплечье.

— Это Степан, — Оурус указал рукой, — мой гость. А это – он указал на мужичка – Фадир.

— Не так часты гости у нас, — проговорил Фадир, — что же привело тебя в наш мир?

Степан аж растерялся. Он и сам то не знал, как ответить на этот вопрос.

— Попал то я сюда случайно, но решил остаться, мне очень интересен ваш мир, хочу узнать его, понять.

Фадир понимающе кивнул головой:

— И что уже понял?

— Да пока ещё ничего. Только знакомлюсь со всем, ещё не понимаю.

Фадир опять кивнул головой, потом из складок одежды достал пучок связанной травы и протянул её Оурусу.

— Благодарю тебя. – Оурус принял траву. – Вот теперь можем отправляться в обратный путь.

Попрощавшись, они пошли обратно, всю дорогу Степан осматривался по сторонам, ища тех, кто раньше скрывался от его глаз. Но в этот раз никто не спешил показаться и уже ближе к дому ему наскучило смотреть по сторонам.

— Оурус, а почему мы сами не могли сорвать эту траву?

— Потому что не всё открыто нашим глазам, не всякая трава растёт под ногами, а эту найти здесь невозможно, растёт только ближе к Уральским горам, но идти туда долго, а из-за одного пучка нет смысла, вот я и попросил Фадира принести мне её, когда он будет в тех краях.

— Тогда понятно.

Придя домой ещё за светло, Оурус принялся раскладывать траву на крыше своего дома, чтобы утреннее солнце осветило её, а дневное подсушило. Странный ритуал, Степан припоминал, что что-то такое он уже слышал или читал где-то, но смысл вспомнить не мог.

— А почему именно солнце должно осветить, а потом высушить?

— Потому что трава не должна утратить свою силу, утром она должна почувствовать лучи солнца и знать, что солнце заботится о ней, а потом она должна сохранить в себе всю пользу, до тех пор, пока снова вода не омоет её.

Звучало это странно и загадочно, но переспрашивать Степан не стал.

Когда же утро сменило ночь, Оурус и Степан двинулись вновь в сторону гор. Целый день они искали и собирали травы, бережно срывая их, так что бы корень оставался в земле, да и с кустика брали только по одному стебельку. Как оказалось, это простая работа была очень трудоёмкой и усталость наваливалась на плечи Степана. Но показать этого он не хотел, поэтому упорно шёл следом за Оурусом и Альторо и выбирал нужные стебельки и листья. Как оказалось, труд лесных жителей не лёгок, да и сама их жизнь – это не праздник и постоянный отдых.

Несколько дней Степан вместе с Оурусом ходил за травой, выискивая определённые растения, расспрашивал у Оуруса про их свойства, пользу и вред, раскладывал их, сушил, связывал в пучки или перетирал. Его день начинался с рассветом, а оканчивался с наступлением ночи.

После очередного такого дня Оурус заварил ароматный отвар из трав, поставил на стол глиняную банку с мёдом, зажёг свечу и сам сел за стол. Степан сел напротив, обстановка подсказывала, что его ждёт серьёзный разговор.

          — Ты уже много познал о нашем мире, — начал разговор Оурус, — многих увидел и многое понял. И я хочу тебя попросить о помощи. Для приготовления отвара мне нужно чистое серебро, но вот только тут его нет, а покинуть свои земли я не могу, а Там – он как-то особенно произнёс это слово, — свои правила, да сюда прийти они не могут.

          — Ты говоришь какими-то загадками, Оурус, прям как в сказке «пойди туда – не зная куда».

          — Почти так и есть, Степан. В сказке бы тебе пришлось перейти в навь, куда мне дороги нет. Так что сможешь?

          — Ну раз надо, значит надо. Вот только как идти туда я не знаю.

          — Ну это не беда. Я расскажу тебе.

          Оказалось, что не нужно искать никакие потайные ходы и ориентиры, а дорога вела всё время прямо и прямо. Главное было не сбиться. И, как и говорил Оурус, когда солнце начало садиться за макушки деревьев, Степан вышел на край леса. А вот край леса был словно сказочным: деревья кончились как-то сразу и все вместе, даже кустарник уже не путался под ногами, земля, покрытая густой высокой зелёной травой каймой, отгораживала край берега, отделяя землю от болота, а на болоте, на толстых и высоких стволах деревьев стояла изба. Не крохотная избушка, а именно изба, просторная и массивная.

          — Ну вот и избушка на курьих ножках. – Не громко произнёс Степан. Потом чуть громче. – Избушка, избушка, повернись ко мне передом, а к лесу задом.

          Но ничего не произошло, изба даже не шелохнулась. Степан произнёс ещё громче, но результат тот же.

          — Ты хоть голос сорви, а толку не будет. – Услышал он позади себя голос и тут же обернулся.

          Ожидание увидеть сказочную Бабу Ягу не сбылось. Напротив, него стояла обычная на вид женщина, больше похожая на жительницу деревни, чем на сказочного персонажа.

          — Ой, извините, я думал я тут один, и что-то вспомнилось, глядя на избу.

          Женщина засмеялась:

          — Да если бы она умела хотя бы половину из сказок, я бы бед не знала. А ты чего забрёл то сюда?

          — Добрый вечер, меня Степан зовут. Меня послал Оурус, что бы я принёс чистого серебра.

          — Добрый вечер, значит, тебе Туда, – это слово она тоже произнесла с какой-то особой интонацией – Моё имя Калерия. До перехода ещё часов шесть, так что проходи, гость дорогой, чаем тебя на пою.

          Она подошла к берегу и из воды достала верёвку, потянув за которую, стянула с боку избы лестницу. Калерия быстро и без проблем поднялась по ней в избу, а вот Степану пришлось держаться и руками, и ногами, чтобы не упасть в болото. Другой стороной лестница упиралась в небольшой порог у входной двери. Тяжёлая дверь оказалась не заперта, и Степан следом за Калерией зашёл в избу. Ожидание увидеть развешанные на стенах мышиные лапки или сушёных лягушек не подтвердилось. Изба внутри ничем не отличалась от убранства избы в средней полосы, вот только печи не было в ней. Вместо печи был выложен очаг из камней. Калерия разожгла огонь и повесила над очагом чайник. Степан стоял в дверях.

          — Ну чего стоишь, гость не званный, садись на стул, время ещё много. – Калерия поставила на стол чашки.

          — А время до чего? – Степан сел на стул.

          — А ты думаешь, что Туда постоянно вход открыт?

          — А туда – это куда?

          Калерия сняла закипевший чайник и налила кипяток в чашки. Сев напротив Степана, она кинула в чашки сухие листья.

          — Оурус рассказал, что нужно попасть в навь и принести ему серебро.

          — Да, так оно и есть. Но это в общих чертах. Ну раз ты здесь среди нас, то удивляться нечему. Наверное, ты слышал о том, что наш мир живёт по своим законам и эти законы позволяют нам бывать там, где вам, людям, никогда не бывать. И навь – одно из таких мест. Всё то, что ты слышал в своём мире, все эти сказки и рассказы ваших кудесников – это все не так. Навь, явь и правь – это части одного мира, но не все из нас могут путешествовать по ним, вот так и живём каждый в своём мире. А если Оурус отправил тебя, значит, знает, что ты можешь. В полночь можно будет пройти в навь, ну и выйти, естественно, тоже в полночь. Тот мир невраждебен ни тебе, ни нам. Он просто другой.

          — А как же мне там найти там серебро?

          — Спросишь у того, кто тебя встретит.

          — А кто меня встретит?

          — Откуда же я знаю. Там же не граница.

          Степан выпил из чашки, посмотрел в окно.

          — А как я туда попаду.

          Калерия улыбнулась.

          — Придёт время узнаешь.

          Время до полночи прошло быстро в беседе с хозяйкой дома, которая оказалась в отличии от сказочной Бабы Яги, весьма разговорчивой и доброй женщиной. К тому же скрывать что-то от Степана она не собиралась и честно отвечала на все вопросы. Беседа с ней оказалась весьма интересной, и Степан и не заметил, как пролетело время. Когда время было уже почти полночь, Калерия позвала Степана за собой. Они вышли из дома и по такой же лестнице, как и поднимались перешли на другую сторону от избы. В темноте было плохо видно, что под ногами, поэтому Степан то и дело наступал в лужу или проваливался по колено. Калерия же очень быстро и легко преодолевала эти препятствия и ни разу не оступилась. Шли они не долго и остановились у колодца.

          — Ну вот. Сейчас уже время подошло. Так что лезь в колодец, а там уже увидишь куда идти. И смотри, когда будешь реку переходить, то иди только по мосту и переходи быстро, а то этот тебя быстро схватит.

          — Этот? – Степан стал у края колодца.

          — Этот, этот. Давай быстрее, тут тебя долго ждать не станут, вход скоро закроется.

          Расспрашивать Степан не стал, а перекинув ногу через стенку колодца, взялся за веревку и, опираясь ногами и спиной в стенки колодца, стал спускаться вниз. На удивление стенки были не скользкими и спускаться было не очень трудно, но вот то, что не было ничего видно – это пугало. В колодце даже звёзды на ночном небе казались настолько яркими, что могли бы освещать путь. С каждым новым шагом вниз Степан ожидал почувствовать прикосновение воды, но каждый раз её всё не было и не было, а квадратик звёздного неба над головой становился всё меньше и всё дальше. Наконец он почувствовал дно, но не ногами мокрую поверхность, а пятой точкой твёрдые камни на дне. Это было для него так неожиданно, что он аж вскрикнул. Тут же эхо подхватило этот звук и разнесло по колодцу. И это было странно, даже очень странно. Да, в колодце может быть эхо, но не такое продолжительное и громкое. Степан вытянул руки вперёд, но стенки колодца больше не было, да и за спиной она куда-то пропала. Не видно было ничего, а руки не нащупывали вокруг никакой опоры или преграды.

          — Иди на свет! – Услышал он крик Калерии откуда-то сверху да так, как будто она находилась от него метрах в тридцати.

          Степан протёр глаза, закрыл их и снова открыл. Он старался всматриваться в темноту, ища свет. Раз за разом он закрывал и открывал их снова, осматривался вокруг себя, пока не увидел слабый, еле различимый красноватый оттенок. Встав на четвереньки, он медленно двинулся к нему, ощупывая перед собой пространство. А свет становился всё сильнее различим и вот уже через какое-то время он своим отблеском подсвечивал края какого-то прохода, больше похожего на пещеру. Степан пригнулся ниже, чтобы не зацепиться головой, и пополз быстрее.

          Когда он выполз через расщелину, то перед ним открылся вид, которого он в жизни не видовал: среди каменных берегов, упирающихся в такой же каменный свод, текла река оранжево-красного цвета, вся река переливалась и светилась. И этот свет окрашивал всё вокруг в красные тона, отчего становилось как-то не по себе. Он осмотрелся и увидел, что недалеко вверх по течению есть мост. Стараясь держаться стены, Степан пошёл к нему. Кроме шума воды не было слышно ничего. А он ждал, где же Этот, о котором говорила Калерия. Но вокруг не было ни души. Ступив на мост, Степан взялся за перила и мелким шагом пошёл через реку. На первый взгляд она казалась не широкой, да и мост, перекинутый словно радуга через неё, не должен был быть длинным, но всё оказалось совсем наоборот. Когда Степан ещё не дошёл и до средины моста, он услышал, как в воде что-то плюхнуло.

          Он замер, всматриваясь в яркую воду, но никого не было видно. Тогда он пошёл быстрее, а потом и вовсе побежал. В этот момент он краем глаза увидел длинный хвост, мелькнувший в воде, а потом сильный удар по мосту. Степан еле удержался на ногах, чтобы не упасть в реку. С другой стороны моста вода вздыбилась и из неё показалась сначала голова с длинной мордой и пастью, усеянной зубами, а потом и массивное тело на коротких лапках. Степан был готов тут увидеть любое чудо-юдо, но громадный крокодил, медленно выползающий на мост, удивил его ещё сильнее, чем всё пережитое вместе взятое. Пока неуклюже крокодил взбирался на мост, Степан преодолел свой испуг и, вскочив, на ноги бросился к краю моста. К тому моменту, когда древний исполин взобрался на мост, Степан был уже у противоположного края.

          В какой-то момент он оглянулся назад и споткнувшись, покатился по земле. Разбив себе локти о камень, он снова вскочил и бросился бежать куда глаза глядят, а крокодил с какой-то немыслимой скоростью всё догонял и догонял его. И, наверное, бы догнал. Если бы не раздался свист и прямой потом динозавров тут же не сбавил ход и не вернулся в реку. Степан прижался к стене и, переведя дыхание, стал осматриваться. Там, где мост подходил к берегу в стене, были пробиты ступени, которые поднимались вверх на добрый десяток метров и заканчивались на небольшой каменной платформе. На краю платформы стоял маленький рыжий человек, неестественно худой с длинной рыжей бородой. Он помахал рукой Степану, приглашая его подняться.

          Озираясь по сторонам, Степан быстро миновал участок берега, отделяющий его от ступней, и проворно поднялся по ним на площадку.

          — Со страху-то не умер, а? – В голосе мужичка слышались нотки иронии.

          — Да вроде нет. – Степан всё оглядывался на радужную реку.

          — Да не смотри ты туда, змий больше не выйдет, я его отпустил.

          — Да какой же это змий, это самый настоящий крокодил. Да ещё и такого размера, что в жизни не видел.

          — Не знаю никакого крокодила. А это мой змий. Он тут охраняет, что бы через Смородину никто не перешёл без приглашения. Но задремал, видимо, старый уже, да и гостей незваных тут уже больше века не было. Вот он и проспал тебя, — мужичок опять захохотал, — а то бы подкрепился бы тобой и всё тут.

          — Не вижу повода для смеха. – Степан сел на каменный пол, пот с него тёк градом.

          — Да ладно тебе, — мужичок сел рядом, — я ж не со зла, давно просто не видал никого с того мира, вот и заскучал. Давай знакомиться, я Ащей-Эфиндило. Но можно просто Ащей.

          — Степан. – Протяну он руку. – Ащей, Смородина, змий… так, стоп, что-то я совсем запутался. Если это река Смордина, то это Калинов мост, в реке Змей Горыныч, а ты Кощей?

          — Ну если верить вашим сказкам то, да. Река Смородина, как есть, вот только мост он и есть мост, не имеет он названия, а змий… ну может и Горыныч, в камнях же живём, в горе считай, только голова у него одна и огнём дышать не может, да и не летает. А Кощей… ну похоже на Ащей, но только смерть моя не в яйце, а оно не в утке, а утка не в зайце, ну и так далее, как там в сказке. – Он опять засмеялся. – Ну и не бессмертный я, хотя в вашем понимании всё же бессмертен. Да и не злодей я. Ладно, чего сидишь, пошли в гости.

Ащей пошел в пещеру, а вот Степану пришлось пригнуться, чтобы не ушибить голову. Пещера постоянно виляла и уже пришлось идти на ощупь, так как света не хватало, потом впереди затрепетал тусклый огонёк. Пещера расширилась, и они вышли в комнату. Потолок был такой же низкий, но вот стены расширились и образовали круг. Тут стоял небольшой стол и кровать. На этом убранство комнаты заканчивалось. Свет от лучины слабо освещал комнату, но всё же было лучше, чем полная темнота.

— Садись. – Ащей указал рукой в сторону стола и Степан, пошарив под ним, достал небольшой стул.

Сам же Ащей принёс к столу неизвестно откуда взявшийся кувшин и две глиняные кружки. Налил в кружки, и Степан почувствовал запах кваса. Степан сделал глоток: терпкий, холодный и с горчинкой квас.

— Так зачем пожаловал? – Ащей поставил кружку на стол.

— Меня послал Оурус за серебром, сказал, что сам сюда прийти не может.

— Это верно. У каждого свои границы. – Ащей поёрзался на стуле. – Ты вот можешь туда-сюда ходить, а мы нет. Каждый живёт в своём мире, а вот помогать друг другу можем. А серебра я ему насыплю. У меня этого добра хоть отбавляй.

— Там злой Кощей над златом чахнет… — процитировал классика Степан.

— И злато, и серебро, и много чего есть, чего вашему Пушкину и не снилось. – Степан не понял, то ли обиделся Ащей, то ли так пошутил.

— Я не хотел тебя обидеть, Ащей. – Степан поспешил сразу же извиниться.

— Да я и не обиделся. Дурное дело на слова обижаться. Тем более сказанные для красоты и рифмы. Был бы я злым, то не стал бы змия отзывать. – Ащей захохотал.

— А откуда он здесь? Я думал, что они тут не водятся.

— Это сейчас они там, у вас не водятся, а раньше были почти как собаки. Ну только не такие как этот, а маленькие. Не вырастали они большими там, вверху.

— А почему же сейчас нет? Да и нигде в истории не писали об этом?

— Нет, потому что сложно им жить там на верху, гибнут. В истории нет? А ты гербы на ваши посмотри внимательнее. Там часто змия изображают.

— Ну да, точно, Георгий Победоносец же змея убивает! – Воскликнул Степан, радуясь своей догадки.

— Ага, и такое было. Они же не кошки и не собаки, их не научишь командам, бывало, что хозяев своих кусали. Ладно, друг мой не званный, посиди тут, а я пойду принесу тебе серебра.

И Ащей ушёл, а Степан остался сидеть один в комнате-пещере. Рассматривать тут было особо нечего, да и тусклый свет не располагал к этому. Поэтому, сам не замечая, как так вышло Степан уснул. Проснулся он от того, что Ащей толкал его в плечо.

— Ну, что, выспался? – Он хитро улыбнулся и протянул ему мешочек. – Вот, передай Оурусу.

— Вот спасибо, — искренне сказал Степан, — а как же мне отсюда выйти? Ждать новой луны?

— Нет, — помахал головой Ащей, — через вход выйти нельзя, как и зайти через выход, — он рассмеялся опять, — пошли, я тебя выведу.

          Идти пришлось долго и в темноте, Степан шел, пригнув голову и выставив руку вперёд, другой держал верёвку, на другом конце которой шёл Ащей. Ему свет не был нужен, да и все повороты он знал прекрасно. Вышли они ночью, так, что Степан не смог понять куда идти ему.

          — Дождись солнца, — сказал ему Ащей на прощанье, — а там сообразишь.

          Он развернулся и ушёл обратно в недра горы, а Степан, устроившись на выходе из пещеры, задремал. Проснулся он тогда, когда первые лучи солнца, разгоняя ночной мрак, пощекотали его веки. Встал, подтянулся и, осмотревшись, он понял, что стоит на той самой горе, в которую поднимались вместе с Оурусом, той, с которой начинался ручей, той, с которой виден весь лес и огромный дуб. Улыбнувшись, он стал спускаться.

          Почти в полдень он пришёл к дому Оуруса. Дома никого не оказалось, так что Степан улёгся на траву в теньке и стал ждать, пока вернётся хозяин. Первым появился Альторо, грациозно перепрыгнув кустарники, он приземлился у ног Степана. Затем из-за деревьев показалась знакомая фигура Оуруса. Степан встал и приветственно помахал ему рукой, тот ответил на приветствие.

— Вот, — протянул Степан мешочек, подошедшему к нему Оурусу, — Ащей передал.

— Вот и отлично, — Оурус забрал мешочек, открыл его и высыпал на ладонь немного кусочков неправильной формы тёмно-серебристого цвета.

— А зачем тебе серебро? – Задал вопрос Степан.

— Лечить. – Односложно ответил Оурус. – Серебро таит в себе много пользы для организма. – Он убрал мешочек.

Солнце село за горизонт, сумрак уже прятался между деревьев, а Степан и Оурус сидели возле домика.

— Завтра начинается сбор трав, — проговорил Оурус, — так что выйдем до рассвета, у каждой травы своё время для сбора.

Степан довольно кивнул.

Новый день для них начался ещё до того, как небо на востоке начало прятать звёзды. Они вышли, увешанные небольшими мешками, Альторо следовал за ними. По дороге Оурус показывал какую траву собирать, называя её не привычным уху Степана именем, а на языке своего рода. Сорванные травинки они связывали и разлаживали в разные мешочки, а потом дома вывешивали сушить, перетирали их, пряча опять в мешочки. Затем наступило время сбора ягод, а потом уже орехов. Каждый день до рассвета они выходили из дому и возвращались после полудня. За это время дом Оуруса наполнился множеством ароматов трав и ягод. Они трудились, не покладая рук и к тому времени, как листва на деревьях пожелтела и опала окончательно, вся работа была готова.

— Степан, — Оурус подозвал его к себе. – Время наших заготовок кончилось, особенности заготовок и приготовления из них лекарств ты усвоил, но ты не выполнил свой главный долг.

Степан вопросительно посмотрел на Оуруса.

— Тебя отправили в лес, чтобы ты сделал отчёт, помнишь?

— Да, конечно помню.

— Сейчас то время, когда ты должен вернуться в свой мир и поступить так, как велит твой разум и сердце.

Степан кивнул. Ему очень не хотелось покидать этот мир, но Оурус был прав, нужно закончит начатое.

— Я сделаю так, что ты вернёшься в тоже время, что и попал сюда. – Оурус посмотрел на Степана.

— А я смогу вернуться сюда? – Этот вопрос Степану был важнее остальных.

— Как только решишь окончательно порвать со своим миром, то сможешь, потому что третий раз выйти и вернуться не получится. – Оурус погладил сидящего рядом Альторо.

Степан кивнул в знак согласия. Солнце уже село за горизонт, поужинав, они легли спать.

Солнце осветило место, где спал Степан. Он открыл глаза. Листья могучего дуба шелестели над ним, он сам лежал среди веток на мхе, росшем на дереве. Его рюкзак был рядом. Он потёр глаза. Неужели приснилось всё это. Степан сел и осмотрелся.

— Нет, не может быть. – Проговорил он. – Это не сон. Или сон?

Он спрыгнул с дерева, поднял рюкзак и, не теряя времени, пошёл в сторону железной дороги. Она оказалась не так далеко и уже к полудню Степан шёл сбоку неё к ближайшей деревне.

Остаток лета и всю осень он провёл в работе, убедив, что нужно перенести строительство дороги. Когда же окончательный план дороги был утверждён, а лес остался за его пределами, Степан смог вздохнуть.

Первому снегу положено таять, но в этот раз снег пошёл против всех правил. Он сыпался с неба большими хлопьями, ветер поднимал и кружил снежинки, ветви деревьев прогибались под его тяжестью. Степан тяжело ступал по снегу, пробираясь между кустарников и молодых деревьев. Тёплая одежда и обувь придавала ему сходство с неповоротливым медведем. Он шёл по лесу, углубляясь в него всё сильнее и сильнее. Он узнавал этот лес, диковинно поваленные деревья, причудливой формы кустарники. Он шёл без компаса и карты, но знал куда идти. Он ждал этот манящий сладкий аромат, хотел увидеть ручей и могучий дуб. Он задумался, переступая через поваленные деревья, предаваясь воспоминаниям.

Над головой его раздался треск ветки, Степан поднял голову и посмотрел туда, откуда донёсся звук. На ветке сидел большой чёрный кот, глаза которого сверкали даже днём. Кот нагнул голову и, как показалось Степану, замурчал, подаваясь носом вперёд к протянутой руке Степана.

— Альторо! – Степан погладил кота за ухом. – Как же я рад видеть тебя, мой дорогой Альторо.

 

Еще почитать:

Крымская тайна — Глава 4 — Санька рассказывает…

Две сестры

Дети  Вейдера и Девятой сестры 

Утро в лесу. Озорное детство.