Дыхание прерывистое стало,
Словно на корабле качало.
Взгляд дымкой весь покрывался,
Но в дымке этой видно было,
Города народ разрастался,
И лицо у них от насмешки расплыло.
Затем смесь снега и дождя,
Смесь чёрствости, страдания,
Обрушилась на город лишь тогда,
Ангела сломала Терракота когда.
И весь город покрылся тьмой из белизны,
Того снега и дождя, что бурею мощною разбушевался,
Хоть многие жители не осознавали вины,
Все же разума голос у части остался.
Но Хартвинг скрылся подальше,
От глаза их общественного,
И был не добрым он, не то что раньше,
Из-за воздействия их пагубного.
«Скорее всего, он был прав,
А мы и вовсе нет!»
Горечь почувствовав,
Другой сказал ему в ответ:
«Да, Хартвинг был с душой,
С тем, что у нас не было никогда!
Теперь ушёл он навсегда,
Чего достигли мы борьбой?»
«И стали для него мы адом,
Решив против пойти бараньим стадом».