Наконец, их фура остановилась.
Берт очнулся. Поправил очки, которые висели на тонкой резинке вокруг затылка.
Сотрудники быстро и слаженно собрались. Внизу фургона отъехал люк и все привычно спрыгивали в него.
Внизу оказалась небольшая высота. Сталлер тоже спрыгнул. Сверху закрылось два люка. Они всей толпой оказались в полностью закрытом помещении из металла. Когда эта комната двинулась и зажегся слабый красноватый свет, он понял, что это лифт.
Спускались молча.
— Очень глубоко, Сталл. — ответил на его мысли Спец.
Сталлер понимающе кивнул.
Когда двери разъехались, его глазам открылся целый город под землей.
— Бункер? — Сталлер поправил свой рюкзак на плече.
Спец хлопнул его по спине:
— Детище! Один из… Но, при обнаружении, теряет значимость.
Они быстро двигались среди людей на плавающих площадках.
Спец запрыгнул на одну такую и махнул Сталлеру на подобную.
— Магнитные. Управляются как обычные гироскутеры.
И они понеслись по освещаемым слабым светом лампами. Была глубокая ночь. Но город жил и двигался.
— И что становится с бункерами после обнаружения? — крикнул он вслед Спецу, еле поспевая.
— Передаем федералам. Сами сворачиваемся. Что дальше они делают с этим, нам все равно.
Задача Сталлера была банально простая. Она заключалась в том, что он не будет знать свою задачу. После его размещения в хорошем номере, он не переставал удивляться сколько средств на это идет, насколько все серьезно, им занялись несколько программеров сознания. Нейрогипы. Или, как их обзывал Берт, — Нейроды. Собственно это были специалисты нейропсихокинетики и гипнологии. Они неделю обрабатывали сознание Сталлера. Затем его передали новому специалисту. Лысому. Невысокого роста. С черными как смола зрачками. Уши были заостренные, отчего выражение лица эхобретало хищный вид.