Шум реки
на пороге избы сидела молодая девочка и перебирал а в руках деревянные бусы. Оглядевшись она заметила что к ней подходит старшая сестра.
«Милка скажи мне! Любила ты кого-нибудь или нет?»
Мила села рядом с сестрой на крыльцо и серьезным тоном спросила — «влюбилась что ли? Брось ты это … за кого родители выдадут, с тем и будешь…Послушай меня Прасковья, дело говорю!»
Прасковья отмахнулась от сестры, как от назойливой мухи. Мила нахмурилась и спросила -«а кто он хоть?»
«Барский сын. Младший» — с гордостью, ответила Прасковья.
«Ох батюшки! Не наделай глупостей Прашка! Высекут же!» — старшая сестра сначала резко побледнела, а потом так же стремительно покраснела от злости и вскочила с крыльца.
«Да кто узнает то?» — отмахнулась девушка, отряхнула подол сарафана и встала на ноги.
«Пойду я, Милка, дел много…» — пробубнила Прасковья и скрылась за домом.
Взяв ведро, она вышла за ворота и направилась к реке. Через несколько минут она вышла на берег реки. Вода была темной, а дна практически не было видно. Река бежала, спотыкаясь о камни. Оглядевшись, Прасковья поставила ведро на землю и запела, следуя за быстрой речкой вдоль по берегу перебирая бусы в руках.
Что стоишь, качаясь,
Тонкая рябина,
Головой склоняясь
До самого тына?
А через дорогу,
За рекой широкой
Так же одиноко
Дуб стоит высокий.
Как бы мне, рябине,
К дубу перебраться,
Я б тогда не стала
Гнуться и качаться.
Тонкими ветвями
Я б к нему прижалась
И с его листами
День и ночь шепталась.
Но нельзя рябине
К дубу перебраться,
Знать, судьба такая,
Век одной качаться.
Смеркалось. По румяным щекам девушки потекли слезы. Прасковья утерла слезы, набрала воды и пошла обратно в деревню. Дойдя до деревни она заметила небольшой, но уж очень веселый хоровод. Позабыв про все свои дела, она рванула к веселой и шумной толпе. Оказавшись в хороводе она звонко запела вмести со всеми.
Ты воспой, ты воспой в саду, соловейко,
Ты воспой, ты воспой в саду, соловейко.
Ох, я бы рад тебе воспевать,
Ох, я бы рад тебе воспевать.
Я бы рад, я бы рад тебе воспевати,
Я бы рад, я бы рад тебе воспевати,
Ох, мово голосу не стало,
Ох, мово голосу не стало.
Потерял, растерял я свой голосочек,
Потерял, растерял я свой голосочек.
Ох, по чужим садам летая,
Ох, по чужим садам летая.
По чужим по садам, по садам летая,
По чужим по садам, по садам летая.
Ох, горьку ягоду всё клевал,
Ох, горьку ягоду всё клевал.
Горькую ягоду, ягоду калину,
Горькую ягоду, ягоду калину.
Ох, сладкую малину,
Ох, сладкую малину.
Ты воспой, ты воспой в саду, соловейко,
Ты воспой, ты воспой в саду, соловейко.
Ох, я бы рад тебе воспевать,
Ох, я бы рад тебе воспевать.
Забывшись за песней она и не заметила прихода молодого барина.
«смотри Прашка, молодой барин то в этот раз с Ладой ушел» — с издевкой в голосе шептала Сияна.
Прасковья обернулась. И правда молодой барин увлек за собой хохочущую Ладу. Прасковья рванула с места и понеслась прямиком в лес. Добежав до рощи она горько заплакала и пошла в глубь леса. Найдя куст калины она достала бусы и снова перебирая их в руках начала петь.
«Сама садик я садила,
Сама буду поливать.
Сама милого любила,
Сама буду забывать.
Ах, что это за садочек,
За зелененький такой?
Ах, что это за мальчишка,
Разбессовестный такой?
Пустил славушку худую
Все соседи говорят.
За глаза меня ругают,
А в глаза меня хвалят.
При гулянье, при народе
Стал он девку целовать,
А девчонке стыдно стало,
Стала плакать и рыдать.
И мальчишке жалко стало,
Стал ее он утешать,
Купил шелковый платочек,
Начал слёзы утирать.
«Ты не плачь, не плачь, девица,
Не плачь, девица-душа,
Только призыв я отбуду,
Возьму замуж за себя».
Возьму замуж за себя».
Утерев катившиеся по щекам крупные слезинки она пошла прочь от калины и дойдя до поместья она остановилась и вздохнула. Прасковья замахнулась и кинула бусы на порог со словами — «да лучше бы вы все провалились! Надоело, не могу больше!»
В поместье начал загораться свет. На крыльцо вышел староста.
«Прашка, что кричишь? Барина разбудила, бежала б лучше пока не высекли… не скажу что это ты была» — с явной жалостью в голосе тихо сказал он. Шумел камыш, деревья гнулись,
А ночка темная была.
Одна возлюбленная пара
Всю ночь гуляла до утра.»
На крыльце показался младший сын барина. Прасковья открыла глаза и заметив его, подскочила и побежала через весь двор к крыльцу.
Раздался выстрел.
«Сашка, что ж ты наделал?» — спросил младший сын.
«скажи спасибо! Больная она видно. На людей бросается. Лёнь, не печалься! Да веселая она была девчушка, ну что поделать. Да и вообще пора тебе не на деревенских девок смотреть, а к сестре Елизаветы свататься. Она невеста завидная, заберут»
Леонид посмотрел на брата и Александр увидел в его глазах ту же ненависть и обиду какие несколько минут назад плескались в глазах еще живой Прасковьи. Александр подошел к брату и будто что-то хотел сказать, да передумал и молча скрылся в доме.
Леонид опустил глаза и заметил под своим ботинком странную безделушку. Он присел и поднял рябиновые бусы.
Хоть ночь и принесла много страха, утро в деревне было размеренным и спокойным.
Александр сидел в своей комнате и размышлял о событиях прошлой ночи. Елизавета читала, выписанный ею лично из города, новый роман. Вдруг в комнату вбежала молоденькая служанка и испуганно пролепетала что барин желает их срочно видеть. Они спешно вышли на крыльцо. Барин, еще вчера, сонный и довольный жизнью теперь выглядел так будто за ночь перенес страшную болезнь. Он запахнул халат и ничего не сказав, направился в дом. Александра с женой позвал за собой староста. Выглядел он не лучше барина. Пройдя по деревне, Александр почувствовал что всю деревню сковали необъяснимый страх и беспросветная печаль. Выйдя в рощу они увидели что на одной из крепких веток большой калины висел бездыханный Леонид. Елизавета от страха закрыла лицо платком и расплакалась. Тело несчастного Леонида погрузили в телегу и по везли на кладбище. А тело Прасковьи сестра притащила в лес и закопала под калиной.
Когда похоронили Леонида Александр подошел к телеге и увидел деревянные бусы. Покрутив их в руках, он понял кому они принадлежат и ринулся в лес. Добежав до свежевскопанной ямы под калиной, он кинул бусы на землю и прокричал — «вот тебе! Уходи сама и бусы свои забери!»
Через год слегла с горячкой Елизавета. Александр совсем обезумевший от горя ушел в рощу и не вернулся. С тех пор жители деревни боялись в рощу ходить. Поверье было что душа Прасковьи хочет мстить за свою отвергнутую любовь. Одна Мила до старости ходила в рощу, садилась под куст пела песню Прасковьи, и уходя оставляла кусок хлеба.
Еще почитать:
Бред в ночи
Жребий брошен — Жребий брошен Глава 5
ЧУДО-вищная История. — Сайд-стори №1
ПРОПАВШАЯ ДЕВОЧКА (часть 3)
«
»
07.12.2024
