ШНУРКИ

Город дышал летним зноем. Асфальт растекался под ногами, воздух подобно пустынным колебаниям дрожал от жары. Алекс, прикрыв глаза, ступал по улице, мечтая лишь об одном — холодном лимонаде и теньке. Внезапно мир вокруг него задрожал. Здания сложились, как карточные домики, небо окрасилось багровым, а в ушах нарастающее приближался звон. Видение длилось всего мгновение оставив после себя липкий страх и смятение.

Алекс открыл глаза. Город жил привычной жизнью. Вот только напротив, у фонтана, стояла девушка с синими волосами, сжимающая в руке детонатор. Её лицо казалось знакомым, он видел его во сне, в этом огненном апокалипсисе.

Это была она — Диана.

Алекс, сам не понимая почему, бросился к ней, выкрикивая первое, что пришло в голову:

— У тебя шнурок развязался!

Девушка с недоумением посмотрела на свои тяжелые армейские ботинки, а потом на Алекса. Её губы тронула лёгкая усмешка:

— Оригинальный способ познакомиться, парень.

Алекс, собравшись с духом, подошёл ближе.

— Ты ведь Диана? — спросил он, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Девушка обернулась. Её глаза, ярко-фиолетовые, словно осколки, смотрели на него с вызовом.

— Предположим, — протянула она. — И что с того?

— Я видел сон, — Алекс помедлил, лихорадочно соображая, как объяснить увиденное без риска быть принятым за сумасшедшего.

— Кошмар. И ты…ты была там. С этим. — он махнул рукой в сторону детонатора, все ещё зажатого в её руке.

Диана расхохоталась — чистый, звонкий звук, совсем не подходящий к её образу.

— И что же ты увидел, хранитель города? Я взорвала мэрию, и мы все дружно поджарились, как сосиски на гриле?

Алекс молчал, борясь с желанием схватить её за руку и бежать. Её ирония резала по нервам. Он не знал, как убедить её, не знал, как доказать свою правду. Видения никогда его не подводили, но разве возможно убедить в этом незнакомку с детонатором?

— Слушай, — начал он, но Диана вдруг замолкла, вглядываясь куда-то за его спину.

— Шоу отменяется, — пробормотала она, бросив кратко взгляд через плечо.

— Стража уже здесь.

Девушка с проворством ласки юркнула в тёмный переулок, оставив Алекса в одиночестве посреди диковинной площади. Он так и стоял, пытаясь унять дрожь в коленях, пока до него не донёсся нарастающий шум приближающегося дозора. Видение начинало обретать пугающую реальность.

Алекс понятия не имел, зачем бросился за ней следом. Возможно, это был просто выброс адреналина, солнышко припекло голову, а может быть, тот самый сон посеял в его душе нездоровое любопытство, граничащее с одержимостью. Переулок вывел его к заброшенному складу на окраине города. Он увидел её мелькнувшей в дверном проёме, и смешное сердце предательски ёкнуло.

Алекс медлил. С одной стороны, здравый смысл шептал — беги, пока цел. С другой — какая-то неведомая сила тянула его вперёд, в самую гущу событий. Вдохнув поглубже, он толкнул тяжёлую железную дверь.

Склад был погружён в полумрак, лучи солнца с трудом пробивались сквозь запыленные окна под потолком. В воздухе стоял неприличный запах машинного масла, краски и чего-то горьковато-сладкого, напоминающего о фейерверках.

Диана стояла у дальней стены, лицом к окну. Закат окрашивал её синие волосы в фиолетовый, отчего она казалась не реальной, а сошедшей со страниц книг героиней. Казалось, она не заметила появления Алекса, затерявшись в собственных мыслях.

— Что ты задумала? — нарушил тишину Алекс, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо.

Диана медленно обернулась. Её фиолетовые глаза смотрели насквозь. Она не удивилась, не испугалась. Скорее, была слегка заинтригована его появлением.

— Не тебе судить, — бросила она холодно. — Возвращайся к своей ванили, мальчик. Тебе здесь не место.

Сердце Алекса заныло от этой «ванили». Слишком часто он это слышал. Как приговор на всю жизнь, как ярлык навеянный обществом.

— А по-моему, как раз моё, — он подошел ближе, нарушая границу дозволенного.

— Иначе зачем я всё время вижу этот твой взрыв?

Диана на секунду опешила. Такого поворота она явно не ожидала. Её пальцы нервно сжались на лямках рюкзака, в котором Алекс, без сомнений, мог угадать очертания детонатора.

— Видишь? — насмешливо протянула она.

— Ты же говорил, сон. Решил, что сумасшедшие более интересные собеседники?

Алекс промолчал, лишь протянул руку, пытаясь коснуться её. Отстранилась, но он успел почувствовать, как от её кожи повеяло жаром. Таким же, как в том самом видении, от плавящегося бытия.

— Что ты хочешь от меня? — в голосе Дианы впервые прозвучала нотка растерянности.

— Ничего, — почти прошептал Алекс, заглядывая ей в глаза.

— Или всё… Я пока не решил.

Диана усмехнулась, но в глубине её фиолетовых глаз вспыхнуло что-то похожее на любопытство, смешанное с тревогой. Она явно не привыкла к такому напору, к такому странному, необъяснимому интересу к себе.

— Ты, конечно, экспонат, — протянула она, пряча руки в карманы потёртых джинс.

— Не каждый день ко мне являются посланники из царства Рефеора с пророчествами о моём звёздном часе.

— Это не пророчество, — возразил Алекс, чувствуя, как внутри что-то сжимается от её цинизма.

— Это… предупреждение. Не делай этого, Диана. Не разрушай свою жизнь.

Он сам не знал, откуда взялись эти слова. Они словно сами собой сорвались с языка пулемётной очередью, продиктованные какой-то неведомой силой, пульсирующей где-то в районе солнечного сплетения.

Диана отступила на шаг, словно он ударил её. Впервые за всё время на её лице промелькнуло что-то настоящее — страх, боль, отчаяние? Она закусила губу, и Алекс заметил, как дрожат её пальцы.

— Моя жизнь и так разрушена, — прошептала она, пряча глаза.

— И не тебе её чинить. Тебе не понять…

— Дай мне шанс понять, — тихо попросил Алекс.

— Расскажи, что происходит. Зачем тебе всё это?

Слова повисли в тяжёлом, пропитанном пылью воздухе. Диана молчала, нервно играя зажигалкой. Алекс ждал, затаив дыхание, чувствуя, как в груди нарастает не то волнение, не то предчувствие чего-то важного, неизбежного.

Наконец, она подняла голову. В её глазах читалось странное смешение усталости, недоверия и какой-то отчаянной надежды, которую Алекс не мог ни понять, ни объяснить.

— Ладно, — резко бросила она.

— Хочешь поиграть в героев — твоё дело.

Но я предупреждаю — потом не жалуйся, что в твоей обыденности появился привкус динамита.

Диана отвернулась к окну. Солнце почти скрылось за крышами зданий, окрашивая небо в оттенки золотистого цвета. Наступали сумерки — время тайн, откровений и необратимых решений.

— Так ты расскажешь мне о своем плане? — негромко спросил Алекс.

Диана кивнула.

— Только пойдём отсюда. И обещай, что не будешь смотреть на меня, как на чокнутую.

Алекс улыбнулся. Он ещё не знал, что ждёт его впереди, но одно он знал точно — это лето обещает быть поистине жарким.

Они шли вдоль по набережной, окутанной мягкими сумерками. Уличные фонари отбрасывали причудливые тени, река переливалась тысячами искорок — отражением сотен далёких городских огоньков. Диана семенила быстро, почти бежала, и Алексу приходилось ускорять шаг, дабы не отставать. Молчание между ними больше не пугало, оно превратилось в шаткий мостик, соединяющий два одиночества.

Они остановились у небольшого моста. Внизу тихо журчала вода, убаюкивая город своей монотонностью. Диана прислонилась к перилам, вглядываясь в тёмную гладь реки. Казалось, она разговаривает с ночью, делясь с ней своими сокровенными тайнами, желаниями.

— Это началось давно, — начала она, не оборачиваясь.

— Мой отец… он был сапёром. Самым лучшим, так все говорили.

Она замолчала, и Алекс почувствовал, как в её голосе, обычно таком дерзком и ироничном, прозвучала боль.

— Он погиб, когда мне было девять, — продолжила Диана. — Разминировал старый склад после войны… Говорили, случайность. Роковая ошибка.

Она резко повернулась к Алексу, и её глаза, обычно лукавые и насмешливые, сейчас казались потухшими, такими уставшими.

— После этого всё пошло наперекосяк. Мать замкнулась в себе, перестала замечать меня. А я… — Диана стиснула кулаки.

— Я каждый день ходила к тому складу. Просто стояла и смотрела.

— Зачем? — тихо спросил Алекс.

— Не знаю, — Диана пожала плечами.

— Может, пыталась понять, что он там нашёл, мой отец? Что было важнее собственной дочери? Или может…

Она оборвала себя на полуслове, но Алекс всё понял. Диана искала не ответы. Она искала оправдание. Своеобразный способ простить отца и себя за то, что не смогла его спасти.

— …А мэрия… — она нахмурилась, сверкнув фиолетовым глазом на Алекса.

— Это просто глупая месть. Тем чиновникам, что разрешили отстроить элитный квартал на месте того склада, 

— Ещё она красиво взрывается.

Алекс молчал, переваривая услышанное. Он глядел на Диану, на её синие волосы, на худенькую фигуру, на нервно сжимающиеся кулаки, и вдруг понял, что влюбился. Безнадёжно и бесповоротно. Влюбился не в образ, который она создала, а в ту хрупкую и ранимую девушку, которая пряталась под слоем непреступной леденящей ауры.

— Диана, — он осторожно коснулся её руки. — Не делай этого. Пожалуйста.

Диана отшатнулась, словно он ударил её током. В её глазах вспыхнула борьба.

— Не лезь не в своё дело, — прошипела она, пятясь назад.

— Ты ничего не знаешь… ни обо мне, ни о моей жизни…

— Я знаю, что ты боишься, — тихо, но твёрдо сказал Алекс, игнорируя её попытку отпрянуть.

— Боишься, что боль никогда не утихнет. Что никто не сможет понять тебя по-настоящему.

Диана замерла, словно не веря его словам. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, и Алекс почувствовал, как его сердце сжимается от нежности.

— Но ты не одна, Диана, — он сделал шаг навстречу, преодолевая пространство, которое она так отчаянно пыталась сохранить между ними.

— Позволь кому-нибудь быть рядом.

Он бережно обнял её, прижав к себе. На удивление, Диана не сопротивлялась. Она стояла неподвижно, словно каменная статуя, но Алекс чувствовал, как мелко дрожит её тело, и ему отчаянно захотелось защитить её от всего мира. От её собственных демонов. От одиночества, которое, как яд, разъедало её изнутри.

— Я знаю, каково это — чувствовать себя потерянным, — тихо продолжил он, поглаживая её по волосам, вдыхая аромат реки и чего-то терпко-сладкого, исходившего от её кожи.

— Я никогда не знал своих родителей. Рос в детском доме, где каждый цепляется за любую возможность почувствовать тепло.

Он никогда ни с кем не говорил об этом. Слишком глубоко была спрятана тоска, слишком яркими были фантазии о том, какими они могли бы быть — мама, папа. Но рядом с Дианой, в кругу её непрошенного, но такого действенного тепла, он впервые осмелился приоткрыть дверь в самый сумеречный уголок своей души.

Диана медленно подняла голову. Её глаза, обычно сияющие фиолетовым огнём, сейчас были влажными, наполненными слезами, которые она упорно сдерживала.

— Я… Я не знала, — прошептала она, и в её голосе Алекс услышал что-то новое. Нежность? Сочувствие?

Вместо ответа Алекс прижался губами к её волосам. И в этот момент, стоя на пустынной набережной, под мигающими звёздами, они оба поверили: возможно, они смогут спасти друг друга.

Диана медленно освободилась, словно боясь разрушить хрупкое волшебство момента. В её фиолетовых глазах бушевало удивление, смешанное с благодарностью. Она провела рукой по его щеке, и Алекс затаил дыхание от этого нежного, почти невесомого прикосновения.

— Ты совсем не такой, как мне казалось, — прошептала она, и Алекс увидел на её лице тень улыбки. — Спокойный, правильный… скучный.

— Эй! — он наигранно нахмурился, хотя по телу разливалось приятное тепло. — Это я-то скучный?

Диана рассмеялась — чистый, звонкий звук, разрушающий остатки зыбкости. И Алексу вдруг отчаянно захотелось сделать так, чтобы этот смех звучал снова и снова.

— Ладно-ладно, сдаюсь, — она подняла руки в наигранном жесте поражения.

— Ты оказался на удивление… интересным. Но это ничего не меняет.

Она снова надела свою маску отчужденности, и Алекс почувствовал, как радость от её близости сменяется тревогой.

— Диана, — он взял её за руку, пытаясь удержать рядом не только физически, но и где-то на том неуловимом уровне, где рождаются чувства.

— Не отталкивай меня. Дай тебе помочь.

— Никто не может мне помочь, — Диана резко выдернула руку.

— Даже ты, призрак с TNT вместо сердца.

Она развернулась и быстрым шагом засеменила прочь в сторону мигающих огней города. Оставив Алекса наедине с рекой, звёздами и тугим узлом тревоги где-то глубоко в груди. Видение со взорванной мэрией всплыло в памяти с пугающей ясностью.

Диана ошибалась. Это не он призрак. Это она была соткана из дыма, боли и огня. И он должен был потушить этот огонь, пока она не сгорела в этом вареве дотла.

Алекс не мог просто отпустить Диану. Её образ, хрупкий и сильный одновременно, прочно засел в его мыслях. Он целыми днями бродил по городу, выискивая её среди прохожих, прокручивая в памяти их короткие разговоры, стараясь разгадать тайну её естества.

Несколько раз он наведывался к заброшенному складу, словно надеясь, что судьба вновь столкнет их в этом месте, пропахшем пылью. Но там царила тишина, нарушаемая лишь скрипом ржавого металла и шелестом сухой травы на пустыре.

Однажды вечером, уткнувшись в свежий номер «Городского вестника», Алекс наткнулся на заметку о предстоящем митинге у здания мэрии. Горожане возмущались тем, что на месте старого склада, который много лет назад чудом уцелел после взрыва, планировалось возвести элитный жилой комплекс. Сердце Алекса ёкнуло. Он почти физически ощутил невидимую нить, связывающую его с Дианой и этой историей.

Алекс решил, что должен быть там. Не для того, чтобы предотвратить катастрофу. Нет, где-то глубоко внутри он понимал, что остановить Диану, если она что-то задумала, не под силу никому. Он просто должен был её увидеть.

Толпа негодовала, скандируя лозунги и размахивая плакатами. Алекс протиснулся в глубь, поближе к зданию мэрии. Он вглядывался в лица, но Дианы среди протестующих не видел.

Внезапно его рука коснулась чьей-то руки. Он обернулся. Рядом стояла Диана. На ней были причудливые очки, а синие волосы спрятаны под кепкой. Она выглядела непривычно обыденно, почти незаметно в этой толпе. Почти.

— Ты пришёл, — она слегка улыбнулась краем губ, но в её глазах Алекс не увидел радости. 

— Знаешь, я ведь поверила тебе. Поверила, что всё может быть иначе. Что можно просто взять и забыть прошлое. Наивная, правда?

Не дожидаясь ответа, Диана протянула ему сложенный вдвое   листок бумаги.  

— Это тебе. Мой подарок. Чтобы ты знал: ты был прав, веря в любовь.

Прежде чем Алекс успел что-то сказать, она поцеловала его.  Быстро, почти бесстрастно. И растворилась в толпе. 

Алекс развернул листок. Это было стихотворение. О любви и боли, который может согревать или сжигать дотла. В конце стояла дата. Сегодняшняя.

И тут он увидел её. Средь негодующих горожан, толпившихся подле мэрии, мелькнула фигура с ярко-синими волосами. Диана. Она сняла кепку и смотрела прямо на Алекса, на её лице играла непостижимая улыбка. Алекс понял, что это не улыбка счастья или надежды.

Это была улыбка расставания.

Взрыв был оглушительным, раскаленным донельзя. Он пронзил площадь, словно гигантское чудовище, вырвавшееся из-под земли, оставляя после себя лишь эхо и горьковатый привкус пепла на губах.

Алекс инстинктивно прикрыл голову руками, отшатнувшись от волны жара, ударившей в лицо. Когда он пришёл в себя, первым делом осмотрелся вокруг.

Мир словно превратился в хаос. Крики и языки пламени, жадно пожирающие фасад мэрии, — всё слилось в единый устрашающий гул.

Толпа, ещё минуту назад объединённая негодованием, теперь бросилась врассыпную, превратившись в обезумевших муравьёв. Но Алексу было плевать на панику, на крики, на хаос. Он должен был найти её. Должен был удостовериться…

Имя Дианы само сорвалось с губ, превратившись в хриплый зов, тонущий в шуме полыхающего здания. Он бросился вперёд, пробираясь сквозь толпу, не обращая внимания на удары локтями, на чью-то брань и слезы.

Но Дианы нигде не было.

Он нашёл её стихотворение, выпавшее из кармана в момент взрыва. Поднял, сжал дрожащими пальцами лист, словно пытаясь удержать в руках нечто ценное, чем просто кусок бумаги.

На последней строчке, словно поцелуй прощанья, виднелось красное пятно. Пятно, похожее на кровь. Или на лепестки последней в его жизни обыденности.

Алекс поднял глаза к небу, к облаку дыма, которое, гигантским грибом, поднималось от разрушенного здания.

Он не знал, выжила ли Диана. Была ли их последняя встреча частью беспощадного плана, продуманным шагом? Или за отчаянной решимостью девушки скрывалась вера, что он поймет, остановит её? Эти вопросы жгли изнутри, не давая дышать и думать.

От подобных мыслей душу закручивало тугим узлом. Алекс чувствовал себя марионеткой в чьей-то чужой игре. Игрушкой, которой наигрались и выбросили за ненадобностью. Вокруг клубился дым, смешанный с пылью, горький, как несбывшиеся цель.

Алекс чувствовал себя так, словно из него вырвали сердце. Он стал пустой оболочкой, лишенной мыслей и чувств. Остался лишь пепел на языке, отпечаток её пронизывающих глаз.

Алекс сидел на скамейке напротив оцепленной площади, сжимая в руке её стихотворение. Это была любовь. Сумасшедшая, безрассудная, обречённая. Но была ли это любовь Дианы или его собственный, эгоистичный вымысел? И разве любовь дает право решать за другого, даже ради спасения? Ответа не следовало.

Лишь безнадёжный дым в небе и тишина.

Еще почитать:

Райдо — Райдо. Глава 4

Закон превыше всего — Закон превыше всего. Глава 6. Игра

Лед — Любить несмотря ни на что

Лавандовая бабочка — ГЛАВА 12: «НЕУДОБНАЯ ПРАВДА»