С благодарностью моему милому другу — Olesia Kasperovitch
«Шарль Барбару»
Автор: Anna Raven (Богодухова Анна)
2021 год
Действующие лица:
Шарль Жан Мари Барбару (Шарль Барбару) — французский политический деятель, один из выдающихся жирондистов, член Конвента. Казнён после неудачной попытки застрелиться 25 июня 1794 года в возрасте 27 лет.
Жером Петион де Вильнёв (Жером Петион) — деятель Великой французской революции, жирондист, мэр Парижа (1791—1792). Покончил с собой 18 июня 1794 года в возрасте 38 лет. Его труп был найден рядом с телом Франсуа Бюзо.
Франсуа Николя Леонар Бюзо (Франсуа Бюзо) (— французский адвокат и деятель Великой революции, жирондист. Покончил с собой 18 июня 1794 года в возрасте 34-х лет.
Свобода – полумистический призрачный дух.
Гонец – неустановленное лицо.
Солдаты – преследователи мятежной партии жирондистов.
Народ, соратники, друзья, противники – массовка.
В тексте фигурируют намеки и непрямые воспоминания-воззвания к Жан-Полю Марату, Робеспьеру, Шарлотте Корде, Ролану, многим прежним соратникам…
Сцена 1.1 Пролог
Убогая маленькая комнатка с криво заколоченными разномастными гнилыми досками окнами. Полумрак. На низком столике множество бумаг, каких-то брошюр, несколько тонких и маленьких, почти оплывших до конца свечек. Также – расколотый кувшин. Все в жутком беспорядке, неряшливой небрежности. В каждом предмете скользит неприкрытая нищета и откровенная бедность.
Среди этих бумаг изъеденный жучком тонкий тюфяк. На этом тюфяке спит молодой человек. Его черты лица очень красивы, хоть и бледны, немного болезненны. В нем сочетание юности и даже детства с красотой и силой – это Шарль Барбару. Одежда его изрядно поношена, кое-где перехвачена грубыми нитками и заметными швами. Он крепко спит.
Тонко и протяжно скрипит тяжелая дверь, в комнату проскальзывает человек. Это – Жером Петион. Петион выглядит заметно старше, его вид более плачевный, одежда еще более помята, поношена. Куртка также грубо перехвачена в нескольких местах, на ней нашиты лоскуты, и кажется, что вещь все равно вот-вот расползется на части.
Некоторое время Жером стоит, привыкая к комнате, стараясь сильно при этом не смотреть по сторонам, затем тихо крадется к тюфяку.
У тюфяка Жером останавливается.
Жером Петион (осторожно и негромко). Шарль?
Означенный Шарль не реагирует. Его сон крепок.
Жером Петион (уже громче). Ша-арль… Шарль Жан Мари Барбару!
Снова нет реакции.
Жером Петион. Да ну что ж ты!
Склоняется, трясет за плечо.
Жером Петион. Шарль, проснись! Прости, но…
Резко дернувшись, Шарль Барбару просыпается. Он резко садится на тюфяке, перехватывая руку Петиона, некоторое время сидит, осоловело глядя на него, словно бы пытаясь понять, где вообще находится.
Жером Петион (в явном смущении). Прости меня, Шарль, но пора проснуться.
Шарль Барбару (понемногу просыпаясь). Дьявол!
Сцена 1.2 «Дьявол!»
Шарль Барбару.
Дьявол! Жером, зачем
Ты меня разбудил?
Здесь серый плен,
А там я счастлив был!
Трёт глаза, зевает, ёжится от утреннего холода.
Дьявол, Петион, для чего
Эта явь по глазам?
Здесь уже нет ничего,
Всё счастье там…
Пытается упасть обратно на тюфяк, но Жером рукой останавливает его.
Жером, чёрта какого…
Жером Петион (не может сдержать улыбки, хотя вид его остается серьезным, он пытается быть шутливым).
Простите, гражданин Шарль Барбару,
Что я вас разбудить посмел,
Но как же иначе! Без вас не могу
Справиться я с кучей дел…
Шарль Барбару (улыбается, но улыбка быстро гаснет)
Петион, дьявол ты, а не друг!
Я таким счастливым был…
Машет рукой, решительно поднимается с тюфяка.
Здесь ожидание и тревога всех мук,
Ну вот зачем ты меня разбудил?
Жером Петион (с сожалением).
Шарль, я ждал для разговора тебя…
Шарль Барбару.
О, да пристрелите ж меня!
Выходит за порог комнаты, оставляя дверь в комнату открытой. Слышен плеск воды из кувшина.
Сцена 1.3 «Марсель!»
Жером Петион (кричит в провал коридора). А что снилось тебе?
Шарль Барбару (кричит в ответ). Всё то же… Марсель!
Если есть на земле рай,
То это Марсель, без сомнений!
Появляется обратно в комнате. его истертый камзол расстегнут, он вытирает лицо. Замечает улыбку Петиона…
Нет мой друг, не возражай,
Ты увидишь его…в свое время!
Снова выходит за порог. В проеме двери видны его движения, он несколько раз проходит взад-вперед.
Марсель, мой Марсель! Дом!
Как я хочу вернуться к тебе.
Даже если сегодня я побежден,
Я хочу умереть в твоей земле.
Возвращается в комнату, находит какую-то тряпку, тут же протирает ею руки, вешает ее на край стола. Тряпка падает. Шарль наклоняется , подбирает ее и вешает обратно. Все это время Жером терпеливо ожидает. На лице Петиона легкая улыбка, которой он сам удивлен, но улыбка выходит словно бы, помимо его воли.
Марсель, имя твое на устах —
Словно медовый поцелуй и вино.
И даже если меня ждет крах,
Увидеть тебя…и пусть будет темно!
Петион поглядывает даже с завистью на Шарля. Когда тот вспоминает марсель – лицо его совершенно преображается. В глазах сверкает что-то задорное, молодое и полное жизни, всей силы. Он сам будто бы успокаивается от воспоминаний о доме.
Марсель, мой Марсель — так чист,
Так прекрасен, так светел и мил…
Пусть парижский дьявол будет речист,
Я не принимаю тот дьявольский мир!
Шарль оправляет свой истертый костюм. Ему никак не удается справиться с завязками на куртке. Он не видит узелков. Зеркало или какая-либо отражающая поверхность в комнате отсутствует.
У меня есть свой — зелени полн,
Сладкого нектара и песнями ветра.
И даже если я сто раз обречен,
Я счастлив был и не жалею об этом.
Старый порт, ты вспомни меня —
Своего друга и верного слугу…
Жером некоторое время наблюдает за попыткой Шарля справиться с завязками, затем, не выдержав бесплотности этих попыток, подходит и завязывает сам.
Шарль Барбару. Благодарю, Жером! Эти проклятые узлы…
Жером Петион. Ты так давно не был в Марселе. Ты скучаешь.
Шарль Барбару
Я ничего забыл! В ночи и средь дня
Я его вижу — во сне и наяву!
Отходит от Петиона в какой-то задумчивости, замирает у одного из заколоченных окон. Его голос внезапно выдает дрожь и Жером смотрит с удивлением.
Если есть на земле рай,
То это Марсель, без сомнений!
Нет, мой друг, ты не возражай…
Жером Петион, однако, и не предпринимает такой попытки.
Шарль Барбару (медленно поворачивается к нему)
Мы увидим его вместе…
В свое время.
Жером Петион. Так и будет, Шарль…
Сцена 1.4 «Если бы…»
Жером Петион еще выдерживает около минуты, не мешая задумчивости Шарля, затем осторожно начинает.
Жером Петион.
Послушай, Барбару,
Молчать уже нельзя.
И я скажу тебе то,
Что давно начать не могу…
Шарль Барбару смотрит с усмешкой, не прерывая. Он словно бы уже знает, что хочет сказать Петион. Между тем, волнение Петиона значительно усиливается.
Но мы с тобою друзья!
И ты прекрасно знаешь, что…
Жером набирает в грудь побольше воздуха, но не решается сказать то, что должен. Вместо этого он бессильно опускает руки. Шарль Барбару не торопит его, возвращается к своему тюфяку и садится, жестом приглашая Жерома тоже сесть. Жером, двигаясь так, словно тело предает его, осторожно садится рядом.
Жером Петион.
Если была б у меня куртка,
Я б тебе ее отдал.
Если была б у меня шутка,
Я бы её рассказал!
Если тебе было бы жутко…
Я бы тебя обнял.
Шарль оглядывает еще более бедный костюм Жерома, неловко улыбается.
Если бы ты не произнёс и звука,
Тогда и я бы совсем замолчал!
Шарль Барбару (также неловко, как и улыбка, похлопывая его по спине).
Друг мой…ох, друг мой!
Безмерно тронут – не сказать!
И мне до боли жаль всех дней,
Я – слуга покорный твой.
Мне ты можешь доверять
Метание души своей!
Жером Петион вскакивает, словно сидеть он не в силах, начинает мерить шагами комнату – сделать это не очень и долго, так как комната узкая и маленькая.
Жером Петион.
Я знаю это лучше всех,
Но – сказать так больно мне!
Между тем…надежды нет.
Взгляд Барбару заметно тяжелеет.
Пусть еще звучит наш смех,
Мы в опале и огне!
Нам не выбраться на свет.
Шарль Барбару (очень сдержанно, каждое его слово отдает прохладой).
Мы в опале…да, позор.
И весь стыд не описать,
И обрыв для всех сердец…
Совесть их не знает взор,
Знаю я, что хочешь ты сказать…
Поднимается.
А виновен лишь один подлец!
Жером Петион (качая головою).
Друг мой, наш голос им не нужен,
Мы побеждены…подло. Гнусно!
Я вижу – догорают мечты.
Петион пошатывается, отводит взгляд от Шарля.
И сам я душою простужен,
В груди моей совсем пусто,
И сам я уже у черты…
Шарль Барбару (растерянно повторяет).
У черты…
Неожиданно лицо его меняется. Ярость вскипает в нем. Он бросается к Петиону, в один прыжок оказывается возле него.
У черты?! Не смей!
Нет! не отводи взгляда!
Пусть! Сложим головы мы,
Уйдем тенями для людей,
и под ногами пекло ада!
Хватает Жерома за грудки.
Мы идём…умираем за мечты
О свободе, равенстве, братстве!
И если даже не встретим любовь…
Шарль замечает затравленный взгляд Петиона и немедленно отпускает его.
Да, я скажу тебе то,
В чем могу клясться!
Не напрасна наша кровь,
Петион, а ты знаешь, что…
Неловко оправляет куртку Жерому, из-за чего та обрывается в одном из зашитых мест.
Если была б у меня куртка…
Жером Петион (слабо улыбаясь).
Я б тебе ее отдал.
Если была б у меня шутка…
Шарль Барбару.
Я бы ее рассказал.
Если тебе было бы жутко…
Жером Петион.
Я бы крепко тебя обнял.
Жером Петион и Шарль Барбару.
Если бы ты не произнес и звука,
Тогда и я бы совсем замолчал.
Сцена 1.5 «Когда я спущусь…»
Около минуты Шарль стоит в раздумьях, затем начинает решительно, порывисто. В нем жажда деятельности.
Шарль Барбару:
Слушай меня, Жером!
Слушай, что я скажу!
Пусть нам чужой этот дом,
Но ты держи себя, как я держу!
Жером Петион (оправляясь). Не сомневайся во мне!
Шарль Барбару:
Сейчас, когда я спущусь
К последним соратникам нашим,
То, тебе клянусь,
Я буду весел и отважен!
Выбрасывает руку, сжатую в кулаке.
Я буду шутить и улыбаться,
Буду делать вид, что вера есть,
И если надо – стану смеяться,
Даже сегодня! Сейчас! здесь!
Оглядывается на дверь, быстро подходит к ней, прикрывает.
Слушай меня, мой друг,
Что выпало им – выпадет нам,
То ведь совсем неизвестно…
Но ни один сердца стук,
Ни один страх по глазам
Не выдаст! Вот верное средство!
Отходит от дверей к внимающему ему Петиону.
Сделаем вид, что мы
Надеждой и планом полны,
Что всё идет так, как надо —
И…
Щелкает пальцами, как бы припоминая.
Жером Петион (подсказывает).
Отступление на благо?
Шарль Барбару (грозит ему пальцем).
Это единственное, что мы можем,
И это не будет даже ложью!
Сейчас, когда я спущусь
К последним соратникам нашим,
То, тебе в том клянусь,
Буду весел и отважен…
Оправляется для верности, прячет какие-то выбивающиеся из одежды нитки, завязывает узелки…
Ах, помнишь ли ты, Жером,
Как начиналось всё для нас?
Как каждый с триумфом был обручён,
И этот восторг и экстаз?
Как смотрели на нас тогда…
Жером Петион.
Как слушали…как восхищались!
Великие и грозные были то времена.
Скучаю, тебе в том признаюсь!
Шарль Барбару (нетерпеливо кивает).
Да! Но сейчас, когда я спущусь
К последним соратникам нашим,
Я буду – тебе клянусь,
Весел и отважен.
И буду…день за днем, вновь и ещё,
И не выдаст меня даже взгляд!
Быстро оглядев себя, направляется к дверям, но когда он касается уже дверной ручки, останавливается, услышав голос Петиона.
Жером Петион (очень тихо, так, что Барбару оборачивается на него со смутным подозрением).
Я помню всё:
Это словно жизнь назад…
Сцена 1.6 «Парижский дьявол речист!»
Дальнейшая сцена происходит одновременно в комнате-убежище и в воспоминаниях Шарля Барбару, в последних фигурирует несколько локаций.
1.6.1
Воспоминание. Молодой Шарль Барбару пребывает в Париж. Толпа – разноцветная, яростная, пугающая, встречает каждого пребывающего восторгом и ликование. Шарль Барбару смущен, немного застенчив. Он двигается по улице, среди бунтующей и мятежной толпы, и чувствует себя полным сил и новых стремлений. Его шаг быстр, скор, тороплив.
Шарль Барбару:
Передо мною белый лист,
И всё в новом цвете, а я…
Уже не тот, что прежде!
Как Парижский Дьявол речист,
И как эти речи манят меня!
Заставляют жить в надежде,
Что еще немного и…
Придут дни мои!
Что немного и вершина славы —
Ах, Парижский дьявол!
1.6.2
Зала Учредительного собрания. Суматоха. Постоянно чьи-то аплодисменты, чьи-то споры, сумятица. Барбару стоит во втором ряду, к нему подходит высокий человек зрелых лет с изрядными залысинами на лбу – это один из Соратников. Он осторожно касается плеча Шарля, тот вздрагивает от неожиданности.
Соратник 1 (с дружелюбием).Вы блестяще держали свои нападки!
Шарль Барбару (с каким-то детским изумлением). Вы…вы правда так считаете?
Соратник 1. Да, почему мне лгать? Вы – обладатель горячности, замечательного потенциала. Такие люди нужны нашему делу! Дело пойдет именно с такими людьми, как вы, Барбару!
Шарль Барбару (в смущении). Благодарю вас…ваша похвала – это…простите, я слишком смущен, чтобы выразить все, что во мне.
Соратник 1 (со смешком) Я тоже человек, юноша! Прекратите ваше смущение! И…знаете что? Приходите сегодня вечером. Моя жена и я будем рады принять новых друзей.
Не дожидаясь ответа ошарашенного Барбару, Соратник1 отходит в сторону.
1.6.3
Шарль Барбару снова по улицам Парижа. Его взгляд полон восторга. Он сам будто бы напитан этим восторгом. Он пытается идти медленно и важно, но постоянно срывается на ускорение шага, так его торопит жизнь и этот внутренний восторг!
Шарль Барбару:
И вот уже не просто я, как я —
И знакомства ждут меня,
И вхож в богатый разумом дом,
И сам – восторгом пьян и им же полн!
1.6.4
Восторженная более прежнего толпа. марсельские батальоны встречают с триумфом, обожанием. В их числе – во главе, и Барбару, которого забрасывают рукоплесканием, улыбками, похвалой, похлопыванием по плечу и всем прочим, что полагается триумфатору.
Он проходит по улицам сквозь этот восторг, преисполненный улыбок и счастья.
Шарль Барбару:
Победа! Крик и восторг,
И я уже е мальчик тот,
Что смотрел на камни и мечтал,
О чем-то смутном лишь мечтал…
Пусть в права вступает Дьявол,
Но мальчик в блеске славы,
Париж для него в новом свете,
И он за всю славу уже не в ответе…
1.6.5
Зала Национального Конвента. Шарль Барбару проходит и вдруг его касается Соратник1, заметивший приход Барбару, улыбается ему с теплотой. Рядом с Соратником1 еще один человек – Соратник2 – чуть усталый, с землистым лицом.
Соратник1. И снова вы, мой друг! Признаться – я очень рад!
Шарль Барбару. Да…я сам еще не могу поверить, но семьсот семьдесят пять голосов из семьсот семидесяти шести…и я здесь! (смеется). Я буду рьян, и каждый день отстаивать все то, за что мы боремся!
Соратник1 (к Соратнику2). Вы присмотритесь к нему! Он сражается, как лев. А я вас оставлю…(увидев кого-то знакомого). Жером! дай-ка мне минуту…
Соратник2. Вы, говорят, храбрец!
Шарль Барбару ( в смущении). Во всех этих залах говорят одинаково много.
Соратник2. Так мне не верить?
Шарль Барбару. А мы посмотрим и узнаем!
Улыбается, отходит в сторону.
Соратник2 (со снисходительной улыбкой). Нагле-ец!
1.6.6
Реальность. Убежище. Заколоченная нищая комната. Дух обречения. Шарль Барбару сидит на полу, растирая голову руками, как будто та у него болит. Рядом с ним сидит Петион, который подносит ему воды.
Шарль Барбару:
Проще в боях, когда
Всё чисто и ясно, как свет!
А здесь за любые слова
Поражение…или тень побед?
Не понять, все друг против друга,
И мальчик больше не один.
он находит тех, кто близок по духу,
И отстаивает мир…
Жером Петион (с сочувствием). Воды, Шарль!
Парижский Дьявол всегда речист,
В его пасти тысяча змей живет,
И в крови когда-то белый лист,
Что стаено…что сердце ждет?
Парижский Дьявол порочен,
Больше других он лжив…
И ему плевать, между прочим,
На славу всех битв.
Шарль Барбару (с жадностью испив воды):
Парижский дьявол поможет тем,
Кто других оказался смелее!
Остальным – эшафот и теней плен,
Париж оплетен змеями…
Сцена 1.7 «В новом мире…»
Дальнейшая сцена происходит одновременно в неустановленных местах славы прошлого и в реальности, в убежище.
1.7.1
Шарль Барбару сидит всё там же. Его взгляд устремлен в одну точку неподвижно. Он словно бы видит что-то перед собою.
Шарль Барбару:
В новом мире…смотри,
В память, как было!
Когда ещё жило в груди
Всё, что сегодня остыло…
1.7.2
Шарль Барбару в окружении многих лиц. Он преисполнен внутреннего света, полон искреннего веселья. Его похлопывают по плечу, ему подливают вина многие люди, лица которых невозможно разглядеть. Между тем, люди, не имеющие четких лиц, одеты весьма красиво и опрятно.
Тень1 (высокая, молодая, хохочущая задорно фигура, с размытым лицом, выныривает, хлопает от души Барбару по плечу, он улыбается).
Зубоскальством восславился Шарло!
С хохотом исчезает. Тут же выныривает следующая Тень – Тень2. Наклонившись к Шарлю, она бросает быстро свое предостережение.
Тень2.
Но будь осторожнее в нём!
С хохотом исчезает.
1.7.3
Шарль Барбару в настоящем. Оглядывается на Петиона, будто бы ищет поддержки.
Шарль Барбару:
Как же это было давно,
Помнишь наших друзей, Петион?
1.7.4
Прошлое. Шарль Барбару рассказывает какой-то статной красивой даме с так же, размытым лицом. Лицо самого Барбару видно четко.
Шарль Барбару:
Я был поражен смелостью вашей!
Тень3 (с хохотом, проносясь мимо, подливая ему вина):
Так нападать на грозных людей!
Жером Петион (в прошлом, немного моложе, в прошлом, одет добротно, подходит к Барбару, отводит его в сторону, вежливо кивнув даме).
Эти люди принимают чашу
Славы кровавой своей!
Какой-то шум в зале отвлекает Петиона от того, что он хотел добавить еще Барбару. Оба они оглядываются назад и видят молодого мужчину, красиво одетого, даже щегольского вида, который вызвал громкий смех у Теней. Это – Франсуа Бюзо.
Жером Петион (со смешком). О, Франсуа как всегда такой…Франсуа!
Шарль Барбару (кричит, обращаясь к означенному Франсуа). Опять ушел в грёзы об убийстве Марата?
Замечание вызывает смешок.
Франсуа Бюзо (отмахиваясь снисходительно, но с волнением).
А вы читали строки этого «Друга»? читали, что
Написал он в последнем выпуске погани своей?
Да, мы все знатно раскатали его!
Но это еще ничего,
А вот что готовлю ему я…
Жером Петион (закатывает глаза, на ухо к Шарлю Барбару).
Он опять! Пристрелите ж меня!
Окрикивает Бюзо.
Франсуа, успокойтесь, от имени всех прошу!
Франсуа Бюзо (в изрядном хмельном состояноянии).
Да я ему однажды всё скажу!
Тень4 (бодро появляется, отвлекает Барбару от Франсуа, замечает серьезно).
У вас большой путь, Барбару!
Не споткнитесь об острый язык!
Пытается исчезнуть, но Шарль перехватывает руку уходящего, замечает с издевательской вежливостью.
Шарль Барбару.
Я путь еще увидеть не могу,
Но вот спотыкаться как-то не привык.
Тень4 внимает ответу, затем выдергивает руку и исчезает.
1.7.5
Реальность. Петион что-то раскладывает на почерневшей, с гнильцой, доске.его пальцы дрожат. Барбару жадно вглядывается в него, Петион, напротив, пытается избежать взгляда.
Жером Петион.
О, какие то были дни!
В новом мире…для нас,
Какие знакомства и люди какие,
Что с ними сейчас…
1.7.6
Прошлое. Всё то же безумие. Тени с размытыми лицами. Ясно видны лица Петиона, Бюзо и Барбару. Бюзо в компании двух женщин, те иногда прерывают его смехом. Петион качает головою, наблюдая за ним. Барбару все время отвлекают.
Тень5 (останавливаясь за спиной Шарля, не давая ему обернуться).
Вас ждет успех и почет,
Если вы сумеете верно избрать…
Шарль Барбару (не оглядываясь).
Если сердце зовет,
Как ему отказать?
Тень6 (отталкивает Тень5, выныривает прямо перед лицом Барбару).
Только вы…осмотритесь в начале!
Шарль Барбару (улыбаясь).
Я мечтаю о славе!
И в этом новом мире я…
Франсуа Бюзо снова нарушает покой и мирное течение происходящего. Он, забравшись на какой-то стул, привлекает к себе внимание, чем отвлекает Барбару от размышлений.
Франсуа Бюзо.
Нет, вы послушайте только друзья,
Что пишет этот серый крокодил!
Небо – свидетель! Я бы его убил!
Жером Петион (быстро оглянувшись, в испуге).
Франсуа, следите за речами!
Франсуа Бюзо (пока его осторожно стаскивают со стула).
Нет уж! пусть он следит в начале!
Тень7 (шепотом, к Барбару, пока все увлечены сценой с Франсуа).
Говорят, Шарль Барбару окончательно с нами?
Шарль Барбару.
Ха!.. обеими руками!
Сцена 1.8 «А ты, ответь, жалел?»
Реальность. Убежище. Петион дрожащими руками расставляет потресканную глиняную посуду на доску. Разливает бледного цвета пустую похлебку по трем чашкам. Украдкой бросает взгляд на Барбару и добавляет из своей чашки по двум другим еще по ложке.
Жером Петион. Давай уж…
Протягивает тарелку Барбару. Он благодарно берет ее. сидит на полу.
Шарль Барбару. Будем представлять, что едим что-то, похожее на суп или сегодня не будем тратить на это сил? Если подумать, то вот этот кусочек шкурки похож на мясное сало…
Жером Петион. А еще это настоящий бульон! Ха…
Шарль Барбару. А где Франсуа?
Жером Петион. Он опять плохо спал, встал рано и пошел куда-то пройтись.
Шарль Барбару (в раздумьях). Я опасаюсь за него.
Жером Петион (без особого убеждения, скорее, чтобы успокоить Барбару). Наверняка – сидит где-нибудь под деревом и представляет, что душит Марата!
Не дождавшись реакции, Петион садится на пол со своей чашкой и начинает мрачно и шумно работать ложкой.
Шарль Барбару (неожиданно отставляет свою чашку на пол).
Мой друг, соратник мой,
Скажи мне как есть…
Жером Петион (с сожалением отставляет и свою чашку, вздыхает).
Я всегда честен с тобой.
Того требуют дружба и честь.
Шарль Барбару.
Ответь, ответь мне лишь раз,
Ты…когда-нибудь или сейчас,
Жалел?
Петион хмурится. Барбару торопливо.
О течении дел?
О том, как сложилось всё?
Жером Петион (глядя Барбару в глаза, взвешивая каждое слово).
Я думал снова и ещё,
О наших утратах и боли,
Об этой клетке и роли,
Что выпала нам…
но – верь моим словам,
Что я искренне верю,
в то одно,
Что поступил вернее всего!
Снова берет свою чашку, толкает чашку Барбару к нему.
Я так лишь душу мерю!
Не думай, что я не жалею,
об утратах и делах,
О том, как подступал к нам крах,
Но я верю, что прав! Верю!
Зачерпывает ложку, закашливается. Откашлявшись, с подозрением смотрит на Барбару.
А ты, ответь, жалел,
О течении дел?!
Шарль Барбару (берет свою чашку).
Я не жалею! Пусть даже клеймо «измена»
Нет, я всё сделал как надо! Я все сделал верно.
Сцена 1.9 «Славные дни!»
Сцена в прошлом. Шарль Барбару, одетый несколько щегольски, с комфортом и удачливостью, подчеркивающей его красоту и молодость, выходит из Залы на улицу, где его встречает восторженная толпа. Он с трудом протискивается в ней.
Женщина1 (громко, тыча в него пальцем).
Смотрите, смотрите, кто
Идет по улице легко!
Барбару улыбается, протискивается дальше.
Женщина2 (громко и восхищенно).
Красавец!
Барбару, услышав, с улыбкой оборачивается на нее, подмигивает и идет дальше.
Женщина3 (завистливо).
Покоряет!
Мужчина1 (оттаскивая от Шарля в сторону несколько человек, с яростью втолковывает).
А речи! Речи какие! Кто слышал – поймёт,
Острослов! Он страха не знает!
И говорит, что на сердце падёт!
Женщина4 (нарочито громко, когда Шарль проходит мимо).
Слышали, что он нынче сказал,
лишь взглядом пробежав памфлет Марата?
Гул толпы. Барбару протискивается дальше, его плечи слегка вздрагивают. Словно бы он с трудом удерживается от того, чтобы не начать разгонять толпу руками.
Мужчина2 (залихватски сплевывая на землю).
Давить их надо! Я бы им всем показал!
Мужчина3 (осторожно, замечает негромко).
Храбрость к чему? Будет за это расплата!
Шарль Барбару (улыбаясь солнцу, Парижу, улице, толпе).
О, славные дни! Тревога и слава!
О, великие дни встретили мы!
И дальше идём…
Женщина5 (размалеванная и будто бы пьяная почти вываливается перед Барбару, он останавливается невольно).
Гражданин, моё имя Жанна —
И я…
Женщина6 (более зрелая, с негодованием отталкивает ее в сторону).
Не Жанна, а дура!
К Барбару, извиняясь.
Простите слабые умы!
Мужчина4 (подмигивая Жанне).
Женщины, что с них взять?
Мужчина5 (мрачно глядя на Барбару).
Так падки они на красу!
Шарль Барбару (возобновляет свой путь).
Славные дни! Как солнце может сиять
Так ярко, чтобы влечь слезу?
Замечает молодую девушку у какой-то лавки. Девушка суетится на улице – опрятная, хорошенькая.
Эй, красавица! А подай воды?
Девушка явно теряется. Оттолкнув Женщину6, Женщина5 (назвавшаяся Жанной, снова появляется перед Барбару).
Женщина5.
Давай лучше я, гражданин.
Женщина6 (рывком оттаскивая в сторону Женщину5, подавая сердито кувшин с водою Барбару).
Горе мое! Я ловчее подам, а ты!
Мужчина6.
Красавцев любит мир,
И судьбу дарует им нежную,
Охраняя всякие там черты!
Барбару с удивлением оглядывается на Мужчину6.
Мужчина7 (с другой стороны улицы, громко).
Славные дни! Все красавцы небрежны
И каждый их жест будоражит умы…
Шарль Барбару оглядывается и на этот голос. Затем, плотнее запахивая свой плащ, он идет вперед, не оглядываясь и не останавливаясь больше.
Шарль Барбару.
Славные дни! Славные дни!
Полные острот, и дум, и спора!
Не удержавшись, игриво касается какой-то молодой девицы. Та мгновенно смущается.
Эй, красавица, взгляни в глаза мои,
Не бойся – нет пепла в глубине взора!
Сцена 1.10 «Молодость – это…»
Реальность. Убежище. Три жалкие чашки с серой бледностью похлебки. Заточение в окнах. Жером Петион проглядывает какие-то кусочки бумаг, не все из них имеют одинаково целостный вид. Барбару тоже проглядывает бумаги, но его мысли слишком далеки.
Жером Петион. О чем ты думаешь?
Шарль Барбару.
О том, что сегодня могу признать:
Я порою забывался!
Говорил, когда надо было молчать,
И увлекался!
Петион в изумлении смотрит на него, и даже бумаги оставляют его интерес.
Это всё – молодость! Наши годы,
Когда в поворотах судьбы – война.
Когда ты пьян от свободы
Сильнее, чем от вина…
Барбару небрежно касается потрескавшегося кувшина. Невесело усмехается.
Молодость – это не грех,
Это лишь время, когда
Так важен громкий смех!
И горькие слова…
С горечью.
Молод…я был так молод тогда!
Но…молодость это не грех?!
Жером Петион (в его глазах слезы, голос успокаивающий).
Шарль! Твои юны годы,
Ты и сегодня моложе всех!
Сцена 1.11 «Мы, словно дети…»
Жером Петион (нервно кусая обескровленные губы).
А ты…помнишь, как мы шутили?
Мы как дети были,
Над каждым врагом?
Зубоскальство кругом!
Барбару пожимает плечами – вроде бы и помнит, и не помнит, что это было еще в этой жизни.
Помнишь, как ты сказал
О Робеспьере кое-что, а?
Усиленно подмигивает Барбару.
Прошелся по тому, что «он устал!»
И ты тогда…
Шарль Барбару (порывисто поднимаясь, Петион даже вздрагивает).
Мы, словно дети…
Наивны, не умели молчать!
Кровь и ветер!
Тираны они…что скрывать?
С ненавистью смотрит в заколоченное окно.
Жером Петион.
Мы словно дети…нет!
Мы верили в то, что все равны!
Тоже поднимается.
Что одна цель у нашей борьбы,
Что у будущего общий свет!
Но мы так были доверчивы, и…
С досадой отмахивается.
Это не наша вина!
Есть и иная сторона!
Шарль Барбару (круто повернувшись лицом к Петиону).
Мы смели шутить в те дни!
Мы, словно дети…
Не выдерживая, отходит, идет к кувшину, наливает из него что-то темное, морщась, выпивает залпом, стоит, тяжело дыша.
Жером Петион (наблюдая за ним).
Дети! В жизни и в смерти…
Сцена 1.12 «Народ имел право…»
Шарль Барбару (распрямляясь).
А больше всего меня то
Раздражало, что
Они припомнили нам
Всё! Цеплялись к словам,
И…
Начинает ходить по комнате, пытаясь справиться с волнением.
Помнишь, решали когда
Судьбу короля…тьфу ты, Капета?
Жером Петион.
Помню, да…
Но!
Шарль Барбару (не слушая).
Я тогда дал ответ:
Сказал, что должна быть
Апелляция к народу,
И если народ решит: не жить,
То…
Жером Петион.
Они отравили свободу!
Шарль Барбару (с бешенством).
Народ имел право решать,
Весь народ, а не горсть из нас!
Жером Петион. Шарль!
Барбару осекается, останавливает свое метание по комнате.
Сцена 1.13 «Мы мешали бы им»
Жером Петион возвращается к своим бумагам, бережно разглаживает смятые, изношенные листы. Разглаживает их пальцами, словно нет ничего ценнее.
Жером Петион.
Брошюры…их осталось так мало,
И все же, их больше, чем друзей.
И меньше, чем все наши раны,
Сокрытые среди теней…
Украдкой вытирает рукавом глаза.
Шарль, друг мой, послушай,
Ты выступил открыто против них,
И напрасно ты рвешь себе душу,
Ты остался бы среди чужих…
Шарль Барбару так, словно тело предает его, медленно приближается к Петиону и касается уголка брошюры.
Шарль, послушай…обвинив
открыто Робеспьера и Марата,
ты сам себя привел в пучину битв,
Но мы такие – терзаться здесь не надо.
Шарль берет какую-то одну брошюру и слезы появляются на его глазах.
Шарль, послушай, что скажу:
мы мешали бы им!
Петион похлопывает по плечу Барбару.
Шарль, я душу твою держу,
останься мне родным.
Шарль, мы мешали бы им,
Мешали бы всегда!
И они извратили наши слова,
Всё обернули в слабость…
Кто может ставить это в вину?
И больше сказать я не могу,
Душу пьянит усталость…
Складывает брошюры. Барбару неохотно отдает свой листочек.
Сцена 1.14 «Вести…»
Неожиданно открывается дверь. Барбару оборачивается, чертыхнувшись, видит входящего Франсуа Бюзо. Петион вздрагивает, и все листы разлетаются. Франсуа Бюзо значительно старше того, что был в воспоминаниях, он мрачен. Одежда его потрепана, стара, изношена. Сам он бледен, под его глазами тени, но лицо хранит следы какой-то хитроватой былой красоты.
Жером Петион. Франсуа, чтоб тебя, Бюзо! У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди.
Франсуа Бюзо (со злобной насмешкой). Чуть сердце не выпрыгнуло..ха!
Шарль Барбару. К миру, друзья! Франсуа, твоя чашка.
Франсуа даже не смотрит на нее. Сунув руку под куртку, он достает маленький желтоватый пакет.
Франсуа Бюзо.
У меня к вам пакет
И я чую – там не спасение!
Лишь одно огорчение…
Барбару и Петион обмениваются многозначительным взглядом.
И что-то еще от будущих бед…
Петион протягивает руку за пакетом. Бюзо отдает ему, но задерживает руку на руке Петиона.
Я…еще не открыл,
Спешил скорее к вам.
Смотрит на Барбару. Тот настойчиво усаживает Бюзо на тюфяк и дает ему чашу худой похлебки.
У меня нет сил,
и тяги нет к листам.
Шарль Барбару (вкладывая ложку в его деревянные пальцы). Поешь, Франсуа!..
Франсуа покорно берет миску. Барбару смотрит на Петиона, который внимательно и мрачно читает письмо.
Жером Петион.
Дело худо…
Шарль Барбару (взглядом указывает на Франсуа).
Совсем?
Жером Петиион.
Еще один друг!
И уже не с нами.
Дурные вести приходят сами,
Схожи с ходом адских мук.
Отдает конверт Барбару, тот быстро пробегает его глазами.
Шарль Барбару.
С трудом могу даже я взглянуть…
Франсуа Бюзо (облизывая ложку с какой-то зловещей веселостью).
Ну? И какой у нас путь?
с подозрением, глядя то на Петиона, то на Барбару.
Вы что делали здесь?
Шарль Барбару.
Вспоминали, пока время есть…
Пока еще есть.
Сцена 1.15 «Мы вспоминаем…»
Шарль Барбару первым приходит в себя. Он берет кувшин с кислым вином, делает глоток, передает его Петиону, тот растерянно глядит на него. Пользуясь замешательством Петиона, Бюзо берет кувшин и отпивает из него.
Шарль Барбару. Нам остается величайший дар – память! Давайте вспомним нашу славы, пока мы еще можем.
Жером Петион. Теперь уже все равно.
Шарль Барбару пожимает плечами, прикладывается к кувшину с кислым вином, морщится, передает кувшин Петиону. Он морщится, но делает глоток. Бюзо вольготно раскидывается на тюфяке, Барбару сидит рядом свободно. Петион напряженно размышляет.
Шарль Барбару.
Мы вспоминаем, мы вспоминаем,
Не зная, куда идём.
И что по пути совершаем,
Чего от жизни дальше ждем.
Мы вспоминаем славные дни,
Наши дома…какими мы были,
И тех, кто веселил, с кем шутили,
И кого уже не найдём…
Франсуа Бюзо (встряхнувшись).
Друзья мои!
Память – это такая тюрьма,
И я…
Отмахивается, прикладывается к вину.
Жером Петион.
Друзья,
В памяти – свет и тьма,
И все наши родные, и наши дома…
Франсуа Бюзо (смеется, запрокидывая голову).
Слова! Всё только чёртовы слова!
Вскакивает в ярости.
Знаете вы, что с нашими семьями и с нами?
Кем мы стали,
И что…
Жером Петион (тоже поднимается, усаживает Франсуа назад).
Садись, Франсуа!
Вспомни, как мы…
Шарль Барбару (отвлекая гнев Франсуа вином).
Пусть пустыми словами,
Пусть в стенах тюрьмы,
Но мы вспоминаем…
Франсуа Бюзо.
Вспоминается, да?!
Шарль Барбару.
Мы наперед ничего не знаем…
Жером Петион (в сторону, тихо).
Слова! Чёртовы слова!
Сцена 1.16 «Проскрипция»
Прошлое. Серый ветреный день. С шумом гневливая толпа выгоняет из зала Барбару, Петиона, Бюзо, означенных прежде сторонников и их друзей прочь. Суматошный гнев, попытки перекричать толпу – все проходит мимо. Толпа глумливо хохочет, кое-кого выталкивают насильно. Падают сбиваемые шляпы, вылетают бумаги, шум, брань, проклятия.
Толпа (отчаянно бранясь).
Прочь! Убирайтесь прочь!
Предатели нашего дела,
Желающие обрушить ночь
На всех, кто должен быть смелым!
Изгоняемые пытаются зацепиться за кого-нибудь, выкрикнуть, но толпа обращается людским штормом и попытки к объяснению только сильнее раздражают ее. Голоса толпы смешиваются в один – единственный и сильный.
Прочь! Вот вам наше слово,
Решения этого не снять!
Нет ничего нового,
Вон! Предателей не прощать!
Толпа теснит изгоняемых на улицу. С хохотом и дьявольскими ужимками. В толпе Бюзо хватается за куртку Барбару, пытаясь удержаться на ногах. Барбару подхватывает его.
Прочь! Прочь! Прочь! Предателям нет места,
И нет падшим никакого средства,
Чтобы продолжить свое подлое дело!
Прочь! Убирайтесь, прочь!
Вас изгоняет защита народа смело,
Теснит предателей прочь,
Защищая свое верное дело,
Гонит всех словоблудов,
Что жаждали обрушить ночь!
Изгоняемых вытесняют на улицу. Они уступают и, как затравленные звери, бросаются прочь, врассыпную. За ними с хохотом гонятся самые рьяные из толпы…
Сцена 1.17 «И тогда пришло время кислого вина»
Реальность. Убежище. Трое соратников сидят спинами к стене, разложив под собою тюфяк, по очереди прикладываются к вину. Бюзо сидит, удобно облакотившись на Петиона и стену. Барбару сидит как бы отстраненно от Петиона, но рядом к нему. Сам Петион напряжен.
Шарль Барбару. Как-то не так я представлял наши воспоминания.
Франсуа Бюзо (без тени сожаления). Ну на-адо же!
Жером Петион. Всё было тогда. И слава, и дни, и падение.
Франсуа Бюзо (с плохо скрываемой яростью).
Тогда…тогда мы бежали,
Словно крысы, что под гнетом безумства!
Нас травили, гнали!
Шарль Барбару.
Да пощади же наши чувства!
Жером Петион.
Прошу вас, друзья!
Так нельзя,
Мы…
Франсуа Бюзо (закрывает уши руками).
Пришло время кислого вина,
И вся духота, и все слова,
Все стало пылью, смрадом,
И отравило ядом,
И мы…
Шарль Барбару, изловчившись, через Петиона, слегка ударяет Франсуа Бюзо по рукам, чтобы привести его в чувство. Он хохочет.
Жером Петион.
Время кислого вина пришло
Для каждого из нас, для всех…
Франсуа Бюзо (неожиданно обрывая свою напускную безумную веселость).
Как холодно…как темно,
Как я скучаю…
Барбару и Петион, не сговариваясь, с тревогой всматриваются в Бюзо.
Где теперь наш смех?
Шарль Барбару (примиряюще).
Суматоха…кислота вина,
Разъедает желудок скорбью вуали.
Жером Петион (осторожно).
И все наши слова…
Франсуа Бюзо.
Не больше, чем холод вуали!
Шарль Барбару. Нет, с таким настроением нам осталось покончить с собой!
Петион вздрагивает. Бюзо улыбается.
Франсуа Бюзо. В порядке очереди… разве плохо? Р-раз…
Барбару испуганно смотрит на него, ломает руки в немом страхе за Бюзо и свою необдуманность слов.
Жером Петион (в ужасе).
Тише, прошу! Пришло время
Кислого вина и горя.
Это на нашем сердце бремя,
И омут только нашей боли.
Шарль Барбару (медленно, не сводя взгляда с Бюзо).
Духота…
Жером Петион (решительно).
Все напрасны скорбные слова,
Выпьем! Время кислого вина.
Бодро подает пример. Его лицо сморщивается от кислоты и противного вкуса, но он мужественно изображает улыбку и передает кувшин Бюзо.
Сцена 1.18 «О доме…»
Жером Петион. Если вспоминать что-то хорошее, то из еще более далекого прошлого.
Франсуа Бюзо (хмельно). Изобрази!
Жером Петион.
Что в самые тяжкие дни
К нам приходит на память?
Может — не так смелы слова мои,
Но сейчас я прав и не исправить!
Куда бы ни вёл нас шаг,
И роковой поступи ход,
Когда всё вокруг не так,
Мы не смеем смотреть вперёд —
И смотрим назад,
В наши дома!
Шарль Барбару (с горячностью, вскаиквает, проносится по комнате в волнении).
О, святые слова!
Да! В Марселе мой взгляд,
Там зелень такая…
Все соки травы
И луч солнца!
Останавливается у соратников, бессильно опускает руки.
И лишь одно с мыслей сбивает:
Что мои взгляды пусты,
Но Марселем сердце бьется!
Франсуа Бюзо (с сочувствием, пододвигаясь, чтобы Шарль сел рядом с ним, а не рядом с Петионом).
О доме думаю и я,
Честно скажу — боюсь!
Что нет такого дня,
Когда я вернусь.
Дом приходит, но
Лишний я…да.
Холодно, темно,
О, дом! к нему святые слова!
Жером Петион (улыбаясь, пододвигает к Бюзо кувшин с остатками вина).
О доме — в последний раз,
Ведь что будет завтра? я не знаю.
И нет такого плетения фраз,
Что передаст, как я скучаю!
Шарль Барбару (мотает головой, отказываясь от вина, которое ему пытается предложить Бюзо).
О доме, в последний раз, быть может,
Я не знаю, что судьба нам сложит,
Но в сердце моём живы всегда
Марсельское солнце и луга.
Франсуа Бюзо (залпом допивает из кувшина, его речь слегка расплывчата).
О доме — в последний раз, может быть,
Как мало выпадает в доме жить,
И как я хочу представить,
Всё, что память мне может оставить!
Жером Петион, Франсуа Бюзо, Шарль Барбару (тщательно избегая взглядов друг на друга).
О доме…вспомним сейчас,
Может быть — в последний раз?
Никто не поймет тоски нашей
Кроме
Тех, кто испил нашу чашу,
Скучая о доме…
Сцена 1.19 «Как нас подставила…»
Франсуа Бюзо. А я всё думаю…та девица, как она подставила нас!
Жером Петион (с тревогой глядя на изменившегося в лице Барбару). Какая еще девица, Франсуа?
Франсуа Бюзо (закатывает глаза). Ну эта…Корде! Взгляните только! Она приняла такое сочувствие ко всем нам, она прокляла нашего самого главного врага всем сердцем. И сама решилась покарать его!
Жером Петион. Франсуа, это уже…пустое.
Франсуа Бюзо. Нет, вы послушайте! Она пришла к тебе, Шарль! (хохочет, тыча пальцем в грудь Барбару, который словно обратился в камень). Помнишь ее, а? помнишь девчонку?
Шарль не реагирует.
Франсуа Бюзо. Пришла, скрываясь за добродетелью, испросила твоих рекомендаций для беспрепятственного проезда! а явившись в Париж, пошла и убила нашего главного врага!
Шарль Барбару. Я не знал этого! Я не знал, что в ее мыслях и планах! Я не знал, что она хочет убить его! Она спросила, нужно ли мне что-то передать…я дал ей несколько писем, но на этом моя вина кончена!
Жером Петион. В самом деле, Франсуа…
Франсуа Бюзо. Она молодец, конечно, что убила нашего врага! Но я не прощу ей кое-что…
Шарль Барбару (со злобной иронией). Чего же вы не простите ей, Франсуа? Ты же сам ненавидел Марата! Ты сам бы задушил его, будь у тебя такая возможность!
Франсуа Бюзо (осекшись). Тогда я не прощу ей двух вещей. Первая – это то, что она не была из нашей партии, а ее преступление связали с нами! Теперь этот поганый…
Шарль Барбару. Дьявол!
Франсуа Бюзо. Самовлюбленный угнетатель Робеспьер получил возможность искоренить всех нас. Они сказали народу, что эта девчонка наша! А она не наша… но народу не объяснить. Он не поверит, что мы не знали о ее планах. Слишком уж нам мешал Марат!
Шарль Барбару. Нам?
Жером Петион (одновременно). А что ты ей второго не простишь?
Франсуа Бюзо. Того, что она добралась до Марата раньше, чем я.
Жером Петион и Шарль Барбару переглядываются с пониманием.
Франсуа Бюзо. Народ любил его…Друг народа! Ха! Девчонку должны были за его убийство порвать.
Жером Петион. Робеспьер не допустил бы этого. Самосуд – это не его метод. Это… это ловушка. Убийство Марата ему на руку. Теперь он может принимать любые меры против кого угодно, взывая к его памяти.
Франсуа Бюзо (разглядывая помрачневшего Барбару). Вот я и говорю…как нас подставила та девчонка! Благое дело для Франции, гибельное для нас. А народ…народ обожает любить безумцев и чудовищ. Мы не чудовища – в этом наша беда.
Сцена 1.20 «Ответь!»
Шарль Барбару поднимается и направляется к дверям, но Франсуа вскакивает следом, не позволяя Петиону остановить себя.
Франсуа Бюзо.
Нет, Барбару! Ответь,
Ответь…я много не прошу,
Теперь, когда висит над нами смерть…
Шарль Барбару (оборачивается).
Ну хорошо! Скажу!
Что ты хочешь знать…опять?
Жером Петион (встает между ними).
Друзья, давайте сохранять…
Франсуа Бюзо (не замечая Петиона).
Скажи мне, Шарль, скажи!
Если бы ты знал, кто она,
И зачем к тебе пришла…
Нет, ответь! Как на духу, без лжи,
Что сделал бы ты, зная,
Что перед тобой убийца Марата?
Шарль Барбару кусает губы.
Франсуа Бюзо.
Что это доведет нас до края,
Еще бы…убийца Друга народа…брата!
Что сделал бы ты? Что?
Жером Петион (вступаясь с сохраняемым хладнокровием).
Мы не знали ничего!
Она сказала, что едет в Париж,
Хлопотать за подругу лишь…
Франсуа Бюзо.
Я спросил не об этом,
Я спросил не у тебя.
Шарль Барбару, к ответу!
Не таись от меня!
Шарль Барбару (отодвигая Петиона в сторону).
Жером, всё хорошо,
Я отвечу. Это не оскорбление,
Я признаюсь, что
Много раз менял и мысли, и мнение…
Переводит дыхание. Спокойно.
Шарлотта Корде
Явилась ко мне,
Сказала – ей нужно в Париж!
Жером Петион (из-за плеча Барбару).
Хлопотать за подругу лишь!
Шарль Барбару (с легким раздражением).
Жером, я могу и сам!
к Бюзо.
Я ей письма дал,
И она предложила тогда
Везти письма и нашим друзьям!
Жером Петион.
Отмечу – предложила сама!
Франсуа Бюзо (со смутным чувством).
И ты ей их дал…
Шарль Барбару (разводит руками).
Она не говорила о Марате,
И я подумать не мог,
Что…
Жером Петион.
Хватит вам, хватит!
Кто знает сложенье дорог?
Шарль Барбару (не замечая слов Петиона).
Я много думал…да,
Мне казалось, что она права.
Что сердце его пронзив,
Она сделала благо.
И мне казалось, что – виновата,
Казалось стремление битв…
Отходит от сторонников к заколоченному окну.
Он стал жертвой! Святыней!
Именем его убиты мои друзья,
И что еще будет ныне —
Угадать нельзя!
Жером Петион.
Спрашивать, просить ответа,
Франсуа, ну к чему нам это?
Кто? Ну, кто знал,
Что у нее в корсете кинжал?
Франсуа Бюзо (извиняющимся и тихим тоном).
Я просто хочу понять,
Как и что с нами стало.
Эта девица смогла помешать
Ударом кинжала.
А вело ее благо…
Не знаю – она виновата?
Шарль Барбару (оборачивается к нему).
Не знаю! И никто не знал,
Я только пару писем дал,
Честно считая, что ее сгубит дорога.
Франсуа Бюзо (кивая).
Хорошо, еще вопрос…
Жером Петион.
О, ради бога!
Сцена 1.21 «Но если для другого «возможно»?»
Франсуа Бюзо.
Да, но если…представить?
В мыслях переиграть,
Условие оставить
И иначе сказать?
Но если для другого «возможно»?
И если бы ты точно знал, кто она?
Шарль Барбару и Петион смотрят друг на друга в изумлении.
Жером Петион.
До чего же вопросы сложные
Плетет твоя голова!
Шарль Барбару (не сдержав улыбки от фразы Петиона, но мгновенно посерьезнев).
Тогда, для другого «возможно»…
Я много думал, как бы я поступил,
Думал, что наши жизни ничтожны,
А иногда – что и сам бы, наверно, убил!
Жером Петион заходится в кашле.
Убил…ее или Марата – всё думал на свете,
Но разве я за кого-то в ответе?
Бюзо и Петион, не сговариваясь, качают голова.
Шарль Барбару.
Так нет! всё же – грызёт!
И видится смерть друзей и братьев
В ночах смерть поёт,
И я…слышу их проклятия.
Растирает виски руками. Петион бросает уничтожающий взгляд на Бюзо, тот отшатывается.
Жером Петион.
И без Марата они бы нашли,
Как гнать нас с нашей земли!
Шарль Барбару (тяжело опускаясь на тюфяк)
Но будто на мне…будто…
По ночам так тихо, и так жутко.
Франсуа Бюзо.
После Парижа губит тишина
И здесь не твоя вина!
Шарль Барбару (будто бы не слыша).
Но, если для другого «возможно»,
Мне кажется – всё вокруг ложно,
И не оправдает: «я не знал»,
Если честно – я устал…
Устал, хотя так еще молод!
Валится на тюфяк, на бок.
Франсуа Бюзо (с тихой слезой).
Это пепел души…
Жером Петион (одновременно)
Это лишь холод.
Сцена 1.22 «Если бы у меня было хоть что-то…»
Шарль Барбару лежит, прикрыв глаза руками, затем вдруг резко встряхивается, словно бы с силой сметает он с себя всякий след усталости.
Шарль Барбару.
Мои несчастные друзья,
Если б имел хоть что-то я,
То разделил, без колебаний,
Между вами!
Франсуа Бюзо (закатывает глаза)
Мы сейчас все в одном положении,
И если бы не это унижение,
То всё, что есть у меня, всё, что я имел —
Отдал бы вам и не жалел!
Жером Петион (хлопнув Бюзо по плечу, тот с наигранностью начинает отряхивать другое плечо, чем вызывает многозначительную переглядку Барбару и Петиона).
Но даже нет одной монеты…
К дележу нам невозможно.
Петион, не выдержав, хлопает Бюзо по другому плечу, тот смотрит на него с удивлением.
Шарль Барбару (рывком поднимаясь с тюфяка).
Мы разделим наши беды!
Мы разделим всё, что сложно!
Франсуа Бюзо. Ну просто замечательно…всегда ты находишь выход!
Жером Петион. Да подожди ты!
Шарль Барбару (быстро ходит взад-вперед по комнате).
Все угрозы, все смерти,
И даже…гильотинный ветер!
Пусть не страшен нам!
Воодушевленный останавливается перед своими друзьями, ожидая их реакции.
Франсуа Бюзо.
Примем участь по частям?
Жером Петион (с одобрением).
Вместе легче умирать…
Шарль Барбару (одновременно с Петионом, к Бюзо).
Вместе легче пережить…
Оба осекаются, Барбару и Петион смотрят друг на друга, услышав.
Франсуа Бюзо (расчетливо проходит между ними).
И судьбы придется ждать.
Шарль Барбару.
Или участь преломить!
Жером Петион (обнимая обоих за плечи).
У меня нет ничего,
Что разделить с вами, но…
Шарль Барбару.
Наша память и деяния,
Тревоги и ожидания…
Франсуа Бюзо (с ехидным оптимизмом).
И смерти участь наша —
Пусть станет общей чашей!
Сцена 1.23 «Чего хочет народ?»
Стук в дверь. Неловко протискивается бледный высокий молодой человек. Петион кивает ему, и выходит вместе с ним. Барбару и Бюзо остаются в комнате, понимающе провожая взглядом уходящего Петиона.
Франсуа Бюзо (глядя в спину Петиону).
Знаешь, Шарль, а я всё думаю и не могу понять.
Шарль Барбару.
Знаешь, Франсуа, столько думать нельзя.
Франсуа Бюзо.
Дослушай прежде, чем осмеять,
А не то…я же не посмотрю, что мы друзья!
Шарль Барбару (немного смутившись).
Мир, я слушаю тебя! Говори, как есть…
Франсуа Бюзо.
Я размышлял всё время, что мы здесь…
Вот скажи, чего хочет народ?
Барбару даже теряется от неожиданного вопроса, Франсуа делает ему знак молчать.
Чего он желает? Свобод?
Тогда зачем он свергает тирана
И тирана тут же зовет?
Что ему надо?
Шарль Барбару.
Франсуа, я не понимаю тебя!
Ты говоришь о тирании, но…
Слушай…
Франсуа Бюзо (как-то болезненно расхаживая взад-вперед).
Нет, это ты послушай меня!
Народу кажется, что вдруг легко
Управлять, и решать за себя,
Но это только до первого дня,
Пока он не чувствует власть…
А дальше?
Не перебивай! Дальше – страх, а не страсть,
И вот – вчера за свободу, сегодня за смерть?
Шарль Барбару.
Франсуа, ты устал, истомлен,
И сам не знаешь, о чем говоришь сейчас!
Есть свобода, есть права, есть закон,
И…
Франсуа Бюзо.
И три тысячи бессмысленных фраз?
Слова, Шарль, слова! Всё пустое…
И эти слова ничего не стоят,
Потому что ни я, ни ты, ни проклятый Марат
Никто не знает, чего хочет народ.
Шарль Барбару.
Марат уже мертв, и блуждает, где ад,
А нация желает прав и свобод!
Франсуа Бюзо смотрит на Барбару с непередаваемой плохо скрытой иронией.
Шарль Барбару (грубо).
И вообще… что ты несешь? Как смеешь ты?
У нас с тобой были схожие мечты,
А сейчас ты говоришь, что народ, что ты не знаешь…
Франсуа Бюзо.
Успокойся! Я просто так…болтаю!
Бюзо заходится наигранным смехом, Барбару смотрит на него с настороженностью.
Сцена 1.24 «Хлеба!»
Дом с заколоченными окнами – покосившийся и жалкий. В убогом, замусоренном и каком-то заветренном дворике стоит Петион, о чем-то разговаривая с зашедшим за ним человеком.
Чуть поодаль небольшая группа стариков, женщин и маленьких детей плетет что-то из прутьев, вымачивает их, отбивает, снова плетет… все измождены, худы, неопрятны.
В стороне, за деревом стоит невидимая никому женщина – молодая, с усталым и тоскливым лицом, печальной улыбкой. Она облачена в неподходящие для этого места и грязи легкие светлые полупрозрачные, даже какие-то воздушные одежды, но грязь не касается ее платья, не пачкает его. Это – Свобода. Никто ее не замечает.
Старик1 (вытаскивая длинные прутья из темного дурно пахнущего раствора).
Они обещали нам мирные дни,
Они говорили нам о свободе,
Но где же…где они,
Кто печален был о народе?
Женщина2 (с кашлем, изможденной болезнью внешностью).
Голодные рты не накормят слова,
Как не скажи – а в животе провал.
Женщина3.
Если было б возможно – я бы в город ушла…
Старик2 (сварливо).
Здесь хоть свои! А там – пропал!
Ребенок1 (жмется к Женщине2)
Мама, болит живот…
Женщина2 (скрывая от Ребенка1 слезы).
Горе мое!
Ребенок2 (пихая под ребра Ребенка1).
Потерпи еще, Клод!
Потерпи ещё!
Старик3 (сплетая из прутьев какой-то круг).
Выживаем, как можем… вот, продадим…
Женщина3 (с тихой яростной злобой).
В городе нет монет!
и даже хлеба!
Старик4 (указывая взглядом на детей)
Ну здесь…хотя бы им…
Женщина2.
Хуже только! Словно революции и не было!
Возмущенное шипение со всех сторон.
Старик1.
Не сметь! Они принесут нам благо!
Они дарует нам права и закон для всех.
Женщина4 (еле слышно бормочет, продолжая плести. Прутья врезаются ей в кожу до крови, но она даже не вздрагивает).
В Париже, говорят, пекло ада,
Там один пекарь взял на себя грех
И убил жену свою и трех детей,
Не сумев найти им хлеба…
Ребенок3 (с жадным любопытством).
Пекарь? Он самый лучший из людей!
Старик2.
Я был в Париже, но лучше бы не был!
Они там все друг друга жрут!
Так жадно, упиваясь кровью, вот!
Женщина1.
Ни в каком городе никого из нас не ждут,
Чего молоть? Плевать они хотели на народ!
Ребенок2.
Они приносят нам благо! Закон!
И пусть сводит живот,
И хочется хлеба…
Женщина3.
Голодом народ осрамлен…
Старик4.
Они плевали на народ!
Словно ничего и не было.
Старик2.
Мы просто сменили один гнет
На другой, вот и всё!
Ребенок1 (тихонько хнычет).
Сводит…больно.
Женщина2 (с тяжким вздохом).
Потерпи, Клод,
Немного ещё.
Старик1.
Сейчас – уже кончили мы,
Пойдем…надо идти, надо.
И пусть сжалится над нами небо!
Ребенок2.
Они хотят для нас блага!
Женщина1.
А нам нужно хлеба!
Встают, поднимаются, собирая прутья и нехитрые свои приспособления, пожитки, кряхтя и отдуваясь, идут. Вскоре скрываются с глаз. Свобода провожает их тоскливым взором. Петион, краем глаза отметив уход бедняков, заканчивает разговор и уходит в дом. Человек скрывается тоже.
Сцена 1.25 «Дайте мне ваши сердца!
Свобода, хватаясь за ствол деревьев, медленно выходит вперед.
Свобода.
Дайте мне ваше сердце, и я —
Наполню свободой его,
Наполню его собою,
И до последнего дня,
Даже тот, кто не знал ничего,
Будет жить с моей любовью!
Медленно начинает танцевать. Грязь не липнет к ее одеждам, даже когда она полностью влезает полами платья в нее. Ее движения легки, воздушны, прекрасны.
Дням славы предшествует кровь,
Кто тиран, а кто наш друг?
Всё мешается..всё вниз головою,
И за смертью следует любовь,
А история замыкает свой круг,
Дайте сердца!
Я их наполню собою.
Она кружится, ее кружения лихорадочны, суетливы, она почти что уже не различима в вихрях своего движения и в кружении платья.
Свобода резко останавливается и падает на колени.
В ваших сердцах идея живёт,
Идея красива, ясна и разна,
Но прежде – иди за войною,
И смерть крылья свои распахнет
Придут пред светом лихие времена!
За спиной свободы появляется Гонец. Он облачен в серый пыльный плащ. Он тоже не видит Свободу, но она видит его крадущееся приближение. Гонец нервно оглядывается, пробегая мимо Свободы, будто бы чувствует ее, но не может увидеть.
Такова цена! Высока или нет,
Решать не придется уж нам,
Отравленным идеей и любовью…
Поднимается с колен. Ее платье остается светлым и чистым. Гонец же пачкается в грязи пуще прежнего.
Но перед тем, как будет свет,
Каждый друг, окажется, тиран…
Ваши сердца! Их я наполню собою!
Гонец скрывается в доме.
Сцена 1.26 «Вести, что прежних дурней»
Убежище. В комнате Петион, Бюзо, Барбару. С треском, распугав соратников, вламывается Гонец. Он задыхается. Бюзо присвистывает, когда грязь с плаща Гонца растекается по полу, Барбару тычет его пальцем, призывая к молчанию, Петион бледнеет.
Гонец (задыхаясь, хватаясь за стену, чтобы устоять).
Вести! Срочно! Пакет с вестями
От ваших друзей!
Протягивает грязный конверт, перепачканный пылью и землей. Петион выхватывает конверт без размышлений.
Франсуа Бюзо.
Так все наши друзья уже здесь, перед вами!
Гонец.
Эти вести прежних дурней,
Передавший их…бледен был.
Петион молча передает конверт Барбару.
И у него едва хватило сил,
Чтобы передать…
Франсуа Бюзо (чуть растягивая слова, дурачась).
Ему следовало с этого начать!
Жером Петион (с неожиданной строгостью, почти рыча)
Франсуа, не будь как змей!
Шарль Барбару (протягивая конверт Франсуа, тот с неохотой берет его).
Это вести с полей,
От знающих людей…
Жером Петион (со значением).
И тем для нас дурней!
Гонец.
Вы будете давать ответ?
Франсуа Бюзо (пробежав бумаги взглядом, пожимает плечами).
А во мне удивления нет!
Барбару начинает метаться по комнате. Петион жестом предлагает Гонцу выйти, Бюзо спокойно и сладко потягивается, отшвырнув конверт в сторону.
Сцена 1.27 «По нашему следу»
Шарль Барбару (в метании).
По нашему следу…
Проклятие! Гонят нас,
Словно врагов!
Жером Петион (входит, он бледен, но решителен).
Призывают к ответу,
Извращают сотней фраз,
Желают нам оков…
И эшафот!
Франсуа Бюзо (нарочито зевая).
Неожиданность, а? травят,
Как будто бы мы зверье,
Но они…
Шарль Барбару.
Ядовитый взгляд!
Жером Петион (скрестив руки на груди).
Вновь и ещё…
Где наши дни?
Смешались: день и ночь.
Франсуа Бюзо (поднимаясь).
По нашему следу спешат,
Торопятся…ну что ж, отступаем.
Барбару и Петион смотрят на него, не моргая.
Что, кроме бегства, может помочь?
Повсюду – вражеский взгляд,
Мы ничего больше не знаем!
Все трое переглядываются, как будто бы продолжая уже в безмолвии разговор.
Сцена 1.28 «В путь!»
Франсуа Бюзо (спокойно поправляет бумаги, собирает уже разбросанные).
В наших сердцах что-то тлеет,
Чего уже давно нет в наших душах,
Париж не наш! Он опутан змеями,
И что-то жуткое…
Жером Петион (покорно следуя примеру Бюзо).
Я слышу время, я слушаю…
встряхивается.
В путь, снова в путь,
Ничего, друзья! Мы сумеем.
Уходим, страх теснит грудь,
Душит ядовитыми змеями.
Бюзо, Барбару и Петион собирают бумаги, составляют в порядок использованные чашки, кувшины. Вещей у них нет, они с тоскою оглядывают свое жалкое убежище.
Идти, снова идти,
По тому пути,
Что даст судьба!
Шарль Барбару.
Идти, снова идти,
Даже если путь в никуда,
Мы пойдем по любому пути,
Идти…идти снова!
Франсуа Бюзо (первым у дверей).
Делаем вид, словно…
Отмахивается, выходит прочь.
Жером Петион (останавливаясь у дверей).
Идем по нашему пути…
Недоговаривает, резко мотнув головою, выходит.
Шарль Барбару.
Снова идти…идти!
Барбару выходит последний, в последний раз оглядев убежище, плотно закрывает за собою дверь.
Безмолвие.
Сцена 1.29 «Когда рассыпается сердце…»
Оставленное убежище. Осторожно открывается дверь, входит Свобода. Она оглядывает комнату.
Свобода.
Все дни, что история плетёт,
Отмечены кровью и раной.
Из грязи вечность идёт,
Не значат ей расстоянье и страны.
проводит рукою по бумагам, по стенам, обходит комнату.
И когда рассыпается сердце в прах,
Когда душит ядовитый страх,
Это значит – падение!
Это значит – поражение чувств
И всех идеалов свержение.
История приходит из безумств…
Выходит из убежища, плотно и бережно закрывая за собою дверь. Стоит у дома, касаясь заколоченных грубо окон.
Вся слава – на костях смерти,
На непрожитых днях,
И если ты чувствуешь ветер,
То близок твой крах…
Пятясь спиною, отходит от дома, грязь не марает ее одеяние.
Все дни, что великим станут,
Что грозою и славой влекут,
Не считают, сколько душ устанут
И сколько тел сметут…
Свобода медленно пытается кружиться, но неожиданно путается в собственном платье, спотыкается и чуть не падает на землю, удержавшись в последнее мгновение с помощью пируэта.
И когда рассыпается сердце в прах,
А по шее проходит предвестная дрожь,
Это значит – близок твой крах,
И заточен для тебя нож.
Предпринимает новую попытку к танцу. Ее движения какие-то тяжелые. Скованные.
Всё по закону, всё по кругу,
Всё так, как должно, идет.
За славой слава, за мукой – мука,
Вперед по истории, вперед.
Снова обрывается в своем танце, опять чуть не падает и предпринимает новую попытку.
И этот виток ты чувствуешь остро
Лишь когда близок твой крах.
Когда не светят для тебя звезды…
Путается в платье, падает коленями в грязь, которая не пачкает ее светлого платья, роняет голову на грудь.
Когда сердце рассыпано в прах…
Сцена 1.30 «Эти страшные леса…»
Темный непроходимый лес. Густые деревья, тяжесть ветра колышет верхушки, хлещет по ветвям. Жером Петион и Франсуа Бюзо стоят у ствола дерева, согнувшись, переводят дыхание.
Жером Петион. Это было…подло! Нам нельзя было разделяться.
Франсуа Бюзо. Если бы они не выскочили засадой, мы бы и не разделились, Жером! Где вот теперь искать Шарля?
Замирают, услышав неразборчивые множественные голоса.
Франсуа Бюзо (с ненавистью ударяет кулаком по стволу дерева). Нас ищут! Окружили, как зверье, теперь идут…
Жером Петион. Может быть, Шарля уже взяли?
Франсуа Бюзо. Не знаю…Шарля, может, и взяли, а что о нас скажешь?
Жером Петион (морщится, касается своей ноги и морщится опять).Невовремя…
Франсуа Бюзо (неожиданно успокаивается).
Посмотри, Жером, какие страшные это леса,
В них только искать самому себе смерть.
Посмотри, Жером… посмотри мне в глаза,
Запомни: я не трус! Я просто не хочу тлеть
Тлеть именем на их подлых устах, заклейменным…
Жером Петион (в ужасе). Франсуа…
Франсуа Бюзо (с насмешливым спокойствием достает тяжелый пистолет).
Не бойся, Жером…не смотри на меня, когда…
Однажды, я знаю, я буду прощённым,
Но пока – не достанется им моя голова!
Жером Петион (хватает его за руки).
Как можешь ты…Франсуа, прошу тебя!
Как можешь ты! Как смеешь ты это!
Франсуа Бюзо (легко вырываясь).
Вы уже однажды остановили меня,
А толку? Что толку? Где победа?
Каждый сам выбирает участь свою,
Каждый сам выбирает, как ему умереть.
Посмотри на меня, Жером, я молю,
Я не трус! Я просто не хочу тлеть
Именем на их подлых устах…
Жером Петион (сползает в ужасе спиною по стволу дерева).
Это слишком страшные леса, я не могу
Поверить в то, что ты сделаешь…так!
Франсуа Бюзо (тепло касается плеча Жерома).
Мой друг, прости, если что, но я умру —
Это решение давнее…и продуманный шаг.
Неразборчивые голоса становятся ближе. Слышны выстрелы. Петион закрывает лицо руками. Бюзо задумчиво смотрит вглубь леса.
Франсуа Бюзо.
Может быть, кому-то из вас удастся то,
Что не удалось мне и многим друзьям нашим.
Я хочу верить…прости, если что,
Прости, что на твоих глазах принимаю эту чашу.
Жером Петион (поднимается, обнимает Бюзо, плачет, не скрывая своих слез).
Это страшные леса…это такие страшные леса,
И нет ничего страшнее, чем этот час…не будет.
Франсуа Бюзо.
Зато лето… пусть зелень леса запомнят глаза,
Пусть потом нас наши потомки, как хотят, судят!
Крепко обнимаются опять. Голоса совсем близко.
Франсуа Бюзо.
Прости, если что было…эшафот не мой удел.
Но помни, Жером, что я никогда ни о чем не жалел.
И даже сейчас я ухожу, скорбя лишь о том,
Что покидаю тебя, Жером,
И что не могу
Проститься с Барбару.
Приставляет пистолет к подбородку. Жером сдавленно рыдает, цепляясь ногтями за ствол дерева. Голоса уже почти рядом – они создают невообразимый, неразборчивый гул.
Франсуа Бюзо (с неожиданной игривостью).
Ну же, Жером, отвернись!
Петион, захлебываясь слезами, отворачивается.
Франсуа Бюзо (шепотом).
Это только земная жизнь!
Выстрел.
Франсуа Бюзо падает на землю, изящно раскинув в последний раз руки. Жером бросается к нему, рыдая, обнимает его тело. Погоня затихает, напуганная выстрелом и снова начинает – уже рьянее, ближе.
Жером Петион Дрожащими пальцами извлекает свой пистолет).
Прости меня, Шарль…простите небеса.
Мне жаль…какие страшные эти леса.
Но, может быть, тебе повезет,
Твоё время еще придет,
И ты вернешься в Марсель, в свой дом…
Прости меня,
Твой друг – Жером.
Приставляет пистолет к голове, не отпуская другой рукой руки Франсуа.
Всё кончено, да…я умру.
Франсуа, жди меня на том берегу.
Я уже иду.
Уже иду.
Выстрел. Петион тяжело заваливается на бок, пистолет выпадает из его руки и глаза Петиона закрываются навсегда…
Сцена 1.31 «Где теперь мой Марсель?»
Лес. Шарль Барбару слышит приближающийся шум голосов.
Шарль Барбару.
Оставлено всё: слава, дни боя, войны,
И я бегу от них в покровы тьмы,
Не умея проститься с семьей, оставляя,
Всех, кого знал и любил…
Но лучше эшафота участь такая,
И жаль, что я так мало жил…
Оглядывается на особенно громкий выстрел справа.
Где теперь мой Марсель? Где друзья?
Где соратники? Где моя семья?
Я оставляю всё на поругание,
Это вынужденная мера сильнее наказания,
Но все равно – слабее подлости врага…
И не дрогнет моя рука!
Особенно громкий выстрел слева. Сбиваются ветки выстрелом над головою Барбару, он приседает от неожиданности.
Где теперь мой Марсель, что я
Оставил теперь навсегда?
Помнит ли старый город меня,
Помнит ли он все мои слова?
Я защищал, я все сделал верно,
Я не мог… иначе не мог.
Выстрелы раздаются очередью. Барбару осекается, оглядывается.
Я не знаю за собою измены,
И не знаю, простит ли мне Бог
То, что я ухожу так, без покаяния,
Без прощения…без прощания.
Не умея проститься с теми,
Кто был мне дороже всех…
И даже жить не умея,
Я часто смеялся…в этом мой грех.
Приставляет пистолет к подбородку.
Франсуа Бюзо, Петион Жером,
Простите, что вот так… простите.
Я в западне. Может быть однажды
Вы навестите мой дом,
Только ускользните, живите!
Всё остальное неважно.
появляются солдаты.
Прощай, Марсель, навсегда,
Моя не дрогнет рука!
Выстрел. Барбару падает, но…смерть не настигает его. Он только раздробил себе челюсть и кровь хлещет, смешиваясь с болью и звериным отчаянием, когда даже смерть решила по-другому.
Солдаты грубо хватают Барбару и швыряют его в повозку. Он больно ударяется, стонет, кровь заливает ему шею, лицо, одежду.
Шарль попадает в состояние между бредом и реальностью. Боль приглушает весь мир вокруг него, смешиваясь с отчаянной горечью.
Сцена 1.32 «На два тела меньше»
Тяжело тащится тележка с Барбару. Солдаты весело восседают на лошадях, подбадривают друг друга. Барбару открывает глаза каждый раз, когда тележка ударяется о выступ корней или камень и тогда подпрыгивает вся повозка и он ударяется, и снова это причиняет боль ему и раздробленной челюсти. Но солдат это как будто бы не трогает и даже веселит.
Тележка проезжает мимо поляны, где стоят другие солдаты и лежат два тела. Тележка подпрыгивает и Барбару открывает глаза и зрачки его расширяются в ужасе, когда он узнает эти тела…он слабо шевелится, пытаясь подняться.
Солдат1 (с телеги)
Эй вы, что тут у вас?
Солдат2 (с полянки).
Попались предатели! ушли трусливо!
Боясь правосудия глас!
Солдат3 (с телеги).
Этот вот…тоже пытался, ха!
Но вышло вот так некрасиво,
И теперь он дождется суда!
Хохочут.
Солдат4 (с полянки).
Так их! Давить! Головы на нож.
Предатели не должны жить!
Солдат4 пинает сапогом труп Бюзо.
Шарль Барбару (делает над собой сумасшедшее усилие).
Не…трожь…
Солдат1.
Строптивый какой…будут судить,
Посмотрим, как ты запоешь, соловей!
Снова хохочут.
Солдат2.
Зато вам свезло! На два тела
Меньше в город везти.
видите, какое дело,
Трусости с революцией не по пути!
Барбару обессилено падает в телеге.
Солдат3.
Ладно, повезем мы его,
А не то
И этот помрет по дороге, и тогда
Не дождется суда.
Нам и без того
Везти на два тела меньше, но
Хочется же правосудия и головы!
Солдат4.
Бывай! Ну а мы
Займемся этими…тьфу!
Вот бы и их…по суду!
Так нет же, трусливы, ха!
Солдат3.
будет хоть этого, вон, голова…
Телега продолжает свой путь, налетая на камни и коренья.
Сцена 1.33 «Все ушли…»
Телега тащится, больно ударяя голову Барбару и причиняя ему новые мучения. Светит солнце. Она находится между бредом и болью, не понимая, где и что происходит. Он весь в крови. Солдаты переговариваются, но Шарль не понимает их и даже не знает, где едут…
Шарль Барбару (со стоном, тяжело, половину проглатывая, половину шепча).
Все…ушли, оставив меня,
А я?
Где, кто и что есть?
Сегодня что? Какая честь,
Ушли…все ушли.
И пасть земли
Приняла их,
А я?
Оставили меня,
Будто бы для чужих…
телега въезжает в город. Барбару снова ударяется, стонет. Один из солдат, не оглядываясь, прикрикивает на него.
Все…в крови.
Дни…славы
Любви.
Мало, так мало…
Ушли.
Остался.
Я.
Телега едет. Ее сопровождают любопытные, шумом и гвалтом приветствуя тех, кто изловил предателя.
Ждите меня
Все, кто ушли
В лоно земли.
Телега останавливается, Барбару грубо выволакивают из нее, не заботясь о его ране.
Сцена 1.34 «Я остаюсь»
Площадь. Гильотина. Толпа, палач, помощники палача, солдаты. У эшафота стоит Свобода. На ее плечах неровно лежит истертая, штопанная, зашитая-расползающаяся куртка Петиона. Она стоит тихо, ее как будто бы никто не замечает.
Из подъехавшей позорной телеги под улюлюканье, свист и вопли толпы вытаскивают Шарля Барбару, измученного и изможденного.
Свобода (глядя по сторонам, надеясь, что хоть кто-то ее заметит).
Скажи, скажи, ничего не тая,
Куда ушло тепло из наших душ?
В какие ушло края,
Оставив нас среди стуж?
Шарля Барбару толкают к эшафоту, заводят его обескровленного по ступеням.
Скажи мне то,
Что услышать боюсь…
Ушло тепло,
Но а я остаюсь…
Свист гильотинного ножа. Свобода отворачивается, толпа ревет. Свобода глотает слезы.
Я остаюсь даже когда
Тускнеют клятвы и слова,
И если надо идти вперёд,
Когда звезда уже зовёт.
Тело Барбару – обезглавленное, стаскивают вниз.
Я остаюсь всё равно,
Из чувств моих уйдет тепло,
И целый мир от нас устанет,
И сердце биться перестанет…
Всё равно – тебе клянусь,
Я навсегда остаюсь.
Толпа расходится, весело переговариваясь, смеясь, шутя. Тело уносят. Кровь смывают.
Скажи, скажи, что запомнишь меня
И жалеть обо мне не смей.
Знай: мой дом – твои родные края,
Но я брожу среди теней…
Все огибают Свободу. Она остается одна, неприкаянная.
Скажи, что ты ощущаешь холод,
Что он не только со мной,
Так с тобой прощается город,
Обещая вечный покой…
Свобода ежится от холода, плотнее прижимает к плечам куртку Петиона. Площадь пустеет.
Я остаюсь даже когда
Тускнеют клятвы и слова,
И если надо идти вперёд,
Когда звезда уже зовёт.
Свобода остается одна из живых людей на площади.
Я остаюсь всё равно,
Из чувств моих уйдет тепло,
И целый мир от нас устанет,
И сердце биться перестанет…
Куртка Петиона падает с ее плеч. Свобода не замечает этого.
Всё равно – тебе клянусь,
Я навсегда остаюсь.
Свобода смотрит на гильотину. Пустая площадь. Ветер.
КОНЕЦ.
Еще почитать:
120 буффонадных антрэ с 1850 по 1998 год — СОЛО ШИТСОНА (1904, Россия)
Посланник земли Израиля — Встреча с Ребе
Магистр
Пьеса. Любой Винсент
«
»
13.05.2021
