Сашенька

Яростно стерев ранее начертанное. Произведя мелом на большой прямоугольной доске овал , соответствующих доске пропорций. Я поместил внутрь него три крупные цифры – два массивных римских икса – десяток, и примкнувший к ним стройный перпендикулярный полуотрезок, единичку. Мои вписанные в овал каракули, показались мне настолько тяжелыми, что на секунду мне почудилось, как овал под их гнетом вытянулся и превратился в увесистую гирю с надписью по центру XXI.

Потом я красиво, по-актерски с эффектом, развернулся, полоснул внимательную, притихшую аудиторию уверенным, призывным взглядом, придав своему голосу конспираторские нотки продолжил свое обращение к собравшимся как к соучастникам.

— Закончить свою лекцию, я хотел бы следующим образом .Сейчас мы с вами находимся здесь, в 21 веке, мы homo sapiens,примерно 200000 тысяч лет назад, покинули нашу африканскую колыбель и заполонили мир собой. Выживали, эволюционировали, делились на расы, снова выживали, воевали сами с собой, адаптировались к болезням и инфекциям. Много чего было , и вот мы здесь. Здесь и сейчас. Так вот, здесь и сейчас, наша задача не только лечить больные души, спасать заблудшие. А еще и настраивать человека, на будущее, хватит топтаться на месте, внутреннее невидимое наполнение человеческого сосуда должно работать, развиваться, совершенствоваться. Наши одухотворенные знаниями и ведомые прогрессивными помыслами сердца, должны неистово забиться и разбудить спящих. Задача современной философии снести плотины из заскорузлых инстинктов и простеньких желаний спокойствия , достатка и комфорта. Наше время сверхзадач , и глупо сапиенсам их избегать и игнорировать. Только сверхзадачи переведут нас на новый уровень, сверхчеловека!

Выдохнул, сомкнул в кораблик ладони. Пробежав взглядом по отражающей мой посыл аудитории, скромно отвел глаза в плоскость зашарканного паркета. Напротив осторожно хлопнуло одно сведение рук, потом второе, и вот все пространство вокруг, заполнено сладкой вибрацией аплодисментов. Усладив себя достаточной дозой внимания, командно поднимаю руку, гашу волну звуков, и добавляю.

— Приобрести, цикл моих лекций «Решающий штурм «Эвереста» сердца и разума.» вы можете на любой онлайн-платформе. Подписывайтесь на мои страницы в социальных сетях и записывайтесь на следующие лекции. У кого остались вопросы, прошу сюда, ко мне на короткие диалоги. Всем остальным, я желаю легкого дня, полного тяжелых, но продуктивных мыслительных процессов.

Мои слова положили конец, тонкому соединению, аудитория-лектор. Все задвигалось , зашумело, порядок быстро превращался в динамичный хаос. Бросив короткий взгляд в зал, на самой галерке, слева, я увидел восторженный взгляд Александра, Саши, Сашеньки. Моего самого близкого друга из далекого и прекрасного детства.

Место действие, стремительно меняется, переносится, в мое любимое итальянское кафе. Рабочий, деловой, суетливый, озабоченный полдень метается по столице. А здесь уголок жизнерадостной неги, смех, непринужденное общение, позитивные импульсы от ароматных блюд, и доверчивых вин. Саша сидит напротив, левой рукой с помощью вилки таскает за волосы невероятно гибкие спагетти, правой в купели бокала с белым вином, купает весеннее солнце.

Его вопрос, как всегда ставит меня в неловкое положение, с детства не могу отвыкнуть отвечать на его вопросы честно и серьезно.

— Удивительно, как тебе это удалось? (интересуется он, и в интонации его слов, коктейль из удивления и восхищения.)

— Удалось что? ( спрашиваю я, стараюсь не смотреть ему в глаза, нервничаю, тереблю бумажную салфетку, как же не хочется сейчас этого разговора, сейчас и никогда.

Саша не отстает.

— Не юли, это какое-то чудо. Мой друг детства, боязливый, эгоистичный, расчетливый. Сейчас в авангарде прогрессивного человечества, преподает, учит общество трансформации. Ты проводник идеи нового мира, мира эволюции человека. Пусть как ты правильно говоришь, антропологически и генами, мы пока не готовы к таким изменениям, но душой и разумом уже на границе. Твои идеи – удар набата, ты призываешь людей больше работать душой и разумом, ради великой цели.

Он сделал паузу, и все-таки отловив мой ответный взгляд, поднял бокал и закончил тостом.

— Пожалуйста, не спорь, на такие вещи способен только человек с большим сердцем, великий гуманист. Я хочу выпить за тебя! За твои успехи! За твою благородную миссию!

Наши бокалы звонко соприкоснулись стенками, и как бы мне этого не хотелось, я не промедлил ответить, кто-то должен был разбить хрустальный шар его восторга

— Перестань говорить чепуху, Какая миссия? Какой новый мир? Оглянись вокруг. Вокруг муравейник, полуживотных, полулюдей из самого крупного сообщества потребителей. Посмотри на эти потоки городских созданий, это живые очереди на вход в зону комфорта. В манящую зону, где дикую, алчную необходимость каждую минуту удовлетворять любое свое желание, ты прерываешь только сном.

Я на секунду прервался, сделал большой глоток, и жестом предупредил Сашу меня не прерывать.

-А мои удары в набат, всего лишь инсценировка, ширма, чтобы красиво закрыть уродливый организм человеческого мироустройства, убогий, грязный тупиковый полустанок. Когда же у этой безликой, бесформенной массы для которой главной и единственной ценностью является потребление , обладание различными материальными благами , случаются совестливые приливы. Появляюсь я и снимаю муки их совести, своими красивыми фантазиями на тему, а как могло быть здорово, как могло быть иначе. И все, с моей стороны это только бизнес, циничный прибыльный бизнес, и они потребители по другую сторону, тоже это понимают, понимают, что мой упорядоченный и красиво выстроенный треп, это терапевтический сеанс притупляющий критический взгляд на окружающую вокруг реальность, платная индульгенция, очищение места от старых грехов, чтобы на нем не мучаясь плодить новые. Так что сними свои розовые очки, и будь как все — потребляй, иди на поводу своих простых желаний, и поменьше расшатывай нервы духовными мыслями.

Совсем чуть, перевел дыхание, и яростно закончил.

—Все эти кроманьонцы, денисовцы, неандертальцы с надеждой собирая в единое целое геном сапиенса, проталкивали нас дальше к свету откровений. Но где-то засбоило, и человечество стремительно кружится в веселом водовороте омута сливного отверстия унитаза, и поверь уже скоро, в недалеком будущем на всех новостных порталах вселенной появится сухие некрологи. Мол там и там то, по независящим от воли создателя причинам, ушел из жизни славный род Homo Sapiens.

Мой друг очень серьезно посмотрел на меня, мне даже показалось, что я переборщил своей правдой. А он вдруг задорно улыбнулся, дружески толкнул меня в плечо и рассмеялся. Выпустив очередь озорных смешинок, он с поддержкой сказал.

— Да ну брось, оправдываться и сгущать краски, понимаю, что сложно, и путь к такой цели непростой, тернистый. Но мы же не забыли еще с тобой, что из искры возгорится пламя! Главное не опускать руки, не прятаться в равнодушии.

В этот момент я ощутил, тщетность и бесполезность своих откровений. Надо было менять тему и декорации, поэтому я предложил прогуляться в ближайший парк, да и дивная весенняя погода на этом настаивала.

Воздушный шарик небесного голубого пруда колышется в переборах маленьких волн, к нему со всех концов парка ведут путеводные нити тропинок и дорожек. Одной из таких дорожек, дразня нагретый солнцем асфальт своими изворотливыми, причудливыми тенями движемся мы. Я иду деловой, уверенной , неторопливой походкой, немного, на каждом шаге выбрасываю вперед левую руку, словно в ней прощупывает путь невидимая трость. Рядом передразнивая меня, с трудом сдерживая на лице комическую копию моего содержательного выражения лица шествует Александр.

В какой-то момент мы оба не выдерживаем, ударяем в литавры заразительного смеха. И мне начинает казаться, что тени двух этих странных сорокалетних дядечек, — тени безрассудных, беззаботных подростков из неповторимого “еще вчера”.

Походя интересуюсь у Саши.

— Ну как там у тебя на новой работе, не обижают?

По его лицу заметной реакцией , пробегает облако возмущения и восторга, он быстро тараторит в ответ.

— Да ты чего! Спасибо тебе, это замечательная работа, разве я мог подумать, что простой мостостроитель из глубинки глубинок, способен получать пять своих месячных зарплат с северным то коэффициентом, получать за протирание штанов в период восьмичасового рабочего дня ,с законным перерывом на обед. Нет! Правда, мне очень стыдно, получать такие огромные деньги, почти даром. А как довольна Зина , и Егор тоже.

При упоминании Зины, гражданской жены Сашеньки, притащившейся с ним клещом на теле с севера, я напускаю гримасу отвращения. Худая, злая, завистливая манипуляторша, недостойная даже его мизинца. И еще Егор, ее великовозрастный лентяй и обалдуй, сын Зины от первого брака.

Александр укоризненно кивает и пытается пристыдить меня.

— Зря ты так, чтобы было бы со мной, если бы не она, она вытащила меня практически с того света, все пожертвовавшая сестра милосердия!

Со мной такое не проходит, и я сразу сердито парирую.

— Саша!!!! Она была медсестрой в больнице, это ее работа была следить за тобой, а спасли тебя врачи!!! Хватит уже повторять мне, чужие внушения!

Конечно, он делает вид, что не слышит моих последних слов и переводит стрелки разговора на другой путь.

— А знаешь что странно? Вот послушай,( с первых же слов интригует он) офис у нас на третьем этаже, открытый космос, ни стен , ни перегородок, воздух один на всех, конторский. Так вот, у меня место рабочее козырное, рядом с длинным и огромным окном с видом на дома через улицу. И если смотреть прямо в окно, перед до мной, дом причудливый, пирамидкой смотрит вверх, фасад округлен, а слева в конце строения, пустота до третьего этажа , метров так на десять, и вырез этот колонна , массивная , круглая подпирает. Я когда долго на этот дом смотрю , мне кажется, эта колонна здорово смахивает, на деревянную ногу Джона Сильвера из “Острова Сокровищ”. Да! Именно, дом пират с костылем и треуголкой крыши.

Тут он делает паузу, не только в словах, но и в ходьбе, останавливается. Я останавливаюсь рядом и подгоняю его сосредоточение.

— И ? Что тут странного? Причудливый дом в Москве? Да их пока тут, слава богу сотни, сотен.

Ох и лукаво сейчас , смотрит на меня рождающийся в нем рассказчик.

— Ты не дослушал, я только подступаю к странностям. Времени у меня свободного, в свое рабочее – предостаточно. А поскольку я не раб горячо обожаемых всеми гаджетов и избегаю грязевых, селевых потоков информации с вершин интернета, то мое время жестоко убивается в заоконном наблюдение всего происходящего. И то что я однажды заметил около колонны, причудливого дома, удивила и заинтриговала меня невероятно.

Теперь Александр неспешно пошел, не прерывая рассказа, а я послушно пошел за ним, подцепленный крючком его повествования.

— Улочка пешеходная, здания вокруг сплошь нежилые, и в рабочие часы, людей увидишь не часто, разве курьер проскользнет или случайный зевака. Так что любой персонаж попавший под мой скучающий взгляд, обречен на внимание. И со временем моих наблюдений, мне примелькался странный персонаж, среднего роста, мужичок, в длинном сером плаще и смешной, шляпой с длинными полями, на манер “федора”. Всегда идет как крадется, осторожно, озирается иногда, словно убеждается в отсутствие слежки. Доходит до колонны того самого дома, что-то сверяет по часам, и начинает сначала медленно кружить вокруг колонны, потом увеличивает темп, а затем в какой-то момент взбрасывает вверх руки, будто птица и исчезает. Совсем исчезает понимаешь, мгновенно растаивает в воздухе словно ничего и не было.

Я насмешливо смотрю на ловкого сочинителя, и пытаюсь найти разумное объяснение описанному.

— Возможно , там за колонной дверь, просто ее не видно издалека.

Сашенька ликующе улыбается.

— Да как же дверь, я к этой колонне уже ходил и не раз, глухая стена, вековая кладка. А еще удивительно, как мужичок исчезнет, так сразу дождь стремительно начинает поливать, абсолютно несмотря на характер погоды, словно смывает следы.

Конечно, я ожидал историю более захватывающую, но что Саша придумал, то придумал. Положив руку ему на плечо, я миролюбиво говорю.

— Если долго смотреть от скуки на один тот же пейзаж, всякое может фантазия нарисовать, а мужик возможно просто нездоровый персонаж, которого весенние обострения позвало на улицу. Пойдем ка лучше, тут недалеко замечательное заведение, где под хорошую закуску, можно позволить всю весеннею палитру цветастых настоек.

Александр немного обиженно отвечает.

— Пошли, жалко не веришь ты мне, а ведь он и правда исчезает, резко, внезапно. Ощущение, вот представь- ярко освещенная комната в центре предмет, щелкает выключатель, долю секунду повсюду пробегает тьма, снова свет, все как прежде в комнате, но она пустая. Пустая!!!!

Странный я сегодня, на себя не похожий. Поворотившиеся в сторону горизонта светило, все еще нагревает мой маленький лоб и широкий нос, длинные волосатые руки, заставляет томительно щуриться большие, лишенные ресниц глаза. Кто-то незнакомый, но заботливый, за спиной, вычесывает мне спину, находит и с треском расщелкивает моих мучителей, паразитов, прячущихся в обильной шерсти.

Сидя на теплой траве, на границе леса, сквозь прищур глаз и в заложниках наслаждения грумминга, смотрю, как вдалеке безволосые, смешные прямоходящие родственники проводят день в трудах.

Словно муравьи они облепили большую площадку, низ площадки круглый вращается как гончарный круг, сверху прямоходящие набрасывают тяжелые формирования каких-то материалов. Часть прямоходящих хватают формы, взмывают в воздух (левитация – проскальзывает белибердой в моем крошечном, расслабленном мозгу странная тарабарщина) легко подхватывая увесистый груз и нагромождают поверх растущего ввысь строения. Другие руками как инструментами, отсекают от нелепой конструкции ненужное, площадка вращается, нагромождение начинает принимать пирамидальную форму.

У меня не хватает сил противостоять набежавшей дреме, поддаюсь, засыпаю.

Зябко, неприятно жалит ночная прохлада, я по-прежнему на краю леса, безволосые разожгли у своей постройки волшебные, ослепительные огни. Угрожающую тенью в огнях пляшет новостройка, — большая пирамида. Под ней теперь расположилась колонна, около нее собрались безволосые, суетятся, громко что-то выкрикивают. Затем покружив вокруг колонны начинают пропадать, растворяться в сумерках без какого-либо следа. Исчезают почти все , кроме нескольких особей. Засмотревшись, потеряв осторожность, я с ужасом замечаю, что один из оставшихся заметив меня, быстро движется в мою сторону.

Нащупываю свою палку с приделанным к ней заостренным камнем, грозно встаю на задние лапы, наклоняя голову вниз, словно щит выставляю в сторону незваного гостя лоб, и издаю предупреждающий рык.

Прямоходящий не замечает моих угроз. Все это странно, я больше, сильней его, у меня оружие, а он все ближе.

Мои натянутые в струны нервы ведут панический диалог с разумом, что хочет он от меня? Убить? Дружить? Что делать мне? Бежать? Атаковать?

Решаю, бежать. Но тело будто парализовано, не могу произвести даже простейшего движения, безволосый все ближе. У него доброе лицо, он пытается мне что-то сказать, треплет меня за плечо.

Вываливаюсь из фантасмагорического сумбура дремы падением в реальность. Грузная, маслянистая, прохладная ночь. Я сижу на скамейке около своего дома, надо мной возвышается Саша, активно треплет меня за плечо.

—Ура! Я все-таки тебя пробудил, честно слово , уже с ужасом представлял , как далеко непросто будет поднимать тебя бесчувственного до квартиры. (с облегчением в голосе говорит мне он)

Мне неловко , я коряво улыбаюсь, пытаюсь подняться, ноги еще путает задержавшийся алкоголь, Сашка помогает мне и мы дружно ковыляем до подъезда.

На кухне усердно переламывает тела упругих зерен арабики, услужливая кофе-машина. Мой друг колдует над бутербродами. Я смотрю в окно на ночь, ночь в ответ свысока взирает на меня.

Зачем-то прилив эмоций прошлой беседы, заставляет меня, ее продолжить.

— А я все-таки немного слукавил, тогда в кафе. Сверх-люди, формата следующей ступени эволюции уже появляются , я уверен, тому много примеров. Тот же Распе описывая Мюнхаузена, представлял миру сверхчеловека. Ты только подумай, его взгляд мог загибаться за угол, он был стремителен, настолько, что легко бежал мимо капель в самый жуткий ливень и оставался сухим, он был сверхсилен – за свою косичку легко вытащил из болота себя и лошадь. К тому же он точно умел летать, пушечное ядро – это так бутафория, прикрыть свой дьявольский навык.

Удивительная способность Александра, он внешне спокоен, а глаза его улыбаются, смотрят лукаво, проверяют, серьезность слов. Проверка заканчивается недоумением, и он прямо спрашивает меня.

— Ты так шутишь ? Цветные наливки все еще жонглируют твоей фантазией?

— Какие, еще шутки! Я серьезен. Квинтэссенция! (возглашаю я, немного сердясь)

Саша больше не может быть серьезным, и начинает с подвохом интересоваться.

— А вот оно как, то есть Мюнхаузен, один из тех, кто добрался до пятого элемента?

Самое главное я серьезен, и я намерен окончательно выразиться на этот счет, переходя на взволнованный тон.

— Эфир! Путь в надлунный мир, левел ап! Мы все участники большой игры, головоломки, шарады, мы – это не только человеческая общность на данный момент, а все другие виды, подвиды, формы разума по всей вселенной. Допустим нулевой уровень у нас, это первые живые организмы в воде. А мы сейчас , условно на 30 уровне. И просто даже если ничего не делать, уровень растет, медленно, еле-еле, но растет. И у тебя растет, и у меня, и бессловесного дворника с лопатой, и у алкоголика Коли с дряблым, красным лицом, и у Ламы Далай в конце концов. Только невидимые подуровни у всех могут быть разными. И движемся мы к новой черте, каждый по разному, кто плетется, кто энергично идет, а кто просто преодолевает все трудности роста невероятными скачками. Но подозреваю, что тот, кто задержится в развитии, точно обречен на забвение, если дать полноценно фантазии разыграться на эту тему. Мы все участники вынужденного забега, давным-давно прозвучал гонг и началось. И для избранных хэппи-энд только один, добраться до финиша к отведенному провидением сроку. Пока на треке свет не выключат и зрители не разойдутся.

Саша наливает мне двойной эспрессо, и заботливо размещает передо мной аккуратную, крошечную, ароматную чашечку. И теперь уже с уменьшенной долей иронии интересуется.

— Ну и как, по-твоему происходит этот новый уровень, и самое главное куда деваются , эти новорожденные сверхлюди, успешные финишеры, ведь уже должно быть предостаточно, так ведь?

Я в притворной задумчивости, поднимаю бровь, продолжая выдавать за свежие размышления, давно родившиеся и подросшие мысли.

— Этого я знать не могу, может они удаляются штурмовать следующий рубеж на другие планеты, миры, измерения, а может тихонечко живут среди нас, но обращаются с нами как с потешными, домашними животными, это все вообще не важно, главное что пройденный ими путь эволюционного свершения, будет и должен , светить нашей путеводной звездой, источником веры в лучшее. Не скрою, я рассержен убогостью современного общества, расстроен тем, что сам удобно встроен в его механизмы. Но помещенная вглубь меня спасительная надежда помогает мне жить, служит мне необходимым смыслом, особенно тогда , когда приходят уничтожающие депрессии, уныние и безысходность.

Александр все больше расплылся в улыбке, закивал головой и торжественно произнес.

-А старичок, в итоге я был все-таки прав, ты немного веришь в то что пропагандируешь, и, если ты и циничен, то ровно наполовину, это игра инстинкта выживания или самосохранения.

Затем сделав лицо серьезней добавил.

-Кстати, ты не забыл про моего исчезающего персонажа и дом с костылем колонны? Мне нужно во всем разобраться, и я хочу, что бы ты мне помог в этом расследовании.

Мне снова стал досаждать Морфей, нежно, но настойчиво давя на веки, я неприлично широко зевнул, и борясь накатывающей сонливостью ответил.

— Никаких проблем, но предупреждаю, что устраиваю охоту на твои утопические видения, только один раз, с одной единственной целью, убедить тебя, что это всего лишь мираж из твоего воображения.

Спустя час, забрезжил первыми красками рассвет, Саша ушел, бросился и растворился под землей ,в хитрых ходах московского метро. А я так и не заснул, ерзая по простыне, с одного бока на другой, я вспоминал детство, последнее место в котором мой мир был надежен , прекрасен и бесконечен. Вспоминал испытывающий взгляд Сашеньки, как он смотрел на меня, испуганного, подлого, слабого.

В тот день мама буквально тащила меня сопротивляющегося к даче его бабушки. Всему виной была моя вторая ( или все-таки третья ) страстная влюбленность. Накануне я тринадцатилетний enamorado, справился со страхом быть высмеянным и отверженным, пригласил на прогулку пятнадцатилетнею деревенскую diosa, с изумрудными миндалевидными глазами лисички, веснушчатую обладательницу двух дерзких, огненно-рыжих косичек.

В магазине у санатория, на мои скромные детские, сбережения мы полакомились мороженным, потом долго сидели на песчаной косе рядом с плотиной, я нежно сыпал на ее ладони хрусталики песчинок и они красиво утекали бесследно, через ее удивительно тонкие и изящные пальцы. А после обеда угнав у причала прокатную лодку, мы беспечные уплывали вдаль насколько хватало длины прикованной замком к ушку лодки цепи. Уплывали и возвращались, она много невпопад смеялась, а я блаженно и глупо улыбался.

День получился короче других, и я с неохотой провожал ее домой, когда она вероломно поцеловала меня в щеку, и так же вероломно не дав опомниться защебетав, попросила. Просила она меня снести барьер, преграду, которая помешает нашим дальнейшим встречам, которые ей так желанны. Препонам служил ее старший брат, который не одобрял ее дружеские отношения с мальчиками, но если задобрить его парой пачек болгарских сигарет (да именно сигарет, а не папирос, ведь он ни какая-нибудь деревенщина), то тогда он одобрит, скорей всего одобрит наши встречи, на какой-то период.

Околдованный я бросился, что есть силы домой, оставив ее ждать на развилке дороги под фонарем. Не помня себя, скользнул в калитку, по дорожке к дверям. В прихожей висел пиджак отчима, где-то в слабо освещенной гостиной, звучал его и мамин голос. Мешкать было нельзя, я быстро как ловкий воришка, засунул руку во внутренний карман пиджака. Пальцы коснулись стопки свернутых банкнот. Я вытащил верхнюю, это был красный червонец, с него неодобрительно смотрел на меня профиль Ленина. Обмениваться взглядами было не когда, мое загипнотизированное сердце гнало меня назад к рыжеволосой прелестнице.

Она цепко, словно хищный зверек схватила красненькую купюру, еще раз прикоснулась к моей щеке, желанным лепестком своих влажных и теплых губ, и унеслась в куда-то по коридорам летней ночи. А я совершенно ошеломленно влюбленный, покружив под лиловым небом с живыми звездами, вернулся домой и счастливо уснул.

Лукавая соблазнительница конечно больше обо мне и не вспомнила, но не успел следующий день добраться до обеда, как, в комнату ко мне, нагрянула мама и кровожадно настроенный отчим. Мама аккуратно выпытывала у меня, насчет пропавших денег, отчим кружил вокруг и постоянно твердил что-то про дурную кровь и дикую неблагодарность, и бесконечно сочинял и засыпал меня страшными угрозами. Я все отрицал и горько плакал, и боялся, страшно боялся. Страшно было признание, сцены, укоры, дурные слова в мой адрес, стыдно было бы видеть мамино разочарование, торжество отчима, неминуемое наказание за такой проступок. В какой-то момент отчим пригрозил, если я не сознаюсь лишить меня поездки на море в августе, и что-то опять съязвил про мои плохие гены. Мама не выдержала разрыдалась, и сказала, что деньги мог взять кто угодно, к примеру вчера когда меня не было дома ко мне заходил приятель, Саша, мальчик из очень неблагополучной семьи, и пока мама отлучалась, чтобы угостить его компотом, он ожидал ее в прихожей. Мама с надеждой на такую версию посмотрела на меня, и спросила мог ли Саша украсть деньги. И я трусливо кивнул. Отчим недовольно хмыкнул и покинул место моего допроса, а мама прихватив меня направилась к дому где жил Саша.

Мы встретили Сашеньку у калитки дачи его бабушки, дачи, куда его отправляли на все лето. Отца у него тоже не было, а его мама в беспокойстве увядающей с возрастом красоты, искала новую любовь настойчиво и решительно. Время от времени она навещала Александра, но приезжала каждый раз в сопровождении нового ухажера, конечно поселок не дремал и ядовито, весело сплетничал на эту тему.

Помню, как мама испытывающие смотрела на Сашу, как с наигранным спокойствием рассказывала о неожиданной пропаже денег в нашем доме, ласково увещевала о том, что поймет мотивы любого поступка, и конечно узнав правду, сохранит все в тайне.

А где-то совсем рядом стоял я, в темпе престиссимо тщетно пыталась сбежать из груди слабое и напуганное сердце, было довольно тепло, но мои слезные железы обильно выделяли холодные, колющие капли неудержимого стресса, и лицо безжалостно заколотое слезами до неподвижности, становилось маской, страшной гримасой из застывшей смеси ужаса, и страха. Все, что я мог в тот момент, по-цыгански угнать табун моих мыслей, в далекий и счастливый край нереальности и отстраненности, но обезумевшее, свихнувшееся стадо было неконтролируемо. Мое тело сжалось, я готовился к заслуженному приговору и неминуемой казни.

И в этот момент, случилось вероятно так, что Александр, Саша, Сашенька почувствовал и глубоко понял меня, и мое состояние. Уже и не вспомнить детали, как именно было дальше, кажется, он стал много и совестливо извиняться, ссылался на какие-то сложные обстоятельства своей жизни, потом забежав в дом, вернулся держа неопрятный, жеванный рубль и горсть мелочи. Он заставил маму забрать эту сумму, и смекнув, что сумма должна быть гораздо больше, обещал возместить все со временем, непременно.

Возвращались с мамой домой, мы как победители, я никак не мог надышаться этим пьяным воздухом случайной победы, и с наслаждением представлял разочарованное лицо отчима. Немного огорчала засевшая глубоко мысль, о том, что по видимому человек я малодушный, дерьмовый, и уж, точно не способный взять на себя вину другого человека из чувства из сострадания, сочувствия, так как это сделал Саша. Я был жалкий и обычный, а он нет.

День расследования и поиска нечто мифического, выдался суетным и малоприятным с самого начала, на одной из значимых для меня платформ заблокировали мой аккаунт , по мелкой жалобе с обвинением о заимствовании материала, поэтому я задержался строча в адрес администраторов огненные опровержения, задержался и опоздал почти на час к месту нашей встречи с Александром. К моему удивлению мой компаньон по поискам даже этого не заметил, он радостно потрепал мне руку в приветствии, и мы отправились в сторону того самого таинственного дома. С трудом поборов его щенячий восторг и энтузиазм, я затащил его в ближайший бар за антистрессовыми коктейлями. И только по истечению испитому в эфирный дым часу, мы выдвинулись к месту слежения.

На улице весна старалась казаться летом, было ярко, солнечно тепло, и уютно. Мои утренние неприятности, забились в далекий угол и почти перестали напоминать о себе. По дороге я стал погружать Сашу в наше общее прошлое, и старательно стал выпытывать мотивы его, детского заступничества в той далекой, все еще задевавшей и загонявшей меня в облако стыда и позора, ситуации.

Поначалу он вилял и уходил от ответа, но уловив настойчивость моего давления, остановился, посмотрел, точнее всмотрелся в меня и через короткую паузу, сказал.

— Знаешь , видимо, еще тогда далеко позади, в детстве, у меня в сердце раньше времени лопнула капсула гена, и по наследству , мне досталось, понимание, что если ты хочешь быть человеком, надо любить людей. Мы хотим говорить на языке богов, понимать его, но вместо этого строим целые философские учения на грубой, фривольной человеческой интерпретации. А бог – это любовь. А любовь , новый уровень, это то, о чем в твоих рассуждениях, в твоих мыслях гремит, пульсирует между строчек, и я горжусь тем путем, который ты выбрал для себя, потому что это путь наверх. И достаточно, выдавить из своей души гнойные нарывы эгоизма и собственной избранности, и спастись или помочь спасти. Тогда, давно, я просто сразу понял, что ты в ловушки беды, и тебя необходима помощь. А ты уже тогда был не просто знакомым мне человеком, а близким другом, и в тот момент, я не мог думать ни о чем, кроме немедленной помощи тебе. И вот что я еще важное, не успел тебе сказать, а все время порывался…. Подожди, подожди ка….

Последние слова прозвучали в ритме тревожного напряжения, Саша схватил меня за руку, стараясь развернуть в нужном направлении и перейдя на шепот сказал.

— Смотри, вот он!

Я сразу развернулся в ту сторону куда пристально всматривался мой друг. Улица была полупустой, но впереди, метрах в ста или чуть больше, спиной к нам и от нас двигалась мужская фигура, и даже если было бы людно, я обязательно обратил бы на него внимание, уж больно странно выглядел этот персонаж. Нелепый длинный, большеразмерный плащ и глупая шляпа с холмом на макушке и опущенными полями средней ширины. Мало того, что это облачение было немного старомодно и не по погоде, на нем этот наряд смотрелся причудливо еще по той причине, что шляпа и плащ были определенно ему велики, издалека создавалось ощущение, что на голове этого незнакомца большой перевернутый тазик, а сам он завернут в гигантский балдахин.

Пока я разглядывал фигуру впереди , мне пришлось немного замедлится и я упустил из виду, что Саша уже бегом устремился в погоню за экстравагантным малым, делать мне ничего не оставалось и я как мог быстро последовал за Александром.

Саша был в хорошей спортивной форме, и стремительно сокращал дистанцию между собой и незнакомцем, я тоже был на бегу энергичен, но мои усилия уходили лишь на то, чтобы не сильно отстать, от опьяненного преследованием товарища.

Незнакомец видимо подсознательно почувствовал тревожный мотив погони, нервно обернулся, заметил набегающего Александра, и резко, смешно, задиристо припустил, неловкими полу-скачками прочь от преследователя.

Саша почти настиг свою жертву, но тот в последний момент юркнул за угол дома, за ним свернул и Александр, но спустя пару секунд, из неизвестности угла, обратно вылетел кубарем мой друг. Мне вообще показалось, что он был отброшен с чудовищной силой. Запыхавшись, я добежал до лежащего на тротуаре Сашеньки, собираясь помочь ему, но он с силой оттолкнул меня и закричал.

— Я в полном порядке, немедленно , беги за ним!

Сегодня мой жребий быть исполнительным и надежным помощником, кивнув Саше, я бросился за угол. За углом, тянулся узкий, прямой переулок с мощенным камнем тротуаром, в прямой видимости не было никого, и было настолько тихо, что я слышал шелест бумажной брошюру, которую ветерок крутил и валял , немного в стороне от меня.

Я осторожно сделал несколько шагов вперед, понимая, что цель моей погони не убежала далеко вперед, он здесь, притаился и возможно наблюдает за мной. Стало еще тише, я всматривался пристально, внимательно, стараясь засечь где-нибудь малейшее движение, и вдруг, четко услышал как в подъезде справа , ухнула , стукнувшая в косяк дверь, нет, не входная дверь подъезда, а видимо следующая вторая, внутренняя .

-Ну вот ты и попался ( радостно подумал, направляясь к подъезду)

Сейчас вспоминая тот эпизод, я до сих пор не понимаю, почему я был такой уверенный и решительный в тот момент. Но что было , то было именно так. В подъезд, я буквально влетел, резко открыв парадную дверь, а за ней так же резко рванул и внутреннею.

Чрево подъезда, было старое, прошло-вековое, пахло древесиной и влагой. После редута из двух дверей с темной непроницаемой пустотой под лестничного пространства, передо мной вереница ступеней лестницы вела наверх. Я начал аккуратно подниматься, медленно, почти крадучись. Две половинки одного внутреннего меня работали сообща, одна сдерживала охотничий порыв, осаживала от необдуманных действий, вторая мягко зажимала пульс и нашептывала, возможно будет засада, будь внимательней. Осторожно миновав больше половину пролета, внезапно за сзади я услышал шаркающее движение по полу, обернувшись я увидел, за моей спиной у двери, уже схватившись за ручку стоял он. Видимо затаившись в под лестничном, темном углу, он хотел дождаться пока я пойду по ложному следу наверх и сбежать. Но что-то пошло не так и беглец поторопился.

На все про все, было отведено мгновение, я смотрел на него, он обернулся на мой взгляд, из под шляпы в меня вперились два его огромных овальных черных глаза. Безрассудно крикнув что-то воинственное, я сделал пару быстрых шагов вниз по лестнице в его сторону и буквально прыгнул с высоты оставшихся до пола ступеней на незнакомца.

Наша стычка закончилась молниеносно, помню как рукой схватил его за плечо, зацепиться не получилось, моя рука соскользнула по его руке, до кисти, но все же почти отцепляясь уцепилось за кожаную перчатку противника. Я попытался повалить его навалившись всем телом, но он свободный рукой легко коснулся меня и я как ничтожная пушинка отлетел и ударился о глухую, твердую стену. В глазах у меня помутнело, в руках остался трофей кожаная перчатка, и последнее, что я увидел проваливаясь в бессознательность, это была рука моего соперника, белая как снег, гладкая, без пластинок ногтей, рытвин на коже в местах сгибах и без костяшек на суставах и запястье.

Это не человек! Мутант!( мелькнуло в моем сознание перед быстрым угасанием)

Когда я открыл глаза, рядом уже был напуганный Саша. У меня сильно болел затылок, видимо удар об стену пришелся на заднею часть головы, и еще очень хотелось пить. Я протянул Александру руку, друг помог мне подняться. Потирая ушибленную часть головы, я спросил.

— Где этот? …. Ну этот — мутант..

Саша вздохнул и с досадой ответил.

— Не знаю, сбежал видимо, я когда увидел как он выскакивает из подъезда, сразу понял, что у тебя неприятности и побежал сюда, не думая ни о чем другом.

Молча мы вышли на улицу и не договариваясь пошли без раздумий, без плана, куда вели ноги. Через какое то время, Александр прервал молчание и с интересом спросил ,

— А почему ты назвал его мутантом?

Я ответил нервно, возбужденно.

— Да потому что, это не может быть это — человеком, и (тут мне почему представилась часть лица персонажа, которая была мне видна из под полы шляпы) наверно, мутантом тоже быть не может. Там под плащом и шляпой нечто, нечеловеческое. Вот представь его лицо, большие черные овальные глаза, пустые, далекие, над глазами, ни век, не ресниц. Нос маленький, крошечный бугорок, рот прорезью. Но главное руки, я видел его руки. Они белые , гладкие эластичные , как резиновые перчатки, без следов человеческой анатомии. Бррр… ( я поморщился, представив руку моего недавнего противника и продолжил) И еще, вспомни его фантастическую силу, он с тобой играючи расправился, меня как соринку без напряжения отбросил, об стену саданул.

Тут меня осенила, одна догадка, я резко остановился, глядя на меня остановился и Саша.

— Нет это не мутант, это просто копия с популярных фотографий пришельцев. Белые, головастые, пучеглазые. Саша!!! Мы столкнулись с инопланетной расой!

Александр серьезно посмотрел на меня, и задумчиво ответил.

— Возможно и такое, но чтобы оно, из себя не представляло. Оно направится к колонне того самого дома. Я теперь почти уверен, там где-то скрыт портал, по которому оно шныряет между мирами, измерениями или что там существует за неизвестностью. Нам нужно немедленно идти туда.

Он решительно направился по проложенному в его мыслях маршруту, я почти послушно последовал за ним, на ходу робко и неуверенно возражая.

— Дался тебе этот чертов дом, эти пугающие пришельцы. Это не наши тайны, не наши тропы. Вдруг это маршрут внеземных контрабандистов или кого-то похуже. Поверь мне, эти ребята не будут стирать нам память, как добрые самаритяне. Им проще будет стереть нас.

Но Саша было уже не остановить, в его сердце золотоволосый пастушок играл на свирели лирическо-утопические мотивы.

— Да ты что! Ты не представляешь какой нам с тобой выпал шанс. Где-то за ширмой в углу дома у колонны, путь на новый уровень, именно там все правильные ответы, на наши с тобой размытые мысли и размышления.

Тут я слишком громко , разочарованно вздохнул, невольно перебив Александра. Он резко остановился, схватил меня за плечи и пристально посмотрев мне в глаза сказал.

— Ты же сам видишь, что наш мир катится в тартары, как человечеством снова овладевают и начинают править восставшие из средневековья, низменные, животные инстинкты, а там возможно – лестница в небо. В небе создатель или распорядитель наших судеб, и если до него добраться, его можно будет упросить, дать нам еще один шанс.

Конечно, все что говорил сейчас Саша, было сумбурно, странно , слишком идеалистично, и я должен был в этот момент остановить его, сказав, что строить надежды на собственных душевных порывах опасно и тщетно, что даже если мы найдем там таинственный проход лаз, дыру ведущую куда-либо, нас не ждет ничего кроме неприятностей и разочарований. Я должен был, но я не стал. Мне стало понятно, что сухие и рациональные законы нашей жизни, претят моему другу, и сейчас я должен молча превратиться в его верного оруженосца. Дальше без слов и не медля, мы отправились, к тому самому дому.

Представляю, как мы было забавно наблюдать за нами случайным свидетелям в жаркий момент поиска портала у заветной колонны. Саша носился вокруг колонны как заводной, поднимал и опускал руки, имитировал взлет, парение, полет, но все было напрасно. Я делово и старательно ковырял, проверяя на прочность и реальность кладку стены дома и тоже безуспешно. А через час безрезультатных мытарств, у меня разболелась ушибленная голова. И я оставил Сашеньку, один на один с этим местом, а сам сказал , что иду за таблеткой от головной боли, направился за лекарством к алко-маркету расположенному поодаль, за парой домов оттуда.

По какой-то сложной причине ближайший магазин оказался закрыт, и мне пришлось идти в супермаркет у метро. Конечно я задержался немногим дольше, чем планировал, но зато возвращался к Александру, в отличном настроении, с почти полной бутылкой коньяка и солеными мармеладными змеями. Настроение у меня теперь было замечательное, я шел глупо пританцовывая, улыбался, припоминая, как чуть больше часа назад, Саша смешно расставив руки кружил вокруг колонны и кричал и грозил кому-то могущественному и незнакомому. О том, что всем и всюду следует опасаться двух горящих пламенным огнем желания homo sapiens, которые вот-вот выйдут спасать больной и заброшенный мир.

Был невообразимо солнечный день, такой в котором даже у обреченного просыпается жажда жить, и надежда на лучшее будущее, становится непоколебимой верой. Я был счастлив, что в моей жизни опять появился Александр, Саша, Сашенька. Он был моим светом, и в его лучах, я становился лучше, совершеннее, человечнее, я становился таким каким и задумал меня создатель.

Неожиданно крупная капля воды щелкнуло мне по кончику носу, сразу следом вторая ударила по дужке моего разгоряченного уха. Небесная лейка наклонилась и сверху полил мощными, быстрыми струями холодный дождь. Пакостное ощущение беды кольнуло мне в сердце жестким прикосновением, затем у меня внутри родилась мучительная, почти физическая боль, голова закружилась, по телу к ногам спустилась слабость.

Лил пронзительный сильный дождь, а на небе было светло и безоблачно, лишь над ближайшими домами зависла низко небольшая серая тучка, виновница внезапного ливня.

Мне нужно было срочно идти к Саше, поборов минутную слабость, я бросился к тому месту , где я его оставил. Я бежал, что было сил, по левому бедру подбадривая в такт движениям бил черный пакет с коньяком и змеями, а внутри нарастала тревожное чувство. И постоянно память из архива доставляла сознанию слова Александра, сказанные тогда в парке, при первом упоминании этого странного места. Он сказал, что когда кто-то исчезал в портале, начинал идти внезапный дождь, как бы стирая следы.

— Стирая следы….. ( крутилось у меня в голове) Стирая следы….. Нет, нет, о Боже!

На ходу я достал смартфон, набрал номер Саши, к моей ужасной догадке, вызываемый абонент и сеть не видели друг друга. Когда я подошел к дому, ливень уже прекратился, теперь за ливнем ловко убиралось настырное солнце, влажные следы внезапных осадков исчезали на асфальте буквально на глазах.

Дом стоял передо мной, обычный дом, сверху позолоченный ярким днем, подтянутый , но уже не молодой, справа дом надежно упирался в асфальт могучим торсом, слева проем, большая серая колонна, в три человеческих обхвата рук. Все очень обычно, но Саши не было нигде. Я машинально снова набрал его номер, еще и еще раз. Напрасно, тогда я в припадке глупой истерики, прикрыл глаза и пытался телепатически обратиться к нему, вызвать его на контакт и замер, замер ожидая последствий.

Мимо меня на самокате проехал курьер, заднее колесо попало в выбоину, самокат и наездника тряхнуло, неприятный металлический звук резанул окружающее пространство.

Мне пришлось открыть глаза, и констатировать отсутствие изменений, Саша пропал. До вечера я обреченно, ходил вдоль дома, крутился разными способами вокруг колонны, допил коньяк и сходил еще за одним. Черт знает как, ночью оказался дома, и сразу рухнув на кровать не раздеваясь уснул.

Собственно, вся эта история, для меня уже старое вчера жизни, или молодое позавчера. Времени минуло с того момента довольно много. Я по прежнему толкаю свои грешные мыслишки за монеты всем страждущим, с упоением перечитываю Рея Брэдбери, и совершенствую в себе любовь к людям, и ничему в сущности больше не удивляюсь. Пока Сашенька формирует систему нашего мира, где-то там, я посильно стремлюсь помогать ему здесь.

Знаете, мне недавно срочной курьерской почтой доставили письмо, в нем был пустой белый лист формата а4 согнутый втрое и десять советских рублей, и я даже не стал гадать кто мне ее отправил, мне это очевидно. Купюра не новая, ходившая по рукам, это заметно. Но иногда я думаю, а вдруг это не просто символ или весточка, вдруг это и есть ТА САМАЯ купюра, кто знает, какие у них там, за горизонтом наших возможностей, возможности.

Вот прямо сейчас я кручу ее в руках, и вспоминаю, как я сидел в отделении полиции, давая пояснения уполномоченному лицу о обстоятельствах исчезновения Александра. Он медленно неохотно, что заполнял в форме на компьютере, яркий свет монитора падал ему отсветом, белыми пятнами на форму. И конце, больше для формальности, чем из интереса лицо поинтересовалось, о том как все таки я думаю, что реальности могло случиться с Сашей.

Я серьезно посмотрел ему в глаза, и сказал,

— Молодой человек, у меня на это счет нет сомнений! Он нашел лестницу в небо, путь наверх, сделал этакий левел ап. Вы меня понимаете?

Офицер устало посмотрел на меня, и немного язвительно ответил.

— Конечно нет, то есть не понимаю абсолютно.

Снисходительно посмотрев на него, через паузу, я произнес в пустоту нашего мира.

— А я пока, на это и не рассчитывал.