Я говорю: «Помнишь, какой сегодня день?»
Я говорю: «Знаешь, чего я так нарядилась?»
Я говорю: «Сделала завивку, надела каблуки. Смотри – все, как ты любишь!»
Он вздрагивает, будто мой голос делает ему больно, нехотя поворачивает голову в мою сторону и нажимает кнопку на телевизионном пульте. Он убавляет звук до тишины. На экране люди в спортивной форме – бейсбольная команда – мгновенно превращаются в глухонемых. Он смотрит на меня добрыми, ничего не помнящими глазами.
Он говорит: «Я думал, сегодня дежурит Элен. Молоденькая Элен, с большими… – он делает неприличные жесты руками, пытаясь изобразить два баскетбольных мяча у себя на груди, – большими… глазами, – он хихикает, как ребенок, и продолжает: – Вы вместо Элен? Что-то припоминаю… Сегодня я вел себя хорошо. Принял лекарства и все съел… и, если Вы не против, – он нажимает кнопку на пульте, происходит чудо, и к команде бейсболистов возвращается голос и слух, – я хочу досмотреть игру, сегодня финал, – говорит он. – Хотите, посмотрим вместе?»
В моей голове черно-белый фильм. Кадры безостановочно сменяют друг друга…
…Мы лежим на свежескошенной траве, нам по шестнадцать, из одежды наши тела прикрывают только васильки и ромашки, он целует меня там, где нельзя… Щекотно, и я хохочу без остановки…
…День, когда нам официально разрешили покупать алкоголь. Он встает на одно колено и протягивает мне самодельное кольцо, прямо у кассы круглосуточного магазина…
