Розовый Ветер Весны 1-3 Глава

Глава первая «Смерть и вдохновение»

Я мог бы быть с тобой, чувствовать твой запах и глупо улыбаться. Мог бы коснуться тебя, коснуться других. У меня была возможность повлиять на целый мир, или хотя бы на крошечную его часть. Но меня больше нет. Я упустил этот шанс. Жаль я не ценил его при жизни, и теперь вынужден лицезреть мир в котором меня нет. Все что мне теперь осталось, это созерцать, без возможности на что-либо повлиять. Видеть как люди создают и разрушают, любят и ненавидят, скорбят и радуются, верят и разочаровываются, их одолевают бури эмоций, а меня нет, я просто не в силах их почувствовать. Только сейчас я осознал насколько невыносимо болючие касания пустоты. Это и болью назвать нельзя, это нечто гораздо хуже, будто саму твою душу рвут на части, словно перекрыли ей кислород и она задыхается в страшной агонии. Ах, как был прекрасен осенний легкий холодок, как чудесно было дышать прохладой и ощущать её у себя в легких, от этого можно было легко заболеть, и потом пить горячий чай с малиной, укутаться теплым пледом и смотреть как бушует погода за окном. Так ли часто мы обращаем внимание на те чувства и ощущение, что испытываем, принимаем их как должное, вместо того чтоб, наслаждаться ими. Только сейчас я понимаю насколько воистину прекрасно это было.

А ты все сидишь у окна, о чем же ты думаешь? Что так тебя тревожит? Только не говори мне что разочаровалась, в мире столько прекрасного. В нем столько музыки, картин, пейзажей, обилие всевозможных чувств и страстей. Разве ты этого не видишь ? Все что сейчас тебя интересует, это холодный мокрый асфальт под окном? Как сильно я бы хотел внести красок твоему миру, чтобы и ты увидела. Но я всего лишь тень…

Ты проснулась, лучик солнца пробудил тебя ото сна, я не мог закрыть его прости, тебе снился сон, он был чудесен я полагаю, ведь ты улыбалась. Как же мило ты спишь, и вот тебя прервали. Я помню твой аромат, как ты пахла по утрам, жаль я не могу учуять его снова, этот приятный запах, что дарит чувство спокойствия и умиротворения души.

— Мне придется жить твоей жизнью, ведь я столько передал тебе. Моя эстетическая часть теперь чувствует через тебя, я рад что она не умерла вовсе, хоть что то уцелело от меня . Художница и писатель … это уже почти что клише. Мечтательный эстетизм против твоего педантичного прагматизма, по крайней мере ты была такой когда мы встретились.

— Как все же невыносимо лицезреть увядание красоты, я словно ребенок что пытаются перенести океан в ладошках, пусть что то и получается у меня передать, но этого очень мало. Меня тяготит что от огромного океана останется лишь пара капель, и я ничего не могу с этим поделать. Даже то что я уберегла не идеально, что угнетает меня еще больше, я не смогла передать всю красоту даже пары капель. И какой я после этого художник, скорее жалкое подобие на него. Ты всегда говорил что ценно то что разлагается, ведь его красота не вечна и потому она так ценна, что нет ничего совершенного и пусть стремится к нему нужно, но несовершенство в работах куда чувственнее и от него пахнет живостью когда от идеала лишь таит холод, искусство в первую очередь должно трогать сердца а затем умы. Ты предпочитал писать о той красоте что видел, о том насколько она была прекрасна, и жаль что другие не смогут ее увидеть. Заставляя этим ценить красоту что есть сейчас. Но все таки ты покинул меня, предпочел остаться прекрасным на века, лишив себя бремени наблюдать как увядает твое тело. Умереть оставшись чувственным и инфантильным, ведь со временем все становятся более консервативными, ты же предпочел остаться горячим пусть и холодным. Я запечатлю тебя и твоя красота переживет время, и обретет ценность для других, хотя если мыслить как ты , я обесцениваю тебя , обесцениваю воспоминания о тебе , ведь когда будет картина , я всегда смогу увидеть тебя снова, как и другие. Я предам тот интимный аспект твоей красоты, ведь не многие смогли ее увидеть. И умри ты навсегда. Твоя красота была бы неоценимо дорога. Но я не могу позволить этому случиться, это просто разорвёт мне душу, и пусть мое сердце будет разбито в любом случаи , я смогу хоть любоваться тобой, забывая о том что предала тебя.

— Ты вечно так много думаешь, заморачиваясь над тем что хочешь сказать и как лучше сделать, в то время как чувства убегают от тебя, они просто выветриваются, и все что остается это лишь холодный рассудок. И даже когда работа завершена, ты не можешь насладиться ею, ты все равно недовольна, ведь можно было сделать еще лучше, еще совершенней. Ты не в силах насладиться красотой что создаешь, и это очень печально, это невероятно тяжкое бремя. Твои работы мне все же нравились, холод что от них исходил, был пропитан болью и тоской, они восхищали, заставляя меня прочувствовать всю глубину твоих мучений. Они много раз погружали меня в меланхолию, отрывая от этого мира. Я тонул в море твоих печалей, чувствовал тоже что и ты, а может даже и более того.

Куда же ты идешь? Снова этот парк? Что заставило вибраться тебя в такую рань? Жаль я не могу быть с тобой… Опять эта книга, ты прочла ее уже множество раз, но все равно она забавляет тебя. Что это за парень, ты знаешь его? Нет? Наверно просто подошел познакомиться. Но ты не дала ему и шанса. Если честно мне его даже жаль, он весьма простодушен и ветрен на вид. Но тебе не до этого, ты просто дышишь ветром весны и читаешь роман, большего тебе сейчас и не нужно. Цветок, что ты сорвала, как он пахнет?

— Мне всегда было сложно понять эмоции других людей, они не достигали меня, просто проходя мимо. Я никогда не понимала что чувствуют другие люди, думая о них только в контексте своих собственных чувств. Ты же был другой, даже сущий пустяк, как гусеница перевоплощается в бабочку, чтоб затем умереть , вызывали у тебя сильные эмоции, трагичная история людей даже тебе не знакомых, трогала тебя до глубины души. Ты чувствовал все очень тонко, возможно понимая чувства других даже лучше чем они сами. И вот твое сердце не выдержало.

(Солнце зашло)

Элиза смотрела в книжку но мысли ее были далеки. Да и знала она ее почти что наизусть «***». Она чувствовала странную для нее потерянность, словно она вернулась к дороге с которой начала свой путь, словно часть ее жизни просто ушла, и теперь это только воспоминания, ощущение фрустрации которое одновременно освобождает тебя, словно ты в полете, ты река что движет свой путь, без цели и смысла, тебя ничего не обременяет, но вместе с тем это чувство обесценивает все вокруг. Лиза давно уже не чувствовала ничего подобного, это выходила из спектра ее ощущений. Четкость и собранность даже в самоуничижении и минуты отчаяния она оперировала больше разумом нежели чувствами. Она потерялась, для нее это впервые. Она смогла почувствовать что то новое, это чувство облегчало, избавляло от сотни мыслей что обычно терзали ей голову. Лишь холодное дуновение ветра смогло ненадолго вывести ее из этого состояния и привести в себя. Она ощутила странное удовольствие, вместо того чтоб напрячься, она расслабилась и пропустила холод через себя. Впитала его и наслаждалась ощущениями что он подарил ей своими пронзительными касаниями.

— Тебя пронимает холод но ты не дрожишь, он касается тебя подобно любовнику, я завидую ему. Вот смог бы я стать ветром в этот вечер, в последний раз почувствовать тебя. Полумрачные дороги заведут тебя домой, а горячий черный кофе без сахара и такой же черный дым наполнят тебя пока ты опять стоишь у окна. Вкус сладкого чая с еще более сладким шоколадом, как я много я был отдал сейчас за это, ты всегда пила крепкий кофе без сахара когда я обожал черный чай с сахаром и сладостями что были еще слаще.

— Странно но теперь я вижу больше оттенков серости, такое ощущение что они были всегда я просто не обращала на них свое внимание, тени что переливаются и создают разные абстрактные формы, прекрасный театр теней. Где же ты скрывался все это время от моего взора? Почему ты пришел сейчас?

Она не могла уснуть, все рассматривала силуэты что словно танцевали для нее, и лишь слабый огонек от тлеющей сигареты освещал комнату. Ее длинные темные волосы расплескались по всей кровати, а бледная белоснежная кожа почти что светилась в окружающем ее мраке. В этой тишине к ней подобралось вдохновение и оно ласкало ее тело, обходя каждый ее изгиб, подобно скульптору что наслаждается формами своего творения. Она поднялась в полной темноте доверяя свои движения самой лишь кисти, она сама двигалась по полотну, она герой что наконец обрела собственный голос. И все что остается художнику это дать этому голосу прозвучать, дать ему возможность пролить собственные краски. Лучи солнца пробились сквозь окно и прогнали тени, в этот момент Элиза почувствовала тоску ведь вместе с восходом светила убежало и ее вдохновение.

Глава 2 Луна

Солнце уже достигло своего пика, но Элиза все не открывала глаза. Она была истощена, всю ночь напролет море страстей носило ее, словно лодку среди бури. И теперь уставшая она нежилась в безмятежие. На улице была теплая легкая погода, тучи спокойно держали свой путь по гладкой синеве, пока цветки гортензии тянулись к свету. Она видела чудный сон, где гуляла среди вопиющей красоты сада, всевозможные цвета и запахи разили своим обилием. Ее взгляд снизошел до фигуры, что умиротворенно созерцала нисходящий с гор водопад, и тут сердце дрогнуло. Фигура обернулась и по смотрев прямо ей в глаза, тепло улыбнулась. Так вот где теперь ты обитаешь, мой прекрасный принц сказала Элиза и проснулась.

Не успела она еще полностью открыть глаза, как сразу же заметила портрет, а на нем уже знакомую ей улыбку. Он все так же тепло ей улыбался. Картина не была похожа на ее предыдущие работы, краски были ярче и в них было больше оттенков, на смену четким и строгим линиям пришли более смазанные менее резкие контуры. Изображение выглядело живым и словно благоухало, оно расцветало радуя глаз буйством своих цветов, что не могло не завораживать. Запах красок смешанный с сигаретным дымом наполнял всю комнату, пришлось приоткрыть окно. Еще никогда она так вкусно не спала, по крайней мере ей так казалось. Она почувствовала головную боль, жуткая мигрень что пришла и кажется не собиралась уходить. Ночь напролет дает о себе знать.

На часах было около полпятого, в шесть планировалась показ в галерее ее лучших работ. Но Элизу это совершенно не волновало, хотя ей и льстили похвалы, желания присутствовать среди людей что готовы превозносить любые ее творение, даже самые бездарные по ее мнению, было отчасти отвратительно. Все что ей сейчас волновало это ее новое произведение. Смогла ли она передать всю красоту своего любимого, вот что поистине тревожило ее. Лиза смотрела почти не отрываясь, она все искала деталь которую можно улучшить, искала возможности усовершенствовать свое творение, и тут ей вспомнились старые слова “несовершенство в работах куда чувственнее и от него пахнет живостью когда от идеала лишь таит холод». Эти слова заставили подняться уголки ее губ создавая измученную улыбку.

— И все же как ты был прав. Врядли я смогу сделать что либо лучше этого-.

Упокоение проникло в ее сердце. Она почувствовала удовольствие от созерцания проделанной работы. Ее сердце разразилась уже старыми но открытыми по новому чувствами. Слезы текли по ее лицу, ведь она впервые была счастлива.

“Она любила его теперь совсем по-другому – ведь он заставил ее страдать. (из Бремя страстей человеческих)

— Любуясь тобой я, позабыла о том что совершила предательство. Но не предав тебя, я бы придала искусство, забавный получается парадокс. Если измены не избежать, пускай же она будет хотя бы прекрасна.-

— Мои чувства вновь живут, от тоски они воссоздали меня. Наверное они тоже скучают, теперь у них другой владелец. Я рад этому, они заставят сиять мою любовь новыми красками, хоть ради этого стоило умереть. —

Лиза решила забыть о выставке. Ей хотелось сохранить и насытиться чувствами что одолевали ее, прогулка по уже сумрачным улицам была идеальным решением. Она вспоминал как маленькой боялась выходить на улицу вечером, взрослые всегда говорили что это опасно, что может случиться что то плохое, но сейчас ей было спокойно как никогда ранее. Фонари начали загораться тусклым огнем, было еще довольно светло, но тьма плавно и изящно вступала в свои права. Люди возвращались к себе домой, уставшие после тяжелого рабочего дня, влюбленные парочки безмятежно бродили наслаждаясь тихой весенней погодой, на их лицах сияло юношеское счастье. Такие простые и не обремененные, легкость читалась в их глазах, в то время как люди более преклонных лет шли точно зная куда и зачем, все чего они желали это скорее добраться домой, чтобы вкусно поесть и затем спокойно лечь спать, ведь завтра опять вставать.

Лиза сидела на лавочке , она смотрела на закат огромного светила. Покой проникал в нее и выходим вместе с дымом. Мысли покинули ее, она просто любовалась пейзажем, казалось что время остановилось, в такие моменты оно не властно над нами. Солнце ушло на другой конец мира, оставив Элизу, но она не была одинока, другое светило пришло на его место и она наслаждалась уже его свечением. Все теперь казалось ей более романтичным, она думала, чтобы мир изменился нужно изменить его, как оказалось иногда достаточно просто сменить свой взгляд, и даже старые вещи станут для тебя совершенно новыми. Тепло уходило, и она согревалась холодом.

— Ты больше не грустишь, я рад. Ты смогла насладиться своей работой, и вместе с тем научилась лучше находить красоту что тебя окружала. В тебе поселилась доля моего безметежия. Надеюсь все что я отдал тебе не приведет тебя ко мне, я был бы безусловно рад если б это случалось, мой эгоизм тому виной, но я не посмею желать тебе такой участи. Жаль я не могу сидеть рядом с тобой, не могу обнять тебя и раскрыть тайны луны на которую ты так влюбленно смотришь. —

— Как приятно побыть беззаботной, просто откинуть все и наслаждаться тем что ты видишь. Не думая что, зачем, и почему, просто здесь и просто сейчас. Теперь я понимаю тебя лучше, теперь я могу смотреть твоими глазами.( Увы но вместе с тем я не могу смотреть на вещи без боли в сердце, ведь везде я вижу тебя. )

Луна плыла подобно лодке, среди невероятной величины моря, спокойно колыхаясь держала свой путь. Она восходила каждую ночь, уходя от одних и приходя к другим, как изящная дама, что своей грациозной походкой несла за собой спокойствие, укрывая всех пеленой своего мрака, чтоб даровать миру желанный ему покой. Кто то любовался ею, а кто то совершал свои дела укрываясь ее черным платьем. Люди спали, занимались любовью и проливали кровь под ее сиянием. Многие признавались ей в любви, но быть с одним значит отречься от других. В таком случая ее красота будет принадлежать кому-то одному, и будет недоступна для других, потому она всегда держит свое сердце открытым, дабы каждый мог поистине насладиться ею. Своими лучами она ласкает нас, посылая нам сладкие сны, и затем тихо уходит, ведь ей уже пора. Она так и никогда не увидит, как мы проснемся.

В теплой кровати, она чувствовала прикосновения луны на своем одеяле, подобно матери что провожает тебя к сну. Ее прекрасные глаза закрылись, она провалилась в пучину сновидений.

Раздался звонок. — Лиза я крайне разочарован, почему вы не явились, вы всегда были такой пунктуальной, почему же вы изменили своим традициям, теперь я не знаю даже что думать. Я постарался объяснить ваше исчезновение гостям , ведь вы же эстет и вам свойственно эксцентричное поведение. Слава богу публика приняла эту шалость, я надеюсь впредь этого не повториться? Или же мне стоит рассчитывать на это?.

— Мне жаль что я огорчила вас, просто в этот день была превосходная луна, вы не находите? Я просто не могла не насладиться эю.

— Что за глупый вздор? Неужели мне всегда придется высматривать луну в небе и гадать придете вы или нет? Что с вами случилось? Вы сама не своя в последние время, я понимаю смерть вашего друга тяготит вас, но я всегда надеялся на ваш светлый рассудок, коим вы и руководствовались всегда. Если я смогу вам чем-либо помочь вы только скажите.

. — Вряд ли вы можете мне чем либо помочь, а насчет Лиона вы ошибаетесь он все еще жив, я бы с радостью с вами еще поговорила но вы прерывание мой сон, а это знаете ли не очень хорошо для здоровья, посему спокойной ночи Артур.

Лиза положила трубку, она ожидала чувство терзания ответственности, но оно все не приходило. Так вот как это быть свободной от забот.

3 Глава Буря

Среди ночи грянул проливной дождь, его шум разбудил лизу, и она поспешила открыть окно чтоб насладиться чудесной прохладой. Вдохновение проникало в нее, и тут же появилось желание нарисовать своего вдохновителя. Она взялась за кисть и гадала как ей изобразить его, привычные формы уже так осточертели. Кисть начала дергаться и художница поддалась её движению. Затем смешав довольно темный почти черный оттенок синевы, она начала изображать невероятной глубины море с бушующим в нем штормом. Дождь громко стучал по крыше, как волны что набирали и расплескивали свою силу, Элизе показалось словно она находиться в трюме маленького корабля, она кружилась ощущая морскую тряску, передавая весь грохот буре на своей картине. Сила стихии трогала её сердце, она радовалась ощущая на себе её мощь. Теперь она не маленькая лодка среди яростного моря, она почувствовала себя бурей. Молния пронзила море создавая в нем бездонную воронку, к которой плывет небольшое судно. На его задней части молодые парень и девушка, что смотрят в глаза друг другу, они улыбаются.

— Почему же эти люди улыбаются? Их вот вот проглотит бездна!

— Наверное они знают что их спасет бог.

Парочка уже не юных лет, бродила по галерее осматривая картины. Они совершенно не разбирались в искусстве, но им льстила мысль что они окультуриваются. Они с важными видом ходили и оценивали роботы художницы , не зная ничего о экспозиции и колорите. Уайльд говорил что истинный гений тот кто в красоте видит лишь красоту, правда вряд ли они могут прочувствовать глубину картины, они смотрят весьма поверхностно не вдаваясь в глубь.

Они улыбаются ведь, у них осталось так мало времени, нет паники, страхов. Они просто наслаждаются тем временем что осталось, ведь глупо его тратить на что то другое. Они улыбаются ведь закончат жизнь вместе в неистовом вихре, они чувствую апогей своих чувств вместе, они улыбаются ведь оба понимают это.

(Шли дни). Художница с удовлетворение и нежностью разглядывала свои недавние работы. Они были для неё словно дети которых у неё никогда не было. Лиза заметила как сильно отличались её новые работы от старых. Строгие темные тона, четкие геометрические линии, идеальные пропорции, они всем своим видом показывали невозмутимость, смотря с вершины совершенства. Старые картины заставляли наблюдателя испытывать отвращение к себе, чувствуя себя лишь жалким насекомым неспособным даже приблизиться к идеалу, испариться и просто пропасть дабы никто не смог увидеть его безобразный вид и глупую сущность. В то время новые, просто поражали своей легкостью. Они были настолько живи, казалось вот вот выпрыгнут наружу. Бесчисленное количество тонов и оттенков, оранжевый нежно ласкал зеленый, в то время как розовый откровенно заигрывал с серым, коричневый извивался в танце с голубым. Симфония цветов что заполонила полотно была крикливо яркой и в тоже время крайне гармоничной. Красочные творение вызывали умиротворение, даря зрителю енергию жизни, душа взывала к радости, рисуя крылья способные преодолеть любые виражи.

-Неужели я стала твоим подобием? Лион Лион Лион…

Она все повторяла его имя, как своего рода мантру. Закрыв глаза, художница трогала полотна пытаясь вспомнить образ своего вдохновителя.

— С вами все хорошо?

мягкий голос вывел ее из транса. Перед голубыми глазами предстал образ маленькой девушки , черный опрятный пиджак изящно подчеркивает её фигуру, правильное лицо с слегка наклоненной головой и легкой улыбкой что внушала доверие. А ярко рыжее волосы что слегка выделяли ее среди окружения, мягко лежали на щеках пока блестящие карие глаза пронзали удивленным взглядом.

— Да, все замечательно, я просто задумалась.

— Вы бормотали чьё то имя?

— Это имя человека, что теперь живет в садах.

-Хм, и что бы это могло значить. Правду говорят что все художники немного чудаковаты.

— Думаете ?

— Не сочтите за грубость, я совсем не имела ввиду что то оскорбительное. Быть совсем нормальным скучно. Я всегда предпочитаю дружить с чудаками, нежели с обычными уравновешенными людьми.

— Что ж в таком случае, спасибо за комплимент.

— Меня зовут Алиса, приятно лично с вами пообщаться Элизабет.

— Вы меня знаете?

— А разве не вам посвящена эта выставка?

Ответила ей Алиса легким шутливым тоном

— Нужно спросить администратора

— Вы и впрямь забавная, я то думала вы педантичная стерва

— Так вот вы какого люди обо мне мнения

— Я вряд ли тот человек что может говорить от имени большинства

— Значит это ваше личное наблюдение

— Пожалуй (сказала Алиса и улыбнулась)

— Можно узнать что сложило у вас такое мнение ?

— Только обещайте что не обидитесь

— Даю вам свое слово

— Тогда ладно. Вы почти всегда одевайтесь в черное поверх вашей бледной кожи что смотрится весьма аристократично, и держу пари вы это сами прекрасно понимаете. Ваши скромные и немного высокомерные повадки только усиливают это ощущение. Вместе с тем от вас таит холод, что и пронизывает картины висящие здесь. При их виде возникает жуткое желание убить себя.-

Элиза внимательно слушала, и уголки её губ дрогнули. Если бы эти слова сказал бы кто то другой, Лиза ответила бы едкой шуткой или унизительным сарказмом, но Алиса говорила с такой легкостью и непринужденностью что было сложно на неё злиться.

— Но вот ваши новые картины просто прелесть, смотря на них хочется петь и плясать, любить и быть любимым. Они нежно прикасаются к тебе , словно лапки котенка, не смотрят с презрением, а зовут поиграть вместе в долину чудес. Почему вы так сильно переменили свой стиль? Я думала что люди вроде вас всегда верны своим идеалам и представлениям.

— Чтож полагаю вы правы, если ко мне не пришли бы новые чувства, вполне возможно я бы осталась таковой до конца своей жизни, впрочем утверждать я не смею.

— И откуда взялись эти новые чувства

— Они достались мне от моего верного друга

— Рада что кто-то смог повлиять на вас, смотреть на ваши старые работы очень грустно

— А вот другим посетителям нравиться и думаю они не разделяют вашего мнения

— Тут вы однозначно правы, но это все потому что они себя ненавидят. Прошу прощения но я должна бежать, сейчас над озером должно заходить солнце и мне бы очень не хотелось это пропустить.

Простодушная девушка впечатлила художницу своей проницательностью, никто раньше не говорил ей в глаза подобное, слишком много лицемерия и восхваления слышала она в свой адрес, потому слова этой юной леди поразили ее, и она не хотела ее отпускать.

— Могу ли я составить вам компанию?

— Только в том случае если вы любите мороженое (сказала Алиса и снова мило улыбнулась)

— Врядли я смогу отказаться от такого удовольствия.

— Тогда я с радостью приму вашу компанию, но как же ваши поклонники, выставка пользуется неплохой популярностью и они вряд ли захотят вас отпускать

— Слава богу я свободный человек, и в праве делать то что захочу, тратить свое время на людей что так поверхностно потребляют искусство, отчасти отвратительно. Им не так интересны мои работы как я сама и моя слава, ощущение что якобы разбираются в современном искусстве, или просто окультуривается как личности, если им плевать на красоту, душу художника и саму идею, почему мне не должно быть плевать на них.

— Вы так категоричны — вновь заулыбалась Алиса и вприпрыжку удалилась к выходу словно не замечая своего собеседника.

— До чего же она ветреная, но в ней определенно что то есть. — подумала Лиза, ступая за ней.

Пройдя несколько улиц и спускаясь по ступенькам довольно большой лестницы, что вела вниз прямо к озеру. Они купили мороженое в ларьке неподалеку, и уселись на деревянную лавочку с видом на все озеро.

Солнце плавно заходило, Элиза медленно достала сигареты. Дым что она вдыхала был подобно жизни что наполняла ее изнутри, она созерцала как глубокий старец, как человек что смог прикоснуться к красоте природы и к своей ничтожности. Алиса же смотрела глазами ребенка, таким непринужденными, чистыми, лишенного всякого замысла и малейшей задней мысли

Она напомнила Лизе Лиона, правда ее волосы ярко рыжее в отличии от его тёмного рыжего почти каштанового. Глаза их тоже отличались, в этой девушки они сияли, были столь невинны как у человека что только явился на свет и не знал горя, в то время как у поэта при всей чистоте его взора таилась некая грусть.

— Как это вы умудряетесь есть мороженное и курить?

— Очень просто, сначала я курю, затем заедаю мороженым.

— Но тогда вы не наслаждаетесь ни мороженым ни сигаретами

— И почему же?

— Потому (нахмурилась Алиса недоумевая как можно этого не понимать)

— Как по мне это весьма неплохое сочетание.

— Закусывая, вы думаете не о вкусе мороженого а о следующей затяжке, а когда затягиваетесь думаете как бы скорее закусить, вам нравиться предвкушение а не сам вкус, погоня за чувствами а не сами чувства. Вы просто убиваете сам вкус вещей избавляя их от смысла. Нужно вкушать удовольствие а иначе зачем все это. Единственная логическое обяснение это удовольствия мазохиста что получает удовольствия от собственного лишения, или глубокая ненависть к себе.

Хм а в чем-то она права, думаю ты б с ней точно согласился.

— Проглатывать даже не ощущая полноту вкуса, если уж разрушаешь себя, делай это красиво и с удовольствием.

Сказала и смотря вдаль улыбнулась своими юными губами. Затем она обернула голову и смотря прямо на Элизу спросила.

— Вам нравиться разрушать себя, или вам просто нравиться эта идея?

Затем не ожидая ответа добавила

— Все мы разрушаемся, но лишь некоторые получают от этого кайф.

Время быстро пролетело и вот вновь наступила ночь.

— Мне приятно было провести с вами это время, но как бы не было хорошо мне нужно бежать.

— Неужели вы увидели кролика?

Алиса ничего не сказав улыбнулась своей коронной улыбкой, и уже поднялась чтоб уйти.

— Мы увидимся с вами вновь?

— Если вы этого захотите — сказала девочка и удалилась
А она еще говорила что я чудаковатая.

Придя домой Алиса принялась обдумывать встречу с художницей.- Элизабет довольно занятный экспонат, думала она сразу же ядом начнет плеваться как только я подойду, но оказалось все совсем иначе. Хм видать надо менее поверхностно смотреть на людей, вот я конечно дурочка все в этом упрекаю а сама вон какая. —

Она любила мир без всего лишнего, она отказывалась от вещей что мешали ей получать удовольствие от жизни. “ В ней и так нет смысла как такового, зачем убивать его остатки” говорила она.