Рождество.

Солнце игриво освещало разводы на окне, и я в который раз подумала, что пора бы устроить генеральную уборку.
Пока я мыла посуду от вчерашнего ужина, Стефан, мой самый лучший друг, а по совместительству еще и сосед по лестничной площадке, нагло сидел в моем любимом старом кресле и убивал каких-то нелицеприятных монстров на моем же планшете.
Его жена Вэлори имела несчастье работать по воскресеньям, поэтому ее безалаберный муж вместо того, чтобы прибить очередную нужную полку в гостиной или покрасить стены в туалете, наглым образом напросился ко мне на чашку кофе.
Я мысленно улыбнулась и поставила, наконец, помытую и тщательно вытертую кастрюлю в старый, но вместительный шкафчик. Затем налила себе вторую чашку ароматного кофе и удобно устроилась за столом.
Стефан, не отрывая взгляда от экрана, протянул мне свою пустую кружку. Я вздохнула.
— Да, ладно тебе, Нора, — усмехнулся мой вконец обнаглевший гость, — ты же знала, что я захочу еще кофе.
— Позвоню твоей жене и пожалуюсь, — пригрозила я, вставая со стула.
Стефан испуганно хрюкнул, и его карие глаза вмиг потемнели от тревоги.
— Ты – моя лучшая подруга, и я искренне надеюсь, что ты не сделаешь ничего подобного.
Конечно не сделаю. Вэлори Манстер, в первую очередь, устроит истерику мне. А если она узнает, что я дала ее мужу планшет и даже позволила скачать на него какую-то новую игрушку, то можно смело баррикадировать дверь и звонить в полицию. Моя любимая подруга, наверняка, способна на убийство.
Поэтому я налила Стефану кофе, бросила в кружку пару кусков сахара и чинно уселась на свое место.
— Спасибо, Нора. Ты – настоящий друг!
Стефан жадно отпил пару глотков и углубился в игру. Я невольно улыбнулась.
— Давно что-то не было вестей от Арчи, — лениво протянул мой гость, продолжая гневно тыкать кончиками пальцев по экрану. Я взяла со стола свежий круассан и задумчиво посмотрела в окно, где летний день важно вступал в свои права.
— Какого Арчи? — автоматически спросила я, чтобы поддержать вяло текущую беседу. Стефан хмыкнул.
— В смысле, какого Арчи? Того самого «ТВОЕГО» Арчи. Ты что же уже его не помнишь?
Я порылась в воспоминаниях в своей голове, но странное имя не всплывало на поверхность.
— Не знаю никакого Арчи, — пожала я плечами и впилась зубами в слоеное тесто. Круассан был прекрасен, и я была бы бесконечно признательна своему другу, если бы он подарил мне пять минут своего золотого молчания.
— Шутишь? — Стефан аж пропустил пару ударов от очередного монстра и с досады немного сильней надавил на тонкий экран. — И давно это ты «не знаешь никакого Арчи»?
Я физически почувствовала, как поднимается во мне волна раздражения.
— Хватит, Стефан. Либо ты мне говоришь, о ком речь, либо меняй тему.
Мой друг вдруг сделал что-то поистине невероятное: он отложил планшет и уставился на меня своими янтарными глазами. Я подавилась кусочком круассана и жалобно закашлялась.
— Нора, если ты с ним тогда поссорилась, то…
— Когда? — хриплым от кашля голосом спросила я, проклиная глупые шутки моего приятеля. — С кем это я по твоему мнению поссорилась?
— С Арчи! — Стефан внимательно посмотрел мне в глаза и задумчиво добавил. — На Рождество, конечно же!
Рождество. Я вспомнила, как мы отмечали его у меня дома. Я, Стефан, Вэлори и Марк. Мы всегда встречали праздник этим составом. Вэлори была сиротой, а наши со Стефаном родители жили слишком далеко, чтобы выбраться к ним на Новогодние праздники. Марк же, поссорившийся с отцом из-за своей нестандартной ориентации лет десять назад, предпочитал праздновать в кругу своих бывших одноклассников, ставших ему второй семьей.
Я вспомнила, как и в этот раз, мы вместе встретили Рождественскую ночь: запустили пару фейерверков, подарили друг другу долгожданные подарки. Марк напился так, что уснул прямо у меня в ванной. Вэл со Стефаном улизнули к себе около трех часов ночи. А я бухнулась в кровать, забыв даже смыть макияж.
Я попыталась вспомнить, не ссорилась ли я с каким-нибудь Арчи в ту праздничную ночь. Мозг, разложивший по полочкам весь Рождественский вечер, ответил отрицательно.
Стефан, с интересом следивший за моим смятением, вдруг помрачнел.
— Тот самый Арчи, который отмечал с нами Рождество. Уж не говори мне, что ты не помнишь.
— Мне кажется, что кто-то из нас тогда слишком много выпил, — игриво заметила я, протягивая руку за вторым круассаном. Стефан резко дернулся.
— Нора, ты что? ТВОЙ Арчи! Любовь всей твоей жизни! Тот, ради которого ты волосы покрасила в рыжий цвет и похудела на десять килограммов в последнем классе. Да ты же по нему с ума сходила!
Я с грустью отложила круассан. Кусок вдруг перестал лезть в горло. Серьезность карих глаз Стефана меня вдруг не на шутку испугала.
— Может перестанешь уже дурачиться? — строго произнесла я. — Пошутил и хватит.
Стефан поймал прядь моих длинных волос, радостно сверкнувшую в ярких лучах утреннего солнца.
— Ты все еще красишься, — тыкнул он мне в нос моим же локоном, — потому что Арчи когда-то сказал, что в восторге от рыжих, вроде Даны Скалли из «Секретных материалов».
Я вспомнила, как в 17 лет почти месяц экономила на школьных обедах, покупая только дешевые овощи и мерзкий йогурт. И все деньги потом целенаправленно спустила на салон красоты, чтобы превратиться из незаметной брюнетки в рыженькую бестию. Но разве я делала это ради КОГО-ТО?
Голова вдруг начала болеть. Я вырвала свои волосы из руки нахального друга.
— Хватит морочить мне голову, Стефан. В следующий раз придумай розыгрыш посмешней.
— Нора, это ты морочишь мне голову. В жизни не поверю, что ты не помнишь, кто такой Арчи! Ты так радовалась, когда узнала, что он придет на Рождество.
Я покорно вздохнула.
— И мы отмечали его здесь?
— Конечно!
— Вчетвером?
Стефан посмотрел на меня так, словно я окончательно сошла с ума. Мне очень не понравился его взгляд.
—Впятером. Ты, я, Вэл, Марк и Арчи. Нора, ты нормально себя чувствуешь?
Я все ждала, когда он засмеется и скажет, что пошутил. Но Стефан решил играть до последнего.
— Я звоню твоей жене, — разозлилась, наконец, я. — Прямо сейчас. Если ты не перестанешь меня разыгрывать, то вместо третьей чашки кофе пойдешь прибивать полку в коридоре.
Стефан нахмурился, но вдруг удивил меня во второй раз за сегодняшнее утро. Он протянул мне мой мобильный, лежавший до этого на подоконнике.
— Звони. И спроси ее, сколько нас было на Рождество.
Я тоже нахмурилась. Хотя Стефан и обладал невероятным даром убеждения, Вэл бы ни за что не стала участвовать в подобном розыгрыше.
Я набрала номер, но трубка, разразившись длинными гудками, посоветовала мне оставить сообщение на автоответчик. Тогда я позвонила Марку. Стефан одобрительно кивнул. Сонный голос моего разбуженного друга звучал очень недовольно.
— Нора. У тебя должна быть очень веская причина, чтобы разбудить меня в 10 утра в воскресенье.
Я почувствовала легкий укол вины. Марк по субботам всегда ходил в клуб и возвращался около пяти – шести утра.
— Ответь мне на один вопрос и можешь спать дальше, — с чувством произнесла я.
Марк заинтересованно засопел.
— Если это по поводу моего нового бойфренда, то…
— Да нет же, — перебила я его. — Не волнуйся. И я тебя не осуждаю, даже, если ты встречаешься со своим мерзким прыщавым соседом. Скажи мне, Марк. Сколько нас было на Рождество?
— Извини, ЧТО?
Я вдруг нервно засмеялась. Стефан тоже улыбнулся. Вопрос был таким нелепым, что мне стало поистине неловко.
— Ну, Марк, пожалуйста. Мы тут поспорили со Стефаном и…
— Пить надо меньше, — недовольно пробурчал мой разбуженный собеседник. — Ты, я, Стефан, Вэл… а и ТВОЙ Арчи.
Если бы не внезапно заледеневшие пальцы, я бы выпустила из рук свой новый телефон.
— Ты с ним заодно, что ли?
— С кем? — нервно поинтересовался Марк. — Может, объяснишь мне, что происходит?
Стефан победоносно улыбнулся. Трубка вдруг громко пикнула, сообщая о звонке на второй линии. Вэл соизволила мне перезвонить.
Я спешно пожелала Марку спокойной ночи и, положив, от греха подальше, телефон на стол, включила громкую связь.
— Привет, Нора. Прости, я тут сегодня одна на кассе, поэтому не могла перезвонить, пока старый козел не заплатит за свое пиво, — Вэл всегда подчеркивала свою занятость на работе. Особенно в выходной день. — Представляешь, 5,95 только пятицентовыми монетками. Я чуть с ума не сошла, пока их посчитала. Что-то случилось?
Я кивнула. Случилось. Я перепила и забыла о том, как отмечала это Рождество. Но говорить об этом с во всех отношениях правильной подругой мне ой как не хотелось. Стефан победоносно улыбался. Мозг продолжал сканировать память, но так и не нашел кого-то с именем Арчи в архивах.
— Вэл, ты подумаешь, что я идиотка. Но я хотела бы спросить тебя. М-м-м… кто такой Арчи?
Я уже представляла, как она пошлет меня к чертям. Но Вэл задумалась.
— Арчи? Не знаю. Кто-то из школы? Почему ты спрашиваешь?
Мне стало слегка легче дышать.
— Тогда скажи мне, сколько нас было на Рождество? — слегка уверенней спросила я. Вэлори казалась совершенно потерянной.
— Четверо, Нора. Ты что же, не помнишь, что ли? Ты, я, Марк и Стефан.
Последний удивленно насупился. Я почувствовала, что вновь могу нормально дышать. Вот так розыгрыш они мне устроили с Марком. И даже не на первое апреля. Ну, я им устрою «праздник», когда мы в следующую пятницу соберемся в нашем любимом ресторанчике за углом. Подговорить что ли официантов, чтобы они уронили им на головы пару кровавых бифштексов?
Я уже собиралась вежливо попрощаться с подругой, как Стефан решил удивить меня в третий раз за это утро. Он подал голос, подтвердив тем самым, что вместо затеянного его женой ремонта, он безалаберно сидит у меня в гостях.
— Вэл, ты разве не помнишь? — взволнованно заговорил он, склонившись над трубкой. — Арчи! С нами был Арчи!
От неожиданности и я, и его благоверная супруга потеряли дар речи.
— Вы, наверное, сговорились, — нервно махнул рукой Стефан.
— Ты уже проснулся? — вдруг обрела голос трубка. — И, как всегда отсиживаешься у Норы? Ну уж нет, милый мой, немедленно домой! Если, когда я приду с работы, туалет будет все того же желтого цвета, а три купленных полки будут бесхозно лежать в коридоре, то я…
— Все сделаю, — буркнул Стефан, безнадежно покраснев.
Он решительно разорвал телефонную связь и повернул мой мобильный экраном к столу. Я покачала головой.
— Ты сам виноват. Если бы не весь этот цирк…
— Да, это не цирк! — Стефан от возбуждения даже обрызгал меня парой капелек слюны. — Боже, Нора, я не знаю, что ты задумала, но…
— Иди и прибивай свои полки, — вздохнула я.
Бредовый разговор начинал меня по-настоящему утомлять.
Вместо хозяйских дел Стефан отправился прямиком ко мне в зал и притащил мой ноутбук.
— Фотографии! — провозгласил он, и его карие глаза хитро заблестели. — У тебя же остались фотографии!
Я устало пожала плечами и открыла свой старенький компьютер. Фотографий с Рождества было немного. Марк знатно напился и позабыл про свою профессиональную камеру: она пролежала в футляре на протяжении всего вечера. Вэл оставила свой телефон дома на зарядке, да так и не сходила за ним. Стефан вообще не любил фотографий, стесняясь своего животика и пухлых щечек, выросших в два раза за последний год. А мой мобильный я уронила в унитаз после первых десяти кадров. Потом пришлось его долго сушить, чтобы он, наконец, соизволил включиться.
Я открыла нужную папку и быстро пролистала скудные фотографии. Мы все были на них. Веселые, слегка раскрасневшиеся от первых бокалов шампанского. Все, кроме несуществующего Арчи. Я победоносно улыбнулась и откинула назад прядь своих рыжих волос.
Стефан хитро прищурился.
— Вот, например, — он тыкнул пальцем в экран, и я поморщилась от такого варварского обращения с моей техникой.
— Мы тут вчетвером, — тихо ответила я.
Неужели он решил сказать мне, что я настолько сошла с ума, что не вижу на фотографии пятого человека?
— Да. А кто, по-твоему, нас фотографирует? Мы все сидим за столом. Человек, держащий камеру стоит возле дальней стены. Или у тебя телефон настолько умный, что сам поднялся в воздухе и запечатлел момент?
Я закусила губу. Ответа на этот вопрос у меня почему-то не было. Как и какой-нибудь «сэлфи-палки», которая могла бы все объяснить.
— Ну…
— Подожди, — глаза Стефана вдруг загорелись, и я поняла, что он придумал еще одну бредовую вещь. — Я сейчас…
Пока он бегал к себе в квартиру, я задумчиво пила остывший кофе. Мало ли, кто нас сфотографировал? Может быть, мы попросили какую-нибудь соседку? Только почему я не могу этого вспомнить?
— Я не сошел с ума, Нора, — серьезно заявил появившийся в дверях Стефан. — У меня есть его номер. Давай ему позвоним?
В руках он вертел свой мобильный, оставленный утром дома. Я автоматически кивнула. Затем запротестовала.
— Опять твои шуточки? Ты решил упечь меня в психушку что ли? Что я тебе сделала? Громко пела в душе по утрам? Или ты решил расквитаться со мной, чтобы приобрести мою квартиру и стать полноправным владельцем этажа?
— Сколько пафоса, Боже мой, — без улыбки ответил Стефан. — У меня твой ухажер, между прочим, так и записан «Арчи Норы».
Я взяла из его рук телефон и почувствовала настоящую тревогу.
Стефан физически ощутил мой страх.
— Я не шучу, Нора. Мы с Вэл специально ушли из квартиры, чтобы оставить тебя с ним наедине. Марк спал в ванной, но если бы он не напился, то тоже бы улизнул. Ты же так хотела ему признаться в любви. Ты же сходила по нему с ума все последние восемь лет. Вспомни!
Я затравленно передернула плечами. Телефон в моей руке был почему-то холоднее, чем кусок льда. Я непроизвольно нажала кнопку вызова и приложила к уху мобильный. Гудки были громкими и четкими. Я надеялась, что он не ответит.
И вдруг услышала тихий голос.
— Алло.
Какое маленькое слово, но как резко оно может поломать чью-то жизнь.
Я почувствовала, как по телу прошла волна неимоверного ужаса.
В голове внезапно открылась та самая заветная дверь. Конечно же. Арчи. Мой Арчи. Как же я могла забыть?
— П-привет, — прошептала я безразличному куску пластика. — Это я.
— Нора?
Я услышала тревогу в его голосе? Или облегчение? В голове, словно фейерверк, взрывались воспоминания. Я пригласила его, когда узнала, что он будет в нашем городе. Я специально для него купила красное обтягивающее платье. И, конечно же, вновь покрасила волосы в огненно-рыжий цвет. А когда Вэл со Стефаном, наконец-то, ушли, я, выпив очередной бокал шампанского, подошла к нему, набралась храбрости и прошептала: «Поцелуй меня».
Я почувствовала, как по щекам текут слезы.
— Боже мой, Арчи. Прости меня. Пожалуйста. Как же я могла тебя забыть?
Та ночь была самой волшебной в моей жизни.
— Ничего страшного, — тихо прошептал мой собеседник. — Но я… Нора… Я люблю тебя и…
Внезапно я нервно вздрогнула. Испуг сковал все мое тело, я стиснула холодную трубку в окоченевших пальцах. Стефан мрачно посмотрел на меня из-под опущенных ресниц.
— Арчи, но как же…? Ты же умер?
Та прекрасная ночь и страшное, кровавое утро. Когда, поддавшись романтическому порыву, мой любимый побежал покупать мне цветы. А пьяный водитель грузовика, продолжающий отмечать Рождество за рулем своей старой машины, не заметил Арчи с букетом разноцветных лилий. Я вспомнила снег, обрамленный нежно-розовыми лепестками и ярко-красной кровью. Я вспомнила, как больше не хотела жить, узнав, что Арчи погиб.
— Ты права. Я умер, — тихо ответила мне трубка.
В полном ужасе я посмотрела на Сефана. Его карие глаза показались мне совершенно черными. Постойте. Карие? Как карие? Разве они не были голубыми?
Боже. Боже! Как я могла быть такой глупой? Это не он. Не Стефан.
— Подожди, Нора, пожалуйста, — закричал кареглазый двойник моего друга, когда, швырнув в него трубку, я испуганно бросилась прочь. — Ты догадалась, но ты должна знать… Я хочу предупредить тебя…
Я почувствовала его липкие пальцы на своем оголенном плече. И закричала.

Я продолжаю кричать, когда, широко открыв глаза, я хватаюсь за одеяло.
Часы показывают семь часов утра, и за окном брезжит рассвет. Арчи сонно притягивает меня к себе, и я начинаю успокаиваться в его объятиях.
— Тебе приснился страшный сон? — он гладит меня по спине, и я чувствую сотни мурашек, возрождающихся на коже.
— Да уж, — тихо отвечаю я. — Прости, пожалуйста, я тебя разбудила…
— Да, нет же, — он хитро улыбается. — Конечно, не так я представлял себе наше первое совместное пробуждение.
Мои щеки пылают от стыда. Боже. Он провел со мной эту рождественскую ночь. А я не нашла ничего лучше, как разбудить его своим криком.
— Мы одни? — тихо спрашиваю я, прижимаясь к его разгоряченному телу.
— Марк, наверняка, все еще спит в ванной, — усмехается Арчи. — Стефан и Вэл ушли к себе. Наверное, они хотели оставить нас наедине? В любом случае, это лучшее Рождество в моей жизни, Нора.
Я непроизвольно вздрагиваю. Почему? Сама не знаю.
— Что тебе снилось? — озабоченно спрашивает Арчи, продолжая сводить меня с ума своими прикосновениями.
Я пытаюсь поймать нить липкого, мерзкого кошмара, разбудившего нас в это утро. Но рассвет за окном вступает в свои права, а близость Арчи кружит голову похлеще шампанского. Сон ускользает из восприятия, словно прыткий уж.
— Не помню, — честно признаюсь я. — Наверное, какие-нибудь монстры.
Арчи смеется. Затем серьезно смотрит мне в глаза.
— Я, наверное, полный идиот, но… Мне кажется, что я люблю тебя, Нора.
БАБАМС!
Это мое сердце, виртуально ломая на своем пути пару ребер, падает в район живота. Неужели я не сплю?
— «Кажется»? — я пытаюсь улыбнуться, но эмоции берут верх над выражением моего лица. Надеюсь только, что я не выгляжу слишком жалко.
— Я был таким глупым, — продолжает Арчи, лаская кончиками пальцев мою щеку.
Я в паре секунд от сердечного приступа. Интересно, а были ли случаи, когда люди умирали от счастья? Или я войду в историю, как первый экземпляр?
— Я знал, что нравлюсь тебе в школе, — продолжает тем временем любовь всей моей жизни. — Но не обращал на тебя внимания. Хотел порисоваться перед друзьями. Боже, какой я был дурак.
— Да, еще какой, — нервно пытаюсь я засмеяться.
Арчи вдруг вскакивает с кровати.
— Нет, Нора, мне не кажется. Подожди пять минут.
— Зачем?
— Это сюрприз, — он нежно целует меня, затем растерянно хлопает себя по лбу. — Какие твои любимые цветы?
— Зачем? — глупо повторяю я вопрос.
— За тем, что я видел за углом славный круглосуточный магазин, — он смеется. — Я хочу по-настоящему признаться тебе в любви. И без «кажется».
— Тогда, лилии, — счастливо шепчу я.
Он кивает. Я чувствую непонятную тревогу. Хочу встать с кровати, но Арчи решительно укладывает меня в постель новым поцелуем.
— Притворись, что спишь. Позволь мне сделать по-настоящему романтическим это утро.
Я киваю. Закрываю глаза. Спать совершенно не хочется, поэтому я считаю секунды.
Он сейчас придет. Мой Арчи.
Что же мне снилось? Вроде как Стефан. Да уж, обязательно ему расскажу при встрече, что он меня настолько достал, что мучает даже в кошмарах.
На улице слышен громкий визг тормозов. Затем ругательства. Затем испуганные крики.
Боже, люди до сих пор что ли празднуют Рождество?
Я переворачиваюсь на другой бок. Мне плевать. Он сейчас придет. Мой любимый Арчи.
Сейчас.
Сейчас…
Его все нет. Крики на улице не умолкают. Я слышу полицейскую сирену.
Я все еще жду…
Ekaterina PERONNE
Париж, 09/01/2017