Был серый промозглый день. Лужи на асфальте угнетали не только перистальтику кишечника Стива, но и его настроение. Погода этого дня не нуждается в особом представлении и описании, ведь это не так важно. Пожалуй, обрисую вам, как парни обосновались в Клактон-Он-Си.
Брунтон Хаус – обыкновенный белокаменный трёхзвёздочный отель, ничем не отличавшийся от остальных отелей. Гостиницы в городе стояли на каждом шагу. Ребята выбрали тот отель, у которого название звучит наиболее брутально. Стив припарковал грузовик за зданием, а Крейг потащил привезённые вещи на второй этаж дворца.
Внутри всё было белым, отчего рябило в глазах. Вся белизна резко контрастировала с уличной серостью, отчего Крейгу вспоминался Джейвик. Отличительной чертой отеля были полосатые покрывала на кроватях, напоминавшие рыбу-клоуна из-за бело-оранжевой окраски.
Стивен поднялся в свои царские покои и обомлел. Никогда в жизни он не был в большом городе. Никогда в жизни рядом с ним не было чистой комнаты. Никогда в жизни он не видел полосатых покрывал и трёх полотенец для одного человека. Всю жизнь он завтракал оладьями или бутербродами. Молоко он брал у миссис Уайт, которая каждое утро в 5 часов вставала доить коров. Изредка, по праздникам, позволял он покупать себе хлопья у более обеспеченных соседей. Тогда он растягивал удовольствие на целую неделю в целях экономии. А здесь ему в первый же день на ланч предложили стейк, мак-энд-чиз, салат и суп-пюре. Казалось, он попал в рай. Оставалось надеяться, что встреча с Верноном Брейдом пройдёт также удачно, как протекает его жизнь в Брунтон Хаус.
На следующий день ровно в половину десятого товарищи удосужились донести свои бренные тельца до студии Вернона Брейда. Вошли они в двухэтажное красно-коричневое здание, которое было спроектировано и построено в стиле «модерн». Неоновые вырвиглазные вывески поражали парней своей яркостью и великолепием. Гирлянды и прочая мишура висели у каждого окна. Всё это подбадривало и вселяло некую надежду на то, что встреча с продюсером пройдёт хорошо.
Крейг тем отличался от Стива, что его ничего не удивляло. Он давно считал, что был создан для городской жизни, поэтому всю роскошь он воспринимал как должное. Переступив порог, Стив понял, что недостаточно возмужал, чтобы идти на такой риск: позориться перед влиятельными людьми бескорыстно не каждый может.
— Слушай, Крейг, а может, нам уехать обратно, пока не поздно? Тем более, в этом городе живёт твой начальник, вдруг он узнает тебя и вынесет тебе челюсть? Нижнюю. А может быть, даже и верхнюю, что ещё хуже…
— Поглядите, мистер Несокрушимая Скала испугался. Вот чёрт…
— Что? Что случилось?
— Скажи честно, ты прорицатель или порчу на меня навёл? Тут реально мой начальник…
— Дружище, без обид. Воспринимай то, что я скажу, как комплимент. Ты сейчас настолько ужасно выглядишь, после того, как пропитался беднотой Джейвика, что даже я тебя не узнаю. Думаю, последним, про что он подумает, будет тот факт, что его бывшая изменяла ему с каким-то бомжом.
— Спасибо, Стив, ты умеешь успокаивать.
— О, здравствуйте, уважаемые посетители нашей студии! Приветствуем вас в наших скромных чертогах искусства. Вы ведь к мистеру Брейду, верно? – произнёс бархатный мужской баритон. Это был начальник Крейга. Одет он был прилично, но ничем не отличался от обычного офисного клерка. Своей наружностью он словно говорил окружающим: «Со мной шутки плохи». Мистер Арвиш был крепким, коренастым мужчиной 35 лет. Было видно, что он успел получить от жизни многое, а также и многое потерять.
— Мне кажется, я вас где-то видел. Вы случайно не работали в юридической консультации в соседнем квартале? – решил уточнить Крейг, чтобы убедиться в том, что он разговаривает со своим бывшим начальником.
— Да, я там работал. Но потом меня подставили, и весь мой бизнес рухнул. Теперь я нашёл надёжных партнёров и решил начать всё заново. Теперь у меня есть своя музыкальная студия. Планирую организовать свой лейбл.
У Делавера Арвиша была дурная привычка выкладывать всё, что таится в закромах его души и на подкорках разума, даже если его не просят это делать. Это в лишний раз убедило Крейга, что перед ним стоял его бывший начальник.
— Извините, мистер…
— Арвиш.
— Мистер Арвиш. Мы ведь в нужное время пришли? Не подскажете, когда нас сможет принять мистер Брейд?
— Сию минуту. Назовите, пожалуйста ваши фамилии.
— Джонс.
— А вы, молодой человек. Извольте представиться.
— Мистер Дэвис.
— Крейг? Вот так встреча… Ты пришёл опять у меня что-то или кого-то увести? Да ладно, расслабься. Луиза ты ещё стерва была. Изволь отметить, мы с тобой у неё были не единственными.
После данной «исповеди» к кабинету директора подошёл неизвестный мужчина и что-то прошептал на ухо Арвишу.
— Вы можете подниматься на третий этаж. Проходите в кабинет 14С. Успехов вам!
Лестница казалась бесконечной. Ступени были расставлены широко друг от друга, что доставляло некое неудобство парням. Спустя две минуты они нашли нужный им кабинет. Долго ждать им не пришлось. Всё произошло настолько быстро, что Стив даже не успел досчитать до 10, сделать глубокий вдох и выдох и определи материал, из которого была сделана входная дверь в кабинет.
Ореховые обои на стенах создавали комфортную обстановку. Друзья немного успокоились. Перед ними сидел полноватый рыжеволосый мужчина 43-45 лет. Его карие глаза смотрели очень тепло, в них виделось искреннее желание помочь. Новогодний свитер с оленями совершенно не соответствовал ни возрасту, ни должности, ни общественному положению Вернона Брейда. Человеком он был таким же понтовым, как и его имя.
— Добрый день, мистер Дэвис и мистер Джонс. Давайте перейдём сразу к делу, чтобы не тратить время зря. Прошу вас заполнить эти две формы. А пока давайте прослушаем демоверсии ваших песен.
Крейг и Стив заполнили анкеты и положили на стол кассеты. Решили начать они с самой потрёпанной и поцарапанной. Это была их песня Opium Dream. Из проигрывателя доносились звенящие гитары и резкие ударные партии погибших друзей героев, отчего они даже прослезились, ведь это была их первая песня. Они играли его на школьном новогоднем балу в выпускном классе. Голос Стива завораживал. Это была адская смесь нежности и агрессии. Его голос был тягучим, как жвачка, расплавленная раскалёнными солнечными лучами, но в то же время хриплым, сильным и мощным. У него был явный потенциал, чтобы стать ведущим вокалистом группы. Крейг был одним из тех редких басистов, чьи басовые партии было реально слышно. Его голос, занимавший позицию бэк-вокала, гармонировал, но в то же время и контрастировал с голосом Стивена. Звуки, которые Крейг исторгал из себя были более бархатные и приглушённые. Его голос обволакивал уши, успокаивая нервы и вселяя веру в светлое будущее. Такая концепция явно пришлась по душе мистеру Брейду. Продюсер попросил проиграть остальные записи. После их прослушивания он заставил парней сыграть то, что он ещё не слышал, в живую.
— In my darkest days
On my dirty mind
Please just say my name
Kiss by lips tonight
Это была песня в стиле битлов, но с примесью мэдчестерских особенностей исполнения. Она не была чем-то сверхгениальным, но зацепляла струны души и волновала что-то внутри продюсера. По окончании песни Брейд сказал:
— Вы же понимаете, что вас ждёт? Вы понимали, на что идёте, ехав сюда.
Парни напряглись. Сердце Стива сжалось раза в три. По его щекам потекли слёзы. Он опять вспомнил Эдда и Тома и боялся не исполнить их мечту. Их общую мечту, которую они считали высшей целью своей жизни, ради которой они отдали свои жизни. Эта мечта и была их жизнью. Что же случится, если они сейчас оступятся? Том и Эдд умрут окончательно, умрут воспоминания о них. Они так и останутся незамеченными. А музыка поможет им «жить», сохранит память о них. Проигрыш в этой «игре» означал бы предательство. Казалось, Стив размышлял об этом бесконечно. Заметив слёзы на щеках парня, Вернон и Крейг не стали его допрашивать. Они прекрасно понимали, что Стивен очень чувствительный человек и верный друг. Они догадывались о том, как страдала его истощённая душа, поэтому не хотели его травмировать лишний раз. Это негласное взаимопонимание помогло Стивену успокоиться, после чего он продолжил ждать окончательного вердикта продюсера.
— Я готов заключить с вами контракт уже сегодня! Но, как вы уже догадались, везде есть одно «но». Вам необходимо найти ещё участников для вашей группы. Справитесь за неделю?
— Премного благодарен вам, мистер Брейд, но это же такой короткий срок. Вы думаете, мы успеем.
— Парни, вы уже несколько раз доказали, что нет ничего невозможного. Вы столько лет не практиковались, а стали исполнять музыку ещё лучше. Вы вырвались из беднейшего города Англии и смогли найти себя в музыке. Разве это не достижение? Я в вас верю. Приходите в следующий четверг с остальными участниками группы. Буду ждать вас. Встретимся в этом же кабинете в три часа дня.
— Но где нам искать остальных участников?
— В Баррсвилл-парк.
— Где?
— Бедные вы обыватели. Вы что, приехали сюда и даже не успели отдохнуть и сходить на экскурсию по нашему городу?
— Прошу прощения, мистер Брейд, но обыватель здесь только Стив. Я создан для городской жизни. Я здесь жил какое-то время.
— Так почему же вы не показали своему другу город?
— У него всё плохо с памятью и географией, хотя, согласитесь, производит впечатление образованного человека. Он работал в юридической конторе на Уолтон-роуд.
— У Делавера Арвиша?
— Именно. Более того, они оба попали в лапы одной… кхм… особы… девушки… культуры потребления.
— Ещё одно неверное слово или движение, я придушу тебя тремя отельными полотенцами и вынесу на улицу в полосатом покрывале. Потом запихну тебя в мусорный бак. И у тебя начнутся настоящие приключения и походы по центрам переработки.
— Всё-всё-всё, я спокоен. Успокойся, истеричка. С тобой спорить опасно.
— То-то же.
Вот ещё одно интересное различие между Стивом и Крейгом. Стив мог давить на болевые точки сколько угодно, подкалывая человека, но делал это настолько непринуждённо, что ему всё сходило с рук. Крейг, хоть и не был эмпатом, трепетно относился к человеческой психике, поэтому уважал личные границы и барьеры в общении.
Выходя из здания студии, друзья начали обсуждать свой предстоящий визит в Баррсвилл-парк. Стив был более практичным и любил решать всё в один день. Они нашли автобус, который ехал до Баррсвилл-парка и, сами не зная зачем, отправились туда.
— Извините, а этот автобус довезёт нас до Баррсвилл-парка?
— Да, но учтите, там сейчас много народу. Сегодня проходит музыкальный фестиваль округа. Выступают молодые музыкальные группы.
— А откуда вы это знаете? – поинтересовался Стив.
— Я, вот, хотел сегодня там выступить, даже подал заявку за три месяца до этого мероприятия. А у меня развалилась группа. И я решил, раз я уже записался, то попытаюсь выступить хотя бы сольно.
— Как это удачно.
— Да нет, не совсем.
— Нет, мы в том смысле, что нам надо успеть группу собрать до следующего четверга. Нам так продюсер сказал. Он посоветовал в Баррсвилл-парке выступить. Не хотите объединиться? Говорят, в команде легче работать. У нас даже репертуар есть.
— Хорошая идея, я согласен. Можете проиграть на кассетнике ваши песни?
— Конечно, держите. А вы, собственно, кем являетесь.
— Джейсон Фейз, барабанщик, приятно познакомиться.
— Стивен Джонс.
— Крейг Дэвис, очень приятно.
— Ну что, ребята, вперёд, в новую жизнь. Кто знает, повезёт ли нам сегодня. Но я точно знаю, что всё в конце концов будет хорошо.
— Не знал, что ты философ, Крейг.
