Ревви рушит семью.

Долгожданный отпуск на горячих песках далекого от шумного города пляже. Я отдыхала с семьей. Муж, мой сын и дочь – все под палящим солнцем. Я лежу и загораю. Дети по пояс в воде, муж отошёл — почему не могу ни вспомнить, ни понять, мне слишком тягостно думать в такую погоду.

Какая-то сучка в широкополой шляпе подошла ко мне, вроде поздоровалась, а после заняла шезлонг моего мужа. Она, как и я, развалилась и приподняла к верху подбородок, чтобы лучи солнца падали на шею. Стала что-то говорить, но я не слушала. Смотрела через тёмные линзы на самую яркую точку в небе и ни о чем не думала.

А она всё не угомонится. Трындит и трындит. А я её не трогаю, чтобы посмотреть на недовольство моего дорогого мужа, когда тот будет ее гнать. Но стоило на секунду прислушаться к её словам, как её речь с каждым звуком становилась всё громче и яснее.

Даже не могу вспомнить того мига, когда я с опущенными очками повернула к ней голову и во все уши стала вникать в её речи. Говорила она просто, о простом, но завораживающе. Не скучно, с огоньком и выражением.

Голова с длинными чёрными волосами покачивалась в подтверждения её словам на тонкой серенькой как мрамор шее. Грудь и вульва скрыты под бикини, на талии и бёдрах лежит прозрачно-белый шелк. Я рассматривала всё её аппетитные части, пока она продолжала говорить всё в той же позе, — с приподнятым подбородком, полностью расслабленная и спокойная, как тут не засмотреться.

Когда мой взгляд вцепился в ямочку её пупка на плоском животике, на нём вдруг образовалась полоса. Она нагнулась чтобы встать, и когда я отвлеклась на оклик подошедшего мужа, её не стало.

Он не заметил, что она тут была, передал мне какой-то стакан и улегся там, где она была меньше минуты назад.

Следующая наша встреча произошла намного раньше, чем я могла бы представить. Я даже не начала раздумывать о ней, как она предстала вновь передо мной. Она сопровождала нас всю прогулку. Стояла неподалеку, улыбалась мне, занимала после нас очередь, окрикивала мне что-то, делала фотографии меня с семьей, прохожий или окружения. И если первый прицел камеры меня немного побеспокоил, то в последующем, когда она делала снимки не меня, а окружающих, то заставляла нервничать и сжимать руку ведущую меня крепче.

Так продолжалось пока мужа не отвлекли аттракционами дети. Они поднимались по Американской горке в тележке, а она подсела ко мне.

Снова я слышу её речь. И теперь это не монолог. У нас полноценный разговор. О ней, о её фотографиях, преследовании, одежде, о её рожках и что она делает на пляже. Всё складывается легко и…правильно, наверное.

Я сразу улавливаю по её интонации, когда она сделает паузу, что бы я могла вставить слово, так же и она – не перебивает, слушает до конца, и когда у меня не остается что сказать, она продолжает. Улыбаемся друг другу, шутим, всё происходит быстро и плавно. Мы словно читаем мысли друг друга — наивная девчачья фантазия, которая стала неожиданно буквальной.

«Вот бы ты прикоснулась ко мне» — мелькнула в голове. И её рука прикоснулась. Ощутила. Она трогала меня, гладила; мелко, но грубовато сжимала и отпускала. Я раскраснелась и опешила, меня сковало в коленях и плечах. А её вторая рука залезла ко мне подмышку, прижала меня к себе. Она улыбалась мне, уверенно заводя руки в неприличные места. Носа не хватило, чтобы удержать дыхание, вся моя верхняя часть дрожала, приподнималась и опускалась в такт моих вздохов, а нижняя трепетала, немного сопротивляясь её ласкам.

От внезапного волнения я оцепенела, всё вокруг сначала потеряло четкость, искривилось по дуге, потом вовсе потемнело. Остались только круговые поглаживания её пальцев ниже моего живота. На щеке я ощутила дыхание, одно слово, которое я не смогла разобрать и всё закончилось. Она исчезла, а я сидела вся потная, с мелкой рябью в ступнях.

Несколько дней прошло. Самых душераздирающих дней. Она приходила по ночам, каждый раз я не могла уснуть раньше мужа — когда он начинал сопеть, я слышала её шаги через гостиную, где спят дети, как она подкрадывалась к двери, приоткрывала её буквально на длину мизинца и резко оказывалась ко мне лицом к лицу.

Она мучала меня прямо перед спящим мужем, ловко заводя пальцы в меня, сжимая мои груди, ягодицы; покусывая ушко, выставленную лопатку, нижнюю губу. Она быстро переходила от одной формулы к другой и каким-то образом я поспевала за ней. Незаметно для себя оказывалась то на спине с раздвинутыми ногами, то упиралась лицом вниз, выпячив зад к верху, то попадая носом под неё.

В самый первый раз она долго водила своим языком внутри моего рта, вызывая сильное слюноотделение и с верху и снизу. И когда мои губы, подбородок и грудь были в слюне, она прильнула своим гладким цветком к моей шее. Уперевшись коленями в мою подушку, по-доброму смотрела на меня и водила таз вперед-назад, придушивая всё сильнее. Когда стало темнеть, и я подумала, что это мой конец, на губах почувствовалось что-то мягкое и мокрое. Глаза я не осмеливалась открывать, но я подняла руки ладонями на себя и наткнулась на копчик моей Ревви, и по нему я сразу поняла, что она изогнулась в дрожащем экстазе.

После ночей я была вымотана, скучна и подавлена. Она не навещала меня днём, давала передохнуть как это было запланировано – с семьей. Мой муж при всех попытках удачного секса во время отпуска не мог похвастаться ни моим вниманием, ни участием. Даже в разговорах он стал скучен, будто замедлен и глуп, все его слова я угадывала наперед, он казался скучной пластинкой, которую я прослушивала уже сотни раз. Дети меня вовсе не замечали, я для них призрак или «нелучший вариант».

Один раз муж настоял, чтобы именно я провела время с ними, пока он отдыхает «по-мужски». Сын и дочь мотали головами и отнекивались, поэтому ему чтобы не портить вечер пришлось неловко и играючи от них убежать, чтобы оставить их одних со мной. Они его не догнали, а я повела…куда-то…кажется это был худший день отпуска.

На последнюю ночь я не услышала её шагов. У мужа была бессонница, и он всё лез ко мне целоваться. Когда он меня доконал, я оскалилась на него, прорычала чтобы он отвалил. Но видимо это его только завело. Но попытка не успела случиться, я заистерила, накричала на него. Началась ссора, он ушёл.

Не появилась она и на следующий день. И после отпуска так же её не было. Я была поддавлена, и даже не замечала, как целые дни только и представляю как мы с ней снова вместе. Засыпаю под мысли о ней. Просыпаюсь, представляя перед собой её сонное лицо и небрежно лежащие на подушке черные волосы. Хочу весь день, представляя, что она как в тот раз преследует меня со своим фотоаппаратом.

Всё у меня из рук вон плохо. Я стала неуклюжа, неопрятна. Неловких моментов и неудач у меня стало больше обычного. С коллегами, родными, друзьями, близкими я подавлена и сера, как мышь. Они не как она, они медленны, тормознуты, непонятны. И мне плевать на их уговоры, представления, советы, да чтобы они не говорили, я всё равно научилась слышать от них только что-то вроде белого шума. Толку от них нет. Как только она вернется, всё будет лучше. Ведь…ведь….

Ревви — она чиста, она хороша во всем! И я стану ей ровней! Мы заживём даже веселее — проведем дни и ночи даже лучше тех, которые у нас были в том отпуске!

Я уже подала бумаги на развод, детей мне не доверят. Не знаю почему. Нужно только дождаться.

Нужно только дождаться. Нужно только дождаться. Нужно только дождаться…Нужно только дождаться…Нужно только дождаться…Нужно только дождаться……

P.S История написана по вселенной визуальной новеллы MOOD

 

Еще почитать:

Червь

Тёмные истории королевства 18+ — 41. Действия к смерти

Сказка о скромной тишине

— Ты же брат, и нам нельзя. — но она не смогла его остановить.