Реалия жизни

Предисловие:

Данное произведение я писал, вдохновлявшись игрой Fear and Hunger. Потому некоторые элементы я почерпнул оттуда. Но кажется, что всё же мне удалось внести в данный рассказ и свой посыл, хотя тоже немного схожий с игрой. Надеюсь, вопрос улажен.

Вокруг темнота. Что-то бьёт мне в голову, холодное и влажное. Открываю глаза и вижу, что нахожусь в незнакомом месте. Это пещера. Глаза могут разглядеть её только на длину моей вытянутой руки. Опять что-то мягко ударяет мне в голову. Я поднимаю свой взгляд, и вижу, как на меня стекают капли с отолитов. При виде их у меня возникает желание промочить горло. Однако бутылки с водой, конечно, не оказывается. “Как же я сюда попал?”, – обдумывает мой холодный разум. Я поднимаюсь на ноги и смотрю в разные стороны. Темнота. Она вызывает у меня чувство безысходности, а оно в свою очередь возбуждает всё моё тело от кончиков пальцев до волосков на голове. Я всегда хотел почувствовать что-то новое, хотел наконец перевести свою жизнь на новый лад и пойти туда, куда глаза глядят. Вот мой шанс.

Я стал идти мелкими шажками, ощупывая поверхность руками. Стены были мокрые и покрыты грязью. Руки впитали эту смесь, и теперь я прочувствовал это место телом. Остаётся найти дверцу в душу пещеры. Иначе мне не удастся слиться с ней в единый организм. Я продолжаю ощупывать всё, но постепенно это становится не нужным, ведь мои глаза начинают просветляться и приходить в себя. Теперь они могут видеть некие очертания теней, которые выглядывают из-за углов и пристально смотрят на меня. Это силуэты, похожие на человекоподобных волков. Их глаза отдаются желтизной и своим светом вызывают у меня мандраж по всему моему телу, точно меня били маленькими молоточками. Мой мозг кипит от наплыва эмоций. Они разъедают его, и я не могу мыслить здраво. Мне хочется бежать в припрыжку. Но это опасно. Так что придётся оставить веселье на потом.

Я иду уже пять минут. Да, часов нет, но они мне не нужны. Я и есть биологические часы: мои действия, потребности, желания и даже моя смерть определены временем. Идёт обратный отсчёт, и скоро должно что-то случится. Но что? Мои ноги пошатываются от нетерпения, а на разум всё сильнее и сильнее давит чувство неизвестности. Однако неожиданно я почувствовал какой-то запах, такой знакомый и приятный. Он проникает в мои ноздри и отдаётся ароматом только что расцветшего весеннего цветка. Я становлюсь на четвереньки и лечу на всех порах. Он становится всё сильнее и сильнее. Осталось совсем чуть-чуть. Мои ноги ударяются о камни и оставляют кровавые следы. Мне больно. Однако меня волнует сейчас лишь этот запах.

И вот я чувствую его уже в десяти метрах от себя. От моих ног остаётся лишь труха, но это того определённо стоит. Вот он, источник этого прекрасного благоухания. Передо мной над трупом сидят мои недавние знакомые, человекоподобные волки, которые едят с неимоверным рвением его конечности, перегрызая плоть и кости. Весь пол залит кровью, и эта красная река плывёт в мою сторону, маня меня своим запахом, чтобы я присоединился к их пиршеству. Дыхание учащается, и всё больше этот прекрасный воздух наполняет мои лёгкие. Разум мутнеет, и всё уходит на второй план. Кажется, что сама моя душа вышла за пределы тела и теперь пропитывается этим моментом, выкидывая из себя все существующие нормы морали. Я кидаюсь на окровавленный труп и зубами впиваюсь в его шею. Кровь струйками заполняет мою глотку, и теперь язык вступает во взаимосвязь с носом. Разума во мне больше нет: мной управляют лишь инстинкты. Я не чувствую ни отвращения, ни вины по отношению к этому человеку. Мне хочется дальше прокусывать плоть и проглатывать его куски мяса, смоченные, словно рябинной подливой, кровью. Я чувствую что-то тёплое в своём животе, точно в камин подложили стопку углей и подожгли. Как же это приятно! Но я хочу больше! Мои руки протягиваются к шее трупа и с силой охватывают её. Я тяну на себя и слышу, как плоть растягивается в длину и кости хрустят. “Надо поднапрячь” – истошно кричит моя животная натура. Тогда я прислоняю ноги к стене и делаю резкий толчок. Голова выходит из сустава, и из шеи фонтаном брызжет кровь. Красный водопад заполняет всё окружающее пространство. Теперь здесь образовалась река, такая густая и тёмная. Волки, разинув рты, заполняют свои брюха этим кровавым коктейлем. Я же в свою очередь вытаскиваю глаза из глазниц головы трупа и лакомлюсь ими, издавая при этом истерический смех. Никогда не чувствовал чего-то подобного. Во мне возгорается теперь пламя, которое нельзя было никак потушить. Я своей челюстью выгрызаю всё, что только можно, пока от головы не остаётся лишь череп. Руки покрыты кровью от сие пиршества. Но я лишь начисто вылизываю её своим языком и проглатываю. Остаётся горький приятный привкус, который вынуждает меня взять ещё один кусочек.

Однако неожиданно слышится громкий лязг из темноты, откуда я пришёл сюда. Меня бросает в холодный пот. У волков волосы встают дыбом, а они сами поджимают свои хвосты и скулят. Я вижу страх в их глазах. Похоже, им известно, что издаёт эти звуки. Мои ноги дёргаются в конвульсиях и никак не могут поднять меня с пола. Волки же в этот момент убегают в другой проход, оставив меня здесь одного лежать в луже крови. Лязг становится всё громче и громче, а мой судный час – всё ближе и ближе. Тело не подчиняется мне. “И это всё?” – думаю я. – “Неужели это конец?”. Лёгкие сдавливает комок страха, и теперь мне трудно дышать. Я задыхаюсь. Хотелось бы сделать сейчас хоть один вдох и подпитать мой разум для размышлений, но сейчас лучше придаться моменту. Я делаю прыжок в бездну неизвестности, надеясь на удачу. Наверно, так неожиданно и закончится моя новая жизнь, как она и началась. Однако, как только нога соскальзывает с края обрыва, вдруг я слышу чей-то голос: “’Это лишь начало”. После этих слов вторая нога отталкивается уже непроизвольно, и маленький человечек летит глубоко вниз, туда, где скрываются самые страшные тайны и секреты этого места.

Передо мной стоит огромное и толстое существо, держащее в своей правой руке, покрытой волдырями, острый тесак. Его орудие в крови. Я принюхиваюсь и понимаю, что она свежая и что мне придётся разделить участь прошлой жертвы. Это вызывает у меня инстинкт самосохранения, потому я собираю все свои силы, чтобы подняться. Однако уже слишком поздно. Это чудовище берёт меня за шею, замахивается и ударяет со всей силы. Страшная боль импульсом проходит по моему телу. В глазах появляются чёрные круги, а крик разрывает меня на части и эхом отдаётся по всей пещере. Моя правая нога! Теперь на её месте был обрубок, из которого лилась алая кровь. Я корчусь и стараюсь вырваться из лап этого монстра. Но мои попытки тщетны. Тогда я начинаю рыдать и молить его о пощаде. Однако ему плевать. В ответ он лишь смеётся. Его зрачки сужены и выражают высшую степень безумия и хладнокровия. Я для него лишь ещё одна свинка, которую можно помучить ради потехи, а после благополучно распотрошить и съесть. Мне остаётся только кричать и ждать, когда я потеряю сознание от боли. И в этот момент он снова замахивается и ударяет уже по левой ноге. Белый свет мигнул у меня в глазах, и я своим ещё более пронзительным криком стараюсь заглушить боль. Вся пещера уже залита кровью как моей, так и того трупа, которого мы ели недавно с теми волками. Однако теперь я стану чьим-то обедом. И мне уже очень хочется дождаться этого момента, ведь лучше умереть, чем чувствовать такой огромный наплыв физической и духовной боли, который я сейчас испытывал. Чёрные круги продолжают дружно танцевать у меня перед глазами, изображая различные образы. Пробегают моменты всей моей жизни: первый поход в школу, встречи и гулянки с друзьями, поступление в университет, выпускной и танцы на балу. И вот предстала наконец она. Красавица! При виде этой девушки моё тело погружается в смятение, а глаза судорожно бегают, чтобы уловить каждый её вздох и поднятие грудей. Светлая кожа отражает свет, точно хрусталь под лучами летнего солнца; искренние глаза выражают доброту и заботу; длинные тёмные волосы лежат на плечах, прелестно согнув свои кончики, а милое личико выражает скованность и невинность, что привлекает ещё больше. Она стоит и поедает меня своим взглядом. Красное, точно моя свежая кровь, платье мило сидит на ней, показывая худобу и гибкость её тела; сомкнутые ножки, которые обвивают чёрные чулки, тихонько заигрывают со мной, возбуждая всё больший интерес к себе и заставляя меня смотреть на них чаще, а кокетливо скрещенные перед собой ручки так и просят, чтобы их наградили нежным и страстным поцелуем. Когда эта мысль только пробегает у меня в голове, девушка начинает медленно идти ко мне, опуская свой взгляд всё ниже и ниже от волнения. Моё тело встрепенулось, и теперь меня охватывает горячка. Она подходит и поднимается на носочки. Её губы всё ближе и ближе приближаются к моим. Я слышу как своё, так и её учащённое сердцебиение; наши дыхания становятся единым целым. Зрачки её расширены настолько, что в них мне удаётся увидеть ещё больший поток чувств: любовь, страсть, возбуждение и привязанность. Она краснеет, поймав мой взгляд на себе, и закрывает свои красивые карие глазки от смущения. Наши губы уже близко, что я уже чувствую её дыхание на себе. Горячий воздух идёт из её ноздрей, перетекая в мои легкие и согревая всё тело изнутри. Я был опьянён им настолько, что сам решил закрыть глаза и лететь, как пёрышко, под дуновением этого тёплого дыхания. Тут мои губы чувствуют мягкое прикосновение, а после они возгораются под пламенем страсти и любви. Сердце сейчас лопнет от такого наплыва возбуждения. Её поцелуй – это ключ от души, который она вручает только мне и больше никому. Я, недолго думая, отвечаю на это предложение взаимностью, положив обе своих руки на её талию. Сначала она вздрагивает от неожиданности, однако после сама обвивает руками мою шею и открывает щеколду. Из двери гигантским волнами вытекают все содержимое её сердца. То же самое делаю и я. Теперь эти два потока сливаются воедино и стараются найти общий язык между собой. Так они рыскают и рыскают, капаясь как на маловодьях, так и в самых глубинах. Долго не удаётся наткнуться на что-то стоящее в этом океане мглы и белизны. Однако если вы и правда те единственные, то у вас получится отыскать вашу общую частичку. Нам удалось это сделать. Ведь, Аня! Я люблю тебя!

После этих слов всё возвращается на свои места, словно в театре заканчивается антракт. Только в моём случае это сопровождается не оглушающим гулом звонка, а жуткой и невыносимой болью в животе от всаженного тесака. Я кричу во всю глотку, но скоро начинаю захлёбываться собственной кровью, потому мои истерики походят теперь скорее на кряхтение. Глаза начинают смыкаться. И последнее, что я вижу, это махающую мне рукой Аню. Кровавые слёзы стекают у меня по щекам, и сон овладевает мной.

Снова темнота, ещё более густая и пугающая. Однако скоро кровь охватывает всё окружающее меня пространство. Образуется красный океан. Волны развиваются и шепчут мне что-то. Никак не могу понять их тихого шипения. Потому теперь они начинают умело извиваться, показывая какие-то образы: человек, свинья, слёзы. Я в недоумении, но волны продолжают разговаривать со мной на языке жестов: пожар, дерево, яблоко, плод, червяк. Мой разум старается найти хоть какой-то смысл всему этому. Тут рядом со мной происходит всплеск, и неожиданно появившаяся птица хватает бедного червяка. Это вводит меня в ещё большее недоумение. Однако не успеваю я прийти в себя, как появляется ещё одна птица и набрасывается на ту, которая недавно поймала червяка. Они сливаются в единое целое, и образуется красная гигантская сфера. Я ничто по сравнению с ней. Она направляется в мою сторону. Мне хочется уплыть, но я словно под чьим-то гипнозом. Пытаюсь закричать, но слышу лишь всхлипы волн. Сфера подходит всё ближе и ближе. Но неожиданно она останавливается и водопадом разливается в океан. От такой силы возникает всплеск. Начинается дождь, кровавый дождь. Я ещё больше пропитываюсь этой необычайной влагой и чувствую, как мне становится легче на душе. Никогда бы не мог подумать, что боль может вызывать столько удовольствия. Но моё наслаждение прерывает неожиданно возникшая воронка, в которую меня поневоле затягивает. Опять темнота. Она будто преследует меня. Одежда сухая, как и мой разум, погружённый в глубокое смятение. Однако тут проскальзывает лучик света.

– Эй, милый! – зовёт впереди меня Анин голос. – Иди сюда.

– Иду, дорогая! – кричу я ей в ответ.

Поле. Так просторно. Лишь лесные чащи осаждают нас. Хотя сейчас очень хотелось бы сесть под дерево и спрятаться от шпарящего солнца, насладившись прохладой тенька. Но знаете, когда кого-то любишь, вам всё равно, что и кто вас окружает. Важен лишь проведённый момент с этим человеком. Я бегу к ней на всех порах, пробираясь через густые заросли. Хочу как можно быстрее увидеть её прекрасное личико. Она сама точно лучик солнца в моей жизни. Только вот от неё мне никогда не захочется спрятаться, а наоборот я буду стоять и смотреть прямо на неё, подняв голову, пока не ослепну. Осталось чуть-чуть. Она зовёт и зовёт меня. “Давай же!” – поторапливаю я себя. И вот он, свет! Я выбегаю из зарослей и натыкаюсь прямо на неё. Моя любимая и дорогая мне девушка. Не могу поверить в это. Я хочу протереть глаза, но тут же она произносит:

– Чего ты так долго?

Я лишь улыбаюсь ей в ответ и обнимаю.

– Чего это ты? – спрашивает она в недоумении.

– Я так тебя люблю, – отвечаю я, обняв её ещё сильнее.

Аня удивляется, но после сама обхватывает меня своими рука и говорит:

– Я тоже тебя очень сильно люблю.

В этот момент мне хочется остановить время и остаться здесь навсегда, впитывая тепло её тела. Она такая маленькая, но ей запросто удаётся согреть мою холодную душу, радуя при этом лёгкие прекрасным ароматом её тёмных локонов. На ней платье зелёного цвета с белым воротничком. Оно моё самое любимое, наравне с тем красным. Иногда проходящий мимо ветер колышет его, точно играясь с зелёными ветвями деревьев. Как же мне хорошо! Однако тут Аня отходит от меня и берёт за руку.

– Ладно, – говорит она, – пойдём. Я хотела тебе кое-что показать.

И вот мы уже куда-то мчимся. Она с таким рвением перебирает своими маленькими ножками. “Боже! Как же это мило!”, – восторгаюсь я. И сейчас, точно наверняка, решает налететь ветер. Одним своим дуновением он подхватывает на миг платье Ани, и одним глазком мне удаётся увидеть белые трусики. Я смущаюсь и отвожу взгляд в другую сторону, хотя и ненароком продолжаю иногда заглядываться на её милую и красивую попку. Мне настолько стыдно, что лицо краснеет. К счастью, Аня оканчивает мои мучения.

– Вот и пришли, – произносит она и указывает мне пальцем в сторону.

Тут я вижу кошку и трёх её маленьких котят, которые лежали с ней рядом.

– Как тебе? – интересуется Аня. – Правда милые?

Я не мог с ней не согласится. Эти прекрасные создания умиротворённо спали, пошмыгивая своими маленькими носиками, точно в такт стрекотанию кузнечиков и другой живности вокруг. Их ничего не беспокоит, даже наблюдающие за ними люди. Они лишь прячутся от солнца и ждут, когда спадёт эта жуткая жара. Мать лежит у самого дерева, а её котята разваливаются кто где в пределах тени. Аня начинает подходить к ним. Но тут же кошка просыпается и подбегает к деткам, чтобы защитить их. Она начинает шипеть и замахиваться своей лапой острых когтей. Аня же просто останавливается, залезает в свою белую сумочку и достаёт оттуда кошачий корм. Она наклоняется и выдавливает всю порцию в лежащую рядом миску, а после отходит. Мать всё еще стоит в боевой стойке, закрывая котят всем своим телом. Однако после успокаивается и разрешает деткам приблизиться к еде. Они подбегают и начинают с таким рвением есть, что тарелка скачет, словно танцуя.

– Бедненькие! –плачет Аня. – Голодные. А мать даже не притрагивается к еде: всё котятам.

Её слова ударяют мне прямо в сердце: насколько же она добрая. Аня готова всем помочь и не может вынести, когда кому-то плохо. Таких людей сейчас очень мало, к сожаленью. В её душе нет ни одного уголка мрака, в отличие от меня. Я и сейчас задаюсь вопросом: как она вообще могла меня полюбить? Что её так привлекло во мне? Моя красота? Мой ум? Моё красноречие в конце концов? Не знаю. Я ещё долго буду гадать над ответом на этот вопрос. Сейчас же мне нужно успокоить её сердечко. Я подхожу к ней, нежно прижимаю к себе и вытираю её слезы. Она поворачивается ко мне и утыкается головой мне прямо в грудь, изливая всю свою боль мне на футболку. Я лишь глажу её по головке и приговариваю:

– Ну ты чего? Не надо так. Они бедные, я знаю. Мне тоже их очень жалко. – говорю я, целуя её в лоб, и продолжаю. – Слушай! Может тогда будем теперь приходить сюда каждый день по вечерам и кормить их?

Она перестаёт плакать и поднимает голову. Слёзы ещё стекают у неё по щекам, однако теперь её глаза излучают луч надежды, и он становится всё светлее и светлее. Она продолжает ещё смотреть на меня, а после начинает улыбаться и произносит:

– Я согласна. Будем теперь сюда приходить каждый вечер. Ты обещал! – хотя и мило, но с некой строгостью, говорит она и обнимает меня.

– И не обману тебя, – отвечаю я и обнимаю её так же крепко.

Мы даём друг другу клятву, которую будем хранить до конца жизни. Однако скоро я понимаю, что в этом нет никакого смысла. Ведь Аня уже умерла…

Неожиданно солнце уходит за горизонт, и начинает темнеть. Всё теряет цвет и становится чёрно-белым. Звуки сливаются и превращаются в белый шум, который начинает сводить меня с ума. Я хватаюсь за голову и дёргаюсь в конвульсиях. А этот звук становится всё громче и громче. Из моих ушей идёт кровь, хотя и тёмного цвета, но я точно знаю, что это она. Крик не слышно, но я зачем-то продолжаю надрывать свои голосовые связки. В глазах начинают проскальзывать пятна воспоминаний.

Я еду домой на машине, как вдруг мне начинают звонить по телефону. Смотрю – номер незнакомый. Поднимаю трубку, и тут всё останавливается. Моё сердцебиение учащается, а разум не может мыслить здраво. Мне хочется провалиться глубоко под землю и никогда оттуда не вылезать, хочется убежать ото всего и ото всех, чтобы меня никто не тревожил. Голос в трубке с безразличием произносит: “Ваша жена мертва”. Этот идиот продолжает мне что-то там говорить, но я не обращаю внимание и давлю на газ. Улица Ремизова. Я еду туда на всех порах. В этот момент моя голова прокручивает всё, что нас связывало с Аней: первое свидание, поход в кино, прогулки, первый поцелуй, а самое главное – клятва. Те котята подросли за то время, как мы к ним приходили. А сама их мама привыкла к нам и разрешала играть со своими детками. Она тоже очень изменилась: лицо её приобрело старческие черты, а тело окончательно исхудало. Какая хорошая мать! Всё только ради своих деток. И я смотрел на Аню. На её лице была улыбка. Вот он, стимул моей жизни! Я всегда хотел сделать её счастливой, хотел видеть чаще её улыбку. Но видимо это конец. Моя жизнь больше не станет прежней…

Я просыпаюсь. Меня охватывает дрожь, а холодный пот ручьём стекает по моему лбу. Мысли перемешиваются. Я лежу у стены. Мрак поедает меня как снаружи, так и изнутри. Я должен разложить всё и составить мозаику, чтобы понять, что со мной произошло. Однако скоро ответ предстаёт прямо передо мной. Две мои ноги отрублены. Тут же я вспоминаю того гиганта и ту боль, которую он мне причинил. Я начинаю кричать. Эхо разлетается по всей пещере, однако скоро отскакивает от стен и возвращается обратно ко мне, причиняя мне ещё большую боль. Я лишь отвечаю более пронзительным криком, чуть ли не разрывая свои голосовые связки. Меня переполняет злоба и обида. “За что?!”, – повторяю я уже какой раз. Но ответа так и не приходит. Я совсем один в этой тёмной пустоши голода и страха, брошенный и никому не нужный. Слёзы начинают стекать по щекам, желая хоть как-то успокоить мою душу. Однако тут я узнаю ещё более страшную вещь. Что-то тёплое вытекает из-под меня. Разные мысли приходят в мою голову, причём не самые хорошие. Я не хочу смотреть. Но скоро любопытство овладевает мной, и я заглядываю вниз, облокотясь правой рукой на стену. Лучше бы он меня убил! Я осквернён не только физически, но и морально. Смесь крови и спермы вытекает из моего заднего прохода, издавая при этом хлюпающие звуки. Комок рвоты подступает к глотке, и я низвергаю всё то, что накопилось во мне в течение пяти этих ужасных лет. Одиночество, самокопание, безнадёжность, безысходность – и это только малая часть того, что я чувствовал, того, что заполнило моё и так холодное сердце. Густая зелёная масса огромным потоком продолжает вытекать из меня. Стены пещеры давят на моё тело и разум, тем самым помогая выдавливать всё больше содержимого желудка. Образовывается большая лужа горечи, печали и мерзости. И она становится больше. От неё ужасно пахнет. Но я не могу остановить этот поток. Моё тело уже почти разрывает на части, а глотку разъедает желудочный сок. Однако, скоро я начинаю получать от этого неизгладимое удовольствие. Меня покинули почти все мои страхи и переживания. Теперь мне хорошо, как никогда раньше. Из меня выходят последние рвотные капли, и я падаю ничком на пол, погружаясь в истерический смех. Всё тело чувствует свободу, точно с него сняли кандалы. А значит, у меня нет никаких ограничений. Голова кипит от наплыва всё новых и новых идей, а мой правый глаз дёргается, когда я начинаю представлять, как буду воплощать свои самые извращённые фантазии в реальность. Мне всё равно, что об этом подумают другие. Я хочу лишь удовлетворить свои желания.

Тут на проходе появляется человек маленького роста. Мне трудно разглядеть кто это. Он просто стоит и смотрит на меня. Тело дрожит как от страха, так и от возбуждения. Может я и могу умереть, однако есть и шанс воплотить все желания, которые всё в большем объёме заполняют мою мозговую коробку.

И вот человек начинает идти в мою сторону. Темнота продолжает скрывать его лицо. Однако мне всё равно. Я уже держу в своей правой руке камень и готов нанести ему удар. Пальцы настолько сжимают этот кусок глыбы, что кажется, они сейчас раздробят его на мелкие кусочки. А он всё ближе и ближе. Идёт этот человек мелкими шажками, что позволяет мне окончательно подготовиться к встрече с ним. Однако этого я точно не ожидал…

Передо мной снова предстаёт она, Аня. “Какого чёрта?!”, – кричу я про себя, выпучив глаза от удивления. Камень выпадает у меня из рук. Как такое может быть?! Она… жива?! Я протираю глаза уже какой раз, но она всё равно продолжает молча стоять передо мной. Моя язык сворачивается в клубок, потому у меня нет возможности что-либо сказать сейчас. Однако я начинаю чувствовать какой-то очень знакомый запах. Он принадлежит Ане! Я сразу его узнал. Нежный и мягкий аромат, схожий с запахом цветков розы или лилии, приятно щекочет мои ноздри. Я вспоминаю те времена, когда мы были вместе. Дыхание учащается, стараясь пропитать всё тело этим благоуханием, чтобы оно осталось со мной до конца моих дней. Я поднимаю глаза и вправду вижу её. Милое личико, красивые глазки, длинные тёмные волосы – все эти черты принадлежат ей. Неужели?! Как такое может быть?! Мой разум начинает освобождаться ото всего мусора, который в нём накопился. Теперь я не думаю ни о каких-либо садистских поступках. В мою душу проникает луч надежды и отгоняет всю накопившуюся там черноту и злобу. Аня, как же я рад тебя видеть!

Тут она наклоняется ко мне и одаривает меня теплом своего поцелуя. Всё тело горит от возбуждения. Теперь я не думаю о том, как она оказалась здесь. Мне хочется лишь прижаться к ней и чувствовать всё то, что так давно не испытывал, а именно: нежностей, чувств и любви. Аня словно передаёт все свои воспоминания в мою голову, дополняя картину наших прекрасных дней. Это создаёт ещё больший поток эмоций, который мгновенно подхватывает меня. И я бы захлебнулся в нём, если бы не случайно пролетающее мимо воспоминание в моей голове.

Я оставляю машину на парковке и бегу на всех порах ко входу больницы. Перед глазами пробегает лишь образ Ани. Потому я иногда влетаю во встречных людей. Они что-то кричат, но мне наплевать на них. Я врываюсь в больницу и подбегаю к врачам, чтобы разузнать, где палата под номером двадцать пять. Они мне говорят, и, не дослушав их, я бегу уже туда. Ноги болят, дыхание спёрло, а само тело дёргается, точно из него что-то пытается вырваться. И я знаю, что это. Это моя душа, которая кричит изо всей мочи, чтобы излить всю боль, которую я сейчас чувствую.

Передо мной в кровати лежит моя мёртвая жена, Аня. Мне никогда не было так плохо. Я хочу, чтобы всё вокруг меня горело синим пламенем; хочу, чтобы люди поняли и прочувствовали то, что испытываю сейчас я на своей шкуре. Слёзы наворачиваются и стекают по моим щекам, не останавливаясь. Глаза охватывает влага, потому всё размыто. Это позволяет мне побыть наедине с самим собой. Никого и ничего не хочу сейчас видеть. Единственное моё желание – вернуть всё, как было. Передо мной снова проскальзывает нить воспоминаний: наша свадьба с Аней, наш первый медовый месяц, наша годовщина – всё, что так очень значило для меня. Я нашёл своё счастье, но оно неожиданно испарилось, как по щелчку пальца. Больше мне никогда не увидеть улыбку Ани. “Почему?!”, – кричу я, обращаясь к богу. – “За что?! Почему я не могу быть счастливым?! Почему Аня?!”, – захлёбываюсь я в слезах. – “Как ты смеешь играться с нашими судьбами, ублюдок?! Потому что создал нас?!” – кричу я, изнемогая. После умолкаю и вытираю слезы, но не получаю ответа. Тогда я лишь кричу во весь голос: “Лучше бы я даже не рождался!”. Слёзы снова проступают у меня на глазах, и моё тело непроизвольно падает на пол, корчась от душевной боли. Всё новые и новые воспоминания проскальзывают у меня в голове, и они уже начинают накладываться друг на друга. Для меня нет понятия времени и пространства. Я окончательно сошёл с ума.

Но тут всё становится на свои места, и я опять оказываюсь в пещере, только уже без Ани. Реальность разлучает нас как обычно. Хочу снова погрузиться в мир грёз и забыть обо всех невзгодах этого страшного и жестокого мира. Мои глаза смыкаются, и, как только меня начинает пронизывать сон, вдруг слышится чей-то шёпот:

– Вот и пробил твой час, дружок, – пробегается по моему телу голос.

– Что? – спрашиваю я в недоумении. – Кто это? Покажись!

Тут передо мной возникает жуткая фигура. Её глаза, которые не сосчитать, пронзают меня насквозь, будто желая рассмотреть мои внутренности. Все их радужки по цвету схожи с кровью, полностью покрывающую его тело. Это не человек. Я насчитал, примерно, пятнадцать глаз. Одни располагаются у него на голове, другие – на теле. И все они направлены в одну точку – на меня. Кажется, что я есть сосредоточение чего-то. Может зла? Или боли? Это мне предстоит узнать сейчас. Однако выпирающие из его тела кости издают жуткие похрустывания, что не даёт мне выдавить из себя хотя бы одно слово. Меня охватывает страх. Хочу сглотнуть, но тут существо снова говорит:

– Не ожидал меня увидеть? –произносит он с улыбкой на лице, из губ которой вытекает едкая и влажная слюна.

– Ты кто? – спрашиваю я его своим дрожащим голосом.

Он начинает смеяться, и эхо, отскакивающее от стен, бьет мне прямо по ушам. Меня охватывает ещё больший страх.

– Значит, не помнишь, – говорит существо. – Не прошло и года, а товарища в лицо не узнаёшь.

– О чём ты?

Он продолжает смеяться, и теперь я чувствую дрожь под ногами. Кажется, что пол сейчас провалится. Но тут существо подбегает ко мне и берёт за плечи.

– Как ты меня можешь не помнить?! – истерически кричит он. – Я же и есть твоя боль.

Это ставит меня в ступор.

– Что ты говоришь?! – недоумённо кричу я в ответ. – Какая к чёрту боль?

Он лишь продолжает смеяться.

– Прекрати! – приказываю я.

Тут существо перестаёт смеяться и вбивает меня прямо в пол. Спина адски болит.

– Как ты смеешь повышать на меня голос, простой смертный! – кричит он. – Ты ничто по сравнению со мной! Моя власть безгранична, потому тебе следует подчиняться мне. Либо же гни в земле, как и твоя жалкая жёнушка!

Меня переполняет гнев. Каждая частица моего тела не может терпеть этого.

– Как ты смее…

Не успел я договорить, как мой живот насквозь пронзает рука этого существа. Кровь стекает по моему животу, пропитывая кожу своей влагой. Я же в свою очередь чувствую страшную боль, которая, кажется, сейчас разорвёт меня на части.

– Я сказал, – произносит существо. – не смей повышать на меня голос!

Он начинает проворачивать свою руку внутри моих кишок. Кислота разъедает стенки моих органов, и боль начинает распространяться всё дальше сверху-вниз. Крики не помогают: они лишь тратят мои силы. Потому лучше просто принять нынешнюю ситуацию и ждать окончания этого всего.

– Теперь, – грозно говорит существо, внушая ещё больший страх моему разуму, – говорить буду только я, – он замолкает, делает глубокий вдох, точно входя в транс, и продолжает. – Итак, давай начнём с того: кто же я. Возможно, ответ покажется тебе немного странным. Однако мне всё равно, поверишь ты мне или нет –это твоё дело. Я – Гро-горот, бог голода и страха. Именно я шептал тебе всё это время, но ты слишком глуп и самоуверен. Даже когда вам, людям, пытаются протянуть руку помощи, вы просто не обращаете внимание, но потом понимаете и жалеете, что упустили шанс. Жалкие! Вам кажется, что жизнь должна нести только добро и счастье. Как же это наивно! Всё ваше существование напрямую связано с разрушением. Вы устраиваете войны, геноциды, а причины тому бывают разные, на пальцах не сосчитать: власть, деньги, месть, утверждение в обществе. И да, мне нравится смотреть на всё это; смотреть, как люди рыдают, страдают и умирают в муках, перебирая все фрагменты своей жалкой жизни. Это жестоко? Ты правда так думаешь? Жизнь – это цепочка, каждым звеном которой является боль. Потому переход на следующий уровень сопровождается волной разрушений и жертв. Это неизбежно! Всегда нужно что-то отдавать взамен. Иначе тогда наступает стагнация. Нужно лишь свыкнуться с этим и продолжать жить, а не ныть и винить всех в своих неудачах и несчастьях, жалкое отродье! Согласен ты или нет – мне всё равно: уже слишком поздно. Многие люди пострадали из-за тебя, хотя и не были виноваты в твоём горе. Ты жалок! Потому теперь тебе придётся гнить в земле! Больше мне тебе нечего сказать, – закончил он и рассмеялся.

Тут меня ослепляет белый свет, но мгновенно снова опускается сплошной мрак. Однако теперь я чувствую некую свободу: моя душа покинуло тело. “И что мне делать?” – думаю я. Вокруг – пустота. Мне некуда идти. Так и должна была закончится моя жизнь? В одиночестве и безмолвии? Я хочу снова заплакать по привычке, но тут же вспоминаю, что душа моя покинуло тело. Потому мне остаётся лишь бродить по этому тёмному лабиринту, из которого я никогда не найду выхода. Так и закончилась моя жизнь.