Размен

Это была плохая ночь. Одна из тех, когда боишься заснуть и не проснуться.

За окном пронеслась машина, свет фар проскользил по комнате. Кровать заскрипела, под одеялом кто-то заворочался. Сон не шёл, в отличие от простуды — послышалось громкое чихание.

Кровать опять скрипнула, ноги вошли в тапки, и направили тело в ванную. Щелкнул выключатель, на полсекунды в зеркале появилось лицо, а после исчезло вместе со всей комнатой — тело зажмурилось. Сделав аккуратный шаг вперед, оно покрутило краник, и из того что-то полилось. Холодное, бодрящее. Тело высморкалось и умылось.

Глаза привыкли к свету, в зеркале снова показалось лицо. И тело кое-что о себе вспомнило.

Две коротких мысли: лицо у него смешное, а возраст уже вряд-ли. Об остальном отражение решило не напоминать. Да остального почти и не было…

Глубокий вдох, глаза снова закрылись, скрипнул кран и щелкнул выключатель. Выдох произошел уже в коридоре.

Медленно перекачиваясь со стопы на стопу по холодному полу, тело вышло на балкон.

Свет фонаря за окном аккуратно обводил контуры валявшейся на тумбочке папки. В папке была целая жизнь. А в жизни тела — ничего. Оно могло только чихать и отчаяно исписывать бумагу.

Синий свет фонаря замигал. В голове всплыло воспоминание.

К нему пришел друг. Единственный, кто хоть иногда посещает тело. Оно даёт ему новые листы, с новым текстом. Друг читает. Тихо, не двигаясь, он молча водит глазами по содержимому истрепанной папки. Переворачивает страницы, жадно всматривается в каждый слог. Поставленный перед ним чай уже давно стынет без дела. Тело сидит, не двигаясь, напряженно наблюдает за читающим.

В один момент листы кончаются и друг поднимает восхищенный взгляд. «Это круто. Талантливо, наверняка талантливо! Когда думаешь доделать?» Тело отвечает, что на следующей неделе. Друг радостно улыбается, хлопает его по плечу и залпом выпивает уже холодный чай. «Класс, зови! Подправим, отнесем в редакцию, напечают!» Хлопает входная дверь, в глубине лестничной клетки исчезает топот шагов.

Тело моргнуло. И снова оказалось на балконе. Взгляд пробежал по папке, кривая надпись заблестела в тусклом свете фонаря. Под ней и впрямь целая жизнь…

Со скрипом открылось окно. Холодный ночной ветер ударил в лицо, ленточка была развязана.

Стараясь не дышать, тело вытащило из папки всю бумагу, и откинуло уже ненужный кусок картона в сторону.

Вскинулись руки. Подгоняемые ветром, листы с шелестом унеслись прочь. Человек улыбнулся. Он больше не будет исписывать бумагу. Теперь только чихать. Чихать и жить.