Охотница

Сергей Васильевич не спеша возвращался с работы пешком. Машина у него имелась, только на работу и с работы он ходил всегда пешком из принципа; не потому, что жалел ее, а потому, что это было частью его здорового образа жизни. Стояла тихая пасмурная погода, и торопиться, особо, было не куда; жена с сыном уехали на Волгу в гости к её родителям, и должны уже скоро вернуться. Мысли как раз были о них.

Они планировали поехать все втроем, но отпуск Сергею перенесли на осень. Их взрослый сын Глеб уже перешел в десятый класс и ни как не хотел ехать, причем не, только к бабушке и дедушке, а вообще из города. Он не объяснял причину, но родители догадывались, что он не хотел разлучаться со своей любимой девочкой, хотя бы ненадолго. Но мать его все-таки уговорила. Их старшая дочь Нина, еще год назад, вышла замуж и уехала в Екатеринбург, теперь их осталось трое.

Проходя мимо гастронома, Сергей чуть было не столкнулся с Натальей, которая выходила из него с покупками. Это была его соседка, живущая в соседнем подъезде их дома. Они не были близко знакомы; лишь изредка виделись как соседи и обменивались мимолетным «здрасте», правда, при встрече она всегда ему мило улыбалась.

Она тоже нравилась Сергею; всегда элегантная, одетая по моде, в платья или костюмы, выгодно подчеркивающие ее стройную фигуру. Она не злоупотребляла косметикой, а лишь умело использовала ее для того, что бы подчеркнуть свои карие выразительные глаза и естественную красоту лица.

— Здравствуйте Сергей Васильевич! – ответила она на обычное приветствие Сергея и слегка коснулась его рукава, как бы желая сказать ему какую — то важную новость,- вы ведь домой идете, не так ли?

— Да конечно, иду с работы, подтвердил он.

— Ну, тогда нам по пути.

На ней было нарядное, в мелкий горошек, светлое платье, а на голове уложенные в пышную прическу, вьющиеся каштановые волосы, от которых исходил приятный еле улавливаемый аромат духов.

— Вы сегодня празднично выглядите, — заметил Сергей. — Не секрет, — по какому случаю?

— Да какой секрет. Просто хорошее настроение. Могу же я себе позволить быть красивой женщиной? – ответила она игриво.

— Ну конечно. Вам это очень идет.

— К тому же я еще в отпуске. Отдыхала в Гаграх и вот только три дня, как прилетела, — продолжила она, внимательно посмотрев ему в глаза.

— И как там, в Гаграх, понравилось?

— О…, еще как! Я много чего там интересного увидела. Накупалась, позагорала. Кстати, я много фоток привезла, хотите, покажу?

— Ну, покажите, — согласился Сергей.

— Хорошо, пойдемте. Они у меня дома, — я только вчера их отпечатала.

Сергей замялся; Они жили в райцентре в старом четырехэтажном доме на три подъезда, где практически все соседи друг друга знают в лицо. Поэтому если что,- сплетен, не оберешься.

— Да… как то неудобно, — ответил он.

— А что тут неудобного? Почему нам не поболтать по-соседски, не выпить по чашечке кофе? – прощебетала она, — вы ведь ни куда не торопитесь, как я понимаю. Ваши, ведь еще не приехали? Или вы старый моралист, считающий общение мужчины и женщины чем-то предосудительным?

Сергею стало неловко, хотя именно об этом он и подумал в данный момент. И откуда она знает, что моя семья в отъезде? – удивился он, а вслух сказал:

— Ну, ладно, расскажете, как там в Гаграх. Может и мы, на следующий год, туда съездим.

В ее однокомнатной квартире было скромно и чисто. На столе стояла ваза с полевыми цветами. В комнате кроме необходимой мебели, ни чего лишнего не было.

Расположившись на диване, он стал разглядывать картину, висевшую на противоположной стене. На ней были изображены цветы, такие же, как в вазе и тоже полевые.

— Вы так любите полевые цветы? — Спросил он, когда она вошла из кухни с двумя чашками кофе на подносе. — Они у вас всюду; и на картине и на столе.

— Да, я и собирать их очень люблю, особенно в тех местах, где есть река или озеро. Только вот свозить меня туда не кому и, как то лукаво посмотрела на Сергея.

Она поставила поднос на стол, достала из шкафа фотоальбом и включила легкую музыку.

— Вот, сейчас будем пить кофе, и я вам покажу Гагры, ворковала она, — присаживаясь вплотную на диван к Сергею. Они рассматривали фотографии и при этом, когда она переворачивала страницу альбома, ее волосы касались его щеки. Это волновало его и заставляло напрягаться, поэтому он едва улавливал смысл ее слов.

— А давайте выпьем, предложила она, — я привезла из Абхазии бутылочку хорошего вина. И не дожидаясь ответа, достала из серванта вино и два бокала.

— Нет, нет. Спасибо, я должен идти. — Он вспомнил, что скоро ему будет звонить жена и, встал с дивана.

— Как жалко, что вы уходите, а я еще хотела вас попросить починить мне утюг, что-то плохо работает, — пожаловалась она, — вид ее был расстроен и вызывал у Сергея чувство жалости и желание как то смягчить ситуацию и он ответил:

— Хорошо, если можно, я к вам зайду завтра, примерно в это же время.

Весь следующий день, когда у него выпадали свободные минуты, он перекручивал в памяти встречу с Натальей. Теперь он видел и воспринимал ее несколько иначе, чем до этого. Ему казалось, что с этой, еще совсем молодой женщиной, их не могут связывать какие-то отношения, она была значительно моложе его. Теперь же, вспоминая вчерашний вечер, перед ним всплывали все подробности, а ее прикосновение рук и мягких волос на щеке, он как бы ощущал и сейчас.

Временами он пытался отогнать эти мысли, считая их недостойными. Тем не менее, вечером он поднялся на второй этаж второго подъезда и робко нажал кнопку звонка ее квартиры. Дверь открылась почти сразу.

В этот раз хозяйка была в домашнем халате, но так- же прибрана и слегка подкрашена. На столе стояло вино и горячий ужин.

— Это что, в мою честь, что ли? – удивился Сергей, — а ведь я думал, что пришел утюг починить.

— Ну, так что? Утюг нас подождет, а ужин должен быть по расписанию, — улыбаясь, пояснила она. Было видно, что она рада приходу Сергея и не скрывала этого. Звучала легкая музыка, создавая уют и поднимая настроение, постепенно приглушая в сердце Сергея чувство вины и сознание чего- то недозволенного.

После выпитого вина все сомнения и внутренние тормоза Сергея куда-то улетучились, и он поддался воле чувств…

На другой день Сергея грызла совесть. Он сожалел, что поддался соблазну и совершил не достойный поступок. Он твердо решил, что это была его ошибка, вызванная временной слабостью. Больше этого не повторится и об этом как то надо сказать Наталье. Но не идти, же к ней для этого, а телефонами они еще не обменялись.

Возвращаясь с работы, он зашел в магазин за продуктами, а когда вышел, то снова встретился с Натальей; она стояла на крыльце магазина и что-то искала в своей сумочке. Завидев Сергея, она подошла к нему и заговорщицки, почти в ухо произнесла: — привет любимый, — и как ни в чем не бывало, в приподнятом настроении взяла его под руку.

Сергей, собрав всю силу воли, мягко, но решительно высвободил руку и, отведя ее в сторону не смотря ей в глаза, произнес:

— Прости меня, за мою слабость. Все произошло как то не так. Этого вообще не должно было случиться. У меня семья и я не должен об это забывать.

Она побледнела в лице, — так, во всяком случае, показалось Сергею, и сдавленным голосом произнесла:

— Подожди Сережа, не делай поспешных выводов и решений, ведь мы созданы друг для друга, я это чувствовала еще раньше, до нашей встречи, а сейчас только убедилась в этом и ты поймешь это.

Сергей не сдавался; сказав еще раз – «прости» он решительно направился в сторону дома. Наталья, какое-то время постояла в не решительности, смотря ему в след, потом вошла в магазин.

На следующий день была суббота, а у Сергея выходной, который он решил провести с пользой для дела, — провести небольшой ремонт в гараже и навести в нем порядок.

В самый разгар работы, когда он выбрасывал из гаража старые доски, вдруг услышал знакомую до боли мелодию, доносящуюся из раскрытого окна Натальи. Звучали душещипательные слова:

Зорька алая,

Зорька алая, губы алые,

А в глазах твоих,

А в глазах твоих неба синь.

Ты любовь моя долгожданная.

Не покинь меня, не покинь меня,

Не покинь.

В просвете окна стояла Она и, как ему показалось, плакала. Видеть это и слышать было не в его силах. Он сел на стоявший у порога табурет и, чуть сам не плача, боролся с самим собой. Наконец, не выдержав, он решительно пошел к ней. Дверь была не запертой. Он вошел, что бы сказать ей, что не следует ей травить душу ни ему, ни себе; надо смириться с судьбой, но вместо этого растаял в ее объятиях и забыл, зачем пришел.

Потом они поехали за город на их любимую Пышму, где собирали ее любимые полевые цветы. Он радовался всему, что видел вокруг; и кузнечику, севшему ей на нос, и бликам солнышка, пробивавшимся сквозь листья березы, под которой они лежали. Казалось, что вот это и есть счастье, но длилось оно не долго.

Через два дня прилетели жена с сыном. Он был искренне рад их приезду, но что-то мешало ему быть до конца раскрепощенным и выражать свои чувства, как это было раньше и, жена это почувствовала.

Вечером, когда они ложились спать, она посмотрела пристально в его глаза и спросила:

— Сереж, у тебя кто-то появился?

У него все внутри похолодело, но соврать у него язык не повернулся, и он во всем честно признался.

Галина вспыхнула, потом, закрыв лицо руками и, пытаясь сдержать себя, горько заплакала. Вся ее фигура и, особенно плечи судорожно сотрясались и сквозь прикрывающие лицо ладони вырывались сдавленные звуки рыдания.

Сергей не знал, как себя вести. Он попытался дотронуться до нее, что бы как-то успокоить, но она резко оттолкнула его и, забыв, что их может услышать сын, закричала:

— Уходи…! Видеть тебя не хочу…!

Он посидел еще какое-то время в нерешительности и раздумье, потом собрал кое, какие вещи в дорожную сумку и ушел.

Он пошел не к Наталье, а в гостиницу; надо было все обдумать, как следует и не наломать дров.

На следующий день ему позвонила жена и не своим еле слышным голосом сообщила, что она в больнице и что он должен позаботиться о сыне и, неважно, что он уже большой.

В больнице ему сказали, что Галину доставили с сердечным с сердечным приступ и к ней сейчас нельзя, тем более что, она просила к ней ни кого не пускать.

Глеб, молча, открыл дверь отцу и, не ответив на его приветствие, прошел в свою комнату, закрыв за собой дверь. Сергей постоял в раздумьях, потом постучав в дверь, вошел в комнату сына. Тот неподвижно сидел в кресле и тупо смотрел в окно.

— Нам надо поговорить, — сказал он сдавленным голосом, — и присел на край дивана.

— Да, я очень виноват перед вами, нанес вам обоим непоправимую обиду, но ты должен меня понять.

У тебя уже есть девушка, и скорее всего, будут еще. Человек так устроен, что может влюбляться не один раз. Конечно, бывают и исключения, но я к несчастью, не отношусь к их числу.

Если получиться так, что мы в дальнейшем не будем жить вместе, я все равно буду думать и заботиться о вас. Что — бы не случилось, — для меня ты всегда мой единственный и любимый сын. Мне так же дорога и твоя мама, но любовь вещь не объяснимая и наверно поэтому, многие совершают такие вот необъяснимые поступки.

Глеб, молча, слушал отца, не прерывая и не задавая вопросов. В его глазах стояли слезы и, он знал, что если скажет хоть слово, то обязательно расплачется.

Сергею тоже этот разговор дался нелегко, но он отец.

— Прости меня, если сможешь, сказал он поднимаясь. Он подошел к сыну и прижал его голову к своей груди. Тут парня прорвало, и он разрыдался.

Они, какое-то время моча пребывали в таком положении. Потом Сергей еще раз сказал, — прости! – и вышел. После чего сам чуть не расплакался.

Дня через два ему позвонила Наталья; жаловалась на одиночество, спрашивала, почему он не звонит и совсем забыл ее. Говорила, что любит его и жить без него теперь уже не сможет.

Сергей объяснил ей все и просил пока не звонить, так как в такой ситуации продолжать их общение по отношению к его семье будет слишком жестоко. На это она отреагировала плачем и упреками. Ведь он же говорил, что любит ее, теперь, видимо уже не помнит.

Для Сергея наступили тяжелые дни; все было плохо.

Жена пролежала в больнице дней десять, но лечение этим не закончилось, так как и раньше у нее не все было в порядке со здоровьем. Вернувшись, домой она продолжала пить лекарства, которые ей назначили еще на не определенное время.

Атмосфера в доме продолжала оставаться напряженной. Супруги теперь спали порознь; она в спальне, он – на диване в кухне.

Глеб все это видел, чувствовал и пропускал через себя. Было видно, как он иногда подолгу сидел грустный и задумчивый, он все больше замыкался, подолгу просиживал один в своей комнате, стал хуже учиться.

Так прошел еще месяц. Наталья периодически писала СМС-ки, объяснялась в любви и просила встретиться, на что Сергей отвечал, что тоже любит, но встретиться пока не может, просил потерпеть.

Время приближалось к осени и Сергея направили в командировку на областной семинар – совещание, так как он работал ведущим специалистом в районном управлении образовании именно по этой тематике.

В то время, когда Сергей одиноко сидел за столом в гостиничном ресторане и поглощал свой ужин, к нему неожиданно подошел и уселся напротив Виктор, его старый приятель и компаньон по бильярду.

— Какими судьбами?! Откуда ты здесь взялся? — Удивленно спросил Виктор. Я здесь уже два дня один. Не с кем даже партию в бильярд срезать, и тут ты, — сам бог мне тебя послал!

Сергей вяло пожал Виктору руку, спросил для порядка, будет ли он ужинать. Потом оба рассказали друг другу цель своего приезда.

— А что с тобой, Сергей? – Спросил Виктор. – Ты какой — то сам не свой.

На душе у Сергея уже давно наболело и, надо было с кем — то этим поделиться, терпеть уже не было сил и, он рассказал Виктору свою историю.

— Погоди, погоди… А кто, эта дамочка, — переспросил он. – Наталья, говоришь? Это… та, что, в нашей больнице работает медсестрой?

— Да, она.- Обреченно вздохнул Сергей. А что, ты ее знаешь?

— Да кто же ее не знает, – бросил он небрежно, та еще охотница.

— Какая охотница? – не понял Сергей?

— Ну, какая. Охотница на мужиков, — пояснил Виктор. – В прошлом году она, Петрова — главврача из семьи чуть не увела. После того как он с ней покрутил и решил завязать, так она ему такое устроила… Мама не горюй. Сама написала его жене письмо и потребовала, что бы та, его не держала, а отпустила к любимой женщине.

Скандал, конечно, был большой. Странно, что ты об этом не знаешь. Ну, самое интересное то, что она и ко мне клеилась, но я, зная историю с Петровым, от нее сразу же отшатнулся.

От того, что Сергей узнал о своей любовнице, на душе стало еще хуже. Он чувствовал себя глупым карасем, попавшим на крючок. Оставшись один, он уже в который раз возвратился к думам о сложившейся ситуации. Что касается Натальи, то сомнений быть не могло; с ней он разорвет все отношения прямо сейчас.

Он открыл телефон, удалил и заблокировал ее номер. Теперь он знает, что это была за любовь. Но как решить главную проблему? – восстановить мир и согласие в доме. Как вернуть прежние уважение и доверие жены и сына, чем искупить вину? Вопросов было много, а ответов не было.

Вернувшись, домой Сергей решил, не откладывая поговорить с женой. Разговор был тяжелый, но оба себя сдерживали и старались выслушать друг друга. Он рассказал Галине и о том, что услышал от Виктора. Теперь уже становилось понятно, что все это не случайно, что их семья стала жертвой авантюры, хотя это ни в коей мере не снимало ответственности с самого Сергея. Он все равно, остается в глазах жены изменником и, с этим уже ни чего не поделаешь.