Пять часов с начала лета

Я рассеянно махнул рукой и сигарета вылетела из форточки. Прочертила корявую линию до земли и исчезла внизу. Я пожевал губу и закрыл окно. Пошарил по карманам — сигареты кончились. Значит, пора бросать. Я бы мог бросить, хотя… ладно, вру — синий ларек через дорогу знает. Вот я выйду из дома, посмотрю налево — один дом стоит ко мне лицом, посмотрю направо — другой дом уже боком. Зрелище печальное, надо закурить. А думать не надо — вот ларек. С дешевым Кентом. Сегодня Кент, а завтра — рак легких. Звучит.

Я закрыл «Библиотекаря» и посмотрел на время. Пять часов назад начался первый день лета. Все пять часов я читал, пил кофе и курил. Не то, чтобы я заядлый читака. Но если сяду, то вряд-ли прервусь. Лето началось с недосыпа. Уснул на кухне.

Проснулся в обед и позавтракал. Снова захотелось курить. Накинул поверх майки рубашку, натянул шорты и выскочил из подъезда. Подошел к ларьку. Продавщица молча уставилась на меня, из телека за её спиной донесся нелепый ситкомовский смех.

— Синий кент. Две пачки.

Она вздохнула, оторвала зад от табуретки и потянулась за сигаретами.

— Триста семдесят шесть.

Я протянул ей свою последнюю пятисотку. Она отсчитала сдачу и повернулась к телевизору.

Я достал первую сигарету. Сунул в рот, зажег спичкой. Есть в спичках что-то трагическое. Мне это нравится. Не могу без них курить — в этом нет стиля. По крайней мере, моего. В конце концов, стиль — это всё. Ну или всё, что есть у меня, кроме спичек и сигарет.

На лбу выступил пот, я вспомнил о жаре. Домой идти показалось скучным — решил гулять. Дышать свежим воздухом хотя бы до момента, пока снова не закурю. Попробовал пойти в парк. Получилось.

Люди, люди, трижды люди. Дети играли, взрослые прятались в тени, старики сидели по домам, я снова закурил. Дело шло к вечеру — я шел к морю.

Дошел. Был штиль, и снова люди. Сел на песок, посмотрел на воду, просидел на месте до заката. Пришел к мысли, что то, что Земля крутится мне очень по нраву.

Солнце начало уплывать за горизонт, люди выплывать из воды, дым «кента» — снова плыть по воздуху.

Когда светило почти скрылось из виду, я поднялся на ноги и зашагал домой. Почти дойдя до вершины спуска, я заметил знакомую кучерявую шевелюру. И как по команде, шевелюра заметила меня. Через пару минут мы уже сидели на парапете, смотрели на море и курили одну на двоих.

— Ну так че, придумал, о чем писать? — шевелюру звали Сеня, и Сеня очень любил задавать вопросы.

— Не уверен.

— А на прошлую историю забил?

— Говно ж получалось…

— Ну не знаю. Вроде норм. — он задумался и передал мне сигарету.

Я затянулся, в голове всплыл сегодняшний день.

— Обо всём напишу. Точно обо всём. Кроме лета.

Еще почитать:

Помощь духу одного из прошлых воплощений того кто формирует завет.

Третья сторона луны 

Деревенские рассказы. — Родник

Ханахаки