Три дня и три ночи кровь омывала южный материк. Три дня и три ночи страны в страхе прятались за высокими стенами городов. Три дня и три ночи небо выло от горя. Матери и сестра впервые держащие мечи пали первыми в той бойне. Лица что когда-то светились радостью, предстали кровавыми минами предсмертных конвульсий. Отцы и братья на последнем вздохе вспоминали голоса любимых, умирали на руках собственных сыновей слыша вой родных, который оглушал их в последнюю секунду жизни. Но не сравниться боль матери одной, той что в ночь третьего дня потеряла свой народ и дабы показать свою любовь и преданность им сражалась бок о бок вместе с ними. Теперь же она последняя из собственного клана. Она это знает ведь всю неделю после она хоронила каждого из своих собратьев не разбирая их сословия и уровня жизни. В тот день она схоронила всех. Своих и чужих. Ибо войны нет и люди те пошли на бой под страхом смерти отдав свою жизнь за свободу. Откуда у неё было столько силы она до сих пор не помнила и не понимала как, но понимала одно, то что заставляет жить до сих пор. Она помнила их лица. Всех которого хоронила, воспоминания и их прошлое, их боль и радость, преданность и любовь, лицо сына. Они выиграли. Она лично вместе с главнокомандующим убила князя в ночь второго дня. Война должна была окончиться с его смертью, но был ещё сын что отомстит им в сто крат. Это была их ошибка и они поплатились за неё. Все кроме неё. Она нашла мальчика. Совсем юнца и отпустила его. Быть может съедят его волки быть может дойдёт до деревни. Она хотела убить его, но в той войне только она и хотела. Её народ просил её оставить это, ибо мальчик того не стоит. Даже поймав его в третий раз они не могли за ним уследить. Она знала, что это было от жалости, однако так же понимала, что если не убить его сейчас: война не окончиться и повторится судьба её прадеда. Тот пощадив ралийского мальчишку, сына убитого им императора навлек на свой народ грядущую войну. Теперь же она поняла другое. Её народ был прав. Она хотела отомстить князю убив его сына за то, что тот разгромил их город, убил всех не пощадив даже младенцев и стариков. Теперь же это не имеет больше смысла.
Мстить? Но ведь все уже мертвы. Жить дальше? Цель всей её жизни погибли на этом поле. Всё что она может сделать ради них — это скитаться вознося их имена. Восстановить свой род узами что. Да, это и будет её целью. Она будет жить и умирать каждый день ради них. Она умрёт с ними, но не сейчас. Потому что желанная смерть не та монета которой можно расплатиться за их жертву. Её боль при жизни это то что желала смерть. И она вернёт им долг.
Вдруг на 2 неделю питаясь одними мелкими зверьками и получив от них диарею она услышала совсем нехарактерный для зверей звук. Слишком мал для волка и слишком велик для зайца. Кем бы он не был она его убьёт. Нет…
— Ах ты сопляк! Пшёл прочь! Кому говорю?!
Маленький и бледный мальчишка лет 12, воняющий кровью, грязью и помётом. Он не ел как минимум два дня…
Она поняла. Вдруг. Резко. Да толком и не осмыслив. Он пришёл не один. Он не был человеком. Как заяц видящий волка. Нет. Как человек перед тем кто сотрёт тебя. Все твои мечты и цели. Без следа и шанса на месть. Она забилась в угол даже не пытаясь взять в руки меч. Она знала что для этого «человека» это бесполезна, как человек за тысячи милю от тебя.
Без фигуры, лица даже очертания. Казалось бы ты видишь человека, но ты даже сам не понимаешь что видишь. Ноги. Две пары. Но моргнёшь и будто они стали медвежьими. Голова округлая, но мгновение и это пустое пространство. То ли человек, то ли сгусток света.
Это не Бог. Она это чувствует. Однако это то что может ей навредить. И мальчику!
Сама не понимая зачем, зачем спасает жизнь тому ради которого она отдала жизнь сына смерти. Схватив за руку мальчишки она прижала к себе пропахшего помётом тельце. Быть может в тот момент она увидела в нём сына или материнская жалость сыграла с ней в шутку. В любом случаи она не будет об этом жалеть. Ни тогда ни сейчас.
«Отдашь ли ты мне его жизнь за свою?». Голос зазвучал в голосе, как собственная мысль. Даже голос принадлежал ей. Замерев от животного страха она прижала мальчишку ближе. Она спасёт его. Как не спала сына. Как не спасла свою семью и свой клан.
«Сочту как ответ. Ты будешь жить. Вечно. Желая умереть ты познаешь лишь боль причиняя её и ему. Твоя боль его. Его твоя. Это твоя кара за тысячи смертей моих созданий и дар за преданность. Мои создания будут обитать в раю, пока ты будешь скитаться по миру прославляя их имена. Ты будешь делать всё чтобы этот мир был таким каким он изначально должен был стать. Принеси в мир то, что хотел твой народ. Стань тем кем ты была всегда. Береги своего сына.» Нечто пропало, но казалось что оно здесь, казалось что его и вовсе не было. Однако страх пропал, а в голове звучала лишь одна фраза.
Она всё так же сжимала мальчика, сама не понимая что уже давно обнимала его рыдая на его плече. Знал ли он что она убила его отца? Вероятнее всего да, но тогда почему он гладил её? Обнимал и утешал?
Сын. Не родной, не кровный, живой. Кажется она подаёт в обморок. И где-то между сном и явью она чувствует, как мальчик упал на её грудь.
……
Прошла ночь или два. В любом случаи день ушёл точно. Она уже четыре часа носит на спине мальчика. Тот так и не встал. Она хотела бы пойти на охоте, да вот только мальчик был так беспомощен что его могли съесть зайцы.
Идя уже четыре часа она многое обдумала. Она будет жить вечно. Она не могла понять смысл таких простых слов. Её боль его. Его её. Взяв нож через 2 часа после пробуждения, на перевале она ранила себя в руку. Она понимала что если это была галлюцинация от недожаренных зверей она могла бы подцепить ещё большую заразу. Она верила в существования того, чего нельзя увидеть иначе почему грибы которые она нашла на краю своего города, так же появились через 3 месяца около лавки кузнеца, что было в шагах так 30. Проведя кончиком по пальцу вдоль она в жизни не чувствовала такую боль. Вдруг она услышала стоны мальца и не веря глазам узрела как совсем новая ранка на его пальце затянулась без следов. Переведя взгляд на свою руку она ничего не увидела. Она поверила ему.
Через час после она задумалась о другом. Нужна ли им вода, его или кров. Оно сказало что если только она захочет умереть то почувствует боль, но если её ранит другой? Потому что если боль будет той же то ей попросту не выжить. Эта версия отпала когда она, решила разбудить мальчика и почувствовала прикосновения к ноге. Повернувшись она увидела одну из самых ядовитых змей в округе. Она пробудет в сознании минут сорок максимум, после же впадёт в сон, где умрёт через сутки, однако её съедят раньше. Убив змею она подняла мальчика, зная, что до сна, она будет гореть в огне, как описывали те которых укусила эта змея. Они обливались потом и покрывались волдырями как от ожогов. Если ей придётся умереть – то она должна будет оставить мальчика в более или менее безопасное место. Но вот она идёт уже час. Ни боли, ни жара она не чувствует. Проверив ногу следов она не нашла. Два их предположений подтвердились. Сейчас её больше волновал голод и кров. Нужны ли они вообще?
…..
На седьмой час вопросов стало больше. Однако теперь проверив много на голод, боль и прочее она поняла как устроена. Единственное что оставалось загадкой в ней это то кем она стала.
Теперь же её волновала другая сторона этой ситуации. Почему «оно» решило, что она сгодиться на роль посланница бога лучше, чем сам бог. Не лучше ли самому богу это сделать или тому существу? То как не он решит все проблемы в людях лучше самих людей? А было ли это существо на самом деле от Бога? Вдруг это посланник рогатого? Или существо получивший дар и проклятие от другого?
Вечная жизнь? Умирая неделю в муках, в воспоминаниях, в гневе и желании убить себя сейчас она не понимала, чем отличается от тех кто совершил такую же роковую ошибку? Быть может всё дело в любви, что она испытывала ко всем. Быть может дело в ненависти, что она не могла подавить в себе, если её предавали. Она не могла дать людям второй шанс, потому что она давала им первый даже, когда они не были знакомы.
Многое было для неё глупым и странным, бессмысленным и невообразимым, невозможным и таким реальным.
Еще почитать:
От ненависти до... — Глава 12
Мистер Хадсон — Мистер Хадсон. Глава 35
Соломон. Забытая нежностьСегодня
Романтическая истерия. — Часть 1. Начало конца
«
»
