Путешествие судеб

Нежное светло-голубое небо, вдалеке собрались невесомые белоснежные облака, сквозь которые лучится свет. Наверное, где-то в той вышине и находится Рай. Внизу, под насыпью открывается вид на необъятное поле с сухой прошлогодней травой. Между небосклоном и землёй, по линии горизонта тёмной нитью синеет лес. В такие дни возникает непреодолимое желание поразмышлять над чем-нибудь, о природе, жизни или даже о дороге.

Дорога — как много вкладывается в это понятие. Дорога бывает разной: быстрой и лёгкой, так что попросту не замечаешь её, она пролетает, как если бы кто-то быстро перематывал киноленту. Стоит лишь на несколько минут задуматься, и вдруг неожиданно для себя осознаёшь, что ты уже в нужном месте. Дорога бывает и капризной, вечно ворчащей и неуступчивой, так что приходится просто терпеть, ведь в этих спорах победить её невозможно. Это дорога долгая и утомительная, вводящая в раздражительное или апатичное состояние. Бывает и третья, когда не нужно никуда ехать или бежать, дорога спокойная и размеренная. В такие моменты подмечаешь каждую мелочь, хочется запечатлеть в памяти все красивые элементы, каждую ниточку света, играющую по ветвям деревьев, каждую капельку воды после дождя, в которой отражаются и люди, и поле, и небесный свод.

Дорога — это своеобразный живой организм, в ней постоянно что-то происходит: гудят автомобили, идут школьники, кто-то бежит в надежде успеть на общественный транспорт… Самое оживлённые участки этой огромной системы — это маршрутки и автобусы. Кого здесь только не встретишь: и маленькие мальчишки и девчонки иногда с рюкзаками больше них самих, и молодые люди, особенно выделяются среди всех компании, которые любят что-то громко обсуждать, порой они спорят настолько шумно и бурно, что это перерастает чуть ли не в драку. Есть и дамы бальзаковского возраста, и бабули. О, бабули! Если вы думаете, что это просто масса ворчащих пожилых представительниц прекрасного пола, то вы глубоко ошибаетесь. Это очень колоритная публика. Есть горожанки, работавшие в своё время на заводе, есть бабули деревенские, они любят рассказывать о своих огородиках, дачах, когда что собираются сажать, любят вспоминать прошлое, как раньше хорошо жилось в деревне, мол, было лучше, всё было свойское, нежели сейчас. Есть и отдельная категория — это дамы, стремящиеся быть похожими на молодёжь или хотя бы выглядеть чуть моложе: они одеваются в короткие куртки, худи, джинсы, делают яркий маникюр (как правило, алый, малиновый и всё в таком духе), обычно под цвет своих ноготочков подбирают помаду и самое главное… Вы ощущали прекрасные, головокружительные сладкие или чуть с горчинкой ароматы, исходящие от этих прекрасных особ? Нет, я ни в коем разе не пытаюсь кого-то задеть или оскорбить, напротив, эти частицы разнообразных веществ, витающих в пространстве и постепенно смешивающихся в нечто целое и неповторимое, добавляют какую-то изюминку в тот или иной автобус, или маршрутное такси.

В общественном транспорте со всеми его прелестями вечно что-то происходит, и, имея зоркий глаз, можно заметить немало интересного.

В автобусах можно встретить не только детей, молодёжь или очаровательных бабуль, но и представителей интеллигентной прослойки общества. Уже догадались, о какой конкретной группе пойдёт речь? Они вечно обсуждают детей, подростков, как изменилось современное воспитание с советских времён или с конца девяностых годов, сетуют на современную систему образования… Их не всегда возможно узнать по одежде, но по их темам для разговоров вы практически безошибочно сможете определить, что это люди, дающие знания. Учителя бывают очень разные, но есть некоторая деталь, которая их объединяет — загруженность. В нашем веке педагог не столько занимается обучением и воспитанием своих подопечных, сколько заполняет всевозможную документацию. На столе порой лежит столько белых, казалось бы, безобидных с виду листочков, что дурно становится, как начинаешь осознавать, что каждый из них из себя представляет. Порой хранители мудрости попросту не успевают выполнять какие-либо обязанности и иногда исправление подобных недочётов приобретает довольно забавные и причудливые формы. В этом нет ничего удивительного, но интересно понаблюдать за происходящим со стороны.

В один из тех зимних серых будней я ехала в автобусе на занятия. Народа, как это обыкновенно бывает, набралось превеликое множество. Пришлось, преодолевая всевозможные препятствия в виде толстых курток, сумочек, рюкзаков и всего прочего, пробираться к своему месту под солнцем. Наконец-то цель моя была достигнута, и я очутилась в хвосте этой огромной длинной рыбины, плывущей в потоке личных автомобилей, такси, фур и прочей живности. Спустя несколько остановок рядом со мной встал молодой человек. Вот вам его приблизительный портрет: брюнет лет 23, возможно, чуть больше, а, может, и меньше, довольно высокого роста, в тёмной куртке, того же классического цвета брюках и лаковых туфлях. Однако было то, что как будто бы не сочеталось со всем этим обликом, но именно оно и привлекло моё внимание и оставило неизгладимое впечатление. В этом головном уборе есть отголоски советского прошлого, а ещё в нём заключено всё то русское, без чего в образе нашего мужчины не ощущалась бы полнота чувств, та лёгкость, открытость, задор и сила русского народного духа. На голове нашего героя была туго завязанная (на дворе стоял февраль) шапка-ушанка. Очаровательное дополнение, не правда ли? Завершал этот образ чёрный матерчатый портфель.

Наш молодой человек стоял и с сосредоточенным видом кому-то написывал, возможно, начальству, так как времени до начала занятий оставалось не так много. К тому же мы успели заплыть в пробку, и каждая минута тянулась настолько медленно, что не оставалось никаких эмоций, чтобы противостоять с неимоверной быстротой накрывающей волне тревоги и безысходности. Поезд не проезжал, а скорее преодолевал переезд, ведь каждый последующий вагон тащился тяжелее другого, словно человек, которому вдруг стало резко дурно и он не в силах привести себя в более-менее сносное состояние, так как под рукой нет никаких лекарств, а ему ещё необходимо во что бы то ни стало добраться до дома. Через небольшой промежуток времени поток рыб зашевелился и плавно поплыл, потянув за собой и наш автобус. В какой-то момент я совершенно забыла о брюнете в ушанке и погрузилась в свои размышления. Однако, когда на очередной остановке вышло большое количество людей, он вновь приковал моё внимание. Молодой человек сел, положил портфель на колени и… Как думаете, что наш герой сделал? О, вы ни за что не догадаетесь. Сколько лет путешествую по известному и проверенному маршруту, сколько бывает разных странностей, а такого мне ещё не доводилось увидеть. Привычным движением расстегнув портфель, он достал оттуда стопку тетрадей, взял ручку с красными чернилами и с невозмутимым видом стал проверять работы. Именно в этот момент мои догадки по поводу его профессиональной деятельности окончательно подтвердились. Мимо нас пробегали берёзы, сосны, поля, автозаправки, а молодой педагог продолжал проверять знания учеников, не отвлекаясь ни на какие раздражающие элементы, даже не поднимал головы. Он работал словно машина, и это забавляло меня больше всего. Никто из сидящих рядом пассажиров не обращал на него никакого внимания, и ему определенно это было на руку. Почему он занимался подобным в общественном транспорте? Трудно сказать. Возможно, у него были другие дела, или он устал вчера вечером и уже был не в состоянии со всем усердием изучать многочисленные письменные работы свои подопечных, или на него вдруг неожиданно свалилась гора тех самых белых бумажек, отчётов, или он был на свидании с какой-нибудь хорошенькой молодой особой… Ведь нельзя же только учиться и работать, надо же и устраивать свою личную жизнь в конце концов! Мы не в праве кого-либо осуждать, у каждого из нас бывают проблемы. Наоборот, радостно становится на душе, когда человек пытается исправить свои ошибки, на это нам и дана жизнь. Никто из нас не идеален. Пока мы дети, мы стараемся подмечать за учителем каждый его промах, каждый изъян, будь то слова, поступки, нитка, прилипшая к одежде или даже так некстати вдруг оторвавшаяся пуговица от рукава рубашки. Дети — это лучшие критики. Стоит сделать только один неверный шаг, и они изменят своё отношение. Дети проявляют свои критические способности не всегда. Без сомнений, они замечают всё, но не каждый ребёнок скажет об этом, лишь самые смелые прямо укажут на допущенную учителем ошибку. Однако не нужно это принимать близко к сердцу, ведь в нашей жизни многое поправимо.

По мере того как мы приближались к городу, в моей душе зазвучали тревожные нотки: наш молодой педагог продолжал проверять тетради. Я попеременно смотрела то в окно, то на него, но ничего не менялось: он сидел всё в том же положении. Надежда не покидала меня, возможно, к концу поездки он закончит. До вокзала оставалось совсем немного: вот уже виден белокаменный храм с устремлённой в высь колокольней, вот кафе, в котором можно уютно посидеть с подругами, вот центр занятости с яркой резной надписью над входом, вот начинаются серенькие многоэтажные дома из блоков. Нет, учитель всё также просматривал глазами работы учеников и что-то отмечал алыми чернилами. Наша огромная рыбина наконец приплыла в новый водоём, ещё более оживлённый, чем тот, из которого она отправлялась в путь. Педагог, казалось, не замечал окружающей его действительности, видимо, он настолько был сосредоточен и погружён в свою деятельность, что не услышал как затих двигатель автобуса, не почувствовал, что он сам уже не движется, не увидел, что люди толпой стали выходить из транспорта. Хотелось схватить его за рукав и шепнуть, что приехали, но воспитанность и робость не позволили мне этого сделать. Не знаю, как сложилась дальнейшая судьба молодого специалиста, может быть, кто-то его всё же окликнул, а, может быть, и водитель высказал ему пару нелестных слов, только я вышла, перебежала через площадь и стремглав помчалась по лестнице, про себя пожелав своему коллеге профессиональных успехов.