Проведеница

Акт I: Помни

Поверишь ли ты, если Име расскажет правду?

Останешься ли, если Име солжет?

Увы эту истину знают лишь единицы,

И поведать юнцу решила она.

И не надо искать здесь тайные умыслы,

Только годы потратишь на поиски их,

Ибо истину эту понять очень сложно,

Поэтому стоит поверить Име.

Время на жизнь в этом мире ограничено ложью.

Ложью тают и жизнь, и снега,

Именем клясться — истине подобно,

Имя отдать — слугой жизни и смерти стать.

Знай эту истину и забудь свое имя на время,

Мальчик, что постигает жизни лета!

И все же, стоит сказать тебе на прощанье,

Путь ты избрал не очень простой,

Вспомнишь однажды слова истины Име,

И храни свое имя до конца!

Акт II. Сцена I: Извозчик

Сквозь лес по тонкой тропе

Едет повозка с бледный конем в узде,

Извозчик, вожжами скрепя, вперед с пустотой глядя,

Говорит: «Господин, сегодня туман густой,

Да и лошадь может свалится в момент,

Прикажите ехать по тропе, али становиться где? «

«Отнюдь, если лошадь упадет по пути, — 

Ответил чуть слышно молодой господин, —

До той деревни впереди еще ехать полпути.»

«Что ж, господин, дело Ваше,

Нам по пути двор постоялый —  лучше не найти.»

Дальше дорога их была безмолвной,

И только стук колес и копыт

Еще был слышен впереди.

Акт II. Сцена II: Лес Затишья

Тихо прошел завывающий ветер меж темных стволов,

Листья, не удержавшись на ветви, медленно падали вниз,

Запах гнилых деревьев, листьев сухих на земле — 

Это лес полной тишины.

Глубже в чаще слышно только звуки ручья,

Там спит теней Богиня среди дня.

Разнося слух о лесе, где обитают тени людей,

 Что остались здесь однажды до скончания дней.

В этом лесу не стоит разговаривать вслух,

А лучше и вовсе не надо поднимать какой-то шум:

Ни букашки, ни тени, ни ветки,

Не смеют даже шептать,

Ибо они знают Ее не благодать.

И все же, если придется пойти через лес,

Арендуйте карету без окон

И извозчика на бледном коне:

Копыта его бесшумны,

Их не слышно даже лесным,

И надейтесь на путь спокойный,

И доехать хотя бы живым.

Акт II. Сцена III: Кара

Подъезжает повозка на бледном коне,

Выходит из кибитки господин в дорогом сюртуке.

И как только извозчик снял амуницию со скакуна,

В миг одни кости остались от коня,

Сам кучер тоже превратился в груду костей,

А после их прах полетел в Лес Теней.

Уже господин пожалел о поездке,

Как сгнила повозка, не оставив ни щепки,

 Впитала земля красную смоль,

Ничего не оставив за собой. 

***

Схватился за голову молодой господин,

Не зная что делать, куда дальше идти.

Уже вечереет и нужно искать где поспать,

Молодой господин начал громко стонать.

Его крик разносился на тысячи миль,

Однако забыл три столпа господин:

Первый столп гласил не шуметь,

Второй — не смотреть,

А третий и вовсе запрещал здесь сопеть.

Еще был четвертый,

Но о нем позабыли людьи,

Забыли о том, что нарушив молчанье,

Кара настигнет, грядет покаянье.

Запомни, прохожий, путь тот тернист,

А слух о погибели того дворянина

Достиг короны Южных границ.

Акт III. Сцена I: Легенда о Земном Царе

Есть легенда, что знают лишь четыре царя:

Однажды их предок, завоевав все моря,

Решил напасть на небес Острова,

И объявив о священной войне, что длилась сто лет,

Царь пал в итоге от рук небес.

И напоследок улыбнувшись меж миром живых и теней,

Богиня небес родила средь дней.

Узнав, что младенец был ребенком царя,

Он изгнал ее с сыном на земли врага,

Сказав, что пока этот мальчик живет,

Богиня отныне в храм не войдет.

***

О мародере-царе сложены песни,

Но как только на трон взошли сыновья

И скрыли правду о смерти отца,

Обвинив в алчности и гордыни небес,

Люди тут же ополчились на своего короля,

Ведь тот, кто не исполняет законов Великих небес,

Недостоин править Здесь.

И пронзив всех отпрысков изгоя-владыки,

Летучий народ вспомнил о сыне,

Что был изгнан на земли «врага» с Богиней.

И поклонившись низко Ей, умоляя вернуться домой,

В ответ ни их мольбы лишь Царица сказала:

«Невеже просить о таком, ведь пять лет миновало,

С тех пор я больше не Жрица с небес,

А в замен предложу на роль короля,

Рафаэля — четвертого сына Земного царя.»

Акт III. Сцена II: Двор Постоялых Языков

На барда, воспевающий героизм царя,

Любой третий укажет с усмешкой,

Ведь о «Дворе Постоялых Языков» знает каждый местный.

Там у гениев рождается мысль, а поэт сочиняет стихи,

Восхваляя чудесные песни.

«Ах, как же прекрасен чарующий голос Фелины,» —

Произнес уже красный мужчина.

«Чтож, грех ответить отказом, она и правда прекрасна,» —

Кивнул виночерпий, протирая хрустальный бокал.

Так и рождаются Языки в постоялом дворе:

А о Прекрасной Фелине теперь узнают все.

***

Входит во двор постоялый — мужчина, лет сорока,

Прихрамывая на правую ногу, подошел он к мужьям,

Излишне разговорчивым, богатым толстякам.

Снял капюшон вороний, странник с костяной ногой,

Поставил на стол мешочек, вовсе не золотой:

«Вот! Забирай, ненасытный, грязный ты дворянин!» —

Фраза его была громкой, все начали шептать,

А дворянин ненасытный громко хохотать,

Откусив куриную ножку, Свин  вытер свой рот:

«Ах! ты негодный мальчишка, на вид статный, как Я,

Но разумом даже не близко, лишь дорос до муравья!

Видно, ты сильный, но страх истощаешь немой,

Был бы здесь мой сынишка — шторм начался громовой!»

«Вижу, на слова Вы не бедный, но подумать же надо слегка,

Ведь приказать может каждый,

А убить — невзначай, когда Смерть близка.

На сей час прощаюсь, мне не о чем говорить,

И помни, Вороний глаз возвращает, если им зло совершить.

Оплату вернете позже, монеты мне не нужны —

Их у «бедных» забирают, чтоб поживиться «больным»,

А я не являюсь таковым.» —

Натянув капюшон вороний, странник ушел,

Оставив шок посторонних и мешочек с прахом «живым».

Акт III. Сцена III: Перепутье. Первый