Франция, которая мне нравилась.
Кажется, владельцы маленьких кафе уже приметили меня, и без особых вопросов официант подаёт на стол то, что подавал в прошлый раз, и позапрошлый. А продавец книжного магазина опять показывает свежий каталог японских масок с адресами продавцов, и я отправляюсь туда за покупкой очередной маски, которая не представляет никакой культурной ценности ни для кого, кроме меня. Все маски сделаны в Китае, но что-то же надо привести из Парижа для себя без вопросов на таможне.
Париж это город, в котором каждый чувствует себя в своей тарелке. Там не надо разглагольствовать, как в Нью Йорке, там каждый показывает себя молча. И все признают его право на оригинальность, но без нарушения этикета и нравственных норм, чем грешит Америка, она разрушает нравственные нормы, этикет на улицах там “хай-бай”. На улицах нет женщин, точнее очень мало, нейтральный гендер стал доминируюшим в поведении и одежде. Не дай бог уступить даме место, может не понять и харазмент тебе обеспечен. Но эта мода пройдет, как все проходит, поскольку надоедает.
Я живу на переферии в Ла Вёрн и тут можно открыть дверь даме, пропустить ее вперед, получить улыбку или благодарность. Но это переферия, “тмутаракань”, на переферии приятно быть мужчиной в любом возрасте. У нас еще можно встретить женщину в красивой шляпке и ковбойских сапожках, а мужчин в широкополых шляпах хватает. Это настоящая Америка, а не финансовая. Кстати, масочный режим тут не привился, “покупатель всегда прав”.
Откуда такое странное название Ла Вёрн? Это посёлок в Департаменте Ло-и-Гаронна в регионе Нувель-Аквитания на юго-западе Франции. Первые поселенцы были из тех краев. У нас в штате есть Москва, Париж, Милан, Ливан, Троя, Верона и Берлин, география эмигрантов очень большая и каждая группа воссоздавала свою родину в миниатюре.
Гуляя по центру Парижа можно встретить в утренней дымке очаровательную Lyssa Horn на узкой улочке, где она в обнимку со своей собачкой Scruffy. Первый раз она увидела Париж в 13 лет, прилетев с родителями из Нью- Йорка во время каникул, и все свои мечты связала со столицей Франции — она мечтала о мире высокой моды. Надо сказать, что в двадцать с небольшим её мечты сбылись, и она стала редактором журнала Vogue’s European edition. Поэтому на вопрос: «Надо ли мечтать о несбыточном?», я отвечаю: «Обязательно надо».
Во Францию уезжали из Италии, Японии, Америки, Скандинавии и Латинской Америки. Уезжали артисты, писатели, художники, там был центр мировой культуры. Россия не была исключением, она раньше всех начала туда эмигрировать.
Я устал от заморского Рая.
Небоскрёбы уж колят глаза.
Хлеба б мне Краснодарского края.
И палехские образа.
Широки дороги, но нет околиц.
Заборы делят луга и поля.
Нет старушек тут боломолиц
И не сыпят пух тополя.
Помахать бы косой за огородом
В ранее утро пойти на секос,
Вечерком кружится хороводом
Среди девичьих русых кос.
Развязать бы тесёмки застёжки
Сарафана, сбежав от всех.
Подарить бы девчонке серёжки
За лукавство в глазах и за смех.
Увы, не собирать грибы под Лугой,
На кладбище слезу не обронить.
И с бывшею своей подругой
Стаканчик мне не пропустить.
Еще почитать:
Стокгольмский синдром
Одинокие люди — Дважды в реку
Ты
Магнолия Джейн
«
»
10.02.2022
