Прощай Париж, тебя я больше не увижу. Часть третья.

Париж, который мне нравился.

Я не люблю отели и предпочитаю снимать маленькую квартиру на несколько дней и жить в городе, как обычный парижанин. Я уезжаю из своего дома в Нэшвилл и приезжаю в свой дом в Париже. Конечно это относительно мой дом. Сам себе на кухне готовишь завтрак и сам за собой убираешь, живёшь привычным укладом, но только на другом континенте. Я немного привередлив, как все люди в возрасте и люблю квартиры с большими окнами, в которые попадает солнечный свет. Мой дом в Америке с большими окнами, но он тёмный, так как климат почти субтропический, и он построен так, что лучи солнца только скользят по окнам с утра, а остальное время суток отскакивают от кирпичных стен, не перегревая дом. В Париже свет несёт радость и восторг фантазий. Из открытого окна маленькой квартиры на самом верху в доме без лифра, я вижу крыши, которым уже не одна сотня лет. Когда-то из окон этой квартиры глядел кто-то из начинающих великих, восторгался и оставил мне возможность разделить его восторг. Мне нравятся маленькие кафе со столиками на тротуарах, где никто никогда не толпится, поскольку в стороне от туристических маршрутов.

Там же и маленькие антикварные лавки с предметами, начиная от времён Клеопатры и до нынешних дней. Разумеется, это репродукции, которые украсят будуар любой современной женщины. Есть и одно магическое место Belle de Jour Gallery с великолепной коллекцией бутылочек и пульверизаторов для парфюма, коробочек для пудры и крема. Современные дизайнеры и парфюмеры достигли больших высот, и упаковка продукта под час дороже самого продукта. Но элегантные леди не отказывают себе в таких мелочах, которые украшают трюмо и придают особый шарм спальной комнате. В старые времена эти предметы были подтверждением изысканного вкуса владелицы и приятно щекотали тщеславие имена их создателей Rene Lalique, Coty, Patou. Пока ещё можно купить настоящие corsetieres 19 века и хрусталь Saint-Louis.

После похода в такой магазин приятно выпить чашечку чая в хорошем месте. И самое хорошее место это Romantic Secret Dinner. Из окон видна базилика Sacre-Coeur и там пили чай принцесса Диана и Королева Елизавета. Самое интересное, что убранство столов цветами не только для известных гостей, но для всех посетителей — только ради одного этого убранства и стоит зайти туда на чашку чая. Друзья, это Монмартр, и в этом районе вы найдёте не одно такое красивое место для отдыха. В Париж надо ехать отдыхать и желательно с подругой. Когда вы закончите чаепитие, вашей спутнице букет цветов со стола дадут в подарок — это настоящий живой Париж, который ничуть не хуже музейного.

По холмам и бесчисленным ступенькам можно бродить и день и ночь. Это не утомляет, если приехал не набраться впечатлений от всего всемирно известного, а просто расслабиться. Я не особо горюю, что не увидел собственными глазами шедевров прошлых веков из коллекции королей и меценатов. Лететь в Италию на выставку Караваджио мне и в голову не приходило, как и выстаивать часы в очереди в МОМА, что бы взглянуть мельком на что-то эпохальное, которое не изменит во вне ничего. Помню, видел картину Гойя в Будапеште. Постоял рядом, и не нашёл её лучшей, чем полотно в Эрмитаже. Произведение искусства, вырванное из твоей жизненной ситуации проносит свой энергетический заряд мимо. Картина изначально была предназначена кому-то, кто был не такой как я, это чужой шедевр, чужое открытие и чужое прочтение неизвестного сюжета прошлого времени. Я бы сходил на выставку, где показывали бы работы молодого автора и представлял бы его молодой куратор искусствовед. Такой почти подросток скульптор миниатюрист, какого в Египте открыла Алиса Ложкина. Жаль, что её фильм об этом парне не покажут широкому зрителю. Это видение не моего современника, а того поколения, которое нас сменяет, это видение будущего, которое от меня ускользает день за днём.

Сейчас модно в ресторанах подавать блюда восточных народов и щеголять скупостью форм и калорий японских мастеров кулинарии. Поверьте, не от хорошей жизни водоросли в меню появились. Если проголодались, загляните в ресторан Septime, и вы не будете разочарованы мастерством шеф повара Bertrand Grebaut, не выходящего за рамки японского элегантного минимализма.

День в Париже пролетает быстро, как моргание века, и поздно вечером возвращаешься в свой парижский дом полный сомнений и мечтаний, перетекающих друг в друга.

На узкой улице к утру от шагов звук пустой,

С Сенны дует ветер сырой и по телу дрожь.

В ночном клубе пил вино с женщиной одной

И делал вид, что верю её словам, которые ложь.

До дома осталось пройти два фонаря и мост,

Там сброшу одежду, пропахшую запахом её духов.

И на кровати стану мечтать — ведь мир не прост.

А может она мне нужна — про такую я видел много снов.

Два фонаря, и мост отделяют от дома на улочке кривой,

Но замедляю шаг и тяжко вздыхаю, видно неспроста.

Ноги сами несут назад к ней, ставшей уже дорогой,

Хочу коснуться губ опять и зарыться лицом в ее волоса.

Ах Париж, как спокоен был мой сон ещё вчера,

А теперь жилка бешено стучит там, где висок.

И не знаю, доживу ли я до уже наставшего утра,

Потому что в телефоне слышу занятый гудок.

До неё мне пешком пройти осталось полчаса

По дорожкам среди тёмных туманных аллей.

Но падает тень мне на лицо — я поднимаю свои глаза

И нахожу её губы, которых в мире нет нежней.

Мне уже много лет и я не дождусь даже окончания ремонта Нотр Дам. Я заберу с собой в потусторонний мир свои приятные воспоминания о том, каким был этот известный город в моё время, потом наступило время упадка культуры, но оно тоже пройдет. И совсем уже бредовая идея, что я на том свете дождусь нового поколения, которое будет свидетелем очередного ренессанса Европы. Тогда можно будет и подумать о реинкарнации. А пока, прощая Париж тебя я больше не увижу.