Призрак

Как и обещал тете Вере, утром я отправился на кладбище, чтобы убраться на могиле ее мужа. Признаю, что это очень странно звучит, но мне нравится ходить по кладбищам. Почему? Неужели я «странный», или просто не в своем уме? Вовсе нет. Просто мне нравится то, что тут очень тихо и как-то спокойно. Только тут можно хорошо подумать о насущном, при этом не отвлекаясь ни на что мирское. Видимо тихая и умиротворённая загробная жизнь доступна уже при жизни каждому.

Идя вдоль надгробий, я всматривался в даты рождения и смерти, пытаясь вычислить среднюю продолжительность жизни в этой деревне. Но цифры никак не хотели укладываться в моей голове. Как будто им мешали какие-то помехи из вне моего сознания. «Наверное просто плохо спал из-за вчерашнего рассказа» — думал я, успокаивая сам себя. Потом я просто перестал что-то вычислять, чтобы лишний раз не расстраиваться и не накручивать себя. Я просто перешел на чтение имен и фамилий покойников. Но при этом, одна дата все же зацепила мой взгляд своей необыкновенностью. Этот человек прожил ровно сто лет. С двадцать пятого апреля одна тысяча девятисотого года, по двадцать пятое апреля двухтысячного года. Как говорится: день в день. Остановившись, я задумался: повезло этому человеку? Или все же нет? Видимо только ему дан ответ на этот вопрос. Но увы, этого у него уже не спросишь.

— Доброго Вам утра, молодой человек. – произнес какой-то старичок, подошедший сзади, чем напугав меня.
— Доброе утро, – ответил я, сдержав себя от «громких» высказываний в адрес этого человека.
— Могилка понравилась? Или это Ваш родственник? – спросил этот старик.
— Нет. Просто дата рождения и смерти привлекла внимание, и я немного задумался о своем. – ответил я.
— Да уж… Дата у него и впрямь «красивая», если можно так выразиться. А я ведь его хорошо знал при жизни. Хороший человек, хоть многие так не считали. Его при жизни колдуном величали. А его дата лишь подтверждает догадки сельчан. Случайность, не более того. Я так думаю. А ты как считаешь? – спросил этот старик.
— Не знаю. Я же его при жизни не знал. Поэтому мне судить сложно. Но, лично я не верю в колдунов и прочую нечисть. – ответил я.
— Я слышал про тебя. Говорят, что ты приехал в эту деревню и любишь слушать разные мистические истории. Неурядица какая-то. Слушать любишь, а сам не веришь. Странно как-то. – усмехнувшись спросил дед.
В детстве, если не все, то многие любили слушать сказки Пушкина и басни Крылова. Но я ещё не видел людей, которые брали бы эти сказки и басни за чистую монету, и что это вправду происходит. Так и тут. Просто красивые сказки, которые нравиться слушать. Вот и все. – ответил я.
— Тоже, верно. И как я сам не додумался?! Старый стал. Голова совсем перестала соображать. Старость не радость.
— Молодость не жизнь.
— Ну почему ты так считаешь?
— Это не я считаю. Так в пословице говорится.
— А разве там, в городе у тебя не было жизни? Ведь ты сейчас молод. А многие молодые люди говорят, что именно в мегаполисах вся жизнь.
-Если говорят многие – это не значит, что правда. В средневековье многие считали землю плоской. И что оказалось на самом деле? В городе одна суета, какие-то дела, беготня за чем-то призрачным и неуловимым. А по мне, так жизнь должна быть осознанной, приносить радость. Свобода делать то, что нравится. Вот мне здесь нравится. Здесь моя жизнь. А там в городе всё тускло, и позволю себе повториться, призрачно, фальшиво.
— Золотые слова. Видимо тебя хорошо воспитали. Или ты просто много читал, что стал на столь сообразительным и вполне разумным. Но почему ты повторил дважды слово «призрачный»?
— Наверное, потому что мы на кладбище, а тут самое то место, чтобы говорить о призраках.
-Может быть ты хочешь послушать историю о призраках? Вот сейчас присядем у могилки, и ты послушаешь! Как ты на это смотришь?
— Ну можно. Только давайте чуть на другой могилке. А то мне прибраться нам надо.
— Хорошо. Не смею возражать при таком деле.

Мы шли не спеша, молча, аккуратно. Увы, но эти деревенские кладбища обладают одной особенностью, которая могла тормозить пришедших сюда. Этой особенностью было состояние дороги, а точнее её отсутствие. Если я все ещё мог без труда преодолеть её, то мой «спутник» с трудом передвигался, преодолевая торчавшие из-под земли корни, опавшую прошлой осенью листву и растительность. А в моменты, когда он останавливался, чтобы просто передохнуть, мне хотелось его убить, даже несмотря на всё мое почтение и уважение к старости. Как же велика была моя радость, когда мы все-таки нашли нужную мне могилку.

Увидев эту могилку, мне показалось, что за ней вообще никто и никогда не ухаживал, а последний гость тут был лет десять назад. Потертый дождем и снегом памятник с отвалившийся фотографией, которая разбилась при падении, высокая трава, проросшая сквозь венки, грязь и разруха. На мой ум пришло лишь одна поговорка: «Без слёз не взглянешь». Тяжело вздохнув, я приступил к работе, изначально очистив скамейку для своего спутника и рассказчика. И стоило ему сесть, как он вновь начал вновь разговаривать:

— Ну и тяжело мне здесь ходить, но нужно.
— Да, я Вас понимаю.
— Брось ты. Можно на ты. Ты уж прости старика, что увязался за тобой. Просто живу один, и поговорить не с кем. – пожаловался старик.
— Сочувствую. А что насчёт рассказа про призрака? – перешел я к делу сразу.
— Помню – помню. Дай немного отдышаться немного. – сказал дед, сев на скамейку.
— Простите. – тут же извинился я, признав свою ошибку.
— Да, не за что. Сам прости. Эх, хороший человек был Коля. Жалко его. Как раз мы с ним и попались на этот случай. Надеюсь, ты читал «Вий» Гоголя? – спросил дед.
— Нет. Только фильм смотрел. – признался я.
-Тьфу ты. «Поколение пепси» мать его… Книги надо читать, а не фильмы смотреть. Когда же, вы, молодежь поймете, что человеческое воображение рисует в миллионы раз лучше, чем снимет самый талантливый режиссёр… Ой, да что я объясняю, все равно не поймёшь, что именно я говорю. Не уловишь ту самую суть… Зря видимо посчитал, что ты много книг читаешь. — выругался старик, хмуро сдвинув брови.
Я прекрасно понимаю. Вы, наверное, не знаете, что я не просто так люблю слушать истории, я писатель и переписываю эти истории. Да и как-то не попадалась мне эта книга в руки. – ответил я, пытаясь оправдаться.
-Да знаю я про тебя. Деревня маленькая, слухи быстро распространяются. Утром скажешь, к обеду уже все узнают и всё обсудят меж собой. А ты её искал, чтобы она попалась? – спросил старик.
— Нет. Не задумывался как-то об этом, — честно признался я.
— Вот оно!!! Классику и не читал, а зря. У Веры спроси. Вроде была у неё эта книга. – предложил мой спутник.
— Обязательно. – согласился я, начиная уборку могилки.
— Ладно, чёрт с тобой. Хорошо, что фильм смотрел хотя бы. Помнишь сюжет какой был?
Конечно помню. Это мой один из самых любимых фильмов до сих пор считается.
Хоть это радует. Вот и у Коли был случай, когда он встретился с потусторонними силами. В книге ведь Хома Брут, до того, как убил ведьму и после три ночи читал молитвы перед гробом Панночки тоже не встречался с потусторонними силами. Хотя возможно, как философ, размышлял над этим. Но, одно дело размышлять, другое дело увидеть своими собственными глазами… После того случая на складе, когда следствие все прошло, все было сделано, склад продолжил работу. На тот момент Коля остался одним-единственным работником там-то. Ведь мало кто хотел работать там после произошедшего ужаса. Да и рабочих рук в деревне и окрестностях не было в достаточном количестве. Уже тогда молодежь начала уезжать в города. Кто на учёбу, кто на работу как лимитчики, кто за красивой жизнью. В общем он остался один, кто там работает. Почему они с Верой не уехали? На то были свои причины. Тогда у него родители болели сильно. Да и Вера забеременела и не хотела остаться без помощи родных и знакомых людей, когда рожать будет. Вот ему и пришлось остаться как в деревне, так и работать на складе. Я знаю, как ему было страшно туда ходить каждый день. При этом я восхищаюсь его мужеством, что он делал это. Вот что значит быть главой семьи: невзирая ни на что, зачастую наплевав на самого себя, обеспечивать свою семью всем необходимым, а иногда даже чем-то большим. Достойный мужик был, ничего не скажешь. Так вот, когда он шел с работы, такой мрачный был. Сутулиться начал, начал худеть, а взгляд стал таким погасшим. В деревне все понимали то, через что ему приходится пройти. Кое-кто даже пытался с ним поговорить, чтобы он выговорился, но он уходил от темы, ища какие-то отговорки, а зачастую просто разворачивался и уходил восвояси. Кто ж его знает, может быть он просто хотел забыть об этом. Мы надеялись, как бы он пить не начал беспробудно. Я-то знал, что он не запьёт. Сильный человек был. Как физический, так и морально. Просто ему было тяжко воспринимать то, что он мог бы быть среди своих коллег. Время ему нужно было. Не для того, чтобы забыть. Такое увы не забудешь. А для того, чтобы осознать и смириться, что их больше нет в живых. Ведь они были очень дружны. Наверное, полгода прошло со смерти его коллег. Дело было за пару дней до нового года. Как сейчас помню: зима была очень холодная. В тот вечер стояла страшная метель. По-моему, я ни до, ни после такого не видел. На улицу страшно было выйти. А вдруг заметёт. И ведь заметёт, и к весне только найти смогут. Делать было нечего, я сидел дома, тихонько пил самогоночку, сидя у печки, как вдруг в окно постучались. «Кому там дома не сидится?» — подумал я, выглянув в окно, пытаясь разглядеть незваного гостя. Но увы, из-за кромешной тьмы и снега ничего не было видно в метре от дома. Ну, думаю, надо идти открывать, а то погибнет человек. На моей же совести будет смерть его. Открываю дверь, а там Коля. Весь в снегу, продрогший, промёрзший, на снеговика похожий, только морковки вместо носа не хватало. «Дома, что ли перепутал?» — усмехнулся я про себя. «Так и будем стоять, или все же впустишь?» — спросил он. Но мне показалось, что он какой-то не такой. Голос уж через чур бодрый был, какой-то весёлый, праздничный. Это конечно меня насторожило, но я особо внимания не обратил, так как это могло просто показаться с похмелья. Я его впустил в дом, провел к печке в надежде, что он мне расскажет то, что на душе твориться у него. К сожалению, он молчал, приложив руки к печке. «Видимо сильно замерз и не до разговоров ему» — подумал я, глядя на него. Самогоночку я ему налил, с намёком, что внутри надо тоже греться, а заодно и может разговориться. Казалось, что в тот вечер он мне и расскажет всё как на духу, что у него в голове твориться. А вдруг помощь нужна? А вдруг просто поболтать? Это всё уж куда лучше, чем просто замыкаться в себе. Он выпил, занюхал вначале рукавом, а потом попросил сигарету. Это повторно меня насторожило. Ведь он никогда в жизни не курил, и не собирался начинать. Он когда егерем был, там то и объяснили ему, почему нельзя курить. Ведь зверь обладает хорошим нюхом, и может учуять запах табака на приличном расстоянии, даже от рук и одежды, который въедается со временем. Поэтому-то курить и нельзя ему было курить. А тут попросил. «Что с тобой происходит? Ты расскажи! Легче будет!» — сказал я, положив свою руку, ему на плечо. «Тошно мне бывает иногда. Да и сейчас мне плохо. Ты помочь мне можешь?» — ответил он. Я кивнул головой, в знак согласия, и крепко сжал ему плечо своей рукой. «Тогда, пойди на склад, и спаси меня.» — сказал он. Я пытаясь понять, что он имел в виду, подбирал слова, чтобы переспросить, но не успел. Он просто исчез, как и не было его. Прямо в моих руках. В один момент весь выпитый мною самогон испарился, как и не пил вовсе. Глаза мои, наверное, были на все лицо. Стоит ли говорить о том, что потерял дар речи? Думаю, что не стоит. Не знаю, что именно меня тогда дёрнуло, может быть шоковое состояние, а может самогон ударил с большей силой, чем обычно, но я сделал то, что сделал. Хотя, сейчас, рассуждая более холодно, я понимаю, что, наверное, не пошел бы никуда. Но всё же я оделся и побежал на склад. Это было нечто. По сугробам, преодолевая сильнейшую метель, я кое-как дошел до склада. Ты не представляешь какого это было. Пройдешь пять метров, а за тобой уже след заметало. Вот так заблудишься, и считай помер бы, и никто тебя не нашел бы. Прямо как с этим перевалом Дятлова. Там тоже одного только по весне нашли… Только чудом, и по старой доброй памяти я смог дойти до места назначения. Я тут же пришел в их вагончик и увидел Колю без сознания. На столе лежала бутылка с самогоном, выпитая совсем чуть-чуть. Тарелка с солеными огурцами и помидорами. А завершал картину его дневник с нарисованными в нем какими-то магическими символами. Убедившись в том, что Коля просто спит, а не помер, я смог хоть как-то успокоиться. И приступил к чтению дневника, который таил в себе скрытый ужас, звериный интерес, и притягивал лучше, чем магнит притягивает металл. Честно сказать, ничего не понял из того, что было там написано. Похоже было на арабскую вязь. Неспокойно как-то мне стало. От части даже страшно. Не имею ни малейшего понятия от чего, но почему-то меня бросило в пот, хоть на складе было совсем не жарко. От греха подальше я спрятал этот дневник во внутренний карман, чтобы сжечь его в печи, когда вернусь домой. Как тогда, так и сейчас я думаю, что поступил правильно. Ведь никто не знает, что на уме у Коли было. Может быть лишившись дневника, он одумается и перестанет заниматься чертовщиной всякой. Начав будить его, чтобы отвести его домой к жене, внезапно с противоположной стороны началось непонятное свечение, более похожее на фосфорное, но не зелёного оттенка, а белого. Жар сменился холодным потом, что градом прошелся по моему лбу и спине. Нервы начали создавать дрожь в руках. И нижняя челюсть тоже дрожала как с сильного похмелья. Мой взор манило это свечение, но я сопротивлялся изо всех сил, понимая, что там твориться что-то не доброе, стараясь как можно скорее вызволить Колю с этого проклятого места. Но свечение оказалось сильнее меня. Ничего тут не поделаешь, ведь я всего-навсего человек. А тот, кого я увидел, оказался сильнее любого человека. Там были призраки умерших коллег Коли. Они стояли, не шевелясь, и смотрели на меня своими черными глазами. А сами были такого странного оттенка как разбавленное водой молоко. Сквозь них было видно абсолютно все. Лишь бездонные черные глазницы выделяли их среди белых стен склада. Каждым своим органом я чувствовал то зло, что находится внутри их. Несомненно, я знал о том, что если мы скоро не уберемся отсюда, то оба окажемся покойниками. Тогда я предпринял попытку закинуть на свои плечи. Видимо страх помог мне сделать это с первого раза, после чего он и очнулся. «Спасайся сам, а мен бросай. Уже поздно. Они здесь.» — прошептал он тихо, еле слышно. Естественно, что я его не послушал, и невзирая на смертельную опасность пошел на пролом. Что ждать от этих духов? Как выбираться? На что они способны? Я не знал. Я просто хотел побыстрее уйти оттуда. Решение пришло очень быстро. Просто бежать на улицу. Совершенно наплевать, что там метель и ничего не видно. Плевать, что мороз. Где угодно лишь бы не здесь. Честно сказать трясло меня очень сильно. Хотелось плакать. Свернуться калачиком и просто рыдать как малое дитя. Я был на грани, чтобы не сделать этого. Хотя Коля поддался импульсу и начал хныкать, пуская слюни. Я уж начал думать, что слюни, сопли и слезы замерзнут на нём, когда выйдем на улицу. Но это было не так уж и ужасно, как то, от чего мы бежали. «Оставь меня, спасайся сам. Для меня уже все кончено» — повторил Коля, бормоча себе под нос. Я его тут же дернул за руку, в знак того, чтобы замолчал он. Как будто эти призраки нас без слов не видели. Видели они нас. И очень хорошо. Кончено они нас прекрасно видели. Я твёрдо это знал, хоть зрачков у них я и не видел. Просто это чувствуется. Не знаю, как тебе это объяснить, чтобы было и тебе понятнее и более подробно описать всё то, что я ощущал в тот момент. Увы, но слов таких я не знаю. Так вот, про фильм «Вий». Когда я, точнее мы, точнее я. Тьфу ты запутался что-то. Так вот, как только я ногу за порог, как эти призраки тут же набрасывались на нас. А в вагончике не трогали. Как помнишь ведьма та вокруг круга летала в гробу? Вот так же и тут. Только защищал нас вагончик этот. Что делать я не знал. Молиться? Так я молитв никаких не знал особо. Слава коммунизму, так сказать… Что делать я не знал. Полная растерянность. А так обидно, что дверь на улицу всего-то в двух метрах от этого вагончика. В прыжке мне не перепрыгнуть, тем более с человеком на плечах. А пройти слишком долго, тем более в узкую дверь. Призраки только этого и ждали. Если была только возможность открыть ворота, то шанс пробежать и остаться в живых увеличивался в несколько раз. Я вновь положил Колю на стул и начал думать. Внезапно мне на глаза попалась цепь, которая открывала ворота. Она висела совсем рядом, но всё же за пределами вагончика. И её нужно было как-то достать. Самодельная швабра, такой простейший инструмент, но именно она смогла спасти две человеческие жизни. Взяв с угла эту швабру, я тут же ею потянулся к цепи, чтобы подцепить её. И на наше счастье мне это удалось с первого раза. Это было самой замечательной вещью, что я когда-либо сделал за всю жизнь. Счастью моему не было предела. Тут же настало облегчение. «Мы спасены» — думал я в тот момент. Не теряя времени, я открыл ворота. Свежий морозный ветер был как второе дыхание жизни. Таким всеобъемлющим и таким обещающим добро и положительный исход всей этой ужасной истории. Я решил действовать быстро. Взять Колю на плечи и одним махом выпрыгнуть на улицу, даже не зная: будут ли призраки преследовать нас вне склада или нет. При этом откуда-то была такая уверенность. Сделав несколько глубоких вдохов, от чего почувствовал мороз в лёгких, я прыгнул, но немного недопрыгнув, упал. Так получилось, что Коля очутился на улице, упав с моих плеч, а я на половину остался на складе. Увы, этим и воспользовались призраки. Эти ощущения я никогда не забуду. Сначала было щекотно, но потом появилось неприятное покалывающее ощущение, сопровождаемое будто обжигая огнём. Потом создалось ощущение, что мои ноги начали разрываться изнутри. Боль была адская. Это ощущение стремительно росло, я даже не успел среагировать. Лишь перевернуться я смог на спину и увидел, как эти два призрака превратились в ужасных монстров, которые просто пожирали мои ноги. Наверное, ужас и отчаяние, что застыли в моих глазах чувствовались за много километров, но почему-то никто на помощь не приходил. Лишь Коля, пришедший в себя, начал пытаться вытаскивать меня из этого склада. Но, к сожалению, силы были не равны. Призраки меня целиком затащили на этот склад. Знаешь, скверное ощущение, когда тебя заживо пожирают. Это очень больно. Это холодно. Наверное, в космосе на много теплее, чем то, ощущение, когда я умирал от зубов тех, кого не должно существовать… Потом стало просто всё равно. Вот так я и умер от призраков.
— Интересная история. Но с концовкой вы подкачали. – ответил я, понимая, что дед просто придумывает историю чуть ли не на ходу, лишь бы увлечь меня. А тем временем, я уже успел привести могилку в порядок.
— Не веришь? – с небольшой насмешкой спросил дед.
— Если бы Вас убили, то Вы уж точно тут не сидели! – ответил я, от части понимая желание старика просто пообщаться и заинтересовать меня.
— Ну раз не сидел бы, то и не буду тебя беспокоить. – сказал старик и испарился в воздухе, как будто его и вовсе не было передо мной.

В полнейшем непонимании как такое может быть, я впал в ступор. Не зная, что и думать, что делать, как при этом быть, во мне возродился инстинкт: беги, а то умрешь. Я бежал куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого места. Страха и ужаса не было. Скорее всего я просто не до конца понимал того, что только что увидел своими глазами. Шоковое состояние гнало меня прочь от кладбища, на которое я даже мертвым не пойду. И лишь когда я отбежал достаточное расстояние, пригвоздил свои мысли к голове, я смог понять то, что мне довелось общаться с самым настоящим призраком. Но мне самому не верилось в это, так как я не понимал того, что видел своими глазами. И как мне, казалось, единственным человеком, кто мог бы хоть что-то объяснить, была моя соседка тетя Вера. Не сбавляя скорости бега, я направился к ней, и по прибытию к дому, начал стучать как сумасшедший по двери.

— Что стучишь как будто призрака увидел? – спросила тетя Вера, появившийся где-то сзади, на что в ответ я ей махнул головой в подтверждение её слов, так как ничего сказать ей не мог. – И в правду что ли увидел?
— Ага, — ответил я, поняв, как сильно пересохло в моем рту.
— Минутку подожди. – сказала она, зайдя в дом.

Через несколько минут она вышла с каким-то старым фотоальбомом и стаканом воды, который я тут же выпил. Она же спокойно села на лавочку у дома и взмахом головы подозвала меня сесть рядом, на что я тут же принял её предложение.

— Ты хоть успел убраться на могилке? – спросила она, поняв, что в момент осознания мне было не до уборки.
— Успел, — ответил я.
— Хорошо. Спасибо большое, — поблагодарила она. – А теперь слушай.

Поддержать автора: Сбербанк, Тинькофф: +79777673314