Илейн даже расправила руки, словно крылья, и заулыбалась от этого ощущения. Оно чувствовалось слабо, но было приятно.
То же самое, судя по всему, чувствовал и молодой человек, подбавляя это всё новыми и новыми порциями радостных возгласов. В том месте, куда они нырнули, оказалось довольно глубоко. Они опустились до дна, а затем беззаботно плавали в подводной тьме, радуясь, как дети. Так, в забытье и за разговорами ни о чём, и прошла у них ночь.
Когда первые лучи апрельского рассвета коснулись городских крыш, двое лежали на одной из них и смотрели в небо.
— Насчёт той твоей фразы «Надеюсь, что я не проснусь» — Говорил Джонатан. — И когда Сэм говорила, что ты рано сдаёшься. Знаешь, это заставило меня кое о чём задуматься.
Илейн вопросительно повернула голову.
— Жизни у нас с тобой разные. Но суть одна. Тебе крепко надрали задницу, и мне влепили мощную оплеуху. Эту боль мы чувствуем в одинаковой степени. Я прямо таки чувствую её обеими щеками. — Он словно вздохнул и продолжил. — «Ты рано сдаёшься». Ра-но сда-ёшь-ся… Я всегда был влюблён в жизнь. Но жить так, как мне предстоит, я точно не хотел. И тоже думал, как ты. Мне легче было думать так, чем принимать новую реальность. Кому охота влачить жалкое существование в шкуре беспомощного инвалида?
— Всё изменили слова Сэм, так?
Парень тоже повернулся.
— Похоже, что так. И вообще, я тогда над многим задумался. Ведь даже в самой дерьмовой жизни могут быть положительные вещи. В конце концов, и прикованным к креслу можно найти занятие. Вышивание крестиком, например. — На последней фразе Джонатан слегка усмехнулся.
— Спасибо тебе. — Неожиданно выдала Илейн.
Молодой человек удивился.
— За что?
— За то, что разбудил во мне те ощущения, о которых, я, казалось, давно забыла. За хорошо, реально хорошо проведённое время. Спасибо.
Он улыбнулся. Она ему тоже.
Спустя момент где-то далеко внизу послышался визг тормозящих шин, сильный грохот и звуки разбитого стекла. Оба поняли, что это авария, и поспешили к краю крыши, чтобы сверху рассмотреть происходящее. Много народу, смятые в лепёшку три автомобиля. Подъезжающие машины скорой помощи, полиция.
— Похоже, кто-то ещё скоро пожалует в «приют». А может, уже и нет… — с грустью подметила Илейн. — Как ты думаешь, как «там»? — и жестом головы показала на небо.
Парень заявил, что он атеист и самый, что ни на есть, прагматик. Поэтому думает, что все умершие просто превращаются в звёздные элементы.
— Но как ты тогда объяснишь то, что произошло с нами? — спросила девушка. — Мы не мертвы, но…и не живы.
— Должно быть, всё оттого, что мы пока ещё привязаны к нашим телам. Но честно тебе скажу: я впервые не знаю, что на это ответить.
— Но какие-то мысли имеются, да?
Джонатан взглянул на Илейн с лукавым прищуром.
— Пытаешься залезть в мою голову? Это опасно, детка. Ты должна знать, с чем связываешься. Я, хоть и стал немного прозрачнее, всё равно должен тебя предупредить: тому, кто рискнёт проникнуть в мои мысли, возврата нет.
Он продолжал оглядывать Илейн, а она — его. Молодые люди и так понимали, что нравились друг другу, но сейчас, именно в этот момент, возникшая между ними химия в разы усилилась. Внезапно нахлынувшее чувство заставило обоих заметно смутиться.
В «приют» они держали путь практически молча, лишь иногда обмениваясь короткими фразами и поглядывая друг на друга. Увы, там их ждала дурная весть: им сообщили, что сегодня ночью не стало Сэм. Лучезарную девушку навещало много гостей, в том числе и люди из «приюта», с которыми та успела хорошо подружиться за долгое время обитания здесь. Первым о её смерти пришлось узнать восьмилетнему мальчишке. Он был особенно привязан к несчастной, как младший братик к своей взрослой сестре. В тот самый момент она рассказывала ему один интересный отрывок из детской книги. Как вдруг её внезапно пробрал испуг, она будто сделала резкий вдох, и всё. Растворилась в воздухе. Сначала мальчишка обрадовался — может быть, она наконец проснулась? Он немедленно явился к ней в палату. Там всё и стало известно…
— Бедная малышка. Она так хотела жить, так верила, надеялась… А каким светлым была человечком… Но болезнь всё равно сделала своё гнусное дело. — Вздыхала Маргарет.
Илейн и даже Джонатан постарались утешить мальчика. Они впервые видели ребёнка, который скорбел о тяжёлой утрате и не мог пролить ни единой слезы. Ведь «призраки» плакать не умеют.
В день похорон Саманты на кладбище собралось много народу. Как живых, как и «не совсем». Многие любили навсегда ушедшую девушку. Ей было всего восемнадцать лет. Илейн с Джонатаном тоже наблюдали за всем процессом. От увиденного и услышанного разрывалась душа.
— Почему Сэм? — сокрушалась девушка, глядя, как опускают в землю гроб. — Она же говорила, что всё будет хорошо. И чёрт знает, сколько бы я ещё промоталась в беспамятстве, если бы не её помощь…
Тут Илейн ненадолго остановилась, точно как от слёз. Но сразу собравшись с духом, уверенно добавила:
— Я навсегда запомню наш последний разговор.
Джонатану очень хотелось обнять её. Но он смог только взглянуть на девушку и чуть заметно покивать головой.
Когда похороны прошли и все стали расходиться, двое решили пройтись парком, что располагался относительно неподалёку. Всё время, пока они шли, парень напряжённо о чём-то думал и смотрел на свою опечаленную спутницу. Вдруг он решительно взял её за талию, повернул к себе и поцеловал прямо в губы. Всё произошло так быстро, что Илейн не успела предпринять какое-либо действие. Неожиданный, но очень приятный поцелуй заставил её сразу же разомлеть. Электрические разряды маленькими змейками «поползли» по их «телам», и оба словно засветились подобно неоновым вывескам.
— Ты что-то чувствуешь? — шептал Джонатан.
— Тепло… я чувствую тепло. И лёгкое покалывание. Ты знаешь, это удивительно. Когда я прикасалась к другим, то не чувствовала ничего. А с тобой — не так. — Прошептала Илейн в ответ.
— Аналогично. Вообще, в жизни я пробовал многое, но целовать призрака — определённо что-то новенькое. — Улыбнулся молодой человек.
Девушка ни с того ни с сего застыла и с тревогой посмотрела на него. На вопрос, что случилось, она, продолжая его обнимать, снова заговорила о Сэм. Что и она, и он, могут вот так же в любую секунду внезапно исчезнуть. А она уже совсем не хочет смерти. И что будет, если она всё-таки выйдет из комы? Забудет всё, что с ней за это время было? Забудет Джонатана?
Парень спокойно ответил, что чтобы им забыть друг друга — это теперь надо постараться.
— Только попробуй это сделать.
— Но всё-таки, если всё будет хорошо, то как мы друг друга найдём?
Молодой человек оглянулся.
— А прямо здесь и найдём! На этом самом месте. Кажется, сейчас где-то около трёх? Вот и ориентируйся на это время. Тебе уже не удастся никуда от меня деваться. Помни это. — Сказал он. И снова прильнул к девушке губами.
Небо сплошь затянуло тучами. Лил промозглый дождь, дул сильный и холодный ветер. Люди бежали по своим делам, кутались в плащи и дождевики, укрывались под зонтами. А двое никем не видимых влюблённых целовались на фоне водной глади пруда, что располагался посреди парка. И сейчас им было так хорошо и необычайно тепло…
Вдруг за долю секунды оба исчезли, будто здесь никого и не было.
***
… Илейн открыла глаза. Уже совсем скоро вокруг неё засуетился медицинский персонал. Девушка ещё ничего не понимала, но отчётливо слышала, как люди в белых халатах говорили, что произошло настоящее чудо. Через несколько дней она уже смогла встать на ноги. Девушка довольно быстро пошла на поправку, и скоро смогла покинуть госпиталь. Правда, длинными и густыми волнистыми волосами красивого светло-каштанового цвета Илейн похвастаться теперь не могла — травма головы оказалась обширной, и чтобы выжить, пришлось пожертвовать причёской. Но это временно. А пока можно спокойно поносить и головные уборы.
Многое поменялось и в самой Илейн. Она узнала, что того, кто устроил ей всё это, посадили надолго. Съехала на другую квартиру. Оборвала все связи со своими предыдущими «друзьями». Подала заявку на поступление в технический колледж.
И всё это время что-то не давало покоя её душе. Что-то очень важное, что она была должна как можно скорее вспомнить. Но самое интересное, то чувство одиночества, что отравляло ей жизнь — его больше нет.
И эти странные случаи.
Например, однажды после душа девушка надевала новенький махровый халат и, случайно коснувшись рукой крана, почувствовала разряд статического электричества. Это о чём-то напомнило ей. Какое-то очень знакомое ощущение, но… Илейн просто не придала этому особого значения.
Или в другой раз, когда она заходила в кафе, и к ней подошёл официант, на чьём бейджике было написано имя — Джонатан. Тоже очень странное чувство. Какого-то человека с этим именем она точно знает. Но кого?
Как-то после довольно загруженного дня девушка не стала спешить ехать домой на метро, как делала это обычно, а решила немного прогуляться центром. Темнело. Город неторопливо зажигал огни. Свет от фонарей, что обрамляли набережную, рассыпался по волнам Темзы, превращаясь в маленькие искорки. Вот и красавец Тауэрский мост встал перед взором. Илейн остановилась, дабы подольше полюбоваться достопримечательностью.
— Как, всё-таки, красиво, правда?
Опять что-то щёлкнуло в голове так внезапно, что заставило девушку насторожиться. Смутные мысли стали посещать её. Будто какой-то особо значимый сон, который Илейн просто должна, но никак не может вспомнить. Сама не заметив, как прошла ещё дальше вдоль набережной, краем уха девушка услышала отдалённый бой часов на Биг-Бене. Именно в этот момент из людского потока внезапно выплыл явно куда-то спешащий прохожий и небрежно задел её правую руку. Она хотела было развернуться и сделать замечание. Но вместо этого просто погладила ушибленное предплечье. Почему-то вспомнился тот случай в ванной, и этот официант из кафе.
— У Биг-Бена в три часа… В три часа… В парке…
Откуда она знает это? Да не может быть, бред какой-то. Кому она могла назначить там встречу? А кто, напротив, её там может ждать?
Ещё два дня Илейн провела в раздумьях. Это показалось ей безумием, но, тем не менее, в субботу в указанный срок она уже стояла в том парке возле большого пруда.
Красиво вокруг. Густые кроны деревьев заслоняли собой необычайно жаркое для августовской поры солнце, позволяя дорожкам и скамейкам не страдать от зноя. Ветер шуршал листвой. Всё словно шептало: «Жди, жди…» Вдоль самого берега расцветали белые лилии. А как чиста и прозрачна вода в этом пруду… «Обернись» — снова прошептал ветер. «Уже здесь» — говорила листва. И девушка послушалась. Недалеко на одной из скамеек одиноко сидел молодой человек, и, оперевшись на трость, словно озирался по сторонам. Народу в парке было достаточно много, но взгляд выцепил именно его. Так и не решившись подойти, Илейн села на соседнюю скамейку. Краем глаза она заметила, что парень тоже заострил на ней внимание. Так они и переглядывались, пока он сам к ней аккарутно не подсел.
— Тоже поднадоела жара? — заговорил, наконец, «незнакомец».
Девушка молча кивнула. Ещё с минуту посидев в тишине, молодой человек опять заговорил, и в этот раз тон его был более решительным:
— А у вас никогда не бывало такого чувства, ну, как дежавю? Вот я смотрю на вас, и почти уверен, что мы знакомы.
Илейн повернулась:
— Знаете, это странно… Но у меня такое же чувство по отношению к вам.
— А мы не должны были встретиться? — парень поглядел на неё более пристально.
-А-мм…
И тут послышался грохот. Его трость, которую он нечаянно задел рукой, упала на землю. Девушка потянулась, чтобы помочь поднять её. Парень тоже потянулся. Получилось так, что они одновременно взяли трость и друг друга за руки… И тут перед обоими всё пронеслось. Тот матч, прыжок с моста, разговор на крыше, последний поцелуй в качестве призраков…
— Джонни?!
— О боже, ты?!
Забыв о существовании трости, двое горячо обняли друг друга и выглядели самыми счастливыми на свете. Илейн выразила огромную радость, что Джонатан всё-таки не в инвалидном кресле.
— Да. Обошлось. — С успокоением выдохнул тот.
Оба понимали, что реанимировали их не врачи, не аппараты. Любовь — она воистину способна творить чудеса.
Еще почитать:
Сансара — Глава 1
Сiрота Исаакиевская
«От первых чувств -до того кем я являюсь сейчас»
Пупы. Весна или как все пошло не по плану. — Глава 3. Мятные конфеты.
«
»
2 Комментариев