5

— Ты почему ещё в кровати? — возмутился Нигар, решительно распахнув дверь спальни воспитанника и застав того в пижаме, воркующим о чём–то с Аспидом. Змей свернулся калачиком на одеяле и, чуть приподняв узкую голову, смотрел на мальчика своими глазами бусинами.

— Отец опять не отзывается, — вздохнул Арниэль, погладив Аспида по чешуйчатой спинке. — Хотел рассказать ему о том, что у меня клыки прорезались, а он не слышит.

— Потом расскажешь. Одевайся! — Нигар бросил ему одежду.

— А завтракать будем? Я слышал, как София приходила.

— В школе позавтракаешь. Мы уже опаздываем, поторопись!

— Ладно, — нехотя бросил малыш, и стал одеваться, что–то бурча себе под нос. — Можно я возьму Аспида с собой? Вдруг отец захочет поговорить, а меня нет.

— Офаниэлю прекрасно известно расписание твоих занятий, — не пошёл на поводу Нигар. — И у него тоже есть дела, так что Аспид останется дома.

— Но…

— Разговор окончен.

— Вот всегда так! — пробубнил Арниэль, натягивая штаны и пытаясь пятернёй расчесать непослушные локоны белокурых волос. — Сам говорил, что мне полезно больше контактировать с Аспидом. Как же я буду контактировать, если почти весь день торчу в дурацкой школе?

— Мне казалось, тебе нравится в школе.

— Сначала нравилось, а потом стало скучно, — пацанёнок поморщился при виде лёгкой куртки, которую подал ему опекун. — Зачем? На улице ведь солнце!

— Затем, что я устал стирать и гладить твои рубашки, которые ты успеваешь замарать прежде, чем дойдёшь до школы.

— Стирает машинка, а гладит всегда София, — огрызнулся мальчик, сверкнув исподлобья зелёными глазами.

— Мне сказали, ты научился мыть бассейны? — с недоброй улыбкой поинтересовался Нигар, после того, как Арниэль раздражённо отбросил куртку на кресло. — Может тебе стоит закрепить мастерство?.. И отцу будет, чем похвастаться?

Мальчик остановился, обиженно зыркнул на опекуна, запыхтел, вернулся и надел куртку.

— Жду тебя в прихожей, — удовлетворённо кивнул ангел, скрываясь в дверях.

И пока Арниэль оскорблённо дул губы и жаловался сладко дремавшему Аспиду на свою тяжелую жизнь, Нигар зашел за Аленсой. В руках ангел держал чехол с её инструментом.

— Готова? — вопросительно бросил он, оценивающе смерив девушку с головы до ног.

— Да, — казалось, Аленса собрала в кулак всю свою волю, чтобы кивнуть. — Что не так? — спросила она следом, заметив, как ангел поморщился.

— Ты выглядишь, как замарашка.

— Выгляжу, как могу, — насупилась девушка, быстро оглядев свою старенькую куртку, и зачем–то нервно подёргав помпон на шапке. — Забыли ещё добавить, что от меня воняет, — зло огрызнулась она и отвернулась.

— Об этом тебе и без меня напомнят, — Нигар насмешливо хмыкнул, наблюдая, как по лестнице скатывается Арниэль.

— Мы всегда теперь будем ходить вместе с ЭТОЙ? — демонстративно сморщив носик, пропищал пацан, обходя Аленсу по широкой дуге. Он не стал дожидаться ответа, бойко умчавшись вперёд по дороге.

— Идём, сначала заведём Арниэля в школу, — коротко озвучил ангел их маршрут.

— А куда потом?

— Увидишь. Держись рядом, и ни с кем не заговаривай, — став серьёзным, предупредил он. — Даже не смотри ни на кого долго.

— А что, могут броситься? — не удержавшись, ахнула девушка, нарочито испуганно вздёрнув брови.

Нигар покачал головой и вздохнул, пробормотав себе под нос что–то очень напоминающее «дурная человечка», и за всё время пути больше не сказал ни слова.

Между тем Аленса вертела головой во все стороны, с любопытством осматривая местность. Вечером ей не удалось ничего рассмотреть, да и не до того было. Испуганная, замерзшая, дезориентированная, она почти ничего не соображала от ужаса. Зато теперь, когда светило ласковое солнышко, и ничего, казалось, не предвещало беды, она с неподдельным интересом и почти детским восторгом рассматривала великолепные особняки, раскинувшиеся по обеим сторонам широкой улицы. Обязательно двухэтажные, отделанные дорогой древесиной или светлым мрамором, с большими витражными окнами, воздушными балкончиками, садами вокруг. Виднелись ажурные, стильные беседки, причудливые бассейны, флигели. Почти у каждого дома стояла дорогая машина. Дорога, по которой они шли, словно президентская трасса, сверкала на солнце чистым, качественным асфальтом. По бокам аккуратные бордюры и ровные, убранные, стриженые газоны. Нигде ни одной бумажки, фантика или смятого окурка.

Дорога повернула, и Аленса увидела площадь. Первое, что бросилось в глаза, был великолепный фонтан, бьющий хрустальными струями прямо из жемчужно–розовых плит, расположенных посередине. Фонтан ничем не ограждался и находился вровень с поверхностью. Вода растекалась по гладкому мрамору и уходила в недра золотого кольца, чуть утопленного в землю и опоясывающего всё сооружение. Справа от фонтана находилась школа. Аленса догадалась о том, что это именно она и есть, по тому, как рванул туда Арниэль, стараясь как можно скорее уйти из–под бдительного надзора опекуна. Мальчик лишь обернулся на мгновение, махнул Нигару рукой, показывая, что всё в порядке, и исчез, растворившись в толпе разновозрастных учеников.

Благодаря низкому каменному заборчику, который присутствовал здесь лишь для вида, что немало удивило Аленсу, ей удалось рассмотреть по–настоящему огромную территорию. Вокруг трёхэтажного, просторного здания располагалась детская игровая площадка, хотя она и выглядела довольно странно. Вместо привычных горок — высокая, чуть ли не выше самого здания школы, искусственная скала с небольшими уступами и узкими полками, на которых, к немалому удивлению Аленсы, на самой верхотуре, спокойно расположились дети. Одни что–то читали, другие дремали, прижавшись спиной к нагретому на солнышке тёмному камню, третьи просто болтали между собой. Каждый устроился там, где ему удобно, выбрав ярус повыше над землёй. И не было никаких ремней безопасности, страховочных тросов и им подобных элементов защиты. С другой стороны от ворот Аленса разглядела огромный батут, на котором резвилась малышня, подскакивая и выделывая такие трюки, которым позавидовали бы профессиональные гимнасты. Далее был виден просторный стадион, с многочисленными спортивными снарядами, открытый бассейн, и столики кафе, которые сейчас занимали дети постарше.

С другой стороны площади вовсю шла стройка. Рабочие, причём совсем молодые, одетые в одинаковые коричневые робы и каски, занимались отделкой фасада шикарного здания, напоминающего древнеримский Колизей. Многоступенчатый, многоярусный, с прозрачной раздвигающейся крышей, с множеством скрытых и прилегающих помещений, облицованный натуральным камнем, проект действительно выглядел впечатляюще.

— А что это будет? — не удержалась от вопроса Аленса, прежде чем они успели покинуть площадь.

— Дворец Искусств, — нехотя бросил Нигар, искоса наблюдая за реакцией девушки. — Идём! — поторопил он, когда та неожиданно остановилась, пытаясь разглядеть две стремительно удаляющиеся тени, пронёсшиеся в небе над их головами. Аленса открыла, было, рот, но так и не решилась ничего спросить, лишь немного побледнела, словно разом вынырнув из приятного сна, испуганно оглянулась на своего спутника.

Они дошли до одного из красивых особняков, прошли на территорию ухоженного сада и, поднявшись по ступеням на широкое крыльцо, остановились перед крепкой резной дверью.

— Закрой свой рот и молчи, пока я не разрешу тебе говорить, — сквозь зубы прошипел Нигар, ещё раз придирчиво осматривая девушку. Потом зачем–то поправил на ней куртку, вздохнул и уверенно постучал в дверь.

С той стороны послышались лёгкие шаги, дверь распахнулась и Аленса охнула, на какое–то мгновение, выпав из реальности. Такой красоты, таких совершенных черт, она не видела никогда в жизни. Даже не представляла, что на свете могут существовать ТАКИЕ мужчины! Золотые вьющиеся волосы обрамляли мужественное, волевое лицо, сияющим шёлком касаясь плеч. Чётко очерченные, высокие скулы. Прямой нос, идеальные вылепленные губы, а глаза!.. Аленса тут же утонула в сиреневом омуте, глубоких, ярких, завораживающих глаз, опушённых длинными тёмными ресницами. Стоило только Беллору посмотреть на неё, у девушки предательски ослабли колени, а по телу пронёсся табун оголтелых мурашек. Вопреки предупреждению Нигара, её рот сам собой открылся, а из горла вырвался не то рваный вздох, не то писк, потому что воздух прочно застрял где–то в лёгких. Кажется, даже мозги на время отказали, потому что Аленса поймала себя на том, что стоит и глупо улыбается, не понимая ни слова из того, что говорит хозяин дома.

Очнуться от напавшего на неё ступора помог Нигар. Он, как котёнка за шкирку, взял девушку за капюшон куртки и уверенно подтолкнул через порог.

— Патрульные мне доложили, что ты опять нарушаешь все устои, принятые в клане, Нигар, — как сквозь вату донёсся до Аленсы мягкий, завораживающий голос хозяина, пока она дрожащими руками стягивала с себя куртку и сапоги. — Что за блажь на тебя нашла? Почему ты не можешь жить спокойно и обязательно куда–то встреваешь?

— А почему ты не можешь не нудить прежде, чем меня выслушаешь, Белл? — не остался в долгу Нигар, уцепив Аленсу за руку и затаскивая за собой в гостиную. — Поверь, мне и самому не доставляет удовольствия такая… — он раздражённо покосился на свою спутницу, которая теперь скромно стояла в уголке, — …компания.

— И что же заставило тебя так страдать, горемыка? — съязвил Беллор, мазнув по девушке холодным взглядом.

— Любовь, — внезапно признался Нигар и тяжело вздохнул. Беллор поперхнулся и его брови медленно поползли вверх.

— Ты влюбился в… — Правитель прокашлялся и осторожно добавил: — В эту девчонку?

— Упаси меня Жерх! — Тут же подпрыгнул Нигар, возмущённо сверкнув глазами. — Я говорю не о любви к этому… Этому чудо–юдо! — фыркнул он, поёжившись. — А о братской любви, Белл! Как тебе ни странно это слышать, но я старался для тебя!

— Так ты предлагаешь мне… — Беллор выразительно скосил глаза на Аленсу, а на его губах расцвела многозначительная издевательская ухмылка. — О, брат, ты так щедр! — протянул он, с придыханием. — Кто бы ещё, кроме тебя, приготовил мне вот такой… хм, подарочек?

— Вот–вот, помни мою доброту, — Нигар всё же улыбнулся. Потом вдруг посерьёзнел и протянул брату футляр. — Для начала взгляни на это, — по–деловому сухо посоветовал он.

Беллор взял в руки футляр, и едва вынув из него инструмент, ошарашенно замер. Глаза ангела засверкали, из горла вырвался изумлённый вздох.

— Эндиэ Имэрэль! — ахнул он, побледнев от волнения. — Но как?.. Откуда?! — Беллор поднял ошеломлённый взгляд на брата и снова перевёл на инструмент, внимательно, почти благоговейно рассматривая сие сокровище.

— Инструмент выпал у девчонки из сумки, как раз в тот момент, когда наши доблестные патрульные собирались выбросить её вместе с ним на просеку, — коротко пояснил Нигар, многозначительно переглянувшись с братом. — Человечка сказала, что это дудук, представляешь! — в голосе младшего близнеца прозвучало неподдельное возмущение. — А ещё она сказала, что… играет на нём, — чуть слышно добавил Нигар, наблюдая, как Беллор во второй раз потрясённо замер.

— Правда? — Беллор резко обернулся и долго смотрел на девушку, буравя её изучающим тёмным взглядом. — Но Имэрэль не откликается людям, — протянул он недоверчиво, вновь взглянув на брата. — Ты уверен, что инструмент… настоящий?

— Я вчера играл на нём, Белл, — Нигар задумчиво кивнул. — Поверь, он настоящий… И разве ты сам не чувствуешь?

Беллор осторожно провёл пальцами по лаковой поверхности светлого дерева и прикрыл глаза, впитывая в себя исходящую от флейты чарующую, трепетную благодать.

— Ты прав, — глухо согласился Беллор, отчего–то помрачнев.

— Теперь понимаешь, почему я не дал нашим убить девчонку? — Нигар взглянул брату в глаза. Они долго смотрели друг на друга, и каждый из них понимал значение взгляда другого.

— Ты сам слышал, как девчонка играет? — наконец спросил Беллор, вторя мыслям близнеца.

— Я решил, что будет полезнее, если мы послушаем вдвоём.

— Что ж, — помедлив, Беллор кивнул, уже решительно разворачиваясь к гостье. — Давай, дорогая, — он протянул инструмент девушке. — Покажи нам, что ты умеешь… Если умеешь, конечно, — добавил он с сарказмом и с толикой, как показалось Аленсе, непонятной ревности. Беллор отошёл от неё и демонстративно устроился в кресле напротив, расположившись, словно в зрительном зале. Нигар не преминул плюхнуться рядом на диван и целомудренно сложил руки на коленях, всем своим видом выражая томительное предвкушение.

— Вы хотите, чтобы я сыграла? — растерялась Аленса, затравлено глядя на обоих мужчин и теребя в пальцах флейту. — Прямо сейчас?.. Здесь?

— У тебя проблемы со слухом? Или ты соврала, что умеешь? — зрачки Нигара тут же сузились, став по–змеиному мёртвыми и угрожающими.

— Вы не сказали, что я должна буду… устраивать вам концерт! — пискнула она, крепче сжимая в дрожащих руках флейту. Её потряхивало от нервного напряжения, в ушах шумело, а в голове был полный бардак. Аленса вдруг с ужасом осознала, что не помнит ни одной ноты, что пальцы на руках словно одеревенели, и она не способна не то что играть, но и просто уверено держаться на ногах.

— Так я и думал, — презрительно фыркнул Нигар. — Дурная человечка решила солгать, надеясь этим спасти свою жалкую жизнь. Что ж, придётся завершить то, что вчера вечером начали наши доблестные патрульные.

— Хватит меня запугивать! — внезапно сорвалась Алента, в отчаянии закусив губу. — Я вам не бездомная шавка, которую можно пинать и издеваться! Думаете, если вы ангелы, то вам всё можно?!.. Да пошли вы, знаете куда?! — она до боли прикусила губу, с трудом сдерживаясь, чтобы не расплакаться от негодования и обиды. — Гуси, вы, блин, ощипанные, а не ангелы! — добавила она с досадой. — Ангелы — они добрые, а вы… Вы… — её всю колотило, губы тряслись, лицо побелело и покрылось красными пятнами. Девушка тяжело и прерывисто дышала, и казалось, ещё миг и она просто разрыдается, потеряв последнее самообладание.

И пока Нигар, заметно помрачнев, наблюдал за начинающейся истерикой, Беллор неподвижно застыл в кресле, не отрывая от девушки странного, буквально пожирающего взгляда. Нигар, видимо, что–то почувствовал, потому что быстро оглянулся на брата. Он увидел, как Беллор побледнел, его зрачки расширились, пульсируя в такт сердцу, а длинные изящные пальцы судорожно сжали подлокотники кресла.

— Белл! — тихо окликнул Нигар, обеспокоенно наблюдая за тем, как близнеца окутывает прозрачное дрожащее марево, обволакивая его, словно волны раскалённого воздуха. Как слегка колышутся золотые волосы, внимая невидимому ветру, и трепещут ноздри, жадно впитывая запахи отчаяния и страха, так щедро сейчас источаемые человечкой.

— Белл, не надо…

Но Беллор как будто не слышал. Тягучим движением он поднялся с кресла и, подобно хищнику перед броском, медленно двинулся к девушке.

Аленса съёжилась и закрыла лицо ладонями, ожидая быстрой и жуткой смерти. Она всхлипнула и покачнулась, едва тёплые ладони опустились ей на плечи, и окончательно сломалась, когда ангел вдруг бережно прижал её дрожащее тельце к своей груди. Слёзы хлынули ручьём, прорвавшись, наконец, наружу, и выплёскивая из души то адское напряжение, что копилось в ней столько времени.

— Тише… Тише!.. — прошептал Беллор, оплетая девушку кольцом своих рук и мягко гладя по волосам. — Никто тебя не обидит, не бойся… Ничего плохого с тобой не случится… Не плач, маленькая… Не бойся… Ты не будешь страдать, я обещаю… — он осторожно коснулся губами её макушки и бережно прижал к себе девушку, не обращая внимания на слёзы, что мочат его рубашку. Его фиалковые глаза слабо мерцали из–под полуприкрытых ресниц, вспыхивая странным светом каждый раз, как только из груди Аленсы вырывался очередной горький вздох. Желваки на скулах ангела напряглись, покрываясь сеточкой чёрных узоров. Ноздри затрепетали, на шее быстро запульсировала тонкая венка.

Аленса доверчиво прильнула к Беллору, даже не замечая того, что тепло его нежных рук быстро сменяется стылым холодом, который, расползается по телу, словно морозный узор по стеклу. Убаюканная мягким, гипнотическим голосом, подчиняясь чужой сокрушительной воле и такой сладостной, смертельной неге, девушка больше не плакала, впав в своего рода транс, где уже не существовало ни страданий, ни боли. Она расслабилась, обмякла в руках ангела и прикрыла ресницы, безропотно покоряясь, сдаваясь, и наслаждаясь поглощающей её пустотой.

Нигар сначала с лёгким шоком следил за обоими, затем бесшумно соскочил с дивана и осторожно приблизился к брату.

— Белл, — легонько коснулся он его плеча, с тревогой всматриваясь в изменившееся лицо. — Белл, хватит… Отпусти её!.. — одними губами прошептал он. — Ты её убьёшь, отпусти!..

Сначала ничего не происходило. Беллор не слышал. Он продолжал держать в объятиях Аленсу, впитывая в себя пьянящий букет её эмоций, и одновременно порабощая, убаюкивая девушку неповторимой, смертельной нежностью своего тихого голоса. Аленса всё больше обмякала в его руках, уже почти не ощущая, как вместе с отчаянием, страхом и болью, из неё медленно утекает сама жизнь, успокаивая, погружая в странное сонное оцепенение.

— Белл, остановись! — отчаявшись достучаться до брата, внезапно рявкнул Нигар, грубо встряхнув того за плечи, вынуждая очнуться и прервать сладкую казнь.

Беллор вздрогнул, открыл глаза, непонимающе посмотрел на Нигара. Потом вдруг пошатнулся, взгляд его прояснился, став каким–то затравленным, и он тут же перевёл его на Аленсу. Быстро отстранил от себя девушку и легонько потряс.

— Ты в порядке? — чуть охрипшим голосом спросил он, с тревогой вглядываясь в её лицо, на которое медленно возвращалась краска. — Успокоилась?

— Что… Что со мной было? — вместо ответа сама спросила Аленса, растирая глаза, словно только что очнулась от сна. — Я как будто куда–то летела… Или спала… Мне стало плохо?

— Ты просто слишком перенервничала, — небрежно отметил Нигар, забирая её из рук брата и помогая дойти до дивана. — А ещё не поела, как следует… Белл, — он обернулся к брату. — Ты не возражаешь, если мы немного пограбим твой холодильник прежде, чем приступим к прослушиванию? Вчера так поздно разделались с делами, что совершенно не было времени приготовить нормальный обед, — И Нигар скорчил жалобную мину, в это мгновение слишком напоминая известного кота из мультика про Шрека.

Беллор какое–то время не отвечал, всё ещё не придя в себя после происшедшего, но потом всё же взял себя в руки и устало хмыкнув, покачал головой.

— Боюсь огорчить тебя, Гин, но я ещё не готовил. Так что ничего кроме кофе предложить не могу, — ровным голосом произнёс он.

— У меня от воды скоро рыба в животе плавать будет, — проворчал ангел, не скрывая разочарования. — Слушай, а может, ты пожаришь чего–нибудь по–быстрому, а мы с Аленсой тут подождём? Посидим тихонечко, в шахматы поиграем?

— У меня нет шахмат, — огрызнулся Беллор, закатив глаза. — Зато есть уйма дел, которые не терпят отлагательства. Так что поедите где–нибудь в другом месте. Ну… или в другой жизни, — мстительно добавил он.

— Нет, с этим точно надо что–то делать, — Нигар раздражённо плюхнулся обратно на диван. — Придётся, всё–таки потрясти Тадиэля… Когда у нас следующий Сбор? — как бы между прочим поинтересовался он.

— Неужели, мой дорогой брат, решил осчастливить своим сиятельным присутствием сие «бесполезное сборище базарных бабок»? — почти натурально изумился Беллор, холодно ухмыльнувшись. — Кажется, ты ТАК обозвал нас в прошлый раз?

— Белл, давай не отвлекаться, — Нигар нервно заелозил на диване. — Сам сказал, что у тебя много дел. У меня, между прочим, тоже. Вон, мебель стоит, ещё не разобрана!.. Так, когда эти ваши посиделки очередные?

— Завтра вечером, — нехотя признался Беллор, отчего–то помрачнев. — Только давай обойдёмся на этот раз без твоей традиционной клоунады, Гин.

— Что ты, братец, я буду серьёзен, как никогда, обещаю, — Быстрый тёмный огонь промелькнул в глазах близнеца и исчез прежде, чем Правитель успел его заметить. Зато от него не укрылись отголоски холодного бешенства, прозвучавшие в словах младшего брата.

Беллор несколько мгновений настороженно сверлил Нигара пристальным взглядом, но определить что–нибудь по его невозмутимому лицу так и не смог.

— Думаю, вам пора, — наконец, сухо сказал он, отворачиваясь и тем самым показывая, что встреча подошла к концу.

Нигар бросил холодный взгляд на Аленсу, сидевшую рядом с ним на диване, помедлил несколько секунд, словно размышляя, затем устало кивнул и встал.

— Идём со мной! — взяв девушку за локоть, решительно потянул с дивана. — Концерт окончен, — глухо прибавил он, и потащил Аленсу к дверям.

— Подождите! — внезапно упёрлась Аленса, пытаясь справиться с безапелляционным натиском ангела. — Пожалуйста! — она задёргалась, вырываясь из безжалостных рук. Апатия и навеянное спокойствие уже спали, и теперь девушку вновь охватил неизмеримый ужас, заставляя изо всех сил цепляться за жизнь. — Я п–правда умею играть! Я не лгала! Прошу вас, не надо!.. Я докажу! Только не убивайте!.. — она визжала и плакала, стараясь отцепить пальцы Нигара от рукава своей куртки, которую он невозмутимо на неё натянул. Однако бороться с железной хваткой ангела было то же самое, что пытаться переплыть море в шторм на игрушечном кораблике.

Уже дотащив сопротивляющуюся Аленсу до дверей, Нигар замешкался на пороге, в последний раз поймав взгляд Правителя, чтобы подтвердить решение.

— Прошу вас! — воспользовалась мимолётной паузой девушка, умоляюще сложив руки, и глядя на Беллора сквозь слёзы. — Если это действительно так важно, я сыграю!.. Только дайте… Дайте мне пару минут, чтобы… настроиться… Пожалуйста! — прошептала она напоследок и стихла, не в силах больше ничего сказать.

Так как Беллор всё ещё молчал, Нигар понял, что брат колеблется и потому не спешил выводить девушку на улицу, чтобы там передать в руки патрульных, которые, он был уверен, уже дежурили над домом Правителя.

— Хорошо, — наконец негромко бросил Беллор, жестом приказав Нигару отпустить пленницу. — У тебя есть десять минут.

— С–спасибо, — выдохнула Аленса, судорожно проглотив застрявший в горле комок. — Я с–сейчас… — она нервно облизала пересохшие губы, взяла в руки протянутую правителем флейту и прикрыла глаза, пытаясь выровнять дыхание и успокоиться.

Беллор отошёл к окну и, прислонившись к подоконнику, спокойно ждал, сложив руки на груди. Нигар остался возле дверей. Он уже переобулся и не желал делать этого ещё раз.

Прошла минута, другая, и вот Аленса поднесла к губам Имэрэль. Спустя мгновение тишину разорвали неуверенные печальные звуки сарабанды Генделя. Сначала робкие, тихие, звуки постепенно набирали глубину, крепли и нарастали подобно волнам, и тут же затихали подобно ласковому прибою и тёплому ветру в майской листве. Голос флейты пел торжественно и печально, красиво и выразительно, но… Инструмент в руках Аленсы оставался холодным и безжизненным.

— Не плохо, — даже не дослушав до конца, жестом остановил девушку Беллор, лицо которого во время исполнения оставалось совершенно бесстрастным. — Все ноты верные и по звуку ты почти не сфальшивила. Действительно играть умеешь, но… не больше.

— Может, сыграть что–нибудь другое? — сделала последнюю отчаянную попытку девушка, ощущая, как её даже слегка затошнило от страха.

— Не нужно, — Беллор отверг её последний шанс на спасение, коротко качнув головой. — Имэрэль, как ни странно, звучит для тебя, девочка, но тебе не откликается его душа. Эндиэ Имэрэль, или как его ещё называют, Имя Любви — это не набор звуков или правильных нот. Это — Голос. Живой Голос и живая Душа. Они поют, когда чувствуют то же, что и ты. Когда сливаются с тобой воедино. Им нужно уметь открывать душу, а человеку это не доступно, поэтому ты вряд ли когда–нибудь сможешь играть лучше, чем сейчас.

— И всё же, я доказала, что не обманывала вас, — тихо заметила Аленса, всё ещё не желая верить, что всё для неё вот так закончится. — Может, не станете меня теперь убивать?.. — робко спросила она. — Я ведь не лгунья.

— Посмотрим, — помедлив, Беллор пожал плечами. Потом вдруг поинтересовался: — аккомпанировать умеешь?

— Что?.. А, да… Нас учили, — Аленса несколько растерялась. — Я попробую.

— Тогда вступай, когда будешь готова, — кивнул ангел и вдруг запел. Нигар резко вскинул голову и, побелев как полотно, открыл рот. Он стоял, не шевелясь, не смея вздохнуть и отвести глаз от брата, пока тот пел. Чистой рекой, хрустальным колоколом, нежно и прекрасно звучал его голос. В нём было столько глубины, невероятной красоты и выразительной чувственности, что казалось, ничто во вселенной не способно звучать столь же совершенно и безукоризненно.

Поражённая нечеловеческим, божественным звучанием неземного голоса Беллора, Аленса даже забыла, что собиралась аккомпанировать. А когда опомнилась и поднесла Имэрэль к губам, флейту вдруг осветил чистый небесный свет. Дерево под пальцами потеплело, и от него, словно маленькие волны, начали расходиться приятные, покалывающие кожу, импульсы.

Взяв первые несколько нот, Аленса тут же потерялась в пространстве, больше не думая о том, что и как играть. Её пальцы ожили сами собой, сплетая совершенную гармонию из слов и музыки. И хотя Беллор пел на незнакомом языке, Аленса всё понимала. По его тону, по интонациям, по многочисленным оттенкам кристально чистого, как небеса, тембра. По боли и нежности, по безграничной тоске и затаённой надежде. Всё это звучало в его песне, и всё это отзывалось в музыке голосом Имэрэль. Когда же оба голоса смолкли, Аленса ещё долго не могла очнуться, продолжая держать флейту возле губ, и, кажется, даже позабыв как дышать.

Нигар же просто стоял у двери, и его плечи подозрительно вздрагивали, вместе с редким, рваным дыханием, вырывающимся из груди. На щеках ангела подсыхали дорожки слёз.

— Как же я скучал по твоему голосу, брат! — с неизмеримой грустью, чуть хрипло обронил Нигар побелевшими губами. — Как же я скучал…

Еще почитать:

Фея с сердцем дракона — 1 глава — «Феи — миф или реальность»

Жеребята — Жеребята. Глава 13. В тюрьме

Энджел и Фабрика живых игрушек — Глава 11. Двести двадцать вольт на поле битвы

Рыжая ведьма 2 глава