« Правдовидец  » Правдовидец. 1

Люпин был в ярости, когда понял, что в игре его обошли по всем пунктам. Выгодный контракт уплывал прямо из-под носа. На висках у него вздулись синие вены, а яркие жёлтые глаза уже заполняла вязкая чернота. С жутким треском разлетелась деревянная спинка стула, в которую вцепился руками Люпин. От этого звука вздрогнул второй персонаж, сидевший в мягком кресле. У него, как и у Люпина, была бледно голубая кожа, чёрные длинные волосы, небрежно заплетённые в косу, острые прижатые к голове уши, прямые красивые черты лица, он молча барабанил длинными пальцами по подлокотнику. И его звали Грегор. Они были стэф-вампирами изгоями, заточенными в этой захолустной грани Запада. Грегор просто ненавидел эти приступы ярости у Люпина. «Проклятая кровь Жозефа» — выругался про себя он и позволил себе легко прикоснуться к сознанию товарища. Мышцы лица Люпина, сведённые яростью вдруг расслабились, чернота, почти полностью поглотившая его глаза, снова втянулась в темную точку зрачка. Ноги стали ватными и он поспешил присесть на то, что осталось от стула. Люпин помотал головой из стороны в сторону и тихо прошипел, обращаясь к Грегору: — я тебя предупреждал, чтобы ты так больше… никогда…не делал… Предупреждал?…

— Предупреждал?! — рычание Люпина Грегор услышал в тот же миг, как адская боль пронзила сознание и выдернула его из сновидений в реальность. Открыв глаза, Грегор увидел лицо ухмыляющегося товарища. И длинный нож в своей груди, воткнутый с такой силой, что пригвоздил Грегора к кровати. Он дернулся, но в лёгких вспыхнуло пламя боли. Нож оказался предусмотрительно покрыт слоем серебра и отравленная этим ядом кровь вампира начала разносить боль по всему телу. 

— Ублюдок, что ты делаешь? Грегор уже не рискнул касаться сознания Люпина, но попытался вцепиться быстрым движением руки в желтоглазую физиономию. 

Люпин отпрянул назад и злобно оскалился.

— А я предупреждал тебя, чтобы ты никогда не лез в мою голову! Следующая попытка будет последней — этим ножом я отрежу твою!

И Грегор знал, что отрежет. Собственно, Люпина и изгнали из Среднего мира по этой причине. Стеф-вампиры могли испытывать друг ко другу различный спектр чувств от любви до стойкой неприязни, но ненависть с желанием убить собрата — никогда, эта «директива» была заложена в них при создании. А вот князю Жозефу и некоторым его потомкам «директивы» не доложили. И поэтому Грегор не мог убить Люпина, а вот Люпин легко мог привести обещание в исполнение. 

«Бешеный ублюдок»-, выругался Грегор, когда Люпин ушёл. Он попытался ослабевшими руками вытащить нож, но получилось это не с первого раза. Серебро изрядно попортило ему кровь и Грегора страшно мутило. Он скорчился на боку, поджав колени, его трясло. Грегора тоже изгнали, у него тоже оказались «опасные для общества» способности — влезать в сознание других существ и подчинять их своей воле. Вообще-то подобное умел каждый стеф-вампир, используя магию крови, но только Грегору не нужна была для этого чужая кровь. Он овладевал сознанием на расстоянии зрительно-магического контакта. И это посчитали опасным. Был бы он Безымянным Дознавателем, его бы распылили, но в правом глазу Грегора никогда не было Артефакта и на тот момент он был несовершеннолетним. Совет Князей решил его и Люпина, такого же несовершеннолетнего подростка, изгнать в забытую Драконом Женетт грань Запада без права перемещения между мирами. Это постановление было подкреплено магической печатью, которая распылила бы их при любой попытке пройти через портал.

Прошло достаточно много времени, прежде чем Грегор с трудом поднялся на ноги. Он жил в нескольких комнатах, располагавшихся на втором этаже таверны. Хозяйка любезно предоставила их в аренду, за особые услуги, которые Грегор ей оказывал. Он умел распознавать «истинные намерения», проще говоря был искусным правдовидцем. А узнавать намерения посетителей тихой таверны на окраине мегаполиса оказалось весьма прибыльным и полезным для процветания и выживания навыком. 

Грегор привел себя в порядок. Отвратительная рана от ножа лишь немного затянулась, после серебра она ещё долго будет заживать. «Выродок желтоглазый» — ещё раз выругался Грегор, надевая рубаху и камзол и морщась от боли.

Он спустился вниз, посетителей в этот ранний час почти не было. Лишь пара торговцев пили бодрящий травяной напиток, обсуждая свежие новости, да молоденькая девушка с голодной поспешностью доедала суп. Грегор сразу прошёл на кухню, зная, что хозяйка таверны наверняка будет там. Открыв дверь, он остановился и стал наблюдать за невысокой женщиной в возрасте, которая наводила порядок на длинном кухонном столе. Её седые волосы были аккуратно убраны под белоснежный чепец, она была всё ещё стройна и легка в движениях, старость лишь покрыла тонкой сетью морщин её узкое лицо. Сколько же лет прошло… Двадцать пять… Тридцать… Когда двое голубокожих весьма юных вампира переступили порог таверны, на дверях которой красовалась притягательная для голодных подростков надпись: «Любая кухня для любой расы». И действительно, свежую кровь здесь тоже подавали. Управляла таверной тогда молодая но деловая и хваткая девушка с тягучим как патока именем Нинель. И комнаты в рассрочку для них тоже нашлись. Люпин вскоре нашёл работу телохранителя и переехал жить к нанимателю. А Грегор остался здесь, зарабатывая на жизнь способностями «правдовидца». И хотя его скромные дарования приносили вполне нескромный доход, съезжать в более престижные части города Грегор не спешил. Причиною стала крепкая тёплая дружба с Нинель. Она тоже предпочитала так это называть, она не считала себя романтической натурой и не хотела быть в плену иллюзий. Нинель сама прекратила их любовные отношения, когда увидела в зеркале рядом с высоким красивым юношей седую немолодую женщину.

— доброе утро, Грегор — Нинель мягко улыбнулась, — позавтракаешь?

Вампир кивнул и опустился на лавку. Хозяйка вышла. Через некоторое время она вернулась и поставила перед Грегором большой тяжёлый кубок, наполненный тёмной красной жидкостью. Кровь была теплая, только сцеженная. Нинель продолжила уборку. Трапеза вампиров — зрелище не для слабых нервами и желудком. Но она привыкла. Город, в котором она жила был прибежищем для самых разных существ, а она была хозяйкой таверны, в которой обещали накормить каждого желающего, и кормили. 

— Ты сегодня выглядишь очень бледным. — сказала Нинель, полируя мягкой замшей старинный серебряный кувшин. Она всегда любовалась Грегором в минуты их уединения. Он был высок ростом, идеальных пропорций с сухой хорошо развитой мускулатурой, движения были невообразимо плавными и изящными. Правильные черты лица притягивали своей симметрией. Волосы длинные прямые и иссиня чёрные были аккуратно собраны в высокий хвост. Глаза… А вот в глаза она смотреть не любила, именно они, а не голубая кожа и заострённые уши, выдавали в нём чужого. Белки глаз (если можно их так назвать) имели глубокий сиреневый цвет, а черная радужка и зрачок составляли единое целое.

Грегор поднялся из-за стола.

— Благодарю, Нинель… Он видел её обеспокоенный взгляд и старался двигаться максимально естественно, чтобы не привлечь внимание к ранению. За годы женщина перевела любовь страстную в любовь материнскую и теперь беспокоилась за него как за сына, — Всё действительно хорошо. 

Она со вздохом покачала головой и вернулась к своей работе.

Еще почитать:

Yuktafamax — Ноябрьская переписка

Великий Разлом — Глава 15

Дикие дети — Главы 2-3

Паладин. Священный огонь — Глава 1. Стечение обстоятельств