Посыльный

Прочитали 611

Сергей Павлович, знатный барин со знатным имением в руках, сжимая под мышкой изрядно потрёпанный засаленный журнал по современному искусству, прошёл в широкие двери своего просторного кабинета и с самого порога его ожидала неприятная неожиданность: слуга Захар, прислуживавший ещё отцу Сергея Павловича, с невероятной быстротой копался в ящиках письменного стола своего барина, перебирая всё в них лежащее с лицом необычной для него тревожности и некой озабоченности. Завидев входящего, Захар в оцепенении замер словно статуя.

– Ты что это тут делаешь?! – гневно пробасил Сергей Павлович.

– Сергей Павлыч, прошу вас, простите! – запинаясь, говорил встревоженный слуга. – Бес попутал… сам не знаю, что творю. Прошу, не виноват я… это какое-то странное наваждение. Простите, ради бога… я никак этого не хотел… не мог… ох, как неудобно получилось-то! Вы только не подумайте ничего дурного!

После этих слов Захар, дрожа всем телом, встал из-за стола, обошёл его, и предстал перед разъярённым барином с виновато опущенными в пол глазами.

– Отвечай же мне, что ты тут делал? Кто тебе, ядовитому человеку, позволил по столу-то по моему лазить? Кто, я тебя спрашиваю?

Но Захар стоял перед Сергеем Павловичем и не произносил ни слова.

– Чего молчишь? Живо говори, а не то прикажу выпороть тебя перед людьми-то. Говори! Что это всё значит?

– Не серчайте, Сергей Павлыч. Я человек простой и…

– Отвечай на мною поставленный вопрос! – прервал Захара бас покрасневшего от злости помещика.

– Хорошо, но только прошу вас ничего не говорить вашей жене, Зинаиде Семёновне.

– Говори, а там я сам решу: говорить или нет.

– Ваша жена меня к вам послала. Найди, говорит, те гроши, которые барин втайне ото всех прячет. Сама, видите ли-с, не может, а у меня это как нельзя лучше получится. Ну, а я что? Человек я простой. Не повинуюсь – выпороть прикажут. Сами знаете-с, как это бывает, — отвечал Захар, нервно теребя руками дырявый подол армяка.

Слова испуганного слуги были произнесены с той самой интонацией, свойственной лишь грешным исповедникам, пришедшим в храм божий ради раскаяния. У слушающего Сергея Павловича не осталось ни малейших сомнений в том, что всё вышесказанное его слугой, было чистой правдой.

– Вот оно что… – задумчиво произнёс Сергей Павлович.

– И всё? – тут же снова спросил он Захара.

– Д-да, – дрожащим голосом ответил слуга.

– Врёшь, мерзавец. По глазам вижу, что врёшь. Говори, что ещё она требовала.

– Блокнот с вашими записями, которые вы пишете каждый вечер.

– Вот оно что… – снова повторил Сергей Павлович, но уже с непонятной людскому глазу злобой во всех его чертах.

Простояв минуту в задумчивости, Сергей Павлович сел к себе за стол, вытащил из левого нижнего ящика стола новенький зелёный блокнот, вырвал из него первые исписанные страницы и, обмокнув перо в чернила, принялся писать на новом листе:

«15 апреля 1842 год.

Всё прошло просто чудесно. Сёстры Жерьен, те, что поселились буквально в десяти саженях от нас, оказались просто чудесными особами. Их чудные взгляды так и пленяли меня каждую минуту нашего разговора. А мадмуазель Атель, премиленькая особа с кремовыми вьющимися волосами и, словно смоль, чёрными глазами, оказалась до невероятности любопытной и очень талантливой в сфере пения. Когда она пела предложенные ей романсы, я был буквально пленён её тихим и чудным голосом. Я всегда ею восхищался, но в этот вечер восхищался больше всего. Также мне удалось занять три тысячи ассигнациями у графа Бартынского и купить на них прелестнейшее ожерелье из дорогих изумрудов, которое я после подарил моей ненаглядной Атель. Она была очень рада моему подарку. Меня же в знак искренней признательности она одарила десятками сладких поцелуев. Ах, я никогда не забуду этих чудесных минут, так скоро пролетевших над моей головой».

Закончив писать, Сергей Павлович закрыл блокнот и передал его в руки Захару.

– Вот, передай Зинаиде Семёновне и скажи, что нашёл только это, а денег – нет. А про то, что я сейчас писал и про то, что я вообще здесь был во время твоего этого… – ни слова. А не то самолично выпорю. Пошёл!

– Конечно-с, Сергей Павлыч, всё выполню. Разве мы дураки и не понимаем. Конечно, всё сделаю! – с этими словами Захар выбежал из кабинета, прикрыв за собой высокие двери.

– Люблю я всё это! Ой, как люблю! – довольно проговорил Сергей Павлович, затем, облокотившись на спинку стула, мирно задремал.

04.11.2019

07.11.2019
Прочитали 612


Похожие рассказы на Penfox

Мы очень рады, что вам понравился этот рассказ

Лайкать могут только зарегистрированные пользователи

Закрыть