Персиковый сад. Часть 1

Персиковый сад. Часть 1

  Предисловие 

  События этого повествования разворачиваются в двухсотых годах до нашей эры, в Китае. На престол взошел маленький тринадцатилетний мальчик, которого звали Ин Чжэн. Прошли годы и мальчик вырос, он уничтожил своих врагов и стал первым императором Китая, назвав себя Цинь Шихуаньди, человеком, который объединил страну, покорив все сражающиеся между собою царства. Он установил единую валюту и единую письменность, боролся против коррупции и выбирал чиновников по их способностям, но в то же время за любую провинность можно было угодить в рабство и тысячи людей умирали, принужденные заниматься строительством каналов, огромных стен и мавзолея, учёных казнили, а их книги уничтожались. Для одних Цинь Шихуаньди был тираном, для других же — императором, объединившим Китай и борющимся за его процветание.

  Итак, события данного повествования происходят в эпоху Цинь — правление Ин Чжэня, Цинь Шихуаньди (третий век до нашей эры).

  Глава 1. «Это были беспощадные годы тренировок и скопившейся в душе ненависти»

  Снова… И снова один и тот же сон!

  Говорят, где-то на высокой горе, раз в три тысячи лет спеют персики бессмертия. И вот, эта самая гора, как на ладони… Невероятно прекрасный благоухающий сад, в зарослях которого можно затеряться навсегда. В то время, когда распускаются нежные бутоны и щебечут птицы, будто разливается розовое море в окружении гор. Невозможно наглядеться! Он — маленький мальчик и самая прекрасная женщина на земле ведёт его за руку по саду — его мать.

  — А-Ци, ласково говорит она, — эти прекрасные цветы — символ чистоты и молодости, но с другой стороны — их сочный и сладкий плод настоящее искушение.

  — Он ещё слишком мал, чтобы познать все это, любовь моя, — говорит отец, — но придет время, и однажды в его душе расцветёт настоящий сад.

  Отец с нежностью треплет ребенка по волосам.

  Безоблачная высь не предвещала беды, никто не мог и предположить, что произойдет вскоре. Эти люди, будто демоны из царства теней, взялись из ниоткуда. Ещё мгновение, и нежные лепестки опадающих персиковых деревьев обагрились алой кровью — десятки острых мечей проткнули спину отца, который повалился прямо под благоухающими персиками, издав свой последний предсмертный хрип. Мать была ранена. Собрав последние силы, она подняла мальчика и швырнула его в кусты, после чего, замертво упала рядом с мужем, истекая кровью. Раздались ужасающие крики перепуганных слуг — незнакомцы не пощадили даже их. Маленький мальчик лежал в кустах с округлившимися от ужаса глазами и сердцем, вот-вот готовым вырваться из груди. Только что на его глазах убили его родителей! Просто пришли и убили! Но почему? За что? Ведь это были самые лучшие люди в мире! Они любили его, они любили друг друга, они никому не причинили зла… А эти люди пришли и вот так убили… И лепестки персиков обагрились кровью. Просто взяли и убили… В первый раз за свою короткую жизнь маленький мальчик почувствовал, что в его душе в тот момент было посажено семя ненависти. Но было ли время думать об этом! Он будто чувствовал, слышал голос, оберегающий его с того света:

  — А-Ци, беги!

  Из кустов он наблюдал за людьми, которые, как охотничьи псы, рыскали по саду.

  — Найдите мальчишку и убейте его! — послышался чей-то властный голос. Мальчик потихоньку выполз из кустов на животе, будто был змеёй. Когда ему, наконец, это удалось, он пустился бежать. Доносились вопли слуг, которых постигла такая же участь, как и его родителей. Маленький мальчик все бежал и бежал, не оборачиваясь. По свежим, опавшим с персиковых деревьев, лепесткам. Нет, это была уже не сказочная гора, в которой якобы растут персики бессмертия, это был его собственный сад, в котором только что неизвестные убили его родителей! Его родителей больше нет. До сих пор перед глазами всплывали ужасные картины обагрившихся кровью лепестков. Чжан Ци в очередной раз проснулся в холодном поту. Опершись на кровать, он медленно встал и, слегка пошатываясь, прошёлся к столику, на котором стоял кувшин с вином. Свеча уже потухла и маленькая комната освещалась лишь тусклым светом луны, заглядывающей в окно. Палочка благовоний потухла, оставляя за собой едкий шлейф. Он плеснул в чашу вина и залпом осушил ее, уставившись на луну. Сколько раз за год ему снится один и тот же сон? Десять, двадцать, сорок раз? Ему уже почти тридцать лет и на протяжении двадцати трёх из них, ему снова снится один и тот же сон — воспоминания из его болезненного прошлого. Ведь смерть родителей до сих пор осталось неотмщенной, а он так и не узнал, кто были те люди, одним махом перевернувшие его безмятежную жизнь вверх дном. Чжан Ци снова налил себе вина. Нет, он не любил пить и пил достаточно редко. Кувшин был приготовлен на тот самый момент, когда снова во сне явится прошлое, и не будет сил бороться с этим. Он, тридцатилетний воин, снова просыпается в слезах, как тот семилетний мальчишка, в ужасе бегущий по персиковому саду, осознавая, что позади остались трупы его родителей. Почему его не убили тогда? Ведь его могли найти.

  — Что случилось, мальчик? — услышал он чей-то голос. Трясущийся от страха ребенок, с перепачканным лицом, поднял заплаканные глаза и увидел перед собой мужчину.

  — Их… их больше нет! — воскликнул он, понимая, что больше не может плакать.

  — Кого, твоих родителей? — спросил мужчина.

  — Угу, — ответил ребенок и снова разразился плачем.

  — Если тебе некуда идти, тогда пошли со мной.

  И Чжан Ци пошел. Потому что ему больше не было куда идти. У него в целом мире больше никого и ничего не осталось, кроме ужасающих воспоминаний. Этот день стал переломным моментом в его жизни. Этот человек заменил ему отца, мать и стал его учителем. Это были беспощадные годы тренировок и скопившейся в душе ненависти.

  — Ты живёшь лишь для того, чтобы служить императору, — внушал ему его новый учитель. Мальчик внимал его словам, потому что ничего другого ему больше не оставалось. Служить императору. А ещё найти тех, кто убил его родителей. 

  Ненависть придавала сил. Маленький мальчик был измотан тренировками. Он больше не умел плакать. Разве что только во сне, когда перед глазами снова прокручивалась та же самая картина. 

  Чжан Ци застыл, с недопитой чашей вина в руке, уставившись на луну. Он почувствовал безграничное одиночество и поняв, что больше не может пить, поставил чашу на столик. Заснуть сегодня он тоже больше не сможет.

  Глава 2. «Ты мне должен и пришло время платить по счетам»

  Чжан Ци проснулся от мощного стука в дверь. Голова трещала. Он нехотя встал с постели.

  — Кто там?

  — Открывай! Ты что там, умер?

  Конечно же, это был голос Ван Шу — человека, заменившего ему родителей, его наставника, учителя, которому он обязан всем.

  — Уже иду, учитель!

  Чжан Ци плеснул себе в лицо воды, чтобы прийти в себя. Он не успел спрятать кувшин с вином, как Ван Шу уже появился на пороге. Мужчина с брезгливостью принюхался. 

  — Ты пил? — строго спросил он. 

  Чжан Ци опустил глаза. Он не мог соврать.

  — Да, — проговорил он, — прости…

  — Почему? Разве этому я учил тебя? Лакать вино, как пёс воду? Посмотри на себя!

  Чжан Ци не смел поднять глаза на Ван Шу. Мужчина сдержал свой гнев и сказал:

  — Приведи себя в порядок. Есть разговор.

  — Прости, учитель, это больше не повторится!

  Чжан Ци действительно стало стыдно за свою слабость. Этот человек воспитал его, он знал его любым, видел изнутри. Поэтому, мужчина попытался как можно быстрее прийти в себя, чтобы предстать пред своим учителем в более подобающем виде.

  Умывшись холодной водой, приведя в порядок длинные блестящие волосы и одежду, Чжан Ци вернулся.

  Ван Шу посмотрел на него:

  — Так-то лучше. Не забывай, что ты — воин, а не пьяница.

  — Учитель, ты же знаешь, что я…

  — Не важно, — перебил его Ван Шу. — Я не об этом пришел поговорить.

  — Что-то случилось? — виновато посмотрел на него Чжан Ци.

  — Есть дело для тебя. Ты должен постараться выполнить поручение на благо императора…

  — Его Величество решил присоединить новые земли к империи и мне нужно отправиться на войну? Я всегда готов служить императору!

  — Не в этом дело… — Ван Шу попытался подобрать нужные слова, но они никак не приходили на ум.

  — Тогда в чем? — Чжан Ци первый нарушил затянувшуюся паузу. Капельки воды ещё не успели высохнуть и блестели на его лице. — Я готов выполнить любое поручение Его Величества.

  — Дело вот в чем, — обдумывая каждое слово, продолжил Ван Шу. — Есть один влиятельный в своих кругах человек. Он был одним из аристократов на завоеванных императором землях. Так вот, до нас дошли слухи, что этот человек, возможно, затевает против Его Величества недоброе… Быть может, он даже хочет поднять мятеж…

  — Так почему император не велит казнить его? — удивился Чжан Ци.

  — В том дело, что вина этого человека не доказана, а без доказательств казнить влиятельную особу опасно, ведь дело может окончиться бунтом…

  Армия цинь завоевала шесть борющихся царств — Чжао, Янь, Ци, Чу, Хань и Вэй. Бывшие правители, аристократия и чиновники завоёванных царств были собраны в столице Сяньян, где для них были построены новые дворцы. Император хотел держать всех этих людей под надзором, дабы они не учинили мятеж.

  — И мне нужно будет узнать, настолько ли этот человек опасен для императора, как о нем говорят? — спросил Чжан Ци.

  — Ты невероятно проницателен! — обрадовано воскликнул Ван Шу. — Стань его тенью, ходи за ним по пятам, разузнай о нем все, что только можно. Ты должен втереться к нему в доверие и все узнать.

  — Я сделаю, что смогу, учитель.

  — Заинтересуй его. Стань его компаньоном, лучшим другом, любовником, чтобы он доверял тебе, как самому себе.

  — Кем? — Чжан Ци изумлённо распахнул глаза, обрамлённые густыми ресницами, желая удостовериться уж не ослышался ли он.

  — Известно, что этот человек имеет пристрастие к мужчинам. А, как известно, лучший способ выведать все тайны — это постель.

  — Что… — ошеломлённо прошептал Чжан Ци. — Что?! Ты, должно быть, шутишь?! Нет! Этого не будет! — краска гнева залила его лицо.

  Ван Шу ожидал такой реакции, поэтому не удивился.

  — А-Ци, ты должен выполнить поручение императора, — мягко проговорил он. Ван Шу весьма редко называл своего подопечного А-Ци, и, как правило, за этим обращением следовала какая-нибудь просьба.

  — Ты же мне как сын…

  — Как сын? И именно поэтому ты хочешь отправить меня выполнять роль шлюхи из борделя? В своем ли ты уме, достопочтенный учитель? Я — мужчина и воин, а не уличная девка!

  Видя, что ласковый тон не помогает, Ван Шу решил использовать другой вариант.

  — Да как ты смеешь повышать голос на своего учителя, которому обязан всем! Мы рождены, чтобы служить и умереть, если понадобится, за императора и всю китайскую империю!

  — Я с удовольствием умру за императора. Умру в бою, как мужчина. Но не проси меня быть ничьей шлюхой!

  — А-Ци… — голос Ван Шу снова стал слаще меда. — Только ты можешь добиться успеха. Ты ещё достаточно молод, природа одарила тебя прекрасной внешностью, живым умом, и ты легко расположишь к себе кого захочешь. Не можем же мы отправить на эту роль морщинистых стариков, изуродованных шрамами?

 — Быть может, мне следует изуродовать себя шрамами, чтобы ты оставил меня в покое?! — закричал Чжан Ци.

  — Ты должен, ты обязан выполнить поручение императора, каким бы оно ни было! — начал выходить из себя Ван Шу. — Я дал слово за тебя.

  — Дал слово за меня?! Хочешь подвергнуть меня несмываемому позору!

  — Ты жизни не должен жалеть, если дело касается императора, не говоря уже о… — фразу он так и не закончил.

  — Нет! — воскликнул Чжан Ци, разозлившись ещё больше. — Это мое окончательное слово.

  — Мы не можем отказаться. Я уже сказал императору, что ты справишься с этой задачей.

  — Пообещал императору, даже не спросив меня?!

  — А-Ци! — строго прикрикнул Ван Шу, решив использовать свой последний козырь. — Ты должен мне свою жизнь. Если бы я не увел тебя тогда, тебя бы догнали и убили, как твоих родителей. Или нашли бы позже и все равно убили. Помни, что ты мне должен. Я дал тебе кров, я тебя воспитал, я столько лет учил тебя! Ты мне должен и пришло время платить по счетам.

  Глава 3. «Что-то сегодня твои стрелы не стремятся оказаться в кувшине»

  В конце концов, Чжан Ци убедил своего учителя, что для того, чтобы раскрыть замыслы этого недостойного человека, вовсе не обязательно вдаваться в крайности и вступать с ним в какие-либо порочные интимные связи, достаточно будет его заинтересовать и втереться в доверие. Задача поставлена, а уж какими методами Чжан Ци ее выполнит — сугубо его дело. Он уже ехал в повозке, к одному из дворцов, протянувшихся вдоль реки Вэй, ниже Саньяна, в душе возмущаясь тому, как могло человеку, которого он знал почти двадцать три года, такое вообще взбрести в голову! Широкие трехполосные императорские  дороги расходились от столицы во всех направлениях. Шло также строительство огромного тронного зала под названием «Ближний дворик», а, кроме того, в горе Ли давно уже строился гигантский мавзолей для императора Цинь Шихуанди, в котором прокладывался туннель. Император мечтал украсить свой мавзолей терракотовой армией (терракота — это керамика, которую получают из красной железистой глины). 

  Чжан Ци размышлял над тем, как много император сделал для Китая. Мало того, что он объединил все воюющие царства в одну империю, он ещё ввел в стране единую письменность, а также меру веса и длины. И даже эта золотая круглая монета, с квадратным отверстием посередине, которую мужчина вертел в руках — заслуга Цинь Шихуанди, когда раньше все расплачивались жемчугом, нефритом, черепашьими панцирями, раковинами каури, серебром или оловом. А ещё император провел реформы и установил всеобщее равенство перед законом и основал Академию Знаний.

  Повозка размеренно двигалась по своему пути и Джан Ци на время забыл о том, зачем и куда он едет. Он размышлял о величии императора и служении ему, ведь, по сути, Ван Шу сделал все, чтобы вырастить из него цепного императорского пса, готового умереть за своего хозяина.

  Внезапно раздались крики. Это подгоняли плетьми людей.

  — Быстрее, ты там, пошевеливайся!

  Чжан Ци догадывался, что эти люди попали в рабство и их гнали на колонизацию недавно завоёванных земель. Чжан Ци сам участвовал в войнах и присоединении новых земель к империи. Люди из бедных семей, которые в течении трёх лет не могли погасить свой долг, попадали в рабство. Сотни людей гнали на тяжёлые работы, строительство дворцов, стен, дорог, мавзолея, рытьё каналов. Но какое Чжан Ци было дело до всех этих людей? Он снова подумал о том, что как только раскроет этого наглого аристократа, замышляющего мятеж (которого уже заранее возненавидел), займётся поисками убийц своих родителей. Убить их всех и истребить весь их род — они обязаны заплатить за все, что учинили. Да вот только где искать этих негодяев, ведь нет ни единой зацепки?

  Двадцатидвухлетний Хань Вэньчэн упражнялся со своими друзьями в метании стрел в кувшин. Стрелу нужно было бросить так, чтобы она отскочила назад, словно бумеранг. На молодом мужчине был халат шэньи зелёного цвета. Верхняя часть халата была узкого кроя, а расклешенный подол полностью закрывал тело, но не касался пола. Широкие рукава достигали кончиков пальцев. Волосы на голове были собраны в пучок цзи, в который была воткнута тонкой работы шпилька. Лишь непокорная, как и его хозяин, прядь, выбившаяся из пучка, упала на лицо. Хань Вэньчэн небрежно смахнул ее.

  — Что-то сегодня твои стрелы не стремятся оказаться в кувшине, а, дорогой мой Чжэнмин?

  Юноша слегка покраснел, услышав замечание в свой адрес. Ещё один молодой человек из той же компании сообщил, что поднесли вина и сладости, и хорошо бы сделать перерыв.

  Слуги уже несли лакомства — молодой тофу в сахарном сиропе с имбирём, продолговатые кусочки теста, переплетённые между собой и зажаренные в арахисовом масле, нанизанные на бамбуковые палочки плоды боярышника, политые добрым слоем карамели, песочное печенье в виде цветков лотоса и множество других десертов, а также различных вин.

  — Что же, друзья мои, пришло самое время, чтобы немного перекусить и выпить, — сказал Хань Вэньчэн, проходя к столу, случайно задев длинным зелёным рукавом юношу, которого называл Чжэнмин. Тот с обожанием посмотрел на него.

  Хань Вэньчэн остался единственным выжившим наследником одного влиятельного аристократа царства Хань. Его отца вместе с братьями убили на войне, когда царство Хань пыталось отстоять свою свободу, но, как и остальные царства, оно было побеждено армией Цинь Шихуанди.

  Хань Вэньчэн был молодым человеком, который славился своей красотой и умом и которого после завоевания царств императором, вместе с другими товарищами по несчастью, насильно привезли и поселили в специально построенные дворцы в Сяньяне. Конечно же, такие молодые люди, как Хань Вэньчэн и ему подобные, могли внушать все опасения и не могли не оставаться под императорским присмотром. Кроме того, они наверняка жаждали отомстить за своих погибших родственников.

  — А-Хань, — смущённо сказал юноша, который не спускал глаз с Хань Вэньчэна, — попробуй это песочное печенье из лотоса.

  Юноша поднес печенье с начинкой ко рту Хань Вэньчэна и в растерянности замер, ожидая, когда же тот, наконец, откроет рот. Но мужчина даже не думал делать это, будто дразня и насмехаясь, однако, потом все же приоткрыл рот, позволив обрадованному юноше аккуратно положить в него песочное печенье в форме лотоса. Хань Вэньчэн с удовольствием прожевал десерт и прищурился.

  — Ты прав, Чжэнмин, печенье действительно превосходно, — он одарил юношу улыбкой. Молодой человек просиял, будто только что увидел спустившегося с небес небожителя. После этого Хань Вэньчэн вместе со своей компанией приступил к дегустации вин.

  Тем временем, Чжан Ци и сопровождающий его человек, уже шли по дворцовым комнатам. Мужчина разглядывал яркую расцветку убранства во дворце, резьбу по дереву тончайшей работы, живопись по шёлку с изображением пейзажей, птиц, цветов и растений.

  Ничто не предвещало беды. Хань Вэньчэн уселся поудобней на подушках с чашей хорошего вина, когда слуга вдруг отворил дверь.

  — Молодой господин Хань, посланник от Его Величества Цинь Шихуанди!

  Глоток вина так и застрял в горле. Если прибыли посланцы от императора — добра не жди. Хань Вэньчэн поставил чашу с вином обратно на стол и уставился на вошедших в зал людей, пытаясь понять, что же от него хотят.

Глава 4. «Щедроты Его Величества поистине не знают границ!»

  — Его Величество посылает молодому господину Хань в подарок личного телохранителя, одного из своих лучших воинов, чтобы молодой господин всегда чувствовал себя в безопасности, — проговорил посланник. На Хань Вэньчэне не было лица. С тех пор, как его принудили жить в этом дворце, он и так чувствовал себя едва ли не как в тюрьме, так ещё и император в наглую приставил к нему своего цепного пса! Можно забыть о свободе навсегда. Ни минуты без императорскому соглядатая, который будет всюду вынюхивать, подсматривать и подслушивать! О личной жизни можно также забыть, императорская ищейка засунет свой нос всюду, это же и дураку понятно! И этого человека невозможно ни отослать, ни убить — ведь он послан самим императором! Различные негативные эмоции заиграли на красивом лице Хань Вэньчэна: злоба, отвращение, раздражение, бессилие. У него был такой вид, будто ещё немного и он расплачется, однако молодой мужчина быстро взял себя в руки и натянуто улыбнулся.

  Чжан Ци ожидал увидеть какого-нибудь похотливого, лысеющего и, возможно, уже обрюзгшего от пирушек старикашку, а его встретили желторотые неоперившиеся птенцы. Обычно, Чжан Ци оставался равнодушен к мужской красоте, но в этот раз не мог не отметить, что молодой господин необычайно красив. Строен и гибок, как ствол молодого дерева, и имеет величественную осанку. Если об этом мужчине говорят правду и он действительно обрезанный рукав, наверное, он уже разбил не одно девичье сердце. Вспомнив, что ему в этом случае нужно сыграть роль обольстителя, Чжан Ци передёрнуло и отвращение подкатило к горлу. Он искренне надеялся, что это всего лишь слухи. Мужчина улыбнулся как можно мягче и шире, приветствуя молодого господина. Ответом ему был абсолютно ледяной взгляд жгуче-черных глаз. Чжан Ци понял, что приблизиться к этому человеку будет крайне тяжело, если вообще возможно. Какой-то самодовольный напыщенный юнец! 

  — Наверняка, господин устал с дороги и хочет отдохнуть, — холодно ответил Хань Вэньчэн, — велю слугам приготовить для него комнату.

  — Смею напомнить, молодой господин, так как этот человек будет выполнять роль вашего личного телохранителя, то и комнату ему придется выделить рядом с вашей, — заметил императорский посланник. 

  — Да-да, разумеется, — сквозь зубы процедил Хань Вэньчэн. — Щедроты Его Величества поистине не знают границ!

  — Хорошо, что вы это цените, молодой господин Хань.

  Один из слуг Хань Вэньчэна провел Чжан Ци, чтобы показать ему его новую комнату, которая была прямо через стену от комнаты его господина. Сам Хань Вэньчэн сопроводил нового жильца взглядом, полным злобы и негодования. 

  Чжан Ци попросил нагреть воду в чане, чтобы он мог помыться, после чего скромно перекусил и на несколько часов провалился в сон.

  Когда он проснулся, была уже середина ночи. В это самое время со своей пирушки как раз вернулся Хань Вэньчэн. Он был в самом дурном расположении духа. Чжан Ци поближе придвинулся к стене, чтобы лучше слышать то, что за ней происходит.

  — Оставь меня! — послышался раздраженный голос.

  — А-Хань, не надо! — послышался второй молодой голос, почти умоляющий. — Разреши мне остаться с тобой.

  Хань Вэньчэн, как и его спутник, был уже изрядно пьян.

  — Чжэнмин, уйди, оставь меня, мне плохо.

  Юноша обнял Хань Вэньчэна за ноги и уткнулся лицом ему в колени, что просто не отодрать. Пучок его волос распустился и мягко струился по стройному телу.

  — Чжэнмин, я тут и так чувствую себя, как в тюрьме, но Ему все мало, Он, в наглую, приставил ко мне своего соглядатая! — воскликнул молодой мужчина. Он попытался оторвать от своих ног Бай Чжэнмина, но понял, что у него ничего не получается и его ладони легли на голову юноши. Чжэнмин посмотрел на него и приложил ладони к своим губам:

  — Т-с-с! Наверняка он может слушать нас сейчас.

  — Да и пусть слушает! — вскричал Хань Вэньчэн. — Пусть слушает. Я устал от всего этого, у меня нет никакой жизни!

  Бай Чжэнмин приподнял голову с его колен и серьезно сказал:

  — Давай выживем его отсюда? — он понизил голос до шепота. — Сделаем его жизнь невыносимой?

  — И что это решит? Уйдет один, придет второй, третий, четвертый… Они не оставят меня в покое…

  Юноша был так пьян, что снова уронил голову на колени Хань Вэньчэна, поглаживая их.

  — А-Хань, поцелуй меня, пожалуйста… я так тебя люблю…

  Хань Вэньчэн снисходительно посмотрел на юношу. Его ладони неуверенно дотронулись до волос Чжэнмина.

  — Я знаю тебя с самого детства, ты мне, как брат.

  — Да? — обиженно посмотрел на него юноша. — Почему же ты тогда спишь со мной? — он уткнулся лицом в широкие зелёные рукава Хань Вэньчэна. Мужчина пожал плечами.

  — Не знаю. Потому, что мне это нравится, наверное. Ты мне нравишься.

  Парень встрепенулся и приподнял голову, хмель будто рукой сняло.

  — Правда, А-Хань? Я нравлюсь тебе, ты это серьезно?

  Хань Вэньчэн взял юношу за подбородок и заглянул в лицо своими черными, как два омута, глазами, в которых можно было утонуть, пропав навсегда.

  Далее, Чжан Ци услышал через стену звуки сладких поцелуев и скривился от отвращения. Обрезанные рукава, так и есть! Повезло, так повезло — каждый раз следить за ними. И как хватило совести у Ван Шу предложить ему заняться таким непотребством!

  Нахмурившись, Чжан Ци отошёл от стены и плюхнулся на кровать за ширмой. Он подложил руки себе под голову и закрыл глаза. Вскоре из-за стены послышались до неприличия сладострастные стоны.

  — Фу… — невольно прошептал Чжан Ци. Вот это каторгу ему уготовили, нарочно не придумаешь!

  — Ты можешь стонать громче? — шепнул на ухо юноше Хань Вэньчэн, слегка укусив его за мочку. — Пусть ему покоя не будет.

  Стоны Чжэнмина сорвались на крик.

  Чжан Ци понял, что заснуть ему сегодня, очевидно, не суждено. Из-за стены, помимо стонов и криков, время от времени доносилась фраза:

  — А-Хань, я люблю тебя, я так тебя люблю…

  Именно под нее измученный Чжан Ци наконец уснул.

  Глава 5. «Люди не всегда такие, какими кажутся на первый взгляд»

  Как всегда, Чжан Ци проснулся на рассвете. Его учитель и благодетель, Ван Шу, с детства приучил его рано просыпаться. Мужчина приложил ухо к стене и услышал за ней сонное посапывание. Конечно же, Хань Вэньчэн и его любовник ещё спали, изрядно напившись на своей пирушке. Чжан Ци снова вспомнил, что вчера творилось за этой стеной и скривился от омерзения.

  — Фу… — невольно прошептал он. Почему, ну почему его не отправили на войну! Почему именно сюда?  Что ещё может быть унизительнее для воина, уже попробовавшего себя в боях, чем следить за обрезанными рукавами? И за все это ему нужно благодарить Ван Шу! Злоба и раздражение подступили к горлу, но Чжан Ци подавил их усилием воли и быстро взял себя в руки. В конце концов, в жизни ещё и не такое бывает.

  Чжан Ци предположил, что молодые пьяницы проспят до обеда, за все это время он успеет как следует поупражняться в боевых искусствах и, возможно, даже помедитировать.

  Бай Чжэнмин проснулся первым и, подперев голову локтем, с обожанием и вдохновением принялся разглядывать спящего Хань Вэньчэна. Казалось, что юноша боится даже дышать, чтобы ненароком не разбудить спящего мужчину. Он мог просидеть так часами.

  Спящий молодой мужчина действительно был необычайно красив. На мраморно белой коже выделялись красиво изогнутые линии бровей. Глаза были закрыты. Длинные, загнутые кверху густые ресницы слегка подрагивали. На идеальном овале лица выделялся прямой нос и красивые губы, красные от вина и бесконечных поцелуев. Казалось, все в облике этого человека было совершенно, его ничем нельзя было испортить — ни спутавшимися всклокоченными волосами, черными, как смоль, ни изрядно выпитым вином.  Бай Чжэнмин так залюбовался обликом мужчины, что забыл обо всем на свете. Луч солнца, проникший сквозь круглое окно, щекотал ноздри Хань Вэньчэна. Вот, веки его ещё раз дернулись и он приоткрыл глаза. Лицо юноши сразу же озарила улыбка.

  — А-Хань, ты такой красивый, когда спишь… и у тебя такая белая кожа…

  Хань Вэньчэн скривил лицо.

  — Моя голова… воды…

  Юноша тот час же спрыгнул с постели, пытаясь найти кувшин с водой. Длинные волосы его разметались в разные стороны, падая на обнаженную спину. Взяв кувшин с водой, Бай Чжэнмин наполнил чашу и поднес ее к губам Хань Вэньчэна. Мужчина взял чашу у него из рук и за один присест осушил. Он сел на кровати, пытаясь прийти в себя, и посмотрел на Бай Чжэнмина, сидящего напротив.

  — Чжэнмин, ты снова дождался, когда я напьюсь, чтобы совратить меня? — молодой мужчина был совершенно обнаженный и лишь спутанные волосы ненароком пытались прикрыть его наготу — стройное, упругое, хорошо сложенное тело, в котором не было ничего лишнего. Юноша слегка смутился и на его лице появился лёгкий персиковый румянец.

  — А-Хань, ты же сам вчера говорил…

  — Что я говорил? — с усмешкой посмотрел на него Хань Вэньчэн, отвлекшись от своей мигрени.

  — Что… — юноша опустил глаза. — Что я нравлюсь тебе…

  — Правда? Я такое говорил? — засмеялся Хань Вэньчэн, обнажая два ряда ослепительно белых и ровных зубов. — Я такого не помню.

  Бай Чжэнмин совсем поник, как стебель сломанного цветка. Он опустил голову, еле-еле пытаясь сдержать поток готовых вырваться наружу слез. Хань Вэньчэн снова засмеялся и ущипнул юношу за лодыжку.

  — Ладно, нравишься.

  Бай Чжэнмин, окрылённый надеждой, поднял на него посветлевшее лицо, а с глаз его всё-таки сорвалась слеза, которую он так и не смог сдержать.

  Бай Чжэнмин был очаровательным юношей с красивым и ещё слегка по-детски наивным лицом. Он был высоким и стройным. Юноша был младше Хань Вэньчэна на два года и недавно достиг своего совершеннолетия, по поводу которого была проведена традиционная церемония гуань ли.

  С самого раннего детства Хань Вэньчэн был предметом для подражания для этого юноши во всех отношениях. В период взросления Вэньчэн начал проявлять интерес к мужскому полу и совратил Бай Чжэнмина, которому на тот момент было четырнадцать лет. После ночи, проведенной с Хань Вэньчэном, юноша понял, что этот человек является для него не просто кумиром, а значит гораздо больше, и что он по уши влюблен в этого человека. С тех самых пор, когда Бай Чжэнмин видел Хань Вэньчэна, его сердце начинало отчаянно колотиться в груди, а щеки пылали лихорадочным румянцем. 

  Нельзя было сказать, что Хань Вэньчэн питал к этому парню такие же яркие чувства. Их нельзя было назвать парой, но и чужими друг другу они тоже не были. Их многое связывало. Родителей Чжэнмина также убили на войне. Они были товарищами по несчастью, вместе доставленные во дворцы Саньяна, чтобы быть на виду у императора. Юноша часто оставался ночевать в спальне Хань Вэньчэна, который нередко игрался с ним забавы ради.

  — Чжэнмин, пойдем подышим воздухом, мне тошнит. Мы слишком много выпили вчера…

  — А-Хань, вот твой халат, — засуетился юноша. — Позволь, я одену тебя!

  — Я сам, — Хань Вэньчэн вырвал у юноши халат и поспешно его надел. — А этот где? — с неудовольствием спросил молодой мужчина, вспомнив, что за стенкой теперь поселился новый жилец.

  Бай Чжэнмин пожал плечами:

  — Я не знаю…

  Одевшись, они, наконец, вышли в сад. Заметив это, Чжан Ци решил воспользоваться моментом и пройтись по комнатам Хань Вэньчэна, пока есть такая возможность. Надо узнать, чем живёт этот человек. Что читает, что пишет, кому пишет. Быть может, удастся найти что-нибудь важное. В голове Чжан Ци уже сложился образ Хань Вэньчэна. Образ человека, который праздно прожигает свою жизнь и состояние родителей. Но мужчина также знал, что люди не всегда такие, какими кажутся на первый взгляд, и чтобы узнать, какие они на самом деле, нужно самому нырнуть в их глубины. Чжан Ци вошёл в одну из комнат Хань Вэньчэна.

  Глава 6. «Нам всем теперь его терпеть!»

  Чжан Ци начал осмотр со спальни, которую только что покинул Хань Вэньчэн со своим молодым другом. Из этой комнаты невероятно разило вином и Чжан Ци едва не стошнило. Его едва не стошнило вдвойне, когда он вспомнил, что здесь происходило вчера ночью. Постель была смята, покрывала валялись прямо на полу, здесь же валялась пустая чаша.

  «Отвратительно», — подумал Чжан Ци. — «Не на что тут смотреть», — он захлопнул дверь. А вот кабинет этого человека, пожалуй, не мешало бы проверить.

  В противовес спальне, в которой творился настоящий бедлам, в кабинете была просто идеальная чистота и аккуратность, что не к чему было даже придраться.

  Комната была в золотистых и коричневых тонах, на стене висели картины, стояла ваза с цветами. Также, в кабинете стоял столик для чтения и игры в облавные шашки, пара стульев, а ещё подставка для курильницы благовоний. Чжан Ци подошёл поближе, удивившись такой педантичной чистоте и аккуратности в кабинете этого человека. Он посмотрел на бамбуковые планки и шелковые свитки книг, а также на принадлежности для письма. Что же это за книги? Что мог читать этот человек? Конфуций «Луньюй. Изречения», «Беседы и суждения», «Жемчужина мысли», «Великое учение», а также книга песен и гимнов Шицзин. В то время книги Конфуция, как и другие книги, ещё не были запрещены. Из философских школ император Цинь Шихуанди предпочитал легизм. Легизм проповедовал такие идеи, как равенство всех перед законом и Сыном Неба. Титулы раздавались не по рождению, а по заслугам. Любой простолюдин мог дослужиться до влиятельной особы. Всю полноту власти предлагалось сосредоточить в руках правителя, а чиновники должны были слепо повиноваться государю. Предлагалось установить единые для всего государства законы. Отношение между властью и народом — это противоборство враждующих сторон, а за малейший проступок людей следует карать смертной казнью. Политика была направлена на искоренение инакомыслия, а высшая цель государя — это создание могущественной державы, способной объединить Китай путем захватнических войн.

  Конфуцианская же школа видела человека, как высококультурное существо, имеющее разум. В отличие от этого учения, даосизм видел в человеке существо природы, подверженного эмоциям и инстинктам. Внимание конфуцианства было обращено на моральные и нравственные принципы. Оно сосредотачивалось на элитарной стороне культуры, высоких занятиях,

таких, как каллиграфия, возвышенные жанры музыки, поэзии, живописи. В даосизме же главной категорией являлся дао — путь, закон мира, движущая сила всего. Обрести гармонию возможно лишь с помощью поиска дао и невмешательства в него. Любое стремление что-нибудь сделать или изменить в природе или жизни людей — вызывало в даосизме резкое осуждение, так как нарушался естественный ход вещей. Главная добродетель даосизма — недеяние.

  Чжан Ци посмотрел на бамбуковые дощечки. На одной из них было написано: «Одиноко цветущей ветке суждено прозябать на ветру». Эта фраза была выведена идеальным почерком, которому можно было позавидовать. Каждый иероглиф был старательно выведен палочкой для письма. Чжан Ци задумался об этой фразе. Сознание уже начало рисовать всевозможные картины. К чему здесь написана эта фраза? А вдруг это какой-нибудь пароль? Чжан Ци совсем упустил из виду ещё одну деталь — в углу стояло что-то, накрытое темно-зеленым куском ткани. И как он мог не заметить! Мужчина тотчас прошел к тому месту и сорвал ткань, чтобы посмотреть, что под ней находится. В этот момент раздался истерический птичий крик. От неожиданности, Чжан Ци шарахнулся в сторону, ткань выпала из его рук. Он никогда не был труслив, но в этот момент почему-то душа ушла в пятки. В клетке сидела птица, также перепуганная непрошеным гостем. Она уставилась глазками-бусинками на Чжан Ци, а красноватый клювик ее то открывался, то закрывался. Грудка птички была жёлтая, на голове будто красовалась зелёная шапочка.

  В этот момент открылась дверь и на пороге появился Хань Вэньчэн. Он уже успел переодеться в роскошный небесного цвета халат. Молодой мужчина застыл в дверях и уставился на Чжан Ци с плохо скрываемой злобой и ненавистью. Чжан Ци также застыл на месте, не зная, что ему делать.

  — Господин! Как там тебя… — озлобленно начал Хань Вэньчэн.

  — Чжан Ци, — подсказал ему мужчина.

  — Господин Чжан, спасибо за беспокойство, но у меня есть прислуга, которая прибирается в моем кабинете, не стоило утруждать себя!

  — Это не то, что ты подумал, молодой господин Хань… это совсем не то, что ты подумал…

  Хань Вэньчэн подошёл поближе и указал пальцем на столик для чтения.

  — По какому праву ты копаешься в моих вещах?! — молодой мужчина едва не сорвался на крик.

  Чжан Ци попытался как можно дружелюбнее ему улыбнуться, но это вышло нелепо.

  — Я просто… хотел посмотреть… — как вор, пойманный с поличным, он указал на клетку с птицей. Несчастная перепуганная птичка открыла клюв, пытаясь безмолвно кричать от страха. Хань Вэньчэн, кипя яростью, прошел мимо Чжан Ци, не глядя на него. Чжан Ци почувствовал слабый запах сандалового дерева, исходящий от его волос и одежды. Хань Вэньчэн схватил клетку с птицей и молча вышел в сад, пытаясь прийти в себя от ярости.

  — Юй, добрый мой друг, — сказал он, обращаясь к птице. — Это несуразное чудовище перепугало тебя? Нам всем теперь его терпеть!

  В саду была каменная горка, много различных, в том числе и карликовых, деревьев, цветов и бассейн с золотыми рыбками. Молодой мужчина уселся в беседке и поставил перед собой клетку с птицей. Увидев, что находится в цветущем саду и почувствовав нежные прикосновения солнечных лучей, птица залилась неземным пением, выводя потрясающие трели. Хань Вэньчэн сложил руки на груди и глубоко о чем-то задумался.

  Глава 7. «Я лишь выполняю свою работу»

  Хань Вэньчэн глубоко задумался, глядя на поющую в клетке птицу. Увидев прекрасный сад, птица решила, что она свободна, что она тоже часть этих прекрасных цветущих деревьев, этого голубого с белоснежными облаками неба, но на самом деле она была лишь пленницей, обречённой до самой смерти находиться в этой клетке, развлекая людей. Не он ли как эта птица? Жалкая иллюзия свободы! На самом деле, он остаётся пленником Цинь Шихуанди, который приставил к нему своего верного пса. И этот пёс будет следить за каждым его шагом! Думая об этом, Хань Вэньчэн так сильно сжал пальцы, что побелели костяшки. Он посмотрел на беспечно поющую в клетке птицу, увидевшую иллюзию свободы.

  — Юй, мой друг, как же мне жаль тебя… — задумчиво проговорил Хань Вэньчэн, рассматривая разноцветную птичку, которая невероятно красиво пела.

  — Господин Хань, если тебе так жалко эту птицу, почему бы тебе не выпустить ее на свободу? — послышался голос сзади. Хань Вэньчэн даже не обернулся, ведь он знал, кому принадлежит этот голос! Ярость подступила к горлу с новой силой и ее все труднее было контролировать, он сильнее стиснул зубы. Ни минуты покоя, не спрятаться нигде! Хань Вэньчэн огромными усилиями сдержал свой гнев. Внезапно, его глаза кто-то закрыл ладонями. Абсурдно было думать, что стоящий сзади человек осмелится шутить с ним такие шутки. Молодой мужчина еле сдержал себя, чтобы не ударить того, кто закрыл ему глаза. Он положил руки на ладони незнакомца. Тонкие изящные пальцы… Бай Чжэнмин, кто же ещё это может быть. Хань Вэньчэн с раздражением оторвал ладони юноши от своих глаз.

  — Чжэнмин! 

  — А-Хань, какой ты злой сегодня… — прошептал юноша и нежно коснулся губами щеки Хань Вэньчэна. Это прикосновение было лёгким, будто до щеки дотронулось пёрышко птицы. Бай Чжэнмин излучал юность и красоту. Он склонился к Хань Вэньчэну, обхватив его за шею тонкими руками. Освободив ухо мужчины от спутанной пряди волос, он прошептал:

  — А-Хань, давай сходим к источнику…

  Эта мысль была весьма кстати, чтобы избавиться от нового назойливого жильца, неустанно следившего за ним. Хань Вэньчэн смягчился и накрыл ладони юноши своими руками.

  — Ты прав, Чжэнмин, почему бы нам не сходить к источнику.

  Он не видел, но ощущал, что Чжан Ци по-прежнему стоит у него за спиной, поэтому не стал даже поворачиваться, а бросил через плечо:

  — Отнеси клетку с птицей на место.

  — Разве молодой господин сегодня не говорил мне, что для этого у него есть слуги и чтобы я лишний раз не утруждал себя? — возразил ему на то Чжан Ци. Раздосадованный Хань Вэньчэн крикнул слугу, чтобы тот забрал клетку. После чего, не оборачиваясь, пошел к источнику вместе с Бай Чжэнмином. Когда юноша обернулся, то увидел, что Чжан Ци плетется за ними следом.

  — А-Хань, — прошептал Чжэнмин,  — он идёт следом за нами! 

  Если бы Хань Вэньчэн мог лопнуть от переполнившей его ярости и злобы, то наверняка уже бы сделал это. От бессилия его разобрал истерический смех.

  — Наверное, господин собирается помыться вместе с нами в источнике, — сказал он достаточно громко, чтобы идущий сзади человек это услышал. Юноша тоже засмеялся.

  Чжан Ци шел на некотором расстоянии от этой пары, но слышал, о чем они говорили. Эти отвратительные намеки и шуточки вызывали только отвращение. Все это было просто ужасно. Чжан Ци чувствовал себя козлом отпущения и ничего не мог с этим поделать. Но он всего лишь воин и слуга императора, который обязан исполнить любой приказ Его Величества. Это всего лишь его работа. Но, чтобы сблизиться с этим человеком, хоть и по-дружески, об этом можно было просто забыть. Чжан Ци чувствовал, что этот молодой напыщенный павлин его ненавидит и презирает. И это чувство было взаимно. 

  Остановившись у источника, Хань Вэньчэн резким движением снял с себя халат и остальную одежду, оставшись совершенно без ничего. Он не то, что не смущался, а будто бы гордился своей наготой, выпячивая ее напоказ. И юноша последовал его примеру. Хань Вэньчэн со злобной издевательской насмешкой посмотрел на Чжан Ци.

  — Господин, не помню, как тебя там… Не желаешь совершить омовение вместе с нами?

  Юноша захихикал, обвившись вокруг талии Хань Вэньчэна. Чжан Ци слегка покраснел и отвёл в сторону глаза.

  — Я лишь выполняю свою работу, — ответил мужчина, — охраняю молодого господина Хань, чтобы с ним ничего не случилось, как великодушно повелел император. 

  После этих слов Хань Вэньчэн презрительно и озлобленно усмехнулся, но ничего не ответил. Юноша уже увлек его в горячий источник, от которого исходил пар, взяв за руку.

  — Что же, Чжэнмин, почему бы нам как следует не повеселиться? — он громко хлопнул юношу по ягодицам и Чжан Ци ещё больше почувствовал себя не в своей тарелке. Чтобы как-то отвлечься от всего этого, мужчина принялся упражняться в боевых искусствах. Бай Чжэнмин уже залез сверху на Хань Вэньчэна прямо в воде и ластился к нему, как прирученный зверёк.

  — А-Хань, ты видел, как он смутился и покраснел, когда увидел нас без одежды? — издал смешок юноша. Хань Вэньчэн тоже презрительно и злорадно усмехнулся.

  — Думаю, выходя из источника, нам вообще не следует ее надевать… — больше сказать он ничего не успел, так как юноша приблизил свое лицо к нему и уже завладел его губами. До ушей отчаянно тренировавшегося Чжан Ци донеслись звуки причмокиваний и вздохов. В какой отвратительной, неловкой ситуации он оказался! Со стыда сгореть.

  — Ты можешь сесть сверху, — сказал Хань Вэньчэн.

  — Только не слишком глубоко, иначе мне будет больно, — отвечал юноша. Они говорили нарочито громко. Покраснев от стыда, Чжан Ци отошёл подальше и, повернувшись к ним спиной, принялся ещё более напористей упражняться с мечом.

  Глава 8. «Вот уж кому следует задать хорошую трепку»

  Слышать вздохи и стоны, доносящиеся из источника, было больше невыносимо. Чжан Ци стоял красный, как рак. Присутствовать при совокуплении мужчин ему ещё ни разу не доводилось. Это была настоящая пытка.

  — Громче, Чжэнмин, пусть послушает, — шепнул на ухо юноше Хань Вэньчэн. Юноша был уже на пике оргазма. Откинув голову назад и обдав Хань Вэньчэна брызгами воды с мокрых волос, он закричал.

  «Как хорошо было бы уйти в медитацию», — в отчаянии подумал Чжан Ци. Но он не мог позволить себе такой роскоши, ведь всегда нужно было быть на чеку.

  — В самый первый раз мне было очень больно, А-Хань. Это было так давно… — прошептал Чжэнмин, обессиленно лежа на руках Хань Вэньчэна.

  — Почему же ты тогда начал бегать за мной?

  — Потому что сейчас я очень счастлив, — прошептал юноша, добавив: — я очень-очень тебя люблю.

  Хань Вэньчэн самодовольно улыбнулся. Сколько раз влюблялись в него? Счета нет. Пожалуй, этот юноша единственный, кто задержался у него на столь длительный срок. Они были родственными душами, теми, кто плывет по течению в одной лодке. Их слишком многое связывало с самого детства. 

  Бай Чжэнмин навсегда запомнил этот день. Этот день был слишком важным в его жизни. Тогда они были еще совсем юными и просто напились тайком вина. Бай Чжэнмин заметил, что Хань Вэньчэн как-то странно смотрит на него, не так, как обычно. Пьяный четырнадцатилетний Чжэнмин, раскрасневшись от выпитого вина, улыбнулся.

  — А-Хань, почему ты так смотришь, что-то не так?

  — Все так, Чжэнмин, просто я хочу, чтобы ты разделся.

  — Что… Что? Зачем?

  — Увидишь, — Хань Вэньчэн загадочно улыбнулся. Как он был прекрасен в этот момент! В то время они ещё могли не собирать свои волосы. Волосы Хань Вэньчэна, длинные и блестящие, струились по плечам. Он тоже раскраснелся от вина. Румянец алел на нефритово белой коже, что придавало лицу неповторимое очарование. Глаза Вэньчэна блестели из-под длинных ресниц, будто бы он что-то задумал. Он был настолько прекрасен, что невозможно было отвести взгляд. Чжэнмин смотрел на него ничего не понимая и глупо улыбаясь. Неожиданно, Хань Вэньчэн снял с себя всю одежду. Шелковый халат медленно сполз к ногам, обнажая хорошо сложенную фигуру.

  — Ну же, Чжэнмин, сделай то же самое, не бойся…

  Что за шутки? Но, если это просит сделать А-Хань, значит, так надо. Разве мог бы он посоветовать плохое? 

  Бай Чжэнмин, пошатываясь, неловко развязал пояс. Его халат упал к ногам. Он посмотрел на Вэньчэна, хмель притупил стыд.

  — Подойди, — сказал Хань Вэньчэн.

  Чжэнмин неуверенно сделал шаг вперёд. В следующий момент юноша уже оказался в объятиях Вэньчэна, который прижимал его к своему разгоряченному телу.

  — Приоткрой рот, — шепнул Хань Вэньчэн.

  Сладкие, как мед, уста, на которых ещё поблескивали капельки вина, слились с устами юноши, у которого земля ушла из-под ног. Он не знал, что было можно так делать и почувствовал, что захлестнувший водоворот эмоций несет его по течению. Юноша издал тихий стон, обхватив Хань Вэньчэна за шею тонкими руками. В следующий момент они очутились уже на кровати.

  — Не бойся… — прошептал ему на ухо Вэньчэн и в этот момент юноша почувствовал такую невыносимую боль, будто в его тело забивали здоровый кол. Из глаз ручьем хлынули слезы. Он что есть силы закричал. Хань Вэньчэн закрыл его рот ладонью.

  — Тише, не кричи…

  Если бы это кто-то увидел, у них могли бы быть серьезные неприятности. Из глаз Чжэнмина продолжали катиться слезы. Ему казалось, что его живьём пригвоздили к этой кровати. Он с силой убрал руку Хань Вэньчэна.

  — Прекрати, мне очень больно!

  Тогда Вэньчэн заткнул ему рот поцелуем, продолжая двигаться очень медленно, потому что юноша оказался слишком узким. Все это время Хань Вэньчэн продолжал целовать его, лишая возможности закричать. По лицу Чжэнмина по-прежнему ручьями катились слезы, но через какое-то время он почувствовал, что все тело содрогается в конвульсиях от охватившей его сладкой истомы. Он в первый раз испытал подобное ощущение и был поражен.

  Молодой Хань Вэньчэн не специально причинил своему юному другу боль, просто он был ещё слишком молод и неопытен. Это также был его первый раз.

  Наутро сгорающий от стыда Чжэнмин, который не мог пошевелиться от боли, попросил его больше такого с ним не делать.

  — Хорошо, прости, — ответил Хань Вэньчэн, — я слишком много выпил вчера.

  Но спустя месяц,Чжэнмин, напившись вина, сам пришел дразнить и соблазнять Хань Вэньчэна. Он понял, что у него серьезные чувства к этому человеку и что он не может без него жить. Так они стали любовниками.

  Чжан Ци усиленно тренировался, когда Хань Вэньчэн, вместе со своим молодым любовником, в чем мать родила прошел прямо мимо него, покатываясь со смеху. Не было больше сил это терпеть.

  — Молодые господа, — не выдержал Чжан Ци, — вместо того, чтобы вилять голым задом, не хотели бы заняться тренировкой? Или держать меч — это занятие не для ваших нежных ручек?

  Бай Чжэнмин накинул халат и с вызовом обернулся на Чжан Ци:

  — Господин, как тебя там… Сейчас мы вернёмся во дворец, я возьму свой меч и задам тебе хорошую трепку!

  Слова самоуверенного неоперившегося птенца, даже не представляющего себе с кем он связался. Чжан Ци снисходительно улыбнулся:

  — Как вам будет угодно.

  Между тем, кажется в Хань Вэньчэне проснулась совесть и он надел свой халат, подвязав его поясом.

  Они пошли вперёд и Чжан Ци поплелся за ними.

  — Давай будем звать этого типа «Господин, как тебя там»? — предложил Чжэнмин и они снова покатились со смеху.

  «Вот уж кому следует задать хорошую трепку», — подумал Чжан Ци, волочась за ними следом.

  Глава 9. «Что ты теперь скажешь, молодой господин Хань?»

  Конечно же, Чжан Ци не обратил внимания на угрозы самоуверенного мальчишки. Но не успели они оказаться в пределах дворца, как Бай Чжэнмин немедленно вооружился мечом и ринулся прямо на Чжан Ци. Вот так поворот! Когда мужчина повернулся, то увидел несущегося на него юношу, в руке которого яростно сверкал меч. Кто бы мог подумать! Бай Чжэнмин будто перевоплотился из легкомысленного насмешника в отчаянного воина.

  Чжан Ци поразился, как этот хрупкий юноша поднял такой тяжёлый меч, да ещё и со всей уверенностью держит его.

  Глаза Чжэнмина были полны решимости. Весь его вид говорил, что настроен этот парень был серьезно и беспощадно. Юноша так внезапно налетел на Чжан Ци, что мужчина еле успел поставить блок. Раздался оглушительный лязг схлестнувшегося оружия и от силы удара Бай Чжэнмин упал на спину, но меч из рук не выпустил. Шпилька в его волосах сломалась и длинные густые волосы шелковым плащом упали на плечи. Чжан Ци только было хотел посмеяться над самоуверенным юнцом, как неожиданно юноша выгнулся и сделал прыжок, встав на ноги. Он тотчас же со всей яростью кинулся в атаку на Чжан Ци. Мужчина был просто ошеломлён. «Если меня сможет победить этот мальчишка, то мне придется не императору служить, а сгинуть с лица земли от позора», — пронеслось в голове.

  Чжан Ци не ожидал такого напора со стороны юноши и решил перейти в наступление, чтобы дать понят этому юнцу, что он шутить вовсе не намерен.

  Чжэнмин держался какое-то время, но потом начал давать заднюю и потихоньку попятился назад.

  Хань Вэньчэн с удовольствием наблюдал за этим зрелищем, скрестив руки на груди. На губах его играла лёгкая насмешливая улыбка. Он обожал такие развлечения.

  Бай Чжэнмин очень хотел показать свое превосходство в боевом искусстве перед Хань Вэньчэном, но Чжан Ци, конечно же, взял силой и опытом. Юноша держался, сколько было сил, их мечи схлестнулись в противостоянии. Чжан Ци давил своей силой. Бай Чжэнмин стиснул зубы, но выдерживать больше не мог. Он упал на спину и меч с лязгом выпал из его рук, ударившись об камень. Чжан Ци с удовлетворенной улыбкой посмотрел на него сверху вниз:

  — В следующий раз лучше смотри, на кого лезешь! Ведь цель может оказаться тебе не по зубам, мальчик. 

  В глазах юноши блеснули слезы от обиды и унижения, и особенно от того, что за всем этим наблюдал любимый А-Хань! Щеки его пылали, как факелы.

  Чжан Ци повернулся к стоящему сзади Хань Вэньчэну.

  — Господин Хань, быть может, ты хочешь стать следующим? Или тебе страшно? — спросил он, желая отомстить за насмешки. Глаза Хань Вэньчэна гневно сверкнули мрачным огнем.

  — Смотри, как бы ты не стал следующим, — проговорил он, и в мгновение ока оказался рядом, схватив валяющийся на земле меч Бай Чжэнмина. 

  Этот день был полон сюрпризов и Чжан Ци приготовился к атаке, не желая ударить лицом в грязь. Он собирался утереть нос главному насмешнику.

  Во истину прав тот, кто считает, что внешность обманчива! Все это время Хань Вэньчэн производил впечатление изнеженного и избалованного аристократа и только, когда он взял в свои руки меч, мужчина почувствовал мощную ци, исходящую от него. Весьма очевидно, что человек этот обладал от природы исключительными способностями. Видя замешательство мужчины, Хань Вэньчэн злорадно улыбнулся красивым ртом.

  — Может быть, господин передумал мериться со мною силами? 

  — Ну что ты, молодой господин Хань, ни в коем случае! — воскликнул Чжан Ци и ринулся в атаку. Ему, во что бы то ни стало, нужно утереть нос этому спесивому аристократу, иначе — грош ему цена и он окончательно превратится в посмешище. Навечно.

  Хань Вэньчэн спокойно, будто играючи, выдержал его напор. На глазах у Чжан Ци он будто бы растворился в воздухе и уже стоял у мужчины за спиной. К счастью, реакция Чжан Ци была безупречна и он тот час же развернулся к нему лицом. Годы тренировок Ван Шу не прошли даром. Ван Шу натаскал его, как дрессированного пса.

  Хань Вэньчэн держался легко, уверенно, будто бы не бился, а танцевал с мечом. Плавно и четко. Усмешка не сходила с его уст.

  «Да ты крепкий орешек», — подумал Чжан Ци.

  — Ну же, А-Хань, задай ему жару! — закричал юноша, обрадованный, что за его поражение отомстят. 

  Четкие, плавные, невероятные движения! Чжан Ци был будто загипнотизирован движением рук молодого мужчины. «Надо кончать с этим», — подумалось ему. Чжан Ци с новой силой ринулся в атаку. Мужчина и сам не понял, как это произошло, но он оказался повержен Хань Вэньчэном и упал на землю от одного резкого внезапного удара, который тот нанес ему. Несмываемый позор! 

  Хань Вэньчэн с ещё более глумливой улыбкой присел перед ним на корточки и, будто шутя, приставил к горлу острие меча .

  — Ну что, господин, как тебя там, понял, кто в доме хозяин? Нужен ли мне такой телохранитель, которого я уложу с одного удара?

  Глаза Чжан Ци покраснели от гнева, как у быка. Резким движением он выбил меч из руки Хань Вэньчэна и вскочил на ноги. Реакция молодого мужчины также была безупречна, он успел подхватить меч и сделал блок.

  — Господин желает продолжения? — спросил он шепотом, будто змея прошипела.

  — Осторожно, А-Хань! — закричал Бай Чжэнмин, закрыв лицо ладонями.

  Со всей силой Чжан Ци принялся наносить один за другим сокрушительные удары, не помня себя от гнева. Так его ещё никто не оскорблял!  Хань Вэньчэн начал медленно отступать. Все его движения были грациозными, как у молодого леопарда, выбравшегося на охоту. Как знать, быть может, сейчас он просто играл, делая вид, что отступает?

  Пустив в ход всю свою силу, Чжан Ци начал дожимать противника. Они оба упали и покатились по земле. Сверху оказался Чжан Ци и на сей раз это он приставил острие меча к белоснежной шее Хань Вэньчэна.

  — Что ты теперь скажешь, молодой господин Хань?

  

  Глава 10. «Убийца!»

  Хань Вэньчэн ничего не ответил, лишь его глаза блестели, как два обсидиана. Невозможно было понять, что думает сейчас этот человек — его лицо казалось непроницаемым. 

  Чжан Ци и сам не понял, как замолчал, проглотив свои самодовольные слова,  загипнотизированный красотой молодого мужчины, лежащего под ним. Какое-то наваждение. Чжан Ци смотрел в эти обсидиановые глаза и будто бы на какое-то мгновение лишился воли, не смотря на то, что острие его меча до сих пор было у белоснежной шеи Хань Вэньчэна. Этого мгновения молодому мужчине вполне хватило, чтобы оттолкнуть противника, встать на ноги и поднять свой меч, которым он уже в гневе замахнулся. Чжан Ци понял, что совершил оплошность и ушел в оборону. 

  Схватка уже было разгорелась с новой силой и не пойми чем закончилась бы, но к ним выбежал Бай Чжэнмин. Юноша вцепился в руку Хань Вэньчэна:

  — А-Хань, хватит! Пойдем, пожалуйста!

  Он обернулся к Чжан Ци, гневно вскинув красиво изогнутые брови:

  — Господин… как тебя там… Тебя прислали сюда охранять А-Ханя, не так ли? Охранять, а не драться с ним! Ты хочешь, чтобы мы пожаловались на твое поведение императору и у тебя были неприятности?

  Чжан Ци поумерил свой пыл. Юноша прав, добром это не закончится, причем для обоих сторон. Если он покалечит или убьет этого молодого спесивого аристократишку, действительно могут возникнуть серьезные неприятности, ведь император не давал указания убить его. А если Чжан Ци, присланный императором, все же убьет его, это может послужить поводом для мятежа. Тем самым, он подведет императора. 

  С другой стороны, если Хань Вэньчэн вдруг покалечит или убьет Чжан Ци, посланного императором, для него это также может весьма плачевно закончиться. 

  Подумав об этом, Чжан Ци попытался взять себя в руки и опустил меч.

  — Простите, молодые господа, этот воин был неправ, он не должен был так себя вести. Конечно же, моя задача защищать господина Хань, а не драться с ним.

  Бай Чжэнмин держал за руки раззадоренного битвой Хань Вэньчэна.

  — А-Хань, пойдем, прошу тебя…

  Этот поединок можно было считать ничьей, 1:1, но Чжан Ци сам признал свою неправоту. После этого, Хань Вэньчэн несколько смягчился и тоже опустил меч.

  — Чжэнмин, ты так великодушен, — проговорил молодой мужчина, — спасаешь жизнь этому господину, как его там… — с этими словами он развернулся и пошел прочь в сопровождении юноши.

  Чжан Ци с досадой посмотрел им вслед. Да, ему пришлось признать свою неправоту, но лучше уж пусть будет так, чем случится непоправимое. И что на него нашло? Удумал драться с этими мальчишками! Про себя Чжан Ци отдал должное что одному, что второму. Он даже не предполагал, что эти люди способны хорошо владеть мечом. Особенно впечатлили необычайные способности Хань Вэньчэна. Задумавшись об этом, он побрел во дворец и как только достиг своей комнаты, сразу же упал на кровать и провалился в глубокий сон, как был — в верхней одежде и обуви.

  Когда Чжан Ци проснулся, было уже темно. Он просто отключился вместо того, чтобы искать путеводные нити, вывернуть душу Хань Вэньчэна наизнанку и посмотреть, что он там затевает.

  Чжан Ци тихонько вышел из своей комнаты и подошёл к двери спальни Хань Вэньчэна. Стояла абсолютная тишина. Он или спит, или ушел. Мужчина начал корить себя за то, что заснул беспробудным сном. За это время Хань Вэньчэн мог с кем-нибудь встретиться или передать кому-нибудь важное послание. А вдруг и правда против императора готовится заговор и мятеж? А он все это упустил!

  Чжан Ци тихонько приоткрыл дверь спальни и поднес поближе к себе свечу. Ему нужно было узнать спит ли Хань Вэньчэн или его здесь нет. Комната была пуста. Кровать аккуратно застелена, никто не ложился. Куда он мог пойти? Развлекается где-то с мальчишкой, пьет вино? Или, быть может, у молодого господина Хань совсем другие планы? Чжан Ци задался целью непременно узнать это. Он закрыл дверь спальни и решил пройтись по другим комнатам. Молодого мужчины нигде не было. Чжан Ци решил выйти в сад. Не доходя до входной двери, он услышал странный шорох в темноте и остановился. Он обладал острым слухом и сразу же почувствовал чье-то присутствие. Кто-то прятался в углу и тихо кряхтел. Рука Чжан Ци машинально легла на рукоять меча, другой рукой он держал свечу.

  — Эй, кто здесь? — крикнул мужчина. Услышав его голос, человек ещё больше засуетился и начал метаться в углу, как загнанный зверь.

  — Кто ты? — повторял Чжан Ци. 

  Он сделал шаг вперёд, выставляя перед собой свечу. Человек издал истошный вопль, похожий на крик той самой птицы, которая томилась в клетке, стоящей в кабинете Хань Вэньчэна. 

  Человек весь сжался, будто прилип к стене, прикрывая голову обеими руками, словно его собрались бить.

  — Успокойся, скажи, кто ты такой и что делаешь здесь, я не причиню тебе вреда. 

  Он увидел перекошенное лицо этого человека, который бубнил:

  — Сяо… Сяо… Сяо Хэн! 

  Наконец ему удалось выговорить свое имя.

  Сяо Хэна во дворце все знали как слабоумного, дурачка. Поэтому в том, что дурачок лазал вечером по дворцу и прятался в углу, не было ничего особенно удивительного. Какой спрос со слабоумного человека? 

  Сяо Хэн был из старинного аристократического рода в одном из захваченных императором царств. К сожалению, боги обделили этого человека умом.

  Сяо Хэн продолжал стоять у стены, прикрывая голову руками. Он дрожал.

  — Ты так боишься меня? — спросил Чжан Ци. — Я не причиню тебе вреда.

  Сяо Хэн прекратил прикрывать голову руками и уставился на Чжан Ци. Его глаза переполнял страх.

  — Убийца! Убийца! — закричал вдруг этот человек, тыча пальцем в направлении выхода.

  — Где убийца? В саду? Здесь не может быть убийц, сад охраняется. Если тебе страшно, господин Сяо, я могу проводить тебя в твои покои.

  — Убийца! — снова крикнул Сяо Хэн и побежал прочь, его шаги разносились эхом. Чжан Ци не стал догонять его. Мало ли, что этому дурачку взбрело в голову. Этот человек не в себе и нельзя воспринимать его слова всерьез.

  Неожиданно, распахнулись двери и в помещение пробрался леденящий холод. От внезапного порыва ветра задуло все свечи. Чжан Ци поплотнее закутался в плащ. На пороге стоял Хань Вэньчэн.

  Глава 11. «Не смей преследовать меня!»

  Все свечи погасли и теперь помещение освещалось лишь слабым светом луны, проникшим через открытые двери. Словно натянутая тетива лука, в воздухе повисла неловкая пауза. Чжан Ци смотрел, как блестят в темноте обсидиановые глаза и даже ему стало не по себе от этого взгляда.

  — Обыскал все мои комнаты, пока меня не было? Нашел что? — ледяной голос Хань Вэньчэна внезапно обрушился, как удар молотка.

  — Прошу меня простить, господин Хань… Этот недостойный воин уснул, оставив молодого господина без присмотра, — проговорил Чжан Ци.

  Хань Вэньчэн криво усмехнулся, показав ряд жемчужно белых зубов, которые особенно ослепительными казались в темноте.

  — Ты сделал молодому господину невероятное одолжение, лишив его на пару часов своего присутствия!

  Хань Вэньчэн тяжёлой поступью прошел мимо Чжан Ци, ворвавшийся ветер слегка развевал полы его халата. Снова повеяло холодом, стало неуютно. Чжан Ци поплотнее укутался в плащ. 

  Не поворачивая головы, Хань Вэньчэн бросил ему:

  — Иди к себе, господин Чжан, и досматривай свои сны, не нужно стеречь этого достопочтенного.

  Чжан Ци услышал, как молодой мужчина вошёл в свою спальню, громко хлопнув дверью. Наступила тишина. Чжан Ци закрыл входную дверь и все погрузилось в абсолютную темноту. Он на ощупь попытался добраться до своей комнаты. К счастью, у мужчины уже был опыт передвижения в темноте. Кое-как он открыл дверь комнаты и, добравшись до своей постели, плюхнулся на нее. Спешить больше было некуда. Молодой господин был уже у себя и готовился ко сну. Где он мог быть? Да где угодно. Последние ночи мальчишка не ночевал у него, возможно, они поругались. Думая обо всем этом, Чжан Ци незаметно заснул. 

  Его преследовали мрачные сны. Искаженное ужасом лицо Сяо Хэна, кричащего: «Убийца!» и ослепительная усмешка Хань Вэньчэна, его пронизывающие насквозь обсидиановые глаза, которое засасывали, словно  болото. Все переплелось. Глаза-омуты продолжали затягивать его в свою непостижимую бездну. На этой ноте Чжан Ци проснулся. Забрезжил рассвет.

  Приведя себя в порядок, он вышел в сад, чтобы потренироваться, что делал ежедневно на рассвете. Мужчина был уверен, что Хань Вэньчэн ещё спит, но на удивление, этот человек уже упражнялся в саду с мечом. Чжан Ци засмотрелся на плавные движения его рук, будто не имеющих костей. 

  Хань Вэньчэн не обратил на него никакого внимания, словно перед ним было пустое место, продолжая упражняться. Он подкинул меч в воздух и схватил его на лету другой рукой.

  «К этому человеку не то, что невозможно втереться в доверие, с ним невозможно даже поговорить!» — с досадой подумал Чжан Ци. Он ушел подальше от глаз Хань Вэньчэна, спрятавшись в кустах. Здесь Чжан Ци мог упражняться и краем глаза наблюдать за Хань Вэньчэном. Сегодня молодой мужчина собирался закатить очередную пирушку и собрать своих друзей. Отличный повод понаблюдать, с какими людьми общается этот человек и о чем общается. Сегодня нужно превратиться в глаза и уши императора, не упустить ни одной детали. Если действительно затевается заговор, он должен быть раскрыт, а заговорщики наказаны.

  — Ты и этого сюда пригласил? — спросил молодой человек по имени Сун Юнь, глядя на стоящего ни к селу ни к городу Сяо Хэна.

  — Ну что ты, дружище, — ответил Хань Вэньчэн, откусывая десерт и запивая его вином, — этому дурачку не нужно особое приглашение. Он ошивается везде

, где ему только вздумается. Спасу нет от него.

  — Сяо… Сяо… Сяо… Хэн! — перекривлял дурачка Сун Юнь, копируя тот момент, когда дурачок не мог выговорить собственное имя.

  Хань Вэньчэн усмехнулся:

  — Нехорошо смеяться над убогими.

  Чжан Ци старался держаться к ним как можно ближе, чтобы слышать, о чем они говорят. Слух у мужчины был, как у собаки. Его шея вытянулась, а уши жадно ловили каждое слово.

  Сун Юнь был молодым аристократом из весьма влиятельной семьи одного из поверженных императором царств и близким другом Хань Вэньчэна.

  — Что-то ты глаз с меня не сводишь, А-Хань, неужто я так тебе приглянулся? — со смехом спросил Сун Юнь. — Я давно говорил тебе, что у тебя нет ни единого шанса — я безразличен к мужскому полу.

  Красивые губы Хань Вэньчэна изогнулись в циничной усмешке.

  — А-Юнь, я бы не выбрал тебя, даже будь ты единственным мужчиной в Китае. Ты не в моем вкусе, прости, дружище.

  — Ничего, так бывает, — усмехнулся в том же духе Сун Юнь, кладя в рот лакомство.

  Чжан Ци передёрнуло от таких разговоров.

  Уж кто сегодня не спускал глаз с Хань Вэньчэна, так это был Бай Чжэнмин. Сидя поодаль, юноша поворачивался каждую минуту на мило беседующих Хань Вэньчэна и  Сун Юня. Поворачивался так, что едва не свернул себе шею. В его глазах таились боль и обида. Наконец, юноша больше не вынес своих терзаний и сам подошёл к Хань Вэньчэну, не обращающего на него никакого внимания.

  — А-Хань, надо поговорить.

  — Я занят, — сухо отвечал молодой мужчина. Бай Чжэнмин гневно топнул ногой.

  — Мне нужно с тобой поговорить, это важно!

  Губы Сун Юня широко растянулись в улыбке, он знал, какие отношения связывают этих людей. Он легонько толкнул Хань Вэньчэна в плечо.

  — Ладно, сходи с ним, иначе не отстанет. Попробую новые десерты. Пока перепробуешь все, весь вечер уйдет, честное слово!

  Хань Вэньчэн встал со своего места и пошел вслед за юношей. Он начинал злиться.

  — Почему ты отрываешь меня от беседы? Ты думаешь, что тебе все позволено? Да что ты хочешь от меня!

  Когда они отошли подальше, юноша повернулся к нему, он едва не плакал.

  — Как мило вы беседуете! Что у тебя с ним?

  — Ты совсем дурак? — вышел из себя Хань Вэньчэн. — Его не интересуют мужчины.

  — Ты всегда это говоришь, а потом они влюбляются в тебя и ты тащишь их в свою постель! — воскликнул юноша.

  — Думай, что хочешь, — ещё больше разозлился Хань Вэньчэн. — Не смей преследовать меня!

  Глава 12. «Я — сама осторожность»

  Послав назойливого юношу куда подальше, Хань Вэньчэн вернулся к столу, за которым его ждал Сун Юнь. Молодой мужчина бегло взглянул на Чжан Ци, стоявшего подле их стола подобно столбу, и с раздражением отвернулся. В его поле зрения попал Сяо Хэн, который чистил семена лотоса и складывал мусор прямо на полу, уже сделав небольшую горку.

  — А-Хань! — Сун Юнь дёрнул мужчину за рукав. — Попробуй это травяное желе! А тофу из молодых, не до конца вызревших бобов в сахарном сиропе просто бесподобен!

  Хань Вэньчэн вернулся на свое прежнее место. В этом зале его раздражало минимум три человека.

  Чжан Ци продолжал молча стоять, слушая, о чем они говорят. Заметив его, подошёл слуга.

  — Господин, этот недостойный слуга принес выпить вам немного вина. Оно расслабит вас.

  — Благодарю, но мне лучше не пить вино, я нахожусь на императорской службе, поэтому всегда должен быть трезв.

  — Одна небольшая чаша доброго вина пойдет только на пользу. Тем более, разве сможет она опьянить такого закалённого в боях господина? Вино сегодня просто замечательное.

  Слуга так уговаривал, что Чжан Ци взял чашу и осушил ее. Действительно, чаша хорошего вина поможет снять напряжение и хоть немного расслабиться.

  Через некоторое время Чжан Ци почувствовал, как скрутило живот.

  — Что случилось с «Господином как его там»? На нем лица нет, — с усмешкой спросил Сун Юнь. Хань Вэньчэн пришел в хорошее расположение духа и довольно рассмеялся.

  — Думаю, что «Господин как его там» не вылезет сегодня из туалета.

  Услышав эту фразу, Чжан Ци понял, что в вино ему подмешали слабительный порошок и выбежал из зала под издевательский хохот Хань Вэньчэна и Сунь Юня.

  — Хитро придумано, — заметил Сун Юнь. — Он же не скоро вернётся?

  — Думаю, что сегодня вечером уже не вернётся.

  — Нужно быть осторожнее, ведь и у слуг есть уши.

  — Я — сама осторожность, — ответил Хань Вэньчэн и непринужденно улыбнулся. — Сейчас я выйду в сад, будто бы подышать свежим воздухом, через некоторое время выйдешь и ты. Я знаю одно место в саду, где нас никто не услышит.

  Сун Юнь кивнул, пытаясь сделать вид, что они беседуют о всякой ерунде и положил себе в рот кусочек молодого тофу.

  Когда Хань Вэньчэн уже ушел, Сун Юнь поймал на себе взгляд Сяо Хэна. Дурачок смотрел на него, показывая семена лотоса на ладони, будто предлагал угощение.

  — Идиот, — прошептал Сун Юнь.

  Сяо Хэн уселся прямо на полу и принялся строить из горки шкарлупок от налущенных семян лотоса домики. Ему было немногим за тридцать лет, но часто он вел себя, как малое дитя, поэтому никто не обращал на него внимания. Этого мужчину можно было даже назвать по-своему красивым, если бы не глуповатое выражение лица.

  Пройдя мимо Сяо Хэна, Сун Юнь вышел в сад, уже окутанный прохладой. Кричала ночная птица.

  Он прошел немного вперёд и услышал тихий шепот:

  — Следуй за мной.

  Они устремились в глубь сада, но внезапно послышался треск веток. Кто-то шел за ними сзади. «Неужели снова этот тип?» — с досадой подумал Хань Вэньчэн. Но это был Бай Чжэнмин. Мужчина развернулся и, сдерживая свой гнев, как можно тише сказал:

  — Для чего ты идёшь за мной? Я разве не говорил, чтобы ты не преследовал меня?

  — Чтобы уличить тебя во лжи! Ты говорил, что между вами ничего нет, а между тем уединяешься с ним в саду поздно вечером.

  — Я соврал тебе, — сказал Хань Вэньчэн, — между нами с Юнем на самом деле отношения и любовь! Мы идём совокупляться в саду и я не хочу, чтобы кто-то портил нам интимную встречу. С тобой я только проигрался, забудь обо мне.

  Бай Чжэнмин остановился как вкопанный, будто на его голову резко обрушился меч, несущий смерть.

  — Ты… — прошептал он. Потом голос юноши сорвался на рыдания и он убежал прочь.

  — Да, ты жесток, — усмехнулся Сун Юнь, глядя вслед убегающему юноше.

  — Что поделать, он не оставил мне выбора. Просто так он бы не ушел, а у нас каждая минута на счету. Когда нам ещё удастся поговорить! «Господин как его там» теперь в рот ничего не возьмёт от моих слуг.

  — Это верно, — согласился Сун Юнь.

  — Как там наши люди, какие настроения? — спросил Хань Вэньчэн, когда они зашли в самую глубь сада.

  — Все запуганы репрессиями, — также тихо отвечал Сун Юнь. — Многие уже смирились со своей участью и пытаются подстроиться под новый уклад жизни. Никому не хочется быть казненным прилюдно. 

  — Неужели они сдались? — в отчаянии прошептал Хань Вэньчэн.

  — Нет, не все, — ответил Сун Юнь. Снова закричала ночная птица.

  Глава 13. «Молодой господин Хань, пожалуйста»…

  В саду едва ли не до головокружения сладковатым ароматом пахли ночные цветы. Глаза Хань Вэньчэна блестели в темноте. Сун Юню стало не по себе от этого взгляда.

  — А-Хань?

  Хань Вэньчэн посмотрел на него, будто находился где-то далеко отсюда и только что спустился на землю.

  — Я никому не говорил, но тебе скажу — я готовлю для императора невероятный сюрприз. То, чего он так хотел, его же и погубит. Тогда содрогнется не только император, содрогнется весь мир.

  Сун Юнь вглядывался в лицо Хань Вэньчэна, пытаясь понять, не сошел ли этот человек с ума.

  — Ты шутишь?

  — Я не шучу, — ледяным голосом ответил Хань Вэньчэн, — я серьёзен, как никогда.

  Сун Юнь усмехнулся.

  — А-Хань, ты блефуешь, прекрати. Что ты можешь сделать? Мы здесь живем, как в золотой клетке. Один

неверный шаг и тебе конец. Немало людей хотело бы тебя уничтожить. Не зря император прислал своего пса, чтобы он контролировал каждое твое действие. Могу поклясться, что ты даже не можешь предаться любовным утехам без того, чтобы он этого не слышал.

  — И тем не менее, мы сейчас здесь с тобой разговариваем. Вдвоем. Без свидетелей. Не зря боги даровали человеку разум. Умный человек из любой ситуации сможет найти выход. Даже сидя в золотой клетке. Ты можешь не верить, но колесо злого рока для императора уже запущено. Осталось только немного подождать.

  Сун Юнь снова усмехнулся.

  — Только не говори, что ты встал на путь Тьмы и призвал себе на помощь демонов.

  — Очень смешно, — Хань Вэньчэн снова усмехнулся. — Пусть мои действия станут красноречивее моих слов. Всему свое время. И я хочу, чтобы когда это время придет, наши люди пошли за мной.

  Сун Юнь невольно подумал, а не хочет ли Хань Вэньчэн убить Цинь Шихуанди и провозгласить себя императором вместо него? Но вслух ничего не сказал. Снова раздался резкий крик ночной птицы. Хань Вэньчэн улыбнулся:

  — Пожалуй, нам пора. Лучше будет не вызывать лишних подозрений. Держи язык за зубами там, где это надо. Я дам знать, как придет время. Я хочу, чтобы наши люди пошли за мной.

  — А-Хань, береги себя, пожалуйста, будь осторожен, — тепло, по-дружески, посмотрел на него Сун Юнь.

  — Ты тоже.

  Они пошли назад по темному саду и вернулись назад разными дорогами.

  Чжан Ци весь вечер корчился от расстройства желудка и проклинал себя за то, что он, умудренный опытом муж, попался на такой дешёвый трюк. Он не помнил, чтобы ему когда-либо было настолько плохо. Конечно, вечер, обещающий быть плодотворным, был испорчен. Хань Вэньчэн мог делать, что угодно, говорить, что угодно, а он никогда этого даже не узнает. Наверное, император выбрал не того человека для подобных поручений.

  Ван Шу обучал Чжан Ци также и лекарскому мастерству. Мужчина судорожно достал из дорожной сумки порошки, которые могли помочь в данной ситуации. Он продолжал корчиться, схватившись за живот. Что за редкостной дряни ему подкинули? Хорошо, если это не отрава. Но кто посмеет отравить человека, состоящего на императорской службе. Найдутся ли смельчаки? Хань Вэньчэн не был идиотом, чтобы пойти на такой шаг.

  Постепенно, порошки начали помогать и Чжан Ци задремал. Когда мужчина проснулся, было совсем тихо. Весь вечер пропал впустую! Сейчас ему стало немного лучше и он встал с постели, чтобы проверить, вернулся ли Хань Вэньчэн. Дойдя до двери молодого господина, мужчина бесшумно приоткрыл дверь. В свете свечей он увидел человека, стоящего к нему спиной. Молодой человек снимал с себя шелковый халат. Нежно-голубой цвет халата казался теперь совсем белым. На гладкую обнаженную спину упали длинные черные волосы, скрывая узкую талию и бедра. Один взмах — и халат с широкими, воздушными, почти белыми рукавами оказался на полу. Можно было подумать, что человек этот был на самом деле птицей, которая сейчас снимает свое оперение.

  Чжан Ци покраснел и также бесшумно закрыл дверь. Он вовсе не собирался наблюдать за тем, как раздевается Хань Вэньчэн, готовясь ко сну.

  Чжан Ци ушел к себе и решил продолжить свой сон, так как вечер все равно уже прошел впустую.

  Проснулся мужчина от того, что почувствовал на себе тяжесть. На нем кто-то сидел. Чжан Ци попытался продрать глаза и просто обомлел — словно демон, на нем сидел Хань Вэньчэн в свете догорающих свечей.

  Увидев, что Чжан Ци проснулся, молодой мужчина, сидящий на нем, ослепительно улыбнулся, не скрывая издёвки. Два обсидиановых глаза уставились на него. Чжан Ци не мог понять — то ли он всё ещё спит, то ли это происходит наяву. Пошевелиться толком он не мог, так как на нем сидел Хань Вэньчэн.

  — Молодой господин Хань… — спросонья пробормотал Чжан Ци.

  Хань Вэньчэн продолжал улыбаться. На нем была только нижняя одежда, а его грудь была почти обнажена.

  — Ты думаешь, я не вижу, когда ты ночью открываешь двери моей спальни и наблюдаешь за тем, как я раздеваюсь? — лукавым шепотом спросил он.

  Краска стыда залила лицо Чжан Ци, он не знал, что ответить на это.

  — Молодой господин, это не то…

  — Не то? Ты, может быть, хочешь чего-то, если каждый раз ночью открываешь двери моей спальни? — прошептал он и склонился к Чжан Ци очень близко. Мужчина обомлел. Он почувствовал слабый запах сандала. Хань Вэньчэн уже почти лежал на нем.

  «Только не это», — про себя взмолился Чжан Ци, — «Небожители, боги, демоны — все, кто существует в Поднебесной, сделайте хоть что-нибудь!»

  Хань Вэньчэн заметил в его глазах страх и усмехнулся. Это не был страх за свою жизнь, это был страх того, что придется заниматься вещами отвратительными и совершенно неприемлемыми, переступать через самого себя.

  Будто играя, Хань Вэньчэн склонился ещё ближе, их лица едва не соприкоснулись друг с другом. Чжан Ци почувствовал на своем лице дыхание молодого мужчины. Это было невыносимо. Этот человек казался настолько красивым, что будь это женщина, Чжан Ци, пожалуй, не устоял бы перед ее чарами, но это был мужчина.

  — Молодой господин Хань, пожалуйста… — пролепетал Чжан Ци.

  Глава 14. «Кто ты после этого?»

  Хань Вэньчэн склонился так близко, что их лица едва не соприкоснулись. Чжан Ци с ужасом увернулся в сторону. Хань Вэньчэн издевательски засмеялся. 

  — Тебя прислал император, чтобы подложить в мою постель, зная, что мне нравятся мужчины? Чтобы ты стал моим любовником, другом, втерся ко мне в доверие, узнал, что я из себя представляю. Ты думаешь, что я идиот и не понимаю этого? Ходишь вокруг да около, не зная, как найти ко мне подход. Почти каждую ночь открываешь дверь моей спальни и пялишься.

  Краска стыда залила лицо Чжан Ци.

  — Что, не знаешь, что и ответить? — усмехнулся Хань Вэньчэн, вскинув голову и придавив Чжан Ци к постели ещё сильнее.

  — Я тебе отвечу, что у тебя нет ни единого шанса, господин, как тебя там! Ты не нравишься мне ничем, я смотрю на тебя не больше, чем на предмет мебели, стоящий в моей комнате. Но от мебели хотя бы есть прок. Ни за что и никогда не посмотрю я на тебя, как на нечто большее, даже если в этом мире вымрут все остальные мужчины до одного! — его обсидиановые глаза яростно горели.

  Чжан Ци и сам не знал почему, но речи Хань Вэньчэна задели его. Быть отвергнутым человеком, к которому не питаешь ничего, тоже, оказывается, бывает обидно и мужчина почувствовал горький яд унижения, просачивающийся в душу.

  — Господин Хань, — наконец ответил он, — твои слова бессмысленны, потому что для меня ты никогда не станешь чем-то большим, чем человеком, которого мне поручил охранять император. Я не имею пристрастия к мужчинам и этому нет ни единого исключения! Мне нравятся женщины. А теперь, пожалуйста, покинь мою комнату, мне хотелось бы выспаться, — он с силой спихнул с себя Хань Вэньчэна, что тот едва не свалился с кровати. Молодой мужчина был разгневан.

  — Надеюсь, тебе понравилось сегодняшнее вино. Могу приказать принести ещё, чтобы спалось лучше, — с этими словами Хань Вэньчэн вылетел из комнаты, хлопнув дверью. Чжан Ци натянул одеяло и поплотнее укутался им. Больше заснуть он не мог и продолжал думать об этом разговоре. Понятое дело, что этот человек пришел для того, чтобы лишний раз его унизить.

  После этого случая Хань Вэньчэн ещё больше стал игнорировать Чжан Ци, а если взгляд молодого мужчины случайно падал на этого человека, его глаза вспыхивали ненавистью. 

  Хань Вэньчэн читал в саду, а Чжан Ци, чтобы лишний раз не мозолить ему глаза, упражнялся чуть поодаль. С одной стороны, это было большим облегчением, ведь они расставили все точки над «и». Между ними не может быть даже намека на интимную связь, что невероятно порадовало Чжан Ци, не желающего заниматься какими-либо извращениями.

  Который день уже ходил как в воду опущенный Бай Чжэнмин. Его глаза были красными от слез, а лицо выглядело заплаканным. На парня было жалко смотреть. Чжан Ци, хоть и не понимал такого рода отношения, но невольно проникся состраданием к несчастному юноше. Он не знал, что именно между ними произошло, но подозревал, что Хань Вэньчэн сильно обидел парня.

  Не выдержав, Бай Чжэнмин решительно направился в сад, где молодой мужчина предавался чтению. Испуганная птица, сидящая в клетке, подвешенной на ветке дерева, закричала.

  — Юй, друг мой, что случилось, кто напугал тебя? — обратился Хань Вэньчэн к птице, отложив чтение. — Чжэнмин, это снова ты!

  — Да, я! Не хочешь поговорить? Или можно вот так поиграться и бросить, да? Это именно ты совратил меня, а ведь мне тогда было всего четырнадцать лет!

  Чжан Ци хотелось исчезнуть из этого мира, чтобы не слышать таких подробностей. 

  — Ну, где же твой любовник? — продолжал разозленный юноша.

  В абсолютном спокойствии Хань Вэньчэн посмотрел на него:

  — У меня нет любовника.

  — Ты сам меня ради него бросил, а теперь будешь ещё и отпираться?! — вскричал Бай Чжэнмин. — Чем он лучше меня, этот Юнь? Если старше, не значит, что лучше!

  — Юнь не любит мужчин, ему нравятся женщины. Так что между нами не может быть никаких интимных отношений и я никогда не пытался затащить его в свою постель, — устало сказал Хань Вэньчэн.

  — То есть как?! Ты ещё будешь лгать и уворачиваться?! Зачем ты мне тогда все это сказал?? — юношу просто трясло от возмущения.

  — Я специально это сказал, чтобы тебя позлить и чтобы ты начал ревновать, — спокойно ответил Хань Вэньчэн, посмотрев на него. В глаза ему ударил луч солнца и молодой мужчина слегка прищурился. Бай Чжэнмин задыхался от негодования.

  — Что?? Специально так сказал?? Да ты хоть знаешь, что со мной было! Я все глаза себе выплакал за эти дни!

  «Вот это любовь!» — подумал про себя Чжан Ци и невольно позавидовал. Он никого не любил. Никто не любил и его. 

  В детстве Чжан Ци любил свою семью, но ее убили и сердце наполнилось ненавистью. Он любил лишь Ван Шу, который спас и вырастил его, и, конечно же, императора, которому служил. Но не было того единственного, близкого и родного человека, который бы заполнил пустоту в его душе. Он часто думал, какая Она должна быть? И не находил ответа на этот вопрос.

  Чжан Ци перебивался случайными связями в борделях или где придется и ни к кому не привязывался. Когда-то в детстве мать сказала ему, что придет время и однажды в его душе распустится цветущий сад. Интересно, что она имела ввиду?

  Меж тем, страсти закипали с новой силой. В глазах юноши заблестели слезы.

  — Да ты… Кто ты после этого? Да ты — чудовище!

  — Чжэнмин, подойди, — тихо сказал Хань Вэньчэн.

  Юноша, как под гипнозом, сделал шаг вперёд. Молодой мужчина схватил его за руку и усадил к себе на колени.

  — А-Хань… — прошептал юноша и расплакался. Обняв Хань Вэньчэна обеими руками, он мертвой хваткой вцепился в него. Этот юноша был похож на человека, которому вначале вынесли смертный приговор, а потом подарили жизнь.

  Чжан Ци задумался. Интересно, каково это, когда тебя так преданно и беззаветно любят? А когда ты сам любишь?

  Хань Вэньчэн сомкнул свои руки на тонком стане юноши.

  — Чжэнмин, — сказал он, — я тебе уже много раз говорил, что не люблю сцен ревности, истерики и тому подобное. Но каждый раз происходит одно и то же. Если бы ты не начал преследовать меня с упреками, мне не пришлось бы всего этого говорить.

  Бай Чжэнмин разомкнул объятия и обхватил голову Хань Вэньчэна руками, приблизив к нему свое лицо.

  — А-Хань…

  В следующий момент юноша уже с упоением целовал красивые губы молодого мужчины.

  Глава 15. «Бегите отсюда, пока не поздно!»

  С тех пор, как Хань Вэньчэн и Бай Чжэнмин помирились, юноша дни и ночи проводил у молодого господина, будто прилип к нему.

  — А-Хань, открой рот, — сказал Бай Чжэнмин. Хань Вэньчэн нехотя повиновался, чтобы от него отстали. Юноша положил ему в рот засахаренные фрукты и подсластил угощение поцелуем.

  — Твои губы слаще ягод! — пришел к выводу Бай Чжэнмин.

  Хань Вэньчэн игриво ущипнул его за ногу, прожевывая засахаренные фрукты. Они развлекались в саду.

  — А-Хань, если ты хотел, чтобы я начал ревновать, значит я тебе не безразличен?

  — Может и небезразличен, — загадочно улыбнулся Хань Вэньчэн. Юноша сразу же напрыгнул на него, обхватив за шею.

  — Когда женишься, тебе будет не до шалостей, — усмехнулся мужчина.

  Юноша начал злиться:

  — Этого не будет никогда! Мне не нужна жена! Я хочу быть только с тобой!!

  — Если прикажет император, то у тебя не будет выбора, мой милый друг, — с усмешкой отвечал Хань Вэньчэн.

  — А если тебе прикажет? Что ты тогда будешь делать?!

  Молодой мужчина задумался.

  — Боюсь, у меня тоже не будет выбора, — заключил он. — Но это будет лишь фиктивный брак. Если жена будет настаивать на исполнении супружеских обязанностей, я заставлю ее совокупляться с домашним скотом.

  Глаза юноши на секунду широко раскрылись.

  — Ты ведь тоже никого не хочешь, кроме меня, верно, А-Хань? — не дав тому ответить, Бай Чжэнмин снова налетел на него, обвил талию руками и их уста соединились в жарком поцелуе. Хань Вэньчэн также сомкнул свои руки на талии юноши, пока его рука не спустилась пониже, многозначительно поглаживая бедра Чжэнмина.

  Не было больше сил смотреть, как они милуются и Чжан Ци решился пройтись по саду. Все равно ничего интересного, кроме поцелуев и пошлых шуточек он здесь не увидит и не услышит. Сад был такой большой, что в нем можно было заблудиться. Чжан Ци пошел по самым отдаленным тропам, фехтуя перед собой мечом. Будто бы издалека послышался женский плач. Чжан Ци имел отличный слух и сразу же прислушался. Он пошел в ту сторону, откуда доносился плач. Раздвинув разросшиеся кусты, Чжан Ци заметил женщину в возрасте, которая обливалась слезами.

  — Что случилась, госпожа? — спросил, вылезая из кустов, Чжан Ци (обращение «господин» или «госпожа» — общее обращение в др. Китае, это не обязательно обращение слуг к своим господам).

  — Вы живёте в этом дворце и ничего не знаете! — воскликнула женщина.

  — Нет. А что случилось?

  — Уже которую неделю кто-то убивает слуг, работающих здесь! Вот, вчера увезли труп ещё одной несчастной. Каждый из нас может стать следующим!

  — Убивает слуг? Но кому это надо и зачем?

  — Если бы мы знали! — ответила женщина и снова заплакала.

  — Убивают всех слуг без разбора или только тех, которые принадлежат определенному человеку? — поинтересовался Чжан Ци.

  — Только людей, которые прислуживают господину Хань Вэньчэну, — ответила женщина.

  «Очень интересно», — подумал про себя Чжан Ци, а вслух спросил: — А господин знает об этом?

  — Он и слышать ничего не хочет, говорит, что это не его дело. Приезжал человек, чтобы расследовать эти убийства, но его расследование не имело никаких результатов.

  — Убивают только мужчин или женщин? Или и тех, и других? — снова спросил Чжан Ци. — И каких возрастов?

  — И тех, и других, — ответила женщина. — Самому старшему было за шестьдесят, а самой младшей почти восемнадцать, — женщина снова залилась слезами.

  — Хорошо, спасибо, — проговорил Хань Вэньчэн и быстрыми шагами зашагал назад.

  — Бегите отсюда, пока не поздно! — закричала вслед ему эта женщина.

  Чжан Ци прокручивал в голове картину, тот момент, когда он увидел прятавшегося в углу Сяо Хэна, дрожащего от страха. Сяо Хэн повторял: «Убийца!»

  Получается, этот дурачок что-то мог видеть? Он также вспомнил, как на пороге появился Хань Вэньчэн, который неизвестно где ошивался. Ведь убийцей мог быть он. Но зачем ему убивать собственных слуг? Сами собой напрашивались два варианта: или у него не в порядке с головой, или его слуги слишком много знали. Но, а если это не он, то кто тогда? Нужно непременно расспросить Сяо Хэна, но перед этим хотелось бы пообщаться с Хань Вэньчэном.

  Молодому мужчине огромными усилиями удалось спровадить Бай Чжэнмина к себе, чтобы хоть немного от него отдохнуть. Хань Вэньчэн достал принадлежности для письма и что-то писал на бамбуковых табличках. Рядом, на ветке, как всегда, висела клетка с птицей. Заметив Чжан Ци, птица начала громко петь. Услышав это, Хань Вэньчэн поднял голову и встретившись взглядом с Чжан Ци, сразу же нахмурился. Глаза его вспыхнули едва ли не ненавистью, а на лице читалось раздражение.

  — Господин Хань, я понимаю, как неприятен тебе, но здесь я не по своей воле, а по приказу императора. Была бы моя воля, я бы сам тебя сто лет бы не видел! Тем не менее, нам придется как-то сосуществовать вместе, так давай не будем отравлять друг другу это существование?

  Уголки красивых губ дернулись и Хань Вэньчэн цинично усмехнулся.

  — Я пришел поговорить не от того, что мне нечем сейчас заняться, — продолжил Чжан Ци, видя, что пауза затянулась. — Молодой господин Хань, ты в курсе, что кто-то убивает твоих слуг?

  Хань Вэньчэн пожал плечами:

  — А мне что за дело? Этим должны заниматься соответствующие чиновники. А у меня нет ни малейшего желания играть в сыщика, — ответил Хань Вэньчэн тоном, будто сделал невероятное одолжение. Он снова принялся что-то писать, не обращая внимания на стоящего рядом мужчину. Чжан Ци обладал не только отличным слухом, но и превосходным зрением. Скосив глаза, он прочитал на бамбуковой табличке: «Когда последние лепестки облетели с вишен, стало слишком холодно».

  «К чему это он пишет?» — удивился про себя Чжан Ци. — «Может, это тайный шифр?»

  — Молодой господин Хань, ты что-то знаешь об этих убийствах?

  — Не знаю и знать не хочу, это меня не касается, — ответил Хань Вэньчэн, не поднимая глаз. — На сегодня аудиенция окончена, — добавил он и больше не проронил ни слова. Поняв, что от этого человека ничего не добиться, Чжан Ци решил найти Сяо Хэна и расспросить его. А ведь он даже забыл спросить у той женщины, каким именно способом были убиты слуги!

  На удивление, Сяо Хэна никто во дворце не видел. Обыскав все, что можно, Чжан Ци так и не нашел этого дурачка. А вдруг он действительно увидел убийцу и убийца решил избавиться от него? Все это дело казалось очень странным. 

  Было уже почти темно, Хань Вэньчэна не было в саду. Чжан Ци зарёкся, что больше никогда не откроет двери его спальни после того, что произошло на днях. Поэтому мужчина не знал, дома Хань Вэньчэн или нет. Войдя в свою комнату, Чжан Ци начал прислушиваться. Через какое-то время он услышал, как в помещении кто-то ходит. Быть может, это убийца вернулся за новой жертвой? Чжан Ци бесшумно выскользнул из своей комнаты. На стене он увидел чей-то силуэт и решил подкрасться поближе, чтобы в случае чего схватить незнакомца сзади.

  Глава 16. «Ну как, хорош сюрприз?»

 

  Чжан Ци подкрался сзади и обхватил незнакомца за шею. Раздался крик. Это был Бай Чжэнмин. Испугавшись неожиданного нападения, он вцепился в руку Чжан Ци зубами, как крыса. В этот раз закричал уже сам мужчина. На шум вышел за заспанный Хань Вэньчэн.

  — Что там случилось?! 

  Его волосы были в беспорядке и спутанными прядями падали на плечи. Он едва успел надеть халат. Очевидно, Хань Вэньчэн уже спал и проснулся от криков.

  — А-Хань! — вскричал возмущенный юноша. — Он напал на меня!

  Хань Вэньчэн нахмурился. Сейчас его кожа казалась белее обычного.

  — Господин Чжан, по какому праву ты нападаешь на моих людей? Это входило в приказ императора?

  Чжан Ци смутился и отпустил юношу. Неловкая вышла ситуация.

  — Прошу меня простить, тут вышла ошибка. Я выслеживал убийцу твоих слуг и услышал, как кто-то ходит под дверью.

  — Ты теперь будешь нападать на каждого, кто ходит под моей дверью?

  — Молодой господин Хань, тебе следует быть осторожнее. Кто знает, если убийца решит нанести вред тебе самому?

  — Ну у меня же есть охрана, посланная самим императором, так чего мне бояться? — усмехнулся Хань Вэньчэн. Юноша прижался к нему, злобно смотря на Чжан Ци. Хань Вэньчэн посмотрел на Бай Чжэнмина:

  — Зачем ты пришел, я же говорил, чтобы ты сегодня оставался у себя?

  — А-Хань, я без тебя не мог заснуть, вот и пришел… — жалобно проскулил юноша.

  — Ладно.

  Они вошли в спальню и после того, как дверь закрылась, Чжан Ци тоже прошел к себе. Паршивец не шуточно прокусил ему руку. К счастью, с собой были заживляющие мази и порошки.

  — Я тебе говорил, что сегодня я хочу просто выспаться! — негодовал Хань Вэньчэн.

  — Мы просто поспим, — заверил его Бай Чжэнмин.

  — Почему у тебя на губах кровь? — пригляделся мужчина.

  — Я укусил за руку Господина, как его там, когда он схватил меня.

  Хань Вэньчэн засмеялся:

  — Поделом ему, правильно сделал.

  Бай Чжэнмин вытер кровь и они улеглись. Юноша обхватил Хань Вэньчэна обеими руками и устроился у него на груди. Мужчина также обнял юношу и быстро погрузился в сон.

  Хоть Бай Чжэнмин был младше Хань Вэньчэна всего на два года, выглядел он моложе своего возраста. Юноше можно было дать шестнадцать-семнадцать лет. Хань Вэньчэн, в сравнении с ним, выглядел взрослее. Он был выше и крупнее, хоть юноша тоже был высок.

  Бай Чжэнмин не мог заснуть. Он поднял глаза кверху и разглядывал черты спящего Хань Вэньчэна, а потом осторожно начал водить пальцем по его губам. Молодой мужчина продолжал спать, тогда юноша медленно спустился под одеяло. Там он нащупал тот самый сокровенный орган, который приносил ему столько удовольствия и боли, и приник к нему губами.

  — Чжэнмин… — сонно пробормотал Хань Вэньчэн. — Перестань…

  Но юноша только входил в раж, распаляясь ещё больше и радуясь тому, что ему удалось разбудить заветный орган.

  Хань Вэньчэн окончательно проснулся, поняв, что сегодня больше заснуть не сможет. Молодой мужчина вскочил с кровати, перевернул юношу ничком и, задрав полы его халата, вторгся в его нутро. Раздался визг, будто резали свинью.

  — Ай-ай-ай! А-Хань, что ты делаешь, мне же больно!

  — Сколько раз я говорил тебе, что сегодня мы просто спим? Я устал и хочу выспаться. Ты же намеренно разбудил и раздразнил меня. Теперь терпи, — обхватив юношу руками за бедра, Хань Вэньчэн ещё глубже врезался в него. Лежащий подбородком на кровати, Бай Чжэнмин издал вопль. Хань Вэньчэн двигался все глубже и резче и, вскоре послышались крики уже несколько иного характера.

  — А-Хань, не сбавляй темп, прошу тебя, так хорошо, здесь, да-а-а…

  Лежащий за стенкой Чжан Ци буквально пришел в ужас от всего услышанного. Он вылетел на улицу и принялся бродить по ночному саду. Все, происходящее у него за стеной не укладывалось в голове.

  Ночь дарила прохладу. Чжан Ци бродил тропинками сада и чувствовал невероятное одиночество. Такое, что хотелось выть волком на луну. Да, он в любой момент может поискать утехи в борделе, но рядом не будет того самого родного и любимого человека, с кем приятно просто посмотреть на звёзды, с кем хочется разделить радости и горести, кто покроет всю скопившуюся в сердце пустоту. Наверное, такого человека не будет никогда в его жизни. Внезапно, кусты зашевелились, будто кто-то отошёл от них. Чжан Ци схватился за меч. Он раздвинул кусты руками:

  — Кто здесь?

  Но никого не было. Наверное, это ночная птица, а он просто сходит с ума, ему везде мерещится убийца. Но ведь, если есть трупы, то должен быть и убийца. 

  Чжан Ци ещё около часа бродил по ночному саду, наслаждаясь тишиной.

  На следующий день Хань Вэньчэн решил закатить приватную вечеринку. Конечно же, Чжан Ци был обязан сопровождать его. Любой нормальный человек пригласил бы хорошеньких танцовщиц, но этот человек пригласил танцоров. 

  Парни все были стройными, гибкими, с приятной глазу миловидной внешностью, и хорошо знали мастерство танца. Глаз не оторвать. Они звенели браслетами на руках и ногах, извиваясь в изящных позах. Их веера распускались, как яркие бутоны диковинных цветов.

  — Ну как, хорош сюрприз? — подмигнул Хань Вэньчэн, потягивая вино.

  — Нехорош, — ответил, надувшись, юноша.

  — Чжэнмин, я старался, это великолепие не может не нравиться.

  — Что тут великолепного? — разозлился юноша. — Ты пригласил меня посмотреть, как будешь пожирать глазами этих парней?

  — Я любуюсь танцем, поистине, он восхитителен!

  — А позже ты затащишь кого-то из них в постель, чтобы полюбоваться кое-чем другим? — с издёвкой спросил юноша.

  Хань Вэньчэн посмотрел на него и улыбнулся.

  — Значит, сделай так, чтобы не захотел затащить.

  Бай Чжэнмин тотчас же запрыгнул к нему на колени, обвил шею руками и наградил долгим жарким поцелуем. Отвечая на поцелуй, Хань Вэньчэн одновременно следил за изящными движениями танцоров с веерами, напоминающих крылья больших разноцветных бабочек.

  Глава 17. «Я тоже за тебя испугался»

  Юноши продолжали танцевать. Они гнулись, как гибкий молодой бамбук, а веера взлетали над головами. Бай Чжэнмин продолжал целовать Хань Вэньчэна, чтобы затмить собой всех этих людей. Ничто не предвещало беды. И тут Чжан Ци заметил, как танцовщики внезапно превратились в хорошо обученных воинов, раскрыв свои веера (которые оказались боевыми). Когда Хань Вэньчэн увидел это, его глаза широко раскрылись. Он оторвал от себя юношу. 

  Поняв, что их окружили убийцы, раскрывшие свои боевые веера, и они находятся в западне, Бай Чжэнмин завопил:

  — А-Хань!!

  Все это случилось за считанные секунды. Конечно, никто не был готов к такому исходу.  Хань Вэньчэн  и Бай Чжэнмин были безоружными, они пили вино и расслаблялись.

  Со своих мест повскакивали перепуганные музыканты, не зная, куда им бежать.

  В одно мгновение Чжан Ци вытащил из ножн меч и закрыл собой Хань Вэньчэна, ударив по руке, направлявшей веер в лицо молодого господина. Опоздай он хоть на несколько секунд, прекрасное лицо Хань Вэньчэна оказалось бы изуродованным, если бы он вообще остался жив.

  Но Чжан Ци вовремя ударил по руке проворного «танцора» и разрубил ему кисть. Послышался вопль и стены забрызгала кровь.

  Воспользовавшись суматохой, Бай Чжэнмин улизнул из круга окруживших их убийц и схватил здоровую кушетку. Чжан Ци краем глаза заметил это и про себя поразился, откуда в этих хрупких руках юноши взялось столько силы. Подняв кушетку, Бай Чжэнмин швырнул ее в убийц и зашиб сразу пару человек.

  Хань Вэньчэн уже оправился от шока и принялся сражаться в рукопашную, так как был безоружен. 

  Не считая музыкантов, они остались втроем среди десятерых убийц, а вооруженным был только Чжан Ци.

  — Позовите подмогу! — закричал мужчина.

  Перепуганные насмерть музыканты, побросав свои музыкальные инструменты, кинулись к выходу, налетая один на другого. Разумеется, они были безоружными, да и сражаться совершенно не умели. К их ужасу, дверь оказалась запертой снаружи.

  — Двери заперты! — в отчаянии крикнул кто-то из них, едва не падая в обморок.

  Значит, это все было спланировано заранее кем-то во дворце.

  Убийц не интересовали эти музыканты, их интересовала троица, пытающаяся всеми силами дать им отпор, а, в частности, молодой господин Хань Вэньчэн.

  — Выбивайте двери! — крикнул на ходу Чжан Ци, отражая атаку одной из этих смертельных, раскрывшихся бабочек.

  — Не получается!

  Чжан Ци выругался про себя. Если он пойдет сам выбивать дверь, чтобы позвать на помощь, он оставит двоих безоружных людей в кругу убийц, а это верная гибель.

  Прыти и изворотливости Хань Вэньчэна можно было только позавидовать. Он извивался, как змея, уходя от сыплющихся ударов смертоносных орудий. А у одного даже выбил веер ногой. Веер упал на пол и Хань Вэньчэн быстро подхватил его. Теперь, в руках у него было оружие. Веером он владел ни чуть не хуже, чем мечом.

  Бай Чжэнмин тоже не терял даром времени, пуская в ход музыкальные инструменты. Вначале в убийц полетела сяо (продольная флейта с торцом), затем шэн (духовой инструмент из семнадцати бамбуковых трубочек), после него — барабан, а потом, кое-как подняв гуцинь, он обрушил его сзади на одного из нападавших и проломил тому голову. Напоследок гуцинь издал звуки какофонии, после чего с грохотом приземлился на пол.

  Как минимум, нескольких убийц им удалось обезвредить, но оставалось ещё много!

  — Чжэнмин! — закричал Хань Вэньчэн, кидая юноше веер, оброненный убийцей, на которого упал гуцинь. Юноша в воздухе поймал летящую в его сторону яркую смертельную бабочку и перерезал ей горло первому развернувшимуся к нему убийце.

  Пока Хань Вэньчэн и Чжан Ци отбивались, стоя лицом к противнику, Бай Чжэнмин орудовал веером сзади с изяществом дикой кошки.

  Вскоре убийц поубавилось. Чжан Ци рубил руки, направлявшие в их сторону веера, а потом добивал ударом в грудь. Весь пиршественный зал был залит кровью.

  Один из музыкантов уже грохнулся в обморок, распластавшись на полу, другие жались друг к другу у двери, сходя с ума от животного страха.

  Вскоре, Хань Вэньчэн перебил почти всех накинувшихся на него, как стервятники, убийц. В живых остался только один. Увидев, что все его товарищи мертвы, человек попятился назад.

  — Не убивайте его, он должен нам назвать имя заказчика! — закричал Чжан Ци, но было уже поздно. Бай Чжэнмин уже выпустил смертоносный веер, который со свистом описал в зале дугу и перерезал горло последнему убийце, который с грохотом повалился на пол. Какое невероятно меткое попадание однако! Как такое вообще возможно? Веер, выпущенный из рук несмышленого юнца!

  Чжан Ци печально вздохнул, глядя на валяющиеся вокруг трупы. Эх, не судьба была узнать имя заказчика…

  Бай Чжэнмин упал на спину и уставился в потолок.

  — Чжэнмин? — с тревогой спросил Хань Вэньчэн.

  — Все хорошо, А-Хань, я просто устал.

  Обсидиановые глаза Хань Вэньчэна остановились на заляпанном кровью Чжан Ци.

  — Почему? — спросил он. — Почему ты не прикончил меня?

  — Его Величество послал меня охранять тебя, молодой господин.

  Губы мужчины искривились в циничной ухмылке.

  — Какая трогательная забота! Хватит лгать. Думаешь, я не знаю, что император хочет уничтожить меня? Не он ли подослал убийц, которые сегодня пытались меня убить?

  — Если бы император хотел убить тебя, ты был бы давно мертв, — ответил Чжан Ци.

  — Мятежа не хочется, правда же? А вот подослать убийц — почему бы и нет? Никто не узнает, кто их подослал.

  — Думаешь, если бы император приказал убить тебя, я стал бы тебя сейчас защищать? Молодой господин, ты бы лучше присмотрелся к своему окружению. Кому выгодна твоя смерть? Кто убивает твоих слуг?

  — Выпустите нас отсюда, кто-нибудь! — жалобно подал голос один из музыкантов.

  Чжан Ци устало поднялся, чтобы выбить, наконец, дверь.

  Бай Чжэнмин подполз к Хань Вэньчэну и обнял его обеими руками. Их шикарные наряды и красивые лица были заляпаны кровью.

  — А-Хань, я так испугался за тебя… — нежно прошептал он.

  — Я тоже за тебя испугался… — проговорил Хань Вэньчэн, прижимая юношу к своей груди.

  Глава 18. «Все что надо, у меня уже есть»

  После этого случая, казалось, Хань Вэньчэн начал испытывать ещё большую ненависть к Чжан Ци. По крайней мере, демонстрировал это при любом удобном случае.

  «Если бы не я, этот напыщенный аристократ лишился бы своего прекрасного лица и больше не смог бы щеголять своими прелестями. Да его и в живых уже не было бы! И вот она, благодарность! К собаке и то лучше относятся», — с обидой подумал Чжан Ци. Он позаботился о том, чтобы усилили охрану во дворце. Мужчина попытался узнать, из какого публичного дома были присланы эти «танцовщики». Но, как оказалось, такого публичного дома и в помине не существовало. Везде подлог. Кто-то безупречно работал, скрывая при этом свою личность. Тем не менее, план по убийству Хань Вэньчэна так и не увенчался успехом.

  Чжан Ци ждал приезда линьши (чиновник, занимающийся расследованиями), но его все не было.

  Отныне, Хань Вэньчэн начал носить при себе меч. Его примеру последовал и Бай Чжэнмин.

  — А-Хань, я так испугался, что потеряю тебя… — прошептал юноша, сидя на коленях Хань Вэньчэна. Молодой мужчина задумчиво поглаживал его блестящие распущенные волосы, а потом легонько поцеловал Бай Чжэнмина в висок.

  — Все мы ходим по нитям смерти и кто знает, когда порвётся очередная нить… — проговорил он. Юноша вцепился в Хань Вэньчэна, будто того сейчас заберут у него, упёрся губами в его плечо и застыл в таком положении.

  — Ну же, хватит грустить! — внезапно воскликнул Хань Вэньчэн. — Все живы, все хорошо! Жизнь прекрасна! Собирайся, Чжэнмин, будет сюрприз.

  — Хватит с меня уже сюрпризов, — ответил юноша, нехотя вставая с его обнаженных колен.

  — Вечером пройдет подпольный аукцион, где продается всякая всячина. Говорят, что там продают даже демонов, которых некоторые любители покупают за бешеные деньги, и содержат как своих домашних питомцев.

  — Да ну! — посмотрел на него Бай Чжэнмин, пытаясь собрать свои волосы в пучок.

  — Вот пойдем и посмотрим, — загадочным голосом сказал Хань Вэньчэн, доставая один из своих самых дорогих халатов.

  — А-Хань, — серьезно посмотрел на него Бай Чжэнмин. — Я боюсь за тебя. Тебя уже пытались убить. Эти люди не остановятся.

  — Предлагаешь замуровать меня в этой комнате до глубокой старости? Тогда какой смысл жить? Я не боюсь смерти, но и жизнь свою отдавать не намерен. Чжэнмин, поверь, я смогу себя защитить.

  Юноша знал, что отговаривать его бесполезно, поэтому стал молча собираться.

  Конечно же, Чжан Ци пришлось тоже их сопровождать. Хань Вэньчэн не обращал на него никакого внимания, как хозяин не обращает внимания на плетущуюся за ним по пятам дворнягу.

  — А-Хань, я хочу, чтобы ты знал, — сказал юноша, — если впереди тебя ждёт опасность, я буду рядом и мой меч будет при мне.

  — Я знаю, А-Мин, — ответил Хань Вэньчэн, растрогавшись такой преданностью. Бай Чжэнмин просто расцвел, услышав хоть одно ласковое слово, которым Хань Вэньчэн его не слишком часто баловал. Глаза юноши заблестели, а на щеках появился лёгкий румянец.

  — Знаешь, — сказал молодой мужчина, — говорят, если за лесным демоном правильно ухаживать, в его волосах распускаются цветы.

  Юноша хихикнул:

  — Какая чушь! Ни за что не поверю, что им удалось изловить настоящего демона.

  — Вот и посмотрим. Почему бы не отвлечься и не сменить обстановку. В свете последних событий нам это пойдет на пользу.

  Чжан Ци шел чуть поодаль от них, но старался не отставать слишком далеко. Если молодого господина пытались убить, где гарантия того, что сегодня на него никто не накинется? Чжан Ци должен быть рядом.

  — Я бы и правда хотел посмотреть на живого демона, — увлеченно сказал Бай Чжэнмин. Возле здания, в котором должен был проводиться аукцион, Хань Вэньчэн встретил своих друзей — Сун Юня и Ли Цзиньяна.

  — А-Хань! — едва ли не в два голоса воскликнули молодые люди. Бай Чжэнмин недовольно зыркнул в сторону Сун Юня и ещё сильнее вцепился в руку Хань Вэньчэна.

  — Где бы мы ещё встретились! — воскликнул Хань Вэньчэн. — Не знал, что вы посещаете подобные мероприятия.

  — Да и мы не ожидали вас тут встретить.

  — Мы с Чжэнмином решили немного развлечься.

  — Слышал, что недавно неизвестные напали на тебя, — проговорил Ли Цзиньян.

  — Я бы не хотел тут об этом говорить, — ответил Хань Вэньчэн и поспешил сменить тему разговора. — Больше чем уверен, что все хлынули сюда, чтобы посмотреть на обещанного демона, который станет гвоздем программы.

  — О да, ждем не дождемся, — усмехнулся Сун Юнь.

  Все четверо вошли в здание, чтобы занять места. Народу прибывало все больше и больше. Наконец, аукцион начался. Продавали всякую безделицу: талисманы и амулеты, якобы приносящие удачу, богатство и любовь. Защитные амулеты, побрякушки, притягивающие удачный брак, крепкое здоровье и долголетие. Часть людей бросилась скупать все эти безделицы, остальные остались на своих местах, в ожидании обещанной диковины.

  — Хочешь что-нибудь приобрести? — спросил, повернувшись к юноше, Хань Вэньчэн. — Я плачу.

  — Все, что мне надо, у меня уже есть, — улыбнулся Бай Чжэнмин, смотря на молодого мужчину, и его глаза засияли ярче звёзд. Хань Вэньчэн улыбнулся ему в ответ.

  Чжан Ци заметил в толпе Сяо Хэна. Дурачок игрался со своими пальцами, то ли пытаясь их сосчитать, то ли вытягивая их, и поднимал голову лишь тогда, когда на продажу выставляли очередной амулет. Чжан Ци хотел пробраться к нему, чтобы проговорить, но, во-первых, он не мог оставить молодого господина, так как здесь было полно людей и неизвестно, что могло случиться в следующий момент, а, во-вторых, это место было неподходящим для подобных разговоров.

  Сун Юнь зевнул: 

  — Какая скука! Я хочу домой. Мы слишком долго ждали, но никакого демона нет и в помине.

  Будто услышав его жалобы, человек, проводивший аукцион, объявил:

  — А сейчас, наконец, будет выставлен на продажу уникальный товар.

  Несколько человек выкатили в центр зала большущую клетку на колесах, закрытую занавесью. Люди с замиранием сердца уставились на эту клетку, ожидая, когда же наконец, снимут занавесь, чтобы увидеть сидящего в клетке демона.

  Глава 19. «Ты все ещё хочешь купить его?»

  Конечно же, все с замиранием сердца уставились на клетку, когда занавесь, наконец, сняли. По клетке начало метаться какое-то существо, которое нельзя было толком разглядеть. Оно билось о железные прутья и пыталось выломать их.

  Бай Чжэнмин с открытым ртом уставился на это существо.

  — А-Хань, это и есть демон?!

  — Вероятно.

  Когда существо устало метаться, оно обречённо присело на дно своей клетки, обхватив колени руками. Только теперь его можно было разглядеть.

  Существо было полностью обнажено и выглядело как поразительной красоты человек с густыми, длинными, до самого пола, волосами, белыми, как небесные облака. Кожа была настолько белой и прозрачной, что, казалось, она светится. В довершении ко всему, на невероятной красоты лице выделялись огромные изумрудно зеленые глаза, которые озлобленно и перепуганно озирались вокруг.

 — Ах! — воскликнули люди. — Просто глаз не оторвать!

  Хань Вэньчэн встал со своего места. Он не мог оторвать свой взгляд от прекрасного демона.

  — Он просто невероятен! Я готов его купить за любые деньги!

  Следом за ним встал Чжэнмин с перекошенным злобой и ревностью лицом. Он потянул возлюбленного за широкий рукав халата.

  — А-Хань, ты променяешь меня на это существо?! — в глазах юноши заблестели слезы обиды.

  — Почему променяю? Просто возьму себе в наложники демона, — не отрывая глаз от клетки, усмехнулся он.

  — Ты не должен его покупать, я не хочу! А-Хань!

  Юноша едва не расплакался от отчаяния.

  Ли Цзиньян также не мог оторвать взора от клетки с демоном.

  — А-Хань, твой юный спутник категорически против, чтобы ты покупал этого демона. Уступи покупку старому другу! — глаза Ли Цзиньяна лихорадочно горели, а мускулы на лице возбужденно подергивались. Казалось, что если он не купит этого демона, то прямо сейчас умрет.

  — Ладно, вижу, что ты сам не свой,— рассмеялся Хань Вэньчэн, — уступлю покупку другу и наверняка сэкономлю целое состояние. Однако же, тут не только я могу составлять тебе конкуренцию.

  У Бай Чжэнмина гора с плеч свалилась и он с облегчением выдохнул.

  Сколько людей жадными глазами смотрело на несчастное запуганное существо в клетке! Даже Чжан Ци подивился чудесам, изумившись тому, что в природе бывают настолько прекрасные создания.

  Со всех сторон демона просто пожирали глазами и он уткнулся лицом в колени. Очевидно, чтобы не видеть всех этих жадных взглядов, направленных на него. Длинные волосы скрывали наготу.

  — Достопочтенные господа, на торг выставляется лесной демон, который украсит своей необыкновенной красотой любое жилище! — объявил мужчина, проводивший аукцион.

  — Сколько?! Сколько?! — послышались крики отовсюду. Но стартовая цена за это существо превысила все ожидания и желающих поубавилось.

  — Ты всё ещё хочешь купить его? — усмехнулся Хань Вэньчэн, поворачиваясь к другу. — Многие пожалели бы отдать столько золота даже за собственное бессмертие.

  — Хочу, — не отрывая взгляда от клетки, ответил Ли Цзиньян. Но тут вперёд выбежал какой-то обрюзгший старик и заявил:

  — Я удваиваю ставку!

  Зал ахнул. Это существо и так стоит чуть ли не целое состояние, а он ещё и удваивает ставку!

  Демон так и не поднял головы, чтобы не видеть, что творится вокруг него.

  — Ничего себе, — удивился Бай Чжэнмин, — этот старикан настоящий богач, раз ему не жалко отвалить столько лянов золота за этого демона.

  — Что ему терять, — ответил Хань Вэньчэн, — он безобразен. А безобразное всегда тянется к красоте.

  Обрюзгший старик осклабился, показав оставшиеся гнилые зубы. Он чувствовал свою победу. Кто решится дать больше, чем он? Найдется ли такой отчаянный смельчак? Старик уже пожирал несчастное существо глазами, как голос подал Ли Цзиньян:

  — Даю втрое больше!

  Воцарилась гробовая тишина.

  Было ожидаемо, что этот товар купит кто-нибудь из этой сумасшедшей четверки золотой молодежи, привыкшей сорить деньгами и совершать отчаянные поступки.

  Ли Цзиньян был из древнего и очень богатого аристократического рода. Молодой человек был талантлив, образован и, хоть уступал в красоте Хань Вэньчэну, был весьма недурен собой и имел множество поклонниц.

  Услышав цену, которую он назвал, обрюзгший старик разочарованно отошёл назад. Он не был готов платить столь высокую цену.

  Хань Вэньчэн наклонился к Сун Юню и прошептал ему на ухо:

  — А ты не желал бы купить себе демона, друг мой? Говорят, демоны могут перевоплощаться и в женщин.

  Но Сун Юнь только отмахнулся.

  — Найдется ли кто-нибудь, кто сможет заплатить больше названной цены? — спросил ведущий аукциона и был встречен гробовым молчанием.

  — Продано! — объявил мужчина, и демона, так и не поднявшего голову, чтобы посмотреть, кто его купил, увезли из зала прямо в клетке под дружные возгласы и улюлюканье ротозеев.

  Ли Цзиньян казался взволнованным и не мог найти себе места.

  — Поздравляю с покупкой, — похлопал его по плечу Хань Вэньчэн. — Буду рад видеть у себя на пиру послезавтра вместе с демоном. Эта диковинка украсит мой праздник.

  Ли Цзиньян, будто не от мира сего, поспешно распрощался с друзьями и помчался на улицу.

  Клетку на колесах, в которой сидел демон, прикрепляли к повозке, чтобы доставить товар во дворец, где жил молодой человек вместе с другими потомками аристократов покоренных императором государств.

  Ли Цзиньян заглядывал через прутья клетки. Демон, по-прежнему, сидел, уткнув лицо в колени. Его белоснежная прозрачная кожа светилась. Молодой человек протянул руку сквозь прутья решетки, чтобы дотронуться до руки демона, но передумал и отдернул руку.

  — Эй! — позвал он. — Ты живой?

  Демон не ответил.

  Спотыкаясь, к повозке спешил ведущий аукциона.

  — Что случилось? — повернулся к нему Ли Цзиньян. — Мои слуги доставят вам золото в самое ближайшее время, а часть этой суммы я уже оплатил сегодня.

  — Господин, как хорошо, что вы ещё не успели уехать! Не в деньгах дело. Я не успел дать вам инструкции относительно демона. Ни в коем случае не снимайте с него ошейник! На этом ошейнике изображены символы, которые запечатали его демоническую силу. Из-за этих символов, демон не сможет сам снять с себя ошейник. Но если это сделаете вы, то он освободится и вернёт себе силу. Он не просто сбежит, а страшно даже представить, что он может натворить.

  — Хорошо, благодарю вас, я понял, — ответил молодой человек.

  — Господин, повозка готова, мы можем ехать! — крикнул слуга. Они успешно прицепили клетку с демоном к повозке.

  — Поезжайте аккуратно, не гоните быстро, — обратился Ли Цзиньян к извозчику и ещё раз обернулся на клетку с демоном.

  Глава 20. «Я купил тебя потому, что ты понравился мне»

  Когда клетку с демоном доставили во дворец, все слуги с воплями разбежались, никто и близко не захотел подходить. Ли Цзиньян понял, что демоном ему придется заниматься самому. Он постучал по клетке и демон, наконец, поднял голову, уставившись на него изумрудно-зелёными глазами, от которых ёкнуло сердце. 

  — Я открою клетку, чтобы выпустить тебя. Если ты не станешь проявлять агрессии, я не причиню тебе вреда, — пояснил молодой человек. Демон продолжал молча смотреть на него. Ли Цзиньян осторожно отпер замок, висящий на клетке. Он взялся за конец цепи, пристегнутой к ошейнику:

  — Ты можешь выйти.

  Демон молча поднялся со своего места и выбрался из клетки. Белоснежные волосы, рассыпавшиеся плащом, вмиг покрыли его наготу.

  — Сейчас я покажу тебе твою комнату, — сказал молодой мужчина, ведя за собой демона на цепи. Демон молча следовал за ним.

  Ли Цзиньян привел существо в хорошо обставленную комнату, в которой даже имелось окно. Он прикрепил конец цепи к крюку в стене.

  — Цепь довольно длинная, ты можешь спокойно передвигаться по комнате.

  Демон ничего не ответил. Ли Цзиньяну ужасно захотелось дотронуться до него и он не выдержал, попытавшись коснуться щеки существа, но демон едва не укусил его за пальцы, как собака. Молодой человек отдернул руку.

  — Я сейчас пойду принесу тебе одежду, хорошо?

  Когда Ли Цзиньян вернулся, держа в руках несколько комплектов одежды, демон уже сидел, устроившись на кровати и обхватив колени руками.

  — Вот одежда, хочешь выбрать, какая понравится? Бери все, ты можешь одеться, — проговорил Ли Цзиньян и снова вышел.

  Слуги напрочь отказались обслуживать демона, который был для них страшнее смерти. Ли Цзиньян понял, что всем заниматься ему придется самому и от осознания этого почему-то потеплело на душе.

  Молодой человек принес несколько тарелок: с мясом, рисом и фруктами, а потом пошел за кувшином вина.

  Демон уже оделся, выбрав зелёный шелковый халат с вышивкой, цвет которого так сочетался с его глазами. От этой красоты невозможно было оторвать взор. Молодой человек почувствовал, как у него сперло в груди и стало нечем дышать. Он сглотнул и поставил кушанья на столик перед демоном.

  — Я не знаю, что ест ваш род, но, быть может, среди этого ты найдешь что-то пригодное для себя.

  Не долго думая, демон схватил с тарелки сочный румяный персик и впился в него зубами. Очевидно, он был очень голоден. Ли Цзиньян заметил, что верхние зубы демона были немного заострены, также, как и уши. Молодой человек смотрел, как демон утоляет голод. Он увидел, что ногти существа были тоже немного заострёнными, похожими на маленькие когти.

  — Меня зовут Ли Цзиньян, — сказал мужчина. — Как твое имя?

  Демон посмотрел на него своими яркими изумрудными глазами и ничего не ответил.

  — Ты понимаешь нашу речь? — снова спросил молодой человек.

  — Конечно же я понимаю! — неожиданно заговорил демон. — Инь Чэ.

  Ли Цзиньян немного опешил от того, что демон вдруг заговорил.

  — Инь Чэ? Это твое имя?

  — Да.

  Молодой человек обрадовался, что демон, наконец, заговорил с ним и понимает его речь. Он ещё раз предпринял попытку дотронуться до демона, но тот снова попытался укусить его, слегка обнажив заострённые верхние зубы.

  — Почему ты проявляешь агрессию? — спросил Ли Цзиньян.

  — Почему? — удивился демон. — А если бы тебя поймали, пленили и выставили бы на аукцион нагишом, как товар? На всеобщее посмешище, в клетке, в ошейнике и на цепи, как собаку, как беглого раба? Как бы тебе такое понравилось?

  Молодой человек не нашелся что ответить и демон продолжил: 

  — Я жил в лесу, никому не учинив зла, по какому праву меня пленили и продали? А ещё говорите, что это наш род подлый, посмотрите на себя! Я из старинного демонического рода, вы ответите за издевательства надо мной!

  — Я не виноват в том, что тебя пленили, — ответил Ли Цзиньян. — Я выкупил тебя, отдав едва ли не треть своего состояния. Если бы ты поднял голову в тот момент и увидел, какой обрюзгший и похотливый старик собирался тебя купить, ты бы пришел в ужас.

  — А для чего ты выкупил меня? — посмотрел на него демон. — Захотелось иметь дома диковинного зверя? Попробовать что-то новое в постели и потом хвастаться этим перед своими друзьями? Чтобы каждую ночь забавляться и насиловать меня, пользуясь моей беспомощностью? Ты выкупил меня не для того, чтобы освободить, ведь ты отдал за меня едва ли не треть своего состояния, а людям важны только деньги.

  Ли Цзиньян немного смутился и ответил:

  — Я купил тебя не для того, чтобы насиловать каждый день, пользуясь твоей беспомощностью, я купил тебя потому, что ты понравился мне.

  На этой ноте молодой человек вышел. Демон посмотрел ему вслед, а затем с жадностью напал на фрукты, хватая их небольшими когтями и вгрызаясь в сочную мякоть. Потом он увидел, что в вазе стоят цветы, бросил фрукты и кинулся к букету.

  Глава 21. «Он затронул мое сердце»

  Хань Вэньчэн и Бай Чжэнмин готовились к пиру. 

  — О чем думаешь? — спросил его Хань Вэньчэн. 

  — О том, чтобы все поскорее закончилось и можно было остаться с тобой наедине, — отвечал юноша.

  — Какой ты ненасытный, тебе все мало, — усмехнулся Хань Вэньчэн. Он подошёл к юноше и раскрыл его губы своим языком. Они тотчас слились в долгом жарком поцелуе. Бай Чжэнмин издал слабый вздох, прикрыв глаза. Каждая его клеточка была наполнена любовью. Иногда казалось, что от этой любви его просто разорвет.

  — У нас ещё есть немного времени, — шепнул Хань Вэньчэн, оторвавшись от него и тяжело дыша. Он поднял юношу и прижал его к стене, сразу же начав спускать с себя и с него нижнюю одежду. Бай Чжэнмин обвил его талию ногами и выгнулся, упираясь в стену, давая понять, что он готов. Хань Вэньчэн не стал долго думать и сразу же вошёл в отваренные ворота.

  — Тебе не больно? — поинтересовался мужчина. — Я войду глубже.

  — Да, делай, что захочешь…

  — Что захочу? Ты можешь пожалеть о сказанных словах, — усмехнулся Хань Вэньчэн.

  — Я тебя люблю… — прошептал Бай Чжэнмин. Он смотрел, как Хань Вэньчэн вколачивается в него, ускоряя темп. Они делали это чуть ли не каждый день, поэтому путь был свободен. Кроме того, Хань Вэньчэн приобрел замечательную смазку.

  Устав от однообразия, мужчина поменял позу, поставив Бай Чжэнмина лицом к стене. Юноша был уже почти в экстазе, раздразненный глубоким проникновением в себя. Хань Вэньчэн слегка покусывал мочку его уха. И угораздило же в этот момент войти Чжан Ци! Он с широко раскрытыми глазами уставился на увиденную сцену и покраснел до корней волос.

  — Почему вы занимаетесь этим прямо здесь и сейчас??! — не выдержал мужчина. Это был крик его души. 

  — А почему ты входишь в мои покои без стука?! — бросил через плечо Хань Вэньчэн и врезался в Бай Чжэнмина настолько глубоко, что юноша, не в силах больше сдерживаться, наконец, кончил, издав громкий стон. Чжан Ци выбежал из покоев бегом.

  Заметив это, Хань Вэньчэн не сдержался и начал хохотать. Бай Чжэнмин тоже расхохотался.

  — А-Хань, зачем ты затеял этот пир? — разочарованно спросил юноша. — Я бы хотел валяться с тобой в постели всю ночь!

  — Жизнь не для того нам дана, чтобы только и делать, что в постели валяться. Ладно, давай приводить себя в порядок, мы действительно опаздываем, — Хань Вэньчэн легонько щёлкнул Бай Чжэнмина по носу. Юноша всё ещё был возбуждён.

  — Быть может, на этом пиру тебя поджидает новый любовник? — подозрительно спросил он.

  — Какой ещё? Ты же сам видишь, что я один. Так что прежде, чем жаловаться, вспомни, со сколькими молодыми людьми тебе приходилось меня делить раньше.

  Бай Чжэнмин нахмурился, вспомнив то ужасное время, когда ревность пожирала его заживо.

  — Но я увел тебя у всех, чтобы ты принадлежал только мне одному!

  Хань Вэньчэн усмехнулся на это. 

  Когда они вошли, гости уже сидели на своих местах, распивая напитки и закусывая сладостями. Хань Вэньчэн, что бы ни случилось, всегда выглядел безупречно и сражал всех своей красотой.

  — Прошу меня простить, господа, за опоздание. Так уж вышло, что пришлось немного задержаться.

  — Да мы все поняли, — хихикнул Сун Юнь, смотря то на него, то на юношу, который всё ещё не мог прийти в себя после сладких минут.

  Чжан Ци стоял, как статуя, с бесстрастным лицом, но когда он взглянул на Хань Вэньчэна и стоящего рядом юношу, его щеки сами собою напились румянцем.

  Хань Вэньчэн заметил Ли Цзиньяна, сидящего за пиршественным столом с демоном на цепи. Мужчина подошёл поближе, не в силах оторвать взгляд от прекрасного демона.

  — Цзиньян, он просто невероятен! — всплеснул руками Хань Вэньчэн. — За такое сокровище не жалко отдать любые деньги. Я бы и сам себе такого красавца приобрел.

  Стоящего рядом Чжэнмина едва не перекосило.

  — А-Хань, — заметил Ли Цзиньян, которому тоже не очень понравилось такое пристальное внимание к его демону, — твоему спутнику эти речи доставляют не слишком-то много удовольствия.

  —. А что такого я сказал? — удивился Хань Вэньчэн. — Если демон и впрямь хорош, не могу же я соврать, сказав, что он уродлив?

  Услышав, что про него снова говорят, демон опустил глаза на яркие зелёные бусины, которые он аккуратно нанизывал на нить, беря их тонкими изящными пальцами с небольшими когтями.

  — Ладно, — обнял Чжэнмина за плечи Хань Вэньчэн, — пойдем продегустируем вино и будем метать стрелы в кувшин.

  Они прошли мимо Чжан Ци, не удостоив его даже взглядом.

  Чжан Ци внимательно разглядывал гостей. Как знать, ведь и на этом пиру может затаиться наемный убийца. Поэтому он всегда должен быть на чеку.

  Демон сидел мрачнее тучи, не поднимая глаз и, очевидно, постепенно впадал в депрессию. В его белоснежные волосы были вплетены нити жемчуга, а на голове красовалась нефритовая диадема, украшенная зелёными камнями. Он был так роскошно одет, что только ошейник на цепи выдавал его униженное рабское положение. Черный ошейник, на котором виднелись ярко-красные символы, запечатывающие его силу.

  Заметив, что демон чувствует себя не в своей тарелке, Ли Цзиньян склонился к нему и мягко прошептал:

  — Инь Чэ, хочешь, я отведу тебя в сад?

  — Да, — ответил демон.

  Единственное место, где у демона улучшалось настроение — это был сад, парк или лес. Он любил находиться среди природы. Ли Цзиньян намотал на руку длинную цепь и вывел демона в сад, под любопытные взгляды окружающих. Он привязал цепь к стволу дерева и проговорил:

  — Только не срывай цветы здесь, это не наш сад, хорошо?

  — Хорошо, — ответил демон безразличным тоном.

  — Чжэнмин, сегодня ты не промазал ни единого раза, все стрелы в кувшинах, какое удивление! — воскликнул Хань Вэньчэн.

  — В прошлый раз ты посмеялся надо мной, — сказал парень, — и после этого я долго тренировался.

  — Надо же, хоть какой-то толк от моего сарказма, — усмехнулся молодой мужчина. Увидев, что Ли Цзиньян вернулся один, он не преминул полюбопытствовать:

  — Цзиньян, а куда же ты дел своего демона?

  — Отвёл его в сад, если ты не против, конечно. Ему не нравится здесь.

  — Конечно я не против. Ничего страшного, если вместо овец на моих лужайках будут пастись демоны. Кстати, как он в постели? Каково это, делить ложе с демоном? — он снизил голос до шепота, чтобы его не услышал Чжэнмин. — Ради тебя я лишил себя такого удовольствия.

  Ли Цзиньян несколько смутился.

  — Я не спал с ним.

  — Как так? Почему? Зачем тогда ты покупал его за такие бешеные деньги? Просто как красивую вещь, на зависть остальным, чтобы с восхищением глазели? И как ты мог отказаться от такого лакомого блюда?

  — Во-первых, я не хочу ни к чему его принуждать, а, во-вторых, он пару раз пытался меня укусить…

  — О, вон оно как, — задумался Хань Вэньчэн. — Думаю, со временем ты сможешь приручить это существо.

  — Он затронул мое сердце… — проговорил Ли Цзиньян и сразу же сменил тему разговора.

Глава 22. «А не мог бы ты найти себе какую-нибудь другую игрушку?!»

  Ли Цзиньян не остался на этом пиру надолго. Было видно, что у него душа не на месте. Распрощавшись с хозяином и гостями, молодой человек едва ли не бегом побежал в сад.

  Демон сидел возле небольшого лотосового пруда, обняв колени. Свет луны мягким ореолом обнимал его белоснежные волосы. Лицо прекрасного демона было печальным. Когда Ли Цзиньян подходил ближе, он почувствовал, как выстукивает барабанную дробь собственное сердце, а по  всему телу пробегает дрожь.

  — Инь Чэ, прости, что оставил тебя одного, пойдем домой, — сказал молодой человек.

  Лицо демона из печального сделалось озлобленным. Он молча встал, ожидая, когда Ли Цзиньян отвяжет цепь от ствола дерева. Заметив выражение лица демона, Ли Цзиньян спросил:

  — Инь Чэ, ты обиделся на меня, 

что-то не так?

  Они шли по саду. Молодой человек намотал на руку конец цепи, на которой вел демона.

  Демон все это время молчал, но, наконец, его прорвало:

  — Что-то не так?! Ты приводишь меня на этот пир на цепи, в ошейнике, как своего раба, как собаку редкой породы, чтобы покрасоваться перед своими друзьями и спрашиваешь, что не так?! Да ты хоть знаешь, сколько стыда и унижения я испытал сегодня, сидя на цепи, когда каждый из твоих друзей пялился на меня?! 

  Лицо Ли Цзиньяна помрачнело. 

  — Должно быть, ты чувствовал себя ужасно… Прости меня, я не должен был брать тебя на этот пир, прости… О чем я только думал!

  — Послушай, — демон обернулся к нему и его зелёные глаза заблестели, в них отражалась луна. — Отпусти меня. Я

 богат и возмещу тебе золото, которое ты на меня потратил. Я дам тебе в два раза больше!

  — Я не могу, — ответил мужчина. — Дело не в деньгах. Если я отпущу тебя, то ты навсегда уйдешь, а я хочу, чтобы ты оставался рядом со мной, хочу видеть тебя каждый день!

  Демон озлобленно отвернулся.

  — А не мог бы ты найти себе какую-нибудь другую игрушку?!

  Они дошли до повозки и сели в нее. Демон всю дорогу молчал, отвернувшись от Ли Цзиньяна.

  Тем временем, Чжан Ци ждал прибытия линьши, чтобы наконец заняться расследованием загадочных убийств. Мужчина подумал, что сам он был послан императором совершенно по другому вопросу, но попал в какой-то детективный переплет и теперь ему приходится заниматься совершенно другими вещами.

  Чиновник прибыл и представился как Сюй Чжишань.

 — Господин Сюй, мое имя Чжан Ци, я служу Его Величеству императору и прислан Им, дабы охранять молодого господина Хань Вэньчэна. Однако, с недавних пор, кто-то убивает слуг господина Хань, а на него самого было совершено покушение.

  — Господин Чжан, нам нужно допросить слуг. Есть ли очевидцы всех этих злодеяний?

  — Очевидцев самих преступлений нет, но можно допросить слуг, которые находили трупы. Кстати… Во дворце дворце есть один человек, который мог видеть убийцу, — добавил Чжан Ци, вспомнив о Сяо Хэне.

  — Если есть свидетель, то его немедленно нужно допросить, — ответил Сюй Чжишань и они вдвоем отправились на поиски Сяо Хэна. 

  Они нашли мужчину в саду. Дурачок склонился над прудом и корчил рожицы золотым рыбкам, шныряющим пугливыми стайками в поисках корма.

  — Господин Сяо, мы пришли, чтобы поговорить с тобой, — сказал Чжан Ци.

  Сяо Хэн обернулся на его голос. Его глаза были цвета холодной стали, а между бровями залегла морщинка. Сяо Хэн нахмурился, увидев незнакомого человека.

  — Это господин Сюй Чжишань, он приехал, чтобы расследовать дело об убийстве слуг молодого господина Хань. Господин Сяо, как-то раз, поздно вечером, ты прятался в темном углу и повторял слово «Убийца!» Ты что-то видел? Ты видел, кто убивает слуг?

  Глаза цвета стали раскрылись от страха. Мужчина склонил голову на бок и начал тараторить:

  — Сяо… Сяо… Сяо Хэн!

  — Да он совсем болезный, — разочарованно заключил Сюй Чжишань. — Разве можно воспринимать слова такого человека всерьез?

  Чжан Ци не мог с ним не согласиться. Они последовали дальше, чтобы опросить молодого господина Хань Вэньчэна.

  Хань Вэньчэн вместе с Бай Чжэнмином готовились к предстоящей соколиной охоте. Достав из колчана с изображением головы тигра стрелы, они поочередно пытались попасть в зависшего высоко в воздухе бумажного дракона.

  — Я продырявил ему глаз! — обрадованно вскричал Бай Чжэнмин.

  — Господин Хань, приехал чиновник по поводу убийства твоих слуг, он хотел бы задать тебе несколько вопросов, — сказал Чжан Ци.

  Хань Вэньчэн нехотя положил лук и колчан со стрелами возле дерева. Говорил он всё то же самое, что Чжан Ци уже слышал от него: что он ничего не видел, не знает и что это дело вообще его не касается. Ничего от него не добившись, Чжань Ци и Сюй Чжишань пошли допрашивать слуг. Чжан Ци не оставляла в покое мысль, что убивать своих слуг мог и сам Хань Вэньчэн. Но кто тогда пытался убить его самого? Как распутать весь этот клубок?

  Слуги сказали, что никто из них не видел самого убийцу, что они видели только тела убитых. Почти все слуги были зарезаны кинжалом, причем весьма умело. И лишь одна служанка была задушена в собственной постели. Разумеется, убийцей должен быть человек, проживающий во дворце. Знающий схему построения этого дворца, как свои пять пальцев, знающий, где располагаются комнаты слуг Хань Вэньчэна. Убийца действовал с мастерством и тихо, без лишнего шума. Это мог быть как кто-то из здешних слуг, так и кто-нибудь из господ. Но каковы мотивы этого человека?

  Глава 23. «Только разлука показывает нам, как сильно мы скучаем»

 

  — Господин, ваш демон съел в саду все цветы! — возмущалась служанка. — Мало того, он испортил все цветы в вазах!

  — Ничего страшного, — ответил Ли Цзиньян, — значит, ему требуется. Нарвите свежих цветов или купите их. Чем больше, тем лучше.

  — Господин, хоть палками велите забить, но я не приближусь к этому демону!

  — Я не просил тебя подходить к нему, я попросил принести цветов! Хоть это вы способны сделать?!

  — Да, господин, — ответила служанка и тут же удалилась.

  Ли Цзиньян вышел в сад. Демон просил, чтобы его оставляли в саду на весь день, это приносило ему немного радости.

  Молодой человек пробрался в сад окольными путями, чтобы понаблюдать за демоном, пока тот не видит. 

  Привязанный к стволу дерева за длинную цепь, Инь Чэ рисовал на шёлке. Он обмакивал пальцы в краску и выводил неземной красоты рисунки. Его белые волосы были заплетены в длинную косу, которая волочилась по земле. Демон сосредоточенно погрузился в работу. На шёлке вырос невероятный город, с деревьями, водопадами и диковинными птицами. Ли Цзиньян мог часами наблюдать за демоном, прячась в кустах. Он рассматривал идеальный профиль этого существа, следя за его движениями и мимикой. И сердце начинало биться все быстрее. Неожиданно, звеня цепью, демон развернулся в его сторону.

  — Зачем ты наблюдаешь за мной, ты думаешь, что я не вижу тебя? — его изумрудные глаза будто пронзали листву. Поняв, что дальше прятаться глупо, Ли Цзиньян смущённо вышел из своего укрытия. Не зная, что сказать, он спросил:

  — Это правда, что ты питаешься цветами?

  Пальцы демона были перепачканы краской.

  — А ты думал, я младенцев ем? — усмехнулся он. — Не нужно путать меня с монстрами, пожирающим людей. Я лесной демон. Конечно же, я не ем цветы, я выпиваю из них нектар. Но это вовсе не значит, что я добр к людям. Мне все равно на ваш род. Если не трогают меня, я также никого не трогаю. Но меня затронули! Меня пленили и выставили на торг, как раба! За это все причастные заплатят, только уже не золотом. — Видя, что молодой человек молчит, демон с ехидством добавил: — Так почему же ты следил за мной, прячась в кустах?

  Ли Цзиньян хотел ответить, но слова застряли в горле. Демон усмехнулся:

  — Конечно же, тебя так привлекает моя необычная для вашего глаза красота. Люди так падки до красоты! Ты знаешь, что мы, демоны, можем принимать любой облик? Я могу обернуться таким чудовищем, что тебе не захочется даже рядом со мной стоять. Ты в ужасе убежишь и никогда больше не захочешь встречаться со мной.

  — Ты не сможешь сделать этого, — ответил Ли Цзиньян, — ты лишён своей демонической силы.

  Вспомнив об этом, демон помрачнел. 

  — Вымой руки, мы идём домой.

  — Я хочу закончить свою картину, — ответил демон. Он снова с горечью осознал, что сейчас  является всего лишь рабом этого человека и вынужден подчиняться его прихотям.

  — Ладно, — согласился молодой человек, — я дам тебе ещё немного времени.

  Чжан Ци получил послание от Ван Шу. Оно было по-отечески теплым и в душе мужчины тоже стало немного теплее. Как же он хотел вернуться домой! Или на войну. Да куда угодно! Лишь бы не видеть больше всех этих напыщенных лиц. Никогда не видеть! А для этого ему как можно скорее нужно найти доказательства, что Хань Вэньчэн замышляет мятеж. Тогда он сможет вернуться назад. А что, если Хань Вэньчэн ни в чем не виновен и не замышляет никакого мятежа? Как бы Чжан Ци не относился к этому человеку, но невиновные не должны страдать. Так всегда говорил его отец, когда был жив. Ван Шу спрашивал, успешно ли он выполняет императорское задание. Что он мог ему ответить? Он ничего не накопал на Вэньчэна, а вокруг появляются трупы. Мужчина решил ответить уклончиво, что пока не обнаружил ничего подозрительного, но работает над этим. Впрочем, дописать ему не дали, так как за стеной (за которой все было слышно, как на ладони), снова послышались хлюпающие звуки и стоны. Чжан Ци вылетел прочь. Нужно погулять часа два, пока они не утихомирятся и не лягут спать.

  Хань Вэньчэн лежал на кровати. Над ним, задом наперед, на четвереньках стоял Бай Чжэнмин. Голова юноши была опущена между бедер мужчины и он достаточно громко причмокивал губами. В то же время, Хань Вэньчэн, щекотал языком маленькое узкое отверстие, время от времени, расширяя его пальцами, чтобы язык входил глубже. Оторвавшись от своего занятия, молодой мужчина спросил:

  — Чжэнмин, тебе нравится, как я ублажаю твое заветное место?

  — Ммм, ещё бы! — воскликнул юноша. — Словами не передать, как хорошо!

  Хань Вэньчэн удовлетворённо улыбнулся и лениво сказал: 

  — А теперь сядь на меня.

  Бай Чжэнмин тут же развернулся к нему лицом и начал насаживаться на его большой и возбуждённый орган. После ласк возлюбленного, он сам уже был на грани.

  — Присядь глубже, — попросил мужчина. 

  Не смотря на боль, сейчас Бай Чжэнмин чувствовал такое сильное возбуждение, что готов был проткнуть себя насквозь, поэтому присел достаточно глубоко.

  — Хорошо… — проговорил Хань Вэньчэн, прикрыв глаза. Он крепко обхватил юношу за бедра, чтобы контролировать частоту толчков и их глубину.

  — А-ах… — не выдержал Бай Чжэнмин. — Прости, я уже все…

  — Но я ещё не всё, поэтому продолжай, — сказал мужчина, насаживая его на себя как можно глубже. После того, как он кончил, оба, уставшие и разгоряченные, разлеглись на кровати.

  — А-Хань, давай поменяемся местами? — посмотрел на него Бай Чжэнмин, лёжа щекой на подушке.

  — Как это, поменяемся местами?

  — Я бы тоже хотел войти в тебя… — проговорил юноша.

  — И думать забудь! — категорически отрезал Хань Вэньчэн. — Ишь, чего удумал. Завтра, кстати, ты останешься у себя, мне нужно отдохнуть.

  — Отдохнуть от меня? — спросил юноша. — Вот ты мне никогда не надоедаешь, мне всегда тебя мало. Видно, ты меня совсем не любишь!

  Хань Вэньчэн развернулся к нему и провел пальцами по гладкой коже юноши, от лопаток до ягодиц. Бай Чжэнмин лежал на боку.

  — Понимаешь, А-Мин, люди иногда должны друг от друга отдыхать, чтобы их встреча была желаннее. Только разлука показывает нам, как сильно мы скучаем. Люди должны успеть друг по другу соскучиться. Кроме того, я не могу валяться с тобой в постели целыми днями, у меня есть куча дел. Ты уже взрослый муж и должен это понимать.

  Чжэнмин кивнул.

  — Если я не увижу тебя целый день и целую ночь, я должен насладиться тобой хотя бы сейчас! — с этими словами, юноша залез на молодого мужчину сверху и принялся неистово его целовать. Пальцы Хань Вэньчэна сомкнулись на его обнаженных ягодицах. Отчасти он действительно хотел отдохнуть от назойливого внимания юноши, а отчасти, ему нужно было продолжать свое дело, которое стало смыслом его жизни. Месть. Месть императору. 

  К несчастью, в последнее время было трудно уединиться. Мало того, что Чжэнмин ходил по пятам, так ещё и этот чертов Господин, как его там, не оставлял в покое. Выбраться из дворца незамеченным становилось все труднее.

  — Кстати, Чжэнмин, за это время у тебя есть прекрасная возможность улучшить свои навыки в стрельбе из лука, ведь скоро соколиная охота, — напомнил ему Хань Вэньчэн.

  Глава 24. «Ты хотел бы остаться, чтобы посмотреть на меня»

  Когда Ли Цзиньян вышел в сад, демона там не оказалось. Куда он мог деться?? Слуги и близко бы к нему не подошли. Неужели сам сбежал? Молодой человек почувствовал, что ему стало по-настоящему страшно и он помчался прочесывать сад, но демона нигде не было.

  Сад был довольно большой и Ли Цзиньян поклялся, что прочешет каждый куст и будет искать его до тех пор, пока не отыщет. Но это существо будто в воду кануло! Неужели кто-то рискнул снять с него ошейник? Слуги ужасно боялись этого демона и вряд ли кто отважился бы вступить с ним в сговор. Тут Ли Цзиньян услышал звон цепи. Демон не мог притронуться только к ошейнику, но он благополучно отвязал другой конец цепи, привязанный к стволу дерева! Не смотря, что длинная цепь сковывала его движения, демон бежал достаточно быстро.

  — Инь Чэ, остановись! — закричал 

Ли Цзиньян, пытаясь его нагнать. Услышав его голос, демон побежал ещё быстрее.

  — Инь Чэ, пожалуйста! 

  Демон и не думал останавливаться, но, как назло, запутался в длинной цепи и упал, прокатившись по земле.

  Ли Цзиньян кинулся к нему и накрыл собой, обхватив обеими руками. Сейчас этот непостижимый своенравный демон находился в его объятиях и молодой человек слышал громкий стук собственного сердца. От осознания этого голова пошла кругом. Нет-нет, этот момент определенно не должен заканчиваться! Ли Цзиньян замер, ещё крепче прижимая к себе демона. Они продолжали лежать прямо на земле. Мягкие белые волосы Инь Чэ касались щеки Ли Цзиньяна, у которого замерло сердце.

  — Отпусти, — прошептал демон ему на ухо.

  Молодой человек тут же разомкнул руки, будто получил пощечину, и слегка покраснел. Демон поднялся и присел на земле. Он был разочарован тем, что побег не удался. Мужчина присел недалеко от него.

  — Послушай, — сказал он, — зачем ты пытаешься бежать? Дворец охраняется и, даже если тебе удастся выбраться за его пределы, лишенный своей силы, ты можешь стать лёгкой добычей кого угодно. Люди ненавидят ваш род, потому что боятся его. Увидев беспомощного демона, они могут не только поглумиться над тобой, но с большой вероятностью могут убить! Инь Чэ, понимаешь? Ты подвергаешь опасности свою жизнь, я боюсь за тебя…

  Демон казался угнетённым, его охватило состояние безысходности. Он раздражённо дёрнул себя за цепь:

  — Сними это, я же не собака!

  Его слова глубоко задели Ли Цзиньяна. Он не хотел издеваться над этим существом и меньше всего хотел сделать его несчастным. Цепь была хороша для похода за пределы дворца, а дома от нее, по сути, нет никакого прока, ведь демон в любой момент может отвязать ее.

  — Хорошо, — сказал Ли Цзиньян. Он неуверенно подсел к демону:

  — Позволь…

  Инь Чэ поднял голову кверху, обнажая белоснежную шею, на которую был надет ошейник с ярко-красными символами. Молодой человек отстегнул цепь, его руки слегка дрожали.

  — Но ошейник я не сниму, прости.

  — Не надевай ее больше никогда!

  — Хорошо, я не буду надевать, если ты пообещаешь, что будешь вести себя благоразумно.

  Инь Чэ ничего не ответил. Ли Цзиньян с трудом поборол желание вновь коснуться этого демона. Он застыл, смотря на него. Инь Чэ также молча смотрел на мужчину.

  — Пойдем, — наконец сказал Ли Цзиньян, — твоя одежда перепачкалась в земле и грязи. Сегодня я был на рынке и купил для тебя много цветов.

  Инь Чэ молча пошел за ним. Вся его комната была завалена букетами цветов.

  — Сильно много, — сказал демон.

  — Останется на потом. Я хочу, чтобы ты ни в чем не нуждался. Если тебе что-нибудь надо, говори, я куплю все, что ты скажешь.

  — Ты не купишь мне свободу, — ответил демон. Мужчина решил сменить тему:

  — Ты хотел бы помыться?

  Демон кивнул.

  — Я приготовлю чан с горячей водой. Мои слуги боятся тебя, поэтому я сам все сделаю.

  — Зачем тебе вся эта морока? — проговорил Инь Чэ ему вслед. — Не легче ли было меня отпустить и я бы вернул тебе твои деньги.

  Ли Цзиньян не ответил и демон добавил: — Что ж, я подожду, пока тебе все это надоест.

  Мужчина вышел и через некоторое время вернулся, чтобы отвести демона к чану с горячей водой.

  — Тебе что-нибудь нужно? Я могу помочь вымыть твои волосы.

  — Ну конечно, ты хотел бы остаться, чтобы посмотреть на меня, — ехидно усмехнулся демон. — Но мне ничего не нужно.

  Молодой человек смутился и вышел. Но далеко уйти не смог и остался стоять, подпирая стену головой и представляя, что сейчас делает демон. Это сводило с ума.

  Услышав о том, что с демона сняли цепь и он будет спокойно расхаживать по дворцу, у слуг началась паника. Они боялись выходить из своих комнат. Ли Цзиньян попытался объяснить им, что этот демон лишён своей демонической силы и не представляет никакой опасности.

  Глава 25. «Когда он обернулся,  вместо Бай Чжэнмина обнаружил сзади себя Чжан Ци»

  Наконец наступил день долгожданной охоты. На рассвете молодые люди оседлали своих лошадей. Чжан Ци сопровождал молодых господ на охоте.

  Конь Хань Вэньчэна, по имени Линхуа, был совершенно черным, как вороново крыло и глаза его хозяина. Животное было очень своенравным и сбрасывало с себя любого другого седока. Только лишь Хань Вэньчэну удалось приручить и объездить его. Оно того стоило — конь мчался, будто стрела. Вряд ли хоть одно здешнее животное могло сравниться с ним в скорости. Линхуа признавал только своего хозяина. Конь напоминал черного демона, несущегося с убийственной быстротой.

  У Бай Чжэнмина был гнедой, хорошо объезженный жеребец, которого юноша то и дело похлопывал по загривку.

  Чжан Ци долго думал, какого коня себе выбрать. Самых лучших уже разобрали и мужчина окончательно пал духом. Где ему найти коня, который сможет не отставать от Линхуа? Неожиданно, он увидел, как на него печальными глазами смотрит лошадь, стоящая в самом дальнем углу. Она была ничем не примечательна, поэтому никто никогда не обращал на нее внимания.

  — Кажется, что это не я выбрал лошадь, а лошадь выбрала меня, — проговорил сам себе Чжан Ци. — Что терять? Возьму ее!

  Он подошёл к животному, чтобы погладить и вывести из конюшни. Лошадь потерлась носом об его ладонь. Очевидно, это животное не знало ласки и его давно никто не выводил.

  — Я назову тебя Тянь, — сказал мужчина, похлопывая лошадь по холке.

  Меж тем, молодые люди уже собрались на охоту. Хань Вэньчэн во всей красе восседал на Линхуа, его глаза горели азартом. На левой руке его, на специальном нарукавнике, сидел ручной, обученный охоте, сокол. Хань Вэньчэн сам вырастил его из маленького птенца и обучил охоте. Этот сокол всегда действовал безупречно. Сейчас он сидел, зыркая по сторонам, вцепившись в нарукавник своего хозяина острыми когтями. На его лапку было надето кольцо, к которому прикреплялась цепочка. Когда придет время, Хань Вэньчэн выпустит сокола выслеживать добычу. Кроме того, их сопровождали борзые с безупречной родословной.

  Хань Вэньчэн огляделся вокруг. Его обсидиановые глаза сияли.

  — А где же Ли Цзиньян? — недоумевающе спросил он.

  — Его не будет, — ответил Сун Юнь, — его демон сказал, что не хочет больше показываться на людях и Ли Цзиньян сидит теперь с ним дома.

  — С каких это пор домашние животные стали ставить условия своим хозяевам? — спросил Хань Вэньчэн.

  — Говорят, что Ли Цзиньян влюбился в этого демона с первого взгляда, как только увидел его на аукционе, — заметил Сун Юнь.

  — Цзиньян влюбился в демона?! — Хань Вэньчэн покатился со смеху. Он так хохотал, что едва не свалился с лошади.

  — А-Хань, осторожнее! — воскликнул Бай Чжэнмин.

  — Все хорошо, Чжэнмин. То-то я смотрю, что Цзиньян ходит, будто не от мира сего, а ему заморочил голову демон!

  — Вы только посмотрите на какой старой кляче выехал Господин, как его там! — воскликнул Сун Юнь. Обернувшись, только было успокоившийся Хань Вэньчэн снова покатился со смеху.

  — О боги, поистине сегодня день смеха, я надорвал себе живот!

  Сун Юнь и Бай Чжэнмин также поддержали его дружным хохотом.

  Поняв, что смеются с него, Чжан Ци даже не стал смотреть в их сторону, проехав мимо. Он похлопывал лошадь по спине, приговаривая: 

  — Все будет хорошо, Тянь.

  — Господин, как его там, обиделся, — усмехнулся Бай Чжэнмин.

  — Ну что ж, друзья, пожалуй, нам пора, — сказал Хань Вэньчэн, натянув поводья. — Вперёд, Линхуа! Удачной нам охоты!

  Они пустились в путь через лес. Сзади ехало ещё несколько юношей из знатных семей, подключившихся к охоте. Костюмы молодых людей были зелёного цвета, чтобы не выделяться среди листвы и выследить зверя.

  — А-Хань, не гони же так! — сказал Бай Чжэнмин. — Мы не угонимся за тобой, у нас нет лошадей, которые умели бы летать.

  — Хорошо, — пообещал молодой мужчина и вырвался вперёд. Он напоминал темного демонического всадника, несущего людям войны и мор. Бай Чжэнмин подстегнул своего скакуна и помчался следом. Остальные последовали его примеру. Чжан Ци подождал, пока они проедут вперёд и помчался за ними, замыкая шествие. Что было удивительно, лошадь, на которую никто всерьез не обращал внимания и над которой смеялись, начала вдруг раскрывать свой потенциал. Почувствовав лесные просторы и твердую руку хозяина, она помчалась, как угорелая, перегнав молодых людей. Однако, Хань Вэньчэн по-прежнему мчался впереди.

  — Посмотрите, Господин, как его там, перегнал нас на своей кляче! — воскликнул Сун Юнь. Бай Чжэнмин принялся хохотать, сетуя, что А-Хань сейчас не видит этого.

  Чжан Ци не знал, куда ему деваться. Он обогнал молодых аристократов, но приближаться к Хань Вэньчэну и получить очередную порцию насмешек ему вовсе не хотелось. Поэтому, он остановился между молодыми людьми и Хань Вэньчэном, чтобы последний оставался в его поле зрения.

  Бай Чжэнмин хохотал до слез и никак не мог остановиться.

  — Господин, как его там, обогнал нас на старой кляче!

  Тем временем, борзые Хань Вэньчэна почуяли след  зверя. Они побежали вперёд и, окрылённый азартом, мужчина, позабыв обо всем на свете, погнал Линхуа вперёд.

  Конь мчался, словно злой дух, и вскоре молодые люди потеряли Хань Вэньчэна из вида.

  — А-Хань! — закричал Бай Чжэнмин, но его крик потонул в топоте копыт.

  Чжан Ци погнал свою лошадь за Хань Вэньчэном, чтобы не потерять молодого мужчину из вида. Лошадь, почуяв свободу, будто расправила крылья и понеслась вперёд.

  — Поднажми ещё немножко, достопочтенная Тянь, — сказал Чжан Ци, похлопав животное по загривку.

  Неожиданно, Хань Вэньчэн остановился, прислушиваясь. Чжан Ци догнал его и стал позади.

  — Чжэнмин, — сказал молодой мужчина, — пришло время спустить сокола.

  Но, когда он обернулся,  вместо Бай Чжэнмина обнаружил сзади себя Чжан Ци. Брови Хань Вэньчэна в изумлении изогнулись и он прыснул со смеху.

  — Вот уж не думал, что меня догонит Господин, как его там, на старой кляче! Это просто невероятно! — мужчина разразился очередным приступом смеха.

  — Эта лошадь вовсе не старая, ее просто никто не разглядел. Почему-то все твои друзья, на самых породистых лошадях, не смогли за тобой угнаться. А, господин Хань?

Глава 26. «Господин Хань, сделай-ка глоток, если жизнь дорога!»

  Мужчины стояли в лесной чаще.

  — Что же, в любом случае пришло время выпускать сокола, — сказал Хань Вэньчэн, — он осторожно освободил кольцо на лапке птицы от цепочки. Сокол мрачно посмотрел на него и прикрыл глаза.

  — Пришла пора нам поохотиться, друг мой, — проговорил молодой мужчина, выпуская хищную птицу. Не успела птица взмыть ввысь, как тут же упала, сраженная чьей-то стрелой. Хань Вэньчэн поменялся в лице.

  — Кто… кто посмел?! Это был мой лучший охотничий сокол! Кто осмелился, выходи и посмотри мне в лицо!

  Ответом ему была внезапно выпущенная стрела, которая летела уже в него самого.

  — Господин Хань! — закричал Чжан Ци. Стрела пронзила лодыжку Хань Вэньчэна, где и застряла. Чжан Ци заметил, как молодой человек побледнел и потерял сознание. Он отпустил поводья и свалился с лошади.

  Освободившийся Линхуа, словно демон, помчался, куда глаза глядят, едва не затоптав своего хозяина. Чжан Ци немедленно спрыгнул со своей лошади и привязал ее к стволу дерева. Единственную оставшуюся у них лошадь ни в коем случае нельзя было терять. Где-то в кустах бродил убийца.

  Чжан Ци кинулся к Хань Вэньчэну. Он прекрасно понял, что произошло. Конечно же, Хань Вэньчэн потерял сознание не просто потому, что стрела вонзилась ему в ногу. Убийца смочил конец стрелы ядом! Промедление могло стоить человеку, лежащему под ним, жизни. Чжан Ци достал нож и разрезал штанину, обнажив стройную ногу с белоснежной кожей. Он схватился за стрелу, торчащую из ноги, и одним рывком вытащил ее. Теперь нужно было срочно высосать яд, пока он окончательно не проник в кровь. Чжан Ци припал губами к лодыжке Хань Вэньчэна, думая только о том, что ему нужно спасти человека. Молодой мужчина тихо застонал и приоткрыл глаза. Как в тумане, он увидел весьма странную картину: кто-то склонился над ним и сосет кровь из его лодыжки. Но в тот момент Хань Вэньчэну было настолько плохо, что стало уже все равно, кто и что с ним делает. Он издал ещё один слабый стон и снова отключился.

  Чжан Ци высасывал и тут же выплевывал плохую кровь. Он хотел расширить рану, разрезав ее ножом, но на полпути остановился, не решаясь испортить эту совершенную гармоничную красоту лишними шрамами. Достаточно и того, что останется шрам от выпущенной убийцей стрелы. А если этот человек не выживет? Чжан Ци немедленно открыл свою поясную сумку, в которой были порошки и настои на все случаи жизни. Ещё раз высосав кровь из раны, мужчина присыпал ее лечебным порошком. Теперь осталось влить нужное противоядие в рот этого человека, но тот до сих пор не приходил в сознание. Чжан Ци слегка приподнял Хань Вэньчэна и ударил его по щекам.

  — Господин Хань, сделай-ка глоток, если жизнь дорога! — Чжан Ци засунул ему в рот тонкое горлышко пузырька и влил противоядие, которое досталось ему ещё от Ван Шу. Конечно, не известно, каким ядом смочена стрела. Оно может не помочь, но может и помочь. Хань Вэньчэн начал кашлять, но проглотил жидкость, а потом снова отключился. Чжан Ци решил дать ему некоторое время, чтобы отлежаться. Потом нужно срочно возвращаться домой, пока их не застигла темнота. Кроме того, где-то поблизости наверняка бродит убийца. 

  Лицо Хань Вэньчэна напоминало прекрасную нефритовую маску. Чжан Ци начал складывать баночки и пузырьки с лекарствами обратно в сумку. Хань Вэньчэн на мгновение приоткрыл глаза. Он увидел профиль красивого мужчины, который был чем-то занят. Хань Вэньчэн ничего не соображал, перед глазами все плыло, он не осознавал, что происходит и впал в состояние транса.

  Повесив сумку на прежнее место, Чжан Ци схватил Хань Вэньчэна на руки. Теперь мужчине нужно было как-то посадить его на лошадь.

  — Тянь, ты же самая умная, ты справишься, — успокаивал лошадь Чжан Ци. Кое-как водрузив полумертвого Хань Вэньчэна в седло, он запрыгнул следом. Мужчина сел позади молодого господина, обхватив его рукой за талию и крепко прижимая к себе, чтобы тот не свалился во время езды. Сквозь тонкую ткань Чжан Ци почувствовал упругий живот молодого человека. Хань Вэньчэн упирался спиной ему в грудь, а его волосы щекотали щеку Чжан Ци.

  Мужчина думал о том, как им избежать очередных сюрпризов, ведь убийца может по-прежнему находиться где-то рядом.

  Молодые люди потеряли Хань Вэньчэна из вида, а спустя какое-то время увидели, что как сумасшедший несётся Линхуа. Без своего седока, сметая все на своем пути. Бай Чжэнмина охватила паника.

  — А-Хань!! — закричал юноша в истерике. — С ним что-то случилось!

  — Успокойся, не разводи панику, мы пойдем и прочешем лес, — предложил Сун Юнь. И кто бы мог подумать, что из-за кустов покажется Господин, как его там, на своей кляче, который, к тому же, будет везти ещё и Хань Вэньчэна!

  Бай Чжэнмин выпучил глаза:

  — Ты… почему ты везёшь А-Ханя?! Почему ты его обнимаешь?! Что ты с ним сделал???

  — Молодой господин без сознания, — пояснил Чжан Ци, — кто-то попал в него отравленной стрелой. Нужно срочно добраться до дворца и позвать лекаря! — не теряя больше времени, Чжан Ци поскакал вперёд.

  — А-Хань, что с моим А-Ханем!! — в истерике закричал Бай Чжэнмин. Подгоняя своего гнедого, он помчался следом.

  Хань Вэньчэн пару раз приходил в сознание, хоть это было и мимолётно. Он чувствовал чью-то сильную руку, которая обнимала его, не давая упасть, чувствовал чье-то обжигающее дыхание на своей щеке. Потом он снова отключился.

  Чжан Ци вспомнил о борзых. Собаки всегда возвращаются к своему хозяину, но животные не вернулись. Очевидно, что убийца перебил их, чтобы собаки не вывели на его след.

  Они уже подъезжали ко дворцу. Их догнал Бай Чжэнмин, несшийся, как угорелый. Чжан Ци спрыгнул с лошади и подхватил Хань Вэньчэна на руки. Чжэнмин тоже спешился и кинулся к мужчине.

  — Отпусти А-Ханя немедленно!! — заорал он.

  — Если тебе действительно дорога жизнь этого человека, то скорее беги за лекарем, вместо того, чтобы учинять тут истерики! — прикрикнул в ответ Чжан Ци. — Дорога каждая минута!

  Глава 27. «Они привели сюда демона!»

  Хань Вэньчэна уложили на кровать. Чжан Ци объяснил лекарю, что произошло и что он предпринял.

  — Вы спасли молодому человеку жизнь, — ответил лекарь. — А теперь я попросил бы вас оставить нас вдвоем с господином Ханем, мне нужно срочно заняться его лечением.

  — Да, конечно, — ответил Чжан Ци.

  Голова Бай Чжэнмина поминутно мелькала, просовываясь в приоткрытую дверь.

  — Я должен присутствовать здесь, я его близкий человек!

  Лекарь строго повернулся к нему:

  — Молодой человек, я же попросил всех покинуть эту комнату! Мне срочно нужно заняться лечением господина Ханя.

  Чжан Ци молча вышел из комнаты. Он очень устал. Устал, как никогда. Поэтому, завалился на кровать, не снимая одежды. Ему было уже все равно. «Хоть кого-то я спас. Потому что на войне я привык только убивать». Сон долго не приходил к нему. Мужчина думал о том, кто же всё-таки может быть убийцей? И каковы его мотивы?

  Бай Чжэнмин днём и ночью сидел у постели Хань Вэньчэна. Вдруг, молодой мужчина резко вскочил с постели с криком:

  — Кто здесь?!

  Он был бледен, его распущенные волосы спутались.

  — А-Хань! А-Хань, ты очнулся?! Это же я, Чжэнмин!

  Обсидиановые глаза уставились на юношу.

  — Чжэнмин… — проговорил мужчина бледными губами. На его лице появилась загадочная улыбка. — Чжэнмин, ты знаешь, какой прекрасный сон мне снился?

  — Какой?

  — Будто какой-то мужчина долго целовал мою ногу. Мне было так приятно… А потом… Этот мужчина обнял меня и крепко прижал к себе, а его дыхание обжигало мою щеку. О боги, как же это было приятно!

  Чжэнмин с изумлением и яростью посмотрел на Хань Вэньчэна.

  — Какой ещё мужчина?! Твой разум окончательно помутился? Тебя привез Господин, как его там на своей кляче. Что вообще случилось?! Кто в тебя стрелял?

  — Господин, как его там? — с удивлением спросил Хань Вэньчэн. — Это был он?? — мужчина от души рассмеялся, но тут же схватился за грудь.

  — А-Хань? — взволнованно позвал Бай Чжэнмин.

  — Кто стрелял? Я не помню… Кто-то стрелял?

  Хань Вэньчэн пытался восстановить в памяти цепочку событий.

  — Ложись и не вставай! — Бай Чжэнмин опустил молодого человека на подушки. — Я больше не подпущу к тебе ни единого мужчину!

  — Чжэнмин, я чувствую слабость, я хочу спать…

  — Значит, будем спать, — ответил юноша.

  Слуги были в ужасе от того, что демон расхаживал по дому без цепей. Но у демона на уме было только одно: бежать. Бежать отсюда, как можно скорее. Хоть он и был лишён своей демонической силы, однако мог быстро бегать, высоко прыгать и лазать по деревьям, цепляясь за стволы острыми когтями.

  Дождавшись, пока Ли Цзиньян уйдет заниматься своими делами, демон тут же запрыгнул на дерево. Он решил сбежать из дворца по верхушкам деревьев, перепрыгивая с одного на другое. Это не составило ему особого труда и вскоре Инь Чэ оказался за воротами, спрыгнув с дерева в нужном месте. Как только он почуял свободу, сразу же побежал без оглядки. 

  Отбежав на приличное расстояние, демон спрятался в кустах и, нарвав полевых цветов, высосал из них весь нектар. Он знал, что Ли Цзиньян непременно отправится на его поиски, поэтому нельзя было терять ни минуты. На ходу демон обдумывал план, как можно освободиться от ошейника и вернуть себе демоническую силу. Даже завязав свои чрезмерно длинные волосы в узел, он слишком выделялся среди окружающих и привлекал к себе ненужное внимание, но изменить внешность не мог, так как лишился своей силы. Если бы удалось кого-то уговорить снять с него ошейник в обмен на вознаграждение… Но тогда ему пришлось бы раскрыть себя. Нужно было придумать какую-то хитрость.

  — Эй, красавица! — послышался голос сзади. 

  Демон ускорил шаг, не оборачиваясь. Дорогу ему преградили несколько верзил.

  — Куда торопишься, сестрица?

  — Да это парень! 

  Мужчины захохотали. Их мерзкие рожи вызывали отвращение.

  — Не сестрица, а братец? Куда же ты собрался такой красивый? Может быть, развлечемся? 

  — Ты что, обрезанный рукав? — с кривой усмешкой спросил приятель у сказавшего это верзилы.

  — Я? Нет, — начал оправдываться мужчина. — Я просто пошутил. Отчего же задаром пропадать такой красоте? Давайте продадим его в бордель! Золото на дороге не валяется.

  — Хорошая мысль, за такого немало дадут.

  Они скрутили демона и потащили за собой.

  — Иди, пошевеливайся!

  Посетители борделя с удивлением оборачивались, глазея, кого это там ведут уличные бродяги. Один из посетителей с интересом присмотрелся к ошейнику Инь Чэ и символам на нем.

  — Эй, уважаемые, кого это вы привели сюда к нам? — спросил он.

  — Парнишка мечтает найти себе работу, — со смехом ответили мужчины.

  — А вы уши его видели? Видели когти на его пальцах? Да вы привели сюда демона! — вскричал незнакомец.

  Посетители, которые вмиг забыли, что пришли сюда в поисках сладких развлечений,  заголосили:

  — Они привели сюда демона!

  — Бейте эту тварь! — закричал кто-то и мужчины накинулись на Инь Чэ. Однако, демон не желал сдаваться просто так. Он вгрызался в их плоть клыками и царапал лица когтями, чем обозлил людей ещё больше.

  — Бей! Бей его! Убей нечисть! 

  Ли Цзиньян места себе не находил. Он обыскал каждый куст в саду и понял, что демон сбежал. Страшно даже подумать, в какую беду может попасть беззащитный демон в мире людей!

  Ли Цзиньян обыскал все окрестности, но демона нигде не было. Молодой человек проехал просить помощи у Сун Юня.

  — Помоги, мой демон сбежал! — затараторил мужчина с порога. — Его могут убить! Нужно просить о помощи Хань Вэньчэна.

  — Вэньчэн болен. Ты разве ничего не знаешь? На охоте в него стреляли и он еле уцелел. Но я, пожалуй, смогу сопроводить тебя. Пора бы развеяться.

  Молодые люди, не долго думая, отправились в дорогу.

  Глава 28. «Ты как кость в моем горле, как бельмо на моем глазу»

  Ли Цзиньян и Сун Юнь прочесывали окрестности.

  — Цзиньян, да сдался тебя этот демон! — не выдержал Сун Юнь.

  — Он нужен мне, — с тревогой ответил молодой человек.

  — С одной стороны, я тебя понимаю, ведь ты отдал за него такие большие деньги.

  — Не в деньгах дело, — сказал Ли Цзиньян. — Просто он нужен мне. Нужен и все.

  Сун Юнь усмехнулся.

  — Помоги мне  найти его, — взволнованно проговорил молодой человек.

  — Ладно. Все равно ничем заняться. Наш А-Хань, который обычно развлекал пирами и охотой, слег после ранения отравленной стрелой. Без него стало скучно. Давай прочешем бордели. Не исключено, что кто-нибудь мог продать твоего демона туда. С такой-то внешностью.

  Ли Цзиньян побледнел и сжал кулаки. При одной мысли о том, что кто-то притронулся к демону, он почувствовал душевную боль и жгучую ревность.

  Тем временем, драка продолжалась. Демона окружили разъяренные мужчины. Он кидался на них как собака, кусаясь и царапаясь.

  — Бейте его, не бойтесь, его сила запечатана! — вскричал один мужчина, разбиравшийся в подобных делах, глядя на ошейник демона. Инь Чэ видел вокруг себя лишь свирепые, разъяренные лица, более похожие на демонов, чем он сам, тянущие к нему свои руки. Голова закружилась. Удары беспощадно сыпались на демона со всех сторон и сил обороняться больше не было. Он понял, что это конец и перестал бороться. Перед глазами все поплыло. В это самое время открылась дверь и в зал вошли двое молодых господ. На них была дорогая одежда и не менее дорогие украшения. Сразу было понятно, что эти люди из высших слоев общества. Но что они забыли в этой забегаловке? Хотя, не редки были и случаи, когда богатые господа, интереса ради и, чтобы убить скуку, посещали подобные заведения. Но обычно они одевались простолюдинами, чтобы ничем не выказывать своего положения.

  — Что здесь происходит?! — закричал Ли Цзиньян. — А-ну, расступись!

  Он достал меч и принялся размахивать им направо и налево. Перепуганные люди с криком отскочили в сторону. Ли Цзиньян увидел посреди зала своего демона, избитого до такой степени, что на нём не было живого места. Он еле держался на ногах. Едва Ли Цзиньян успел подбежать, как демон свалился прямо на него.

  — Инь Чэ! — в ужасе вскричал молодой человек, подхватывая демона на руки. — Можете считать, что вы все покойники! — бросил он, не оборачиваясь, мужчинам. Но сейчас не было времени заниматься всеми этими людьми — Это заведение скоро навсегда закроется!

  Как только молодые люди покинули зал, мужчины, участвовавшие в драке, принялись разбегаться кто куда, чтобы никогда сюда больше не вернутся. Лица некоторых были исцарапаны когтями демона, а на теле виднелись укусы от его клыков.

  — А я что? Я не при чем! Я и пальцем не тронул этого демона.

  Мужчины, испугавшись, принялись валить все друг на друга, а потом просто разбежались.

  — Какой убыток ни за что и ни про что! Сколько клиентов потеряли, так теперь ещё и угрожают! Ах, этот демон, будь он неладен! — воскликнула хозяйка заведения.

  — Они убили его! — в истерике восклицал Ли Цзиньян.

  — Успокойся, — ответил Сун Юнь. — Он просто потерял сознание. Демоны, они живучие, намного выносливее человека. И заживает на них все, как на собаках. Все будет в порядке.

  Ли Цзиньян напоминал умалишенного. Он постоянно склонялся к демону, гладил его по волосам и что-то шептал. Но тот так и не пришел в себя. У молодого мужчины едва не началась истерика. Добравшись до дворца, он велел немедленно позвать лекаря, уложив демона на собственную кровать, не смотря на то, что его одежда была в грязи и заляпана кровью.

  Узнав, что это демон, лекарь наотрез отказался заниматься им.

  Ли Цзиньян вышел из себя:

  — Да я сам тебя линчую, если ты откажешься помочь этому демону!

  — Сжальтесь, господин, я ведь лечу только людей и совсем не знаю о природе демонов!

  Но молодой господин и слышать ничего не хотел. Если в данный момент тело этого демона как у человека, то и лечить его нужно как человека. 

  Перепуганный лекарь, не имея другого выбора, принялся заниматься избитым до полусмерти демоном.

  Хань Вэньчэн достаточно быстро пришел в себя после вонзившейся в него отравленной стрелы. Во многом на это повлияло то, что Чжан Ци вовремя высосал отравленную кровь из его раны и дал противоядие. Справляться с ядами его с самого детства учил Ван Шу, за что сейчас мужчина был ему неимоверно благодарен.

  Хань Вэньчэн сидел в своей комнате до поздна и что-то читал. Он был ещё бледен после болезни. На молодом мужчине был белоснежный шелковый нижний халат, на который спускались длинные волосы, черные, как смоль. Хань Вэньчэн был похож на изваяние божества в одном из храмов, сделанное искусным ваятелем. Клетка с птицей была накрыта тканью, так как в это время птицы уже спали. В дверь раздался стук и на пороге появился Чжан Ци.

  — Молодой господин Хань, я хотел бы поговорить.

  Хань Вэньчэн даже не повернулся, чтобы удостоить его взглядом, продолжая заниматься своими делами.

  — Чего тебе? — небрежно бросил он через плечо.

  Чжан Ци вышел из себя:

  — Смею напомнить, господин Хань, что я уже во второй раз спасаю твою жизнь, но ни единого раза не услышал слова благодарности. Нельзя ли хотя бы разговаривать со мною повежливее?

  Хань Вэньчэн недовольно хмыкнул. Он вполоборота повернулся на мужчину. Его безупречный профиль отражался тенью на стене в мерцающем пламени свечей.

  — А ты что думал, я тебе в ноги кланяться буду? Ты как кость в моем горле, как бельмо на моем глазу. Когда ты уже исчезнешь из моей жизни!

  Чжан Ци почувствовал себя школьником, которого ни за что отчитали. 

  — Господин Хань, я уже говорил тебе и снова повторюсь, что нахожусь здесь не по своей воле, а будь моя воля, век бы не видать ни тебя, ни этот дворец. Поэтому, нам лучше с этим примириться, чтобы как-то друг друга терпеть.

  Хань Вэньчэн снова развернулся вполоборота.

  — Почему ты спас меня? Потому что, если бы я умер, ты не смог бы отчитаться перед императором  за невыполненное поручение?

  — Потому что я не мог не спасти человека, — ответил Чжан Ци. В воздухе зависла пауза и мужчина продолжил: — Я пришел, чтобы спросить, есть ли у тебя какие-либо подозрения по поводу человека, который пытается тебя убить? 

  — Нет. У меня нет никаких подозрений, — ответил Хань Вэньчэн. — А теперь оставь меня.

  Глава 29. «У меня даже в мыслях такого не было»

  Ли Цзиньян пошел в лес, чтобы насобирать цветов. Он знал, что демон больше всего любил цветы, сорванные в лесу. Мужчине хотелось порадовать демона, когда тот проснется. Он встал на колени, принявшись собирать цветы и вязать букеты.

  Кто-то осторожно раздвинул руками цветы.

  — Ах, смотрите какой красавец! — воскликнула шепотом одна из девушек.

  — Кажется, я уже видела этого молодого господина, — отвечала другая. — Если бы вы знали, насколько красив его друг, господин Хань Вэньчэн! Один раз мне посчастливилось увидеть его.

  — Хань Вэньчэн — обрезанный рукав, какой смысл заглядываться на него?

  — Да и этот вполне ничего. Интересно, для кого он собирает столько цветов?

  — Так пойдёмте спросим!

  — Да ты что, А-Синь, совсем рассудок потеряла?

  — А что такого? — рассмеялась девушка. — Вот пойду и спрошу. За спрос денег не берут!

  Она выбежала из кустов и остальные девушки побежали за ней. Словно стайка неугомонных птичек, они внезапно окружили Ли Цзиньяна со звонким смехом.

  — Молодой господин, для кого это вы рвете столько букетов, должно быть, для своей возлюбленной?

  Девушки пришли с источника. Они бежали босыми ногами по траве, а обувь несли в руках. 

  Увидев молодых девушек, да ещё и так бесцеремонно принявшихся расспрашивать его, Ли Цзиньян слегка покраснел. Он никогда не был обделён женским вниманием, за ним бегало множество девушек, но молодой человек оставался к ним равнодушен, будто ждал ту самую, одну-единственную. А нашел демона.

  Ли Цзиньян никогда не питал пристрастия к мужскому полу, но демон — это было нечто особенное. Молодому человеку было абсолютно все равно — мужчина это или женщина. Он всем сердцем полюбил это прекрасное существо и теперь сходил с ума, не познав взаимности.

  — Эти цветы я срываю для своего демона, — ответил Ли Цзиньян.

  — Ах! — в страхе воскликнули девушки. — Вы общаетесь с демоном?! Но он может убить вас, молодой господин! Демоны злы и коварны.

  — Нет, — ответил Ли Цзиньян. — Демон не может убить меня. Так уж получилось. Простите, мне надо идти, — он схватил в охапку букеты и поспешил покинуть это место.

  Ли Цзиньян очень спешил, он боялся, что с демоном что-то случится или что тот может умереть. Тихонько войдя в комнату, молодой человек убедился, что демон так и не пришел в себя. Инь Чэ лежал с закрытыми глазами и будто бы спал. Лекарь ответил, что сделал все, что мог. Но он не знает природу этих существ, поэтому не может ручаться за правильное лечение. 

  Ли Цзиньян расставил по всей комнате цветы, засунув сорванные букеты в вазы с водой. Комната наполнилась сладковатым цветочным ароматом.

  Молодой человек так сильно переживал, что демон может умереть, что не находил себе места. На лицо Инь Чэ было страшно смотреть — прекрасное, неземной красоты лицо было изуродовано синяками и кровоподтеками.

  Ли Цзиньян был очень зол, он хотел самолично разделаться с негодяями, избившими его демона, но не мог оставить Инь Чэ надолго одного.

  Не зная, что ему делать, Ли Цзиньян прилёг на кровать, развернувшись лицом к демону. Его заострённые уши подрагивали во сне — демон спал.

  Мужчина внимательно рассматривал его длинные тонкие пальцы с небольшими когтями. Ему хотелось дотронуться до демона, но он все никак не решался.

  Неожиданно, Ли Цзиньян увидел, что яркие изумрудные глаза наблюдают за ним. Он вздрогнул и покраснел, внутри все перевернулось.

  — Инь Чэ, ты проснулся? Как ты чувствуешь себя?

  Было примечательно, что сейчас лицо демона снова стало чистым, как и прежде, без единой царапины или синяка. 

  Демон проигнорировал его вопрос и сказал:

  — Конечно же ты пришел за мной, ведь ты потратил на меня так много денег! Люди ценят только то, что дорого стоит.

  Ком подступил к горлу. Ли Цзиньяну стало обидно чуть ли не до слез. 

  — Я пришел за тобой потому, что переживал за тебя. Почему ты ушел?

  — Почему? — спросил демон. — Почему ты задаешь столь идиотские вопросы? Если бы тебя кто-нибудь поймал и продал, как домашнее животное, ты бы не хотел попасть домой?

  — Домой… — медленно проговорил Ли Цзиньян. — У меня больше нет дома. Нет моей семьи, нет никого. Дом разрушен, а семья убита. И теперь я живу в императорской клетке. Меня самого будто поймали и заперли.

  — Да? Но ты не носишь рабского ошейника, тебя не сажают на цепь, ты можешь пойти, куда вздумается, а я не могу! И почему ты лежишь сейчас в этой постели? Ты же не просто так пришел и лег ко мне? Ты хочешь, чтобы я расплатился своим телом за свое спасение, не так ли?

  Ли Цзиньян покраснел.

  — Нет. У меня даже в мыслях такого не было. Я просто боялся, что ты умрёшь… И я не хочу уходить! Позволь мне остаться рядом с тобой, просто побыть рядом! — с этими словами он не выдержал и обхватил демона двумя руками, прижимая к себе, да так крепко, что невозможно было вырваться. Инь Чэ нахмурился, но ничего не сказал. Собственно, какой у него был выбор? 

  Ли Цзиньян зарылся лицом в его мягкую белую шевелюру, которая пахла лесными цветами и травами, вдохнув этот аромат. Он осторожно дотронулся до каждого когтя на пальцах демона, будто изучая его.

  Инь Чэ тяжко вздохнул, понимая, что ему не выбраться из объятий этого человека. Смирившись со своей участью, демон бессильно опустил голову на плечо мужчины.

  Глава 30. «Как же я тебя ненавижу!»

  Бай Чжэнмин уже несколько дней не приходил. Возможно, что они поругались с Хань Вэньчэном. Часто Хань Вэньчэн провоцировал ссору, чтобы на несколько дней остаться одному. 

  В любом случае, Чжан Ци очень радовался отсутствию юноши — теперь можно спать спокойно, а не выслушивать всю эту порнографию каждую ночь.

  Один раз, Чжан Ци проснулся, как всегда, на рассвете и увидел свежие следы, ведущие к комнате Хань Вэньчэна. Совсем недавно прошел дождь и молодой господин не заметил, как наследил. Крошечные комочки сырой земли на полу говорили сами за себя. Чжан Ци вспыхнул: стало быть, этот человек куда-то уходит среди ночи, пока все спят, обведя его вокруг пальца! А тут ещё пришло второе послание от Ван Шу, в котором говорилось, что император наказал Чжан Ци оставаться во дворце и приглядывать за Хань Вэньчэном и его друзьями, чтобы эти аристократы, рано или поздно, не учинили мятеж и не подбили к нему остальных. Мужчина совсем пал духом. Жизнь казалась ему беспросветной и бессмысленной: прозябать в этом дворце и быть посмешищем для юнцов. Пожалуй, это хуже смерти на поле брани. В детстве отец говорил ему: «Как бы ни было в жизни плохо, не теряй надежду». И эти слова сейчас привели его в чувство. Да что такого, всего лишь несколько глупых мальчишек, повод ли это для того, чтобы не хотеть жить? Есть куда более важная цель: например, отомстить за смерть родителей. Людям , о которых он не знает совершенно ничего. Сегодня он хотел во что бы то ни стало выследить, куда же уходит Хань Вэньчэн. Для этого Чжан Ци напился настоя из трав, которые перебивают сон, чтобы не спать целую ночь. Он сидел тихо и выжидал, прислушиваясь к тому,  что происходит за стеной. Ничего не подозревая, Хань Вэньчэн быстрыми шагами направился по извилистым тропинкам сада одному ему ведомо куда.

  Стараясь шагать как можно бесшумнее, Чжан Ци направился за ним. Хань Вэньчэн, весь в черном, может легко скрыться под  покровом темноты. Молодой мужчина будто что-то почувствовал и обернулся. Чжан Ци сразу же спрятался за дерево. Увидев, что сзади никого нет, Хань Вэньчэн продолжил свой путь.

  Чжан Ци следовал за ним короткими перебежками от одних кустов к другим. Сад был огромный и попадались совсем заброшенные места, по которым, казалось, никто не ходил. Хань Вэньчэн почувствовал, что за ним идут и прибавил шаг. Он знал, кто за ним идёт. Молодой мужчина нырнул в листву деревьев.

  Чжан Ци заметил, что Хань Вэньчэн скрылся из вида, просто шел и исчез! Он начал прочесывать кусты. Хань Вэньчэн задержал дыхание, потому что мужчина прошел прямо мимо него. Не заметил. Какая удача! Не теряя даром времени, пока Чжан Ци прошел вперёд, Хань Вэньчэн тихонько вылез из своего укрытия и пошел назад самыми нехоженными тропами и окольными путями.

  Чжан Ци понял, что окончательно потерял молодого человека из вида.

  «Да что я за неудачник? Не могу выследить мальчишку! Разве место мне на службе у императора?» Дурманящий запах ночных цветов сводил с ума. Слышался крик ночной птицы, будто насмехающейся над ним. Мужчина до последнего не терял надежду и принялся прочесывать кусты, но Хань Вэньчэна нигде не было. Плюнув на это дело, Чжан Ци с проклятиями пошел назад и по дороге чуть не заблудился. Он блукал по саду какое-то время, а потом решил ждать Хань Вэньчэна прямо у входа, чтобы поймать его на горячем.

  Он ждал долго, но молодой господин и не думал появляться. Чжан Ци пообещал самому себе, что не сдвинется с места, пока не дождется его.

  Как только звёзды поблекли на небе и начал близиться рассвет, Чжан Ци увидел высокую фигуру в развевающемся черном плаще. Хань Вэньчэн не ожидал, что мужчина будет караулить его у входа.

  — Ну так где ты был, господин Хань? — спросил Чжан Ци, сложив руки на груди. Хань Вэньчэн нахмурился.

  — А тебе что за дело? Ещё хватает наглости допрашивать меня! Да кто ты такой, чтобы я перед тобой отчитывался?

  — Ну, передо мной, может, ты и не будешь отчитываться, а как насчёт императора? Ты знаешь, недавно мне прислали письмо, в котором говорилось, что император оставляет меня здесь на неопределенный срок. Что ты на это скажешь?

  Хань Вэньчэн ещё больше нахмурился.

  — Как же я тебя ненавижу! — честно признался он. — Такие, как ты, убили всю мою семью, лишили меня всего и я вынужден теперь, как в тюрьме, торчать в этом дворце.

  — Тебе, господин Хань, очень бы хотелось свалить всю вину на меня, но я тебя разочарую, я не участвовал в той войне, когда армия Цинь Шихуанди покорила ваши государства. И я не убивал твоих родственников. Я присоединял уже совсем другие территории, гораздо позже.

  — Да какая разница! — перекошенное злобой лицо Хань Вэньчэна выглядывало из капюшона. Он наклонился к Чжан Ци. — Все равно ты — пёс! Императорский пёс! А я хожу, куда хочу и не обязан отчитываться перед тобой, у меня может быть своя личная жизнь! — с этими словами Хань Вэньчэн с силой оттолкнул Чжан Ци, стоящего на проходе, и вошёл во дворец.

  Придя в себя после побоев, демон гулял по саду, собирая цветы.

  — Инь Чэ! — крикнул Ли Цзиньян. — Подойди сюда!

  Демон направился к молодому человеку и  Ли Цзиньян сразу же пристегнул к его ошейнику новую цепь. В этот раз другой конец цепи был запечатан такими же символами, как и на ошейнике и освободиться от нее демон больше не сможет. Молодой человек ходил к заклинателям и они запечатали цепь, чтобы демон больше не смог сбежать.

  На прекрасных изумрудных глазах Инь Чэ выступили слезы.

  — Зачем?! — с укором посмотрел он на Ли Цзиньяна. — Это же подло!

  Лицо демона выражало гнев, боль и обиду.

  — Прости, — проговорил молодой мужчина, — я не мог иначе.

 

  Глава 31. «И не надо врать, что это не так, я знаю, что это так!»

  После того, как Ли Цзиньян снова надел на демона цепь, тот впал в депрессию. Он отказывался выходить из своей комнаты и отказывался есть. В комнате завяли все цветы. Ли Цзиньян терзался, не зная, что ему делать. Он попытался снова поговорить с демоном, присев на краешек кровати.

  Инь Чэ лежал, уткнувшись лицом в подушку. Конец цепи был привязан к крючку в углу комнаты.

  — Инь Чэ, я же тебя предупреждал, — начал Ли Цзиньян, но похоже, он вел монолог с самим собой, потому что демон не отвечал ему.

  — Я бы не стал сажать тебя на цепь, если бы ты не пытался сбежать. Хорошо, что я подоспел вовремя. А если бы я не подоспел? Они бы убили тебя! Ты понимаешь? 

  Демон по-прежнему не отвечал ему.

  — Инь Чэ, ты меня слышишь?

  Неожиданно, демон вскочил с кровати, звеня цепью, и бросился мужчине на шею. Ли Цзиньян опешил и перепугался, не зная, как себя вести.

  — Ты… что?

  Демон обнял его обеими руками и заглянул прямо в глаза.

  — Ты же хочешь меня, правда же?

  Ли Цзиньян густо покраснел после этих слов.

  — И не надо врать, что это не так, я знаю, что это так! — продолжал демон, не давая ему опомниться. Инь Чэ склонился к нему ещё ближе и принялся вылизывать молодому человеку щеку, как это делали животные. Ли Цзиньян сидел ни жив, ни мертв, боясь пошевелиться. Его щеки напились румянцем. Демон притянул его к себе ещё ближе и его язык проник в полуоткрытый рот парня. Сердце Ли Цзиньяна отчаянно забилось в груди, а по коже проползли мурашки. Их языки на мгновение переплелись. Ли Цзиньяну показалось, что он нырнул в безбрежный океан, такой теплый и ласковый, что ни за что не хотелось из него вылезать. Грудь молодого мужчины высоко вздымалась под одеждой, а демон не выпускал его губы из своего плена. Ли Цзиньян прикрыл глаза, казалось, что сейчас он вот-вот умрет. Демон, тем временем, стянул с себя верхнюю часть халата, который легко сполз с его плечей, и остался наполовину обнаженным. При виде его прозрачной, светящейся кожи, помимо воли, Ли Цзиньян издал вздох.

  — Делай, что захочешь… — прошептал ему на ухо Инь Чэ. Ли Цзиньян остановился. Он все не решался задать один вопрос, но задать его было необходимо.

  — Инь Чэ… — заикаясь, начал Ли Цзиньян. — Твои органы, они, как у обычного человека?

  — А ты не рассмотрел, когда меня продавали нагишом? — усмехнулся демон. Лицо молодого человека залилось краской. Демон взял его ладонь и положил к себе между ног. Ли Цзиньян почувствовал выпирающий под тканью одежды орган, как у обычного мужчины, причем очень возбуждённый, и отдернул руку, будто его ошпарили кипятком. Демон снова усмехнулся и приблизил лицо к Ли Цзиньяну. От демона исходил приятный цветочный аромат, в котором можно было утонуть. Молодой мужчина снова тихонько вздохнул. Инь Чэ поймал его губы и они снова слились в поцелуе. Пока они наслаждались медленным глубоким поцелуем, демон, тем временем, стянул с молодого человека верхнюю часть халата. Ли Цзиньяну казалось, что его пронзили сотни молний, внутри все трепетало, он больше не мог сдерживать своих порывов и провел пальцами по белой прозрачной коже демона. Забыв обо всем на свете, молодой мужчина принялся покрывать грудь и плечи Инь Чэ самыми нежными поцелуями, поглаживая его спину. Демон прижал заострённые уши, прикрыв глаза от удовольствия. Он потерся о щеку мужчины.

  В голове Ли Цзиньяна молотом стучала только одна фраза, которую он не решился бы произнести вслух: «Я люблю тебя. Я люблю, люблю тебя!»

  Но вслух ее можно было и не произносить, потому что демон это  и так прекрасно знал. 

  ТыТак они продолжили ласкаться друг с другом. Инь Чэ легонько покусывал Ли Цзиньяна за шею и царапал ему спину когтями, едва прикасаясь, будто щекоча. Отдавшись нахлынувшим порывам, Ли Цзиньян продолжал целовать и гладить демона со всей нежностью. Белые и черные пряди их волос переплелись. Возможно, так прошло несколько часов, время перестало существовать для Ли Цзиньяна, когда он оказался в объятиях демона. Однако, продолжая его ласкать, мужчина не торопился приступать к чему-то ещё. Демон обхватил его за шею и прошептал:

  — Давай, сделай это уже…

  Ли Цзиньян впал в ступор. У него не было никакого опыта с мужчинами, а, тем более, с демонами. Тогда Инь Чэ полностью снял с себя халат, лег на кровать и притянул к себе мужчину, тоже освобождая его от остатков одежды. Ли Цзиньян уже лежал на нем, их обнаженные тела соприкасались и это лишало мужчину рассудка. Инь Чэ обвил его талию ногами. На лице демона играла улыбка, которая отчасти казалась насмешливой.

  — Ну, долго мне ещё ждать?

  — Тебе… не будет больно? — сглотнул Ли Цзиньян.

  — Не будет, — ответил демон, притягивая его ещё ближе.

  После того, как их языки в очередной раз сплелись, Ли Цзиньян не выдержал и, наконец, вошёл в демона. Это оказалось легче, чем он мог себе вообразить. Тело демона чудесным образом растягивалось и мужчина легко вошёл.

  Только после того, как Ли Цзиньян ещё раз осведомился, что не причиняет своему партнеру боли, он начал медленно двигаться. Каждое прикосновение к этому существу рождало внутри целый взрыв эмоций. Ли Цзиньян до сих пор не мог поверить, что в эту минуту он обладает самым прекрасным существом, которое когда-либо видел. Демон поистине был прекрасен. Его длинные белоснежные волосы разметались по подушкам, а ярко зеленые глаза горели страстью. Он ещё крепче обхватил Ли Цзиньяна, будто вдавливая его в себя. Цепь, пристегнутая к его ошейнику, постоянно звенела. Это было похоже на какой-то садо-мазохистский обряд, но на самом деле каждое движение Ли Цзиньяна по отношению к этому существу было исполнено любви и нежности. В порыве страсти демон исцарапал его спину когтями, но мужчина даже не почувствовал этого, окрылённый любовью.

  Глава 32. «Это было подло с твоей стороны»

  Когда Ли Цзиньян проснулся, он подумал: а не чудесный ли волшебный сон посетил меня вчера? Но когда он повернулся, рядом в постели с ним лежал демон, он был обнажен и прикрывался одеялом, звеня своей цепью. Значит, не сон! Это слегка смутило мужчину.

  — Доброе утро, Инь Чэ, — проговорил он.

  — Теперь ты отпустишь меня? — спросил демон. — После того, как я расплатился с тобой своим телом?

  — Что?

  — Надеюсь, ты не вообразил себе, как я питаю к тебе какие-то чувства? — безжалостно продолжал демон, почесывая свою руку когтями. — Я заплатил тебе вчера своим телом для того, чтобы ты отпустил меня. Ты меня хотел, ты это получил. Мне важна лишь моя свобода.

  Чем выше взлетаешь, тем больнее падать. Только что Ли Цзиньян прочувствовал это на своей шкуре. Будто его душу выгрызли дикие звери. Он встал и начал одеваться.

  — Это было подло с твоей стороны, Инь Чэ… — только и мог проговорить молодой мужчина срывающимся голосом.

  — Подло?! — это из-за тебя меня чуть не убили, признай это! Из-за своего эгоизма ты не хочешь меня отпускать!! Если бы ты сразу это сделал, мне не пришлось бы бежать, подвергая свою жизнь опасности, а я бы вернул тебе твои деньги. Но ты думаешь только о том, чтобы тебе было хорошо, тебе наплевать на других! Ты хочешь забавляться с живым демоном, будто со своей игрушкой! Беги к своим друзьям и, наконец, расскажи, что переспал со мной. Они давно ждут от тебя подробностей. Каково это, переспать с демоном? Поведай им о своих ощущениях!

  — Замолчи! — закричал Ли Цзиньян и выбежал прочь. В этот момент ему захотелось просто исчезнуть и никогда не перерождаться.

  — Сун Юнь, — улыбнулся Хань Вэньчэн, подняв глаза.

  — Пришел справиться о твоём здоровье, А-Хань, — ответил молодой человек.

  — Со мной все в порядке, я давно встал на ноги.

  — Так кто же всё-таки стрелял, вы нашли подлеца?

  — Нет, — ответил Хань Вэньчэн, откладывая книгу в сторону. — Я не знаю, кто это был, это мог быть кто угодно.

  — Да, в этом мире нас на каждом шагу подстерегает опасность.

  Птица заволновалась и забегала по клетке.

  — Ли Цзиньян передает тебе пламенный привет и пожелание скорейшего выздоровления.

  Вспомнив о Ли Цзиньяне и демоне, Хань Вэньчэн усмехнулся.

  — Цзиньян объездил своего строптивого демона?

  — Подробностей я не знаю, но совсем недавно этот демон сбежал и мы вдвоем околачивались по борделям, пока не нашли его. И это произошло вовремя, потому что разъяренная толпа уже собиралась его убить.

  — Ай-ай-ай, какие страсти, — с улыбкой покачал головой Хань Вэньчэн, — отдай я за этого демона треть своего состояния, тоже переживал бы. А вот, говорят, что ты завел интрижку с танцовщицей Мей Лин. У вас все серьезно?

  — Какое там, — усмехнулся Сун Юнь.

  Хань Вэньчэн хотел спросить о главном, но, повернув голову, увидел, как сзади стоит Чжан Ци и слушает их разговор, развесив уши. Хань Вэньчэн с ненавистью стиснул зубы от бессильной злобы.

  — Кстати, а где Чжэнмин?

  — Я отправил его к себе, чтобы немного отдохнуть.

  Тут же, лёгок на помине, на горизонте показался юноша.

  — Ну все, я пошел, — усмехнулся Сун Юнь. — Не стану мешать влюбленным.

  Чжэнмин выглядел, как побитый щенок.

  — А-Хань… — жалобно проговорил он, — ты до сих пор не хочешь меня видеть?

  — Кто тебе такое сказал? Мне нужно было отдохнуть и подлечиться, — Хань Вэньчэн похлопал себя по коленкам и подошедший юноша тотчас же запрыгнул к нему на колени, обвив шею молодого мужчины тонкими руками. Они сразу же начали целоваться, издавая довольно громкие причмокивания. Обоим нравилось дразнить, издеваться и смущать Господина, как его там.

  Танцовщица Мей Лин работала в самом элитном публичном доме и имела множество поклонников благодаря красивой внешности и изящному танцу. Но за беззаботной улыбкой скрывалось весьма печальное прошлое. Мей Лин проживала в одном из завоёванных Цинь Шихуанди государств. Ее семью убили, а саму девушку поймали солдаты императора, привезли в Саньян и продали в бордель. Вся жизнь Мей Лин была сломана в один момент, заставляя ее скулить от боли как раненную волчицу. У девушки был возлюбленный, с которым они вскоре собирались пожениться. Все забрали солдаты Цинь Шихуанди — семью, возлюбленного, честь и свободу. Девственности ее лишили в борделе, в который и продали. Чтобы выжить и не тронуться умом, девушка в свободное от «работы» время начала учиться танцевать и достигла невероятных высот, вложив в танец всю свою боль. Это было похоже на танец птицы, которая сломала крылья и больше не сможет взлететь.

  Вначале Мей Лин танцевала перед толпой городских зевак, но вдруг начинала набирать сумасшедшую популярность.  Невероятный, грациозный танец, наполненный чувственности и боли, никого не мог оставить равнодушным. Вскоре девушку заметили и выкупили в элитный бордель. Теперь она — его собственность. Не каждый человек сможет не пасть духом, попав в ситуацию Мей Лин. Но все это время только неиссякаемая ненависть подпитывала девушку, придавая ей сил. Она была одной из заговорщиков против Цинь Шихуанди и знала, на что идёт. Если заговор раскроют — ее ожидает позорная и мучительная смерть. Но что терять, ради чего жить? Жить ради мести человеку, отобравшему у нее все и ввергнувшего ее в пучину бесчестья и страданий.

  Глава 33. «Придет время и все изменится»

  Хань Вэньчэн что-то писал у себя в кабинете, когда вошёл Чжан Ци. Хань Вэньчэн никак не отреагировал, продолжая писать, будто этого мужчины вовсе не существовало. Чжан Ци откашлялся.

  — Молодой господин Хань… 

  — Что ты хотел? — не поворачивая головы, спросил Хань Вэньчэн.

  — Не будешь ли ты против, если я возьму на временное пользование ту самую «старую клячу», которая, между прочим, спасла тебе жизнь?

  — Да пожалуйста. На здоровье! Можешь забирать ее хоть сейчас. Считай, что это мой подарок.

  Птица в клетке громко заверещала.

  — Ты очень любезен, господин Хань, — с толикой ехидства ответил Чжан Ци. — Так я и сделаю.

  Хань Вэньчэн выглянул в окно, чтобы посмотреть, куда направляется Чжан Ци. Птица продолжала бесноваться в клетке и громко кричать.

  — Юй, пожалуйста, замолчи! — прикрикнул Хань Вэньчэн. Он увидел, что Чжан Ци действительно направляется в сторону конюшни. У молодого человека появился потрясающий шанс выйти из дворца без навязчивого внимания к себе прямо сейчас. И Хань Вэньчэн не преминул им воспользоваться. Схватив плащ, он выбежал прочь.

  Мей Лин принимала клиентов у себя, точнее, в элитном публичном доме, пленницей которого являлась. Ее чистота и невинность давно были поруганы и растоптаны, а любовь умерла вместе с возлюбленным, которого убили враги.

  Найдя в себе силы жить дальше, не пропуская грязь через собственную душу, девушка жила лишь мыслями о мести. Она обслуживала клиентов, представляя себя лекарем, которая даёт пациентам то лекарство, которое они хотят. Это всего лишь работа, как и любая другая. Просто работа.

  Мей Лин достигла такого положения, когда могла дорого себя продать и обслуживала только самых богатых людей. У нее были свои постоянные клиенты. Некоторые из них даже питали к молодой женщине чувства. Многие с ума сходили от ее танца, называя Мей Лин «Фениксом, возрождающимся из пепла». 

  Сегодня девушка ожидала одного из своих постоянных клиентов. Этот человек платил больше всех и казался странным. Его лицо всегда скрывала маска. Что такого необычного, если человек, приходя в бордель, скрывает свое лицо? Есть люди, которые поступают именно так, не желая быть узнанными. Но странно было то, что человек этот никогда не раздевался. Он завязывал Мей Лин глаза и удовлетворял ее только пальцами и языком, делая это довольно нежно и чувственно. Женщина понимала, что у этого человека что-то не в порядке. Наверняка он болен, возможно, изувечен, и потерял свою мужскую силу. Мей Лин знала способы, как можно вернуть мужчине его утраченную силу, но не решалась предложить такое человеку, дабы не обидеть его. Он никогда не называл своего имени, а Мей Лин не спрашивала. Этот человек всегда оставлял много денег. Отдавая основную часть хозяйке борделя, у Мей Лин тоже немало оставалось. Она могла скопить деньги, чтобы выкупить себя. Только куда она пойдет, чем займётся? Ведь на всю жизнь с ней останется клеймо «шлюха» и ее дети также будут «детьми шлюхи». 

  А тут уже все привычно и каждый день хороший заработок. Можно жить ради мести. А после станет уже все равно.

  Он пришел раньше обычного.

  — Здравствуй, моя госпожа.

  Говорить шлюхе «моя госпожа»…

  — Приветствую, достопочтенный господин.

  Лишь живые, блестящие глаза смотрели на нее из прорезей в маске. Мей Лин не выдержала:

  — Господин, эта недостойная женщина знает хорошие средства для того, чтобы вернуть мужскую силу…

  — Ах, — проговорил он.

  Мей Лин перепугалась, что обидела этого мужчину своим предложением.

  — Простите, простите, господин, я ни в коем случае не хотела вас обидеть.

  — Меня уже ничто не исцелит, госпожа… — с лёгкой грустью проговорил человек.

  «Неужели он настолько безнадёжен? Быть может, это какой-нибудь евнух, которому уже действительно ничем не поможешь?»

  Мей Лин решила деликатно замять эту тему, когда мужчина сказал:

  — Не бойся, час возмездия близок, я на вашей стороне.

  Девушка похолодела, ее прошибла дрожь. «Неужели он знает о заговоре?!»

  — О чем вы, господин?! Не понимаю, о чем вы.

  Мужчина молча достал широкую черную ленту и завязал ей глаза. Только после этого их губы слились в поцелуе. Мей Лин чувствовала, что с каждым днём ей нравилось это все больше. Как жаль, что у этого человека бессилие, и он не может ее взять обычным способом! Он был куда приятнее остальных. 

  Девушка понимала, почему он завязывает ей глаза — чтобы снять с себя маску и не быть узнанным. Наверняка, это какой-нибудь влиятельный глава одной из демонических сект. Вот, его длинные пальцы, с которыми он весьма умело обращался, уже вошли глубоко в нее. Из груди Мей Лин вырвался вздох. Их губы снова соединились в поцелуе.

  Сплетни о романе Сун Юня и прекрасной танцовщицы оставались всего лишь сплетнями, которые были распущены для того, чтобы оправдать частое посещение Сун Юня этого заведения. В действительности, все, что связывало этих двоих — заговор против императора.

  Наградив Мей Лин последним поцелуем, мужчина, наконец, развязал ей глаза. Девушка снова увидела холодное и монотонное лицо маски, как всегда, с одним и тем же выражением.

  — Мне нужно идти, моя госпожа, у этого достопочтенного слишком много дел. Я оставил деньги.

  В этот раз он оставил особенно много.

  — Хочешь, я выкуплю тебя отсюда?

  — Нет.

  — Почему?

  — Я не знаю, куда мне идти.

  — Придет время и все изменится, — ответил мужчина и вышел. 

  Глава 34. «Ничего ли не ощущает молодой господин?»

  Человек в маске прошел в другую приватную комнату, в которой у него намечалась встреча несколько иного плана. В ожидании, казалось, он о чем-то задумался. Тем временем, в комнату нырнула высокая фигура, скрытая лёгким черным плащом с капюшоном. Лицо ее также скрывала маска, из-под которой выглядывали обсидиановые черные глаза.

  — Учитель! — почтительно поклонился вошедший. Мужчина кивнул в знак приветствия.

  — Хорошо, что ты усвоил знания, которые я подарил тебе?

  — Этот ученик очень старался.

  — Хорошо, — удовлетворённо сказал мужчина.

  — Скоро ли будет готово то, что мы запланировали?

  — Этот ученик каждый раз работает над тем, чтобы приблизить этот час…

  

  Чжан Ци действительно отправился в конюшню, чтобы навестить несчастную одинокую Тянь. Лошадь фыркнула, завидев живую душу, небезразличную к ней. Мужчина сжалился над животным и решил вывести лошадь на небольшую прогулку.

  Когда он вернулся, Хань Вэньчэна и след простыл.

  — Эх! — в сердцах воскликнул Чжан Ци. — Но не могу же я себя, в конце концов, к нему привязать!

  Он прохаживался туда-сюда до позднего вечера, ломая голову, куда мог пойти Хань Вэньчэн. Неожиданно, в помещении стало очень холодно, как зимой. Будто ледяной ветер ворвался. Мужчина почувствовал такую мощную темную ци, что его передёрнуло. Настроение испортилось, а состояние стало тревожным, угнетённым. На пороге стоял Хань Вэньчэн, широко распахнув дверь. Зная, что спрашивать о том, где он был, бесполезно, Чжан Ци сказал:

  — Вечерние прогулки полезны для здоровья, не правда ли, господин Хань?

  Хань Вэньчэн усмехнулся:

  — Именно!

  — Ничего ли не ощущает молодой господин?

  — Ощущает, — ответил Хань Вэньчэн. — Тошноту при виде опостылевшего императорского пса, достойного старой клячи из моей конюшни.

  С этими словами Хань Вэньчэн бесцеремонно прошел к своим покоям, зашелестев лёгкой тканью плаща. С неудовольствием, Чжан Ци посмотрел ему вслед:

  «Этот человек отвратителен, жить с ним под одной крышей сплошное несчастье».

  

  Ли Цзиньян долго думал. Душа его разрывалась на части. Он знал, что демон прав. Именно из-за этого случилось то, что случилось. Ведь он мог отпустить это существо на свободу. Пусть это и демон, но он не сделал ничего дурного ни ему лично, ни его друзьям. Из-за своего эгоизма он кого-то держит в неволе. 

  Не было больше сил смотреть, как это существо мучается. Тем более, что оно было таким любимым и желанным. Наконец, Ли Цзиньян принял решение: он больше не станет издеваться над кем-то себе в угоду. 

  Молодой человек вошел в комнату демона.

  — Инь Чэ, — сказал молодой человек, — подними голову.

  Демон с опаской покосился на него.

  Что же ещё мог придумать этот человек?! Но голову все же поднял. Ли Цзиньян принялся снимать с демона ошейник. После этого ошейника на нежной шее демона красовались раны, из которых сочилась кровь. Картина болью отозвалась в душе парня.

  — Прости… — прошептал он. — Прости. Я отпускаю тебя.

  Демон не поверил в то, что услышал и уставился на Ли Цзиньяна.

  — Я отпускаю тебя, ты свободен, — проговорил молодой человек. Демон потёр покрасневшую шею, всё ещё не веря, что освободился от рабских пут. Глаза его радостно загорелись, а на губах появилась злорадная ухмылка.

  Ли Цзиньян заметил, как на его глазах силуэт демона начал таять, пока не исчез совсем, будто утренний туман. Ли Цзиньян протянул руки, словно пытаясь удержать прекрасное видение, но оно утекло сквозь пальцы, оставив по себе лишь боль и одиночество. У его ног валялся ошейник на цепи. Молодой человек подумал, что нужно поскорее выбросить его. Он лег на постель Инь Чэ, которая вся пропахла лесными травами и прижал к лицу подушки. К одной из них прицепился длинный белый волос демона. Все, что осталось от него. И почему Ли Цзиньян сразу не отпустил это существо, почему оно должно было страдать из-за его неудавшейся любви?

  Слуги прознали, что хозяин освобождает демона и подняли вой.

  — Нам всем конец! Этот демон убьет нас или сожрёт живьём!

  В этот момент пришел Хань Вэньчэн, чтобы навестить друга, которого не видел достаточно давно. Он увидел мечущихся в ужасе слуг и спросил, что случилось.

  — Наш господин только что снял с демона ошейник! — вскричали слуги.

  — Где ваш господин?

  — В комнате демона! — вскричали слуги, разбегаясь по своим комнатам. За Хань Вэньчэном плелся Чжан Ци.

  «Что за переполох вокруг какого-то демона?» — подумал он.

  Хань Вэньчэн вошёл в комнату, всем своим видом давая понять, что Чжан Ци останется снаружи.

  — Цзиньян, дружище, что с тобой случилось? — спросил Хань Вэньчэн. Ли Цзиньян поднял голову и безучастно посмотрел на него.

  — Ты расскажешь мне, каков твой демон в постели?! У меня никогда не было подобного опыта.

  Ли Цзиньян покраснел от гнева.

  — С чего ты это взял?? 

  — У твоих слуг, которые общаются с моими слугами, слишком длинные языки, — усмехнулся Хань Вэньчэн.

  Ли Цзиньян сжал кулаки, чтобы не взорваться от гнева.

  — Не важно, — ответил он. — Только что я отпустил этого демона на свободу.

  Обсидиановые глаза Хань Вэньчэна широко распахнулись.

  — Ты это серьезно? Отпустил демона, за которого отдал треть своего состояния? В своем ли ты уме! Почему ты не мог подарить его мне? Я бы с удовольствием оприходовал этого красавца в постели.

  — Какой же ты… — злобно проговорил Ли Цзиньян.

  — Какой?

  — Пустой и бездушный.

   

  

  

   

  

Еще почитать:

В другом мире на выживание. — Арка: Восстание монстров Том 1 Глава 6

Когда цветы заговорят... — Сцена 1

Когда цветы заговорят... — Сцена 2

Система магических возможностей — Глава 1 «Встреча с системой»