Прошел должно быть с гаком год,
Или немного дольше,
Как я окончил свой поход
И не стремлюсь уж больше
К горам и солнцу вдалеке,
К лесам на окоёме,
В туман на медленной реке,
На свет в дверном проёме.
Округ меня холмы да степь,
Изгиб реки печальной.
Тут черный конь вернулся мой
К свободе изначальной.
Теперь его мне не взнуздать,
Попону не накинуть.
В галоп, наверно, не поднять
И шагом уж не двинуть.
Настал предел, увы, для нас
В сражении бесконечном,
За взгляд один прекрасных глаз.
Пора уж стать беспечным.
К чему коня по тропам гнать,
Истоптанных стократно?
Победы под ноги кидать,
Толкующим превратно?
Кровь конскую на розы лить?
Топтать души порывы?
Разменной черной пешкой быть?
Пути искать, что кривы?
Все тлен под вечною Луной,
Что мне искать в дороге?
Замкнулся круг, увы, земной
Закончились тревоги…
Сижу над темною водой,
Холодной и ленивой,
И конь пасется за спиной,
Чуть встряхивая гривой…
Но чу! Я слышу дробь копыт
Вдоль берега над речкой!
Вот кто-то гонит во всю прыть,
Терзая жизнь уздечкой!
Что ему нужно здесь теперь,
В краю пустом и тихом?
В чью вломится он шумно дверь,
С седла сорвавшись лихо?
И фыркнул громко черный конь,
Знакомых узнавая,
Подкову крепкую погнул, он
На дыбы вставая!
Кобыла белая на холм
Взбежала как взлетела,
На речке рябь усталых волн
Внезапно поредела.
И седока печальный взгляд
Ко мне с мольбой струится,
Так видно вновь коня седлать,
Что б за кого-то биться…
И если б снова за любовь!
Лишь за одно мгновенье!
Да все, увы, давно ушло
И кануло в забвенье…
