Дождь превратил город в аквариум с мутными стенами. Я вёл машину вслепую, повторяя её слова: «Чудеса не любят, когда за ними охотятся». Но разве это охота? Скорее — самоубийство.
«Пантеон» был закрыт. Я прижался лбом к холодному стеклу, пытаясь разглядеть следы её присутствия за запертой дверью. Вместо этого увидел своё отражение — лицо мужчины, который слишком долго играл в прятки с призраками.
— Ищете Лилию?
Голос за спиной заставил вздрогнуть. Старик в промокшем плаще, с лицом, напоминающим смятую газету, указывал на здание напротив.
— Там. На третьем этаже. Только не говорите, что я вас послал.
Лестница пахла плесенью и безнадёгой. Дверь в мастерскую была приоткрыта. Скрип половиц выдал моё присутствие раньше, чем я успел сделать шаг.
— Вы упрямы, мистер Каллен.
Она стояла у мольберта, кисть в руке замерла над холстом. Картина — хаос мазков: алый, чёрный, синий. Как будто кто-то пытался нарисовать бурю, попавшую в ловушку собственного безумия.
— Вы танцуете на холсте, — сказал я, приближаясь.
— А вы пришли сжечь мои крылья? — Она не обернулась, но её спина напряглась, как тетива.
На полу валялись фотографии. Старые, с надорванными краями. Я поднял одну: Лилия в пачке, застывшая в прыжке на фоне театральных кулис. Давно. Очень давно.
— Больше не танцую, — прозвучало резко. — Они сказали, что я сломана.
— Кто?
— Жизнь.
Она наконец повернулась. Без грима, без масок. Лицо — бледное полотно с тенями под глазами. Красивое, как разбитый витраж.
— Почему вы здесь? — спросила она, стирая кисть о тряпку. Красная краска капнула на пол, как кровь.
— Потому что вы не призрак.
— Ошибаетесь. — Она подошла вплотную. От неё пахло скипидаром и грустью. — Я призрак той, кем могла бы стать. А вы… вы призрак того, кем были.
Её пальцы коснулись моего галстука, развязывая узел с гипнотической медлительностью.
— Вы играете с огнём, Лилия.
— А вы боитесь обжечься? — Шёпот. Губы в сантиметре от моих.
Я схватил её за запястье. Холодное, хрупкое, как стекло.
— Что вы прячете?
Она засмеялась. Звук рассыпался осколками.
— То же, что и вы. Дыру в душе.
…Её поцелуй был как удар током. Горький от кофе, сладкий от лжи. Мы рухнули на пол, перемешав краски, боль и отчаяние. Она кусала губы, чтобы я не услышал её стоны. Я цеплялся за неё, как за спасательный круг в океане собственного бессилия.
После она лежала, уставившись в потолок, а я собирал с пола обрывки её фотографий.
— Он умер. Тот, кто обещал навсегда, — сказала она внезапно. — Автокатастрофа. Я была за рулём.
Тишина стала гуще. Дождь за окном стих, будто притаился.
— Вы ищете спасения во мне? — спросил я, зная ответ.
— Нет. Я ищу конец.
Она встала, натягивая платье. На её спине проступили шрамы — тонкие, как паутина.
— Уходите, Эйдриан. Пока не поздно.
Я вышел на улицу. Дождь возобновился. В кармане — смятая фотография. Лилия в пачке, подписанная с обратной стороны: «Прости».
На следующий день кофейня «Пантеон» сгорела.
…Продолжение в главе 3: «Прах и звёзды»
Еще почитать:
Отмщение
Зеленый — Глава 4. Разгадка
Лавандовая бабочка — ГЛАВА 8: «СЮРПРИЗ!»
Поверья о Свободе
«
»
09.03.2025
