С какой мне стороны взглянуть
Во мраке своей тени?
Боюсь, мне трудно подмигнуть
Моей томящей лени.
Я загляну в свои глаза
Но не увижу в них тревоги,
И покатится одна слеза,
Ведь я застрял на полдороги.
С какою целью мне теперь
Найти своё пристанище?
Прошу, хотя бы ты доверь
Последнее житейское послание.
Я так устал страдать,
Ища свою судьбу.
Мне нравится всё отражать
Тому несчастному рабу.
Я увидал его впервые,
Когда закончилась вражда.
Его страшили боевые
Снаряды и их быстрота.
В то время я не знал,
Чего ещё нам ожидать:
Сразили они наповал,
Мы не хотели умирать!
Я крепко сдерживал себя,
Пытаясь отыскать спасение,
Но, видел лишь, как мать скорбя
Искала в мёртвом сыне утешение.
Тогда я попытался встать
И подойти к рабу,
Он постепенно начал забывать
Ту страшную стрельбу.
Мне нужно было время,
Что бы простить наших врагов,
Но я носил то бремя
И набрался грехов.
Они сопутствовали всюду
И прожигали меня насквозь,
Мерещились глазам моим повсюду.
Зачем мне это всё сдалось?
Но, я не огорчался,
Когда услышал крик победы,
Я мысленно прощался:
Теперь нас захватили шведы.
Наша страна достигла плена,
Но, сердца наши ещё живы.
Все ждут большого тлена,
Ведь мы так сильно горделивы.
Теперь я постоянный раб
Не только своих мыслей.
Мой мозг давно ослаб,
А в память война вгрызлась.
И вот меня ведут,
Окутанного в чёрном мраке,
Они неправильно сочтут,
И будет моё тело на съедение собаке.
Меня считают подсудимым,
А значит, я давно мертвец.
Я угнетённый всем томимым,
И жизни я лишусь вконец.
Но прежде, чем меня повесят,
Я прошепчу последние слова:
«Меня враги не взбесят,
Душа моя, итак, полужива.
Я лишь хочу простого
И легкого житья
Для нашего народа,
Никто нам не судья.
Не стоит ополчаться
И проливать так много крови,
Мы только должны добиваться,
Чтобы все были наготове.
Я больше ничего не попрошу,
Вы поглядите на людское отражение,
Сегодня я не согрешу,
А получу лишь вызволение.
Не думайте, что я боюсь ближайшей смерти,
Сознаюсь: мне не так легко,
Меня окутали все черти,
Но, я к всему готов».
В одно мгновенье я услышал
Стон деревянной виселицы,
Ещё немного мысли дышат,
Наступит скоро удушение.