Остров веры.

Глава 1 Пасха

Было холодно и очень сильно хотелось есть. Но было прекрасно. От свечки в моих руках исходил слабый столбик тепла, и этого хватало, чтобы согреться. А на душе и так было тепло. А голод? Скоро я поем. Скоро будет Причастие, а потом я поем. Как хорошо! Батюшка проходил мимо прихожан с кадилом и возглашал:

— Христос воскресе!

-Воистину воскресе!

Я очнулась от звука собственного голоса, и всё мгновенно встало на свои места. Холодная земля, многолетний голод. И могилы родителей. Я жила на кладбище, где их похоронили. Только здесь было безопасно – надзор сюда не суётся. Множество храмов и кладбищ было уничтожено, но здесь было столько крестов, что власти боялись. Поэтому это место всегда было в целости и сохранности, и я могла не бояться того, что сюда явится надзор. Когда к нам домой пришли и предложили поставить печати, мама с папой отказались. Несколько раз их пытались уговорить, затем перешли на более грубые меры. А потом их убили. Я сбежала, побежала далеко-далеко, совершенно не зная в какую сторону нужно бежать.  На несколько дней мне удалось скрыться, потом я узнала, что маму с папой собираются похоронить. Какой добрый человек добился этого – не знаю. Вот  только после этого я «переехала» жить на кладбище, где и живу до сих пор.

— Христос воскресе!

Кто мог это сказать? Я осталась совсем одна. Было страшно открывать глаза. Но я всё-таки сделала это и увидела парня лет семнадцати, который протягивал мне руку, предлагая встать. Несколько секунд я просто смотрела на него недоверчиво, потом схватила его правую руку. Но не для того, чтобы встать. Конечно, бояться было нечего, ведь если бы он был из надзора, у него была бы печать на руке. Но я знала, что власть умеет скрывать печати, чтобы ловить доверчивых беспечатников. Вот только даже школьнику известно, что если беспечатник коснётся этих ядовитых чернил, то его ударит током. Я вцепилась в руку парня и провела пальцем по тому месту, где должна быть печать. Парень ждал, он понял мои сомнения. Когда я убедилась, что печати действительно нет, я всё-таки воспользовалась его услугами и встала.

-Андрей, — представился парень.

-Настя.

-Надо уходить отсюда в безопасное место.

-Но здесь безопасно. Я уже восемь лет тут живу.

-Но всё же, ты не сразу мне поверила.

— Да. Может быть. Но вряд ли есть место, где не нужно бояться надзора.

— Есть. И я могу отвести тебя туда. Об этом месте власти даже не знают. Там есть церковь. Пойдём.

— Правда есть церковь? Они ещё остались где-то? Пойдём.

Я знала, что он не может меня обманывать. Ведь было очень просто отличить надёжного человека. Любой, у кого нет печати, надёжен. Он повёл меня какими-то сложными тропинками и вывел на край кладбища. Здесь было много кустов и высокой травы, за которой никто не ухаживал. Андрей отодвинул один из кустов, и передо мной открылся вход в пещеру, о которой я не знала. Он пропустил меня вперёд, а сам залез после меня. Несколько минут нам пришлось пробираться ползком. Потом потолок стал подниматься всё выше и, наконец, мы смогли встать. Затем мы вышли из пещеры с другой стороны. Я увидела озеро. Оно было поразительно чистым.  Рядом с озером был припаркован флайпот  – древний летающий транспорт, который был в ходу лет двадцать назад.

— Откуда он у тебя?

— На нём я сбежал. Если хочешь, могу рассказать эту историю. Забирайся.

Я кивнула и залезла на флайпот.

— Это было в самом начале гонений. Когда антихрист пришёл ко власти, к нам в дом почти сразу пришли из надзора, с требованием подчиниться ему и в знак этого поставить печать на правую руку. Мои родители отказались и их убили на месте. А я схватил старый флайпот и сбежал.

— И они не смогли тебя догнать?

— Смогли бы, если бы один из них по глупости не оставил на столе баллончик с раствором для скрытия печатей. Я тогда даже не знал, что это, но был точно уверен, что на войне все средства хороши. Штука эта очень ядовита, так что может быть, он ослеп.

Впереди показался небольшой островок, который освещал яркий солнечный свет. Это было невероятно. После того, как пришёл антихрист, солнца просто не стало. Вернее, оно перестало добираться до Земли. Небо заполонял ядовитый газ, исходящий от многочисленных заводов и даже от кухонь, где готовили ту пищу, которую ели люди.

— Неужели это место настолько чисто, что до него добирается солнце?

— Да. Здесь есть всё, чего нет там, — он показал в сторону берега.

Глава 2 Монастырская деревня

Когда мы подлетели к острову, я увидела небольшую толпу людей, которые смотрели на подлетающий флайпот.

— Смотрите, Рейка вернулся!

— И кажется, не один.

— Будет новенький?

— Нет. Новенькая.

— Рейка? – спросила я у парня.

— Да. Так тут принято сокращать моё имя. Готовься быть в центре внимания. Здесь редко появляются новенькие.

— Вся эта толпа – православные беспечатники?

— Да. Я почти каждый день летаю на разведку, на поиски бездомных. Мы приняли на свой остров уже человек десять простых православных, которые отказались принять антихриста и остались ни с чем. Здесь много детей. Все свои, все друг друга знают. Вон там наша церковь. В ней служит Отец Олег. Вон его домик. А те дома пустуют. Они для новеньких. Но тебя, скорее всего, поселят с кем-нибудь из ранних жителей.

Мы приземлились. Я щурилась от непривычно яркого света и непривычно большого внимания. Ко мне подошла высокая девушка, видимо самая старшая и организованная из тех, кто стоял на берегу.

— Добро пожаловать в монастырскую деревню. Так мы называем это место.  Я думаю, что Рейка вам уже почти всё рассказал. Меня зовут Наталья, это Мария со своим мужем Алексеем. Вот ребята: Сашенька мой, а Нина и Никита Машины.

— Очень приятно. Я Настя, — я с удивлением рассматривала приветливую толпу, а дети с удивлением рассматривали меня.

— А ты, правда, православная? – недоверчиво спросил Никита.

— Конечно, — кивнула я, — иначе бы меня здесь не было.

Никита и остальные дети мне понравились сразу. Они были настолько чистыми, в их мыслях не было ничего сложного, скрытого. Во взрослых я хотела ещё разобраться, но быстро убедилась, что они настолько же незамысловаты, как и дети.

— У кого мы её поселим?

— Как у кого? У нас! – оживилась Мария.

— Маш, у тебя двое своих  и три приёмных.

— Будет четверо. Да, Лёш?

По лицу Лёши было видно, что шестой ребёнок ему совершенно ни к чему, но посмотрев на то, что мне уже давно не шесть лет, согласился.

— Ну вот и славненько. Добро пожаловать в новую семью, Настя. Рассказывай о себе, о жизни. Откуда ты?

Я посмотрела на Рейку. Наташа поцеловала его.

— Я рада, что ты цел, сынок.

— Ну а как иначе, Наташ?

— Привыкни уже называть меня мамой. Я понимаю, что тяжело, просто так было бы удобней.

— Прости, Нат. Я просто… неважно.

— Да, я всё понимаю.

Глава 3 Опасность

Я жила в деревне уже около двух недель. Здесь действительно было всё то, чего не было во всём мире. И не только у беспечатников, но и у «законопослушных граждан». Здесь была еда, выращенная самостоятельно, свежая и вкусная, здесь сверкала куполами церковь. Все любили друг друга и понимали. Мария и Алексей делали всё, чтобы заменить мне моих родителей. Жаль, что никто на это не способен. Но они были очень милыми и добрыми, я их искренне любила. У них было двое родных ребят – Нина и Никита. Ещё в их семье было три приёмных ребёнка, все они были старше родных, но прекрасно с ними ладили. Я была старше всех. Никита любил разговаривать со мной.

— Смотри, — хвастался он мне своим перочинным ножиком, — это мне подарил папа. Сказал, что этим ножом он защищался от Надзора. А правда, что есть земля, на которой у всех на руках стоят печати?

— Правда.

— А ты оттуда?

— Да.

— Тогда почему у тебя нет печати?

— Потому что я отказалась от неё. Печать – это знак подчинения антихристу.

— Это кто?

— Очень плохое существо, которое хочет, чтобы все люди забыли Бога.

— Ого… А хороший нож, правда?

Рейка жил у Натальи и Павла. Павла я почти никогда не видела, но Рейка рассказывал, что он очень добрый. Ещё в деревне жила девушка Алёна, но её можно было встретить только на службах в храме. Мне рассказывали, что она потеряла любимого человека.

Я часто замечала, как Рейка стоит на небольшом холме и думает о чём-то грустном. О чём же? Что может быть плохо в монастырской деревне, которая спрятана от глаз Надзора? Вряд ли причиной печали могла стать смерть родителей. Рано или поздно люди смеряются и с  такими потерями. Однажды я решила подойти к нему в такой момент.

— О чём задумался?

— Да так… — он посмотрел на  меня, обдумывая, стоит ли мне рассказывать. Решив, что стоит, он вздохнул и сказал, — моих родителей убили, а меня нет.  Твоих родителей убили, а ты жива. Знаешь почему?

— Мы смогли убежать.

— То, что мы убежали, объясняет только то, почему мы на свободе. Но даже если бы нас поймали, мы бы остались живы. Всё дело в законе – детей не убивать. И это не потому что кому-то в правительстве стало жаль детей – нет. Просто если взрослый отказался ставить печать, то его уже вряд ли уговоришь сменить решение, а ребёнка можно чем-то привлечь, обмануть. Им нужны не трупы, а живые подчинённые. Поэтому несовершеннолетних не убивают. А… у меня… скоро день рождения. И мне исполнится восемнадцать. Мы здесь в безопасности, но всё же, я боюсь.

Несколько секунд я просто молчала. Потом решила, что нужно сменить тему. Я заметила какую-то блестяшку на груди у Рейки.

-Что это?

-Что? А это? Этот кулон отдала мне мама, когда поняла, что возможно мы скоро расстанемся.

Он снял кулон и показал мне. Это был большой, неправильной формы розовый прозрачный камешек.

-Красивый.

-Он напоминает мне о ней.

Глава 4 Тот самый день

Кто мог подумать, что всё так ужасно совпадёт? Был день рождения Рейки, точнее, он ещё даже не начался. Я проснулась ночью, меня расталкивала Маша.

— Вставай, быстрее! Они пришли! Они нашли нас!

Я проснулась в панике. Они нашли нас. Про наш остров узнал Надзор. И он уже здесь.

— Надо бежать! – истерическим шёпотом кричала Мария. Рядом Алексей расталкивал остальных детей. Все уже проснулись и были готовы бежать, но поздно. Послышались шаги. Все начали прятаться по разным углам дома, я нырнула под диван, туда же полез Никита. Они вошли с явным намерением убивать. Быстро разыскали они всех. Всех, кроме нас с Никитой. Затаив дыхание, я зажимала рот Никите. Я смотрела из-под дивана и видела, как страдают все, но что я могла сделать? Я чувствовала, как подло это было, но я сидела под диваном и смотрела на них. Мария поймала мой взгляд и еле заметно кивнула. Она не сердилась. Она бы рассердилась, если бы я вдруг бросилась её защищать. Она так хотела, чтобы кто-то из её детей остался жив. И я не вылезла. До тех пор, пока все не ушли. Потом мы с Никитой выбрались из своего убежища, и я сказала:

— Беги же, беги! Пока тебя не нашли, уходи с острова!

Никита кивнул, сжал мою руку в своих цепких пальчиках, а потом убежал. Но я осталась. Точнее, я побежала совсем в другую сторону – к дому Рейки. Но и тут я опоздала – Рейку, Наташу, Павла и Сашку выводили одного за другим. Они шли куда-то, наверное, к центру деревни. Я дождалась, когда они уйдут, и побежала внутрь дома. Из ящика в столе я взял единственный Рейкин документ – свидетельство о рождении, в котором было описано всё, вплоть до времени рождения. Как ужасно, что они пришли, как глупо, что именно сегодня у Рейки день рождения! Когда я добежала до центра деревни, я увидела, что все были привязаны к какой-то перекладине, а надзоровцы были готовы стрелять. Начать решили с Рейки.

— Стойте! – заорала я, что есть мочи.

Надзоровцы обернулись на меня, Мария смотрела в мою сторону испуганно и напряжённо, а Рейка смотрел прямо мне в глаза, безмолвно говоря: «Что же ты делаешь?»

— Ну чего тебе,малявка?

— Вы не имеете права его убивать!

— Это почему же? Всё по закону. Да и какое тебе дело до закона, когда ты его не соблюдаешь?

— Ему нет восемнадцати, — язвительно заметила я.

— Хочешь мне мозги запудрить? Есть ему восемнадцать, как раз сегодня исполнилось! У меня всё записано!

Тут я буквально бросила ему в лицо свидетельство о рождении Рейки, на котором значилось время рождения «7 : 20». На часах было «7 : 17».

— До его дня рождения осталось ещё три минуты! А пока вы не имеете права его убивать.

Надзоровцы усмехнулись.

— Ладно, раз ты такая «законопослушная». Три минуты ничего не решат.

Я не знаю, на что я надеялась. Все жители были привязаны, как я хотела их спасти бессмысленным оттягиванием времени? Но тут спасение пришло само. Пока я говорила что-то надзоровцам, отвлекая их от жителей, откуда-то из кустов выполз Никита. Ах, как хотелось его выругать, за то, что меня не послушался, и как хотелось его за это поблагодарить. Он вытащил из кармана свой ножик и стал одну за другой перерезать верёвки, которые сдерживали «нарушителей». Надзоровец посмотрел на часы и отметил, что уже «7 : 21». Он повернулся, чтобы продолжить, однако было уже поздно. Я улыбнулась.Надзоровец повернулся ко мне и крепко схватил моё запястье, я испугалась, но всё-таки улыбалась. Я видела, как флайпот поднимается в небо и отлетает от острова, все жители были на нём. Рейка точно знал, чего я хочу. Он знал, что я мечтала о его безопасности. Я хотела, чтобы он улетел туда, где сможет жить без опаски. И он это сделал. Он не мог этого не сделать, ведь только он умел управлять флайпотом. Надзоровец ещё крепче сжал мою руку, но тут произошло то, что заставило его ослабить хватку: мимо прошёл отец Олег и окропил Надзор Святой водой. Он не улетел, потому что не мог оставить церковь. Надзоровцы слегка скукожились, и я воспользовалась этим моментом, чтобы выхватить у одного раствор для скрытия печатей, баллончик с которым висел у него на ремне. Отец Олег, как ни в чём не бывало, продолжал кропить. Это выводило Надзоровцев из себя. Я пользовалась раствором, как оружием, и в конце концов Надзоровцы сбежали с острова на своём транспорте.

— Святая вода творит чудеса, — как будто невзначай сказал отец Олег, — особенно, когда имеешь дело с бесноватыми.

— Спасибо вам большое!

— Не за что. На-ка, возьми. Рейка просил передать.

Я протянула руку, и он положил в неё розовый кулон. Изо всех сил я сжала его и заплакала.

Глава 5 Одна

Вот  и начались томительные дни одиночества. Я была одна на большом безлюдном острове. Конечно, кроме меня здесь жил ещё отец Олег, но я с ним почти не сталкивалась. Он всё время проводил в церкви, а я была дома. Я сидела на кровати и смотрела на розовый кулон. Или куда-то сквозь него… Я уже жила когда-то одна, но я тогда и не думала о том, что где-то могут быть доброжелатели, любящие люди…  А теперь я знала, точно знала, что они есть. Знала, что Мария и Алексей где-то переживают о том, жива ли я. Знала, что Никита ищет, а кому бы показать свой ножик. Знала, что Рейка сидит где-то и думает. Просто думает обо мне. А я думаю о нём и никак не могу сказать ему, что я жива, что на острове теперь безопасно. Как трудно было просыпаться по утрам в уютном доме и смотреть на кулон, а не просыпаться на холодной земле и смотреть на могилы.

Но вот однажды утром я проснулась и не увидела кулона на месте. Вместо него, рядом со мной сидел Рейка. В руках он крутил кулон.

— Рейка?

— Проснулась? Прости.

— Но за что?

— Я знаю, что ты хотела, чтобы я был в безопасности, но я не мог без тебя. Я приехал, чтобы спросить у отца Олега, куда тебя увезли, и жива ли ты вообще. А тут он говорит мне, что ты дома.

Я заплакала. Господи, он ещё и извиняется! Рейка, мой Рейка! Я схватила его за руки и сказала сквозь слёзы:

— Больше никуда не уезжай! Мало ли, чего я хочу! Я сама не знаю, чего я хочу! Я не могу взять и заменить твоё общество твоим кулоном.

Он улыбнулся. Видно было, как он пытается сдержать слёзы. Мы вышли из дома и сделали большой глоток воздуха. Прощай, монастырская деревня. Рейка подсадил меня на флайпот, и мы взмыли в небо.