Из-за пандемии в Линкольн центр Манхэттена не приехал японский традиционный театр. Он приезжает почти на все фестивали. Современных театров в Японии много и большинство из них очень хорошие, но приезжают только два самые старые. Один играет все без изменений сотни лет, а другой играет новые пьесы по старинному варианту, по кальке, которой 400 лет.
Начало всех театров в мире идет от бродячих артистов. С развитием общества появились оседлые группы. Одних создавали богатые люди, других религиозные общины. Христианство породило церковное пение, богатые люди возродили античную драму, а в Японии даосские монастыри привлекали их для популяризации обрядов. Много позже и городская знать по всей планете уже захотела иметь свои театры.
Таким образом, японские актеры “саругаку” получили возможность ознакомиться с религиозной литературой и пением монахов. От изображения бытовых и сатирических сцен они перешли к пьесам религиозно-философского содержания. Эти новые пьесы получили название “НО” (иероглиф 能 означает «умение»). Сцены воспевающие божеств и великих людей требовали определенного умения и тщательной подготовки, поэтому их исполнение отличалось высоким уровнем. Песенно-танцевальная молебная пьеса «ОКИНА« («Старец») дошла до наших дней. К концу 14-го века в Японии существовало большое количество трупп саругаку-но. Трактаты по театральному искусству передавались по наследству. В конце 16-го века произошли изменения в облике спектакля. Появились чрезвычайно дорогие костюмы, они тоже переходили по наследству в качестве семейной реликвии. На смену портретным маскам пришли маски с загадочным неуловимым выражением. В эпоху городской культуры актеров НО причисляют к низшему классу самурайства, и они теперь обязаны соблюдать особенный кодекс. Например: 1.актёрам запрещается иметь лишнее имущество, кроме костюмов и домашней утвари, 2.актёрам запрещается бросать семейную профессию и изучать воинское искусство, а также другие искусства не соответствующие их положению. Эпоха возродила изначальную природу театра НО, придав значение его ритуальной стороне. Считалось, что хорошо сыгранный спектакль способствует процветанию государства. За небрежность в игре актера могли отправить в ссылку или приговорить к сэппуку — самурайскому ритуалу вспарыванию живота. С тех пор всё в театре НО – сцена, реквизит, костюмы, маски, жесты, танец, интонация — канонизированы.
Говоря о современном театре НО хочется упомянуть имя Юкио Мисима. Благодаря его творчеству в послевоенный японский театр вернулась национальная его форма. Созданные им пьесы-маски в период с 1950 по 1955 годов до сих пор не сходят с японских сцен. Многие из его произведений перекликаются с классическими драмами, автор домысливает сюжет, изменяет внешнюю канву, место действия, социальную принадлежность героев, но сохраняет традиционную структуру. Мисима умер именно в результате сэппуку, но это отдельная история.
В классической драме НО небольшой состав действующих лиц: от трех до пяти человек. Главный персонаж ситэ, как правило, предстает в двух обликах. Второй персонаж ваки играет от лица зрителя. У этих двух персонажей нередко появляются спутники: цурэ – спутник ситэ и вакидзурэ – спутник ваки.
Еще одним важным участником является хор, который произносит внутренний монолог ситэ или объясняет его действия. В составе действующих лиц зачастую фигурирует промежуточный персонаж-фарс аи. Ситэ, отыграв образ удаляется вглубь сцены, чтобы сменить костюм и тут появляется аи, чтобы на простом разговорном языке пересказать судьбу главного героя. Он вроде местного жителя, поэтому просто отвечает на вопросы ваки.
В зависимости от персонажа главного героя драмы делятся на циклы: о богах, мужчинах, женщинах, демонах и о безумных. Драма должна иллюстрировать буддийские истины: 1) жизнь есть страдание; 2) страдание возникает от потворства своим страстям; 3) избавиться от страдания можно лишь освободившись от страстей. Сюжет драм одноактный и сводится к следующему: ваки встречает местного жителя ситэ. Между ними возникает диалог, и в какой-то момент ваки осознает, что ему повествуется история глубокой давности. Тогда ситэ раскрывает, что является духом, просит помолиться за его упокой и исчезает. В полночь он возвращается в новом обличье и рассказывает о своих страданиях при жизни и после смерти. В этой части пьесы он исполняет танец символизирующий крайнюю степень его душевного состояния. И в конце достигает просветления или уходит во мглу. Природа одушевлена и олицетворяет настроение героя. Осень и зима – одиночество, грусть, потери. Весна – счастье, любовь, надежда. Лето – время для демонов.
Техника игры актёра НО это смесь пантомимы и танца, которая состоит из 250 основных движений (ката). Первое, чему обучается актёр – это особая походка. Касаясь пяткой, носок слегка приподнимается, нога некоторое время скользит на пятке, затем опускается на носок. Движения могут быть просто танцевальными, могут символизировать эмоции: сиори – горестное состояние или плач (веер закрыт, ладонь левой руки медленно поднимается к глазам, лицо опущено). Может символизировать природу: цуки-но оги – любование луной (касание раскрытым веером левого плеча, лицо поднято и обращено вправо-вверх).
Маску носит только ситэ. Существует четыре категории масок: старцев, воинов, женщин, демонов. Небольшой размер маски соответствует эстетическим идеалам эпохи в которую она создавалась, считалось красивым иметь маленькую голову при большом теле. К двадцати годам, пройдя трудности первого этапа – походка, ношение маски, в которой почти ничего не видно, чувство сцены, актёр получает право исполнять роли юных красавиц и молодых воинов. После тридцати он осваивает трудные роли бывалых воинов, демонов и богов. И только после пятидесяти-шестидесяти лет актёр может исполнять роли старых женщин, и самые сложные роли безумных. Может отличительной особенностью театра НО являются маски, в которых актеры играют пьесы. Маски несут двоякую функцию: с одной стороны, олицетворяя персонажа с другой – маски передают те или иные эмоции и внутренние переживания героев, как в древнегреческих драмах. Однако, не меньшую роль в постановках театра играют веера. Они заменяют собой весь необходимый реквизит, при необходимости превращаясь то в меч, то в курительную трубку, то в бутылку сакэ.
Не имея элементарного представления о традиции театров, там можно умереть с тоски. К посещению иностранного театра надо готовиться. В мои школьные годы в Ленинград приехал Королевский театр Шекспира. Мне с другом удалось попасть на представление “Король Лир”. Идея была послушать старое произношение английского языка. О том, что костюмы будут бедноваты и сцена практически пустая, мы не догадывались. Это была традиционная постановка, а не современная. Обе “молодые жертвы Голливуда” просто ушами слушали текст и глазами следили по книге. На следующий день, отвечая на вопрос:
-Ну как, понравилось?
Честно отвечал:
-Давно так не уставал.
-А что там было смотреть?
-Один высокий стул и дед сидел на нем.
Это только кажется, что 250 движений много, надо знать смысл каждого из них, тогда пьеса читается по движениям. Я был не готов в Линкольн центре, да и сейчас уже не рискнул бы идти. Но мне повезло, я был в Нэшвилле на представлении чайной церемонии. Это не так сложно, как пьеса, но тоже в традициях НО. Несмотря на свою подкованность во многих вопросах, чай мне показался теплым, его было мало и представление тянулось очень долго. В этом виноват темп современной жизни. Даже прочитав то, что увидишь, будешь внутри проигрывать с другой скоростью.
«Семейное предприятие» Накамура-за хранит традиции Кабуки вот уже почти четыре столетия. Сегодня им управляет девятнадцатое поколение Накамура. Однако киотский театр НО Кандзэ Кайкан почти на три века старше. Им руководит прямой потомок основателя жанра НО в двадцать шестом поколении Гранд-Мастер Киёказу Кандзэ. Театр НО построен на демонстрации скрытых смыслов и внутренних состояний персонажей. Декорации, чаще всего, скудные или отсутствуют вообще, а лаконичность и символизм актерских жестов призваны разбудить воображение зрителя. В этом актерам обычно помогают певцы на заднем плане.
Традиция Кабуки заключается в постоянном поиске новых форм. Например, в первый приезд театра в заключительной сцене боя из неожиданно распахнувшегося задника сцены открылся вид на Амстердам Авеню. На сцену, не нарушая гармонии спектакля, вошло целое подразделение нью-йоркской полиции.
Что касается театра НО, то здесь старинные традиции неприкасаемы. Первые пьесы НО были театрализованные синтоистские храмовые церемонии. Позднее сюжет в пьесах появился, но развития так и не получил. В них отсутствует фундамент драматического действия – конфликт. Это жанр НО.
Зрителей интересует в представлении не драматизм, а грация и благородство движений, передающих чувственность душевных порывов. Многие пьесы заканчиваются танцем, совершенно необязательно связанным с сюжетом.
Все театры НО похожи друг на друга: выстеленный кедровыми досками пол сцены, ориентированной на угол, четыре колонны поддерживают перекрытие, похожее на крышу синтоистского храма, на левой стене – сосна, символ долголетия и мост хашигакари, ведущий главного героя в «зеркальную комнату» за сценой.
Дзэами, создатель театра НО писал, что «югэн — это тонкие тени бамбука на бамбуке». Югэн — это то, что скрыто под словами, то, что актёр театра НО должен извлечь из текста пьесы. В трактате «Заметки о цветке стиля» (ХV век), он писал, что «снег в серебряной чашке» — это цветок спокойствия, тишины, умиротворенности, игра актера может раскрыть этот цветок, который в обычном состоянии не виден. Скрытая, труднодостижимая красота ценится в рамках эстетики югэн больше, чем красота очевидная.
Ключевыми понятиями в учении Дзэами являются: сокровенная красота югэн, подражание мономанэ и сценическое обаяние актёра хана. Дзэами считал, что актеру необходимо не только владеть навыками игры, но и вынашивать в себе, а затем доносить до зрителей атмосферу красоты, сокрытой в природе вещей, то есть вводить в спектакль изысканные элементы, прежде всего музыки и танца, внешнее великолепие и техническое совершенство. Согласно учению, «югэн танца состоит в том, чтобы движения были красивыми, весь облик милым и чтобы публике было интересно», а актер должен исполнить даже роль демона в духе югэн так, чтобы очаровать зрителя, и тогда персонаж-демон уподобится «отвесной скале, на которой растут цветы». По убеждению Дзэами, «сокровенная красота» составляет жизнь и душу (т. н. кокоро) любой вещи, а раскрытие югэн есть основа воздействия актера на зрителя, будящая в нём ответные эмоции — ёдзё («эмоциональные отзвуки»).
Словом мономанэ (物真似, «подражание») изначально называлась преувеличенная игра, передающая характерные черты взятых из жизни персонажей, комедийное и гротескное перевоплощение в образ. Переосмыслил мономанэ Канъами Киёцугу, отец Дзэами Мотокиё: под этим термином он подразумевал движимое эстетическим вкусом подражание природе вещей. Пораженный изящной манерой игры в стиле югэн, увиденной им в провинции Оми, Канъами изменил стиль собственной игры, решив объединить два начала — «подражание и утонченность». Обосновал единство мономанэ и югэн в своих трактатах уже его сын. Дзэами описывал искусство подражания с помощью понятия нарииру (вариант слова нарикаэру — «вхождение, обращение»): «сначала — стать (нарииру) предметом изображения, затем — походить на него в действии». Согласно классификации Дзэами, в театре НО существуют три рода амплуа для подражания (т. н. сантай — «три облика»): старик (ротай), женщина (дзютай) и воин (гунтай).
Третье базовое понятие хана (花, «цветок») обозначает сценическое обаяние и харизму исполнителя. Дзэами выделил два типа «цветка»: Временный (дзибун-но хана) и Истинный (макото-но хана). Временный цветок есть результат естественной красоты, который умирает, когда проходит молодость, Истинный же — результат долгих лет тренировок. Такой «цветок» способен пережить только духовно зрелый человек, а если к тридцати-тридцати пяти годам актер так и не познал Истинного цветка, то уже после сорока лет его мастерство пойдет на убыль, хотя и увядший «цветок» еще долго сохраняет свой аромат. Актер, раскрывший и сохранивший свой «цветок», до конца жизни способен очаровывать зрителя.
В качестве подтверждения этому Дзэами привёл Канъами:
-Мой отец умер в 52 года девятнадцатого мая; а ещё четвертого мая он исполнял НО в храме Сэнгэн провинции Суруга. Его игра в этот день была особенно великолепна, и все зрители в один голос восхищались ею. К тому времени отец уступил молодым актерам почти все лучшие роли, а сам, как мог, исполнял в спокойной манере роли, более соответствующие его возрасту. Однако делал это так искусно и неповторимо, что его исполнение с каждым разом выглядело всё прекрасней и совершенней. Он добился этого потому, что достиг Истинного цветка. Его искусство напоминало старое дерево, с которого облетели листья, но на нём ещё благоухают прекрасные цветы.
Написать несколько страниц при наличии интернета довольно просто с одной стороны, а с другой трудно передать состояние зрителя. Пока сам не почувствуешь свое бессилие понять то, что происходит на сцене, написать ничего не сможешь. Нужно ли ходить на такие представления? Скорее можно, если у вас есть неподдельный интерес к движениям актеров и вы прониклись духом того времени. Я же надеюсь после реинкарнации очнуться в Японии и мне удастся еще раз посмотреть спектакли НО уже глазами местного жителя “ситэ”.
Еще почитать:
Моя весна
Упырь
Комолово. Рассказы. — Тяжелое сердце
Солнечное затмение
«
»
04.02.2021
