Она была первой

Я листал страницы друзей на Фейсбук и наткнулся на женский портрет. Припомнилась весна, это было очень давно, когда еще были самолеты, типа “рус фанер”. Но рассказ не о самолете, а о стае белых лебедей. Хотя и о самолёте надо сказать похвальное слово. Он тогда привлекал взгляды людей в небо. Самолеты были “первым делом, ну а девушки потом”.
Стою я в чистом поле между деревнями Горелово и Скачки. Слышу гул и задираю голову в небо. А там самолёт делает фигуры высшего пилотажа. Засмотрелся и забыл сколько прошло времени. Время было летних каникул. Потом со стороны Дудергофского озера прилетела стая белых лебедей и на ум мне пришел Гвидон и царь Салтан.
Лебедь тут, вздохнув глубоко,
Молвила: «Зачем далёко?
Знай, близка судьба твоя,
Ведь царевна эта — я»
Я закрыл глаза и замер, представил, что лечу вместе с лебедями. Чувствую, что кто-то меня трогает за плечо, открываю глаза и вижу царевну-лебедь. Что вам сказать по этому поводу, не знаю.
Я с ней почувствовал запах лугов с привкусом весенних трав.
Я впервые вдохнул полной грудью, вдруг ставший горячим, воздух нашего лета.
Она была моим первым вином, вкус которого я до сих пор помню.
Она была первая настоящая любовь, это была моя сказка.
Я смотрел ей прямо в глаза и в них отражался наш луг, весь в ромашках.
Она была моим первым поцелуем и первыми словами о любви.
Словами, которые я раньше знал, но содержание их было мне недоступно.
А сейчас они означали тёплый июньский день и белые Ленинградские ночи.
Мы оба были влюблены и мы принадлежали друг другу.
Она была и моя первая боль от первой разлуки, она была моим отчаянием.
Она стала моей осенью. Холодным ноябрем с ветрами.
Она была была первым холодным дождём, который смывал мои слёзы.
Слёзы текли до самого декабря, я писал письма и получал ледяные ответы.
Потом снова я увидел лето в её глазах, снова зазвучали звонкие, как ручьи поцелуи.
Мы по прежнему были влюблены, но нашей любви был уже год.
Но всему в мире есть начало и есть конец, так было и с нашей юношеской любовью:
Лебедь белая молчит
И, подумав, говорит:
Но жена не рукавица,
С белой ручки не стряхнешь,
Да за пояс не заткнешь.
Я вечерами хожу гулять в наш парк Сентенниал, где в большом пруду живут белые лебеди. Я сажусь на берег, кидаю им кусочки хлеба, закрываю глаза и снова всё переживаю заново. Сижу до тех пор, пока смотритель не дотронется до плеча и скажет:
-Сэр, парк закрывается, ваша машина осталась одна на стоянке.
Я тяжело встаю, благодарю его и направляюсь к машине.

 

Рисунок Олеси Янгол

Еще почитать:

Пифагореец — Глава 31. В греческом зале.

Пифагореец — Аннотация

Жизнь по ту сторону Атлантики — Ночь на озере

Под звёздами Парижа