Он никогда не оглядывался…

Он никогда не оглядывался посмотреть – не оглянулась ли она.

Жанр: современная проза с элементами детектива

Сильно дувший ветер заставил меня потуже завернуться в габбановское пальто. Оно, конечно, не тёплое, но завистливые взгляды, кидаемые людишками со стороны, согревали получше котла Люцифера. Мои дни походили на день сурка — рано утром я спешил в гараж к своему любимцу «Майбаху», который ещё ни разу меня не подводил. Его мотор урчал, как те самые животные, которых я ненавидел. Моя же жена, ну как жена — женщина, с которой я принужден был проводить время до сорока моих лет — обожала этих блохастых и вонючих тварей. А мне приходилось терпеть и делать вид, что я их тоже люблю. Я ненавидел, когда с утра скотиш-филд или сиамец приходили к нам в постель и начинали свои поползновения по нашим телам. Шершавый язык проходился по моим закрытым глазам и каждый раз меня передергивало — мерзкие твари. Что-то я отвлекся. Итак, «Майбах» встречал меня урчанием, я ехал в офис, где подписывал очередные сто пятьсот страниц контрактов и договоров, потом с партнерами мы бухали в клубешниках до посинения, и выбирали себе шлюх. А по-другому было никак — или трахаешь ты, или трахают тебя. Жене было совершенно индифферентно на мои похождения, как и мне на её. Впрочем, если ее кто-то трахал — я ему мог только посочувствовать — нравоучения после секса были нормой. Меня передёрнуло, и я ещё плотнее закутался в пальто, раздался треск – боковые швы предательски разошлись. Меня это расстроило – ненавидел торчать в бутиках; там, конечно, тебе подбирали вещи специально обученные ослы, но ожидание, хоть и недолгое – выбешивало. Я с какой-то дурманящей ностальгией вспомнил то время, когда мерить обувь или одежду приходилось, стоя на картонке, а потом мы с матерью уходили, потому что не хватало денег, кинув продавцу лживо-убедительную фразу о том, что мы сейчас походим и вернёмся. Никогда не возвращались.

Я нервно хихикнул, заходя в офис. Секретарша Инга была на месте как штык. Иногда я подозревал, что она не совсем человек, так как во сколько бы я не уходил из офиса – она оставалась там. Во сколько бы не приходил – уже торчала на месте, как Цербер в аду. Страшна, конечно, была, как смертный грех, но более исполнительного человека, умеющего достать всё, что угодно и договориться даже с Сатаной – я не видел, поэтому каждые полгода повышал ей зарплату, ну, и новогодние бонусы – как же без них – она стоила своих денег.
— Господин Горев, на Вашем столе документы на подпись.
— Спасибо, Инга. Что-то еще?
— Звонила Ваша, эм, — секретарша дернула верхней губой, как будто к ней прилипла самокрутка, — супруга, — выдавила она из себя по слогам.
— Чего хотела?
— Спрашивала, будете ли вы сегодня в офисе, и интересовалась, не против ли вы нового жильца?
— Да мне просто начхать. Кстати, если будет перезванивать – можешь передать дословно. Она даже не обидится. А, и закажи ей букет, побрякушку от «Тиффани» и какое-нибудь габбановско-вютонновское гуано. Да ты в курсе, что ей может понравиться. На открытке можешь черкнуть: «Люблю до не могу!» — Хохотнул я, и зашёл в кабинет. На столе из красного дерева стоял запотевший шкалик с водкой высшего сорта, две таблетки от головной боли и ледяной графин с томатным соком из помидор, которые только сегодня ночью росли где-нибудь в Испании. Имея много денег – можешь себе позволить некоторые излишества. Я глотнул сок прямо из посуды, запив таблетки, и откинулся на спинку кожаного кресла, включив массаж, а затем глубоко задумался. Из раздумий меня вывел телефонный звонок:
— Хелло, мой рюусский дрюг! – С сильным британским акцентом проорал мне в ухо партнёр по бизнесу и не только, Майкл Дигг.
— Дарова, старая перешница! – Я почему-то был рад слышать этого бритиша.
— Кто? – Я постарался вкратце на английском объяснить, и Майкл зашелся в хохоте, напоминающем пердёж чайки.
— Ты всьегда найдошь, чем мне поднять мой муд.
— Прости, дружок, я не по этим делам, — усмехнулся я, прекрасно понимая, что имел в виду Дигг.
— Настроение, старья ти перешньИца!
— А ты ловишь на лету, Мишка. Ты ж не просто так звонишь? – Перешел я на инглиш.
— Естественно. Слушай, тут крупное дело наклевывается. Ты в теме?
— Как всегда, что ли?.
— Конечно, как всегда. Клиент – лошьяра полная. Но это не телефонный разговор. Через час в клубе «Зимний холод», если тебя отпустит начальник. Столик зарезервирован на моё имя. Бай, — последовал воздушный поцелуй и гудки отбоя. Я улыбнулся одними уголками рта – мой начальник будет не против. Трудно не отпустить себя, когда ты шеф сам себе.
— Инга, я в «Холод». Нужен буду – звони на мобилу. Звук включён.
— Хорошо, господин Горев. Документы подписаны? – Я передал ей папку.
— Инга, закажи мне, пожалуйста, пальто. Моё порвалось. На улице, конечно, не холодно, но промозгло.
— Да, господин Горев. Будет исполнено.
«Надо будет повысить ей зарплату,» — подумал я, усаживаясь в «Майбах», и отправляясь на встречу.
К столику меня проводил вышколенный администратор, спросив лишь, на чье имя был резерв. Окинув стол взглядом, я не удивился тому, что было выставлено – а там был и балык из палтуса, осетра и сёмужки, и восемнадцатилетний виски, и икра на льду, а уж нарезок, фруктовых и сырных тарелок – не счесть. Дигг был уже слегка навеселе, и подмигнул, наливая:
— Слюшай, Дэн, — мы чокнулись и выпили, — клиент настолько льох, что это дажье смишьно. Он хочет купить картину Тициана, но ему позарез нужна твоя подпись.
Да уж, это была моя специализация – эксперт по оценке антиквариата. Ну, как оценке – покупатель хочет быть уверен, что не покупает подделку за бешеные деньги – и моя подпись давала ему эту уверенность. Риска никакого – как правило, покупатель и сам в курсе, что «шедевр» с чёрного рынка, и лишний раз светить приобретением не стоит.
— Мой профит?
— Двадцать процентов. – Я удивлённо поднял бровь – обычно моя цена была поскромнее. Червячок сомнения поднял голову в моём подсознании, но я заткнул его – это были бешеные деньги, которые обеспечат мне минимум пару-тройку безбедных месяцев.
— Хорошо. Где состоится встреча?
— Знаешь комплекс «Питерская Рублёвка»? – Не удержавшись, я присвистнул – там самый скромный домик стоил две моих годовых зарплаты, а получал я очень даже неплохо.
— Когда?
— Клиент хочет сегодня, — дёрнул уголком рта Майкл. – Можешь?
Сумма застила мне глаза и я лишь кивнул.
— Ну, тогда – за профит!
Допив на двоих литр виски и, хорошенько закусив, мы вышли из клуба покурить, пока ждали машину, которую за нами отправил терпила.
— Майкл, ты уверен в клиенте?
— Конечно, — пьяно кивнул Дигг, — я знаю его много лет. – Что-то мне не нравилось, но я забил.

Через час нас уже вводили в самый шикарный дом, какой я только видел. Длиннющий коридор, облицованный каррерским мрамором, обдавал холодом, и я даже протрезвел, пока мы шли к кабинету. Там царил полумрак, я сощурился:
— Нельзя ли включить свет?
— Нет, у меня непереносимость света, извините. – Когда глаза привыкли к тьме, я огляделся – высота потолков была метров шесть, не меньше, на высоте двух с половиной метров по периметру шёл небольшой балкончик, на котором что-то стояло. Что именно – я не видел – тьма поглощала всё.
— Итак, мистер Горев. Меня зовут Игорь Игорев, я частный коллекционер. Мне нужна Ваша подпись на справке о том, что я покупаю у мистера Дигга не подделку, а оригинал Тициановской «Любовь земная и Любовь небесная».
— Но она же в Галерее Боргезе! – Выдавил я из себя, ошеломленной той цифрой, что вот-вот на меня свалиться.
— Нет, Дэн, она у меня. А вот в Боргезе – не совсем оригинал, — ухмыльнулся Майкл. Я знал эту картину, ибо бывая в Риме достаточно часто — заходил в галерею полюбоваться. Эту картину я знал назубок, и мог поклясться, что там оригинал.
— Окай, я знаю эту картину. Давайте бумажки, — Игорев ловко подсунул мне папку из тисненной кожи крокодила и раскрыл её. Я углубился в чтение, понимая, что это наш с Майклом типовой договор на оказание услуг по оценке антикварных предметов. Внимательно изучив справку, и не найдя подводных камней, я поставил подпись, в ту же секунду на балкончике что-то щёлкнуло и кабинет залил яркий свет софитов, направленных на меня. Я не понимал, что происходит – Майкл выглядел подавленно-виноватым, а господин Игорев почему-то грустно улыбался.
— Майкл, что за хрень происходит? – Мой дружок молчал, отводя глаза.

Со второго этажа спустился высокий, подтянутый блондин в полицейской форме, за ним неторопливо спускался ещё кто-то.
— Следователь по особо важным делам капитан Дымов. А это – сотрудник ИНТЕРПОЛа – офицер Иггл. Ваши руки!
— Что? – Растерянно протянул я. – Вы не иметь права! Я – гражданин великой Америки! Я требовать консула и адвоката! — Развалился я на кресле, не соврав ни на йоту – давным-давно, не без помощи Майкла, я получил гражданство США, и вот оно мне пригодилось.
— Товарищ Горев. Прекратите валять ваньку. Руки! – Хлёстко сказал капитан, я вытянул их, наручники звонко захлопнулись, а затем меня обшмонали на предмет всяких незаконных вещиц.
— Что происходит? Может, мне кто-то объяснит? – Капитан посмотрел на меня, словно на неведомую зверушку, вздохнул:
— Так уж и быть. Вы задержаны по подозрению в крупном мошенничестве – вы, совместно с гражданином Диггом под видом оригиналов картин и других предметов старины, продавали подделки. Вы, как эксперт по оценке антиквариата – заверяли справки о том, что предмет не является подделкой. – Я лихорадочно искал пути выхода, но пока ничего не видел.
— Офицер Иггл, продолжите? – Американец кивнул и повернулся ко мне:
— Много лет мы пытались вас найти, мистер Горев. Очень много. К сожалению, не все ваши клиенты обращались в полицию – поскольку понимали, что у них рыльце в пушку, — он улыбнулся, — нам повезло. В прошлом году вы провернули сделку, продав поддельную картину Рембрандта некоему мистеру, — он зашуршал бумагами, — некоему мистеру Горски. Помните такого? – Ещё бы я не помнил – тогда я даже скатался в Нью-Йорк, мне хорошо заплатили. – Так вот – это сын вице-президента одной из крупных компаний. Почему, он, кстати, не обратился к своим экспертам – достаточно интересный вопрос. Но мы не об этом. О том, что за бешеные деньги он купил подделку – Горски узнал совершенно случайно – в гостях у него оказался сотрудник музея, в котором висел оригинал картины. Он обратился в полицию, и так мы вышли на вас, — как-то скомкано закончил он. – Понимая, что попал, я продолжил требовать консула.
— Гражданин Горев, — устало бросил капитан, — ей-богу, достали. Вам нужен сотрудник консульства? Вот сидит заместитель консула, которого вы только что попытались кинуть, — судя по ошарашенному лицу Майкла, который не проронил ещё ни слова – русский эта гнида понимала прекрасно.
— Ты меня сдал?
— Нет.
— Нет, гражданин Горев. Не Майкл Дигг. Пойдёмте, — мы вышли на улицу, я попросил сигарету. Капитан прикурил и передал мне. Затянувшись, я огляделся – во дворе особняка стояло минимум пять тонированных автомобилей, и у одной из них я с удивлением узнал сушеную воблу – мою жену. Она зло смотрела на меня, затаптывая окурок.
— Ты? Но почему?
— Знаешь, милый, я прощала тебе многое – и твои пьянки с партнёрами, и шлюх, и многое другое. Я, правда, любила тебя. Знаешь, что стало последней каплей?
— Что? Ты даже не рассматривала мой внутренний мир, который я готов был положить к твоим ногам. Я был твоей игрушкой.
— Так вот, — не обратила она внимания на мои слова, — когда мы выходили из дома и расходились по своим делам – ты никогда не оглядывался посмотреть, не оглянулась ли я. А я… Я всегда оглядывалась. И очень глупо было раскидывать важные документы по всему нашему дому…

Еще почитать:

Демон пустыни : — Глава 7

Глаза цвета карамели — Глава 2. Происшествие

Невероятные Друзья Оимиеля — Невероятные друзья Оимиеля (№8)

Холмс — 18 глава