ОН + ОНА = вина.

Они, как и многие в 1970 году после окончания института получили распределение. Приехали в мрачный Магадан в поисках светлого будущего. Молодые, счастливые, умные.

Она — бухгалтер. Жесткая и строгая. Чувства всегда при себе. Нельзя выставлять напоказ. Запрещено, стыдно, неловко. Что люди скажут?

Он — инженер. Открытый, романтичный, немного неловкий. Жаждущий роста, карьеры, восхищения.

Она его все время одергивает. Останавливает. Он ее боготворит. Старается показать, ну вот же я какой, увидь меня. И хочется ему душевности, тепла, поддержки.

И вот уже дети выросли. Разъехались. Он занимает высокую должность в администрации. А она при нем. Все такая же строгая.

У него частые командировки. И в какой-то момент она поняла, что загулял ее инженер.

Так и было. Нашлась поддержка в молодой секретарше. Вскоре он пришел и сообщил, что уходит. Что устал. Что не может больше врать.

Она гордо и молча отпустила его. Подруги, дети сочувствовали. Она плакала одна в пустой квартире. Потом переехала в Воронеж. Где тепло и лето. Посадила сад. Вроде все забылось и рассосалось.

Он заболел. Требовалась долгая реабилитация. Секретарши и след простыл. Зачем ей старый и больной?

Но он не унывал. Выздоровел. Долго мучился разными мыслями. А может быть это была совесть. Но чувствовал он себя предателем. И гнетущее чувство выходило из темноты, как большая мохнатая собака из воды и начинала сушиться. Разбрызгивая жалость, злость и беспомощность. Он чувствовал себя виноватым.

Решил вернуться к жене. Приехал. Долго молчали. Потом просил прощения, объяснял.

Она, как и прежде, жестко смотрела в его глаза. Одна часть ее — оценивала, осуждала. И ликовала. Вот он перед ней, жалкий, растоптанный. Просит и унижается.

А другая ее часть творила самое страшное – жалела!

Взяла обратно. Скучно одной. Пусть будет.

И при каждом удобном случае била в боль. Упрекала. Напоминала ему про «подвиг» с секретаршей.

Он носил в себе этот груз вины. И вина росла в нем. А он кормил ее, считая себя виноватым во всех смертных грехах. И терпел, и унижался, и молчал, когда хотелось кричать. Складывал все в себя. Все эти чувства — горечь, тоска, страх, злость… — они, как шарики ртути, собирались в один большой шар.

И надрывалась душа его.

И нет бы ему уйти. И жить своей жизнью. Остановиться и для начала самому себя простить. Отнестись к себе, как самому любимому человеку. Принять, а ни переделывать, ни ломать себя. Научиться любить себя по-настоящему, прежде чем начинать вносить изменения, которые ведут к счастью.

Ведь мы все люди. Мы совершаем ошибки, мы имеем право на ошибку. Мы учимся прощать и любить себя, так мы становимся лучше. Так мы учимся любить других.

И в один прекрасный весенний день он заболел. Врачи сказали, рак четвертой степени. Он очень быстро угасал.

Конечно она была рядом, кормила бульоном, ночевала возле него. А по-другому никак. Иначе, что люди подумают. Еще много раз он просил у нее прощение. Но что-то в ее жесткой натуре не могло простить до конца.

И она понимала, что это конец. Но ее черствое сердце не таяло, не раскрывалось навстречу ему. Даже в этот последний момент. Казалось бы, все должно осознаться, но, нет. Ведь так много принципов. Надо быть стойкой, с каменным лицом. Сам виноват.

Так они убили друг друга. Не вынеся уроков. Так прошла жизнь.

Все game over… Начинаем круг заново…