Океан молчания

Океан молчания.

Он всегда сидел на берегу океана и смотрел вдаль. Людям даже казалось, что он жил там, ведь если хочешь встретить дедушку Джека, то пройди по берегу и найдешь. Его не интересовали здешние красочные закаты и рассветы над водой. Буря и штиль тоже не занимали его мысли. Но многие думали наоборот, что безумный старик смотрит на океан ради пейзажей. Но подойдя к нему поближе и посмотрев в глаза вы найдете глубокое отчуждение от реальности. Джек о чем-то всегда думал своем. О чем? Никто не знал. А как узнавали, крутили у виска, не дослушав и половины. Смеясь, говорили какой же старик выдумщик и сказочник. Мужчина лишь тоскливо, как бродячая собачонка, смотрел на людей и замыкался в себе, пока одиночество не стало сидеть рядом с ним на песке. Они проводили время среди закатов, волн, птиц и обоим было хорошо. Оба молчали и о чем-то своем думали. Иногда их идиллию все же рушили. Нарушителем был никто иной как — Кай. Мальчик лет 11, худой, босой, вечно грязный и с царапинами на руках и ногах – типичный оборванец улицы. И одним днем между стариком и мальчиком возникла связь.

Это было вечером, океан укладывался спать, и Джек уже собирался уходить, как рядом послышались тихие всхлипы и бормотание. Удивленный старик огляделся и заметил фигуру, что пряталась в радеющем кусте.

— У тебя там все хорошо? — спросил он, прищуривая глаза. Ответом послужило молчание и тогда мужчина поднялся, кряхтя, и направился к ветвистому растению. Там был мальчик, который смотрел на него со вселенской обидой на мир и шмыгал носом, явно стараясь скрыть факт того, что плакал.

— Не хочешь посидеть рядом? Океан успокаивает. В любом случае не задерживайся, наверное, мама с папой тебя ждут. И я тоже пойду скоро.

Джек сел на песок и через время возникла тень, что устроилась рядом. Так они сидели до самой темноты, молчали, им не нужно было разговаривать, что-то рассказывать или изливать душу. Каждый думал о своем, а иногда старик осторожно посматривал на своего маленького гостя. После мужчина проводил мальчика до дома, что был около берега океана и с тех самых пор они были друзьями. Кай не часто приходил к Джеку. Как и все дети он любил играть и по долгу пропадал за этим занятием на улице. Но иногда приходил, они молча сидели, а иногда и разговаривали. Так пожилой мужчина узнал, что его собеседник растет без отца, мама пропадает на двух работах. Его дразнят «сироткой» местные дети и «нищим» из-за того, что он носит рваную одежду. Мальчик не рассказывал маме об этом, не хотел расстраивать, поэтому старик был невольно первым слушателем и советчиком дел мирских ребенка. Джек считал себя наставником и ему это нравилось. Когда атмосфера была подходящая, то и мужчина рассказывал что-нибудь Каю.

— Знаешь, а мы когда-то были китами. Большими гигантами и бороздили толщи вод, воспевая недоступные звезды над головой. Такие манящие, холодные и далекие. А когда мы стали людьми и дотянулись до звезд, то перестали о них говорить, восхищаться и думать — читалась в голосе некая печаль.

— Но этого не может быть. Нам в школе говорили, что мы произошли от обезьяны. — недоверчиво как-то посмотрел на него ребенок.

— В это верил мой ушедший в небытие народ. Красивая сказка так? Мы потомки величественных синих китов, — старик достал из кармана самодельную свистульку в форме кита и протянул ее Каю. — Когда-то, еще до создания этого города, до того, как мы бороздили океан на кораблях, жил и процветал на этих берегах мой народ. Эта вещь, говорят, могла призвать брата кита на помощь и с ним можно было договориться, чтобы он привел тебя домой, если ты заблудился.

— Дедушка Джек, а вы дули в этот свисток? — глаза мальчика загорелись огнем любознательности, он крутил необычную вещь и слушал интересный рассказ.

— Да. Давно это было…

— Ух ты! А вы видели кита? А можно мне тоже призвать? Хочу увидеть кита! — восторженно заявил мальчик, готовый дунуть в дырку музыкального инструмента. Но старик проворно отобрал у него вещь и спрятал в карманах.

— Это тебе не игрушка! Китов просто так не зовут. Все пора тебе домой уже, а то твоя мама будет ругаться. — немного рассердившись на беспечность ребенка, тут же отрезал Джек и больше они не вели беседы на тему китов. До одного момента.

— Я боюсь смерти. — признался как-то Кай, смотря на заходящее солнце. Оно окрашивало небо в красные оттенки и было ощущение будто бы светило драматично погибало, но каждый знал, придет час, и оно снова покажется в небе.

— Это нормально.

— Но ведь после, никто ничего и не знает. Мама говорит, что все мы на небе, но я считаю она врет. Папы там нет. — мальчик взял камень и кинул в сторону океана.

— Некоторые верят, что перерождаются в животных, птиц, насекомых.

— И китов?

— Китов. — старик Джек посмотрел внимательно на Кая и вздохнул. Он знал, чего ждал от него ребёнок. Очередную крупицу рассказа о его народе. Странное явление. Когда пожилой мужчина хотел поведать всем, не слушали, а он все равно каждому встречному с надеждой говорил, чтобы услышали, а не посмеялись. Когда ему не хотелось больше даже упоминать свой народ, нашелся слушатель, которому было интересно. — В поверье нашего народа есть такое придание, что каждый умерший человек перерождается в кита, но не в обычном смысле. Как бы это тебе объяснить. — он замолчал ненадолго. — Это светящиеся киты, они не рождаются и не вырастают, они сразу такие и видны только тогда, когда позовёшь. Они плавают где хотят и как, даже в небе. Они бороздят пространство и время, воспевая звезды, океан и жизнь. Это твоя душа отправляется в великое странствие.

— И ты тоже будешь таким китом?

— Кто знает, кто знает. Я хоть и последний из своего народа, кто помнит наши сказанья и традиции, но вера моя в них не такая чиста как у моих предков. Понимаешь, Кай… — старик посмотрел на мальчика. Там была смесь тоски и сожаления. — Когда все это, — он повернулся в сторону города, где можно было увидеть огромные высотки, здания, дороги и прочая атрибутика цивилизации. — рядом машины, самолеты, телефон, интернет, огромные небоскрёбы — все это высасывает чувство чуда в этом мире, чувство чего-то необычного. Мы научились делать магию, волшебство, но не научились сохранять в сердцах прежних мечтателей и наивных глупцов. А ведь из таких именно людей и рождаются открытия. Как бы мои слова не звучали парадоксально. Раньше мы мечтали, горели, желали, а сейчас лишь поставлены перед уже достоверными фактами. Можно в них не верить, но мы же с тобой не глупые. Я в своё время не верил рассказам отца о том, что мы можем после смерти стать китами, говорить с ними и воспевать песни звездам на удачу. Но если бы не верил человек, что однажды полетит как птица, то, наверное, мы бы не летали сейчас дальше своего носа. Если бы человек не верил, что бессмертен, то не было медицины. Если бы мы не верили в то, что наши сердца заставляет гореть, наверное, не было бы нас, человечества как такового. Мы верим в невозможное, чтобы делать это возможным. Поэтому почему и я не могу верить, что после смерти могу быть огромным синим невидимым китом, что плавает себе, где хочет? Это звучит как бред, но когда я был, таким как ты, то эта мысль заставляла меня не спать ночами и думать, думать, мечтать, мечтать. Что я смогу познать там? За пределами своего тела. Может найду ответы на многочисленные вопросы или увижу, как зарождается жизнь? Может получиться прожить еще раз свою жизнь и исправить свои ошибки… — он замолчал на мгновение. — А потом я повзрослел. Это не плохо и не хорошо Кай, это просто часть жизни. Этап, когда происходят испытания, получаешь новую информация, что проверяет твою веру в твои фантазии. И немногим удаётся сохранить эту искру. Мне не удалось. Я хотел быть всегда дайвером. Может, чтобы быть поближе к отцу, а может быть разгадать свою тягу к океану. Но жизнь так сложилась моя, что я оказался далеко от океана на несколько лет. А теперь я стар. Я забыл свою мечту, разгадать тайны этой водной глубины. Дотянуться до ответов. Но увы, Кай, со мной лишь вопросы, мысли и пару неизлечимых болячек. — старик ободряюще улыбнулся и кинул камешек, что сделал пару блинчиков и ушел под воду.

— Поэтому вы сидите тут?

— Поэтому я сижу тут. — эхом отозвался Джек, погружаясь в себя.

Его не стало через неделю после этого разговора. Кай посетил через два дня снова берег океана и обнаружил под кустом ту самую свистульку в форме кита. Но не нашел своего собеседника, тогда он лишь нахмурился и забрав музыкальный инструмент с собой ушел. Детское воображение рисовало различные предположения, но сердце подсказывало, что что-то случилось. Мальчик приходил утром, в обед и вечером. Он ходил, искал, звал, злился и винил себя, что не спросил, где его друг живет. Пока к нему не подошла одна пожилая пара и не сказала, что Джека больше нет. Что он больше не придет на берег океана, сидеть размышлять и говорить с мальчиком, а может быть просто молчать. Что старик его не проводит больше до дома в потемках, а ведь Кай боялся темноты. Что не посмотрит мальчик больше в чистые как морские блики светло-голубые глаза, где казалось была вся мудрость и все знания этого мира. И не озарит закатное солнце лицо Джека, что улыбалось чему-то своему. Это все осталось в памяти ребенка и больше нигде.

Кай долго бежал по берегу. Он бежал и бежал, поскальзываясь и в очередной раз упав, больше не поднялся. Волны океана мерно гладили кожу мальчика, словно старались его успокоить, но мальчик только еще больше задыхался от чувств, которые нахлынули его. Он попытался кричать, но соленые брызги воды быстро осушили губы. Тогда он заплакал. И слезы смешались с океаном, став его частью.

Он потерял нечто большее чем друга. Их встречи были для Кая своеобразной тайной от всех, где он мог сказать все и ничего. Где его слушали и понимали. Где душа переставала плакать. Видя, как мама надрывается на работах ради него, видя, как смеются над ним и кидают камни в след, видя равнодушие окружающих и презрение ближних, мальчик сбегал к Джеку. Он не часто так делал, боялся наскучить или помешать своему собеседнику по молчанию. Да и не так часто порой на душе было гадко. Были и хорошие моменты, когда друзья принимали в свою компанию и они до ночи могли в войнушки играть. Но на следующий день они его предавали и не звали гулять, потому что он «оборвыш». Только старику было все равно и тот не предавал Кая.

Музыкальный инструмент в форме кита так и хранился на полке мальчика. Проходили годы, деревянный кит покрывался пылью, а воспоминания из детства становились бледными и расплывчатыми. Кай вырос, отучился, стал работать, обзавелся семьей, но регулярно навещал маму и дом, в котором он вырос. Время шло, а родное маленькое место выцветало. Некогда молодые деревья кривились в старости, меньше было в тех районах слышно смеха детей, а тишина уже привычно окружала дома. И среди стареющих зданий была увядающая женщина. Мама Кая медленно тлела. Она не говорила, где болит у нее и как тяжело с каждым днем вставать с постели и жить дальше. Мама встречала его печальной улыбкой, протянув бледные руки, чтобы обнять.

Рак. Последняя стадия. Кай винил себя, что из-за работы, бытовых дел и прочих составляющих под названием «жизнь» он не заметил очевидного. Что не настоял, не увез из этого места, оставил одну мать. И верил до последнего ее словам: «Нет, нет, что ты сынок, я буду лишь вам мешать молодым. Мне и тут хорошо, я не хочу уезжать отсюда». А теперь ее нет. И его тоже. Кай потерял маму, а через месяц и жену с ребенком. Автокатастрофа.

Он сидел и смотрел невидящим взором на стены, потолок, пол и мучительно пережевывал реальность, в которой был вынужден существовать. Кай не мог себе объяснить почему родные утекли как песок сквозь пальцы. Каждый раз закрывая глаза, было тяжело открыть их вновь. Он не хотел дышать, это было обжигающе больно. Он не хотел думать, это заставляло катиться огромным слезам по его щекам. Стать просто ничем, никем, слиться с этим домом и навсегда забыться. Вернуться в прошлое, когда Кай был еще беззаботным мальчуганом. Приходить домой к вечеру, чтобы помочь маме и попить теплое молоко за сказкой на ночь. Сказать тысячу слов, но главные из них будут: «Мама, я тебя люблю» и она тепло улыбнётся в ответ. Прожить еще раз этот миг, этот день, вдыхать его, чувствовать, жадно глотать и смаковать. Навсегда в своей голове отпечатать это воспоминание. И так день за днем, каждый проведенный миг, пока не встретит свою жену. Они были целыми частями, что слились воедино и дали новую жизнь. Потеря матери отняла у него сердце, а потеря семьи… Часть души. Кай не успел как следует насладиться тем, что имел. У него отняли словно те дни жизни, на которые он имел полное право. Наблюдать как его ребенок растет и учиться в школе, институте, первая любовь и работа. На фоне этих хлопот стареть с любимой женщиной. И много, много всего. Все это резко разбилось и стало тысячами осколками, которые Кай был не в силах собрать. Да и не смог бы. И что дальше делать он понятия не имел.

Пребывая то в бреду, когда ему казалось все сном, то в размышлениях его взгляд зацепился за статуэтку кита. Она так и стояла, где много лет назад оставил ее Кай. Вся покрывшаяся пылью, свистулька, словно смотрела своим черным глазом на мужчину с грустью и пониманием. Тогда он и вспомнил о старике и в тот же вечер направился к берегу.

Кай шел, ощущая под ногами теплый песок и смотрел, то на проходящих мимо людей, то на садящееся за горизонт солнце. Место, где когда-то познакомились Джек и мальчик ничуть не изменилось, лишь немного больше заросло и мусора прибавилось значительно. Сев на песок, мужчина положил статуэтку кита рядом, представляя заместо нее своего давнего знакомого.

Он теперь понимал отчасти немного странного, но мудрого старика. Почему все тот сидел на берегу и смотрел не на пейзажи, а куда-то вдаль. Ведь теперь точно также сидел Кай и смотрел, смотрел, смотрел. Солнце снова драматично умирало, окрашивая в розовые тона небо и воду. Океан мерно покачивался, шепча истории, которые услышал за день. Мужчина молчал, а одиночество положило свои руки мягко ему на плечи. Когда представление светила окончилось и наступила темнота, Кай взял в руки кита и подул в свисток. Ни звука не издало столь причудливый музыкальный инструмент.

— Вот старый лис. — улыбнулся он, понимая, что Джек его обманул.

Этой ночью мужчине снились странные сны, он то просыпался в холодном поту, то вскрикивал и звал кого-то. Но что ему снилось, он не помнил, кроме одного.

Звездная ночь и океан. Холодный песок. Кай. И больше ничего. Он шел по берегу в одну сторону. Другую. Все казалось таким бессмысленным, таким запутанным, среди миллиона ориентиров, мужчина терялся и не мог выйти обратно к дому. Ему туда было очень надо, а зачем… Кай не помнил. Бродил он так долго, пока в отчаянии не сел на песок. Выхода не было, оставалось лишь только утопиться в надежде очнуться и понять, что это был сон.

Огромный кит проплыл по невидимым волнам, прямо над головой человека и направился к горизонту. Морское животное состояло из бесконечных скоплений звезд, комет и планет, будто было самим воплощением космоса. Оно издало глубокий звук, призывая следовать за собой. Кай резко поднялся и бросился в воду, пытаясь в плавь нагнать кита, но у него это не выходило. Существо медленно и грациозно плыло куда-то вдаль, стремилось за горизонт и увлекало за собой человека. Постепенно силы мужчины кончались и через время океан поглотил его, каждая попытка вздохнуть, каждое движение приносило огромную боль Каю. Он пытался вынырнуть, но вода будто становилась гуще и не отпускала, затягивала глубже. Сознание меркло, перед глазами все размывало, еще чуть и одной ногой окажется во владениях смерти.

Вдох. Кай открывает глаза и понимает, что стоит на берегу и может дышать. Он оглядывается и видит тысячи китов. И все они пели, одну единственную общую мелодию, понятна лишь им и небесам. И все они стремились лишь в одно место — к яркой вспышке на горизонте, словно разломом между миров. Мужчина долго рассматривал и вслушивался в происходящее. Он был очарован столь величественным зрелищем, что не заметил стоящего рядом Джека. Старик грустно улыбался, а глаза все также наполнены мудростью. Кай не успел ничего сказать, как тот рассыпался на миллиарды частиц, что образовали огромного кита. Это был тот кит, за которым пытался угнаться мужчина. Он это почувствовал.

— Прощай мой друг, живи и помни, живи и помни! — пропел уплывающий кит по небесам.

Кай резко проснулся. Он хотел побежать за Джеком, хотел что-то сказать, но не успел. Больше ему ничего подобного не снилось. Но с тех пор, боль об утрате сменялась на тоску. Нет, никуда ничего не исчезло и не изменилось. Все было по-прежнему так. Но мужчина медленно учился жить заново. Дом привел в порядок, с друзьями восстановил контакты, устроился на работу, что не приносила сильную прибыль, но была любимой. Записался в волонтеры и вместе с ними очистили пляж от мусора, спасал животных и людей. Местные его прозвали «Добрый Кай», ведь не было добрее души старика. Да, так и подкралась к нему старость. Теперь одно из любимых занятий было Кая сидеть на берегу океана и о чем-то своем думать. И хоть теперь он не был одинок, было много друзей и знакомых, но одиночество все равно тихо сидело рядом. Оба молчали и о чем-то своем думали. И однажды их идиллию все же нарушили — Грегори. Мальчик лет 11, худой, босой, вечно грязный и с царапинами на руках и ногах – типичный оборванец улицы. Кай предложил ему посидеть рядом и помолчать, видя, что того походу обидели чем-то. Так и возникла связь между стариком и мальчиком. Так и продолжили истории рассказываться про народ, что верил в китов. А люди будут находить друзей по молчанию.