Холодный воздух, крыша, винтовка, палец у холодного курка. Чертов старый дом весь снизу гудит, что-то пощёлкивает то тут, то там. Ветер опасливо воет по пустым коридорам и комнатам. Гам от жизни бродяг, — там внизу, у серого снега и коричневых следов от ботинок. Где-то в далеке поднимается тонкий крик и гнусный смех, выражающий всю мерзость этого района. Но это хорошая точка для ликвидации одного уёбка по заказу другого такого же уёбка.
В криминальном мире начался ход литосферных плит, падение метеорита, великий потом. Грядут перемены в самой системе, в идеях, догмах, в одухотворенности и прочему и прочему. Но все непричастные люди получат с этого только громкое эхо, — разруху на безопасном для них расстоянии и горы хорошо одетых трупов под их окнами. Начнется всё с меня. Я пущу только один маленький камушек через дуло винтовки, но это толкнет сотни многотонных гигантов в сторону бездны.
Я смотрю то в линзу прицела, то на стрелки наручных часов, лежащих на каменной ограде в метре от меня. Хорошо, что нет секундной стрелки, что тягуче ползла бы по циферблату. Ноги от холода продрогли, спина ноет, ветер колит костяшки сквозь перчатки. Но мои нервы растянутой пружиной проходят над рекой, дорогами, аллеями и заканчивается на окне ресторанчика, прямо над стулом, на который должен сесть этот наглый пёс чтобы отведать вкуснейшего стейка, может салата для начала. Возможно, он выпьет шампанского, закажет своей спутнице или спутникам деликатесов из морских продуктов или что-то ещё.
