Новый поворот в деле Анны Карениной

Я дошел до улицы Лафайет и зашёл на автовокзал. Идти от дома с полчаса пешком. Зашёл просто так, без всякой цели. Гулял перед сном. Осмотрелся и увидел, что мне улыбнулась кассир. Я подошёл к кассе и поздоровался.
-Вам куда? — спросила приветливая женщина.
Я на минуту задумался, а потом выпалил:
-На ближайший рейс,- и протянул кредитную карточку.
Она посмотрела на расписание и ответила:
— Два рейса есть, один в Каролину, а другой в Луизиану, куда хотите?
— В Каролину.
— Вы поедете до конечной остановки или выйдете на промежуточной в Чаттануге?
— До конечной.
— Будете сдавать багаж?
— Нет, я налегке.
— А когда обратно, так будет дешевле, чем покупать два раза.
Тут я опять задумался на минуту. Возвращаться то всё равно надо. Погуляю по Шарлот, а вечером домой.
-Вечером обратно.
— Вас там встречают?
— Нет, надеюсь познакомиться с кем то в пути.
— У вас неприятности дома?
— Нет, возраст о себе напоминает, memento mori, как говорили в древние времена. Сегодня ложишься в постель сам, а утром кто-то тебя кладет на стол патологоанатому для вскрытия. И этого не избежать никому.
— В этом вы правы, моей подруге муж из Англии привез в подарок кольцо, сделанное из человеческой кости. Жуть, но она этот череп каждый день на пальце носит.
— Это только по календарю 2019 год, а так Средневековье в голове у людей с приходом очередного поколения гаджетов.
— Ну это вы преувеличиваете. Я без своего смартфона жить не могу. Там все банковские реквизиты, переписка, дневники, платежи госпиталю и налоговые декларации.
— Это тот вариант, когда с гаджетом в руках страх перед смертью исчезает, при этом прах и тление нами не замечаются, о возрасте мы не вспоминаем, но мы всё равно станем почвой для цветов и растений. Другими словами, человек создан как удобрение, которое само себя воспроизводит.
— Знаете, я вам не продам билет. С такими мыслями куда -то ехать нельзя,- она протянула мне кредитную карточку,- где ваша машина?
— Я пришел пешком, тут недалеко, всего пара миль на юг по Мерфрисборо.
— О боже, вы шли пешком через этот проблемный район Восточного Нэшвилла?
— Мои проблемы больше их проблем и меня не трогают, а иногда и провожают с разговорами по душам до своих границ.
— Через двадцать минут кончается моя смена, я вас подвезу домой, мне тоже в этом направлении. Согласны?
— А что я буду делать двадцать минут?
— Дремать в кресле, вон, как тот бездомный.
— Ну что же, вполне подходит сравнение, к человеку, у которого поехала крыша без торнадо..
— Вы ещё острите? Вас надо в клинику, а не домой отвезти.
— Не смейтесь над благочестием прошлых столетий, жизнь это обратная сторона смерти. А смерть является обратной стороной опьяняющей тяги к жизни. Наступает момент прозрения и появляется страх, именно перед жизнью, затем появляется настроение разочарования, а в некоторой степени и отчаяния в неумолимом приближении конца. Это следствие затихания земных человеческих страстей. Жизнь всегда переходит из фазы цветения в фазу компоста. Она переходит, как пытка, медленно и неумолимо с каждым днем, каждым часом и каждым дыханием, которое может стать последним.
— Вы бродячий проповедник и спаситель душ?
— Вы правы наполовину, я только бродящий спаситель своей души. Я не хочу сидеть на лавочке, как бездомный. Я хочу открыть миру глаза на правду жизни. В данном случае, мир, это вы.
— И какова ваша правда?
— Она ужаснее, чем вы можете себе представить.
— Например.
— Вот вы видите перед собой меня и других людей. Вы видите их одежду, кожу и хорошо уложенные волосы. Не будем скидывать одежду, а скинем сразу кожу и увидем слизь и кровяные ткани, это суть человека, он живёт и дышит через фильтр в носу и в гортани, через слизь. Всё великолепие это обман зрения. Есть животные, которые реагируют не на форму, а на содержание человека, они самые опасные для нас. Они видят и едят одно и тоже.
— Прекратите, это издевательство.
— Дорогая моя, это не издевательство. Издевательство на вашей стороне, поскольку вы не знаете истории. Ещё не так давно, знатных людей хоронили по особому обычаю, без признаков тления. Из тела выпускали кровь, разделывали и вываривали, потом отделяли мясо от костей, паковали мясо и отправляли с посыльным родственникам для погребения. Из таких костей и сделано кольцо вашей подруги. Не верите? Я могу вам принести список книг в нашей библиотеке.
— Не надо мне таких книг.
— В них ничего нет плохого, это религиозная христианская литература, классика жанра. Вы привыкли к проповедям современников, которые заливаются соловьями о счастье, обещают его вам. Если вы будете выполнять то и то, тогда у вас будет шанс после смерти предстать перед престолом и там, “Он” сам решит, отправить вас в рай или нет. В случае отказа, наступает вторая часть смерти, вечная со страданиями, криками и скрежетом зубов. Или я не так понял книги апостолов? Вам обещают страх двойной смерти. Только это обещание густо полито словесным мёдом.
— Я устала в конце дня, а вы мне такие гадости говорите и сами при этом спокойны и уверенны в своей правоте. Я не читала никаких трактатов и читать не буду, а буду слушать нашего пастора . По существу, вы правы, а по форме, лучше быть обманутым, я выбираю последнее.
— Это грубый материализм, он сомневается в прекрасном настоящем и прекрасном будущем. Против тления никто возразить не может. Жизнь человека, как прекрасна или как ужасна, она не будет, не что иное, как круговорот компоста для растительного мира планеты. Всё очень разумно с самого начала, это нам мозги промыли о счастье и долге и памяти о твоих делах:
Nunc ubi Marius atque Fabricius inscius auri?
Mors ubi nobilis et memorabilis actio Pauli?
Diva philippica vox ubi c?lica nunc Ciceronis?
Pax ubi civibus atque rebellibus ira Catonis?
Nunc ubi Regulus? aut ubi Romulus, aut ubi Remus?
Stat rosa pristina nomine, nomina nuda tenemus[
Где ныне Мария, также Фабриция непозлащенна
Славны деяния? Павла Эмилия смерть где блаженна?
Где обличающий, к небу взывающий глас Цицерона?
Граждан сбирающий, бунт поборающий гнев где Катона?
Где доблесть Регула? Рема иль Ромула? Что с ними сталось?
Роза — не прежняя: имя порожнее нам лишь осталось
Это слова монаха монаха аббатства Клюни, Бернарда Морланского в 1140 г. Представляете, в двенадцатом веке людей сказками священники не обманывали. Зато нынешние, ездят на феррари и ламборгини. Живут в прекрасных домах, почти замках и проповедуют непутевым счастье в жизни. Они живут лучше звёзд Голливуда и звукозаписи. Они живут сейчас, их не интересует память о Ленноне. Он им не нужен. Мёртвый становится никому не нужен со временем. Пасторы влиятельнее рок звёзд и на их концерты приходят еженедельно с подписанными чеками тридцать и сорок тысяч человек. Им не надо ездить по стране или в другие страны и собирать долю с проданных билетов. Им не надо беспокоиться о студии звукозаписи, их аудио и видео, всё гарантированно покупают прихожане и свои и чужие. Их много больше, чем подростков, просящих у родителей трёху на скачивание песни. Их цены в десять раз выше и являются пожертвованием, то есть не облагаются налогом. Платить хорошему пастору выгоднее, чем инвестировать в проекты сити холла, которые всегда убыточны, но тоже налогом не облагаются. Проект пастора даёт удовлетворение, а проект городской администрации “скрип сердца”. Вот вы за кого голосовали? За старого мэра мистера Брили или нового, мистера Купера?
— За нового.
— Я тоже, поскольку он обещал проверить казну и при всех наших котлованах и башенных кранах, при доходах от туризма в августе 7 миллиардов, при подарке Амазона 185 миллионов, сразу всплыл дефицит в 40 миллионов. Дальше копать смысла нет, надо открывать расследование. И этой суммы достаточно для срока от 15 до пожизненного. А ведь ещё была идея на 5 миллиардов, окружной автобусный маршрут с подземным туннелем.
— Если вы это всё излагаете, когда идёте по Восточной части города, то вас действительно будет сопровождать толпа обездоленных людей, они хотят слышать, что их убогое положение есть не их вина и вы это доказываете.
— Вы не передумали меня отвезти домой?
— Нет, даже у вас чашечку кофе выпью, если пригласите. У меня тоже есть одна проблема, которую хочу обсудить, думаю, что вы справитесь.
Через пять минут мы уже ехали её Хонде и она спросила:
-Я недавно была на спектакле Анна Каренина. Хотела понять причины, которые ее побудили окончить жизнь таким образом. Вы не могли бы мне в этом помочь? Я слушала всё, что вы мне говорили на автовокзале и мне показалось, что вы неплохой психолог. Вспомните, как вы рассеянно вошли и как быстро стали вживаться в роль, совершенно не будучи подготовленным.
-Попробую, давайте свернем в нашу библиотеку, там есть хороший кафетерий и она работает до полуночи. Плюс ко всему, вам проще будет со мной прощаться после прояснения вопроса.
— Да, вы опытный психолог, даже вопрос прощания для вас важен. Значит не хотите, чтобы мы остались с вами дома вдвоем или у вас нет дома?
— Дом, напротив, вы меня уже привезли. Я привык вечерами бывать в библиотеке, пить тут кофе и есть бутерброды, которые делают на заказ. Кстати, всё за мой счёт, вы мне сегодня сэкономили на поезде в Каролину пару сотен, так что не стесняйтесь.
Женщина на меня внимательно посмотрела и кивнула головой, в знак согласия, а потом представилась:
-Меня зовут Бет.
-Меня зовут Владимир, я не люблю сокращать своё имя до Влад или Дим.
-Почему?
-Когда его произносят, то произносят с обдумыванием, а не на автомате, как привыкли. Человек остается готовым к беседе и к серьёзным отношениям.
— Вы считаете, что наши отношения уже серьезные?
— Разумеется, но не вы собираетесь кинуться на рельсы, хотя железная дорога совсем рядом. Вас интересует мотивация человека, который пригрозил это сделать. Это близкий вам человек и вы его хотите понять.
— Он мне не нравится, но я ему обязана работой и он хочет иметь производственную жену. О сексуальных домогательствах я заявлять не буду. У него жена работает в другую смену, мне не хотелось бы её обманывать.
— Если мистер Хэндлер ляжет на рельсы, то проблемы будут у его жены, а не у вас.
— Откуда вы знаете его имя?
— Пока мы с вами разговаривали в здании автовокзала, я читал таблички и там была единственная с мужским именем Боб Хэндлер, была табличка и Джойс Хэндлер, а также ваша Беатрис Коллинс.
— Вы действительно Владимир, а не Дим. Купите мне кофе и бутерброд, пожалуйста. После ваших слов, я почувствовала жуткий голод.
Мы прошли в кафе и там перекусили. Кафе очень понравилось Бет, там работают студенты, они не воруют у самих себя. Атмосфера была очень располагающая к беседе.
— Ну что, начнем анализ. Представьте, что Анна не умерла, что машинист только её сбил и не очень сильно покалечил, так как впереди его паровоза была заградительная решетка и он успел нажать на экстренный тормоз Представили?
— Да, но она умерла.
— Это рассмотрение задачи от обратного, когда человек остался жив.
— Понимаю.
— Анна из круга состоятельных людей и её муж, высокопоставленный чиновник дворянского высшего общества, господин Каренин сам отвез жену на поправку с санаторий в Швейцарии.
-Вот это поворот! Я и не подумала о таком варианте. Почему бы вам не написать продолжение, как найденный вариант незаконченного романа?
— Спасти Анну мог и Лев Толстой, но ему хотелось прочитать обществу мораль через образ Константина Левина. А меня общество не интересует.
Выжившая женщина высокого круга, оторванная от ребёнка и опозоренная своим поведением, пытается найти ясность в своих чувствах.
Анна вспоминает, как поездом задавило сторожа и кто-то говорил, что страшная смерть, а кто-то, что лёгкая. Она примерила эту смерть на себя и ужаснулась. Кто-то громогласно приказал отправить двести рублей вдове сторожа, а после её смерти никто никаких денег не отправит. В этом нет нужды, в семье достаточно денег и на ее похороны и нет нужды в ней, поскольку есть наследник, ее сын. Ей стало не по себе и она еле сдерживала слезы. Мужа Анна не любила, сын только один, а не пятеро детей, как у брата. Хотя и брат не любил жену. Плохое предзнаменование, которое вкралось в подсознание и оставалось там до самого конца. Оно и привело её к этому поступку. Удавиться или себе разрезать вены, она не могла. Надвигающийся паровоз стал спутником ее жизни.
— Браво, Владимир, вы вжились в Анну, а что было дальше?
— А дальше чистая психология, именно наука, а не общественные мифы. Нет никакой правды о мотивации. Незачем было заставлять Анну раскрывать свою душу. Никакая терапия не внесет порядок в мысли, анализ сновидений это чушь, такая же, как ассоциации слов. Никакое сканирование мозга не выявит мотивов, поскольку их просто нет. В мозгу нечего искать, это работа воображения, как часть ментального мира выжившей женщины. Эмоции это не заранее сформированное чувство, которое ждёт команды проявиться. Это импровизация мозга на телесные реакции. Наш мозг подобен джазовому музыканту и выдаёт только импровизацию того, что ожидают собравшиеся в клубе зрители, он улавливает только потребности тела. Очень редко можно совершить суицид второй раз по тому же сценарию. Невролог Лиза Фельдман Барретт говорит, что «эмоция — это создание вашим мозгом того, что означают ваши телесные ощущения». Наш ум не основан на последовательности. Он основан на прецеденте, трансмутации или расширении прошлого опыта. Прошлый опыт наслаивается друг на друга, и создается привычка мышления. Плохое прошлое создаст плохое настоящее. У Анны был образ паровоза в мыслях долгое время, из преследований этого образа трудно выбраться. Мистера Хэндлер имеет такой же паровоз в голове. Сколько вы работаете с ним?
-Три года.
— Вы с ним спали?
— Нет.
— У него сексуальные проблемы с женой. Он пытается найти подтверждение, что он нормальный и обвинить жену в холодности. Раньше они работали в одну смену, а с рождением ребёнка супруга переключилась на дитя и подзабыла малость про мужа. У них долго не было ребёнка. В этом и причина его эректильных неудач. Он, как только приближается к жене, так вспоминает своего разлучника, своего ребёнка и эрекция сходит на нет.
— А что мне делать?
— Вам сколько лет?
— 32 года.
— У вас был аборт от нежелательного вам человека, поэтому вы избегаете нежелательного Хэндлера.
— Вы дьявол?
— Почти, осталось только рога перестать сбривать под корешок и копыта подстригать.
— А я вас не боюсь, ха, ха. Мне стало, как-то легко после этого разговора, спасибо вам Владимир. Я куплю игрушку паровоз и скажу ему броситься под него, пустив игрушку по столу в зале ожидания.
— И он погибнет у вас на глазах у этого стола в зале ожидания, по которому вы пустите паровоз.
— Почему, это же шутка?
— Инфаркт после трехлетнего ожидания стука колёс паровоза.
— Но я не хочу его смерти, что мне делать?
— Задайте вопрос, когда жена имела от него в последний раз оргазм и улыбнитесь. Больше к вам он приставать не будет и переведётся на другой автовокзал, на WeGo.
— Мне будет скучно, я привыкла к его приставаниям, мне хочется быть востребованной. Хотя, кто меня увидит в окошке? Всем нужен дешёвый билет, а не кассир. И вам тоже.
— Ошибаетесь, вспомните, что это вы предложили мне купить билет, я заглянул просто гуляя перед сном.
— Как вас понять? Я привлекла ваше внимание тем, что улыбнулась, так я улыбаюсь всем, это профессиональный стиль.
— Стиль, который сработал в другом направлении, поскольку я не собирался никуда уезжать.
— Коварный, значит меня разыграли?
— Нет, это вы меня разыграли, выслушав мои бредни и предложив подвезти домой.
— Негодяй, как всё переврали и испортили мне вечер. Цирк.
— Вам кофе понравился?
— Да, замечательный.
— А бутерброд?
— Вы умеете заказывать.
— А анализ ситуации с Анной Карениной?
— Вы решили мою проблему.
— Так что вас не удовлетворяет?
— Уже поздно, и мне не хочется одной всё это переживать снова. Вы хотели кого-то встретить в пути?
— Да.
— Вы уже встретили.
— Вы хотите пойти ко мне домой?
— Нет, я предлагаю вам поехать ко мне, у меня завтра выходной и можно дольше полежать в постели. Вы лентяй ведь?
— Сто процентов, для меня рано встать, что забрать год жизни.
— Это то, что мне надо.