Глава 5.
Вздёрнутые глаза.
Мушшские пальцы гладили ее голую кожу. Схватив его за запястье, Хню оторвала его руку. Она хотела заниматься любовью с Никанором, а не просто переспать с ним.
«Чего она действительно хочет? Просто секса или чего-то более глубокого?» Все ее чувства насторожились, получив сигнал опасности.
Хню даже прижала ладонь к губам, чтобы поскорее подавить промелькнувшую мысль. Она вздернула на Никанора свои ясные неотушеные глаза.
— Я больше не дура, я быстро учусь… — промолвила она, приняв сидячую позу.
— Я буду защищать тебя от ужасной судьбы стать беременной.
Самоуверенная улыбка Никанора опять засигналила ей. Она уже чувствовала какое-то чувство, но до настоящей любви еще было плыть и плыть мелким шагом плоскогрудой уточки. Она улыбнулась, чем открыла свои белоснежные зубы и розовое нёбо, в которое так часто упирался её шелушащийся и шкодливый язык.
Хню эротично поглаживала бокал большими пальцами левой руки, всхлипывая, без конца промокала платком сухие, как пустыня Гоби, глаза.
Она, превозмогая страх и стыд, взобралась на бескрайнюю никанорову волосатую плоть, нащупав край.
-Поздно уже становиться девственником, – горько подумал Никанор.
-Это конец! И, собака, какой горячий! — пронеслось в пустынной головке у Хню.
Глава 6.
Вялое бабёшкино тело.
Тело у Хнюши оказалось рыхлое и вялое, даже сидячее место изрезано глубокими морщинами. Дряблыми были даже зубы в красном рту девицы.
Не поворачиваясь, Никанор оглянулся себе под ноги. Насупившиеся глаза заволокло гормонами страсти и «кровавые мальчики» прыгали в налитых глазах буйного нрава.
Две родинки возле правого девичьего хнюниного виска весело прыгнули в сторону.
Они танцевали всю ночь напролет до утра, но без упаду. Во время таких вечеринок в его доме всегда легко можно было наткнуться глазом на известных личностей.
От его мужского ферромонального запаха у Хню поджались пальцы на ногах. От их буйной и страстной любви, соседям казалось, что весь дом стоял ходуном…
По спине Хню сразу узнать было трудновато, если она и выделялась чем-то от других женщин, то не со спины, а с передних грудей.
При своем половом возбуждении она вдруг почувствовала, как в тазу становится тепло.
Никанор встал на колени, стягивая с нее джинсы и открыв ей вид на залив. Желание сотрясло его до самых пяток. Слезы струились у девицы по щекам, а глаза пылали гневом.
Хню решительно стряхнула их с лица. С непривычки ей никак не получалось привыкнуть, что кто-то видит ее голой.
С нею даже безнадежный импотент превратится бы в пылкого Мцыри.
-Ты головой туда-сюда думаешь?
Спросила Хню нагибаясь. Сексуальная улыбка оттянула никаноровы щеки к ушам. Ее плоть раскрылась и сомкнулась вокруг него, словно это был секретный проект.
С лицом человека, изборожденного глубокими и усталыми глазами,рассказывал Никанор о своей нелегкой судьбе.
Его мысли ворочались в голове, соединяясь в звенья и разъединяясь, как трусы в сушилке без антистатика.
Вся фигура Хню говорила, что она слушает его не только ушами, но и глазами.
