Глава 11| Виен
Сама по себе Тайга относительно довольно небольшой регион без открытых выходов к ней. Но из-за гор этот регион пришлось разделить, так как добраться до Западной Тайги весь проблематично.
Столица Тайги, в которой жило около миллиона жителей, располагалась, можно сказать, в самой середине. Город был построен двести тридцать шесть лет назад одним крупным купцом из столицы. Видел он в этих землях хорошие деньги – достаток дерева и лесной живности, пушнины, что так дорога на Севере. Так же до того, как Виен был отстроен, было много деревень, что выращивали рожь, пшеницу, лен, картофель. Иными словами, продовольствия было настолько в достатке, что его некуда было продавать. Разумеется, до появления этого купца эти запасы лежали без дела. Купец продавал их на Севере и в Центре. Так город Виен получил своё величие в центре Восточной тайги.
Сам город бы величен, за несколько сотен метров до города стали появляться пастбища и хорошо отстроенные хибары. Ещё через несколько сотен метров по обеим сторонам от дороги были построны неплохие одноэтажные и двухэтажные дома из дерева, от дороги стали вести улицы. Стали появляться прохожие, что двигались то из города, то в город. Мимо прошла огромная и загруженная телега с тремя заправленными в неё лошадьми. Рядом с ней ехали два всадника с бородами и укутанными в тулупы и шапки, на поясе у них были мечи. Горцы.
Петро проснулся. Нога, грудь и бок сильно болели, но не так сильно как спина в месте сломанных ребёр. Рёбра стали стали болеть ещё сильнее после драки с Лакилом, но больше всего его волновало состояние его майки — изрезанная в нескольких местах, окроваленная, у неё совсем был гиблый вид. Петро опять начал проклинать Комара.
Показались стены каменной цитадели, перед которой был выкопан ров, шириной четыре метра. Вода отсюда стекала с реки. И лишь у ворот был возведён мост к городу и открытым воротам. На стенах была стража, каждые сорок метров друг от друга стояли по три арбалетчика.
Отряд, проехав под воротами, оказались в самом городе.
— Мой орден находится в восточной части города, до него ехать ещё полчаса, — сказал Олексий и опять уснул.
— Пожалуй, первым делом нам нужно в Лазарет, — сказал Махор, — там нас подлатают.
— Я бы первым делом сходил к портному, — сказал Петро, растирая глаза, — надо бы мне обновиться.
— Ну ты и дурья башка, подлечись сначала,— ответил Махор, — а впрочем, портной на главной улице, где-то здесь, по этой дороге. Потом сам до лазарета доковыляешь.
Петро спрыгнул с телеги и перешёл на тротуар, немного хромая. Нога сильно болела, поэтому сейчас он проклинал уже себя.
***
Подойдя к двери, над которой была повешена вывеска «ТелеПортНой», Петру сразу же отбило желание туда стучаться – название было истинным злом. Но делать было нечего, ходить по огромному городу в поиске нормального портного желания тоже не было. Петро постучал в дверь подвешенной подковой, из-за двери ему крикнул женский голос. Петро сразу же зашёл.
Зайдя в дверь, он увидел девушку с невероятно пустым лицом, которая сидела за столом приёмной. Её глаза говорили «бегите», её дрожащие руки «держите себя в руках».
— Давайте без прилюдий, пожалуйста, — сказала она, — типо мы с вами уже поздоровались, я сказала свою речь и перечислила перечень услуг.
— А какие тут услуги то.
— Шитье, чистка, продажа одежды и головных уборов, — перечислила девушка, но шепотом добавив — но должна я это всё говорить в дурацкой форме.
Петро задумался. Просто идеально, здесь всё, что ему только нужно. Как выяснилось кроме одного.
Громко крича какую-то песню о любовных похождениях кролика Донжуана к крольчихе Барбаре, через заднюю дверь в мастерскую комнату зашёл мужичок средних лет и худощавого телосложения. Недолго замявшись в ней, он вышел в приёмную, продолжая кричать. Но не петь.
— Ох, у нас клиент, — крикнул он сразу после того, как закончил песню трагичной смертью Барбары от микроинсульта, — Мари, надеюсь ты рассказала ему полный перечень.
— Д-да.
— Так что же клиента интересует? — напевчато спросил портной, затем крикнул, — Быстро докладывай!
Мари метнула испуганный взгляд на Петра. Тот ответил.
— Мне нужны новые штаны. Этим полуштанам, как вы поняли, совсем уже плохо. Ещё мне нужно подшить эту майку.
— Отлично, — прокричал портной прямо под ухо Мари, — можете оплачивать и снимайте вашу майку. Подождите немного, и я отдам вашу одежду, а Мари покажет вам весь ассортимент штанов, — портной бросил взгляд на ноги Петра, — и обуви.
— Да, но сколько это всё будет стоить, — поинтересовался Петро.
Молчание. Мари побледнела ещё сильнее, пот с её лица тёк быстрее реки с межтаёжных гор, пальцы отбивали по столу похоронный марш. Портной долго стоял в молчании. Он же наоборот наливался краской, влага в помещении начала испаряться, да и вообще после его прихода стало невероятно душно.
— Ты что, — медленно сказал портной, смотря на девушку, — не сказала ему цены? То есть, ты и перечень услуг ему не говорила. Я сколько раз тарабанил тебе голову, при приходе клиента ты должна говорить ему перечень. Только перечень! — он перешёл на крик — я что, много от тебя прошу?!
— Но в перечне нет цен, — ответила Мари, — там же только услуги …
— А от себя ты добавить не в силах, тупая ты кошёлка?!
Петро обомлел. Портной явно был шизоидом, иного слова в мыслях он подобрать не смог.
— Ах да, мне говорили о ценах, — сказал Петро, — я просто не смог всё запомнить. Память плохая. Амнезия — Петро указал на царапину на лице.
— Ладно, — сказал портной, успокоившись — снимайте рубашку, я вам зашью. Десять бронзовиков заплатите ей.
Портной ушёл в мастерскую с майкой КучиКабане. Мари бросила взгляд на тело Петро и ужаснулась — оно все было перемотано и кровоточило.
— Вы солдат же? — спросила Мари, — Вы же прибыли сюда вместе с отрядом, что прошёл по этой улице.
— Да, но я не солдат, — ответил Петро, — но и не наёмник.
Девушка молчала. Она смотрела на раны Петра. Затем начала копаться под столом, достала сумку, медицинскую иглу и нитки.
— Давайте, я вас зашью и обработаю, — сказала Мари, — думаю, вам это необходимо.
Петро кивнул. Ему было всё равно.
Они сели на диван в приёмной, девушка сняла тряпки и начала шить.
— Этот портной совсем не дружит с языком, — сказал Петро, щурясь от боли, -— когда-нибудь он получит сильный удар от кого-нибудь залётного.
— Его зовут Шлок, он брат моей мачехи, — сказала Мари, делая стяжки, — она заставила меня работать на его брата, хотя я как три года отучилась уже..
— Могла бы сбежать, — сказал Петро.
— Не получится, — ответила Мари, — отец начальник стражи Виена, он меня из под земли достанет.
Они молчали, затем Мари сказала.
— Мне кажется, вы всё-таки герой. Не разбойник уж точно. Вряд ли наёмник.
— Я не говорил, что я герой.
— У вас татуировка с головой и крыльями орла. Значит авантюрист. А ниже дорисовано тело льва, видно что чуть позже. Грифон получается, татуировка героя.
— То-очно, забыл, — Провыл Петро от боли ещё одной стяжки.
— Где вас так угораздило пораниться?
— С одним разбойником подрались. Да ещё и с героем одним.
— Оу, да. Здесь ошивается одна группировка, нападала на караваны на северном тракте. У них главы Кумас и Лакил вроде.
— Теперь только Кумас. Он там почти единственный остался на свободе.
— Жаль. Этот Кумас меня выкрасть хотел.
Они молчали. Мари зашила грудь и ногу, затем достала из сумки какой-то жёлтый пузырёк с жидкостью.
— Надо выпить. Раны через пару часов затянутся, но сломанные ребра полностью от одной дозы не восстановятся так быстро.
Петро удивился. Она явно хороший лекарь, но вот только что её сюда затянуло. Пусть этот город красив, но она лишена удовольствия банально наслаждаться им.
— Вам ещё новая одежда нужна, — сказала Мари, закончив осмотр спины, — одежда в ящиках.
Она встала и подошла к ящику, что лежал на полу, открыла. Там была самая различная одежда. Петра заинтересовала куртка с кожаными накладками на локтях, спине и груди – универсальная одежда для наёмников, но стоила она дороговато. Петро остановился на варианте на обычных тёмных штаназ, зауженными у икр — модная бюджетная одежда, но для приключений и походов не очень годится. Он присмотрел себе также лёгкие ботинки. В общем вышло на 5 золотых, 4 серебрянных.
— Да, возьмите вот это пожалуйста, — сказала девушка, давая пару таких же пузырьков, что выпил Петро — эти колбочки с зельем восстановления. Недавно сварила в свой выходной, я думаю, вам это понабится.
«Женщина мечты» — подумал Пётр.
Из мастерской вышел Шлок и отдал Петру его майку. Майка хоть и была чистой, но швы ужасно наложены. Даже Мари его тело зашила привлекательнее, чем портной его одежду.
— Неужели, никак нельзя было сделать аккуратнее, — сказал Петро, — это всё же заказная майка.
— Ну а что поделаешь, — сказал Шлок, — ткань другого покроя, это всё-таки заказная одежда. Поэтому трудно её восстановить в былое состояние.
Петро всё же остался при мнении, что руки у портного растут под поясницей. Причём очень глубоко.
— Да всё в порядке, не ной. Лучше заходи в ТелеПортНой, — пропел Шлок и громко омерзительно рассмеялся, затем ушёл в мастерскую.
Мари посмотрела на Петра, Петро на Мари. Искра, буря, отвращение.
Петро повернулся к двери. Он открыл и собирался уходить, как вдруг повернулся к Мари и сказал напоследок:
— Я тебя спасу.
— Женись на мне.
***
Петро пришёл в лазарет, где на колонне сидел целый и невредимый Махор. Махор окинул взглядом Петра.
— А ты где так успел подлататься, — спросил Махор, — да ладно, не отвечай. В общем, мы с Шаканом тебя ждём уже три часа. Нас быстро вылечили и мы скоро уходим на Юг. — Махор призадумался, — Идём, покажу тебе кое-что.
Они прошли во двор госпиталя, где больные сидели на улице. В основном тут были те, кто уже шёл на поправку. Махор подошёл к Шакану которой сидел за столом с картой Тайги.
— Ну что там, Шакан, рассказывай, — Махор сел за стол, — куда мы путь то держим. Этот у нас задержался, будет распрашивать.
Шакан посмотрел на Махора с полной уверенностью, он позвал сюда Петра не для того чтобы его просвятить. Просто Махор и сам ничего не понял, куда они идут. Шакан поймал себя на мысли, что без него Махор бы уже пришёл в Снигрию, направляясь в ДолинуЦветов.
— Что же, — сказал Шакан, — объясняю! Самый короткий путь к порталу через центральную дорогу. Но нам нужно идти на Юг, в Казель. Там наберём орков. Потом на пути на Восток у нас три деревни тёмноорков. Соберёмся, и дальше мы придём в Фиелен. А там пару часов до портала.
— А сколько нам идти по Южному тракту? — спросил Петро.
— Три дня.
— Полдня лучше же.
— Петро, емое, — повысил голос Махор, — нам отряды надо пополнить. Без них мы долго не повоюем. Нам надо идти через юг.
— Мне надо быстрее попасть в Проклятые Земли, — сказал Петро, — три дня это много.
— Ты что это, один собрался? — удивился Махор, — А если опять разбойники?
— На одного человека не нападут. Посчитают меня за нищую добычу или приманку. Если нападать на каждого прохожего, легко себя выдать.
— Получается, один идёшь, — сказал Махор, — ну хорошо. Тогда тебе нужно кое-что рассказать. Шакан, давай ты. Ты лучше объяснишь.
— Я скажу коротко, — сказал Шакан, — до Фиелена путь не опасный, но есть то, от чего надо оберегаться. — Шакан показал на карте деревни, — Две эти деревни проходи не беспокоясь. А вот эту стоит обойти метров так за четыреста. Через лес лучше всего. Ты там как раз в темноте будешь проходить, иди тихо.
— Понял, — сказал Петро, вставая из-за стола, — ну, я ушёл.
— Хорошо, Петро, — сказал Махор, — авось встретимся ещё.
— Вряд ли.
Петро вышел из госпиталя и направился к восточным воротам. Ворота были ещё открыты, хотя солнце алого цвета уже начинало заходить. Оно окрасило облака и небо в красный. Выйдя за ворота, Петро направился на восток. В Фиелен.
***
Полсотни двигалось в ночи. Днём они продали доспехи и купили лошадей, телеги и припасы. Через пару часов Махор планировал дать отбой и растилаться, а поздним утром отправиться в Казель. Рядом на телеге сидел Шакан с факелом и рассматривал новую карту.
— Что ты там смотришь, картёжник? — спросил Махор, заглядывая в карту.
— Да вот, купил новую карту, — сказал Шакан, улыбаясь рассматривая южные земли, — тут отстроили две новых темноорочьих деревни. Можно туда заехать.
—Прекрасная мысль, — обрадовался Махор, — побольше солдат наберём.
— Тут даже на Севере новый город, — сказал Шакан, — интересно бы посмотреть на его архитектуру.
— На женщин ты там хочешь посмотреть, — отвернулся Махор, отводя взгляд на звёзды, — я бы тоже посмотрел.
— И на центральной тоже деревню построили, недалеко от Виена, — сказал Шакан.
— И что, думаешь там тёмные орки? Или женщины?
— Надеюсь, что женщины.
Шакан смотрел на эту деревню. Затем почувствовал что-то неладное.
— А мы Петру сказали, чтобы он третью деревню обходил?
— Да я помню, что ты там ему сказал. Главное чтобы на этих не натолкнулся, ну, на ту деревню.
— Так получается, она теперь не третья, а четвёртая, — сказал Шакан, — а он третью обходит. Уверен, что в четвёртую он пойдёт ночевать. Как пить дать, пойдёт.
До Махора начало доходить. Он открыл бутылку вина и выпил половину залпом.
— Ну и ладно. Не увидимся, стало быть.
Глава 12| Деревня Пыток
На Тайгу вновь опустилась ночь, и Петро, будучи в одной майке пробирался через вторую деревню. Ночь в этот раз была прохладной, поэтому Петро жался от холода. Если бы он не забыл про свою рубашку на телеге Олексия, то возможно, было бы не так холодно. Но Петро продолжал свой путь, поглядывая на дома деревни, в которых был зажжён свет. То и дело у окон проходили фигуры, и на улицу падали огромные тёмные тени.
Было бы неплохо переночевать в этой деревне, но Петро решил проспаться после той, которую ему надо обходить. Он вышел из деревни, теперь по обе стороны дороги были сосны вместо домов. Начали охать совы, насекомые начали стрекотать.
Луна осветила брусчатку, по которой Петро надвигался в следующую деревню. Через час на горизонте показалась деревня, которую, по идее, Петру надо обойти. Он встал на месте, думая, стоит ли обходить или пренебречь. Но Махор зря не предупредил бы о том, чего можно избегать. Поэтому Петро сплюнул через правое плечо, потёр плечи ладонями и пошёл вправо через лес.
Вновь Петра били ветки кустарников, опять Петро спотыкался о корни деревьев, но теперь спина болела не так сильно, как и раны на теле. Они и вовсе затянулись, осталось только швы снять. Пройдя ещё несколько сотен метров в лесу, Петро вышел обратно на дорогу. Позади, в полусотне метрах стояла деревня. Дома только что отстроенны, их деревянные стены будто совсем недавно покрасили, дорога перед деревней переложена, брусчатка ровно подходила друг к другу и к бордюрам.
«Действительно, жуткое место.» — подумал Петро, — «Мало ли что может произойти в таком ужасном месте. Может это вообще иллюзия.»
Петро двинулся дальше, ожидая какой-либо подлянки со спины. Он то и дело дёргал топор, слыша хоть какой-нибудь шум со стороны деревни, что он обошёл. Но пройдя сотню метров, он успокоился. На пути показалась табличка, после неё дорога была какая-то разобранная, некоторые плитки вытащены из дороги и скинуты в одну кучу. Некоторые иглы на деревьях чернели, а немногочисленные лиственные деревни увядали. Справа от брусчатки была широкая тропинка, на которую Петро обратил внимание лишь секундным взглядом. На табличке было написано – «обход.» Петро подумал, что тут просто ремонтируют дорогу для торговцев и караванов, а вторая тропа для того, чтобы можно было объехать.
«Всё-таки Фиелен заботится о своих гражданах и ремонтируют дороги, — подумал Петро, продолжая путь без опаски, — Было хорошо, если бы ещё с этой деревней разобрались. Что там за паранормальщина то? Беспредел.».
Петро продолжил путь по переломанной брусчатке. Стало даже теплее, но мурашки по телу Петра пробегали волнами от головы до пяток. Наканец-то он дошёл до деревни. Ни в одной из домов не горел свет, поэтому Петро решил пройти немного дальше в деревню, чтобы зайти в дом, где не спят. Каждый дом был будто заброшен, никто не ухаживал за двором, не чинил заборы. Пройдя десять минут по главной дороге деревни, Петро обратил внимание на то, что дома стали каменные. Но свет в них также не горел.
Но в дальнем конце улицы Петро увидел свет, он направился к нему. Подойдя, Петро осмотрел здание — оно представляло из себя огромный каменный квадрат, левый дальний угол немного ушёл в деревню.
«И кто так дома строит, — подумал Петро, продолжая осматривать дом с разных сторон, — у него же даже ската крыши нет».
До идеала выточенные каменные кирпичи идеально были положены друга на друга, скреплённые идеальной стяжкой раствора. Но крыша и в правду была без ската, плитка была положена как крыша, но параллельно земле. Окно высотой два метра от земли разделено тремя вертикальными ржавыми прутьями. Оттуда был виден свет от лучины.
Петро достал до окна руками, подтянулся, посмотрел. Внутри была одна кровать без матраса, один деревянный настил. И всё, больше никакой мебели. А у другой стены стояло весьма знакомое Петру лицо спиной к другому окну.
— Бомж Алкоголик Александр, ты ли это? — спросил Петро, продолжая висеть на окне, — Какая встреча. А я уж думал, тебя в алкогольное рабство забрали.
Александр, стоявший в углу для справления понятной нужды, повернулся. Увидев в окне знакомое лицо, сказал:
— Встретились мы с тобой, малой. А я думал помер уже. Наступил в помойную яму в темноте и упал.
— Да не, кхм, я тогда выбрался… — Петро подумал и сказал, — утром. Неужели слухи об этом так далеко разразились.
— До самого Севера, — ответил Александр, заправлясь, — даже в моей колонии, где я полгода прожил, слушок прошёл, что ты помер тогда и пропал.
— Я тогда в отпуск ушёл. Обо мне и слышно не было этот месяц. А потом опять ушёл.
— А сейчас на авантюре?
— Да нет, заблудился немного, — у Петра затекли руки, поэтому он встал ногами на окно, — я тут чего спросить хотел. Пошли со мной в проклятые земли.
— Ты же знаешь, Петро, — ответил Александр, — я за любое молодёжное движение, будь то хоть короткие записи голограммы в магический шар.
— Вот и хорошо, — сказал Петро, ощупывая решётку на прочность, — а ты как здесь оказался то?
— Весьма стыдная история, потом расскажу, — ответил Александр, поворачивая голову на соседнее окно, — старый я стал, наивный совсем. Вот и оказался в этой камере.
— Понял, — сказал Петро и попытался пошутить,— только как тебя освободить то? Местные жители тут что, надзирателями все поголовно работают?
— Да, — ответил Александр, — надо бы потише здесь находиться. Их тут сотни. Ловят всяких бедолаг, оборванцев. Глупых людей, что обойти забыли или по незнанию пошли в деревню. Как ты, в общем.
— Хм, если эта деревня такая мрачная, то что в предыдущей, — сказал Петро, — неужели там пострашнее будет?
— Если ты шёл из Виена в Фиелен, то там новую деревню построили заместо этой. А эту уже лет пятнадцать бесы какие-то охраняют.
Петро долго думал. Очень долго. Потом он решил, что Шакану осталось жить недолго.
— Ну да ладно, Александр, — сказал Петро, — сейчас подумаем, как тебя освободить, может ломик найти какой-нибудь.
— Только не шуми, пожалуйста, — сказал Александр, ложась на кровать, — а то разбудишь их. Да и меня.
— Ладно уж, ладно я буду ниже воды, тише травы. Поспи, старость не радость.
Петро повернулся на раме окна и встал спиной к зданию, затем спрыгнул. Но в темноте он не увидел, что в полутора метрах стояла большая бочка, в которую он и преземлился. Бочка вместе с Петром упала на медный таз, который накрыл Петру всю тишину. Немного погодя, Петро вылез.
«Ну, похоже тут смотрители глухие». — подумал Петро.
Но надежды Петра обрушились, как только он вышел из бочки и посмотрел вверх. Вверху было около сотни человекообразных существ с крыльями. Их глаза светились зелёным, кожа красного цвета, а рога угольно–чёрного. Они летали над Петром, махая своими кожаными крыльями как у драконов или виверн. В руках у них были рунки — разновидность древкового колющего оружия, представляющая собой фактически копье с двумя дополнительными боковыми наконечниками, меньшими, чем центральный. Ростом они были не более полуметра, но руки доходили до колен.
Один из тех, в ком роста было поболее полутора метра, крикнул Петру:
— Ну и какого упыряги ты тут делаешь? Ты в курсе, где вообще находишься? Ты попал в просак, дорогой.
Петро внимательно осмотрел небо и начал считать существ. Несколько раз сбился со счёта, начинал сначала.
— Эй, ты меня вообще слышишь? — спросило существо, — Я жду твоего ответа. Ты кто такой?
— Вас тут девяносто три, не слишком ли много вас вылезло на одного человека, — сказал Петро в ответ.
— Нас здесь сто четыре, — поправило существо, — слушай внимательно, недомерок, мой тебе совет, сдайся, и нечего, кроме пыток, плохого тебя не ожидает.
— Да я тут друга освободить хотел бы. У вас ключи есть? Хотя, тут даже двери нет…
— Мы – бесы, что охраняем эту деревню и выполняем цель нашего предводителя. Мы хранители и исполнители этой камеры пыток. Ты ещё что-то смеешь мне приказывать?
Петро отвёл взгляд, причмокнув губой. Его взгляд упал на медный таз, в который он приземлился.
— Слушай, — сказал Петро подходя к тазику, — можешь не кричать? У Александра возраст уже не маленький, спать хочет.
Бес был в гневе, его кожа покраснела до ярко–алого цвета, а рога засветились в темноте.
— Да что ты о себе возомнил, уродец, — крикнул он намного громче, — мои бесы растерзают тебя на куски. Положи топор на землю, живо! Иначе …
Он не смог договорить о том, что произойдёт, если Петро не положил бы топор. Ведь в его морду влетел медный таз, после которого он незамедлительно опустился с небес на землю.
— Накрылась медным тазом твоя камера пыток! — крикнул Петро, показав им некультурный жест — я же сказал тебе не кричать, как красная дракониха! Всё, я закрываю камеру пыток, хватит с меня этого.
Бесы обомлели, наблюдая за тем, как их командир падает вниз.
— Эй, — крикнул один из бесов, — в атаку.
Все бесы рванули на Петра, тот в свою очередь долго думать не стал. Он взял огромную бочку, в которою он упал, размахнулся и кинул. Каким-то странным образом бочка задела около двадцати бесов. Но в воздухе осталось около восьмидесяти. Петро достал топор, как вдруг всё небо полыхнуло огнём, обожжённые пламенем бесы плавно падали на землю.
Петро посмотрел на решётку — она была оплавлена, из окна на него смотрел Александр.
— Я вспомнил, что я не пробовал огненным шаром решётку оплавить, — сказал Александр, подходя к окну, — магической стрелой, искрами, молнией пробовал. Не получалось. А вот огненным шаром не пробовал.
— Ну и как, получилось? — спросил Петро.
— Как видишь, почти, — сказал Александр, прикасаясь к решётке, которая стала тоньше,обжигаясь об неё, договорил, — утром надо ещё раз попробовать, а сейчас я спать.
Александр лёг спать. Петро, разочаровшись в том, что надрать рога бесам не удалось, сплюнул в сторону. Он начал осматривать падших бесов. Они не сильно обгорели, но все были без сознания. Похоже, огонь не нанёс им сильных повреждений, сильно обгорели только крылья. Обойдя их со всех сторон, Петро обратил внимание на то, что в десятке метров заполыхала земля. Он поспешил потушить её, но тут же был отброшен назад порывом магической энергии. Петро поднял взгляд — земля стала полыхать сильнее, намного сильнее, языки пламени возвышались на деревьями, а у земли стал различаться силуэт.
— Что же, как я посмотрю, моих приспешников одолели, — сказал силуэт, — пусть ты сделал это не сам, но вижу, ты силён, раз решил «закрыть камеру пыток», да?
Пламя начало гаснуть, превращаясь в обычный огненный круг. Силуэт стал преображаться, напротив Петра стояло существо ростом более двух метров, его чёрные рога добавляли ему ещё четверть роста, ноги напоминали заднюю часть тела быка. В его его руках была огромная булава, полыхающая огнём, а броня красного цвета скорее плавилась на теле существа.
— Я ждал действительно сильного человека. Надеюсь я не прогадал, раз ты сюда заявился — сказало существо, щурясь в сторону Петра, — меня зовут Иссарат, я один из пяти дьяволов, создавших котёл хаоса. Если позволишь, а ты позволишь, то я заберу твою душу лично.
Глава 13| Герои
Когда-то давно, сотни лет назад, проклятые земли не были таковыми, какие они сейчас. Регион ВеликоеДрево проходило далеко на Восток, и если бы стены не разделяли регионы, то он бы пересекался с югом центра страны. Огромный регион, который прежде был практически полностью населён эльфами, не всегда принадлежал Дулии.
Три сотни лет назад на эти земли напал некромант, что уничтожил две трети эльфийских земель. Эльфы запросили помощь у Дулии, что обмен на присоединение, выслала десятитысячное войско и уничтожило нежить и некроманта.
Земли Древа теперь практически погибли, энергия почти вся высосана из почвы, те эльфийские деревья больше не могли жить в таких землях. Но тем не менее, в Проклятых землях живут теперь люди, а земля даёт хоть какой-нибудь урожай. Однако, мёртвых войнов было настолько много, что некоторые до сих пор скитаются по засохшим лесам и заросшим дорогам. Некоторые люди утверждают, что на Востоке запечатана великая тёмная сила, которую обходят за десятки километров.
Со стороны западных ворот двигались пять фигур, четверо из них одеты в пурпурные балахоны, и лишь один носил синий строгий костюм с белой рубашкой и чёрных начищенных туфлях. Он отряхивал рукав своего пиджака.
— Какая же отвратительная земля, — проговорил человек в синем костюме, — кругом пыль, грязь, нежить, торгаши. Весь костюм грязный.
— Говорил я тебе, Данил, — сказал мужчина с чёрными волосами и короткой бородкой, — надень такой же плащ, как у нас, не позорься. Испортишь же костюм.
— Белус, сколько раз мне вам объяснять, — ответил Синий Костюм, — я должен придерживаться своего стиля. Вы знаете, что такое стиль? Это состояние души, что выражается в одежде.
— Это мы знаем, как и все, — с ухмылкой и сдерживающим смехом вставил парень, ростом ниже всех, — именно поэтому в тебе и видят дырокола. Ну, или как вы в своём измерении или мире это называете? Как-то на «г»?
Синий костюм повернулся и косо посмотрел на парня. Он знал, что это слово ему известно, но ради приличия и капли уважения не стал его озвучивать. Но фраза всё равно его кольнула, куда не надо.
— Дорогой Джодок, — начал он, — мне стоит напомнить тебе, кто я и кем являюсь. Я герой, авантюрист, Данил Шалев, Аитист, Синий Костюм, семьянин, муж, отец, политик, солдат когда-то. Разве я могу быть представителем нетрадиционной ориентации?
— А не надо было на людях говорить свою бредятину про душу, — сказал Джодок и повернулся к высокому толстому существу, — Правда же, Циридианил?
Большая грузная фигура лишь натянула капюшон на голову получше.
— Видишь, даже Циридианил не хочет об этом говорить. Ну, а ты что хочешь мне сказать, Шавна?
— Сказать то и так, чтобы ты заткнулся, — сказала девушка с каштановыми волосами и красными глазами, давая пинок под зад Джодоку, — это его выбор, что говорить и как говорить. Он душу открыл перед народом, а ты бы так смог? Сомневаюсь, — она немного помолчала и добавила, — но костюм и правда гомося …
Извержение маленького вулкана не дало расслышать Данилу последнюю фразу, что и к лучшему. Они продолжили свой путь до заката солнца. Вечерело, им пришлось остановиться. Солнце здесь восходит рано, поэтому на сон у них около пяти часов. Они растелили спальные мешки в десятке метров от дороги. Спать в таком месте было опасно, но не рискнёшь – не отдохнёшь.
— Циридианил посторожит, — сказал Белус Синему Костюму, снимая плащ и складывая его как подушку, — он всё равно спит раз в полгода. — Белус всё ещё смотрел на Данила, — он посторожит, он редко спит, потому что он циклоп.
— Ложиться спать в такой грязи меня мама не учила, — огрызнулся Данил.
— А любить женщин тебя отец случайно не учил? — вставил Джодок, — Ах да, у тебя его не было, извини…
— Мне завтра придётся двинуться на Юг, — сказал Данил, делая вид, что не услышал Джодока, — желательно прямо сейчас. Надо помочь гарнизону Проклятых Земель.
— Да ладно, — уныло сказала Давна, — а разве ты не хотел проигнорировать их?
— Хотел. Но надо идти.
— Так тебя ждать вообще, — спросил Белус, прищурив левый глаз.
— Ждите. Я же не Петро в конце концов, который просто не пришёл, — ответил Данил
— Кстати о нём, — сказал Джодок, доставая из ножен начищенный и блестящий меч, — этот полудурок так и не пришёл на самую важную авантюру в своей жизни. Неужели он тоже решил проигнорировать.
— Думаю, Петра втянули в новую авантюру, — сказал Белус.
— Дай угадаю, по распитию зельев веселья в какой-нибудь тайге?
— Вполне вероятно, — сказал Белус, — но чувствую, что нам будет непросто совладать с Тёмной сущностью без него.
— В последний раз, когда мы его брали с собой полгода назад, он совершенно случайно убил гидру на которую мы охотились, в одиночку, — хихикнула Давна, — Может он и эту тёмную сущность в одиночку порвёт.
— Тогда не вижу смысла его ждать, — сказал Джодок, — да и вообще куда-то идти. Петро сам найдёт, сам убьёт, сам вернёт Проклятые земли, да ещё и не будет об этом знать.
— Если это произойдёт, то скажу всем, что переспал с мужчиной, — ухмыльнулся Данил.
— Ты это говорил. Надо сказать, что с женщиной, — вставил Джодок, следом получая подзатыльник от Давны.
— Мне кажется, он до сих пор даже не догадывается, за что он получил награду тогда, — задумчиво сказал Белус про Петра, — он считает ту гидру за деда той маленькой змеюки, что его отравила. Да и он не помнит многого. Сдаётся мне, — Белус посмотрел на Давну, — что вместо зелья восстановления ты дала ему зелье веселья.
— А что я, — Давна отвернулась, — это просто отдача от яда. Ну, может моё зелье забродило, у них же срок годности ого-ого-ого.
Молчание. Джодок точил свой короткий меч, периодически засматривая острие клинка. Белус разводил костёр, доставая из сумки провизию, а Давно гадала себе на картах, периодически смотря на зелёный шарик своего ожерелья. Циридианил сидел на поваленном мёртвом дереве, достав из-за спины огромную булаву. Синий Костюм просто стоял у дерева и размышлял.
— Ладно, — сказал он, — я пойду. Мне ещё к вам успеть надо. Так что, думаю, за ночь перейду через мост, надеру зад гномам и нагоню вас в городе.
— Мне тоже надо будет кое-куда отойти, — сказала Давна, закончив гадание, — семейные обстоятельства, которые игнорировать никак нельзя.
— Обычно, по такой причине уходят из магического университета домой, — заметил Белус.
— Да, — ответила Давна, — мне правда нужно кое с кем разобраться.
Никто не ответил. Лишь шелест сухих веток нарушал тишину.
— Ладно, — сказал Белус, — мне не нравится, что наша команда расходится, даже на время, но тем не менее выбора нет. Сначала один просто не явился на сбор, потом одному сообщили, что без его помощи ну никак нельзя обойтись. А третья просто уходит, потому что ей так надо. Не забывайте, что пропуск на Восток только у меня, и мы можем ждать вас максимум день. Потому что дело и правда очень срочное, мы не можем не явиться туда, ведь без нас случится непоправимое.
— Хватит уже своих командирских речей, — сказал Данил, медленно уходя, — война тоже срочное дело, а дела Давны видимо очень важны для неё. Кроме того, уверен что Петро нагонит нас именно в городе, в котором вы будете нас ждать. Если, конечно, тот не помер.
— Согласна, — сказала Давна, тоже поднимаясь с земли, — я и до утра управлюсь. Не знаю, как эти двое. Посмотрела я по своим шаманским картам, Петро и правда где-то в тайге сражается. С очень сильным врагом, мы с таким вряд ли встречались.
— А что ты ожидала, — крикнул Синий Костюм уже вдалеке, — Он опытней меня, тем более в плане нахождения проблем на свой зад. Этот не помрёт, разве что если ему не попадётся какой-нибудь создатель Котла Хаоса.
Давна, тоже уходя, лишь глубоко вздохнула и тихо сказала.
— Если бы ты знал, на кого он сейчас нарвался, ты уже рванул бы к нему, наплевав и на войну, и на Тёмную сущность. Надо же так влипнуть.
Глава 14| Иссарат
Иссарат стоял в десяти метрах от Петра, с интересом осматривая героя. Петро же в свою очередь, наблюдал за Иссаратом, внимательно разглядывая ноги. Иссарат поймал взгляд Петра.
— Нет, — сказал он, — я не сатир, я демон.
— Но я же даже не спросил тебя об этом, — Петро встал в боевую стойку, поднимая топор на уровне головы, — неужели, ты мои мысли читаешь? Знаешь, это крайне грязный приём, даже чародейки из Центра его не применяют.
Демон глубоко всдохнул, осмотрел свои бычьи ноги, затем поднял взгляд вверх, всматриваясь в почти чистое небо, и тихо, с болью в голосе, сказал:
— Ты спрашивал. Два раза.
Петро продолжал стоять в боевой стойке, периодически смещая центр тяжести то на правую ногу, то на левую. Когда он нанесёт удар первым — Петро не знал, но догадывался, что этот подгорелый фафн устроит какую-то подлянку. Пусть он безоружен, но с ним надо быть осторожнее.
Иссарат, в свою очередь не торопился, его взгляд падал то на падших, то на перевёрнутую бочку, то на камеру Александра.
— Ладно, — сказал Иссарат, обращаясь к Петру, — давай начнём уже бой. Но бороться с раненым героем неинтересно. Поэтому, пожалуй, я тебя вылечу.
В момент Петро загорелся синим пламенем, его тело лишилось остатков боли после былых битв, рёбра полностью срослись.
— Ты же понимаешь, что это ненадолго? — спросил Иссарат, — Я за доли секунд лишу тебя жизни, но так хотя бы честнее. Но я спрошу твоё имя, раз уж на то пошло. Кто ты, герой? Откуда ты?
Петро задумался. Он как будто на протяжении минуты вспоминал, кто он такой и откуда он. Но так и не смог сформулировать внутри своей головы, лишь ответил.
— Я Петро, Великий Герой Дулии. А теперь представься своим полным именем.
— Услышал тебя, Педро, — ответил Иссарат, ненарочно исковеркав имя, — Я Иссарат, один из пяти создателей Котла Хаоса, апостол магии разрушения! Я и есть Хаос!
В руке Иссарата появилась огромная пылающая алым пламенем булава. Он поднял её, приготовившись к выпаду.
— Я знаю, что сейчас не время задавать вопросы, — сказал Петро, — Но ты же знаешь Комара не по наслышке.
— Меньше слов! — крикнул демон.
Иссарат сделал выпад и взмахнул булавой сверху вниз по месту, где находился Петро, тот отпрыгнул в сторону. Небольшая ударная волна подхватила героя, пока тот находился в воздухе, и снесло его немного дальше, чем он планировал приземлиться. Упав на землю, Петро тут же вскочил, осмотрелся — перед ним никого. Однако топот массивного тела отдавал вибрациями по земле. Петро в сие мнгновение среагировал на демона, подошедшего со стороны, снова уклонившись от удара. Следующий удар Петру удалось парировать. Но отбив топором булаву, Петру обожгло грудь. Он снова отпрыгнул в сторону, ожидая новой атаки, но тут он пришёл в совершенный ужас, какой раньше никогда не испытывал. Его сердце упало в пятки, лицо побледнело и покрылось потом. Его футболка от КучиКабане подгорела. Несколько обгорелых полосок ткани удерживала заднюю часть майки, но увы, ей осталось недолго.
Тем временем, Иссарат вновь сблизился с Петром. Он ударил по земле режущим ударом булавы, намереваясь попасть в Петра ударом снизу вверх, тот без труда увернулся в сторону, совершив пируэт, нанёс демону удар в районе правой лопатки, но тот даже не почувствовал. Демон со всего размаху ударил булавой по земле там, где должен был быть Петро, но тот уже успел отступить. Однако, его удар не был целиком и полностью нацелен на Петра, так как от булавы в разные стороны разлетелись искры, попадая на деревья и мнгновенно их поджигая. В один момент деревья и земля в радиусе двадцати метров всполыхнули, но дальше пожар не расходился, как и внутрь круга. Таким образом, Петро и Иссарат оказались внутри окружности, которая по всему периметру полыхало красным пламенем.
— Хватит уже бегать, — сказал Иссарат, взглянув на рану на спине, — ты первый, кому за столько лет удалось меня ранить. Я весьма польщён, настолько, что отвечу на твой вопрос. Да, Комар мне известен. Точнее командир его разведки. Он заключил сделку несколько лет назад, в которой я должен ловить всяких проходимцев, отряды солдат и снабжения.
— Получается, нападение на Дулию планировалось давно, — сказал Петро, — но почему тогда Фиелен не разобрался с тобой?
— Отвечу по секрету, — сказал Иссарат, его рана на спине горела синим пламенем, — он тоже в сговоре с ним. Похоже, в этой стране полный котёл предателей, чьи души,считай, уже варятся в нём.
Теперь всё стало ясно. Возможно, это также связано с тем, что отряд Комара оказался в его деревне, ведь путь к ней тщательно закрыт, как и к многим другим деревням такого типа. Комар явно мыслит намного дальше, чем простая война.
Иссарат излечил рану на спине. Взмахнув булавой, он покрылся алым пламенем.
— Больше ты ко мне не подойдёшь, — крикнул демон, — но и бежать тебе некуда. Посмотрим, что ты предпримешь сейчас.
Но Петро, не долго думая, сократил дистанцию между ним и демоном. Иссарата это сильно удивило, поэтому он взмахнул булавой. Но Петро резко остановился буквально в паре шагов от зоны поражения. В момент завершения взмаха, Петро кинул топор в демона, которым чётко попал в его плечо. Иссарат не держал дистанцию, сделав два шага вперёд для взмаха, но он поздно заметил, что покрывающее его пламя пропало. Уклонившись от атаки, Петро нанёс удар кулаком в лицо демона, выдернув светившийся красным топор. Иссарат сразу ударил Петра булавой, тот не успел уклониться. Пришлось блокировать, и казалось, что топор, ожидавший этот удар, сломается, но оружие Геркулеса, насыщенное магией ада, выпустило часть энергии, в результате чего Петро отлетел на два десятка метров, к самой границе поля боя. Булава Иссарата просто сломалась в его руках. Демон посмотрел на свои кисти — к его удивлению их не было.
— Не думал, что встречу ещё раз этот топор, — сказал Иссарат, — оружие легендарного героя Геркулеса, что помимо великолепной прочности обладает крайне интересной способностью – поглощать магическую энергию. В результате своей невнимательности, я потерял свои руки, хоть и на мнгновение.
Его локти загорелись синим пламенем. Иссарат бросил взгляд в сторону, куда улетел Петро. Тот медленно поднимался, его рука тянулась к топору. Мимолётным взглядом Петро посмотрел на руки демона.
«Я вспомнил кое-что,» — подумал Петро, делая вид, что ему больно и тяжело, — » такая быстрая регенерация и восстановление магического характера невозможно без постороннего источника, причём он должен быть совсем недалеко от пользователя. Иными словами, в этом кругу есть некий источник силы».
Он пытался вспомнить ещё что-нибудь, но в недовостановившихся руках Иссарата внезапно появился огромный самострел, заряженный болт которого также полыхал. Демон целился в лежащего на земле Петра, намереваясь добить его на расстоянии. К ему удивлению, Петро резко вскочил на ноги, и бегом направился в сторону Иссарата. Демон прицелился и выстрелил, тут же перезаряжая самострел. Петро немного дёрнулся в сторону, уходя с траектории снаряда, но стрела обдала сильным жаром плечо и спину. Однако, это совсем не замедлило героя. Практически добравшись до демона, Петро взмахнул топором над головой. Иссарат уже был готов выстрелить.
Они должны были нанести свои удары одновренно. Иссарат был уверен в том, что он спокойно выживет после этой атаки, а его выстрел поразит сердце Петра, удар Петра открыл бы его самого, времени увернуться нет. Однако, если Петро попадёт в голову, то скорее всего, умрут оба, так и не оставив победителя в этом мире.
Но Петро решил поступить по-другому, ещё раз удивив демона — он поразил арбалет, точнее его спускательный механизм. Демон ретировался, недоумевающе пытаясь достать топор из самострела, совсем не обращая не приближающийся удар Петра, который тут же отрезвил демона. Демон взмахнул арбалетом подобно булаве — промах, ещё один удар ногой в лицо. Ещё один взмах — попадание, герой отлетел на пару метров назад. Но прочность самострела была совсем не рассчитана на примение в ближнем бою, поэтому арбалет развалился на кусочки, освободив топор из заклинившего механизма.
Петро перекатился через спину, увернулся уже от кулака демона, однако следующий удар настиг героя, тот отлетел к своему топору. Немного разорвав дистанцию, взгляд Петра упал взгляд на ноги Иссарата.
«Нашёл», — сообразил Петро.
Петро сделал пару шагов вправо, размахнулся и метнул топор в Иссарата, целившись в ногу. Но демон без труда увернулся. Набрав скорость и оказавшись в метре от героя, он ухмыльнулся. Врезавшись в Петра со всей скорости, он отбросил его далеко, снова к самой границе поля боя.
— Вот и всё, — хохотнул Иссарат, — славный был бой, но всё нужно заканчивать. Осталось только забрать твою душу.
Петро потерял сознание.
Глава 15| Демон и Герой.
— Ну какой же ты тупой, — с наигранным гневом оттараторил Мерзиваль, — придётся повторять ещё раз. Пируэт это не кувырок через колено, это тактический оборот вокруг себя, предначенный для обороны или контратаки. Ты зачем тут юлу на пятке устраиваешь?
— Так объясняйте понятней, — съязвил Петро и сплюнул, — вы же сами показали вчера вечером так, как я сделал сейчас.
Мерзиваль лишь брякнул и языком, и доспехами. Вчера вечером он отмечал пятое лето своей дочери.
— Ладно, перерыв, — сказал Мерзиваль, присаживаясь на поваленный ствол дерева, — всё равно у тебя навыки уже лучше, чем у моего бывшего столпа ордена. За год ты многому обучился.
Молчание. Война всё также продолжалась, но теперь пустынные орки были выбиты с земель Дулии. Но теперь небольшая проблема была в нападении на восточной границе войск Ртутных Городов. А также угроза с Севера не давала сделать передышку.
Но здесь, в Центральном регионе вполне себе безопасно, войны здесь и не ощущалось. Облака медленно и монотонно двигались на восток, а солнце было в зените, прогревая землю и воздух после минувшей зимы. Почки только распускались, и молодые листье дёргались на лёгком ветерке. Здесь даже и запаха войны не было.
— Ну так, — сказал Петро, начищая меч, — куда ты меня отправить то хочешь?
— Охох, ты даже не представляешь, что это за чудесное место, — весело проговорил Мерзиваль, — снег так ярко играет в солнечных лучах, а свежий холодный воздух так легко проходит через трахеи, что …
— Заморозиться на границе со Снигрией решили?
— Да.
Петро молчал. Он только-только пережил месяц отпуска на Севере Центрального региона. Зимой. Отвоевав свою первую войну на Юге с орками в тропических лесах, Петро изрядно вымотался от жары. А теперь его бросает в холода. Очень странная закалка.
— Знаешь, Петро, — Мерзиваль посмотрел на облачное небо, — с самых первых секунд, там, на плацу, я увидел в тебе что-то похожее на меня. Возможно, это любовь к спиртному, но не суть. В общем, я собираюсь из тебя героя выковать. И война со Снигрией будет первым этапом твоего становления.
— Не очень то и хочется, — сказал Петро, также смотря в небо, — это же постоянно надо куда-то ходить, что-то искать.
— Есть такое, — ответил Мерзиваль, — когда я стал рыцарем Пятигранного стола, то прежде всего обомлел от веса навалившихся проблем и обязательств. Но в конце концов осознаёшь, что твои победы важны не только для тебя. Мы помогаем нашему народу процветать и жить спокойно, мы вершим для них будущее, вмешиваясь в настоящее.
Мерзиваль подошёл к своему вещь-мешку, открыл его. Достав из него свёрток, развязал на нём узлы. В его руках была майка.
— Твой заказ пришёл от портного, — сказал Мерзиваль, разглядывая одежду, — впервые вижу рубашку с таким вырезом и отсутствием рукавов. Довольно странная задумка. Зато надпись классная.
Петро подбежал к Мерзивалю и выхватил из его рук майку. Он стал её рассматривать: чёрный цвет — присутствует; вырез, открывающий ключицы — на месте; надпись GucciGabbana — такой нет.
— Но почему тут CucciKabane? — спросил Петро, — Я же не так заказывал, совсем.
— Значит ошиблись, — сказал Мерзиваль, — на мой взгляд, Кучи Кабана звучит даже более эпично.
Мерзиваль громко рассмеялся, он сдерживался с того самого момента, как только он увидел надпись. Петро лишь разочаровался. Кругом в этом мире обман и предательство. Но майка ему послужит верой и правдой почти семь с половиной лет
***
Петро открыл глаза, встал, осмотрелся. Чистое поле цветов, вокруг ничего кроме них не было. Разве что парящей в воздухе майки.
— Петро, — из майки КучиКабанэ зазвучал мужской голос, — прощай. Было весело…
***
Петро открыл глаза, встал, осмотрелся. Вокруг всё тот же горящий лес, горящая земля и чистое ночное небо. Петро окинул взглядом свою одежду — от майки ничего не осталось. У него внутри что-то сломалось. Новые штаны были грязными и порванными.
Петру не было времени горевать о своей одежде, его взгляд сразу же упал на демона, что двигался к нему. Увидев, что Петро встал, остановился.
— Я не успел даже дойти, — сказал Иссарат, — как ты уже смог встать. Но всё же, исход нашей битвы уже предрешён. Я постоянно восстанавливаюсь. Даже если я погибну, я восстану, словно феникс.
— Или словно нежить, — вставил Петро, — ты слишком разговорился за бой.
— И то верно, — сказал Иссарат, — бой меня явно утомил, похоже, что даже котёл Хаоса не успевает восполнять потраченную мной энергию. Я собираюсь уничтожить тебя одним ударом.
— Ты говорил это прежде, — сказал Петро, — сколько можно уже повторяться. Лучше ответь на вопрос. Как зовут того, кто тебя нанял? Как его имя?
— Не отвечу. Я уже довольно много тебе рассказал, — возразил Иссарат, — даже перед лицом смерти ты пытаешься узнать что-то, что касается твоей работы. Лучше ты ответь на мой вопрос – какая у тебя мечта?
Петро не смог ответить на этот вопрос. Его мечта давным давно забылась в ходе всей этой суеты, озвучивать кучу мелких желаний — совсем не то, что хотел услышать демон.
— Сейчас у меня нет мечты, что я мог бы озвучить, — сказал Петро, — всё что я могу, это следовать воле своего наставника. Но … — Петро замолчал.
— Я тебя понял, герой, — сказал демон, — слепо следовать туда, куда укажет судьба, будь хоть врата в ад. Кроме того, это твой нечестный ответ. Умри же.
Над Иссаратом появился огненный шар, мощь которого вполне могла поразить и его.
— Твоё сопротивление к магии поражает, — крикнул демон, — ты практически не получал урона от моей ауры. Поэтому, чтобы точно тебя поразить, я уничтожу тебя всеми остатками силы, что у меня есть. Чтобы ты не смог уклониться снова, мне придётся поразить и себя, но Котёл Хаоса сможет излечить меня.
Иссарат взял огромный огненный шар в правую руку, она опалилась. Видимо, демон не обладал сопротивлением к магии. Затем с силой разбил его о землю, что удивило Петра за секунду до потери сознания. Его снесла и обожгла ударная волна.
***
Петро снова пришёл в себя, когда пожар и огненный круг давно затухли. Солнце ещё не поднялось, но небо на Востоке уже окрашивалось его первыми лучами, освещая результаты ночного события. Земля и деревья, горевшие ночью, были угольно-чёрного цвета.
Не с первой попытки, но Петру удалось встать на ноги. На нём лишь остатки штанов, от обуви ничего не осталось, штаны до колен полностью сгорели. Осмотревшись, Петро пошёл к камере Александра. Слегка прихрамывая, взгляд Петра упал на лежачее тело демона. Иссарат был ещё жив, он тяжело вдыхал воздух, потеряв половину тела. Демон наклонил голову в сторону Петра.
— Вот оно как, — прохрипел Иссарат, — ты обладаешь просто невероятным магическим сопротивлением. Даже после моей сильнейшей магии, ты ещё в состоянии ходить. Но я не могу понять, почему я его не почувствовал.
Петро молчал и пристально смотрел на Иссарата. Иссарат смотрел на него, вдруг до него дошло.
— Понял, — тихо сказал он, — магическое сопротивление было приобретено аномальным способом, о котором ты и знать не знаешь. Однако, — он тяжело вдохнул воздух, чтобы перевести дыхание, — почему я не восстанавливаюсь? Что ты сделал.
— Ты так и не заметил? И то верно, — ответил Петро, подходя в метке с топором, — непросто соображать, когда за тобой вся сила ада.
Демон широко раскрыл глаза, наканец-то поняв, почему он умирает. Последний удар героя был нацелен вовсе не на демона, а на его источник силы.
Иссарат отвёл взгляд к небу. Его тело начало немного крошиться и рассыпаться в угольки, начиная от остатков нижней части тела.
— Когда мы с братьями создавали Котёл Хаоса, мы были полны надежд наканец-то покинуть нижнее измерение. Верхний мир нам казался таким интересным, это была наша мечта. Сейчас я уже не помню, но после исполнения той мечты у меня появилось новая, но …
Петро не стал слушать бредни умирающего демона. Ему это совсем было неинтересно, ведь он видел в демоне лишь сгусток ярости, гнева и безыдейности. А демон, напротив, видел в Петре тот самый элемент заинтересованности его былых лет. Какого это плыть по течению, даже не зная, во что это вытечет. Но поделиться этим демон с ним уже не мог по двум вполне понятным причинам.
***
Александр спал в своей камере, но при этом решётка уже была оплавлена, через неё вполне можно было пройти. Когда Петро подошёл к нему, то услышал звук, характерный скрипу ворот в оркской деревне. Не думая, Петро залез в окно, и увидел храпящего мужчину тридцати пяти лет.
— Эй, Александр, — позвал его Петро, — нам пора идти.
Александр потянулся и широко зевнул. Встав с кровати, Александр сказал.
— А я вообще сегодня спал?
— Невероятно сладко, как я понял, — сказал Петро, — нам надо выдвигаться в Фиелен.
— Хорошо, выходим, — ответил Александр, ложась на кровать, — но доспать надо. Сон это важнейшая вещь, которую ни на что не стоит менять. К обеду я высплюсь. Скорее всего.
— В Фиелене много баров, что открываются рано утром. При этом в первую половину дня алкоголь вполовину обесценивается.
***
Петро и Александр двигались по дороге, на их пути повстречались торговцы, что спешно покидали город. Один из торгашей обратил внимание на отсутствие одежды Петра.
— Ну ты даёшь, — сказал торгаш, — где это тебя так отметелили?
— Да с демоном одним подрался, — нехотя ответил Петро, — Иссаратом звали.
Торгаш удивился, но не стал задавать лишних вопросов, что это за демоны он и знать не знал. Но затем задал вопрос, который удивил уже Петра.
— Неужели, и в Виене была совершена диверсия?
— Какая ещё к чёрту диверсия?
— Сегодня ночью пара десятков чародеев уничтожило половину Фиелена, — ответил торгаш, — в частности был уничтожено городское здание, говорят наместник погиб.
Петро сильно удивился такому событию, но как обычно свалил всё на Комара. Но в этот раз, как показал дальнейший разговор, он был прав. Александра интересовало лишь то, что остались ли в городе те самые бары, которые обслуживают задарма. Узнав, что не осталось, разочаровался в Фиелене.
— Омер, двигаем, — закричал вдалеке второй торгаш, — что там пасёшься, словно бычара перед пастбищем? Не успеем же, емае.
— Да погоди же ты, дай … разговору устояться. Не знают же ничего о мировой ситуации.
— Да это их проблемы, а нам молоко продать надо, пока не скисло.
— Вот как скиснет, так подороже продадим, — ответил также Омер, но похоже, торгаша это тронуло, — Емае, едем.
Торгаши продолжили свой путь, как и Петро с Александром.
До Фиелена остался час ходьбы.
Еще почитать:
Хроники Белого рыцаря — Глава 2
Дети водной тайны(глава1)
Кицунэ 37
Кицунэ 17
«
»
