Друид Мерлин иногда ненавидел свою жизнь. У него было непрекращающееся чувство того, что все вокруг ведут себя как дети, а он один – случайно оставленный взрослый маг – в ответе за все их деяния.
Он придерживался такого мнения до того часа, пока не приходила пора ехать к очередному, уже настоящему, ребенку, в котором жила магическая сила, и Мерлин был призван (иногда даже самопризван), чтобы научить дитя владеть своей силой и помочь направить означенную силу по нужному пути.
Нужному ему и Камелоту пути.
Мерлин считал себя предусмотрительным и старался, чтобы число неприятных неожиданностей сходило к минимальному значению. Он страховал и сам себя, и Камелот, становясь во главе правления Совета при короле Утере Пендрагоне, выслеживая отпрысков с магическим дарованием в знатных семьях, и обучая их по своему разумению.
Это было очень утомительно. Непонятно кто был хуже. То ли советники короля Утера, желающие рвануться в военный поход по поводу и без, то ли король Утер, упрямо вбивающий себе в голову то одно, то другое безумное желание и не умеющий от этого желания отступать, то ли знатные отпрыски, имеющие зачатки магии, а вместе с тем и очень тяжелые характеры.
Иногда друид Мерлин ненавидел всю свою жизнь, но, чувствуя в себе долг, поднимался раз за разом с постели, принимался за работу и сдерживал то, что на самом деле хотел сказать, полагая, что если он не справится с таким трудным и необходимым делом, то не справится уже никто.
