2 часть.
Нам всем придется смириться со своей судьбой.
Нам нечего доказывать, нам нечего терять, здесь наше место, так что оглянись вокруг, все просто великолепно. Говорил, чей то голос в голове Амалики, он преследовал её, куда бы она ни пошла. Рассветный луч ласкает её бледное лицо, а морская соль обжигает свежие раны, поэтому лучи скользят вдоль скопившейся на щеках соли и вдали кажется, что это сокровищница с бриллиантами. Море укрывает прозрачным одеялом ледяные ноги, а на рубашке, которая была уже не известного цвета, празднуют ракушки, в которых сидят всякие морские обитатели. Им нравятся укрытия, вот они все и зашевелились, а она для них и стол и дом. Правда, ей совсем не хочется открывать глаза, как то не много не по себе становится, вдруг здесь за непроходимые расстояния будет не так как дома. В глухой местности девочке было так хорошо так уютно, а вдруг она заскучает и что тогда. В итоге бедняга еще долго сомневалась в своих решениях, но мне кажется, что это не её, не решительность, а страх. Попытки открыть глаза были напрасны, солнце обязательно да ослепит своим ядовитым взглядом, и не позволит не повиновение. На тающем песке плавились медузы, пена укутывала их сжавшиеся, но еще влажные щупальца.
— Да, им не позавидуешь,- подумала Амалика, сжимая песок в ладонях,- вот я бы на их месте начала двигаться и ползти к воде, а не засыхала под лучами. Хотя, что говорить может они тоже, что- то подсказывают мне, но я не слышу их как они меня.
Она пыталась вспомнить, сколько времени тут лежит, и где она, но для неё это было не важно, она некогда ещё в жизни не была так близко к природе. Вдыхая эти запахи весны, они словно шелковый шарф тянутся тонкой стрункой вдоль побережья. Волны будто резвые кони рассекают морские просторы и вдребезги рассыпаются о камни как хрупкое стекло на тысячи кусочков. Тихое щебетание птиц надо ней напоминает ей скрип ночных цикад. Но это все резко стало для неё так угнетающе. Как же можно было забыть, кто она и где родилась. Смысл жить, если ты не знаешь, что ты вообще из себя представляешь. Может, надо тогда всё поменять. Придумать имя, родителей. Нет, все же без прошлого не построишь будущее. Бедняжка не знает, что делать дальше. Ждать пока накроет волной, или идти против течения? А сейчас вы прочитаете, моё первое живое знакомство с Амаликой.
Прости меня море, простите улетающие во мрак птицы, ожидающие рассвета. Сжигая за собой мосты, я понимал, что обратно не вернусь. И я буду бороться, что бы ни кто не сжигал мосты передо мной. В океане сомнений, я увидел в дали свет от маяка, в ожидание чуда мой корабль потерпел кораблекрушение, и пришлось плыть через жестоких и резвых морских коней. Я был сведен с ума от этого света, я даже опьянел теми мыслями, которые поили мой разум и фантазию. Оказавшись на берегу, меня атаковали галлюцинации, и через мгновение всё разлилось в жутких красках сжигающих глаза. Чернила размазались по бумаге, звезды упали и рассыпались вдребезги, отражение пролило слезы, а на острове Инкогнито наступил рассвет. Какая- то искра мелькнула от одного вида этого бездонного неба, это было словно новое рождение. Но оглянувшись, я увидел за собой ужасные лица и отвратительные сцены. Эти убогие твари внимательно разглядывали меня, а потом, убрав руки в карманы, начали расспрашивать. Я не могу вам сказать, о чем их были вопросы, скажу одно, они были про радости не бытия, вряд ли вы поняли, что это такое. Но там, на побережье я увидел яркий огонёк. Приглядевшись, я понял, что это были, чьи о волосы, цвета сочного апельсина, а может настолько дикого оттенка, какой может быть только рожь на закате. Скромная безобразная одежда и умиротворенный спокойный вид. Это была девушка столь обаятельная и очаровательная. Неизвестно что с ней случилось, живая она или спящая. Подойдя ближе, я вдруг понял, что стал совсем маленьким ребенком. Маленькое тело, ручки и ножки. А потом прошептал этой девочке.
-У тебя не всё в порядке с головой?
-Нет, откуда ты вообще можешь знать все ли у меня в порядке с головой? – возмутилась, хотя она и не понимала, с кем говорит, но была очень заинтересована в этом вопросе.
Я знаю, — продолжил я,- с тех пор как жрецы отключили маяк, жители сходили с ума. Ведь с суши маяк, всего лишь вспышка свет, и ориентир, но мало кто знает, что таит в себе суша за этой вспышкой.
Но вот так то лучше, я буду иногда уходить от сплошного описания к рассказу, как я понимал эти абсурдные сцены.
Открыв глаза, Амалика была расстроена безысходностью, но та фигура, сказавшая эти слова, дала надежду и веру во что то хорошее. Она обернулась и увидела лежащего на песке ребенка. Маленький мальчик, со светлыми глазами и поражающе белой кожей. Он лежал близко к воде, и будто ждал чего то. Амалика напугано вскочила и сразу упала, от того, что тело пронизывала пульсирующая боль. Придя в себя, ей стало еще страшнее, она думала, что это призрак, но что то толкало её на то, что надо помочь ему, даже если не знаешь чем. Он не слышал её и не видел, он был чертовски хитер и поэтому он с легкостью принял свою судьбу, ведь он был ни к кому не привязан и ему было нечего терять. Через мгновение его накрыло волной и унесло течением в неизвестном направлении. Амалика мысленно прочитала его послание, где он попрощался и сказал, что они скоро снова увидятся.
