Немного о принципе действия блокиратора: когда строку диктует чувство – окрыление у другого прекращается.
— Я не в курсе, что мне написать в этом «Бесконечном мире упоения», – зажав в зубах большой палец с обгрызенным ногтем, маялся автор трилогии, первые две части которой были убиты на жёстком диске, когда Витя чистил корзину. Адепт литературной школы упадка нравов и морали тешил себя терзанием, что хоть третья часть выйдет у него нормальной – станет хитом сезона, укажет на гедонизм в его самых худших проявлениях, ударит по невежеству и чванливости, сыграет роль освежающей салфетки.
— Витя, иди кушать! – на кухне в тефлоновой сковороде дымилась яичница.
«Может мне тоже покушать?» – подумал лирический герой Вити, который как раз был голоден до мучений. Витя так и сделал, но, отойдя от письменного стола, заметил, что муза покинула его, потому что из размышлений остались одни шкварки.
Этажом выше творил титан. К нему и зашла муза. Тот, правда, описывал общественные процессы, при которых борьба за счастье никого не колышет, но, когда к нему заходила она, – сознание начинало бурлить потоком сквозь аэродинамическую трубу. Горе тому, кто оказывался на пути в тот час – соломенные крыши домов срывало, а чердак отлетал, да так, что ходить под впечатлением от увиденного приходилось днями и даже неделями. Двухметровый ретранслятор неизвестных идей, заложник беспричинного врачевания – распалял своё воображение до такой степени, что музе иногда приходилось пользоваться маской для сварочных работ – испепеляющий полёт его мысли повергал в шок неподготовленный рассудок.
Sluice RIP chicken-family
Герою жареный рыбик и помидорки черри, тебе тоже впридачу с супом сырным, мне и жене — жареной грудинки с грибами и картошкой.