Маятник любви

Жили мужик да баба, и в жизни всякое бывало. Поначалу больше радости от страсти, а дальше быт, рутина, «день сурка». Наверное, обрыдло всё, приелось, опостылели друг другу? Но, несмотря на это, как-то шатко, да валко тащили мужик с бабой своё будничное, серое существование. Была у них квартирка, тесная, как коробка от «стиралки», внутри которой поддерживался вполне сносный уют и порядок. Машинёшка имелась девятой модели марки ВАЗ. Она-то и стала Рубиконом, камнем преткновения, что разъединил, расколол и без того утлое судёнышко под названием «Семейная жизнь». Вот как было дело.

Баба, значит, уехала в соседний город, родителей повидать, то бишь тёщу и тестя мужика. У последнего, надо сказать, отношения с названными родственниками были довольно-таки тёплыми и дружескими. Но это к слову, а теперь к делу.

Кот из дому – мыши в пляс. Вот мужик и закуролесил, стоило жениным шагам стихнуть в подъезде. Дорвавшийся свободы муж обзвонил друзей, сослуживцев и, собрав шумную праздную толпу, отметил такой повод. Затем ещё отметил, потом больше и дальше. Короче говоря, очнулся мужик через неделю. Покинул данный фестиваль последним.

Голова трещит, как сухая бочка. Во рту пустыня с помойкой в центре. А издали чуть слышно, а дальше всё нарастая и превращаясь в громоподобные раскаты, оглушающие бабьи крики: «Ты куда, пьянь, машину дел? Где, я тебя спрашиваю, машина? Продал, скотина такая!?» За бабой дело не стало: собрала манатки мужика в клетчатую сумку и вышвырнула обоих – сумку и мужа – за дверь. Уматывай, мол, на все четыре стороны.

На улице снежок ещё такой кружит, приставучий, липкий; градуса два-три с минусом. Деревья снегом причудливо облепило, словно в сказке.

А мужику не до красот. Под мышкой сумка, дороги назад нет. Звонил он друзьям, сослуживцам, с кем на днях дружно бутылку обнимал. И что бы вы думали? Никто из праздных гуляк, что клялись в вечной дружбе, не помог мужику, или совсем трубки не поднял. Даже тот, что машину за бесценок купил, и тот «абонент не абонент».

В конце концов, сжалился над мужиком одноклассник, с которым тесно-то и не общались, предложил мужику угол в однокомнатной квартирке, где жена и грудной ребёнок. Помощь пришла, откуда не ждали!

Мужик у одноклассника привёл себя в порядок. Хозяйка квартиры бульоном отпоила бедолагу-семьянина. Мужик побрился, помылся; сидит думает: без бабы-то как будто чего-то не хватает, воздуху, что ли. Через пару тройку дней совсем поник, зачах. Что делать?

Купи цветов, конфет, иди мирись, – в голос советуют мужику сердобольные друзья. Одноклассник советует розы без шипов брать, а жена его смеётся.

Сделал мужик, как велено и пошёл на покаяние. С цветами, конфетами стоит на пороге квартиры. Переминаясь на коврике, жмёт на звонок чуть неуверенной рукой. В голове мелькают события прошлого, по большей части семейные сцены, ругань.

Дверь распахнулась. На пороге старая и рыхлая мужнина жена, в бигудях и халате, чем-то заляпанном. Руки она упёрла в бока, а холодный презрительный взгляд в мужика; тапочкой отбивает минорный ритм похоронного марша.

Взяла букет, вдохнула нежный аромат, усмехнулась и … как хрястнет мужика букетом по виновной сморщенной физиономии. Мужик, ополоумев, побежал без оглядки вниз по лестнице, не дожидаясь лифта. Коробка её любимых конфет упала на коврик «Welcome».

Баба маску с лица сбросила, завернулась потуже в халат и, забрав конфеты, захлопнула дверь. Прислонившись спиной к двери и тяжко вздохнув, баба прижала сладости к груди, и так ей горько стало!… Потекли ручьём слёзы. Опять! Третьи сутки уже! Да, три ночи сырая подушка, три пустые бутылки из-под вина составлены за кроватью. С подругой поругалась. « Разводись, – говорит подруга, – зачем он тебе!?» – «Люблю я его – вот «зачем». И не отговаривай меня, поняла!»

Так вот, ревёт баба крокодиловыми слезами, разлила море разливанное. А мужик с горящей от затрещины щекой и сбитый с толку напрочь, летит в своё пристанище, раны зализывать.

На кухне у друга сидят втроём: мужик и одноклассник с женой. Пьют чай. За стеной мирно посапывает малыш-ангелок. Вот она идиллия, гармония, некоторый смысл бытия. Мужик душу изливает, опрокидывает всю горечь и обиды, всю исповедь свою на головы добрых людей, словно водопад низвергает холодные воды горной реки на благодатную почву. Вроде бы простой чай с чабрецом (не вино в нём плачет). Однако атмосфера, компании такова, что заплакать хочется, открыться этим добрым гостеприимным людям. Открыть все задвижки, все клапана замкнутой наглухо души. И ведь заревел-таки мужик, чуть было не завыл полным голосом, да вспомнил о малыше; мычал только. Хозяйка по голове мужика погладила и сказала: «Ну, ну…». А одноклассник, смакуя чай, улыбался глазами поверх кружки.

Звонок в дверь. Женщина пошла открывать. Мужик с другом переглянулись и услышали в коридоре неловкую возню, несмелый шёпот. Одноклассник ушёл проверить, что там такое. Мужик один сидел у окна напротив дверного проёма.

Из полумрака коридора, как из другого мира, точно ангел или видение, словно посланница Амура, вышла, появилась мужнина жена. Баба смущённо сложила полные руки. Посмотрела, понурив голову, отчего свежие локоны чуть закрыли стыдливый румянец.

Уже не молодая, в теле, с морщинками на добром лице…. Но такая родная, милая сердцу, знакомая всем существом. Воистину вторая половинка, или, лучше сказать, продолжение самого мужа; часть без которой немыслима жизнь, только одно бренное существование на этой планете, да и во всей Вселенной.

Мужик вскочил из-за стола, уронив кружку, и бросился к жене. Баба подалась вперёд, и они воссоединились в тесных объятиях единения, дружбы и потребности друг в друге. «Только не пей!» – шептала баба – «Упаси бог», – целуя, отвечал мужик.

А мы с женой стояли у детской кроватки и, нежно обнявшись, улыбались счастью своему, и моего одноклассника и его супруги, и, наверное, всех счастливых семей в этом мире, да и во всей Вселенной!

——-
иллюстрация из интернета