(по мотивам визуальной новеллы «Бесконечное лето»)

========== Пролог ==========

Weʼve got the fire, whoʼs got the matches
Take a look around at the sea of masks
and come one come all,

 (Thousand Foot Krutch Welcome to the masquerade) 

Уже которую ночь подряд мне снился всё тот же странный сон: я стою перед железными воротами, покрашенными в темно-зелёный цвет, на который виднеется надпись «Пионерлагерь», а чуть выше более крупными буквами название этого места — «СОВЁНОК». Довершали общую композицию, словно застывшие в гипсе, статуи двух пионеров, дудящих в горны. Причём оказываюсь я тут принципиально в ночное время, при этом помимо далёкого уханья совы или филина, я отчётливо слышу чей-то голос, который постоянно спрашивал: «Ты пойдёшь со мной?». И никакой тебе конкретики: с кем идти? Куда идти? Зачем? Почему? И в таком духе. Помнится, я что-то даже отвечаю, только что, к сожалению, не запоминаю, так как просыпаюсь именно в этот самый момент. И отчего-то после этого сна, чувствую себя совершенно разбитым и ничего не хотящим делать. Разве что повернуться на другой бок и продолжить спать.
Но «Вселенское Зло» под названием будильник, отчего-то совершенно против этого безрассудного поступка и настоятельно требует вставать с кровати и заниматься, каким-нибудь полезным делом. Например, полить цветы (хотя последняя герань, которая у меня была полгода назад, решила «покончить жизнь самоубийством», и упала с подоконника, когда сильное дуновение ветра с улицы смахнуло горшок с цветком на пол). Ну или хотя бы почистить зубы, сварить себе чашечку кофе, включить комп и просидеть целый день в интернете, общаясь с фриками, подобными мне. На большее у меня нет ни сил, ни желания.
Кстати, где же мои манеры? Совсем забыл представиться — меня зовут Семён. И я совершенно ничем непримечательный молодой человек, без определенных занятий и цели в жизни. Однако, подобных мне в наше время великое множество, так что я не унываю. Даже наоборот: мне чем-то нравится подобный стиль жизни. Ничего не надо делать, напрягаться, да и с общением вроде проблем нет (социальные сети пока ещё никто не отменял). Правда иногда, на меня находит некая хандра, и ощущается явная нехватка именно живого общения. Когда можешь реально видеть того с кем разговариваешь, а не только по видеозвонку. Ведь даже несмотря на то, что в интернете у меня хоть и много друзей, настоящих из них можно спокойно по пальцам одной руки пересчитать. Да и живут они все в разных городах. Вот и остаётся, только что общение через «всемирную паутину».
Но как — то раз один из моих знакомых предложил встретиться, и пообщаться в живую. Причём это была девушка. И я даже имени её не знал (только её ник), не то, что как она выглядит (и по видеосвязи у нас поговорить не получалось, потому как она отчего-то всегда была против этого). Поэтому мы и общались исключительно в чатах и форумах. Но на самые разнообразные темы. Она оказалась довольно начитанным и интересным собеседником. И хоть мне было с ней интересно, на продвижение в наших отношениях (дальше френдзоны), я так и не решился. А тут сразу такое: стоило только на страничку зайти, как вижу сообщение от неё, где она говорит, мол, привет, как дела? А потом сразу в лоб: «Как ты смотришь на то, чтобы приехать ко мне и пообщаться в оффлайне?».
Естественно я поначалу сильно растерялся. Меня даже в жар бросило и мурашки по всему телу строем побежали. Но потом, взяв себя в руки, и собравшись с мыслями, я ответил: «Конечно, я за! Как к тебе доехать?» и «Как я тебя узнаю?». Она и объяснила, что живет недалеко от моего города, и что туда можно доехать, как на автобусе, так и на электричке. Про внешность ничего не сказала, кинув мне лишь одно сообщение — «Ты меня сам узнаешь…», и внезапно пропав из сети. Может по делам отлучилась? Или со связью проблемы? А, ладно. На месте разберусь, если что. В смартфоне у меня интернет тоже есть.
Естественно, из двух зол я выбрал наименьшую. Подумал, зачем трястись в переполненной электричке, где не всегда ещё и топят зимой, когда можно поехать в более-менее комфортном рейсовом автобусе? Так даже быстрее получится, на полчаса. Пусть и чуть дороже. Надев теплый пуховик, штаны с начёсом, меховые сапоги и зимнюю шапку, типа формовки, и взяв с собой кошелёк, а также немного воды и какой-то еды, потому как путь предстоял неблизкий, (пару засохших кусков пиццы и завалявшиеся в дальнем углу холодильника, пару роллов с какой-то рыбой, напоминающей лосось или сёмгу), я выключил комп, закрыл окно, чтобы снег не залетал в квартиру, во время моего отсутствия и заперев дверь, отправился на автобусную остановку.
Выйдя на улицу, в лицо тут же ударил сильный и ледяной ветер. Отчего уши тут же словно превратились в ледышки, а из носа потекли сопли. Но переборов желание избавиться от затеи с поездкой в другой город, в такую погоду, подняв воротник куртки повыше, широкими шагами, разгребая не расчищенный снег сапогами, я направился к автобусной остановке.

Дойдя до места назначения, я встал рядом со знаком остановки и переминаясь с ноги на ногу от холода, ждал автобус. Хотя отчего я был уверен, что тут вообще что-то ходить будет в такую пургу? И только я, было подумал идти домой и поехать завтра, как словно из ниоткуда материализовался автобус красного цвета с черной полосой сбоку. Судя по облезлой краске, ржавчине и скрипу, который этот транспорт издавал при каждом движении, ему довелось объехать весь земной шар. Причём дважды, потому как и двери у него тоже открывались с большим трудом. Я не был уверен, тот ли это автобус и доеду ли куда мне надо, пока не прочитал маршрут сбоку автобуса. Только после этого, я шагнул внутрь салона. Заняв свободное у окна, автобус поехал, отправляя меня навстречу неизвестному: может моей судьбе, а может грандиозному эпик-фейлу, который я никогда не смогу забыть, и вскоре повешусь от горя. Откуда мне знать? Может, всё ещё хорошо пройдёт? Ведь не попробовав что-то, разве можно твердо говорить о том, что всё плохо, а дальше будет ещё хуже? Надо всё-таки хоть чуть-чуть, но быть оптимистом по жизни. Какой бы эта жизнь не была.
Вообще она (жизнь, то есть), довольно странная штука: то ты хочешь отгородиться от всего мира и его проблем; то вдруг осознаешь, что жить становится скучно и неинтересно. Печально вздохнув, я посмотрел на снующие туда-сюда машины и людей на улице. Живём, словно в муравейнике: каждый выполняет какую-то определенную функцию и миссию, только не на общее благо, а на своё собственное. А вот если остановиться на мгновение и задать себе вопрос — зачем и ради чего жить на этом свете? Наверняка многих этот вопрос поставил бы в тупик. Хотя, как мне кажется, что моя жизнь похожа не на муравейник, а на маскарад. Где каждый притворяется кем-то другим, надевает разные маски, чтобы скрыть свою истинную суть. Оно и понятно. Кому будет приятно, когда в твоё собственное эго начнут тыкать палкой или вытирать ноги? А так ты с легкостью можешь представить себя кем захочешь. И собственное самолюбие при этом не пострадает. Только вот вопрос в том, не пострадают ли те, с кем ты находишься рядом?

От тряски в автобусе и убаюкивающей мелодии по радио у водителя меня постепенно начало клонить в сон. Вначале я сопротивлялся и старался не спать. Но потом прикинул сколько мне ещё ехать и решил, что вздремнуть часок другой тоже иногда не помешает. Поэтому я закрыл глаза и моментально провалился в глубокий сон.

========== День 1 ==========

Welcome to the grand ball
Where the strong run for cover
And the weak stand tall

(Thousand Foot Krutch Welcome to the masquerade)

Проснувшись от яркого света, бьющего прямо в глаза, я не сразу сообразил, где нахожусь. Думал, что всё ещё сплю. Однако мгновение спустя, я всё-таки очухался, и осмотревшись по сторонам, понял, что уже не сплю. И нахожусь не у себя дома, а в том самом автобусе, на которым решил поехать на встречу со своей таинственной незнакомкой. Только было в этом автобусе нечто… странное. Словно это вовсе не тот старый проржавевший транспорт советского периода. А новенький, будто только что сошедший с конвейера автобус, причём специально оборудованный для поездок на дальние расстояния: с мягкими креслами, кондиционерами над каждым местом, даже с откидными столиками, как в самолёте, чтобы было удобно есть, если поездка занимает довольно длительное время. Но как я тут оказался, если помню, что садился в совершенно другой автобус? И почему тут так жарко? Словно водитель отопление на полную врубил. И где все? 
Я только сейчас заметил, что совершенно один в пустом автобусе. Причём дверь была открыта. Может быть водитель решил выйти покурить? Или подышать свежим воздухом? И кстати где это мы? Надо бы выйти посмотреть куда он меня завез. Выйдя из автобуса, в лицо тут же ударил яркий свет и волна тёплого (!), если не сказать горячего, воздуха. Когда же глаза привыкли к свету, то осмотревшись я понял что очутился хоть и не знамо где, но тут было ЛЕТО. Хотя когда я отъезжал, помнится была ещё середина декабря и дикие морозы, шел дождём вперемешку со снегом. Ничего не понимаю. Я что, всё ещё сплю, или уже нет? Для верности пришлось даже пару раз себя ущипнуть. Но это не дало никаких результатов. Значит либо это место действительно реально; либо я сошёл с ума. Что тоже не стоит исключать из цепочки предположений. Так или иначе, если стоять на месте и не куда не идти, то это не приблизит меня к разгадке того, как я тут оказался. 
Взяв пакет с нехитрой снедью, которую брал в дорогу, я вышел из автобуса и осмотрелся по сторонам. Пускай местность вокруг и казалась совершенно пустынной, обыкновенной просёлочной дорогой, наличие вышек ЛЭП свидетельствовало о том, что всё-таки где-то тут есть люди. Значит, если идти по направлению протяжения проводов и вышек, то наверняка можно будет выйти к какой-нибудь цивилизации. Теоретически. Поэтому, не медля ни секунды и не дожидаясь водителя автобуса, я направился в путь.

Пройдя навскидку больше километра и вымокнув до нитки, я понял, что затея с поиском цивилизации была необдуманной. Если не сказать — дурацкой. Казалось, что эти ЛЭП могут тянуться бесконечно. Да и машин или людей я на своём пути не встречал. И я было хотел вернуться обратно, как вдруг заметил вдалеке какой-то транспорт. А там, где есть транспорт, значит, рядом есть и люди. Должны быть, по крайней мере. Ускорив шаг, я решил побыстрее понять что это: реальность или мираж от солнечного удара, от долгого хождения под палящим солнцем? Какого же было моё удивление, когда я понял что этот транспорт и есть тот самый автобус, на котором я сюда приехал. Но как такое может быть? Я же прошел больше километра и никуда не сворачивал? Может дорога тут кольцевая и надо было пойти через поле? Правда не факт, что это даст какой-нибудь толковый результат. От мысли, что отсюда просто нет выхода, мне стало немного не по себе.
— Привет. Ты новенький, да? Недавно приехал? — отвлёк от мыслей приятный женский голос. Я поднял голову и остолбенел: передо мной стояла девушка лет шестнадцати, с длинными русыми волосами до пояса, сплетенные в две тугие косы, приятными чертами лица, и большими голубыми глазами, цвета чистого неба. Да и фигурой её природа тоже не обделила. Единственной, на мой взгляд, странной вещью было то, что одета она была… в пионерскую форму. Это было по крайней мере странно, если учесть то, что пионерии уже лет тридцать как нет. Впрочем как и страны Советов тоже. Может быть у нас в стране ещё остались места, где до сих пор не знают, что времена поменялись, и пионеров больше нет? Отвлекшись от раздумий, я заметил, что девушка всё ещё стояла передо мной и ожидала ответа. И чтобы не сказаться глухонемым я решил не затягивать с ответом.
— Эээ… да. Буквально только что приехал, — подумав ответил я. — Меня, кстати Семёном звать.
— А я Славяна, — улыбнувшись ответила девушка. — Но все зовут меня Славей. Я помощница нашей вожатой Ольги Дмитриевны. Это она меня за тобой отправила. Пошли, я тебя отведу.
Я немного помялся не зная, стоит ли доверять этой странной девушке, но после махнул рукой и направился вместе с ней к этой таинственной вожатой. Обойдя автобус сбоку, буквально в двух шагах от остановки я увидел… те самые ворота из моего сна. Те самые ворота зелёного цвета; гипсовые статуи пионеров; и те же надписи «пионерлагерь» на воротах, и «СОВЁНОК» чуть выше. Значит это всё-таки был не сон. А своего рода знамение. Только какой в этом всём смысл? И с какой целью я очутился здесь? 
За очередными своими раздумьями, я и не заметил, как мы вошли внутрь и пройдя несколько метров я увидел небольшое деревянное здание, с надписью «КЛУБЫ» над входом. И опять заглавными буквами. Здесь что, какой-то оздоровительный лагерь для детей у которых проблемы со зрением? Славя неожиданно вспомнила, что у неё есть некоторые неотложные дела и объяснив ещё раз, как пройти к вожатой, покинула меня, оставив наедине со своими мыслями. Но ненадолго. Буквально через секунду, передо мной возникла ещё одна особа женского пола, только с короткими волосами, фиолетового оттенка, и зелёными глазами отражавшими в себе скорбь всего человечества. Однако заметив меня, она улыбнулась и было хотела даже что-то сказать, но замялась, и у неё ничего не получилось. Так как в это же мгновение, к ней подбежала рыжеволосая, голубоглазая девчушка лет четырнадцати, одетая в красную футболку с надписью «СССР», синие шорты и сандалии на босу ногу. И помахала перед носом подруги какой-то букашкой (по-видимому кузнечиком).
— Смотри, кого нашла, — хвасталась СССР своей подруге. — Классный, правда?
— УУУУЙЙЙААА! — истерично завопила девушка с фиолетовыми волосами и рванула с места, словно ужаленная. А рыжая проказница лишь рассмеялась. Хотя мне это всё смешным вовсе не показалось.
— Не очень хорошо, ты со своей подругой поступила, — заступился я за испуганную пионерку. На что СССР фыркнула, засунув кузнечика обратно в карман. Отчего мне на мгновение даже стало жаль насекомое. Как он ещё там не задохнулся?
— Да ладно, — махнула рукой она. — Зато было весело. А ты чего не убежал?
— А я не боюсь кузнечиков. — ответил я. За что и был награждён оценивающим взглядом рыжей проказницы.
— Я тебя тут раньше не видела! — подметила она. — Новенький, да?
— Да. Недавно приехал, ещё освоиться не успел, — честно ответил я. — Сказали что меня ваша Ольга Дмитриевна искала. Вот я к ней и шёл.
— Понятно, — протянула она. Затем добавила. — Меня кстати Ульяной звать. А та, что убежала — Лена.
— Семён. — представился я.
— Ну ладно Сень. Я побежала. Потом ещё поболтаем, хорошо? — быстро ответила она и, не дождавшись ответа, скрылась из виду.
Я же пожал плечами и пошёл в том же направлении, куда побежала моя новая знакомая.

Через несколько секунд я вышел на некое подобие центральной площади, где по идее должен стоять памятник какому-нибудь выдающемуся деятелю советской эпохи. И здесь исключений не оказалось. Памятник был, только какой-то странный: человек в костюме, закрывший лицо рукой. Никогда раньше таких не видел. Интересно кто это может быть? Подойдя ближе, я прочитал:
— «ГЕНДА», — я призадумался. – Хм. Странно, не помню хоть какого-нибудь советского деятеля с таким именем. Хотя много ли я их вообще знаю? По-моему я не о том думаю. Надо понять, как я тут оказался и что делать дальше? Ведь у всего же должна быть причина. Даже в том, почему я здесь и что это вообще за место?
— Как ты меня назвал?! А-ну повтори?! — прозвучал совсем рядом чей-то грозный голос, а следом за ним жалобный писк. Обернувшись, я увидел очередную пионерку с короткими волосами рыжего цвета, симпатичным лицом и карими, почти что красного цвета глазами. Что её очень отличало от других пионерок, встретившихся мне, так это манера носить форму. А именно завязывать рубашку узлом на груди, подчеркивая достоинства своей фигуры. Хотя, как мне кажется, природа тут явно не поскупилась и каждый женский персонаж не был обделён красотой. Правда характеры у всех довольно разные. В отличие от Слави, которая приветливо улыбалась, даже когда ещё ничего обо мне не знала, или Лены, которая обычного кузнечика, как огня боится; эта героиня была настроена как-то враждебно. Иначе как ещё объяснить, то, что она схватила за грудки пионера с виду напоминающего киношного Электроника и собиралась всыпать тому по первое число? И даже не зная предмета спора, я всё равно не могу остаться в стороне наблюдая, за этим избиением «младенца». Потому как сомневаюсь, что парень сможет ей что-то противопоставить. Для начала я покашлял, чтобы привлечь к себе их внимание. И мне удалось: рыжеволосая драчунья, вместе с кудрявым блондином, одновременно уставились на меня.
— Чего тебе? — бросила рыжая, не отпуская свою «жертву». — Не видишь, мы разговариваем. Так что иди куда шёл и не мешай.
— Лучше беги. И так быстро, насколько сможешь. — пискнул блондин, морально готовясь быть избитым. Но я этого не допущу.
— Отпустила бы ты его, — предложил я. — Зачем тебе лишние проблемы? Тем более, что такого страшного могло случиться, из-за чего его в лепёшку превращать?
— Тебя забыли спросить, — огрызнулась она. — Вали давай, пока тоже не получил.
На что я буквально вырвал блондина из рук этой нарушительницы спокойствия, отчего она сделала глаза по пять копеек, пока её бывшая жертва быстро «сделала ноги».
— Щас как дам! — пригрозила мне кулаком она. Но заметив, что я даже не шелохнулся, слегка растерялась. — Ну и чего ты не бежишь, как ошпаренный?
— От кого? От тебя что ли? — фыркнул я, хотя в глубине души понимал, что стоит последовать примеру блондина и линять отсюда, пока не стало нужно зубы по асфальту собирать.
Рыжая засопела, как чайник на плите, постепенно краснея от нарастающего гнева. И только я было собраться прощаться с зубами и носом, как вдруг девушка быстро смерила пыл и более спокойно ответила.
— Ты я вижу смелый у нас, да? — прыснула она, криво улыбнувшись. — Алиса, — протянула она руку в знак знакомства. Я нерешительно её пожал, ожидая подвоха. И когда того не последовало, то несколько удивился. И в то же время обрадовался, что всё хорошо прошло. Но не тут-то было, потому как Алиса добавила. — Теперь ты мне должен.
— А я Семён… Это почему ещё я тебе должен? — возмутился я.
— За то, что не дал свершиться моей мести. — пояснила она.
— И чего же ты хочешь? — в открытую спросил я.
Алиса поскребла подбородок.
— Пока не знаю. Позже придумаю. Но учти — надумаешь как-то надуть или схитрить, пожалеешь, понял? — пригрозила она.
— Вот только не надо мне угрожать, — отбрыкнулся я. Отчего в глазах Алисы вспыхнуло недоброе пламя.
— А это и не угроза. Так, просто предупреждение, — спокойно ответила она, хлопнув меня по плечу. — Так что ты пока думай, а я пойду. Потому как у меня ещё дела. Бывай! — и направилась куда-то по левой аллее, от памятника. 
Подумав, я решил, что будет лучше пока сегодня с этой особой больше не встречаться. Именно поэтому я направился направо. В результате в скором времени этот путь привел меня к лодочной станции с причалом. Хм…, а тут оказывается речка есть? Может у них тут и пляж для комплекта имеется?
— О, Сень, а ты тут как оказался? — поинтересовалась подошедшая ко мне Славя. Только на этот раз, вместо формы на ней был раздельный купальник. Вот тебе и важные дела, о которых она рассказывала. Хотя, поглазеть на неё в купальнике тоже дорогого стоило.
— Да так… лагерь ваш решил изучить. А что — нельзя? — ответил я.
— Можно, почему нет? Только к Ольге Дмитриевне тебе всё равно нужно сходить для начала. Она и решит где ты будешь жить, — пояснила Славя, представ передо мной уже в пионерской форме. — Так что пошли. Провожу, чтоб ты опять не заблудился.
И мы вдвоём направились к месту обитания местного начальства. А именно домику той самой вожатой Ольги Дмитриевны.

Жилище вожатой представляло небольшой дом-сарай, который, несмотря на вид архитектурного выкидыша, буквально прятался в густых зарослях сирени. Рядом с домиком, расположился пляжный шезлонг. Славя постучалась, и дождавшись ответа, мы вошли внутрь. Изнутри домик казался довольно уютным (хоть и с небольшим бардаком, что немного удивляло, учитывая что тут живёт взрослый человек, к тому же ещё и вожатая): большое окно почти во всю стену, из которого открывался вид на сосновый лес; рядом с окном — стол, на котором был абсолютный хаос из-за огромного количества различных нужных и не очень предметов; также в домике было две кровати, по разным углам комнаты, на одной из которых лежала девушка лет двадцати — двадцати пяти и увлечённо что-то читала. У неё были длинные тёмные волосы, большие зелёные глаза, миловидное личико и само собой (как наверное, здесь и заведено у всей женской половины этого места)  стройная фигура с… некоторыми особо выдающимися её достоинствами. Только в отличие от пионеров она носила несколько иную форму. Именно по ней я и понял, что это и есть та самая вожатая. Заметив, что я вместе со Славей, Ольга Дмитриевна отложила книгу в сторону, встала с кровати и подошла к нам поближе.
— Вот, Ольга Дмитриевна, я привела Семёна, как вы и просили, — отчиталась перед ней Славяна. Отчего вожатая добродушно улыбнулась.
— Молодец. Хвалю! — похвалила свою помощницу вожатая, затем отпустила её. — Здравствуй Семён. Меня зовут Ольга Дмитриевна и я буду твоей вожатой, на всё время этой смены, — поздоровалась она оставшись со мной наедине. — Я тебя давно жду.
— Меня? — удивился я. — А можно спросить, почему?
Вожатая слегка нахмурилась, обдумывая смысл мною сказанного.
— Потому что ты прибыл один из последних из списка тех, кто должен приехать сюда, — пояснила вожатая. — Хотя по правде, я уже переживать начала, что ты не приедешь. Даже когда твои родители сообщили, что ты уже едешь сюда.
— В смысле — «мои родители»? — переспросил я.
— Ну да. Я совсем недавно с ними разговаривала. — призналась Ольга Дмитриевна.
— То есть тут есть стационарный телефон? — на всякий случай спросил я.
— В самом лагере – нет. Я в райцентр ездила. Оттуда и позвонила твоим родителям. — ответила вожатая, снова улыбаясь. — Ну что, успел, что-нибудь уже посмотреть в нашем лагере? Не сомневайся — тут очень хорошо. Тебе понравится. Даже домой потом возвращаться не захочешь.
«Это вряд ли», подумал я, а для вида добродушно улыбнулся и кивнул в ответ.
— Ладно, ты пока пойди, прогуляйся, а я пока подумаю, куда тебя можно поселить, — задумчиво ответила вожатая.
— Понял. Значит можно идти? — хмуро спросил я.
— Иди-иди, — отпустила меня она, добавив при этом. — Только далеко не уходи. А то через час обед и ты попросту сигнала не услышишь.

Выйдя из домика, я направился, куда глаза глядели, продолжая размышлять, что же тут чёрт возьми происходит. И видимо так увлекся, что не заметил, как оказался уже не в лагере, а в чаще леса. Во дела. И как же теперь обратно вернутся? У меня ведь топографический кретинизм. Я вообще в незнакомом пространстве легко теряюсь. Ладно, спокойствие, только спокойствие. Главное не поддаваться панике и тогда всё будет… Неожиданно, помимо привычных звуков природы я услышал звук какого-то духового инструмента. Причём вполне близко. Может этот таинственный музыкант, поможет с обратной дорогой? 
Не медля и секунды, я направился прямо к источнику звука, пока не вышел из лесной чащи к небольшому водоёму, напоминавшему озеро с прозрачной водой, где на берегу, на большом камне и сидел тот, самый музыкант. Это оказалась довольно странная девушка, с венком из всевозможных цветов на голове, с длинными светлыми волосами, пепельного оттенка, симпатичным, чуть вытянутым лицом и добрыми глазами, серого цвета. Только вот одевалась она странно: на ней была одежда, раскрашенная во все цвета радуги. Интересный стиль, ничего не скажешь. Хотя как по мне, слишком авангардно. Но играла она действительно хорошо. А уж когда, к тому же ещё и начала петь на японском (или китайском)  языке, то я вообще забыл, зачем пришёл*. Хотя я и не понимал слов (хоть и знал японский, но очень поверхностно), звучало очень красиво. Аж заслушался. Даже решил подойти поближе, чтобы лучше слышать. Отчего видимо сбил её с середины песни. Девушка прекратила петь и играть и уставилась на меня.
— Эээ… Как же это будет по-японски, то? О, вспомнил — коменасай, — извинился я, поклонившись ей. На что девушка хихикнула и поклонилась в ответ.
— Неплохо, — ответила она на чистом русском языке. — Только произношение у тебя хромает. Настоящий японец вряд ли сможет понять, что ты ему сказал.
— Так я это… не знал, что ты русская, — пытался выкрутиться я. — Раз так хорошо по-японски петь умеешь.
— Ладно, расслабься, — улыбнулась она. — Ничего страшного. Если хочешь, могу и тебя научить.
— Спасибо, конечно, но в данный момент мне нужно вернуться обратно в лагерь. Заблудился я, а обратной дороги не помню, — признался я.
— Что поделать, — пожала плечами она, вставая с камня. — Так и быть, помогу тебе вернуться обратно. Пошли, потерянный. Меня кстати Яна звать, а тебя?
— Семён, — представился я. И тут я неожиданно заметил, что Яна, внешне очень похожа на Алису. Интересно, они не сестры случайно?

— А можно, кое-что спросить? — поинтересовался я, пока мы выходили из леса.
— Спрашивай, — добродушно разрешила Яна.
— У нас в лагере, есть одна девушка, очень на тебя похожая, но только рыжая. Алисой звать. Ты с ней случайно не родственница?
— Самая что ни на есть родственница. Сестра — близнец, если точнее, — сообщила она. — Только хоть внешне я с ней и похожа, мы совершенно разные люди.
— Это я заметил, — ответил я, вспомнив при каких обстоятельствах первый раз, встретился с Алисой. — А твоя сестра, всегда такая… как бы помягче сказать?
— Задиристая и вредная, да? — ответила за меня Яна.
— Ну, вроде того.
— Да нет, не всегда, — пожала плечами она. — Это просто у неё защитная реакция такая — чуть что, сразу в нападение идти. Так она довольно спокойная. Бывает, конечно, что мы ссоримся с ней, но в основном она почти всегда держится отшельником и никого к себе близко не подпускает.
— Ясно, — протянул я и решил сменить тему. — А что это была за песня, которую ты исполняла у озера?
— Если тебя название интересует, то дословно переводится как «светлячок», — пояснила Яна. — Хочешь, я тебе текст могу дать, если интересно?
— Конечно интересно, — ответил я. — Всегда хотел овладеть каким-нибудь языком помимо английского.
— А ты что-нибудь поешь на английском? — поинтересовалась она.
— Иногда да., но крайне редко и то когда моюсь в душе. — замялся я.
— А сейчас спеть что-нибудь можешь? — попросила Яна. – Ну пожалуйста!
 — Ну, если ты настаиваешь? — пожал плечами я, вспоминая песню, которую я более-менее знаю. — Только чур не смеяться, хорошо? — она кивнула и я, прочистив горло, начал петь первое что пришло в голову. А именно одну из песен битлов. И настолько увлёкся, что не заметил, как мы вышли из леса прямо к лагерю.
— Ну как? Не слишком кошмарно, для моего уровня? — поинтересовался я у Яны, закончив петь.
— Вполне неплохо, — похвалила она. — Мне нравится. Молодец, у тебя хорошо получается. Ладно, я побежала. Ещё переодеться стоит перед обедом, а то вожатая наша не любит, когда я в этом наряде постоянно хожу. За обедом встретимся. Так что пока, Сень, — и я снова остался один на один, с самим собой.
Правда ненадолго, так как в это же мгновение прозвучала мелодия из рупоров, развешанных на столбах, и пионеры дружной толпой направились куда-то в одну сторону. Решив не отставать, я ускорил шаг и пошел следом за ними. Вдруг там, куда все идут, будет что-то интересное? Но всё оказалось куда проще: вся толпа направлялась в сторону столовой, а мелодия, означала призыв пионеров к приёму пищи. И я только сейчас понял, насколько был голоден. Однако в столовую еще не пускали, и вся огромная толпа пионеров пока что ютилась снаружи.
Неожиданно кто-то подошёл ко мне сзади и закрыл глаза.
— Угадай кто? — задорно поинтересовалась Яна.
— Яна, ну ты прям как ребёнок, честное слово, — отчитала сестру Алиса. — Чего ты вообще к нему пристала? Ещё подцепишь что-нибудь.
— Я вообще-то не заразный. И да, Яна, я тебя узнал, если ты на это намекаешь. — Она убрала руки и я тут же столкнулся с Ульяной, которая маячила у меня перед носом.
— Во что-то играешь? — с азартом спросила она. — Я тоже хочу. Меня научите? А призы какие-нибудь есть?
— Нет Ульяна, мы не играем, — сообщила ей Яна. — Это просто шутка такая, когда человеку сзади глаза закрывают, а он должен понять, кто это?
Ульяна задумчиво почесала затылок и выдала.
— И зачем?
— Просто так, — ответил за Яну я. — Ради смеха, ясно тебе?
Ульяна хмыкнула, пожала плечами и побежала занимать свободный столик, заметив что двери столовой открылись пуская внутрь всех оголодавших.
— Идём? А-то и мест свободных не останется? — предложил Яне я. Та кивнула и мы уже собрались идти, как дорогу нам перегородила Алиса.
— Сестрёнка, тебе чего? — поинтересовалась Яна.
— Ты не против, если я с Семёном поговорю о кое — чём наедине, — лукаво улыбнулась Алиса. — А ты можешь пока нам всем места занять, хорошо?
Яна кивнула и скрылась в столовой оставляя меня с Алисой один на один.
— Ну-ка Семён, давай отойдём, где не так многолюдно, — предложила она, по недоброму сверкнув глазами.
— Зачем же в сторонку? Давай прямо тут поговорим, — нервно сглотнул я, ища возможные пути к бегству.
— Да тут шумно как-то, — нашла, что ответить она. — Боюсь, ты не расслышишь, что я хочу тебе сказать.
— А ты попробуй, — я сделал шаг вперёд. — Вдруг услышу?
— Ладно. Сам напросился, — сквозь зубы процедила она и быстрым сильным ударом в солнечное сплетение, заставила меня «скрючиться» пополам. У меня даже в тот момент в глазах потемнело. — Нравится, да? Это только аванс. — прошипела мне в ухо она.
— Честно говоря, не очень, — с трудом выдохнул я. — За что?
— Всё ты понимаешь, веником не прикидывайся, — ответила Алиса, наклонившись к уху и вдобавок прошипев. — Если я ещё раз увижу тебя рядом с Яной, пеняй на себя, понял?
— Неужели, ты меня уже к ней ревнуешь? — удивился я, приходя в себя. Но глядя на покрасневшее от гнева лицо Алисы, я пожалел, что не потерял сознание от её первого удара.
— Да я тебя… я из тебя… — сквозь зубы процедила она, продолжая закипать, как чайник на плите. И если бы не куча свидетелей, то точно бы в тот момент она меня бы в лепешку превратила. А так просто влепила хорошую пощечину, развернулась и пошла в столовую, оставив меня в полном недоумении. Я даже некоторое мгновение не обращал внимание на «горящую» щеку от её удара. Неужели все, что я сейчас сказал, правда? И я действительно не безразличен Алисе?
— Привет Сень. Чего стоишь? Уже все зашли давно, — отвлекла меня от мыслей Славя. — А что у тебя со щекой?
— Ничего, — буркнул в ответ я. — Ударился обо что-то. Обо что не помню. Да и потом, сомневаюсь, что тебе это интересно.
На что Славя недовольно нахмурилась и было собралась уходить, но я её остановил.
— Погоди. Прости меня, пожалуйста, я не хотел на тебе срываться. Так получилось.
Она тут же перестала хмуриться и снова доброжелательно улыбнулась.
— Ладно. С кем не бывает. Прощаю, — махнула рукой она. — В конце концов, это чисто твоё дело — что рассказывать другим, а что нет. Так что ты меня тоже прости. Вечно я лезу туда, куда не следует. Ну так ты, всё ещё голоден? Или уже не очень?
— Спрашиваешь? — я прислушался к желудку, который требовал немедленно в него что-нибудь закинуть. — Конечно голоден.
— Тогда пошли быстрей, пока всё не расхватали, — ответила Славя и быстрым шагом направилась в столовую. Я же пошёл вслед за ней.

Изнутри столовая напоминала… столовую: просторное помещение с тремя большими окнами, стены и пол обклеены кафелем, также присутствовало около шестидесяти столов, все из которых были практически заняты. Оставалось только пару мест рядом с вожатой, а также одно рядом с парнями с виду напоминающих киношных Шурика и, спасенного мной от Алисы, Электроника, только в пионерской форме. И судя по тому, как эти двое что-то бурно осуждали, размахивая вокруг себя столовыми приборами, я решил выбрать компанию Славяны и Ольги Дмитриевны. Только как так быстро рядом с ней оказалась Ульяна, которая и заняла одно из свободных мест? И как она всё успевает? Хорошо хоть, её сосед уже поел и ушёл, а то пришлось бы садиться рядом с этими двумя чудиками.
— Всем приятного аппетита, — пожелал всем присутствующим я.
— Сасио, — с набитым ртом отозвалась Ульяна, даже не обращая внимание на сердитый взгляд вожатой.
— Спасибо Семён, Славя, — ответила Ольга Дмитриевна. — Присаживайтесь, чего стоите?
Я кивнул и сел, а Славяна куда-то убежала. И буквально через секунду принесла всего по две порции.
— Ой, прости, не знал что тут самообслуживание, — извинился перед помощницей вожатой я. — Я бы сам сходил.
— Да ладно. Мне не трудно, — пожала плечами Славя, присаживаясь и приступая к приёму пищи.
Я было тоже собрался есть, но Ульяна начала донимать своими детскими и нелепыми вопросами.
— А чего это ты не с Яной рядом сел?
— Где были места, там и сел, — спокойно ответил я. — Тоже самое тебя могу спросить?
— А я…, а меня…, а я вообще-то не обязана отвечать на твои вопросы, — выкрутилась она.
— Ну тогда и я не обязан тебе отвечать, — пожал плечами я, доев первое и было принялся за второе, как вдруг заметил, что чего-то не хватает. На тарелке было пюре, горох и должна была быть котлета. Но её не было. Однако, я отчётливо помню, что её не ел.
— Потерял что-то? — с ехидством спросила Ульяна.
— Да вот. Котлета пропала, — ответил я. Но заметив лукавую улыбку Ульяны я понял, где она может быть. — Ты случайно не брала?
— Я?! — шокировано спросила она. – Нет. Я что, по-твоему воровка, какая-то?
— Не знаю, — пожал плечами я. — Не мне судить.
— Ульяна, как тебе не стыдно, — осудила её вожатая. — Тебе что своей порции мало было?
— Да не брала я эту котлету, — продолжала отпираться она. Но когда ей никто не поверил, фыркнула, куда-то ушла и через секунду принесла мне ещё одну дымящуюся котлету. – На, держи, обжора.
— Ульяна, — сердито сказала Славя.
— Да ладно, всё нор… — хотел было сказать я, но запнулся, когда увидел, что у меня было на тарелке помимо котлеты.
А именно приличных размеров сколопендра, с ножками длиной в мой средний палец. И как Ульяна смогла только такую огромную поймать? Да ещё и живую? Признаться честно, даже меня в дрожь от этого «чудовища» поначалу бросило. А уж как отреагировали все, кто находился рядом со мной, просто не передать словами. Что тут началось: Славя и Ольга Дмитриевна, в унисон начали визжать, что само собой привлекло всеобщее внимание практически всех присутствующих в столовой. Ульяна же, тем временем, укатывалась со смеху. Однако мне ничего смешного в данной ситуации не показалось.
— Ты хоть знаешь, что это… членистоногое ядовитое? — тихо поинтересовался я у Ульянки, не сводя глаз с тарелки.
Услышав это, рыжая бестия тут же перестала смеяться и начала визжать громче всех вместе взятых. Отчего видимо перепугали бедное животное, и оно попыталось уползти куда-нибудь с тарелки в безопасное место. Тем самым подняв панику среди всех пионеров, которые с визгами и криками пытались как можно быстрее покинуть столовую. Все, кроме Яны, которая просто взяла сколопендру в руки и вынесла ту на улицу.
— Вот и всё. А вы боялись, — сообщила она всем, вернувшись в столовую. — Да она сама вас всех боится.
Все посмотрели на Яну с некоторым восхищением и даже зааплодировали.

Когда же всё утряслось, и обед закончился, вожатая собрала всех пионеров в шеренгу, вкатила вначале Ульяне выговор с замечанием и отработкой по столовой, и объявила благодарность Яне, за проявленный героизм. Затем начала длинную и скучную речь о том, что нам предстоит сделать в лагере, помимо того, что просто отдохнуть. Так тут ещё и работать надо будет? Капец. Так, надо срочно искать выход отсюда иначе, это может плохо кончиться. Причём как для меня, так и для остальных. Проведя линейку, все разошлись по своим делам, я же решил, что пора бы уже сменить свой зимний прикид, на что-нибудь более соответствующее сезону. Поэтому я направился к домику вожатой, попросить для себя какой-нибудь соответствующей одежки. А то в зимней куртке здесь свариться можно. И вот я подошёл к домику вожатой, с полной уверенностью, что она уже там… однако, я не учёл того, что она могла быть не совсем одета.
— Семён! Стучаться не учили?! — возмутилась Ольга Дмитриевна, отворачиваясь от меня спиной.
— Я… это… то есть… в общем… как бы, — не мог подобрать слов я, сильно краснея от стыда, в тоже время, продолжая глазеть на вожатую. — И-извините, пожа-алуйста, — заикаясь, выдавил я.
— Выйди и дай мне переодеться, — попросила она, что я тут же и сделал.
Оказавшись снаружи, я выдохнул и вытер пот со лба. Ну надо же, какая неловкость получилась. Я тоже хорош: нет, чтоб извиниться и сразу выйти. Нет же, стоял и смотрел, как вкопанный. И что же вожатая, теперь обо мне должна думать?
— Семён, нам надо серьезно поговорить, — сообщила вожатая, стоя позади меня. Я обреченно вздохнул и повернулся, приготовившись принять на себя весь её гнев недовольства. Однако, Ольга Дмитриевна вовсе не выглядела рассерженной. Даже наоборот — как-то странно улыбалась.
— Простите меня ещё раз, Ольга Дмитриевна, — ещё раз извинился перед ней я. — Я не хотел, чтоб так получилось, честно.
— Да я на тебя и не в обиде, — ответила она. — Просто в следующий раз, если видишь, что дверь открыта — стучи, хорошо, — я кивнул, после чего вожатая дала мне в руки ключ и пояснила. — И раз уж ты прибыл в лагерь последний, то свободных мест у нас не осталось. Так что надеюсь ты не будешь против моей компании.
— Не понял, — честно ответил я. — Вы хотите сказать, что я буду жить с… вами?
— Ну да. А ты что-то имеешь против? — пожала плечами она.
— Да нет, в принципе, — почесал в затылке я. — Просто вы же сами видите: я — парень, Вы — девушка. К тому же моё непосредственное начальство. Мало ли какие слухи могут по лагерю поползти?
— Слухов я не боюсь, и тебе советую тоже не бояться, — твердо сказала она, положив руку мне на плечо, отчего стало как-то одновременно приятно и настораживало. А вдруг она воспринимает меня не как обычного пионера, а как кого-то большего? Хотя, мало ли что в её голове творится? В своей бы пока разобраться. — Ладно, Сень. Главное я тебе сказала, так что пока можешь быть свободен. Если что нужно будет…
— Мне бы переодеться? — попросил я. — А то в зимней одежде, как в сауне. У вас случайно не найдется комплекта формы, моего размера?
Она пригласила меня внутрь домика и вытащила из шкафа комплект формы, плюс ещё какой-то пакетик.
— А здесь что? — поинтересовался я, заглядывая в пакет.
— Твои гигиенические принадлежности, — пояснила вожатая. — Потому как пионер всегда должен быть чист и опрятен. Понятно?
— Само собой, — ответил я, за что она сурово на меня посмотрела.
— Пионер должен отвечать «всегда готов!», понял? — пояснила Ольга Дмитриевна.
-Яс… то есть, всегда готов! — поправившись, ответил я. Вожатая улыбнулась и добавила:
— Ладно, я пока выйду, что бы ты мог переодеться и привести себя в порядок, — и вышла за дверь оставляя меня один на один с формой, которая на первый взгляд, была на пару размеров меньше моего размера. Ну что поделать: буду значит как клоун расхаживать по лагерю. На удивление форма подошла, как родная. Даже чуть болталась. Неужели я успел настолько похудеть? Но посмотрев в зеркало, на двери шкафа, я понял, почему форма мне велика. Потому как в зеркале на меня смотрел не двадцати восьмилетний заросший щетиной мужик, а подросток лет семнадцати, только очень похожий на меня. На всякий случай я поводил рукой перед зеркалом и когда отражение повторило все движения, я удостоверился. Да, это действительно был я. Ну вашу *** мать! В дверь постучали, тем самым отвлекая меня от собственного помолодевшего отражения.
— Семён, у тебя всё в порядке? — поинтересовалась вожатая.
Как сказать?
— Да всё нормально, — ответил я, расправляя форму. — Можете войти. Я уже переоделся.
Вожатая вошла и оценивающе на меня посмотрела.
— А галстук где? — сердито спросила она.
— Вот, — я вытащил этот кусок красной ткани из кармана. — Я всё равно завязывать не умею. Так хотя бы просто в кармане поношу для приличия.
На что вожатая цокнула языком и ловко завязала мне галстук на шее.
— Ты бы ещё Двачевской уподобился бы. Та вообще, как ты заметил, галстук на руке носит, — говорила она, завершая свою работу плотным узлом. — Не туго? — поинтересовалась вожатая. Я покачал головой. — Ну вот. Хоть на нормального человека стал похож. Только учти, галстук я тебе вяжу первый и последний раз. Потом сам, договорились? — Я кивнул. — Вот и хорошо. Теперь можешь идти, куда хотел. На сегодня я тебя нагружать не стану. Так что иди.
И я с приклеенной улыбкой вышел из домика. Только оказавшись снаружи, я решил слегка ослабить галстук, потому как тот мне реально давил. Затем я направился дальше изучать лагерь, а также искать возможные варианты побега из него. Потому как, что бы то ни было, мне тут явно не место. Я и не заметил, как ноги сами привели меня к столовой. Интересно, как там Ульянка? Может ей помощь нужна? Ведь если вдуматься, она же не знала, что это членистоногое ядовитым окажется. Да и шутка эта была неудачная. Немного постояв у входа, я всё-таки решил войти в столовую, где Ульяна во всю трудилась… на пару с Яной. А она что тут делает? Её же вроде не наказывали, а даже наоборот — похвалили? Тогда почему она тоже решила уборкой заняться? Да ещё и на добровольной основе? Осмотревшись по сторонам в поисках Алисы, я всё же решил внести свою посильную лепту в помощь по уборке столовой.
— Всем привет, — помахал девчонкам я. На что Ульяна хмыкнула и продолжила заниматься протиркой от пыли стульев, в то время как Яна приветливо мне помахала.
— Привет Сень, — доброжелательно ответила она. — Какими судьбами?
— Всё вожатой, наверное, про меня рассказал, — буркнув под нос, добавила рыжая бестия, — вот и хвастаться пришёл. Ну, и что молчим? Хвастайся, давай.
— Вообще-то я помочь хотел, — обиженно ответил я. — Но раз вам моя помощь не требуется, могу и уйти.
— Да ладно вам ссориться. Давайте жить дружно, — пыталась нас примирить Яна. — Как ещё один кот из мультика говорит.
— И то верно, — почесав в затылке, ответил я. — Ну что, мир? — протянул я руку Ульяне в знак прекращения споров между нами. Ульяна немного задумалась, но потом всё же пожала мне руку.
— Не мир, а перемирие, — добавила она. — И полкило конфет.
— Слушай, а у тебя ничего не слипнется? — ехидно поинтересовался я.
— Ах, так, тогда килограмм. Иначе расскажу вожатой… что ты ко мне приставал, во! — начала шантажировать меня она.
— Думаешь, она поверит, в твои сказки? — прыснул со смеху я, отчего Ульяна надулась и стала похожа на обиженного колобка.
— Вот за что ты меня так не любишь? — раздосадовано спросила она.
— Я тебя не «не люблю», — поправил её я. — Просто ты иногда ведёшь себя, как… маленькая, что ли?
— Вообще-то я и есть маленькая, — искала оправдание она. – Мне, между прочим, ещё даже не пятнадцать, а всего лишь четырнадцать.
— А ведёшь себя так, словно тебе три или четыре года и у тебя в песочнице последнее ведёрко с совком отобрали, — продолжал гнуть своё я.
— Ах ты ж… — засопела Ульяна, но не найдя подходящих слов, кинула мне в лицо мокрой грязной тряпкой и наступила на ногу.
— Ну всё. Теперь держись, — прошипел я, хватая её за руку, но пока думал, что делать дальше, она успела меня больно укусить за палец и убежать, чуть не сбив с ног Яну, которая ходила воду в ведре менять. Я решил, что мой пострадавший палец, не должен остаться не отомщенным, поэтому я ломанулся следом за Ульяной, даже не обращая внимания на возгласы Яны и её призыв остановиться. Но в тот момент во мне горело только одно желание, а точнее два в одном: догнать эту рыжую бестию и научить её хорошим манерам, путём ремня по мягкому месту. 
Выбежав из столовой, я побежал следом за ней, но Ульяна все равно пыталась ускользнуть, ловко маневрируя между пионеров спокойно идущих нам навстречу и с интересом смотревшими на наши с ней догонялки. Так продолжалось до тех пор, пока мы не выбежали за пределы лагеря в лесополосу, где я её и догнал, повалив при этом на землю. Рыжая бестия пыталась вырваться, но я крепко схватил её за руки и не отпускал.
— И что дальше? — поинтересовалась она, тяжело дыша. Я призадумался, а правда, что? Просто отшлёпать её за плохое поведение? Как-то не гуманно. Но и просто так отпускать, тоже бессмысленно. Что я зря за ней гнался, что ли?
— Сейчас я тебя буду учить хорошим манерам, — сообщил я, собираясь снять ремень, на что она посмотрела не со страхом, а даже с неким интересом.
— Насиловать будешь, что ли? — ошарашила меня своим вопросом она. Я даже забыл, что хотел сделать.
— Чего? — обалдев, переспросил я. — Ты вообще в своем уме, такое спрашивать?!
— Ну, а чего тогда гнался? — поинтересовалась она, обиженно отвернувшись.
— Думал, что поймаю и отшлепаю тебя слегка, — честно ответил я. — Однако теперь, я и не знаю что делать.
— Зато я знаю, — ответила она, вырвавшись и снова убежав от меня, теперь уже в неизвестном направлении, оставив меня в полном недоумении.
Это же надо такое на меня подумать — будто я маньяк-насильник какой-то. Ну и фантазия у этой мелюзги, мама не горюй. Где только нахвататься успела? Немного придя в себя, я встал с земли, отряхнулся и осмотревшись по сторонам, понял что неподалёку то самое место, где я первый раз встретил Яну. А это значит что я с Ульяной отбежали от лагеря не так далеко. В принципе и хорошо, потому как я заметил, что уже начинало темнеть. И пока тут хоть что-то видно, я решил направиться в сторону лагеря. Параллельно думая над ситуацией с Ульяной. Безусловно, она гиперактивная, егоза, в каждой бочке затычка…, но когда мы лежали на земле и я держал её за руки, у меня совершенно тогда пропало желание её наказывать. Не знаю почему. Может потому что смотря в её бездонные голубые глаза, я видел, что ей на самом деле стыдно за содеянное. Но она не может в этом признаться из-за гордости или чтобы не показаться слабой передо мной. Но зачем притворяться тем, кем ты не являешься на самом деле? Неужели людям интересно видеть и слышать, то что они хотят, а не что есть на самом деле?
 В любом случае этим вопросом задавались многие философы и учёные, и мне на него ответить уж точно не удастся. И потом, сейчас это не главное. Главное понять, как и зачем я тут оказался и как отсюда сбежать.Хотя если задуматься, то зачем? Есть ли что-то или кто-то в моём мире, ради чего я должен отказываться от такого приключения? С родителями уже лет пять как общаюсь только на праздниках, друзей у меня нет, семьи и работы тоже. Так в чём проблема? Отдохну тут до конца недели, и потом уже буду искать выход отсюда. Да и потом, времени навалом. Всё ещё успеется. За этими мыслями, я и не заметил, что опять пришёл к небольшому озеру в лесу, где как раз встретил Яну. Что же получается — я опять пошёл не в ту сторону? Ладно, ничего страшного. В следующий раз буду внимательней. И только я было собрался развернуться и пойти обратно, как вдруг услышал плеск воды и спрятавшись за деревом, осторожно посмотрел в сторону озера. Там я увидел Яну, которая решила поплавать в озере. И вроде бы ничего особенного, но глаз всё равно цеплялся. Я даже высунулся подальше, чтобы получше видеть, чем запалил себе всю конспирацию и Яна меня заметила. Вот ***. Ещё одна будет думать, что я извращенец — вуайерист. Что за жизнь?
— Привет. Как ты тут оказалась? — поинтересовался я, выходя из своего укрытия.
— Вы с Ульяной убежали, я одна всё закончила и пошла сюда освежиться немного, — ответила она без тени упрёка, не выходя из воды. — Ты тоже, если хочешь, присоединяйся. Вода тёплая, несмотря на то, что воздух чуть прохладный.
— Да я как-то… не знаю даже. — задумчиво ответил я, вспоминая свой недавний разговор с Алисой, по поводу меня и Яны. Не то, чтобы я боялся Алису, просто нехорошо будет по отношению к ней, так поступать. А хотя, с другой стороны, я же ничего аморального делать не собираюсь? Просто поплаваю вместе с Яной и всё. Не более того. Только вот в чём? У меня и плавок нет. 
— К тому же мне и плавать не в чем, — честно ответил вслух я.
— Ну, а ты как я попробуй, — сказала она, чуть выйдя из воды, и я понял, что она плавала без ничего. Отчего я начал краснеть, словно варёный рак. — Чего раскраснелся? — улыбнувшись и подмигнув, спросила она. — Или это я тебя смущаю?
— Эээ… Д-да н-нет, — заикаясь сумел ответить я, вытирая пот со лба. — Просто… никогда ещё не плавал нагишом.
На что Яна звонко рассмеялась.
— Ну, так ты попробуй! — весело сказала она. — Всё же когда-то бывает в первый раз.
Я немного замялся, затем огляделся по сторонам, чтобы никого больше не было рядом и начал раздеваться. И когда уже начал снимать штаны, то заметил, что Яна с интересом продолжает смотреть на мой «стриптиз».
— Не могла бы ты отвернуться? А то мне неловко… — попросил её я. Она пожала плечами и отвернулась, давая мне возможность полностью раздеться и быстро войти в озеро, потому как вода оказалась ледяной. И как Яна тут ещё может купаться? Однако, чуть привыкнув, мне тоже начало казаться, что тут довольно тепло. Даже выходить не хотелось.
— Ну вот, видишь, а ты боялся. Трусишка, — сказала Яна, подплыв ко мне ближе.
— Я не трус, хотя иногда боюсь. — в шутку ответил я. Яна улыбнулась в ответ и начала плескаться. Я тоже не оставался в стороне и плескался в ответ. И вроде бы ничего особенного, если не учесть, что мы с ней оба почти взрослые люди, да к тому же полностью без всякой одежды. Перестав плескаться, я посмотрел на Яну, чем вогнал девушку в краску.
— Что, со мной что-то не так? — смущенно поинтересовалась она.
— Всё так, — поспешил успокоить её я. — Просто до сих пор не могу отойти от того, как ты смело ту сколопендру в руки брала.
— Что тут такого? — пожала плечами она. — Это же живое существо и оно тоже чувствует, когда к нему по-доброму.
— Честно говоря, я за тебя тогда перепугался, — ответил я, пряча взгляд. — Потому как сколопендра ведь и укусить может сильно и больно. И о чём только Ульяна думала, когда её ко мне в тарелку подкладывала?
— Она же ещё ребёнок, — встала на её защиту Яна. — И не всегда может понять, что представляет опасность, а что нет. К тому же, когда ты за ней погнался, думаешь что не повел себя точно также как она? Так что все мы дети внутри себя. Просто некоторые, становясь взрослее, забывают об этом и закрываются в своих раковинах.
— Это ты про Алису? — поинтересовался я.
Ответом на мой вопрос послужило появление Алисы, в сопровождении вожатой на берегу озера. Вот теперь мне точно хана. При виде нас с Яной в озере (да ещё и абсолютно голых!), вожатая сердито нахмурилась, а Алиса ошарашено ахнула.
— Ах, ты извращенец чертов! Я тебе что, по поводу моей сестры говорила?! Забыл, а?! Так я тебе сейчас напомню! — выругалась Алиса, запустив в меня камнем и чуть не попав при этом в Яну.
— Двачевская, ты что сдурела?! — покрутил пальцем у виска я, пока Яна пряталась за моей спиной.
— Я тебе покажу, — продолжала гневно шипеть она. — Да я тебя… я из тебя… только выйди мне сейчас из воды. Я тебе такое устрою.
— Хватит! — громко скомандовала вожатая, прекращая наш «цирк по заявкам». — Значит так, Алиса, ты под домашним арестом, до ужина.
— За что? — возмутилась она. — Я же ведь ни в чём не виновата! Это они всё!
— Ещё одно слово и ты у меня будешь одна драить весь лагерь зубной щеткой, до конца смены. Поняла? — Грозно спросила Ольга Дмитриевна.
— Так точно, — вяло ответила Алиса, удаляясь в сторону лагеря.
— А с вами обоими, я позже поговорю, — переключила на меня и Яну вожатая. — Живо одевайтесь и марш обратно в лагерь, — скомандовала она, удаляясь следом за Алисой.
— Дурдом какой-то. — выдохнул я.
— И не говори, — поддержала меня Яна. — Главное, непонятно откуда они узнали, что мы здесь? Я Алисе не говорила, что иду сюда.
Неожиданно, до меня дошло.
— Ах эта маленькая… — хотел было выругаться я, но сдержался.
— Ты это про кого? — не поняла Яна.
— Про Ульянку, кого же ещё? — раздосадовано ответил я. — Зря я её тогда просто так отпустил. Надо было всё же хотя бы отшлёпать, для профилактики.
— А может это не она? — предположила Яна, снова вставая на защиту Ульянки.
— Но больше ведь некому. — ответил я. — Ладно, потом разберёмся, кто виноват. Надо решать проблемы, по мере поступления. Одевайся и пошли сдаваться, на милость нашим местным властям.
И одевшись, мы направились в сторону лагеря, получать «на орехи» от Ольги Дмитриевны.

Однако, всё прошло намного спокойнее, чем я ожидал. И вместо того, чтобы обвинить нас во всех смертных грехах, вожатая просто взяла с нас слово, что подобного больше не произойдёт, после чего отпустила по своим делам.
— Ты что-нибудь понимаешь, что сейчас было? — поинтересовался у Яны я. Та в свою очередь пожала плечами. — Ничего не понимаю. Это она так злилась или ей всё равно, что тут происходит?
— А тебе не всё ли равно? — спросила она. — Ну отпустили и отпустили. Можем ещё полчаса на эту тему говорить. Или пойти, куда-нибудь повеселиться.
— Куда? Тут разве есть какие-нибудь развлечения?
— Например, можем в футбол поиграть, — предложила она.
— Вдвоём? Так не интересно, — отмахнулся я.
— Тогда в бадминтон.
— Да я и не умею особо, — замялся я, потому как это была неправда. Я вообще играть в него не умел. Но Яну это не смутило.
— Не беда, — бодро ответила она. — Не умеешь — научим.
— Ага, знаю. А не хочешь — заставим, так? — продолжил я. Она засмеялась.
— Ну, можно и так сказать, — улыбнувшись ответила она. — Пошли за ракетками с воланчиками.

Несмотря на то, что мы с Яной не знали правил бадминтона, мы решили просто побросать друг другу воланчик ракетками. И всё бы хорошо, только рядом постоянно крутилась мелюзга, играющая в футбол, во главе… с Ульяной. Хотя чему удивляться? Такой неугомонной егозе только активными видами спорта и надо заниматься, чтобы было куда лишнюю энергию девать. Пару раз воланчик залетал на футбольное поле, из-за чего обе команды возмущались, потому что из-за этого им приходилось делать внеплановые перерывы. Когда же в четвертый раз, я случайно запульнул волан, но уже в сторону леса, мы с Яной подумали, что на сегодня хватит, тем более, что оба выдохлись. И пока Яна решила принести себе и мне воды, я отправился на поиски казенного спортинвентаря. 
Для начала я решил поискать волан в кустах (потому как именно туда, как помнится, тот улетел). Но стоило мне только приблизиться к кустику, как вдруг я увидел… выглядывающие из него кошачьи уши. Причём не обычной кошки, а наверняка дикой. Вроде пумы или пантеры. Да и размеры хвоста тоже впечатляли. Поэтому, стараясь не шуметь, я решил не рисковать и поискать воланчик, как-нибудь в следующий раз. Но стоило мне только отступить назад, как волан вылетел из кустов, чуть не попав мне по лбу. А кошачьи уши с хвостом, как ветром сдуло. Что за мистика? Ничего не понимаю.
— Нашёл? — поинтересовалась Яна, отпив немного воды из бутылки и передав мне.
— Нашел, — ответил я, протерев бутылку.
— Не бойся, я не заразная, — сообщила она.
— Да я не только поэтому протираю. Просто меня так ещё с детства приучили, вот и отделаться не могу, — выкрутился я, сделав пару больших глотков. — Вот теперь хорошо. Спасибо, что не дала умереть от жажды.
— Всегда пожалуйста! — ответила она, улыбнувшись. Неожиданно в нашу сторону прилетел футбольный мяч и к нам сбежалась вся мелюзга, во главе с Ульяной.
— Мяч кинь обратно! — крикнула она с середины поля.
— А волшебное слово сказать? — спросил я.
— Чего? — не поняла она, подойдя ближе. — Какое ещё волшебное слово? Сезам откройся, что ли?
От этого Яна прыснула со смеху. Я же глубоко вдохнул и медленно выдохнув, досчитал до десяти, чтобы не сорваться на эту маленькую рыжую бестию. Вместо этого, спокойно и с улыбкой ответил:
— Пожалуйста будет вполне достаточно.
— Ну раз так, то, пожалуйста, верни мяч, чтобы мы могли доиграть, — притворно улыбнулась она. — А то я расскажу вожатой, что ты хотел со мной сделать, когда догнал и повалил на землю в лесу.
Все, включая Яну, тут же навострили уши, готовясь внимать каждому нашему слову.
— Что ты там выдумываешь? — оправдывался я, кинув ей обратно мяч. — Не было ничего! Да кого вы слушаете?! — обратился я к остальным. — Разве ей можно верить? Всегда наврёт с три короба, а потом и других в своих выдумках убедить пытается, — на что Ульяна хмыкнула и продолжила со своей командой доигрывать матч.
— И что же между вами там произошло? — поинтересовалась шепотом Яна. — Обещаю, я никому не скажу. Расскажешь?
— Да не было ничего, я тебе клянусь, — твердо ответил я. — Врёт она всё.
— Ладно, расслабься, — хлопнула меня по плечу она. — Не буду тебя больше пытать.

Сигнал на ужин показался мне зовом спасения. Спасения от всеобщего позора. Все кто играл в футбол, и мы с Яной отнесли спортинвентарь обратно в кладовку и направились прямиком в столовую. Где перед входом опять толпилась куча народу.
— Не пойму? — почесал в затылке я. — Зачем звать в столовую, если её ещё не открыли и никого не пускают?
— Для того, чтобы кто хотел, мог пойти переодеться перед ужином. Но можно этого и не делать. У нас не очень жесткий регламент на этот счёт, — пояснила подошедшая сзади нас вожатая, вместе с Ульяной и Алисой, которая была мрачнее тучи, и была готова любого испепелить одним лишь взглядом. Однако заприметив меня, она как-то по недоброму улыбнулась, и чуть заметно провела ладонью по горлу. Мол, хана тебе сегодня, пионер — всем ребятам пример. Так что нужно будет, как-то незаметно мимо неё прошмыгнуть и направиться сразу спать. Ну или же книжку какую-нибудь почитать, перед сном.
— И чего так долго не открывают? Я есть уже хочу! — возмущенно топнула ногой Ульяна.
И словно по её команде, двери столовой открылись, и толпа оголодавших пионеров ринулась внутрь, толкая, и пихая друг друга. На что вожатая обреченно вздохнула и начала организовывать среди них порядок, чтобы все шли в столовую как порядочные люди, а не как стая оголодавших хищников. Я же с Яной и Алисой, решили немного подождать, пока толпа немного «рассосется», чтобы потом спокойно пройти и сесть, где повезёт.
— Сеня, можно тебя на секунду, — поинтересовалась Алиса, оттягивая меня в сторону за руку. Отчего я безропотно подчинился, потому как вырываться было всё равно бессмысленно. И отойдя на приличное расстояние, чтобы нам никто не мешал, я приготовился ко всему, что она мне скажет или сделает. Но Алиса лишь молча стояла и смотрела на меня.
— Говори, я тебя слушаю, — сказал я, когда мне эта «молчанка» стала надоедать. — Или бей, если хочешь. Только не молчи. А то зря своё и моё время тратишь.
— Больно надо руки пачкать, — фыркнула она, скрестив руки на груди. — К тому же ты вожатой пожалуешься. Не, не хочу.
— Я никому не скажу, что это ты сделала. — честно признался я. — Давай, разрядись как следует. Я заслужил, сам знаю. Ведь из-за меня с Яной ты попала в такую ситуацию.
— Да причём тут ты и Яна? — отмахнулась она, обиженно надувшись. — Мне вообще плевать, если вы друг с другом встречаться начали.
— Тогда почему, ты себя так вызывающе ведёшь?
На что Алиса задумалась и ответила:
— Потому что мне не наплевать на то, что мне на всё наплевать, — витиевато ответила она, введя меня в некий ступор.
— Ааа… попроще можно? — попросил я.
— Проще говоря, мне не понятно, что она в тебе нашла. Ты же неудачник, лузер, ничего из себя не представляешь, — стала перечислять она, загибая пальцы. — И всё равно ты её чем-то заинтересовал. А на меня… — она махнула рукой. — Проехали, забыли. Короче извини, что я тебе нагрубила и ударила, я не хотела.
— Да ладно. Чего уж там? Тем более всё уже прошло, — пожал плечами я, протянув ей руку. – Мир?
— Перемирие, — ответила Алиса, брезгливо пожимая мою руку, словно дотрагивалась до чего-то неприятного. — Пошли, что ли обратно? Пока нас искать не начали и еду не расхватали.
И мы с ней направились обратно к столовой, где снаружи нас осталась ждать только Яна. Поняв же, что с нами обоими всё хорошо, мы все наконец-то решили пойти на ужин.

На ужине было по-моему даже больше народу, чем на обеде. Хорошо хоть Ульяна и Славя придержали для нас места, а то бы стоя пришлось есть. За время ужина ничего интересного и катастрофичного не произошло. Мы даже практически друг с другом не разговаривали, соблюдая древнюю мудрость, написанную на входе в столовую: «когда я ем, я глух и нем». Правда какой-то остряк дописал «хитёр и дьявольски умен», но никто ничего не заметил. Видимо посчитали, что так и должно быть. Однако на Ульяну, этот закон не распространялся, и она тараторила без умолку, как заведённая, цепляясь в основном ко мне. Вот что я ей такого сделал, ради чего теперь так страдаю? И ведь она не муха, просто так не отмахнёшься. 
Меня же в тот момент больше интересовала Алиса. А именно то, почему она прячет взгляд, когда замечает, что я на неё смотрю и раздраженно цокая языком отворачивается, вместо того, чтобы просто сказать, чтобы я от неё отстал. Может я ей правда небезразличен? И она просто скрывает свои истинные чувства ко мне? Хотя внутренний голос говорил мне, чтобы я закатал губу обратно и больше не раскатывал. Алиса, хоть и несомненно красивая девушка, никогда даже не посмотрит в сторону такого как я. Мы слишком разные и не всегда понимаем друг друга. Вот с Яной у нас идёт полное взаимопонимание и мне с ней хорошо…, но только как с другом. Потому как иных чувств, я к ней не питаю… по крайней мере пока. Да и рано ещё об этом думать. Может я завтра уже проснусь в своей кровати и никого из них не вспомню. А если даже и нет, то впереди ещё будет много дней, чтобы понять, кто нужен мне и кому нужен я?
— А ещё я прошлым летом, когда мы с друзьями в поход ходили, случайно в медвежью берлогу попала, — продолжала травить свои байки Ульяна, в которые никто не верил.
— Да ладно, — фыркнула Алиса. — Медведей значит, ты не боишься, а обычную каракатицу — испугалась. Не верю.
— Вообще-то это была сколопендра. И она членистоногое, — поправил Алису я, за что и был награждён её прожигающим взглядом.
— Не лезь в чужие разговоры, понял? — прошипела Алиса мне, пнув под столом.
— Ай! Да понял, я понял. Драться-то зачем? — обиженно ответил я, потирая ушибленную ногу.
— В следующий раз будет сильнее, если не научишься, — делано улыбнулась она.
— Друзья, ну что же вы всё время ссоритесь? — пыталась примирить нас Яна, обняв меня с Алисой. — Вы ведь все хорошие и добрые. Откуда в вас столько негатива?
— Да это всё он первый начал, умник ***! — ругнулась Алиса, отчего все остальные за столом тут же переключили на неё внимание. Включая вожатую, которая постепенно начала терять терпение, судя по тому как она стала тихо рычать, поглядывая в мою с Алисой сторону.
— А ты пинаться первая начала! — выдвинул свой контраргумент я.
— Ах ты ж мелкий…
— Так, всё, хватит! Мне это надоело! — вспылила Ольга Дмитриевна. — Алиса, Семён ну-ка марш из-за стола и по своим кроватям.
— Но ведь до отбоя ещё часа два, — встала на нашу защиту Яна. — К тому же они уже почти помирились.
— Сказала — обоим отбой, значит обоим отбой. И точка, — обрубила вожатая и продолжила пить чай.
— Слушаюсь и повинуюсь, ваше Величество, — ехидно ответила Алиса, и направилась к выходу, даже не убрав за собой.
— Алиса Двачевская, ты случайно ничего не забыла? — окликнула её Ольга Дмитриевна. — А убирать, кто будет?
— Мне это всё пополам, — ответила Алиса, не останавливаясь и вскоре скрывшись из виду.
— Да ты… да я… Завтра ты у меня снова под домашним арестом будешь! Поняла?! — завелась вожатая. И добавила, переключившись на меня. — Ты тоже. Будешь выходить только в случае крайней необходимости.
— Э, а меня-то за что? — хотел возмутиться я, но увидев недоброе пламя в глазах Ольги Дмитриевны быстро смекнул, что сегодня с ней лучше не спорить. Вместо этого, я обречённо вздохнул и ответил. — Есть, под домашний арест, — И, попрощавшись со всеми присутствующими, я направился в свой новый дом, по пути отнеся за собой и Алисой грязную посуду обратно на кухню.
Только я решил не сильно торопиться, наслаждаясь ночной прохладой, после изнурительного дневного зноя. Тем самым быстро остывая и привнося ясность мыслям. А действительно, чего расстраиваться? Ничего ведь страшного, по сути и не произошло? Ну поворчит вожатая немного, да успокоится. Может, я вообще завтра в своём мире и кровати окажусь. А не в этом непонятном месте, затерянном в пространстве и времени. Если бы я не был ребенком века научно-технического прогресса, то точно в первые же минуты сошёл с ума. А так… меня это всё даже начинает забавлять, что ли? Интересно, а что-нибудь оригинальное и мистическое в этом месте есть? Надо будет изучить тут всё подробнее (если я тут надолго). Будет что, потом рассказать своим интернет знакомым.
— Семён… Семён… — просвистело словно у меня в голове. Я бы посчитал, что это просто ветер, но когда таинственный голос четко произнёс моё имя, то слегка насторожился. Потому как понятия не имел, что или кто это может быть.
— Кто здесь? — тихо спросил я, крутясь по сторонам ускоряя шаг, пока не врезался лбом во что-то… или точнее сказать, в кого-то.
— Смотри куда прёшь, баран! — возмутилась Алиса, резко разворачиваясь и собираясь хорошенько вмазать тому кто её толкнул (то есть меня). Но когда она поняла, что это всего лишь я, тут же умерила пыл и опустила руки. – А, это ты. Что ещё хотел? Добить меня окончательно? Только учти — без боя я не сдаюсь.
— Не городи ерунду, — махнул рукой я. — Я вообще-то спать шёл. Как мне вожатая приказала.
— Естественно, — фыркнула она. — Ты же у неё теперь ещё один личный раб, которого она использует, как хочет.
— Просто я стараюсь, не выделятся из вашего общества, и не пытаюсь изменить мир, а всего лишь подстроиться под него, — ответил я. — Короче, ты как хочешь, а я спать. Спокойной ночи.
— Стой, — приостановила меня Алиса.
— Ну чего ещё? — раздражённо вздохнул я. — Я устал.. Это до завтра потерпеть не может?
— Просто… я… я тоже хотела сказать тебе спокойной ночи, — нашла что ответить Алиса и доброжелательно улыбнулась.
— Спасибо. Тогда до завтра? — ответил я, также улыбнувшись.
— До завтра, — ответила она и направилась в сторону своего домика. Я же направился в домик вожатой, куда она меня и прописала. Однако стоило мне только пройти пару шагов, как мне снова начали слышаться голоса.
— Семён… Ты должен знать важную деталь об этом месте, — шептал таинственный голос в голове.
— Пошёл прочь из моей головы! — приказал я, чем привлёк внимание идущих мне навстречу пионеров, которые смотрели на меня в тот момент, как на шизофреника. Однако беседа с самим собой не помогла и голос продолжал докучать мне.
— Многие, кого ты видел здесь, лишь иллюзии, — говорил голос на одной ноте. — И кто тут настоящий, понять почти невозможно. Поэтому будь осторожен. И никому не доверяй. Остальное потом объясню. Главное помни — никому не доверяй, — после чего голос умолк, уступая место звукам ночного лагеря. 
Что же это сейчас было? По-моему я сегодня слишком переутомился. Пора на боковую. Спать, спать, спать. Завтра будет день — завтра будет пища, как гласит одна мудрость.

Дойдя до домика вожатой, я заметил, что внутри горел свет. А значит, что она пришла раньше меня и ещё не спит. Тогда остается два варианта: либо выслушать всё что она скажет, по поводу того, что я не слушаю старших и веду себя не как советский пионер; либо просто дождаться, пока она уснёт, незаметно зайти и лечь спать. Однако в тот момент я был таким уставшим, что ожидание может привести к тому, что я попросту отключусь и засну прямо под порогом… или, как вариант, можно было бы заночевать прямо тут в шезлонге? Но далёкое уханье совы (или филина?)  тут же заставило меня передумать. Мало ли кто тут ещё может водиться? Внутри всё-таки безопасней. Поэтому, сделав глубокий вдох, я постучал в дверь.
— Войдите, — послышалось изнутри, и я вошёл. 
И тут же нос к носу столкнулся с Ольгой Дмитриевной, которая стояла передо мной в ночной комбинации фиолетового цвета и смотрела, словно палач на смертника. Отчего мне стало немного не по себе, но я быстро взял себя в руки. 
— Ну и где ты был всё это время? — сердито спросила она, показывая на будильник, на столе, который показывал только половину десятого вечера. Но я чувствовал себя таким уставшим, что мне было всё равно на время. Лишь бы добраться до подушки и уснуть сладким сном младенца.
— Алису домой проводил, — слегка приврал я. — Или и это в лагере тоже возбраняется?
На что вожатая слегка остыла, сменяя гнев на милость.
— Да нет, с чего ты взял? — спокойно ответила она. — Такое поведение даже приветствуется. Только если ты просто проводил и ничего больше? — подозрительно сощурилась Ольга Дмитриевна. Но в тот момент у меня уже не осталось сил возражать, поэтому я отрешенно махнул рукой.
— Думайте что хотите. Мне всё равно, — сухо ответил я. — И вообще я хочу спать. Это до завтра может потерпеть?
— Конечно, может, раз ты устал, — нерешительно произнесла вожатая. — Тогда спокойной ночи, Семён, — и она снова быстро легла в кровать, отвернувшись к стене. — И можешь переодеваться прямо тут. Я не смотрю.
Я пожал плечами и быстро переодевшись, запрыгнул в кровать и практически тут же ощутил невероятную усталость. Словно целый день я затаскивал холодильники, пианино и стиральные машины. Причём на десятый этаж, без лифта, да ещё и без чьей-либо помощи. Сегодня действительно был на редкость сумасшедший день (или сон?), который вот-вот должен кончится и я снова проснусь у себя дома и всё будет как прежде… Но это, к сожалению, был не тот случай.
    Комментарий к День 1
    *Ссылка на песню, которую исполняла Яна:
http://www.youtube.com/watch?v=YHDNu4JWF4Q&list=LLnq1VqGX59fEfdzo2lLUOJw&index=67

========== День 2 ==========

Iʼm not one to scatter ashes
But thereʼs some things that melt the plastic
Try and dig down deeper if you can

(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Мне снова снился сон. Только на этот раз он был довольно странный и пугающий: словно я стою посередине улицы, а мимо меня во все стороны нескончаемым потоком бегут люди, одетые все в строгие деловые костюмы, из-за чего выглядели они все, словно сошли с конвейера. И всё вроде ничего… кроме того, что все люди носили маски, наподобие тех, что носили в японских театрах кабуки. Я умудрился заглянуть в глаза одному из людей и не увидел под маской ничего. Словно все они вовсе и не были людьми, а лишь пустыми оболочками, ведомыми за руками кукловода. Только кто кукловод — это осталось для меня загадкой. Неожиданно все марионетки одновременно остановились и посмотрели в мою сторону, отчего стало неподдельно жутко. Потому как несмотря на то, что лиц под масками у них нет, нутром я чувствовал, что все они могут видеть меня насквозь.
— Скоро он придёт за тобой. Прятаться и бежать бесполезно, — все как один заговорила толпа и от этого у меня «душа ушла в пятки». Но внешне я старался этого не показывать, хотя колени начали слегка трястись.
— Кто придёт и с какой целью? — спокойно поинтересовался у них я.
— Скоро сам узнаешь, — ответила толпа. — Неведение — это великое блаженство. Но блаженство — скука. Тебя же нужно подготовить ко встрече. — и все люди в масках (или кто они там на самом деле?), начали собираться в единую, огромную маску-кабуки, состоящую из множества мелких.
После того как гигантская маска была полностью собрана, она открыла рот и в одно мгновение поглотила меня. Отчего я и проснулся, некоторое время не понимая, сон это был, видение или реальность? Настолько правдоподобно всё выглядело, словно вчерашний сон про тот странный пионерлагерь… Э, минутку? Я всё ещё тут. И раз так, то этот лагерь вовсе не сон, а реальность. Значит нужно всё ещё попытаться понять, как и с какой целью я сюда попал, до того момента, пока за мной не явится. Если то, что я видел, не является сном. Что-то всё как-то слишком запутанно. Ничего не понимаю. Пойду, умоюсь, что ли. Верну ясность мыслям. И только я было собрался пойти к умывальникам, как заметил, что на моём стуле в этот раз оказался странный пакет и два загадочных листа бумаги. И судя по тому, что вожатой уже не было на месте, а пакет лежал на моём стуле, то можно смело предположить, что вожатая оставила это всё для меня. Посмотрев на часы, я присвистнул: ё-моё, уже полдесятого утра. Сколько же я спал? Завтрак, так точно уже проспал. В любом случае уже хватит валяться в кровати и пора заняться более важными делами. Например, найти что-нибудь перекусить, а после искать выход из этого лагеря. 
Решив развернуть пакет, я был приятно удивлён: там было пару бутербродов с сыром и колбасой, одно яблоко и небольшой термос, судя по всему с чаем. Очевидно, всё это оставила тут для меня вожатая, только наверняка не просто так, от доброты душевной. Что и было подтверждено из её письма ко мне, в котором она говорила о том, что я должен сегодня проставить необходимые подписи в общих кружка, музыкальном кружке, библиотеке и медпункте. И что время у меня на всё это дело до вечера. То есть, проще говоря, вожатая заранее знала, что быстро разобраться с этой бюрократией, не получится. Поэтому и позаботилась мне провианте. Что же, спасибо ей за это. Только до вечера этого довольно мало, если только… я вытащил из шкафа свою сумку и извлёк из неё свой НЗ. А именно небольшую упаковку роллов и пару кусков пиццы, которые я брал с собой в дорогу, направляясь к своей новой интернет знакомой. Принюхавшись с своим запасам я понял, что их ещё вполне можно есть. Поэтому «прикончив» вначале их, я оделся, взял пакет и обходной лист, закрыл дом на ключ и направился для начала умыться и почистить зубы. А уже после решил пойти за этими подписями.

Спросив у проходивших мимо пионеров, где тут можно умыться, я всё-таки дошёл до умывальников, которые на деле оказались обыкновенными стойками с краном и всего одним переключателем воды. Открыв кран, я попробовал умыться, плеснув себе на лицо воды, даже не измерив до этого её температуру. А зря. Так как вода оказалась просто ледяной. И когда умыться ещё не было особых проблем, чистить зубы в такой воде я не рискнул бы. Тем более делать всё это странным порошком, похожего на мел, вместо зубной пасты.
— Физкульт-привет, — бодро поприветствовала Славя, одетая в этот раз в тренировочную форму, видимо занимаясь утренней пробежкой. — Как спалось на новом месте? Чего на завтраке не был?
— И тебе доброе утро, — ответил я, вытираясь довольно жестким полотенцем. — Спалось хорошо, вот и проспал завтрак. Ольга Дмитриевна мне поесть принесла, так что голодать не буду. Теперь вот надо будет подписи ходить собирать, для обходного. Так как я тут новенький, и должен везде отметиться.
— Ясно, — ответила Славя. — Помощь нужна?
— Я думаю, что сам управлюсь, так что пока нет. Но всё равно спасибо, — ответил улыбнувшись я. Она улыбнулась мне.
— Как знаешь, — пожала плечами помощница вожатой. — Я после пробежки с уборкой территории обещала помочь. Так что найдешь меня на площади, если нужна буду. — И отсалютовав мне, Славя побежала дальше, оставляя меня одного возле умывальника. Но чтобы не терять время зря, я тоже решил не тормозить и направиться проходить этот «квест».

Я решил идти строго по списку и первым делом заглянуть в общие кружки — первое здание, которое я видел по приезде в лагерь. Поэтому я без труда нашел дорогу до пункта назначения. Однако, судя по визжащим и сверлящим звукам, доносившиеся по округе, можно предположить что у молодых светил советской науки и техники работа кипела полным ходом. Поэтому я посчитал, что для начала будет лучше вежливо постучаться. Вдруг они сейчас заняты каким-нибудь прорывом в советской инженерии и им сейчас просто не до моего обходного? А может и просто решили расслабиться, потому как я заметил, подсмотрев в окно, что у них на столе стоит початая бутылка, явно с каким-то алкоголем. Хотя с чего я взял, что они это пьют? Может они этим раствором железки протирают? И потом, кто я такой, чтобы судить других? Я ведь сам никогда не пытался и не пытаюсь изменить мир. Я просто стараюсь вписаться в него. Только вот мир отчего-то видимо был против всего, что я делаю. Да и размеры его со мною несравнимы. Чего-то меня опять понесло. Надо бы заняться делом, а то так с катушек недолго слететь. И чтобы вновь не погружаться в свои бредни, я помотал головой собирая мысли в кучу и вежливо постучал в дверь.
— Входите, открыто, — послышалось изнутри и я вошёл.
Внутренний интерьер помещения выглядел словно тут проводили обыск: повсюду валялись какие-то железки, шестерёнки, гайки инструменты и прочие технические принадлежности. Посреди помещения стоял большой стол, за которым сидели двое пионеров, с виду напоминавших молодых Шурика и Электроника и мастерили нечто… похожее на робота? Здесь? Робот? Во времена СССР? Да вы шутите. Не может такого быть. Тем не менее, я не подал виду что меня что-то здесь шокировало. Потому как всё что я тут вижу является шоком для человека, появившегося в эру высоких технологий и гаджетов и случайным образом оказавшемуся в пионерлагере времен «Совка». Вместо того, чтобы чему-то удивляться, я широко улыбнулся и протянув обходной сказал.
— Добрый день, товарищи учёные. Наша вожатая отправила меня с этой бумажкой к вам на сбор подписей. Не мог бы кто-нибудь из вас расписаться, и я пойду дальше?
Изобретатели вначале посмотрели на меня, словно на местного дурачка, а потом немного задумались, обмозговывая новую информацию.
— Новенький, да? — прищурив глаз, спросил «Электроник».
— Что, так заметно? — поинтересовался я.
— Заметно, — ответил за него «Шурик». — Говоришь так, словно из нобелевского комитета и пришёл нам Нобелевскую премию вручать.
— Так что расслабься. С нами можно не так официально, — улыбнувшись ответил Электроник, протянув руку в знак знакомства. — Серый. Но все зовут меня Сыроежкой. Из-за фамилии. Сыроежкин я. Или Электроником, потому как на одноимённого киношного персонажа очень похож.
— Семён. — представился я, пожав ему руку.
— Саша, — представился второй изобретатель, поправив очки, как у киношного Шурика. — Но можешь звать меня Шурик, если хочешь.
— Очень приятно, — кивнул я и решил «закрыть» вопрос, по которому пришёл.— Ну так вы мне обходной подпишите?
— Почему нет? Давай сюда. — пожал плечами Сергей, беря обходной и поставив на нём свою подпись, вернул эту бумажку мне. — Пожалуйста.
— Не хочешь, кстати, к нам записаться? — поинтересовался Шурик.
— Не знаю, — задумался я. — Надо подумать.
— Записывайся, не пожалеешь. У нас тут весело, — бодро дополнил его Электроник.
— Подумаю, — ещё громче ответил я. — Мне для начала с этим обходным закончить надо, тогда и вынесу своё решение, хорошо?
— Ладно. Как передумаешь, дай знать — грустно ответили вместе оба изобретателя, возвращаясь к своему роботу. 
Который явно был женского пола, в виду наличия некоторых… признаков, присущим женщинам. Только помимо этого, робот имел также… подобие больших кошачьих ушей. Что же за монстра они тут делают? В голове тут же всплыли кадры из старого фильма о Франкенштейне, когда в монстра ударила молния, и он оживает, а его создатель в порывах радости кричит: «Оно живое! Живое!». От подобной картины я слегка хихикнул, но к счастью изобретатели ничего не заметили, так как были увлечены своей работой. И чтобы не отвлекать деятелей науки от прорыва в научном прогрессе, я решил продолжить выполнения задания по сборам подписей. К тому же, насколько я понимаю, до обеда осталось не так много времени, а мне ещё столько всего нужно сделать. Хорошо хотя бы до вечера всё успеть.
Следующим пунктом в обходном значился музыкальный кружок. Но стоило мне только выйти из здания кружков, я нос к носу столкнулся с Яной, которая сидела с довольно грустным видом на скамейке, возле здания клубов, при этом что-то держала в руках. И я, как человек воспитанный, не мог пройти мимо, даже не спросив, что случилось.
— Привет, — я подсел к ней и улыбнулся. — Чего грустим? Алиса чего наговорила? Так ты не принимай близко к сердцу. Чтобы она не говорила, это явно не со зла.
— Да я не из-за этого грущу. Вот, — ответила она, показав того, кто был у неё в руках. А именно жалобно пищащий комок перьев и клюва, с раненным крылом. Одним словом маленький совёнок. Правда, пострадавший.
— Миленький, — честно признал я, намереваясь погладить птицу, но взамен чуть не лишился пол-пальца. — Он, наверное, из гнезда выпал, когда летать учился. Вот крыло и поранил.
— Да нет. Не выпал, — ответила Яна, слегка погладив птенца. — Гнездо разрушили какие-то мальчишки, ради развлечения забросав камнями. Хорошо хоть ему удалось выжить, а то и его бы зашибло. Вот откуда у людей столько злости? Не понимаю. Ведь этот совёнок никому ничего плохого не сделал. А его чуть камнями не закидали. Где справедливость в этом мире?
— Хороший вопрос, — задумчиво произнёс я. — Сам бы хотел знать.
— Что это вы тут делаете? — встряла в наш разговор Ульяна. Затем заметив пищащего Совёнка поинтересовалась. — Ой, а это кто?
— Совёнок. Я его в лесу на земле нашла, — пояснила Яна.
— А я думала совы летающие птицы, а не наземные. — почесав в затылке выдала она.
— Так ведь он же ещё птенец, — пояснил я. — Не умеет летать ещё. И не научится наверное уже.
— Почему? — не унималась Ульяна.
— Гнездо, где он жил, местная шпана камнями разгромила. Он чудом жив остался. — рассказал историю птицы я.
— Да что б у них руки у всех отсохли, — в сердцах топнула ногой Ульяна.— Да что бы им…
— Не надо, — остановила её поток оскорблений в адрес этих вандалов Яна. — Они ведь, наверное не знали, что высоко на дереве будет гнездо.
— И что?! — продолжала возмущаться Ульяна, становясь похожа на колобка. — Это дает им разве право швыряться камнями в беззащитных птичек? А если бы они его вообще убили?
— Не убили и то хорошо, — ответил я, вставая со скамейки. — Ладно. Давайте нашего раненого в медпункт отнесём. Вдруг там и для птиц что-нибудь найдётся.
— А ты знаешь, как его правильно вылечить? — поинтересовались Яна с Ульяной. — Потому как наша медсестра лечит людей, а не зверей и птиц.
— Думаю, справлюсь, — ответил я. — У меня самого дома волнистый попугай, так что я имею представление что делать.
Мы втроём направились в сторону медпункта, слегка отклоняясь от очерёдности в моём списке. Ну да ничего. В этом деле главное же результат, а в каком порядке он будет достигнут — это дело десятое.
Однако, как назло в медпункте никого не оказалось и нам пришлось ждать Виолетту, параллельно с этим пытаясь успокоить раненного Совёнка, который продолжал жалобно пищать, прося о помощи.
— Кто это тут у вас? — поинтересовалась проходившая мимо нас Алиса.
— Совёнок, — ответила Яна, показывая птицу. — Правда, милый? Да сестрёнка?
— Вечно ты всяких бездомных животных в дом приносишь, а потом нас обеих от блох и клещей дезинфицируют, — поморщившись произнесла Алиса, покосившись на Совёнка. — Тебе не надоело? И мне вот что интересно, девочки, — родители птенца случайно не рассердятся, за то, что вы его сюда приволокли? Я слышала, что совы очень злопамятные и агрессивные птицы.
— По-твоему надо было его оставить умирать на холодной земле, так что ли? — даже слегка всплакнула, от чёрствости сестры Яна.
— Делайте что хотите. В конце концов, это ваша жизнь и я в неё не вмешиваюсь, — махнула рукой Алиса. — Ульян, не хочешь мячик попинать, пока наша Ольга Дмитриевна нас всех работать не заставила?
Та растеряно переводила взгляд с Яны и меня, на Алису и обратно, не решаясь что же ей выбрать.
— Да я как-то… даже не знаю, — замялась она, но Яна упростила ей задачу.
— Ты иди, если хочешь, — улыбнувшись кивнула сестра Алисы. — Мы тут сами со всем справимся, да Семён?
Я машинально кивнул и тут же почувствовал на себе испепеляющий взгляд Алисы. Словно она меня насквозь лучом лазера прожечь пыталась. Интересно только почему, раз я для неё (как мне кажется), просто друг и ничего серьёзного? Или же она считает, меня уже своей собственностью и не хочет ни с кем делить? Даже с родной сестрой? Кто знает, что у других в голове происходит? В своей бы разобраться сначала. И только когда Алиса с Ульяной скрылись из виду, мне стало намного легче. Словно сняли с плеч целую гору проблем, которую я держал, словно мифический Атлант небесный свод. Главное, чтобы из-за этого мне не пришлось страдать как его брату Прометею, и впоследствии Алиса мне за это решение не выклевала бы печень через темечко.
— Доброе утро… пионеры. Вы чего в такую рань и уже ко мне? Болит чего? — поприветствовала нас с Яной медсестра в коротком халате, отпирая ключом медпункт. С виду лет ей было как нашей вожатой (ну может чуть-чуть старше). У неё были длинные чёрные волосы, связанные в длинный тугой хвост, довольно симпатичное лицо и что самое интересное, глаза разного цвета: один голубой, другой карий. Никогда раньше таких людей не встречал. От подобного зрелища я даже забыл зачем мы с Яной сюда пришли, пока она не рассказала ей нашу проблему, показав раненого совёнка. Медсестра внимательно осмотрела птицу и только тогда спросила. — А вы где его вообще нашли?
— В лесу. Его гнездо какие-то хулиганы разрушили. Он сам чудом жив, остался, — объяснила Яна. — Пожалуйста, помогите ему, Виолетта Церновна. Вы ведь врач.
Медсестра немного задумалась, после чего ответила:
— Хоть я и не орнитолог. И уж тем более не ветеринар, сделаю что смогу, — пообещала она, беря птицу в руки.
— Эм… Виолетта… извините, забыл ваше отчество? — вставил слово я.
— Церновна, -напомнила она. — Что хотел… пионер?
— Может вы мне тоже, одну бумагу подпишите, пока я здесь? — поинтересовался я, передавая ей обходной. Виолетта быстро посмотрела на бумажку, потом на меня, потом снова на обходной и спросила:
— Жалобы на что-нибудь есть? Корью, скарлатиной, ветрянкой, свинкой другими заболеваниями болел? — спрашивала она.
— Всем понемногу. В детстве… то есть в раннем детстве, — исправился я. — На данный момент здоров и жалоб нет.
Виолетта ещё раз посмотрела на меня, затем вытащила из кармана халата ручку и расписавшись в обходном, отдала его мне.
— Если почувствуешь себя плохо — не медля и секунды сразу ко мне, понял? — напоследок сообщила она, удаляясь с совёнком внутрь медпункта.
— Вот и хорошо. Осталось ещё две подписи собрать и даже на обед успеваем, — сообщил я, складывая обходной в карман рубашки. — Я наверное дальше побегу. Пойдёшь со мной за компанию? — поинтересовался у Яны я.
— Извини, но нет, — отказалась она. — Дождусь новостей о состоянии совёнка. Без обид, хорошо?
— Да ладно, какие обиды? — улыбнулся я. — Я и сам со всем справлюсь. Тогда за обедом встретимся, да?
Яна кивнула, и я направился дальше в свой «поход» уже в одиночестве, параллельно задумываясь, какой же ерундой я тут занимаюсь, вместо того, чтобы искать выход? Потому как во Вселенной ничего просто так не делается. Вот и я, по-видимому попал сюда явно не случайно, а с какой-то определённой целью, которую мне пока не понять. Ну ничего, успею ещё разобраться. Время-то ещё есть? По крайней мере, до следующего автобуса, точно есть.

Следующим пунктом назначения в обходном была библиотека. Я вообще-то не очень люблю читать бумажную литературу, стараясь обходиться цифровыми копиями нужных книг (к тому же я откровенно не понимал, зачем мне вообще тут может понадобиться библиотека? Разве что попросить подробный план местности, когда буду искать выход отсюда. Только боюсь, что после этого вопроса, и впоследствии, раскрытия правды о том, кто я такой и откуда, им придётся вызывать психушку, сочтя меня сумасшедшим). 
Заметив, что дверь библиотеки чуть приоткрыта, я осторожно заглянул внутрь. В нос тут же ударил запах пыли и типографской краски, отчего я не выдержал и чихнул. Но это, на удивление, не вызвало никакой реакции, со стороны местной библиотекарши, (или библиотекаря). Спит она там, что ли? Как не странно, но эта мысль оказалась верной: зайдя внутрь я увидел миниатюрную девушку в такой же как и у всех пионерской форме, спавшей сидя за столом, подложив себе под голову книгу. У библиотекарши были чёрные волосы, короткая стрижка, симпатичное, но, по-моему, немного хмурое лицо, и большие очки на носу. Ладно, что поделать? Не будить же её только ради того, чтобы подписать мне обходной? Заработалась, наверное, в библиотеке, вот и решила немного отдохнуть. С кем не бывает? Позже значит зайду. Когда проснётся. И только я собрался идти на выход, как нос к носу столкнулся с… Алисой? Уж кого, но её в библиотеке я ожидал увидеть в последнюю очередь. Да ещё и с книгой. И тем более, интересно знать, что же может читать, такая… гм… неординарная личность как она? К сожалению, название книги прочесть не удалось, потому как Алиса тут же спрятала её себе за спину.
— Привет, — поздоровался я. — Чего не на футболе? Вы же вроде как с Ульянкой туда собирались?
— Вспомнила, что в библиотеку кое-что отнести нужно, — хмуро ответила она, пряча взгляд. — И вообще, это не твоё дело, ясно?
— Понятно, — кивнул я. — Куда уж яснее-то? Ладно, ты как хочешь, а я пойду дальше. А то библиотекарша всё равно спит ещё. Потом на обратном пути загляну.
— Я уже не сплю, — сообщила нам библиотекарша, став перед нами и поправив очки на носу. — Так что незачем лишние действия делать. Только время терять. Чего у вас?
— Дамы вперед, — деликатно решил пропустить Алису вперед я.
— Я не тороплюсь. Решай ты сначала свои проблемы, потом я, — сообщила она, отойдя в сторону.
Я же пожал плечами и протянул библиотекарши обходной. Та посмотрела сначала на бумажку, потом на меня, затем снова поправила очки и поставив свою роспись, вернула обходной мне.
— Если книгу будешь брать, сообщи мне заранее, — объяснила она, — чтоб я читательский билет на тебя оформила. Если больше вопросов нет, не смею задерживать.
— Есть один, — вставил слово я. — Меня Семён зовут, а тебя?
— Евгения. А теперь, прошу простить у меня ещё дела, — деловито ответила она, переключая внимание на Алису.
Я же посмотрел напоследок в сторону пыльных книжных полок, со всевозможной советской литературой и удивился, что тут вообще можно читать? Сплошной марксизм и ленинизм. Такое впечатление что в этом времени вообще другой литературы нет. С этими мыслями я и покинул библиотеку, направляясь к своей конечной цели в обходном листке, а именно к местному храму музыки — музыкальному кружку.
Сколько себя помню, всегда мечтал заниматься музыкой и овладеть хоть каким-то музыкальным инструментом. Но мне вечно чего-то не хватало — то ли таланта, то ли желания. Но раз уж судьба (или нечто другое?) забросило меня сюда, то почему бы не сделать то, о чём я мечтал и поучится чему-то новому? Например, улучшить свой навык игре на клавишных, а то я умею играть только простые мелодии да и то не целиком, а отрывками. Спросив дорогу у проходивших мимо меня пионеров, я довольно быстро дошел до одиноко стоявшего деревянного здания с виду ничем не отличающееся от других. Не считая того, что изнутри доносилась красивая песня на японском языке*, что в сочетание с довольно жесткой для этого времени аранжировкой слушалось вполне эффектно. Интересно кто бы это мог быть? Неужели Яна так быстро меня обогнала и пришла сюда раньше меня? Хотя судя по голосу это была не она, поэтому мне уже безумно не терпелось познакомиться с этим юным дарованием.
Дверь кружка оказалась чуть приоткрыта, поэтому я смог разглядеть в открытую щель исполнительницу: ей оказалась девушка лет шестнадцати, с большими глазами цвета бирюзы, азиатским типом лица, и длинными (я бы даже сказал очень длинными) волосами, цвета морской волны (или по другому — цвета аквамарин), в яркой, цветастой блузке и довольно короткой юбке. При этом она была полностью погружена в творческий процесс и не обращала на меня никакого внимания, что дало мне возможность подойти ближе, чтобы лучше слышать. Слов песни я не разобрал, потому как девушка пела на японском, а во вторых довольно в быстром темпе, в результате чего я изредка слышал только обрывки непонятных слов. Но всё равно было в этой песне (да и в исполнительнице тоже), нечто притягивающее, словно магнетизм какой-то. Когда же она закончила петь, я не удержался и захлопал, чем немного испугал девушку, которая по видимому, гостей сегодня не ждала. Но растерянность быстро ушла с её лица, уступив место доброжелательной улыбки.
— Привет. Меня Хацуне Намики зовут. Но ты можешь звать меня просто Мику. Я председатель нашего музыкального кружка, и одновременно единственный его участник. Потому как других сюда силком не затащишь. А как твоё имя? — интересовалась она, ставя инструменты на место.
— Семён, — представился я и помог Мику с уборкой инструментов. — Мне вот сказали одну бумажку подписать, вот я сюда и пришёл.
— А записаться ко мне хочешь? — с надеждой поинтересовалась она.— Ты играешь на чём-нибудь? Даже если нет — не беда. Я научу!
— Да я как-то… даже не знаю, — несколько замялся я, от такого предложения.— У меня было, конечно желание научится играть на чём-то, но вечно не хватало чего-то: то ли таланта, то ли сил, то ли желания.
— Но ведь теперь у тебя буду я, — улыбнувшись ответила Мику, и тут же саму себя поправила. — В качестве учителя, я имею в виду.
— Я так и понял, — кивнул я. — Ладно. Записывай в свой клуб. Убедила.
Мику радостно закивала, поставила на листке две подписи и вернула мне.
— Добро пожаловать в наш клуб, — поздравила она меня со вступлением. — Готов приступить к занятиям?
— Готов, — ответил я. — Когда начнём заниматься?
— Да хоть сейчас, — бодро ответила Мику, но её пыл остудил сигнал, созывающий всех пионеров на обед. 
— Ну вот, — расстроено протянула она, облокачиваясь на рояль. — Ничего и не успели.
— Не переживай, — приободрил её я. — У нас ещё после обеда полно времени будет.
— И то верно, — повеселела она. — К тому же это не последний день, до конца смены. Ещё всё успеем. Ну что — пошли обедать?
— Ты иди, мне ещё кое-куда заглянуть надо, а потом я сразу в столовую, — сообщил я, пряча подписанный листок в карман шортов.
— Хорошо, — кивнула она, не задавай лишних вопросов. — Тогда в столовой ещё увидимся.
— Конечно, — заверил её я и вышел из здания музыкального клуба и не раздумывая направился в сторону домика вожатой, чтобы отдать её подписанный обходной и уже со спокойной совестью идти обедать. 
Однако у меня внезапно появилось чувство, что будто кто-то за мной наблюдает. Хотя может у меня потихоньку начинается паранойя, вместе с шизофренией, оттого что я считаю это место и всех людей присутствующих здесь реальными? Всё может быть. Однако не стоит расслабляться и при всяком удобном случае продолжать искать зацепки и подсказки на вопрос: почему я здесь и как отсюда сбежать? Ведь из любой, даже порой безвыходной ситуации, должен быть выход. Но пока что это всё только ничем не подтвержденные теории…
Заметив что вожатая лежала на шезлонге перед домом и читала книгу, я невольно улыбнулся. Потому как думал, что должность вожатого подразумевает под собой большую ответственность и постоянное внимание за тем, что происходит в лагере. А оказалось —лежи себе целый день, да ерундой страдай. Хотя, как я понимаю, это ведь совсем необычный пионер-лагерь и поэтому всё, что тут происходит не обязательно должно вписываться в наше привычное представление об окружающем мире и людях. Что-то меня опять не туда занесло. Надо будет после обеда где-нибудь прогуляться, а то того и гляди сам с собой скоро разговаривать начну.
— Вот, Ольга Дмитриевна, ваше задание выполнено, — гордо произнёс я отдавая вожатой обходной.
— Что, неужели уже все подписи собрал? — не поверила Ольга Дмитриевна, отложив чтение и тщательно проверяя листок, думая что я её разыгрываю. — Ну-ка посмотрим. Мхм… все подписи на месте. И ты даже в музыкальный клуб записался. Молодец. Хвалю.
— Рад стараться… Эм… То есть, всегда готов, я хотел сказать, — исправился я.— Можно идти на обед?
— Конечно иди. Зачем спрашиваешь? Сигнал же был, значит можно, — поинтересовалась она, пряча листок в кармане.
— Просто вы же сами вчера говорили, что я и Алиса под домашним арестом, и что без вашего разрешения, мне и носу из дома высунуть нельзя. И раз уж на то пошло, то вы хотя бы Алису простите, потому как это я первый начал ссору. Вот мне и отвечать, — грустно вздохнув сообщил я. 
На что Ольга Дмитриевна умилённо улыбнулась и положила руку мне на плечо. Отчего мне стало одновременно тепло и приятно, но с другой как-то некомфортно. Потому как не знал, что делать в данной ситуации? Она ведь всё-таки как моя непосредственная начальница, а я её починённый. И думал, что с её стороны вообще чужды какие-либо проявления нежностей к другим пионерам. Но теперь вижу, что плохо знаю нашу загадочную Ольгу Дмитриевну. Словно в этот самый момент она была настоящей, а до этого на ней была всего лишь маска строгой и требовательной вожатой.
— Я вас обоих уже давно простила, — ответила Ольга Дмитриевна. — И это очень мило, что ты хочешь взять всю вину на себя. Значит, из тебя выйдет достойный советский гражданин.
— Спасибо за комплимент, — немного смутился я, от такой похвалы, с её стороны и только сейчас заметил, что машинально взял её за руку, отчего мигом отпустил и спрятал руки за спину. — И за это тоже извините. Случайно вышло.
— Ничего страшного, — спокойно ответила вожатая, вставая с шезлонга. — Только в следующий раз так не делай. По крайней мере, на улице, хорошо?
Я кивнул и поинтересовался.
— Вы обедать идёте? Составить вам компанию?
— Не откажусь, — улыбнувшись, ответила она, и мы вдвоём с ней направились на обед. 
По дороге болтая о всякой ерунде, как давние знакомые, словно мы знали друг друга уже очень давно, только забыли это. Как будто кто-то стёр эти воспоминания из моей памяти. Кто знает, может мне даже стоит рассказать вожатой правду, о том кто я есть и откуда? Только вот интересно, не воспримет ли она всё мною сказанное как бред сумасшедшего? В любом случае стоит над этим подумать? И трижды взвесить все «за» и «против» раскрытия кому-либо из здесь присутствующих правду о себе, чтобы не нажить себе дальнейших проблем и не лежать в палате с мягкими стенами, одетым в смирительную рубашку, пуская слюни и безумно хихикать, до конца своих дней. Поэтому пока лучше будет помалкивать. По крайней мере до тех пор, пока я не найду того (или ту?) которому могу полностью доверять. Но в данный момент, я подозреваю что все присутствующие в этом месте какие-то странные, даже несмотря на их якобы, абсолютную обычность и повседневность. Хотя с чего вдруг такая паранойя? Неужели я буду верить всему, что говорит внутренний голос. Надо успокоиться. Сейчас вот поем и стресс как рукой снимет. А не поможет — у нас ведь тут есть медпункт и… кстати, как там Яна с раненным совёнком? Интересно, Виоле удалось его вылечить? Надо будет найти Яну или медсестру и всё узнать. Мне ведь тоже небезразлична судьба этого маленького комка перьев, даже несмотря на то, что он мне чуть палец не откусил, при нашем первом знакомстве. Однако, встретив радостную Яну идущую по направлению к столовке, я понял что всё прошло довольно удачно и птица скоро снова вернётся в лоно природы. Или станет у Яны домашним питомцем, как попугай или черепаха. Только, насколько мне известно, сову довольно трудно приручить и они сторонятся людей. Хотя и Яна не совсем обычная девушка, что мне в ней сразу и понравилось ещё при нашей первой встречи. Когда она помахала мне, а я ей, вожатая отпустила меня, и я подошёл к Яне ближе, чтобы более подробно обо всём расспросить.
— Привет. Ну и как поживает наш пернатый друг? — поинтересовался я.
— Никогда бы не подумала, но Виолетта могла бы стать прирожденным ветеринаром, — восхищенно начала она. — Наложила совёнку шину на крыло, причём он в тот момент даже не пикнул. Вот что значит профессионал своего дела. Только сказала, что ему ещё недели две так походить придётся.
— Ну ничего. Главное что он теперь жив здоров и всё с ним будет хорошо, — улыбнувшись ответил я. — Пошли обедать?
— Я только за, — согласилась Яна. — А то от всех этих нервов есть захотелось, просто жуть.
— Тогда пошли, — сказал я, и мы направились в столовую, стараясь найти свободный столик.

Внутри как всегда было довольно многолюдно, и найти два свободных места оказалось довольно проблематично. Но заметив, что Мику машет кому-то со своего места, я предположил что именно нам с Яной, поэтому мы направились к ней.
— Привет. Ты что-то долго ходишь, — обратилась она ко мне. — Я уже думала, что не смогу так долго отстаивать свободное место, — затем обратила внимание на Яну и немного взгрустнула. — И судя по всему зря держала, раз ты не один.
— Ничего. Пусть Семён с тобой сядет, а я поищу где-нибудь в другом месте себе местечко. — спокойно ответила Яна и не дожидаясь моего ответа, оставила меня одного с Мику. И так как у меня больше не было других вариантов, я решил сесть рядом с нашей главой музыкального кружка. Но прежде нужно пойти и взять себе (и ей заодно), что-нибудь из еды. — Ты первое будешь? Я на раздачу пойду, тебе принести?
— Спасибо, но я как-нибудь сам, — деликатно отказался я, на что Яна пожала плечами и направилась себе за обедом.
— Так значит ты вместе с Яной? — поинтересовалась Мику. — Поаккуратнее с ней. Знаешь, чья она сестра?
— Знаю, Алисы, — с ходу ответил я. — И не переживай, мы с ней просто дружим, и Алиса совсем не против этого.
— Она сама тебе об этом сказала? — продолжила расспрос она.
— Слушай, давай я поесть нам возьму, а потом поговорим, хорошо? — предложил я. Мику кивнула и я смог направиться на раздачу сегодняшнего обеда.
На первое давали гороховый суп, на второе котлеты с макаронами, на сладкое же был кисель с двумя галетами. Что ж, по советским меркам кормят тут весьма неплохо. Не сказать, что на убой, но мне вполне хватало. И котлета была из настоящего мяса, а не из сои и хлеба. И вот, пока я занимался тем, что тщательно пережевывал пищу, параллельно стараясь собрать все мысли в одно целое, Мику тараторила почти без остановки, изредка останавливаясь, чтобы съесть ложку супа и продолжить говорить. Странно, по первой нашей встрече, никогда бы не подумал, что она так любит поговорить. Тем не менее, я старался её почти не слушать, изредка кивая и поддакивая, на её вопросы. И до какой-то поры это прокатывало, пока я не заметил, что она внезапно замолчала. Я поднял глаза от тарелки и встретился с её сердитым взглядом. Возможно я упустил что-то очень важное. Но что, вот в чём вопрос?
— Семён, — строго начала она. — Тебе что вообще не интересно, о чём я тебе сейчас рассказываю? Честно ответь, я не обижусь, обещаю.
— Да нет, очень интересно, — немного замявшись, ответил я. — Просто я кое о чём своём думал, вот и отвлекся немного. А так — очень интересно, продолжай.
— Врешь, — раскусила она меня. — По глазам видно. Просто признай, что тебе скучно с такой болтушкой как я, и я тебя больше не буду доставать своими рассказами и вопросами.
— Ну… как бы… понимаешь… я, — не нашел что ответить я.
— Прекрасно понимаю, — обиженно бросила она, вставая из-за стола. 
— Извини, что побеспокоила. Оставляю тебя в покое. Приятного аппетита, — и взяв свой поднос с грязной посудой, девушка направилась обратно на кухню, оставляя меня в смешанных чувствах. 
С одной стороны теперь стало значительно тише и спокойней, без неё, но с другой, я начал чувствовать себя таким… виноватым что ли, перед Мику. Обязательно сейчас же пойду к ней и извинюсь. А то действительно не очень хорошо получилось: она ко мне так по доброму относится, в клуб записала, играть на чём-нибудь обещала научить, в конце концов место заняла в столовке, а я… кто я после этого?
Поэтому я мигом вскочил со своего места, быстро отнёс поднос с посудой обратно на кухню и решил направится в музыкальный клуб. Однако кто я такой, чтобы за себя здесь что-то решать? Вожатая появилась передо мной словно из ниоткуда и перегородила дорогу.
— Семён, ты, после обеда ничем не занят? — поинтересовалась она.
— Вообще-то есть немного, — сухо ответил я. — Что нужно?
— Да так, по мелочи, — туманно начала она. — Там на спортплощадке сетку надо натянуть для игры в теннис и бадминтон. Да и лавки покрасить не помешает.
— А почему вы меня об этом просите? Тут у вас есть завхоз или человек, который за порядок отвечает? Вот с него и спрашивайте. А у меня сейчас дела поважнее ваших сеток и лавок есть. Так что пропустите, пожалуйста, — перестав мямлить, ответил я, отчего все присутствующие на мгновение перестали жевать и уставились в мою с вожатой сторону.  
Видимо ей стало немного не по себе, и она пропустила меня на выход. И что самое странное, мне было абсолютно наплевать от того что сейчас произошло. Хотя раньше такого со мной не случалось. Может само это место начинает менять меня изнутри? Или тут есть, кто-то такой, который может манипулировать разумом людей. А что? Вполне может быть. Я такое в одном журнале вычитал.
— Ты всё сделал правильно, только это зависит ещё и от того, что именно ты хотел этим сделать, — вновь объявился таинственный голос в голове. — Потому как таким нестандартным поведением, ты рушишь всю систему. Мне это нравится. Люблю бунтарей. От них такой каскад эмоций получаешь, что порой одного нарушителя спокойствия надолго хватает.
— Кто бы ты ни был, пошел прочь из моей головы, — прошипел в ответ голосу я. На что голос лишь противно рассмеялся.
— Шутишь? Нет, дружок. Ты мне ещё нужен для одного важного дела. А после — ступай на все четыре стороны, — пояснил голос. — Так что не рыпайся и всё у тебя будет хорошо. И без фокусов у меня. А то ведь я быстро могу найти тебе замену.
— Да кто ты такой, черт тебя побрал? — с ужасом спросил я, от того что реально ощутил инородную сущность, которая пыталась завладеть мной.
— Скажем так, я тот, которому не составит труда устроить тут при помощи тебя настоящий ад, и выйти сухим из воды, потому как винить в этом будут все тебя, — холодно и на полном серьёзе произнёс голос. — Так что не делай того, о чём будешь потом жалеть и возможно, отправишь обратно домой целым и невредимым. Ясно тебе? — я молча кивнул. 
— Вот и чудненько. Можешь развлекаться дальше. И без глупостей, я два раза не повторяю, — после чего замолк, а чужеродная сущность покинула тело, давая возможность свободно говорить и двигаться. 
И что это было? Видимо я реально сошёл с ума и становлюсь опасен для окружающих. Надо будет позже с этим разобраться. Пока что у меня есть дела поважнее. Например извинится перед Мику и начать учиться играть на каком-либо музыкальном инструменте. 
Однако по дороге к музыкальному кружку у меня вновь обострилось чувство паранойи. Причём я мельком снова заметил, торчащие из кустов, большие кошачьи уши. И даже помотав головой из стороны в сторону, они не исчезли. Даже наоборот — неожиданно из кустов появилась голова этого существа…, а точнее девушки с милым на вид личиком и глазами желтого цвета. Такого поворота событий я вовсе не ожидал, поэтому на мгновение застыл на месте, отчего эта странная девушки хихикнула и полностью выйдя из своего укрытия. Девушка-кошка (как я её пока что решил назвать) оказалась одета в короткое платьице коричневого цвета, из-под которого выглядывал… длинный хвост. Вот это уже действительно необычно. И очень странно. Девушка пристально смотрела на меня, отчего стало одновременно неловко и страшновато. Потому как понять, что можно от неё можно ждать — было совершенно невозможно.
— Ты… кто? — нерешительно спросил её я, не надеясь что она меня вообще понимает. Но на удивление довольно быстро получил ответ.
— Я — это я. Неужели не видно? — ответила она, мило улыбаясь и покачивая хвостом из стороны в сторону.
— Это понятно, но… у тебя есть имя? — продолжил расспрос я, решаясь подойти ближе.
— Не знаю, — пожала плечами она. — Верней — не помню. Может было когда-то, но видимо я забыла.
— Как можно было забыть собственное имя? — шепотом удивился я, а вслух спросил. — Ну, а что или кто ты за существо?
— В смысле? — удивилась она. — Я такая же как ты.
— Ну да, если не учитывать что ты другого пола и кошачьи уши с хвостом. А так, никаких отличий, — фыркнул я. — Ладно, не важно. И если ты не помнишь или не знаешь, как тебя зовут, то тогда я буду звать тебя… допустим Юлей. Потому как ты одну мою знакомую напоминаешь… из прошлой жизни. Как тебе такой вариант?
— Юля, — задумчиво проговорила она, как бы примеряя на себя это имя. — А что? Мне нравится.
— Вот и хорошо, — кивнул я. — А я…
— А ты Семён. Я знаю, — опередила она с ответом меня, чем удивила меня.
— Откуда? — настороженно поинтересовался я.
— Так ты же не первый раз уже со мной разговариваешь. Только, наверное, забываешь про это. Словно всё для тебя начинается сначала, — пояснила она, чем ввела меня в полный ступор.
— Эээ… Не понял? То есть ты хочешь сказать, что я с тобой уже знакомился до этого? — спросил я. Юля кивнула. — Странно. Тогда почему я этого не помню?
Девушка-кошка пожала плечами, и только было хотела что-то ещё сказать, но видимо испугалась скрипа двери музыкального кружка и снова спряталась в кустах, оставляя меня наедине с новым ворохом вопросов. Что она имела в виду, говоря про не первую с ней встречу. Неужели тут есть кто-то в точности такой же как я. Тогда это ещё более странно, чем тот голос у меня в голове. Эх, надо было и про него у Юли расспросить. Вдруг она ещё что-то знает.
— Чего пришёл? — сухо поинтересовалась Мику выглянув наружу. — Решил: раз добивать меня, то окончательно? Так я без тебя знаю, что много болтаю. И не то, что нужно. Но что я могу сделать? Раз человек я такой, — она шмыгнула носом и потупив взгляд, хотела снова скрыться в своём музыкальном клубе, однако я не дал этого сделать. 
— Ну чего ещё? — раздраженно бросила она, даже не смотря в мою сторону.
— Прости, если чем-то тебя обидел. Это вышло случайно, — вставил слово я.
— Это всё? — спросила Мику, посмотрев на меня взглядом говорящим о том, что одними извинениями я тут явно не отделаюсь.
— Не совсем. Помнишь, ты обещала меня научить на чём-либо играть?— использовал последнюю попытку я. — Так вот я готов обучаться.
— Давай не сегодня, ладно? — кисло произнесла Мику. — А то я чего-то устала.
— Как скажешь, — согласился я. — Тогда давай завтра?
На что владелица музыкального кружка призадумалась.
— Я подумаю, — туманно ответила она, и кокетливо улыбнувшись, закрыла двери музыкального кружка и добавила. — Можешь меня даже до моего домика проводить, если, конечно, тебе ещё не надоело моё общество.
— Спрашиваешь? — фыркнул я. — Конечно провожу. О чём разговор?
Мы неспеша направились в сторону домика Мику, болтая о всякой ерунде. Вернее она болтала, а я по большей части молчал и иногда поддакивал, чтобы поддержать разговор. И отчего-то в тот момент мне казалось, что и Мику не так проста, как казалась на первый взгляд. Словно за этой маской простой девчушки-болтушки — хохотушки скрывается тонкая творческая натура, которую Мику глубоко спрятала от всех, чтобы никто не узнал какая она на самом деле. Но зачем? Зачем притворяться тем, кем ты не являешься, если только тобой не движут какие-либо злые помыслы? Кто знает, какие скелеты в шкафу прячут обитатели этого странного пионерлагеря? Короче, надо не терять бдительность и быть тут со всеми настороже. Потому как я не нашел ещё того человека, которому могу тут полностью доверять. 
Проводя Мику до домика, мы с ней ещё немного постояли у входа, друг напротив друга, уставившись каждый себе под ноги.
— Ну… мне пора, — первой сказала Мику, прерывая затянувшуюся паузу. — Спасибо, что проводил и в общем… вот.
— Да не за что, — промямлил в ответ я. — И ты это… ну… прости меня, ладно? За всё прости, что я наговорил. Честное слово, я не хотел и…
— Ничего страшного, — тепло улыбнулась она. — Я уже тебя простила. Так что не переживай.
— Тогда на ужине увидимся? — спросил я.
— Безусловно, — заверила она, и скрылась за дверью домика, оставив после себя тонкий цветочно — ягодный аромат.
Я лишь мечтательно вздохнул и побрёл куда глаза глядят, коротать время до ужина. И сам не заметил, как пришёл именно на то место, где впервые встретил Яну. То есть к лесному озеру. Только на этот раз на берегу прямо на земле сидела Юля, и посыпала грибы каким-то белым порошком. Отчего мне стало немного смешно.
— И что это ты делаешь, можно узнать? — поинтересовался я у кошкодевочки.
— Сам не видишь? Грибы сахаром посыпаю, чтобы росли быстрей, — на полном серьёзе пояснила она. — Зима ведь не за горами. А запасы у меня только на половину собраны.
— А здесь значит и зима бывает? — заинтересовался я, подойдя ближе.
— Ну… да, — нерешительно ответила Юля, перестав «кормить грибы». — Вернее должна быть. Разве нет?
— Тебе лучше знать, — сказал я, присаживаясь рядом. — Как давно ты тут обитаешь?
— Сколько себя помню, — пыталась вспомнить она.
— А где твои родители? — продолжал расспросы я.
— Я одна с самого рожденья тут живу. О родителях ничего не помню, — хмуро ответила она, затем обижено добавила. — И вообще, что ты мне тут допрос устроил, словно я в чём-то виновата?!
— Просто интересно, — начал оправдываться я. — Не хочешь — не отвечай.
— Тихо, — шикнула на меня Юля и повела ухом. — Слышишь, идёт кто-то?
— Да нет тут никого, что-то ты выдумываешь. Да и кто сюда вообще прийти может? — заверил её я, но тут же заметил, что Юли и след простыл, а неподалеку послышались чьи-то всхлипывания. Недолго думая, я вооружился тем что попало под руку (увесистым камнем), и решил отправиться на разведку, чтобы не быть застигнутым врасплох. Но какого же было моё удивление, когда я увидел Алису, сидевшую на пне, и растиравшую слёзы по щекам. А её правый глаз теперь «украшал» здоровенный фингал.
— Привет, а что ты тут делаешь? — решил показаться из своего укрытия я.
— Не твоё дело, отвали! — огрызнулась она, отворачиваясь. А когда я попытался положить руку ей на плечо, то скинула её. 
— Кому сказала, отвали?! Русского языка не понимаешь?!
— Да я просто посочувствовать хотел, вот и всё. — честно ответил я.
— В *** твоё сочувствие, — выругалась она, чем немного меня удивила.
— Никогда бы не подумал, что приличные советские девушки, могут так выражаться. — признал я, на что Алиса даже немного повеселела.
— А кто сказал, что я приличная? — на мгновение улыбнувшись ответила она, но затем вновь погрустнела и закрыла лицо руками. — Просто уходи. Не хочу, чтобы кто-то видел меня такой… такой беспомощной.
— Ты хоть скажи, кто это сделал? — использовал последний шанс я. — Я его знаю?
— Да. И даже больше, чем нужно было бы знать, — сухо ответила она, успокоившись и вытерев слёзы. — Потому как это со мной сделала моя родная сестра Яна.
От такой новости у меня глаза на лоб полезли от удивления. Вот тебе и дитя природы. А с виду такой тихой и скромной казалась. Хотя в тихом омуте всегда кто-то не тот водится…
— Эмм…, а ты уверена, что это была она? — нерешительно спросил я, на что Алиса посмотрела на меня как на идиота. — Ну может там темно было, и ты рассмотреть, как следует не успела…
— Не веришь и не надо! — возмутилась она вставая с пня. 
— Больно хотелось тебе правду рассказывать. Только не удивляйся потом, что сам будешь с фонарём под глазом ходить, — и с этими словами Алиса ушла обратно в сторону лагеря, оставляя меня в полной растерянности. Ибо я не знал кому здесь можно верить, поэтому не могу безоговорочно становиться на чью-либо сторону, но и в стороне оставаться в стороне тоже будет не правильно. Что же делать?
— Рано или поздно всегда нужно будет делать выбор Сеня, — ответил на мои мысли довольно знакомый голос. — Иначе, если его не сделаешь ты, за тебя его сделает кто-то другой.
— Кто ты такой? И как я сюда попал? Мне нужны ответы! Отвечай, сейчас же! — истерично завопил неизвестному я, чем вызвал у того лишь скрипучий смех.
— Ты сейчас не в том положении, чтобы угрожать мне, — пояснил голос и меня всего словно парализовало. Я не мог пошевелить даже пальцем. — Так что будь паинькой, слушайся меня и возможно останешься в живых, понял?
Я с трудом кивнул, и, обретя способность двигаться, просто рухнул на землю.
— И потом ты задаешь совершенно не правильные вопросы. Не важно кто я и где ты. Главное — зачем ты здесь? — пояснил голос.
— Ну и зачем же я здесь? — хрипло поинтересовался я, потирая шею, словно меня душили.
— Чтобы найти свою цель и предназначение в этом мире, — пафосно ответил тот.
— И какое же у меня может быть предназначение? — заинтересовался я.
— А это Сенечка… правильный вопрос, — туманно ответил голос умолкая и оставляя меня наедине со звуками природы. 
Немного поразмыслив я решил перебраться туда, где безопаснее. А именно поближе к лагерю, чтобы освежиться и привести мысли в порядок. Всё это просто очередной сон, бред, паранойя и когда я снова вернусь домой, то буду просто смеяться, вспоминая эту историю. А ничто так не освежает, как ледяная вода из крана умывальника. Но стоило мне только начать водные процедуры, как кто-то подкрался ко мне сзади и закрыл глаза.
— Угадаешь кто? — весело спросила сестра Двачевской.
— Ха, ха, ха. Очень смешно Яна, — наигранно посмеялся я. На что она посмотрела на меня через плечо.
— Что-то не так? — поинтересовалась она.
— А будто ты сама не знаешь. — взбрыкнул я.
— Нет, — пожала плечами она. — Может расскажешь, что случилось?
— А может это ты объяснишь, за что с Алисой подралась, — аргументировал в ответ я, чем сильно удивил Яну.
— Я?! Ударить Алису?! Да у меня и в мыслях такого не было, чтобы руку на родную сестру поднять, — пояснила она.
— Точно? — прищурился я, смотря на неё с подозрением.
— Честное пионерское, — твёрдо ответила она.
— Но, если это точно была не ты, тогда кто же поставил Алисе… — хотел было спросить я, но услышал приближающийся разговор, и решил что нам с Яной стоит спрятаться, чтобы никто не видел нас вдвоём. 
И спрятались мы как раз вовремя, потому как в то же мгновение к умывальникам подошли Алиса с Ульяной, о чём-то споря друг с другом.
— А я говорю, что так поступать нехорошо, — «нападала» на Алису Ульяна.— Ты вообще о других когда-нибудь думаешь, кроме себя?
— Ой, я тебя умоляю, — фыркнула Алиса включая воду, — Не строй из этого трагедию, ладно? Тем более давно надо было проучить этого наглого, заносчивого, самодовольного…
— Да ты походу того, подруга, — прищурив глаз лукаво произнесла Ульяна.
— Чего «того»? — не поняла Алиса.
— Втюрилась ты в новенького походу, вот что. Поэтому всё с фингалом и подстроила, да? — выпалила Ульяна.
— Чего? — скривилась Алиса. — Я?! В этого… Что, сильно заметно, да?
— Невооружённым глазом! — ответила Ульяна.
— Кстати про глаз, спасибо, что напомнила. А то целый день бы так проходила, — вспомнила Алиса и ополоснувшись, не оставила от своего «фонаря» и следа, что, например, меня довольно разозлило. 
Я был готов в ту же секунду выйти из кустов и высказать Алисе всё, что о ней думаю, но Яна меня вовремя остановила, сказав, что это не выход из ситуации и что нужно просто научиться прощать. Поэтому я пока что решил не торопиться. Потом ей как-нибудь отплачу той же монетой. Когда же эти закадычные подружки ушли, мы с Яной вышли из кустов, и я с большим трудом сдерживался, чтобы не начать материться.
— Ну я ей покажу. Она у меня до конца жизни мою шутку запомнит, — начал вынашивать план мести я.
— Не стоит оно того, Сень, — пыталась меня образумить Яна. — Плохими поступками — добра не сделаешь.
— И что ты предлагаешь? — поинтересовался я. — Она ведь явно хотела нас поссорить, и всё из-за дурацкой ревности.
Яна улыбнулась в ответ.
— Иногда ревность толкает людей на безумства или же дурацкие поступки. Не переживай, я за всё время что живу с Алисой, давно привыкла к подобным шуткам и научилась смотреть на всё с юмором, не обижаясь. Да и то, что ты ей нравишься тоже здорово. Может у вас, что и получится.
— В смысле? — не понял я.
— В том смысле, что я могу помочь тебе наладить с ней контакт. Если ты этого хочешь, — пояснила Яна, чем заставила меня задуматься. 
А действительно — нравится ли мне Алиса, как ей нравлюсь я? Этого я пока однозначно не знал. Поэтому и рисковать тоже не хотелось.
— Спасибо Яночка, но… как-нибудь в другой раз, хорошо? — поинтересовался я.
— Как скажешь. — пожала плечами она.
Неожиданно у меня резко и сильно разболелась голова. Поэтому я решил пока есть время до ужина, пойти прилечь отдохнуть. В конце концов имею ли я право на заслуженный отдых, после столь разветвленного квеста? 

Проходя мимо домика Алисы и Ульяны (который выделялся черным флагом с черепом и костями на двери, словно говорящий сам по себе: Не влезай! Убьёт!), я заметил, что дверь чуть приоткрыта, поэтому осторожно решил посмотреть что же там внутри происходит.
— Стой! А что это ты тут делаешь?! — в шутку крикнула Ульянка посмотрев через дверной проём. От чего я слегка дрогнул, попятился назад и споткнувшись упал плашмя на спину. Надо мной тут же повисла растерянная мордашка Ульянки. — Ты как? Живой? — спрашивала она, помахав рукой перед моим носом.
— Когда цветут ромашки в заброшенном саду… — стал нести всякий бред я, чем видимо её немного испугал. К счастью я быстро пришёл в себя, когда Ульяна на меня упала, пытаясь поднять на ноги. Я помотал головой из стороны в сторону и спросил: — Что случилось? И почему мы лежим на полу?
— Ты вначале упал, потом какой-то бред, про ромашки и сад нести начал, — стала перечислять она, всё ещё продолжая лежать на мне. И хоть она маленькая, но уже была весьма увесистой девочкой.
— Это, конечно очень информативно. Но может слезешь с меня уже, — посоветовал я ей.
— А что? Тебе разве не нравится, когда на тебе лежат? — кокетливо поинтересовалась она, чем ввела меня в ступор.
— Ты это на что намекаешь? — не понял я.
— Как на что? Насиловать будешь? Или как? — спросила она, чем ещё сильнее огорошила.
— Чего? — Ошарашено спросил я. — Ты вообще соображаешь, что говоришь?
На что Ульяна, лишь досадно вздохнула, слезла с меня и снова пыталась помочь подняться. Но я встал сам, вежливо отказавшись от её помощи.
— Уже и пошутить нельзя. Совсем шуток не понимаешь, — обиженно буркнула она, становясь похожа на обиженного колобка.
— Дурацкие у тебя шутки, — бросил я, чем ещё сильней обидел Ульяну, на что она ответила возмущенным вздохом и толкнула в плечо.
— Сам ты… дурака кусок, — ответила рыжая бестия, прожигая меня мстительным взглядом. — Чего вообще припёрся? Не видишь что ли чёрный флаг на двери? Это «рыжая гавань» и всяким не рыжим умникам тут делать нечего.
Я слегка хихикнул, но тут же снова принял серьёзный вид, когда Ульянка грозно на меня посмотрела.
— А я может, хотел вступить в ваше общество. Я для этого даже перекрасится готов и бандану по типу пиратской себе сделаю, только чтобы в ваш клуб вступить. Можно? — поинтересовался я, чем теперь вызвал у Ульяны приступ хохота. Не долго думая я тоже присоединился к её веселью. Но это продолжалось недолго: появившаяся из-за угла Алиса, заставила нас вновь принять серьёзный вид. Причём сама она была явно не в духе.
— Привет Алис, а мы тут с Семёном как раз… тебя дожидаемся, — сообщила Ульяна закрытой Алисой двери.
— Чего это с ней? — поинтересовался я.
— Не знаю, — пожала плечами Ульяна. — Сама её первый раз в таком состоянии вижу. — Она постучала в дверь.
— Пошли вон! — послышалось от Алисы. А когда я решил заглянуть внутрь, чтобы понять что происходит, то чуть не получил по голове гитарой.
— Двачевская, ты что сдурела?! — крикнул я, когда оказался снаружи.
— Больно надо мне всяких шпионов доморощенных слушать! — крикнула в ответ она.
— Я же не специально, — стал оправдываться я. — Откуда я знал, что ты тоже к умывальникам пойдёшь? И зачем весь этот спектакль вообще нужно было устраивать?
— Потому как тебе до всех тут есть дело, кроме… а, ладно, не заморачивайся. Больше не буду вам докучать. — грустно послышалось из-за двери.
— Кому это нам? — поинтересовалась Ульяна.
— Ты то здесь причём? — фыркнула Алиса. — И вообще в разговоры взрослых не лезь, ясно тебе?
— Да я… да ты… да… — не нашла что сказать Ульяна и разревелась бы, если я не положил руку ей на плечо, чтобы утешить.
— Грубо Алис, — отчитал её я. — Мы ведь тебе помочь хотим. Сочувствуем. Переживаем. А ты так себя ведешь. Нехорошо…
— Тоже мне философ нашёлся, ***, — выругалась Алиса. — В своей башке разберись, а потом уже в другие лезь!
— Алиса, — пристыдил её я, прикрыв на секунду Ульяне уши. — Здесь же Ульяна. Хоть бы её постеснялась.
— Она уже не маленькая и должна понимать, как устроен этот мир, — ответила она. — А теперь отвяжитесь оба. Мне нужно побыть одной. Можешь идти к своей любимой Яночке. Не буду вам больше мешать.
— Так ты что, реально подумала что я с твоей сестрой… типа вместе? — пытался понять я. На что Алиса открыла дверь и уставилась на меня, словно на клопа, которого намеревалась раздавить.
— Я же не слепая. И не тупая, — печально вздохнув, ответила она. 
— Я вижу как вы смотрите друг на друга. Поэтому и… ревновала тебя к ней. Думала, что если у тебя с ней не выгорит, ты на меня внимание обратишь. Не получилось. Что ж, будьте счастливы и простите меня за все те пакости, что я вам делала.
— Погоди, сестрёнка, — остановила Алису Яна, прежде чем её сестра снова закроет дверь.
— Чего тебе, дитя природы? — сухо спросила Алиса.
— Есть минутка? Поговорить надо, — сообщила Яна, и прежде чем скрытся внутри домика, поспешила успокоить меня с Ульяной. — Не переживайте, всё будет хорошо. Мы просто поговорим по душам.
— Смотри, как бы Алиса тебя не придушила! — сморозила Ульяна, отчего я сердито нахмурился, а Яна лишь улыбнулась.
— Не беспокойтесь за меня. Всё будет хорошо. Мы ведь сестры и всегда поймём друг друга. — тепло ответила она и скрылась внутри домика, закрыв за собой дверь, очевидно рассчитывая, что я с Ульяной пойдём по своим делам, но мы вовсе и не собирались уходить, пытаясь подсмотреть и подслушать, что же там происходит.
— Ну как, видно что-нибудь? — шёпотом спросила Ульяна пытаясь подслушать под дверью, в то время как я пытался рассмотреть, хоть что-то в окно.
— Ничего, — честно признал я, тщетно пытаясь хоть что-нибудь разглядеть через щель от занавесок в окне. — А у тебя, слышно что-нибудь?
— Разве что только обрывками и то не всегда приличное. — ответила она, сильнее прижимаясь к дверям.
Я уже был готов подумать что угодно, как вдруг заметил, что рядом с нами промелькнула какая-то подозрительная тень. И нет, чтобы остаться на месте и продолжить наблюдение — я решил всё бросить и пойти на поиски этой странной и загадочной тени, даже, несмотря на все протесты Ульяны не уходить далеко. Я словно чувствовал, что мне нужно искать именно эту таинственную тень. Что именно она ключ к разгадке, почему я здесь. И я бы ушёл, если бы не одно но. Очевидно Ульяна, не найдя другого способа меня остановить, решила избавить меня от этого наваждения, как делают в сказках — то есть поцеловала. И на удивление это сработало: я пришел в себя вновь начиная понимать кто я и где нахожусь. А рядом со мной стояла красная, как пионерский галстук, Ульяна и стыдливо уставилась в пол.
— Спасибо что спасла. — поблагодарил её я.
— Да ладно, чего уж там? — смущённо ответила она. — Только давай не будем никому говорить что тут было? Особенно про наш с тобой поцелуй. Хорошо?
Я сделал вид, что закрыл рот на замок и выкинул ключ. Ульяна проделала тоже самое. И как раз вовремя, потому как двери домика открылись и на пороге появились стоявшие в обнимку сёстры Двачевские, продолжая что-то весело обсуждать друг с другом.
— Ну как всё прошло? — с нетерпением спросили мы с Ульянкой.
— После содержательной беседы и некоторых моих весомых доводов, мы пришли к выводу, что ты и Алиса будете хорошей парой. — гордо объявила Яна, чем повергла меня в полный шок.
— То есть, проще говоря, ты меня ей сватала там, так что ли?! — начал закипать от возмущения я.
— Можно и так сказать, — кокетливо подмигнула мне Алиса. — Просто мы не стали из-за тебя лишний раз ссориться и пришли к кумпро… компру… короче одному и тому же решению.
— Вы что, обе свихнулись что ли?! — завелся я. — Я что, по-вашему: игрушка или домашний зверь, которого можно передаривать из рук в руки?!
— Но я же как лучше… — хотела было возразить удивлённая Яна.
— Ничего не хочу слышать! — резко обрубил я. — Так что извините, но теперь уже мне нужно побыть одному. Всем спокойной ночи!
И с этими словами, я развернулся и продолжил свой путь к домику вожатой, даже несмотря на сигнал пионерам собираться на ужин, иногда слегка чертыхаясь, отчего проходившие мимо меня пионеры, шарахались от меня, словно от прокаженного. Даже проигнорировал Мику, которая звала меня на репетицию. Открыв дверь своим ключом (очевидно вожатая уже ушла в столовую), я снял обувь и прямо в форме завалился на кровать, уставившись в потолок. Я хотел просто немного полежать и привести мысли в порядок. Но неожиданно на меня накатила вселенская усталость, отчего я залез под одеяло, намереваясь поспать. И даже не заметил, как провалился в глубокий сон. Последнее о чём я успел перед этим подумать, так это про поцелуй Ульяны. Откуда она вообще была уверена, что это сработает? И потом какое ей до меня дело, чтобы спасать из разных передряг? Может я ей тоже не безразличен? Если так, то из нас вышла бы неплохая пара, будь она чуть старше. По крайней мере, она точно не стала плести различные интриги за моей спиной.
    Комментарий к День 2
    *Ссылка на песню Мику:
http://www.youtube.com/watch?v=AvTH7J2shuI

========== День 3 ==========

I’m not afraid
I’m not ashamed
I’m not to blame
Welcome to the masquerade

(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Мне снился очередной странный сон: словно я оказался среди нескончаемого потока очередных чудиков в традиционных японских масках и чёрных балахонах, бесцельно снующих туда-сюда. Но стоило мне только коснуться одного из них, как все ряженые чудики растаяли как утренний туман. Все… кроме одного. Последний «ряженный клоун» стоял прямо напротив меня. И какого же было моё удивление, когда до меня дошло – это был я. Причём все старания снять маску и весь этот странный наряд, не увенчались ничем. Маска и костюм, словно стали со мной одним целым. Неожиданно для самого себя я начал истерично хохотать, а затем сильно двинул кулаком по своему отражению. Причём так сильно, что умудрился расколоть, маску пополам и когда та упала с лица отражения, я увидел под ней голый череп, который скалился в злобной усмешке, отчего я даже почувствовал, как покрылся холодным потом от ужаса.
— Кто ты такой? Чего ты хочешь от меня? – нерешительно поинтересовался у него я.
— Зови меня Гардом, — представилось существо. – А хочу я от тебя, то же что и от всех остальных –развлечений.
— И ты используешь меня для этих целей? – возмутился я.
На что Гард пожал плечами.
— А что такого? — как ни в чём не бывало, ответил он. —  Для меня вы, смертные, изначально были лишь источником пищи. Но когда еды становится в избытке начинают появляться иные потребности. Например, в развлечениях.  
— Но ведь все мы живые люди, — пытался воззвать к его совести я. – Нельзя обращаться с нами как с игрушками.
— Вы, смертные, теперь для меня не только источник пищи, но и весёлые игрушки, которые, к сожалению имеют свойства ломаться, — пояснил монстр. – Но вместо того, чтобы чинить поломанные вещи, я всегда могу сделать ещё. И не вздумай мне мешать, не то познаешь меня в гневе! — в этот момент глаза черепа вспыхнули странным фиолетовым пламенем и… я вскочил с кровати, всё ещё обливаясь холодным потом. 
Затем осмотрелся по сторонам и понял, что это всё тот же странный пионерлагерь со своими странными, и одновременно невероятно нормальными обитателями. Тогда что за бред мне сейчас снился? И что это вообще за тварь, которая со мной общается через сны? Ничего не понимаю. Надо бы пойти умыться и попробовать собрать мысли в кучу.  
Заметив что Ольга Дмитриевна всё ещё спит, я осторожно взял пакет с умывальными принадлежностями и вышел из домика, направляясь в сторону умывальников, по пути пытаясь вспомнить ещё и события вчерашнего дня. Помню, что сильно поругался с Алисой и Яной, правда причину уже не помню, ещё помню… что меня целовала Ульяна. Только делала она это для того, чтобы спасти меня от какой-то зловещей тени, за которой я хотел ночью отправиться в лес и наверняка сгинул бы там, если бы не познания сказок Ульяны о том, что почти любое колдовство можно снять поцелуем. Интересно, а она заранее знала, что это сработает или действовала наобум? Одно знаю точно: сегодня лучше мне не показываться ни Яне, ни Алисе, ни Ульяне. Во избежание дальнейших проблем. Пусть пока всё более-менее утихнет, а я займусь другими делами. Например, попробую поискать возможный выход отсюда, пока этот Гард со своей свитой не добрался до меня в реальности. 
— Привет. Что-то ты рано сегодня? – поздоровалась Юля, вновь появившись из ниоткуда.
— Не спится чего-то, — вяло буркнул я, продолжая путь к умывальникам. – Всё кошмары какие-то донимают.
— Тебя тоже? – удивилась кошкодевочка, отчего я даже остановился.
— В смысле? – не понял я. 
— Я уже которую ночь подряд каких-то странных людей вижу в снах. Они все в масках и чёрных одеждах, -рассказала она. – И всем им что-то от меня надо.
– То есть ты хочешь сказать, что видишь те же сны, что и я? – уточнил я.
— Судя по всему да, — задумчиво ответила она.
— Но разве такое возможно?
Юля пожала плечами, потом повела ухом и в одно мгновение исчезла из поля зрения, почуяв что кто-то идёт. А точнее бежит. Это была всё та же Славяна, всё в том же спортивном костюме. Видимо пробежку она устраивает себе каждое утро. Чего не скажешь обо мне. Я бегать не очень люблю. Дыхания не хватает.
— Физкульт-привет, — бодро поздоровалась помощница вожатой, продолжая бег на месте. – Чего вчера на ужине не был?
— Есть не хотелось, вот я и пошёл спать пораньше, — отмахнулся я.
— Ясно. А чего встал так рано? До подъёма ещё около часа. Или тоже решил здоровый образ жизни начать вести? – продолжила расспросы помощница вожатой.
— Не совсем, — ответил я. – Кошмары снятся, вот и не спится.
— Понятно, — задумчиво протянула Славя, но не стала вдаваться в расспросы, что, да почему. – Ну что же – бывает. Меня вон, тоже несколько недель подряд кошмары мучили, а теперь всё нормально. Всё потому, что я перестала перед сном забивать голову всеми дневными проблемами, говоря себе: «утро вечера мудренее». И как следствие спокойно засыпала.
— Ясно, — кивнул я. – Спасибо за совет! Если не возражаешь я бы хотел всё же пойти умыться. На завтраке ещё встретимся.
— Конечно-конечно. Не смею задерживать, — улыбнувшись ответила Славя, продолжая свою пробежку. 
Я же дошёл до умывальников, и пару раз ополоснувшись ледяной водой, окончательно проснулся. А всё-таки Славя права: не стоит забивать себе голову лишними переживаниями и проблемами, когда своих вагон и маленькая тележка. Может никто и не обиделся вчера на мои слова, а я тут себя накручиваю.
— Привет, — устало буркнула подошедшая к умывальникам Алиса. – Чего не спишь?
— Могу задать тебе тот же вопрос? – дружелюбно ответил я, на что Алиса улыбнулась приклеенной улыбкой и резко открыв кран, облилась с ног до головы.
— Вот же  ***! – Выругалась она, отряхиваясь от воды. — *** утречко началось! Просто ***!
— Ты не могла бы так ярко не выражать свои эмоции? — попросил её я. – А то всех разбудишь.
— Да мне *** на всех, — грубо ответила она. – Меня вообще тут не должно было быть.
— Что ты имеешь в виду? – осторожно спросил я, навострив ухо. Вдруг она такая же случайная жертва обстоятельств, что и я, и попала в этот лагерь по недоразумению?
— Что «имею», то и «в виду», — буркнула Алиса, продолжая отряхиваться. – Меня с Янкой вообще в другой пионерлагерь направляли поначалу. На море. Но моя «любимая сестрёнка» настояла на этом недоразумении, где мы сейчас – в этом зачуханом лагере, да ещё и на речке.
— А что такого? – пожал плечами я. – Река бывает не хуже моря. Причем иногда даже чище, из-за подводных течений.
— Мне пополам, эти твои течения, — отмахнулась Алиса. – Я хотела поехать к морю, и всё тут, — и тут же призадумалась. – Хотя и тут можно найти свои плюсы.
— Какие? – поинтересовался я.
— Например, знакомство с новыми интересными людьми, — задумчиво ответила она. – Потом ещё…
— Со мной, ты хочешь сказать? – попытался расколоть её я.
— Нужен ты мне больно, — фыркнула Алиса. – Ты ведь обычный неудачник, каких тут десятки по всему лагерю шастают. А учитывая какой «концерт» из ничего ты вчера устроил, то…
— Но цепляешься ты больше отчего-то именно ко мне. — подметил я.
На что Алиса покраснела, быстро собрала вещи и ушла, крикнув напоследок «дурака кусок». Хорошо ещё, что не что то более грубое. Я же хмыкнул, сам себе улыбнулся и закончив умывания, направился обратно в домик вожатой, вернуть обратно гигиенические принадлежности и пойти на завтрак, потому как желудок уже давно напоминал, что вчера его оставили без ужина. 
Явившись в домик, я заметил что вожатая уже проснулась, переоделась и сидела перед зеркалом расчесывая волосы. Заметив меня через зеркало, она повернулась и дружелюбно (если не сказать тепло) сказала:
— Доброе утро, Семён. Как самочувствие?
— Моё? – переспросил я, после чего сам себя ощупал. На всякий случай. – Да нормально вроде. А что?
— Да нет, ничего, — ответила Ольга Дмитриевна, продолжив расчесываться. – Просто я вчера тебя на ужине не видела, а как пришла, гляжу, ты уже и спишь. Причём прямо в форме и сильно дрожал, словно замёрз. Оно и понятно – ты ведь спал, ничем не укрывшись. 
— Так значит, это вы накрыли меня ночью простынкой? — догадался я, вспоминая события вчерашнего дня.
— Ну надо же было что-то делать, чтобы мой сосед не замёрз, — ответила она мило улыбнувшись и возвращаясь к расчёсыванию.
— Спасибо Вам за это большое, Ольга Дмитриевна, — смущенно ответил я. – Что бы я без Вас делал?
Вожатая хотела было что-то ответить, но вдруг ойкнула и пыталась вытащить расческу, которая запуталась в волосах. Я же решил прийти на помощь, пока она себе клок волос не выдрала.
— Позвольте, я помогу, — пообещал я.
— Ну ладно. Только хуже не сделай, пожалуйста. А то мне волосы стричь жалко будет. Долго отращивала, — попросила Ольга Дмитриевна и я приступил к распутыванию. Поначалу вожатая не верила, что я смогу помочь ей, без помощи  ножниц, но примерно через пару минут мне удалось распутать ей волосы, при этом всё же случайно вырвав только пару волос.
— Вот и всё. А вы боялись, — хихикнул я, передавая ей расчёску.
— Спасибо тебе Сень большое, — искренне поблагодарила меня Ольга Дмитриевна. – Чтоб я без тебя делала, спаситель мой?
— Наверное, так бы и пошли на завтрак, с расчёской в волосах, — улыбнувшись, ответил я. Она улыбнулась мне и посмотрела прямо в глаза, отчего я, слегка смутился. И если бы не сигнал на завтрак, я и понятия не имею, чем бы закончились наши с ней игры в гляделки. 
— Там вроде как на завтрак пора идти, — прервал наше затянувшееся молчание я.
— Да, ты прав. Пора, — подтвердила вожатая, надев свою привычную панаму. – Ладно, хотела сегодня походить без неё, но видимо не судьба. Составишь мне компанию… до столовой, я имею в виду?
— Почему бы нет? – подумав, ответил я.
— Тогда пошли, — ответила Ольга Дмитриевна, мы вдвоём с ней вышли из домика, и направились на завтрак. 
И всё бы ничего, вот только у меня вновь обострилась паранойя и складывалось такое впечатление, что за мной кто-то следит. Однако, я старался не подавать вида, что чего-то боюсь, чтобы не потерять в глазах вожатой образ «героя» спасшего её от ножниц и короткой стрижки. На удивление наша вожатая оказалась вовсе не такой, какой её привыкли видеть другие (строгой и требовательной врединой). Сейчас я видел перед собой просто красивую, добрую, весёлую и умную девушку, которой просто выпала определённая роль – играть строгую вожатую. Хотя на самом деле она совсем не такая. Не даром ещё Шекспир заметил: «весь мир театр, и люди в нём актёры».
— О чём задумался? – поинтересовалась у меня Ольга Дмитриевна.
— А? Что? Вы что-то спросили? – отвлёкся от своих мыслей я.
— Семён, с тобой всё хорошо? – взволнованно спросила вожатая.
— Всё нормально, — заверил её я. – А почему вы спрашиваете?
— Просто вид у тебя сейчас был, какой-то… слишком задумчивый… — наконец произнесла она. – Может, расскажешь, что у тебя случилось?
— Да ничего не случилось. Не переживайте вы так, — пытался перевести тему «в другое русло» я. – Со мной всё хорошо.
— Как же мне не переживать? – пожала плечами она. – Ведь я тут за всех вас отвечаю, не только потому, что должность обязывает. Ещё и потому, что человек я такой – не могу оставаться в стороне, когда кто-то нуждается в помощи.
— Спасибо, конечно, но… сейчас мне это не нужно. Честно. Потому что у меня нет проблем, — признал я и улыбнувшись добавил. – Но всё равно спасибо за заботу, Ольга Дмитриевна.
Она улыбнулась в ответ и только сейчас заметила, что мы держимся за руки, словно молодожены, приехавшие в лагерь на наш медовый месяц. И чтобы у остальных не поползли слухи о том, что у меня с вожатой, что-то есть, мы одновременно одернули руки и стыдливо уставились под ноги.
— Прости, Оль я… эээ… то есть, я хотел сказать, простите Ольга Дмитриевна, я так больше не буду, честное пионерское. Вот, — начал сбивчиво извиняться я. На что вожатая отреагировала вполне спокойно.
— Ничего Сень. Я не обижаюсь, — мягко ответила она. – Давно хотела предложить тебе перейти на «ты». Раз уж мы соседи. И потом, я ещё не такая старая и опытная, чтобы меня на «вы» называли и по имени — отчеству.
— Но Вы ведь… то есть ты ведь старше меня, да к тому же вожатая. То есть моё непосредственное начальство. Не будет ли это означать, что я фамильярничаю с тобой, называя тебя на ты при остальных пионерах? – спросил я. На что Оля задумалась.
— В этом что-то есть, — согласилась вожатая. – Тогда давай так сделаем: можешь называть меня на ты и по имени, но только когда мы наедине. А при всех, веди себя со мной как и остальные.
— Ясно, — кивнул я и тут же спросил. – А мне теперь случайно никаких привилегий ещё не будет, случайно? Раз уж мы теперь на «ты»?
— Каких ещё «привилегий»? – нахмурилась она, выделяя это слово.
— Ну, например, освобождение от общественной работы или двойная порция в столовой, — стал перечислять я, но когда увидел недовольный взгляд вожатой, то решил остановиться. – Понял. Переборщил. Так это же я пошутил. Шутка. Ха, ха, ха. 
— Не смешно, — сухо сказала она, даже не улыбнувшись.
— Ладно. Всё понял. Не очень из меня комик, — признал я. – Больше так шутить не буду. Пошли лучше быстрее, а то в столовой вечно не протолкнуться и мест свободных постоянно нет. 
— Так в чём проблема? Сядешь рядом со мной, — с ходу ответила она, успокоившись. – А что в этом такого?
— А как же Славя? Она ведь твоя помощница, разве нет? – вспомнил я.
— Это же не означает, что она должна всё время быть рядом со мной. Она может садиться с тем, с кем захочет, — пояснила Ольга, тут же добавив, немного надувшись, якобы от обиды. – И ты, кстати, тоже, если тебе не нравится моя компания или ещё что.
— Нравится, конечно. И ты сама мне тоже нрав… гм… в общем пошли уже, а то все хорошие места расхватают, — закончил я, немного осекшись. 
Но видимо Оля всё поняла и загадочно улыбнувшись, продолжила вместе со мной путь к столовой.  
Как я и предполагал, в столовой снова было не протолкнуться, от наплыва оголодавших пионеров. Славя, конечно успела занять Ольге место, но мне там было никак не втиснуться. Пришлось снова примоститься между Алисой и Ульяной, которые не были против моей компании, но и особого желания, чтобы я сел с ними рядом тоже не испытывали.
— Чего встал над душой? – спросила Алиса вместо приветствия. – Или падай, или топай дальше. Аппетит только портишь.
— И тебе снова доброго утра, Алис! — улыбнувшись, ответил я, присаживаясь между девочками. Причем Ульянка, как бы невзначай, придвинулась ко мне поближе, хотя свободного места ещё было достаточно. Но я решил просто не обращать внимания. Вместо этого я спросил. – А где Яна? Что-то я её не увидел в столовой?
— Как? Она разве не с тобой? – удивилась Ульянка. – Я думала, что вы всегда вместе ходите. Вы что, поссорились?
Алиса лишь фыркнула, продолжая ковырять вилкой рисовую кашу, которая сегодня была на завтрак.
— Да нет. Разве что она могла только за вчерашнее обидеться. Но тогда достаточно было просто со мной не разговаривать. От еды-то, зачем отказываться? – начал размышлять я.
И как по волшебству, откуда ни возьмись, появилась Яна с подносом в руках. Только вид у неё сегодня был, мрачнее тучи. А судя по тёмным кругам под глазами, она ещё и плохо выспалась.
— Привет Яна. Прости меня, пожалуйста, за вчерашнее, — сходу стал извиняться я.
— А? Что? – отвлеклась от своих  мыслей она, обращая на меня внимание. – А, привет Сень. Я тебя прощаю, хоть и не знаю за что.
— Так ты уже и не помнишь, что вчера было? – догадался я. – Тогда, отчего у тебя такой мрачный вид?
— Да вот, не выспалась. Всё думала, как там наш совёнок. Поправился ли? Кошмары ещё всякие начали сниться, – рассказала она.
— Так в чём проблема? Давай после завтрака его, и навестим, — предложил я, чем явно поднял Яне настроение.
— Я не против, — ответила она улыбнувшись. – Спасибо тебе Семён. Ты настоящий друг.
— Ой, дайте кто-нибудь ведро, кажется мне плохо, — скривилась Алиса, глядя на нас. Но когда я недовольно на неё посмотрел, снова уткнулась носом в свою тарелку.
— А можно и мне с вами? – стала напрашиваться Ульянка.
— Почему нет, — пожали плечами я с Яной. – Вот доедим и сразу пойдём. Алис, ты с нами?
— Не ребята, тут я пас, — отмахнулась она, приступая к чаю с галетами. – Я лучше схожу на пляж, позагораю. Так что если буду нужна, я на речке. До скорого, — затем собрала свою посуду и унесла её обратно на кухню.
— По-моему она сегодня опять не в настроении. Раз пристаёт ко мне с самого утра, — предположил я.
— А по-моему это означает несколько иное, — подметила Яна. – Зря ты не хочешь встречаться с Алисой. Она хорошая. Хоть поначалу и кажется ёжиком, выпустившим свои иглы.
— Скорее уже дикобразом, — добавил я.
— Дико… кем? – не поняла Ульяна, подслушав наш разговор.
— Это такие большие ежи с очень длинными иглами, — пояснила Яна. 
— Тебя не учили, что перебивать старших неприлично, — стал воспитывать Ульянку я. На что она скривила рожицу и показала мне язык, надеясь, наверное на то, что я как-то отреагирую. Но когда от меня не последовало никакой реакции, обиженно надулась, скрестив руки на груди.
— Нуу… я так не играю. Скучные вы все какие-то. Веселиться не умеете, — ответила она.
Передав Ольге куда мы идём (чтобы общественно полезными/принудительными работами пока не нагружали), я с девочками вышел из столовой, мы направились в сторону медпункта, где в тот момент и находился наш «больной». Однако, меня отчего-то всю дорогу снова не покидало странное чувство тревоги. Словно за мной следят. И судя по своим ночным кошмарам, я даже знал кто. Только что нужно от меня этому психопату? Но несмотря на напряженность, я старался держаться настолько естественно, насколько возможно.
— Сень, с тобой всё в порядке? – заботливо поинтересовалась Яна.
— Всё в порядке, — заверил я. – А что?
— Просто взгляд у тебя сейчас был, какой-то слишком уж задумчивый, — ответила она. – Словно тебя что-то беспокоит. Может, расскажешь?
«Ага. А вы меня потом все дружно в дурдом сдадите. Нет уж, спасибо» — подумал я, а в слух ответил: — Ничего со мной не случилось. Просто о доме вспомнил, вот и призадумался немного.
— Это хорошо, когда есть куда возвращаться, — печально вздохнула Яна.
— В смысле? – не понял я.
— Я имею в виду, что хорошо, что у тебя есть своя крыша над головой, — ответила она.
— А разве у тебя с Алисой её нет? – поинтересовался я.
Яна покачала головой и грустно улыбнулась.    
— Мы с Алиской детдомовские. Наши родители погибли в авиакатастрофе, когда мне было пять лет, а Алисе четыре года. И так как мы остались совсем одни, нас отправили в детский дом. Я, конечно, старалась не унывать и во всем видеть только хорошее. А вот Алиса, как видишь, пытается отстраниться от всех за стеной агрессии, — рассказала Яна. – Там мы, кстати, и с Ульяной познакомились, когда защитили её от хулиганов. С тех пор дружим, стараясь держаться вместе.
— А что с Ульянкиными родителями? – спросил я, смотря на эту жизнерадостную девчушку, которая шла рядом с нами, что-то напевая себе под нос. 
— Её родители оставили ещё в роддоме, сразу после рождения, — тихо шепнула мне на ухо Яна, чтобы Ульяна не слышала, что мы говорим про неё. – Хотя ей сказали, что они у неё были археологами и пропали во время раскопок где-то в Африке. 
Никогда бы не подумал, что они все трое из детского дома. Оказывается, есть в этом мире те, кому судьба сделала намного больнее, чем мне. Только одни могут это принять и жить дальше, а другие пытаются отстраниться от этого мира под толстой раковиной безразличия и агрессии.
— Ну вот теперь ты всё про нас знаешь. И если откажешься вообще с нам общаться – мы это поймём, — сказала Яна.
— Не выдумывай. Ничего такого не будет, уверяю тебя, — заверил я, беря её  за руку. – Ведь как говорили древние мудрецы: «Прошлое – забыто, будущее – скрыто, настоящее — даровано». Поэтому его и зовут настоящим. Надо жить здесь и сейчас и не отвлекаться на то, что было и то, что будет.
— Хорошо сказано, — подметила она и снова печально вздохнула. – Только вот не знаю, получится ли?
—  Вместе мы всё преодолеем, — сказал я. – Нужно только верить и ничего не бояться.
— А я и не боюсь, — улыбнулась Яна.
— Ну чего вы там встали? Идём, или как? — начала поторапливать нас Ульяна. – А то не идёте а ползёте словно жук, которого я Семёну вчера в тарелку подложила.
— Вообще-то это не жук, а членистоногое, — поправила её Яна.
— А во-вторых – ещё раз так сделаешь и пожалеешь, что разбудила во мне зверя, — пригрозил рыжей бестии я. На что она только посмеялась.
— Ну и что? Я хомяков не боюсь! — съязвила она, кривляясь, пока я потихоньку стал закипать от злости.
— Ах ты маленькая… — хотел было выругаться я.
Благо, что Яна вовремя меня остановила, мы пожали друг другу руку в знак перемирия и продолжили свой путь. Хотя мы с Ульянкой по дороге иногда и показывали друг другу языки. Но вспомнив, что Ульянка мне вчера прямо-таки жизнь спасла, я решил, что не стоит на неё обижаться. В конце концов, она ведь ещё ребёнок и не всегда понимает, как нужно себя вести со старшими (хотя и я судя, по отражению в зеркале, от неё не далеко ушёл в плане возраста, в данный момент).
Проведав нашего нового знакомого и узнав, что тот уже буквально завтра снова сможет летать, мы все были несказанно рады этой новости. И только сейчас подумали, что возвращаться-то ему по сути и некуда. Гнездо ведь разрушили, а где его родители, мы не знаем. Зато я кажется знаю, кто нам в этом может помочь. Оставив девочек одних, я направился в сторону лесного озера, в надежде найти там Юлю. Однако вместо неё там меня ждал другой сюрприз. Мой старый «добрый» знакомый из кошмарных снов всё в том же чёрном одеянии и японской театральной маске.
— Что тебе от меня нужно? Зачем ты мучаешь меня? – напрямую спросил я.
— От тебя лично мне нужна еда, — вкратце ответил он, чем ввел меня в легкое замешательство.
— Эээ… а по конкретней можно? – уточнил я. – Скажи какая еда тебе нужна и я принесу, честно.
На что оживший ночной кошмар лишь усмехнулся.
— Всё что мне нужно, у тебя уже есть с собой, — пояснил он.
— И что же это? – насторожился я ища пути к отступлению.
— Твои чувства, эмоции… иными словами энергия жизни, — ответил Гард. – Потому как я существо несколько иного склада и мне не подходит обычная человеческая пища. И мне кажется, что ты как раз готов, к употреблению так сказать.
Неожиданно глаза под маской вспыхнули странным фиолетовым пламенем и я начал чувствовать, что меня одолевает невероятная усталость. Словно я несколько недель не спал. И прежде чем отрубиться я услышал странные шипящие звуки, а затем короткий крик самого пожирателя чувств. 
Очнулся я уже под старым дубом, с каким-то подорожником на лбу. А рядом сидит Юля, поглаживает меня по голове, изредка целуя, тихо плакала и причитала:
— Не уберегла. Как же так? Я же предупреждала, а он… мальчишки. Все одинаковые. Говори – не говори, в одно ухо влетит, а через другое тут же вылетит. Очнись же. Милый мой, родной…
— Где это я? – первым делом поинтересовался я, чем немного напугал кошкодевочку, но когда она поняла, что это был я, сначала обрадовалась, а после влепила мне небольшую оплеуху.
— Это ещё за что? – не понял я.
— За то, что заставил нервничать! — пояснила она и  тут же слегка поцеловала. – А это, за то, что жив остался. Боггард обычно не церемонится со своими жертвами и высасывает их до последней капли, используя потом пустые оболочки в своих целях.
— Стоп, — притормозил её я. – Давай, пожалуйста, теперь по порядку. Что ещё за «боггард»? 
— Он что-то вроде злого духа, цель у которого – это есть жизненную энергию живых существ, — пояснила Юля. – Причём в привычных условиях его практически нельзя заметить, так как у боггарда нет собственного образа и он невидим для окружающих.
От такого потока информации у меня голова пошла кругом.
— То есть ты хочешь сказать, что тут в окрестных лесах есть невидимый монстр, который есть всех подряд? Или точнее высасывает, если речь идёт о его способах питания, — пытался понять я.
— Так и есть, — кивнула Юля.
— И как же его одолеть, пока он тут всех не убил? – спросил я. Но девочка-кошка лишь пожала плечами.
— Насколько я знаю, против него нет оружия, — задумчиво ответила она. – По крайней мере физического точно.
— Тогда стоит поискать в книжках, что вообще известно про этого монстра, — сказал я, вставая на ноги, несмотря на все отговорки Юли. – Не бойся, я смогу вас всех защитить. Даю слово.
— Да я не за себя беспокоюсь, — честно призналась девочка, слегка краснея и пряча взгляд. – Давай хоть из леса выведу, что ли?
— Это можно, — задумчиво ответил я. – А то в этих местах я впервые. Немудрено заблудиться, — и тут же вспомнил об одном важном деле. – Кстати, Юль, извини за глупый вопрос, но ты случайно гнезда вить умеешь? 
— Случайно – нет, – хихикнув ответила она. – Я ведь на деревьях не живу, как знаешь. А почему ты спрашиваешь?
Я рассказал ей про спасённого совёнка и про то, как его гнездо разорили хулиганы.
— И теперь ему некуда будет возвращаться, когда тот поправится.- закончил я. На что Юля слегка призадумалась.
— Совёнок, говоришь? Маленький?
— Ну да. Где-то с половины моей ладони, — наглядно показал я, отмерив пальцем правой руки середину левой.
— Просто я кажется, его родителей видела и по-моему они были очень опечалены поломанным гнездом и отсутствия своего птенца, — пояснила она. – Поэтому лучше будет его вернуть, пока не случилось ещё чего плохого. 
— Тогда поможешь мне с этим? – спросил я. – Я в долгу не останусь, обещаю?
На что Юля тепло улыбнулась и ответила:
— Ничего мне не нужно. У меня и так всё есть, о чём можно мечтать. 
— Тогда, если что понадобится — обращайся, хорошо?
Кошкодевочка кивнула и мы направились к выходу из глухой чащи леса. Но теперь постоянно находясь в полной готовности, если не атаковать, то бежать прочь изо всех сил от этого боггарда, который мог быть где угодно. И мы настолько с ней прислушивались к каждому шороху, что каким-то странным образом не прошли мимо Яны с Ульяной, которые заглядывали под каждый кустик. Они что грибы собирают? Или меня так внимательно ищут? Я было хотел их окликнуть, но Юля меня притормозила.
— Мне пора уходить, — сообщила она.
— Да успеешь ещё. Пойдём, я тебя лучше с девчонками познакомлю, — предложил я. – А то мне никогда не поверят, что сам из леса выбрался.
 — Ничего не получится, — ответила Юля. – Меня они всё равно не увидят.
— Почему? – удивился я. – Я же тебя вижу? Значит и остальные тоже должны.
— Всё не так просто, как кажется, — ответила она. – В общем, потом объясню. До встречи. И… береги себя, ладно? – попросила она, немного смущаясь.
— Постараюсь, — заверил я. – Ты тоже будь осторожна.
Она кивнула, и поцеловав меня на прощанье, испарилась, словно её и не было, оставляя после себя еле уловимый аромат цветов и хвои. Всё-таки в ней что-то есть. Очень необычная девушка. К тому же очередная моя спасительница. Что же делать, если мне вдруг придётся выбирать между всеми, кто ко мне неравнодушен? Ума не приложу. Хотя в данный момент есть дела намного важнее романтики и прочих отношений. Ведь сейчас на кону стоит не только моя жизнь, но и жизни многих находящихся тут, которые стали мне как родные. И я не могу допустить, если с ними что-нибудь случится.
— Вот он где! – радостно воскликнула Ульяна, заметив меня и подбежав, сразу же заключила меня в объятья, чуть не сбив при этом с ног. – Ты где пропадал всё это время? Мы уже волноваться начали, да Яна?
— Точно, — поддержала её сестра Алисы. – Уже было собрались идти обратно в лагерь, собирать поисково-спасательный отряд. 
— Да нормально всё со мной, не переживайте, — поспешил успокоить их я.
— Но всё-таки вид у тебя несколько бледный, — заметила Яна. – Ты случайно никаких ягод или грибов в лесу не ел?
— Я что – враг своему здоровью или ребёнок маленький? Конечно, я не беру в рот то, что не знаю, – фыркнул я, высвободившись от объятий Ульяны, которая прилипла ко мне, словно её клеем намазали. – Наверное, просто переутомился немного, вот и всё.
Разумеется, что было на самом деле, я рассказывать не стал, чтобы не пугать девочек. Они и так сегодня натерпелись. Полдня меня по лесу искали. Хорошо что боггард чудом не нашёл их раньше, а то не знаю, чтобы я с ним такое сделал, когда нашёл бы. 
— Ладно. Ты нашёл, из чего мы сделаем гнездо для нашего совёнка? – поинтересовалась Яна переводя тему. – Или хотя бы дупло.
— Пока нет, но… кажется я знаю, где его родители, — сообщил я.
— А ты уверен что это они? – скептически спросила Ульяна. – Может это какие другие совы и они этого бедного совёнка вообще заклюют.
— Заклюют – может и не заклюют, но вот съесть его, когда еды мало или нет совсем, они очень даже могут, — сообщила Яна. Отчего я с Ульяной поморщились.
— Кошмар, какой, — верно подметила Ульянка.
— И не говори, — поддержал её я. – Тут явным каннибализмом попахивает, тебе не кажется? – поинтересовался я у Яны. Та развела руками.
— А что делать? Естественный отбор – штука жестокая, но необходимая, — пояснила она. – Так выживают только сильные и здоровые особи.
Неожиданно подул сильный и резкий ветер в котором, я услышал не разборчивый шепот очевидно того самого боггарда. Так что пока мы тут, мы у него как на ладони. Пора возвращаться обратно, пока мы на своём примере правила естественного отбора не усвоили.  
Однако, вернувшись в лагерь, никаких даже малейших следов опасности, я не почуял. Может мой «параноидальный радар» даёт небольшие сбои? Или же я и правда сошёл с ума и мне надо к психиатру. Интересно, а он у них тут есть? Девчонки недолго думая, решили до ужина определить новое место  жительства совёнку. Но учитывая что сегодня меня чуть не убили (к тому же это было среди бела дня), я всё же смог настоять на том, что этим лучше заняться завтра, когда светит солнце, а не в темноте по лесу шастать, потому как тут могли оказаться какие угодно дикие твари. В результате чего, мы разошлись каждый по своим делам решая встретиться за обедом, сигнал на который должен прозвучать в любой момент. 
Я же решил пока что заглянуть в библиотеку, и поискать хоть какую-нибудь информацию об этом боггарде. Но когда очень разболелась голова, я решил пока повременить с дополнительной загрузкой в неё бесполезной информации. Нужно немного полежать и всё пройдёт, это я знал точно, потому что не раз так делал. Кое-как дойдя до домика вожатой, я понял, что «заряд» моего внутреннего «аккумулятора» близок к нулю и я могу рухнуть прямо на землю. Видимо это давали о себе знать последствия высасывания из меня значительного количества энергии этим боггардом, вот я чувствую себя как отжатая половая тряпка. Но ничто так не заряжает энергией, как крепкий и здоровый сон… минут этак шестьсот. Дальше я смутно помню, как пытался открыть дверь, как вошел внутрь и не раздеваясь плюхнулся на вожделенную кровать, предаваясь сладкому сну. И что более странно – на этот раз без сновидений.

========== День 4 ==========

Iʼm not ashamed
Iʼm not afraid
Iʼm not okay
Welcome to the masquerade
Welcome to the masquerade
(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Проснувшись, я понял, судя по будильнику, что опоздал на ужин. Время показывало половину первого ночи. Ничего себе. А я неслабо подремал. Как назло, именно в тот самый момент ужасно захотелось есть. Оля, как и ожидалось, спала беспробудным сном, периодически смешно похрапывая, отчего я слегка улыбнулся. Даже набрался наглости, подошёл к ней и поправив одеяло, чмокнул вожатую в лоб. Отчего Оля сначала недовольно заворочалась, а затем чему-то мечтательно улыбнулась, не открывая глаз. Я же немного призадумался: а может всё это время, что я жил в своей прошлой жизни, были всего лишь моей собственной «матрицей» выстроенной невидимым, всемогущим Великим Архитектором, только лишь для того, чтобы я мог потешить его безграничное «эго»? И попав сюда, я осознал, что можно жить не только по записанной программе типа «спальня-кухня-туалет-комп-кухня-туалет-спальня», где любое изменение данной цепочки действий влечёт за собой, целый ворох всевозможных багов, которые ни к чему хорошему не приведут. Но этот лагерь, со всеми его обитателями, казалось бы нарушает все законы известного мне мира, выбиваясь из привычной реальность, словно берёза в хвойном лесу. Или как старинный граммофон с ручным заводом, в магазине электроники. И всё присутствующие здесь пионеры ведут себя так, как по сути и должны вести себя нормальные люди, а именно помогать и быть добрее друг к другу не из чувства корысти или желания выгоды, а просто так… потому что так на самом деле правильно. 
До чего же всё оказалось просто: мы готовы разбиться в лепёшку и совершать подвиги, для тех, кому до нас нет абсолютно никакого дела; а по-настоящему любят нас те, которым мы нужны и без всяких подвигов. И, если вдруг, моя история в этом пионерлагере когда-нибудь закончится, я на всю жизнь запомню дни проведённые здесь. Потому как это место кардинально изменило мою жизнь, сделав меня намного добрее и… человечнее что ли? Но, если у моей истории будет конец, я бы не хотел ставить в конце точку. Лучше уж пусть у меня всегда будет многоточие.
Раз сна не было ни в одном глазу, то я решил выйти наружу подышать свежим ночным воздухом. Может хоть это поможет мне снова уснуть? Приняв удобную позу в шезлонге вожатой, я уставился в чистое яркое звездное небо, пытаясь разгадать хитросплетение звезд, которых тут было видно, как нигде в городе. И хотя я не астроном, Большую и Малую медведиц нашёл почти сразу. А вместе с ними и полярную звезду, которая ещё на заре времён указывала путь путешественникам и мореплавателям. Интересно, а куда она приведёт меня? 
Поддавшись неведомой силе, я встал с шезлонга и направился туда, куда меня вела звезда. Причём совершенно забыв об осторожности и о существе-маньяке, способного выжать из меня все «соки», словно из спелого лимона за считанные минуты. Несмотря на это, я продолжал идти вперед пока не понял, что уже находился по колено в воде. Только тогда я пришёл, а себя и оглядевшись, понял что звезда привела меня на местный речной пляж, где обычно днём собирается практически весь лагерь, чтобы загорать, плавать и веселится, ночью выглядел как-то особенно пустынно и одиноко. Но от этого не менее красиво: спокойные речные воды, лениво выплескивали на берег какой-то мусор, вместе с речной растительностью; а огромный диск полной луны, красиво переливался в ряби вод неизвестной мне реки, уходящей куда-то за горизонт. Недолго думая, я уселся прямо на берег и начал кидать мелкие камушки в воду, что меня слегка успокаивало. Однако, я не мог не ощутить присутствие, что тут кроме меня был кто-то ещё.
— Поздновато для прогулок, тебе не кажется? — поинтересовался знакомый голос, незнакомого мне пионера, лица которого я не мог рассмотреть, так как он сел против света Луны. Но по голосу я мог бы поклясться, что уже где-то слышал этот голос. Только где?
— А ты что же, надзирателем заделался, за всеми приглядывать? — фыркнул в ответ я, не отвлекаясь от бросания камней. — Сам-то кто будешь? — спросил я, пытаясь рассмотреть лицо «знакомого незнакомца».
На что «мистер икс», лишь хмыкнул, задумчиво почесав затылок.
— Так ты не из «обработанных»? — задал странный вопрос он.
— Из каких? — не понял я.
— Ну я имел в виду, что ты не очередной обработанный этим монстром болванчик, — не совсем понятно пояснил он.
— Теперь помедленней и по-русски, — попросил я. — И сначала, пожалуйста, кто ты? Откуда про меня и этого боггарда знаешь? И что тут вообще происходит?
— Так ведь ты не первый, из тех, кто попал сюда, а после остался навсегда в виде послушного и безмолвного раба, — ответил он, продолжая бросать камни.
— И зачем ему это? — пытался понять я. На что незнакомец пожал плечами.
— Как он сам говорил: «это его развлекает», — ответил он. — И то что, если мы ему вдруг наскучим, то он сделает себе ещё.
Последнюю фразу мы закончили с ним вместе, отчего переглянулись между собой и меня пробрала мелкая дрожь. Потому что я начинаю понимать, кто сейчас сидел передо мной и рассказывал безумные истории, за которые в моём мире в лучшем случае над ним бы просто посмеялись, а в худшем упекли в дурдом.
— Ты… это я, да? — нерешительно спросил я. Незнакомец кашлянул, молча встал.
— Плохая это была затея, садиться в этот чёртов автобус, — сказал он скорее самому себе, нежели мне. — Вот и мучайся теперь. Не стоило мне сюда приходить. Вдвоём мы простая добыча. Так что прощай и береги себя Сень, — я попытался схватить его за руку, но моя рука прошла сквозь него, словно незнакомец был призраком.
— Но это, же… невозможно? — не веря своим глазам я, осматривая руки. — Кто ты такой, чёрт тебя дери?
— Я тот кем ты станешь, если не свалишь отсюда в ближайшие два дня, — малопонятно ответил он.
— То есть я тоже стану таким? — в шоке спросил я.
Другой я кивнул и грустно вздохнув, ответил.
— Если не свалишь отсюда, то точно станешь.
— А как же остальные? — взволнованно спросил я. — Я что же, оставлю их всех на растерзание этому монстру?
Другой «я» сжал кулаки и со злости топнул ногой о землю, отчего я, только сейчас заметил, что он даже следов не оставлял. Настоящий призрак. И меня ждёт то же самое, если ничего не предприму?
— Всех спасти никак не получиться, — скрипя зубами, произнёс он. — Только кого-то одного. Такая уж тут система — вход неограничен, выход — максимум за один раз вдвоём.
— И никак иначе? — с надеждой спросил я.
— Я пытался обойти эти правила. Пытался идти против правил. Результат ты видишь, — он обвёл себя руками. 
— Теперь я всего лишь призрак прошлого себя, который должен вечно искать себе место последнего пристанища. И если ты не хочешь стать таким, как я — определяйся скорее с кем хочешь остаться и вали из лагеря, пока не стало слишком поздно… — и с этими словами растворился в воздухе, словно его и не было, оставив меня один на один с моими мрачными мыслями.
По-моему, он как-то очень легко сдался, не пытаясь сопротивляться системе, просто приняв свою судьбу. За нормальную жизнь нужно бороться до конца… даже если он будет не очень счастливым. Зато если выживешь, получишь наконец то, ради чего живёшь на этом свете — то самое невидимое, эфемерное чувство, свойства, которого пытались постичь античные и восточные философы в течении нескольких веков. А именно — наконец-то будешь счастливым и получишь ту самую жизнь, которую заслужил. Так что если Гарду нужен я, то он получит то, что хочет. Только с тем условием, что никто из моих подруг не пострадает. 
Конечно, глупо будет вот так сдаваться, но так, по крайней мере можно быть хоть как-то уверенным в том, что Гард никого из них не тронет. И всё это только в том случае, если я раньше не найду способа, либо спасти всех, либо избавится от этого боггарда навсегда. Но это уже утром, а сейчас мне отчего-то снова захотелось спать. И не желая возвращаться обратно, я решил заночевать прямо тут, под деревом. К тому же, тихий шелест речных волн действовал на меня как-то особенно убаюкивающее…. 
Причём настолько, что я не заметил как провалился в сон и… тут же проснулся, от звонка будильника и яркого солнца бьющего прямо в открытое окно прямо в глаза. Так это что же получается — все, что сейчас было, всего лишь сон? Или видение? Сколько же я тогда спал? Судя по диким, голодным воплям, которые в тот момент издавал мой желудок, который в очередной раз оставили без законного ужина — долго. Заметив, что вожатая уже встала и снова наводит марафет перед зеркалом, на этот раз связывая волосы в тугой пучок, я невольно улыбнулся, наблюдая за её сменой имиджа. А так ей, по-моему даже лучше. Очевидно почувствовав спиной, что за ней наблюдает, Оля быстро доделала причёску, и снова заведя будильник, поднесла это звенящее «орудие пыток», прямо к моему уху, отчего мне на мгновение показалось, что я оглох.
— Соня вставай! Нельзя столько спать! Ты ведь не коала и не ленивец какой-нибудь! — перекрикивала будильник она, при этом ещё и тормоша меня за плечо.— Вставай давай. Нас ждут великие дела.
— Ну у вас и методы пробуждения, Ольга Дмитриевна, — ворчал я, нехотя вставая с кровати, пытаясь при этом проснуться.
Оля поставила будильник на место и улыбнулась.
— Прости если что не так, — извинилась она. — Просто ты и вчера снова ужин пропустил, но я сразу поняла, где ты можешь быть, хоть поначалу думала всякое…
— Например? — прищурился я.
— Ну, например, думала, что ты пошел гулять с Алисой, Яной и Ульяной. Или у Шурика с Электроником засиделся, мастеря вместе с ними этого их… как его там… адронда, какого-то, — начала перечислять варианты, отчего я засмеялся, услышав, как она пыталась воспроизвести слово «андроид». Из-за чего Оля сердито нахмурилась, в результате чего пришлось прекратить смеяться. 
— Я тут понимаешь ли места себе не нахожу, волнуюсь за него, а он смеётся. Да ну тебя, — обиженно бросила она, снова отворачиваясь к зеркалу.
Отчего я прекратил смеяться, встал с кровати, подошел в ней сзади и положив руку на плечо, сказал:
— Вот за такую заботу, тебе огромное спасибо, — говорил я, поглаживая её по плечу.
Из-за этого она поначалу слегка вздрогнула, но руку с плеча убирать не стала, разрешив мне, продолжит себя гладить, понимая, что я, таким образом, перед ней раскаиваюсь, даже без слов. Бедная. Неужели ей просто не хватает добра и ласки со стороны окружающих, вот она на всех и срывается? Признаться честно, мне и самому нравились подобные прикосновения к Оле. Но всему есть предел: ещё немного погладив девушку по плечу, я поспешил пойти чистить зубы, чтобы наконец успеть в столовую вовремя.
— Сень? — окликнула меня вожатая уже при выходе.
— Что? — поинтересовался я.
— Спасибо тебе… за то, что ты рядом, — скромно ответила она. — Ты всегда так добр ко мне.
— Пустяки, Оль! — махнул рукой я, улыбнувшись. — Просто человек я такой — не могу пройти мимо людей, которым плохо. Ладно, если это всё, то я хотел пойти немного умыться перед завтраком. Не возражаешь?
— Иди, конечно, — ответила она улыбнувшись. — Не смею больше задерживать.
И в приподнятом настроении, я вышел из домика на улицу, где тут же в лицо стало светить яркое и тёплое летнее солнце, а здешняя палитра красок различных цветов, кустиков и прочих растений только продолжала радовать глаз, несмотря на всю свою неестественность. А может, нет тут никакого монстра, и я всё это сам себе выдумал? Мало ли что мог выдать мой воспалённый мозг, после нескольких лет сидения перед монитором и познания мира видеоигр? Хотя и с голодухи тоже глюки могут начаться. Дабы желудок не начал сам себя переваривать, я решил как можно быстрее закончить утренние процедуры и топать на завтрак.
Придя к умывальникам, я быстро ополоснулся для начала, думая что вода опять будет ледяной. Но на удивление в этот раз она оказалась довольно оптимальной для меня температуры, если учесть, что поначалу я реально думал, что меня хотят здесь заморозить. Видимо уже вполне привык. Дальше настал черёд чистки зубов, Открыв баночку с зубным порошком, я только собрался опустить туда зубную щетку, как вдруг почувствовал, что меня что-то кольнуло, чуть пониже спины. Затем ещё раз. Когда подобное произошло в третий раз, я не выдержал и повернулся, увидев перед собой Ульянку, которая что-то прятала за спиной, одновременно притворяясь «белой овечкой».
— Ты чем это в меня тычешь? — поинтересовался я.
— Я?! Ничем не тыкаю. С чего ты взял? — сильно удивилась «рыжая ракета» (хм…, а что, неплохое прозвище для такой шустрой девчонки. Пожалуй, можно иногда её так называть).
— Руки покажи! — потребовал я.
— Пожалуйста… — фыркнула она, показывая только правую.
— Обе! — громче произнес я. На что Ульяна обиженно надулась, но всё же показала мне обе руки, в которых я увидел нечто… напоминающее бумеранг. Интересно она его сама сделала? Конечно нет, наверное поиграть взяла или стащила у кого-то. Только у кого? — И где ты эту штуку взяла?
— Всё тебе прямо так и расскажи, — ехидно ответила она, показав мне язык. — Не важно где. Играть будешь, или как?
— Или «как». — передразнил её я, возвращаясь к чистке зубов. Но увидев её весьма расстроенный вид, я сдался и согласился. — Ладно. Сейчас зубы почищу, пойдём твою новую игрушку побросаем.
— Нет уж, — рьяно сказала Ульяна. — Бросать не дам. Улетит ещё. Ищи потом. Давай как-то по-другому.
— Как по-другому? — хрюкнул со смеху я. — Ты хоть знаешь, что это?
— Ну да… это… как её… ну эта… — задумчиво почесывая в затылке, говорила она. — Ну эта… такая штука в общем… ой, а тебе не всё ли равно?
Это рассмешило меня ещё больше.
— Вот-те раз. Ты что никогда бумеранга не видела? — спросил я, чем ввел девочку в ещё большую задумчивость.
— Баму… Биму… Чего? — не поняла она.
— Это такая искривлённая палка, которую если кидаешь, то должна возвращаться обратно. Теоретически, — пояснил я.
— Здорово! — восторженно ахнула Ульяна, с большим интересом разглядывая свою «находку». — Тогда давай побросаем, раз он возвращается!
Я было хотел ей ответить, но нас прервал сигнал созывающий всех пионеров на завтрак. И мой желудок тут же напомнил, что его уже очень давно не кормили, при этом гулко «рыча», чем позабавил рыжую проказницу.
— Ты кого-то проглотил? Так громко рычит! — смеясь, спросила она.
— Нет, — покачал головой я. — Просто со вчерашнего обеда ещё ничего не ел.
— Тогда побежали быстрей в столовую. Наперегонки! — задорно выпалила она. Очевидно она очень любит бегать. — Кто последний, тот этот твой буми… бами… в общем эта штука моя, вот.
— Вообще-то я не… — хотел было сказать я, но Ульянка уже убежала.
— Надо же. Такая маленькая, а столько энергии, — задумчиво поизнёс откуда-то взявшийся голос Гарда. — Мне бы надолго хватило.
— Если хоть пальцем её тронешь, я не знаю, что с тобой сделаю. — пообещал ему я. Что только позабавило боггарда.
— Смешно. Нет, правда. Оля тут не совсем права, насчёт твоего чувства юмора. Оно у тебя есть. Правда на любителя, но всё же…
— Пока я здесь, ты никого не посмеешь обидеть, ясно тебе? Уродец! — крикнул я куда-то в пустоту, отчего проходившие мимо меня пионеры и пионерки, шарахнулись, подумав что я сошёл с ума.
— Ясно, то ясно, Сенечка. — задумчиво говорил он. — Только видишь, какая загвоздка — если я не получаю, то чего хочу, я начинаю злиться. А если меня разозлить, то всем вам придётся только молиться, чтобы я вас не отыскал раньше, чем вы успеете спрятаться или убежать. Так что ещё хоть одна подобная выходка с твоей стороны… и вы все здесь познаете меня в гневе! Ясно тебе?!
От его крика у меня даже уши заложило ненадолго. Однако, когда всё прошло, голос исчез, словно его и не было. И если это, правда, тот о ком я думаю, то нам останется только два варианта: бежать или принять бой. И так как среди всех пионеров, бойцов я не приметил (даже Алиса по большей части просто понтуется, нежели на самом деле умеет драться), то выход у нас тут есть только один — бежать. Спасти, кого только можно и бежать из этого проклятого места, как можно дальше. Иного пути, пока что, я просто не вижу. Только как обо всём этом сообщить остальным? Они же вмиг меня в дурку сдадут, а их самих тем временем сожрёт этот монстр. Нет, я не должен этого допустить. Я можно сказать, впервые за долгие годы одиночества, наконец обрёл настоящих друзей, подруг и даже ту единственную, с которой… только кто же для меня та самая с которой я словно в сказке, готов прожить долго и счастливо? Этого я пока что не знал. Ладно, потом разберёмся. Пока что есть дела поважнее. Провести эвакуацию, а там… пусть решает судьба. Хоть и был выход проще — дать Гарду то, что ему нужно, то есть меня и что я бы не задумываясь, сделал бы, если бы был уверен, что на этом, он остановится. Но мне кажется, что ничто не способно утолить его вечный голод…

Пока я в одиночку дошёл до столовой, как я и ожидал, свободных мест почти не осталось. Были только места возле Ульянки, которая «в наглую» заняла целых три свободных места, при помощи своего бумеранга, говоря другим, что это опасное оружие, которым она обязательно воспользуется, если от неё не отстанут. Интересно куда это она так много свободной территории собирается использовать? Или к нам ещё кто-то должен прийти?
— За то, что ты пришёл последний и проиграл, принеси-ка мне чего-нибудь сладкого и побольше! — с ходу начала Ульяна, как только я подошёл ближе. — Только давай быстрее, пока всё не расхватали.
— А если я откажусь, на твои условия? — поинтересовался я.
— Тогда… тогда… тогда я всем расскажу, что ты ко мне приставал, вот! — немного подумав выпалила она. Я лишь фыркнул на этот счёт.
— Да ты блефуешь! — махнул рукой я.
— Не веришь, значит, да? — подозрительно сощурила глаз она. — Ладно, пеняй на себя. О! А вон, кстати, и вожатая пришла. Ольга Дмитриевна, подойдите сюда, пожалуйста!
— Тише ты! — шикнул на неё я, оглядываясь. 
К счастью, Ольга ничего не расслышала среди шума галдящих пионеров. Если бы коварный план «рыжей ракеты» удался, то «весёлая» жизнь до конца смены мне тогда точно была бы обеспечена. 
— Хорошо, я сделаю, как ты хочешь, только никому не говори о нашем споре, идёт?
— Принесёшь сладкое — тогда поговорим. — отрезала она.
Что ж, тут действительно ничего не поделаешь. Если она и правда расскажет, что между нами что-то было, то скорей всего ей поверят, а не мне. И угораздило же мне связаться с этой мелкой, рыжей, занозой в моей жо… И потом у меня есть дела намного важнее, наших с Ульяной споров. Надо найти способ спасти всех, кого смогу, пока боггард не успел добраться сюда первым. Пока не стало слишком поздно.
— Эй, осторожнее. Куда прёшь?! — огрызнулась на меня Алиса, когда я её чуть не сбил погружённый в свои мысли. — Глаз нет что ли?
— Алиса извини, я не хотел. Приятного аппетита, кстати, — буркнул ей в ответ я.
— Спасибо, — даже несколько удивилась она . — Сень, с тобой всё хорошо? Ты какой-то бледный?
— Отстаньте вы все от меня со своими диагнозами, — рыкнул в ответ я.— Нормально со мной всё. Слышишь? Нор-маль-но. Я совершенно нормальный и абсолютно здоровый человек. Почему все думают, что я чем-то болен?!
— Да я просто так спросила, — растерялась она. — Из вежливости.
Немного остыв, я понял, что палку тут чуток перегнул.
— Прости Алис, я не хотел, — извинился я. — Просто проблемы некоторые появились, которые нужно решить в срочном порядке. Вот я иногда и срываюсь на тех… кто мне стал дорог. Потому что им достаётся всегда больше всего.
От таких слов Алиса слегка покраснела и уставившись в пол, промямлила мне:
— Ладно, Сень. Увидимся ещё, — и быстрым шагом направилась в сторону своего столика. Я же проводил её взглядом, мечтательно выдохнул, но быстро вспомнив, куда шёл, быстрым шагом снова направился на кухню, пока там ещё хоть что-то осталось.
Даже несмотря на «стаю» оголодавших пионеров мне удалось, взять по две порции всего, что сегодня давали и поспешить обратно за столик рядом с «рыжей ракетой», пока там кто-нибудь другой не сел, опознав в «страшном оружии» Ульянки обычную кривую палку, класса «бумеранг обыкновенный». И как в воду глядел: одно из свободных мест оказалось занято. И не абы кем, а… Леной. Интересное дело. Неужели ей тут никто не занял места? Или же Ульяна специально для неё заняла лишнее местечко? Не то, чтобы я был против компании, к тому же Лена крайне мало говорит и больше слушает, что в наше время редкость. Удивляло другое, — почему она решила подсесть именно к нам(Если не сказать ко мне, потому как я полагаю, что с Ульянкой она не особо общается, особенного после того случая с кузнечиком, которую я мог лицезреть в первый день моего появления здесь)? 
Сделав вид, что не вижу странного в появлении этой скромницы с короткими косичками, у нашего «шалаша», я как ни в чём не бывало сел на свободное место, ставя перед собой и Ульяной по подносу. Пожелав обеим  девочкам приятного аппетита, я принялся за гречку с молоком, в то время как Ульяна начала сразу со сладкого, а именно с заварного пирожного, запивая его сладким чаем. При этом совершенно не обращая внимание, что на неё кто-нибудь косо посмотрит. В общем соблюдала первое главное правило за столом — «когда я ем, я глух и нем». Там конечно потом идёт довольно много других правил, но Ульяна видимо усвоила только первое, поэтому буквально через пять секунд пирожное было уничтожено, а весь рот у неё был перепачкан кремом вперемешку с шоколадом. Лена, тоже начала не с каши, а решила для начала намазать хлеб маслом и посыпала сверху сахаром. Хм. Интересный вариант. Надо тоже как-нибудь попробовать.
— Я просто пирожные с кремом не люблю, — пояснила она мне, когда я смотрел на её действия, словно на сбор какого-то космического спутника. — Меня потом мутить от них начинает.
— Ну это смотря сколько съешь, — ответил улыбнувшись ей я, отчего Лена улыбнулась в ответ и слегка покраснела от смущения.
— Так ты значит своё пирожное не будешь, да? — тут же оживилась Ульяна, подслушав мой разговор с Леной.
— Нет, спасибо, что-то не хочется, — ответила Лена, кусая этот странный бутерброд и запивая чаем. — Если хотите — доедайте. Чего добру пропадать, верно?
— Золотые слова, подруга. — ответила Ульяна, с одно мгновение, откусывая половину пирожного. — Спасибо тебе большое. Прямо праздник мне устроила.
Лена засмеялась, ответив:
— Да, пожалуйста.
— Смотри, как бы плохо не стало, от такого количества масла, — предостерег её я.
— А при чём тут масло? — не поняла она, доев второе пирожное при этом ещё сильней измазавшись.
— При том, что крем для этих пирожных чаще делают из масла, — пояснил я, решив начать с каши. — Ну или на масляной основе. И от такого большого количества крема, тебе может просто стать плохо. Вот и всё.
— Ерунда это всё, — отмахнулась Ульянка, отпив сразу полстакана чая, засыпав туда прежде четыре ложки сахара. — Я вот, например, могу есть сладкое сколько захочу и ничего со мной не происходит.
— Значит у тебя такой хороший обмен веществ в организме, и всё очень быстро усваивается, — пояснил я, хотя ни Лена, ни Ульяна ничего не поняли.
Вместо того, чтобы переспрашивать, Ульяна неожиданно предложила.
— А давайте после завтрака поиграем с моим этим… как ты его называешь? Бамарангом, или как там его?
На что я улыбнулся, из-за того что она снова исковеркала слово бумеранг. А Лена поначалу немного растерялась, услышав такое предложение.
— Ну не знаю… если только Лена не будет против нашей компании? — поинтересовался я у нашей скромницы.
— Я? А что? Почему бы и не поиграть? Я не против, — пожала плечами она.— Только я ни разу такой штукой не играла. Покажете как?
— Не волнуйся, покажем, — успокоила её Ульяна. — Да ведь, Сень?
 «Ну да, конечно. Я ведь каждый день тренируюсь кидать бумеранг. По восемь часов в день тренируюсь» — с сарказмом подумал про себя я, а вслух ответил: 
— Конечно, покажу. Там ничего сложного. Яну с Алисой, за компанию ещё позвать можно, чтобы веселей было, — вспомнил про сестёр Двачевских я, — из-за чего Лена слегка напряглась и кашлянула, словно чем-то поперхнулась. 
— Что? Я что-то не то сказал?
На что наша скромница, тут же сменила свой хмурый и задумчивый вид на всё тот же привычный и доброжелательный.
— Нет, всё нормально, — спокойно ответила она. — Можете звать кого хотите. Я ничего не имею против. Ладно, я пока пойду, переоденусь, и буду ждать вас на спортплощадке, — сообщила она, беря поднос со своей посудой и неся тот обратно на кухню.
— Чего это с ней? — поинтересовалась Ульяна, смотря вслед нашей скромнице.
— Тебе лучше знать, — пожал плечами я. — Вы ведь вроде как подруги и давно друг друга знаете.
— Да, но… такой я её ещё ни разу не видела, — призналась она. — Может, во что другое поиграем, раз Лена так категорически настроена против этой затеи? Потому как я тоже правил не знаю при игре с этой штукой.
— Как скажешь. Хотя мне кажется, что тут дело вовсе не в этой изогнутой палке, — задумчиво ответил я.
Собрав нашу грязную посуду, мы отнесли её обратно на кухню и решили пойти переодеться для предстоящей игры. И уже по дороге к своему домику я снова задумался: если что-нибудь не предпринять, то в ближайшее время всем и всему, что тут есть придёт полный и окончательный ***. А мы будем продолжать страдать ерундой, пока этот боггард не доберётся до нас? Нет, я так не могу. До завтра надо что-нибудь дельное придумать, насчёт общего плана эвакуации, иначе пострадают все, кого я тут знаю и даже считаю их родственными душами. И я не допущу, чтобы кто-нибудь из них пострадал…
Зайдя в домик я увидел Олю, лежащую на кровати и читающую, какую-то книгу в мягком переплёте. Заметив, что я вошёл, она отвлеклась от книжки и приветливо мне улыбнулась.
— Привет, Сень, — тепло сказала она. — Ты сейчас ничем не занят?
— Вообще-то есть немного, — хмуро ответил я, только сейчас осознав, что переодеваться-то мне не во что. Не в зимней одежде же мне играть в игры на свежем воздухе. — А что?
— Да нет, ничего, в общем, просто… — несколько замялась Ольга, не зная, что ответить. — Просто у меня к тебе предложение.
— Руки и сердца? — отшутился я. Но как только она на меня сердито посмотрела, то я решил умолкнуть и дать ей продолжить.
— Не совсем. Предложение делового характера, — продолжила она.
— Слушаю, — навострил уши я.
— Не хотел бы ты… быть моим помощником в следующую лагерную смену? — спросила вожатая.
— Я?! Твоим помощником? — обалдел от такого предложения я. — Так у тебя же вроде как Славяна в помощницах, насколько я знаю.
— Но это же не означает, что она будет ею всегда… — ответила она, печально вздохнув. — Всего пару дней и эта смена кончится. Ребята разъедутся по домам. А в следующем году я буду заправлять уже новой сменой, и новыми пионерами. Вот я предложила тебе столь странный вариант — стать моим помощником после Славяны. Но если ты не хочешь, так и скажи. Я возражать не стану. Ну, так, что скажешь? Пойдёшь ко мне в помощники?
Я ненадолго задумался, но так ничего и не придумав в ответ, просто улыбнулся и крепко обнял Олю, а она обняла меня, словно боялась отпустить, думая что потеряет навсегда. Как во всем прошлые свои смены отпускала предыдущих своих воспитанников, а те в свою очередь почти сразу про неё забывали, как только оказывались дома. Но со мной подобное не произойдёт. Неважно, как и когда закончится это моё нежданное путешествие, я всегда буду помнить каждый день проведённый в «Совёнке», а также окружающих меня людей, которые изменили меня в лучшую сторону. Так мы и просидели обнявшись, наверное, минут пять, пока я не вспомнил об одном важном деле.
— Кстати, Оль, не хочешь присоединиться к нашей дружной компании, по соревнованию перебрасывания друг другу снаряда, — поинтересовался я.
— А что за снаряд? — спросила она.
— Если пойдёшь — сама узнаешь, — подмигнул ей я.
— Да мне это… собственно надо… — пыталась придумать, что сказать она, посмотрев на отложенную книгу.
— Подождёт твоё чтение, — ответил я. — Надо дышать свежим воздухом, и принимать солнечные ванны, пока погода позволяет.
— Но как же… — начала снова отнекиваться она, но я взял её за руку и буквально потащил вслед за собой в сторону спортивной площадки, где уже собралась вся наша привычная и довольно шумная компания.
Я бы даже сказал слишком шумная. Всё дело в том, что Алиса с Леной, громко кричали друг на друга, о чём-то яростно споря и что-то пытаясь друг другу доказать, при этом указывая руками в разные направления. Рядом с ними стояла Яна, которая утешала заливающуюся слезами Ульянку. И что же они там интересно не поделили, раз даже «рыжую ракету» до слёз довели?
— Хватит! Замолчали обе!!! — громко крикнула на обеих спорщиц Оля, пока я решил помочь Яне успокоить Ульяну. — Что у вас тут произошло, отвечайте живо?!
— Да это всё она первая начала, Ольга Дмитриевна, — одновременно начали Алиса с Леной, тыкая друг в друга пальцами.
— Так, по очереди, — потребовала вожатая. — Что у вас произошло? Алиса, твоя версия?
— Пока мы вас тут ждали, решили потренироваться эту штуку кидать, как там её Сеня назвал…Бамаранг этот, — начала Алиса. 
— Ну мы и кидали, пока эта криворукая,- еще один тычок пальцем в сторону Лены — Не закинула его так, что тот улетел в неизвестно направлении!
— Это я криворукая?! — снова завелась Лена, начиная всхлипывать. — Сама ловить сначала научись, каланча рыжая!
— Что?! — возмущенно выдохнула Алиса, замахнувшись на Лену кулаком. — Да я тебя…
— Отставить! — вовремя приказала Ольга, встав между девочками, пока дело не дошло до выдернутых волос и выцарапанных глаз. Затем вдохнув и медленно выдохнув, спокойно продолжила. 
— Значит так. Яна и Семён успокаивают Ульяну. Можете её в медпункт отвести, пусть Виола что-нибудь ей успокаивающего накапает, если сама не успокоится. А вы обе быстро миритесь и отправляетесь на поиски, этого вашего… как его там… короче того, что потеряли.
— Что?! Я пойду вместе с ней?! — удивилась Алиса. — Да никогда в жизни. Лучше уж и, правда, лагерь зубной щеткой оттирать, чем пару минут находиться рядом с этой косорукой истеричкой!
— Это я косорукая?! Да ещё и истеричка?! — ахнула Лена. — Тогда ты…
— Если сейчас же не успокоитесь, то лагерь будете драить вместе, — процедила сквозь зубы Оля, теряя терпение. — Я понятно объясняю?
— Понятно, — буркнули в ответ Алиса с Леной, показав друг другу языки.
— И никаких больше кривляний, понятно? — в очередной раз приказала Оля, заметив их подтрунивания друг над другом.
— Ясно. — снова вместе ответили Алиса и Лена, продолжая прожигать друг друга взглядом.
Быстро смекнув, что отпустить их одних на поиски неизвестно куда, было бы равносильно их же самоубийству, (проще говоря, они могут просто поубивать друг друга, пока будут искать игрушку Ульяны), я принял, как мне тогда казалось, единственное правильное решение.
— Я тоже с ними пойду. Для подстраховки так сказать, — выдвинул свою кандидатуру я, как матёрого сталкера — егеря местных лесных троп. Чем удивил всех присутствующих: включая прекратившую реветь Ульяну. Надеюсь, я сделал правильный выбор? И никто не пострадает… включая меня самого.

Всю дорогу пока мы шли (а именно вышли за пределы лагеря и направились в чащу леса, ориентируясь по карте, выданной нам вожатой), Алиса постоянно подтрунивала Лену, а та жалобно пищала что-то ей в ответ. Отчего мне даже стало жаль Лену и я как мог защищал её от нападок Алисы.
— Взяли на свою голову лишних проблем, — продолжала ворчать Двачевская.— Без тебя бы справились. В конце концов, Ульяна моя подруга, а не твоя. И отвечаю за неё тоже я.
— Я же уже извинялась и не раз, — начала всхлипывать Лена. — Чего ты ещё от меня хочешь?
— Что б ты…
— Так! Всё, хватит! — я попытался остановить поток ругательств со стороны Двачевской.— Никто ни в чём не виноват. Это было всего лишь случайность. С каждым может случится!
— Ага, только с этим ходячим недоразумением, подобное случается постоянно, — окрысилась Алиса, чем окончательно расстроила Лену.
— За что ты так со мной? — сквозь слёзы спросила она.
На что Двачевская сжала кулаки и сквозь зубы процедила:
— Есть за что. Не прикидывайся дурой. Неправдоподобно получается.
Лена хотела было что-то ответить, но вместо этого разрыдалась в голос и убежала куда-то в чащу леса.
— Лена! Лена, стой! Навернёшься же, ночью в лесу! — кричал я, но сбежавшая даже не обернулась. Не зная, что и делать, я зарычал от отчаяния и обернувшись к Алисе, прошипел ей: 
— Добилась своего? Теперь ты довольна, надеюсь? — после чего метнулся вслед за убежавшей Леной, намереваясь её догнать, но не смотрел под ноги и как следствие, зацепился за корягу, упал и ударившись о, что-то твёрдое головой, потерял сознание.
На этот раз мне ничего не снилось. Я лишь слышал странные приглушённые шумы, пробивающиеся сквозь мрак и тишину. Но они казались такими далёкими, что я ни слова ни разобрал. Зато когда они умолкли, я отчётливо расслышал чей-то противный смех, а после знакомый голос, моего старого «доброго» врага Гарда: «Теперь ты не мне больше не нужен. Можешь быть свободен. У меня теперь есть новая игрушка». И внезапно перед глазами предстал образ перепуганной до смерти Лены, которая сидела в углу на полу (или земле, чёрт его знает, где я сейчас), раскачиваясь из стороны в сторону, постоянно что-то бормоча себе под нос. 
Так это что же получатся — Лена сейчас в плену у этого монстра? Но как такое могло произойти? Я ведь помню, что погнался за ней и потом… очутился сразу непонятно где. И если это, правда, то нужно её найти прежде, чем этот монстр с ней что-то сделает. Внезапно я почувствовал, какой-то противный резкий запах, и в глаза начал бить яркий свет, размывая малейшие очертания моих видений.
— Фух, ну вот и хорошо. Молодец пионер. Быстро в себя пришёл, — гулко отдавался в голове голос нашей медсестры Виолы. — А то ещё бы немного и мне пришлось констатировать твою смерть.
— Где? Кхак? — пытался связать буквы в слова, но выходило пока не очень. К тому же очень хотелось пить. — Воды. Пожалуйста. Воды.
Вместо этого, мне в рот засунули носик от чайника, и когда я отпил немного, убрали его на место.
— Спас… спаси-бо, — поблагодарил я, словно тот робот из одного нашего советского мульта. Затем спросил: — Где я?
— Ты в медпункте, пионер. Неужели не узнал? — томно спросила Виола, наклоняясь, чтобы послушать меня, отчего у меня на миг перехватило дыхание, оттого что я мог понять, что под своим халатом, кроме тоненькой маечки, которая вообще мало что скрывала, медсестра ничего не носила. 
— О! Да у тебя пульс участился. Хороший признак!
Ещё бы не участился, после такого откровенного зрелища? Но придя в себя, я всё-таки смог задать интересующие меня вопросы.
— А как я тут оказался?
— Тебя Алиса привела сюда еле живого. Потом еще пол дня, что ты без сознания лежал, рядом с тобой сидела, вместе с сестрой, Ульяной и Ольгой, — сообщила медсестра, невольно улыбаясь. — Точнее сидела каждая из них по несколько часов. Ждали, пока ты очнёшься.
Внезапно дверь тихонько заскрипела и на пороге, появились те, благодаря которым я всё ещё был жив. А именно Яна, Алиса, Ульяна и Ольга. Все четверо выглядели страшно измученными, с синяками под глазами. Но когда они увидели, что я пришёл в себя, то прямо с порога бросились обнимать и расцеловывать меня, словно я только что спас Вселенную от Великого зла. Когда же порывы нежностей, немного иссякли, я спросил:
— А где Лена?
На что все четверо, опустили головы и зашмыгали носами. Я сразу понял, что не произошло ничего хорошего.
— Понимаешь Сень, она… она… — пыталась сообщить Оля, но видимо подступающие слёзы, не давали ей этого сделать. Вместо этого она отвернулась, чтобы никто не видел, что она плачет. Следом за ней заревела Ульяна. И пока Яна их обеих успокаивала (хотя сама с трудом сдерживала слёзы), Алиса сказала за место Оли:
— Сеня я… короче я не нашла её тогда в лесу, хоть и долго искала сначала одна, а потом со спасательной группой, после того как тебя сюда привела. Всё что они нашли — вот это…
Когда она вытащила из кармана порванную красную тряпку, испачканную кровью и землёй, бывшую некогда пионерским галстуком, и обрывок рукава формы по видимому от формы Лены, я рискнул предположить что скорей всего, её уже не было в живых. Отчего на душе стало настолько гадко и противно, что не просто хотелось плакать. Хотелось попросту выть, от сложившейся безысходности. Потому как, если и была вероятность того, что Лена жива, то это означает, что она в плену у этого монстра. А это ничего хорошего для нее, как в том, так и в другом случае. Поэтому необходимо как можно быстрее, валить из лагеря, на чём угодно, пока не стало, слишком поздно.

Похоронив на футбольном поле, то, что осталось от нашей тихони Леночки (каждый из нас произнёс по несколько добрых слов в отношении неё, а Алиса с Ульяной и Олей вообще говорить не смогли. Лишь извинились перед всеми и ушли реветь в другое место), мы всей толпой собрались на ужин. Но шли медленно и печально, как обычно бывает в подобной ситуации. За ужином тоже никакой толкучки и давки не было. Как и посторонних разговоров. Только слышался звон столовых приборов о тарелки и блюдца. И вроде бы всё как всегда, а ведь чего-то не хватает. Вернее кого-то: нашей Леночки, которая никогда не лезла в чужие разговоры (да и вообще, насколько я её знал, была довольно тихая и молчаливая.) Через некоторое время Оля встала с кружкой чая в руке и попросила остальных помянуть Лену не чокаясь. Что все незамедлительно и сделали, включая меня. Хоть я и считал всю эту затею глупой и бессмысленной. Лена жива. Я чувствую это. И я найду её, во чтобы то ни стало. И пока мои сегодняшние соседи за столом, решали свои проблемы: Яна с Алисой, в который раз безуспешно пытались утешить Ульяну, Мику что-то тихонько пела на японском языке, похожим на заупокойную молитву, об усопших, а все остальные были заняты едой, я решил по-тихому свалить сначала из столовой, а потом и из самого лагеря. Из-за меня не должны страдать другие. И если Лена жива, я спасу её и всех остальных, во что бы то ни стало. Даже если придётся пожертвовать собой. Забежав в домик вожатой, который за эти дни стал мне, словно родным домом и собрав кое-какие вещи, и необходимое снаряжение (как-то, фонарик, бутылку пресной воды, спички, нож и многое другое), я решил отправиться в этот нелёгкий и тернистый путь.

С кем отправиться Семёну спасать Лену?

1. С Ольгой;
2. С Алисой;  
3. С Мику;
4. С Ульяной;
5. С Яной;
6. Со Славяной;
7. С Юлей;
8. Одному.
    

========== Отправится на поиски Лены вместе с Ольгой. ==========

Iʼm not ashamed
Iʼm not afraid
Iʼm not okay
Welcome to the masquerade
Welcome to the masquerade
(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Раз именно я не смог догнать Лену тогда в лесу, и теперь она в плену у этого злого духа — психопата, то и искать её надо именно мне. Не следует вешать свои проблемы на кого-то другого. Выскользнув из домика незаметно, я запер дверь на ключ, который оставил на гвоздике забитым в дверной косяк. Также решил, что раз мне всё равно сюда обратно не вернуться, то хотя бы оставлю, что-нибудь на память о себе… и о той, которая стала для меня всем в моей скучной и серой жизни. Моей дорогой и любимой Оленьки. Достав раскладной нож, я старательно вырезал на коре ближайшего дерева сердце и несколько слов внутри него «Оля плюс Сеня 198…». Оставлю так, потому что не уверен точно, какой сейчас год. Немного подумав, я также решил написать небольшую прощальную записку для Оли, о моём принятом решении, о том что я всех их очень люблю и никем не хочу жертвовать в сложившейся ситуации и о многом другом. Но видимо настолько увлёкся, сочинением прощальной речи, как не заметил, что Ольга уже вернулась из столовой домой и удивлённо смотрела на меня, стоявшем на пороге, с рюкзаком через плечо.
— И куда это ты намылился на ночь, глядя? — строго поинтересовалась она. — Ещё и с мешком через плечо? Только не говори, что за грибами или в кино. Никогда не поверю.
Я почесал в затылке и обречённо вдохнув, ответил:
— Хочешь знать правду? Какой бы безумной она не была? Так я тебе её расскажу, — и собравшись с мыслями, я рассказал Ольге, всё, что только знал, об этом боггарде и о том, что Лена могла быть у него. — Вот поэтому я и отправляюсь в этот поход, чтобы спасти Лену от этого чудовища.
— Ты это серьёзно? — дрогнувшим голосом спросила Оля, на глазах которой стали появляться крупные слёзы.
Я кивнул, и было собрался уйти, но Оля вцепилась в мой рукав мертвой хваткой «бультерьера», не желая никуда пускать.
— Оль, пусти, пожалуйста! — говорил я, пытаясь вырваться из её хватки. — Если я пойду один, так всем будет лучше.
— Лучше? — возмутилась Ольга. — Лучше, говоришь?! Для кого лучше, то?! Для тебя? Меня?! Шурика с Электроником?! А обо мне ты подумал?! Что я должна чувствовать, когда близкий тебе человек, уходит неизвестно куда?! Откуда в принципе не возвращаются. Я уже потеряла Лену. Не хочу терять ещё и тебя.
— Прости, я дол… — хотел было сказать я, за что и получил хорошую пощёчину от Ольги, общаясь теперь с её спиной и слыша её прерывистые всхлипы. 
Отчего я в итоге всё же не выдержал, развернул, вожатую к себе лицом и начал пылко и страстно осыпать её лицо и шею поцелуями. Она же вначале немного растерялась моим действиям, но потом осмелела и стала отвечать на мои ласки. И пока наши с ней прелюдии не переросли, во что-то более страстное, я решил спросить Ольгу:
— Оль, слушай, там, куда мы отправимся, нас может поджидать множество опасностей, на каждом шагу. Готова ли ты к такому?
На что вожатая лукаво улыбнулась и кивнула, погладив меня по щеке.
— Ты как будто сам не знаешь ответа на свой вопрос, дурачок ты мой?
— Какая же ты всё-таки у меня… — хотел было выругаться я, но «утонул» в пучине зелёных глаз, все слова в голове перемешались, и я не придумал ничего лучше, как вновь крепко её поцеловать.
Потому как именно сейчас я понял, что Ольга стала для меня всем, в моей скучной и серой прошлой жизни. И я буду защищать её до последнего вздоха, если потребуется. С трудом, отделившись друг от друга, мы всё-таки решили выдвигаться на поиски Лены именно сейчас, не дожидаясь утра. Ибо на рассвете, всё могло быть гораздо хуже, чем я себе это представлял в самых страшных кошмарах.
Добравшись до места, где я в последний раз видел Лену, мы остановились.
— Что там? Нашел что-нибудь? — интересовалась Оля, смотря мне через плечо.
Я задумчиво покачал головой.
— Здесь то самое место, где я побежал за Леной и, споткнувшись, ударился, потеряв сознание, — сообщил я, за что был тут же обласкан со стороны Оли.
— Бедненький, — начала сюсюкать со мной она, словно я маленький ребёнок. — Как же тебя угораздило?
— Да вот, не заметил, то ли какой-то камень, то ли корягу, зацепился и… — начал рассказывать я, но решил прервать «топтание на месте» и продолжить наше расследование. — Я хоть и не следопыт, но ведь должны быть поблизости хоть какие-то следы, которые дадут нам подсказку, где искать Лену? Только в сгущающихся сумерках, это будет сделать нелегко.
— Смотри, какие-то бурые пятна на земле, — Оля посветила в то место фонарём.
— Точно, — кивнул я, подойдя ближе, дотронувшись до одного из них и принюхавшись. — Похоже на… кровь.
От такой новости, у Оли подкосились ноги и она начала терять сознание. Хорошо, хоть я вовремя успел поймать её и привести в чувство.
— Как думаешь… это кровь Лены? — придя в себя, дрожащим голосом поинтересовалась Оля.
Я пожал плечами.
— Это может быть, чья угодно кровь, — начал строить гипотезы я. — Мало ли какие звери тут водятся?
В ответ на это с громким уханьем рядом с нами, на ветку дерева приземлилась крупная сова и с определённым интересом стала нас рассматривать выпучив глаза и повернув голову на бок. Оля тут же испуганно ахнула, спрятавшись за моей спиной, пока я продолжал смотреть на эту пернатую неожиданность.
— Привет. А ты откуда такой взялся? — как можно более спокойно спросил я. На что сова обиженно нахохлилась и отвернула назад голову, как умеют делать практически все представители её вида. — Ой, прости, я хотел сказать взялась. Ты ведь женского рода, я правильно понял? — исправился я. На что сова снова повернулась в мою сторону, утвердительно ухая в ответ.
— С ума сойти можно. Глазам своим не верю. Она тебя понимает, да? — шепнула Оля, не сводя глаз с удивительной птицы.
— Видимо да, — предположил я, только сейчас замечая, что одно из крыльев совы немного короче другого. — На тебя напал, какой-то хищник и поранил крыло, да? — сочувствуя произнёс я. 
На что сова покачала головой, показывая здоровым крылом куда-то в чащу леса. 
— А, понял, ты кого-то защищала, из-за этого и пострадала, да? — сова утвердительно ухнула, перепрыгнув на ветку пониже. — А это случайно была не девушка с сиреневыми волосами и в одежде, такой же как у нас?
Сова утвердительно кивнула и ухнула.
— Покажешь где она? — попросил я птицу. Сова снова кивнула и неожиданно начала светиться мягким голубым светом, словно светлячок, только значительно ярче, давая всем нам неплохую видимость. Отчего я на пару с Олей одновременно молча раскрыли рты, от увиденного.
— Чудеса какие-то. Никогда не видела ничего подобного, — восторженно ахнула Оля, смотря на светящуюся птицу. Я лишь кинул короткое «угу», не отрывая взгляд от переливания люминесцентного окраса оперения совы. Та в свою очередь, молча, показала следовать за ней, и медленно вспорхнув невысоко над нами, направилась куда-то вглубь лесной чащи. Мы же, чтоб не остаться одним в темноте, побежали следом, за светящейся птицей.
Всё, то время что я прибывал в лагере, я думал, что сам лагерь казался мне самым странным и невероятным местом на земле. Но теперь, когда мы с Ольгой следовали за светящийся ночной птицей неизвестно куда, мне пришлось поменять своё мнение. Потому что это было поистине потрясающе. Словно мы персонажи, какой-нибудь ролевой игры, продвигаемся вперёд по сюжету через тёмный лес, используя в качестве фонаря — сову! Да это же просто…
— Невероятно, — продолжала восторгаться Оля, оглядываясь по сторонам.— Никогда бы не подумала, что в лесу ночью может быть настолько красиво.
— Если слишком красиво, то жди беды. — дополнил её я, снова включив свой «радар паранойи» на полную мощность, ожидая неприятностей из-под каждого кустика. И каждый шорох воспринимал как смертельную опасность, для нас обоих.

Вскоре мы вышли из леса к какому-то старому, полуразвалившемуся зданию, «особняком» стоящим прямо посередине поля, заросшего высокой травой. Сова села на крышу здания, и нахохлившись, стала ждать нас.
— Эй, а я знаю это место! — вспомнила Оля, указывая в сторону здания пальцем.— Это корпус старого заброшенного лагеря. Раньше пионеры отдыхали тут, а потом, правда из-за одного несчастного случая, его было решено закрыть и начать строительство уже нашего «Совёнка».
— Ясно, — кивнул я. — А по какой причине его закрыли, случайно не знаешь?
Оля немного поёжилась, то ли от холода, то ли от того, что ей неприятно было вспоминать эту историю и молча, пожала плечами, сделав вид, что ничего больше не знает. Из-за чего с дальнейшими расспросами, я решил не лезть, и заняться вплотную нашими поисками Лены.
— По-моему наша сова хочет, чтобы мы вошли внутрь, — предположил я, но Оля наотрез отказывалась идти. — Что случилось Оль? Почему ты всё ещё дрожишь? Тебе холодно или страшно?
— Скорей всё сразу, — ответила она поёжившись. — Просто про это место слухи нехорошие ходят. Про то, что под лагерем массовое захоронение пионеров находится, погибших здесь из-за завала, и что если потревожить их покой, может случиться страшное…
— Предрассудки всё это, — отмахнувшись, фыркнул я, потянув Олю за собой. — Это просто старое заброшенное здание, вот и всё. Никаких призраков там нет. Но, если что, я нас обоих защищу. Так что спокойно Оля, я Дубровский.
— У тебя и правда такая фамилия? А я и не знала? — удивилась она.
— Нет, это шутка у меня такая, не обращай внимания, — ответил я, с трудом открывая старые, скрипучие двери заброшенного корпуса (пришлось использовать для этих целей складной нож, который хоть и сильно погнулся, но не сломался, зато и обратно уже не складывался). Изнутри сразу повеяло пылью и столетней плесенью. Запах хоть был и противный, но терпимый. 
— Главное, как войдём, дверь за собой не закрывать, чтобы дышать было чем и всё будет хорошо, — с этими словами я взял Ольгу за руку, и мы вдвоём вошли в это старое, покосившееся от времени здание.

Внутри, как и ожидалось, был жуткий погром: везде валялись кирпичи и куски арматуры; кирпичные стены дали большие трещины, от времени и от того, что сквозь них пробивались лозы, наподобие виноградных, что сильно перекосило здание, из-за чего иногда казалось, что пол, вот-вот провалиться под ногами; на стенах и потолке ещё виднелись следы краски и штукатурки, хотя они уже давно облупились со временем.
— Наверное, раньше это здание видало времена получше, — задумчиво произнёс я, посмотрев на поломанную лестницу ведущую на второй этаж, в то время как Оля что-то нашла, среди пыли и грязи и прижала к себе, словно это была самая ценная вещь на Земле.
— Что ты там нашла? — поинтересовался я.
— Точно такая же кукла была у меня в детстве, — рассказывала она. — Я её даже сюда с собой привозила, когда отдыхать в детстве ездила. Правда, тут же и посеяла. И вот теперь нашла… спустя столько лет… — договорить она не смогла, потому как залилась горькими слезами ностальгии, о своём прошлом.
Я же в свою очередь, обнял её сзади и поцеловал в макушку, отчего Ольга немного успокоилась и попросила покрепче обнять её. Что я и сделал, услышав протяжное «Мама», от этой поломанной куклы, отчего Оля грустно улыбнулась и погладив куклу по голове, спрятала в мой рюкзак, чтобы пока больше не вспоминать о лучших временах, когда трава была зеленее, небо чище и люди добрее.
— Ну и куда теперь? — поинтересовался я, у нашей совы «проводницы», которая успела залететь внутрь и подсмотреть, как мы с Олей тут обнимались.
Сова помотала головой, словно ей кто-то мешал, и крылом указала куда-то на пол. Лишь тогда я заметил дверь, наподобие погреба. Что же, делать было нечего, пришлось открывать. На пару с Олей мы кое-как открыли эту неподъёмную дверь, обнаружив спуск, наподобие канализационной шахты, соответственно оттуда и пахло так же, отчего мы с Олей одновременно зажали носы. Сова же, тем временем, сорвалась с места и полетела как раз в это канализационное отверстие, также начав светиться, синим цветом в темноте. Недолго думая, мы всё-таки решили тоже спуститься вниз.
Спустившись вниз, мы с Олей оказались в каменном тоннеле, напоминающем какой-нибудь подземный бункер, времён Великой Отечественной (или какая здесь война была, из последних?), стены и пол которого были каменные, а по стенам тянулись толстые чёрные провода, с подключенными через каждые три метра лампами. Правда работали они через одну, да и те что работали, постоянно мигали, угрожая погаснуть. Не знаю, чтобы мы делали, если бы не наша знакомая светящаяся сова, которая стала нашей путеводной звездой, как полярная звезда из моего сна. Только во сне, звезда привела меня на пляж, где я встретил свою исчезающую копию. Здесь же мы столкнулись нос к носу с дверью, со значком радиации. Судя по всему это бомбоубежище, отстроенное также как и бункер, для защиты граждан от нападения страны — агрессора. И раз наша сова села прямо на круглую ручку двери, нахохлилась и удовлетворительно ухнула, мы с Олей поняли, что нам нужно туда. Кое-как совместными усилиями, мы смогли открыть эту дверь, и в нос тут же ударил всё тот же запах плесени и нафталина, словно из бабушкиного старинного комода. Внутреннее «убранство» бомбоубежища (если это вообще таким словом можно назвать) стены и пол которого были облицованы потрескавшейся от времени плиткой, состояло из одной двухуровневой кровати, стола с какой-то странной штукой, с виду напоминающий передатчик и приёмник сообщений морзянкой, а также шкафом, дверью ведущей вероятней всего в уборную и что самое странное, ковром на полу, на который и уселась наша сова-проводница.
— Видимо, она хочет, чтобы мы посмотрели под ковёр? — предположила Оля и свернув вдвоём коврик в рулон, мы обнаружили под ним ещё одну дверь, на которую утвердительно ухнула сова, как бы говоря что нам нужно спускаться ещё ниже. Что именно там и находится, та, которую мы ищем. А именно Лена. Но эта дверь даже для нас двоих показалась просто неподъёмной. Обессиленные и вымотанные, мы с Олей присели на нижний ярус кровати, она положила голову мне на плечо и снова шмыгала носом.
— Что случилось? Почему ты опять плачешь? — заботливо поинтересовался я.
— Это из-за меня… это всё из-за меня… — пыталась ответить Оля, борясь с нарастающей истерикой.
— Что всё? — не понял я.
— Всё: Лена пропала, ты пострадал, мы здесь, и вообще… плохая из меня в этот раз вышла вожатая, — говорила она, вытирая нос рукой.
На что я, взял её лицо двумя руками, повернув к себе и чмокнув в губы, уверенно сказал:
— Во всём что произошло — нет твоей вины. Если рассуждать логически, то винить тут нужно меня. Или это странное существо, которое питается чужими чувствами. Ты тут ни в чём не виновата, ясно тебе?
— Тогда и ты ни в чём не виноват тоже, — ответила Оля, погладив меня по щеке. — Потому как ты, обыкновенный пионер, и как и все приехал в лагерь немного отдохнуть.
— Вот об этом я и хотел тебе рассказать, — немного замялся я. — Дело в том, что я не тот, кто я есть, на самом деле.
— А кто же ты — вражеский шпион, что ли? — прыснула Оля, немного повеселев.
— Не совсем, — без тени улыбки ответил я и рассказал Ольге всю свою историю, о том кто я на самом деле, и о том, как попал в лагерь.
Поначалу девушка слушала меня слегка улыбаясь, но с каждым словом улыбка потихоньку сходила с её лица, оставляя место задумчивости и изумлению. Когда же я остановился на том моменте, когда Славя меня встретила у ворот, Оля ещё долго оставалась довольно задумчивой.
— Так и знал, что не поверишь, — махнул рукой я. — Оно и понятно: если бы мне кто такое рассказал, я бы подумал, что-либо рассказчик не в себе, либо пересказывает мне сюжет какого-то нового фантастического фильма.
Но Оля покачала головой, улыбнулась и взяла меня за руку.
— Мне совершенно неважно, откуда ты. Главное то, что мы нашли друг друга.
— И будем счастливы? — на всякий случай спросил я.
Оля кивнула, и мы с ней поцеловались. И продолжалось это довольно долго, пока нас не прервало уханье нашей проводницы-совы.
— Пора? — спросила Оля, глядя на птицу.
— Да, нам пора. — согласился я, и мы снова попробовали поднять эту подвальную дверь, которая на второй раз всё-таки поддалась, но под ней мы не увидели ничего кроме тьмы, наподобие чёрной дыры.
— Что-то мне жутко туда спускаться, — призналась Ольга, на что я крепко взял её за руку и сказал.
— Не бойся. Я рядом и тебе нечего бояться. Тем более, что у нас есть прекрасный живой фонарь… а где наша птица? — поинтересовался я, оглядываясь в поисках совы. 
Но её тут уже не было. Оля тут же снова начала дрожать, от страха, на что я одной рукой приобнял её, а другой почесал в затылке. Что же теперь делать? 
— Ну тогда ничего не поделаешь. Придётся обходиться тем, что есть, — сообщил я, доставая фонарь, из рюкзака посветив вниз.
Как я и думал, дна видно не было. Но раз сова привела нас сюда, значит мы всё же близки к цели? Связав верёвку из постельного белья и привязав конец к отопительной батарее (надеясь, что та выдержит), я передал Ольге одну рацию (комплект которых нашёлся в платяном шкафу убежища) и полез вниз.
— Жди здесь, — сказал я Оле, — я быстро спущусь вниз, разведаю, что там и как, тогда можешь и сама спускаться. Связь будем держать по рации. Ясно?
— А вдруг с тобой что-нибудь случится, и я останусь тут совсем одна? — с ужасом спросила она. На что я погладил её по щеке и сказал знаменитую фразу одного из кумиров моего детства:
— Я вернусь. Верь мне. — и поцеловав Олю как в последний раз (тьфу-тьфу, конечно же), я медленно начал спускаться во тьму, зажав фонарик в зубах, а обеими руками держась за импровизированную верёвку.
Спускаться вниз пришлось недолго: уже через несколько метров под ногами оказалась твёрдая земля. Я передал Оле по рации, что спуск безопасен, и хоть она и немного боялась, но всё же решилась спуститься ко мне. Неожиданно верёвка, за которую она держалась, начала развязываться. До земли было буквально пару метров, и Ольга упала прямо на меня. Благо, все остались целы и невредимы, не считая пару синяков и ссадин у меня, и небольшой ушиб правой руки Оли. Забыв о собственной ноющей, тупой боли я, принялся осматривать её руку.
— Когда я так делаю, больно? — спрашивал я, поворачивая её руку то влево, то вправо. Оля болезненно сморщилась, но все, же покачала головой. 
— Я хоть и не врач, но по-моему это у тебя ушиб, а может даже и вывих. Поэтому сделаем пока так, — я смочил свой пионерский галстук водой и сделал своеобразный компресс, который приложил ей на место ушиба, несмотря на все протесты Оли.
— Так нельзя, — пыталась вразумить меня она. — Пионерский галстук — это ведь не просто кусок красной ткани. Это же ум…
— Да-да знаю: ум, честь и совесть, советского пионера и гражданина, — прервал её нравоучения я. — Только много ли смогут твои честь с совестью, когда рука у тебя опухнет до невообразимых размеров, и ты ничего сделать не сможешь? Так что иного выхода нет.
— Всё равно это неправильно! Возьми хотя бы мой, пока поноси. — она надела мне свой галстук и улыбнулась. — Ну вот, теперь другое дело, — затем снова приняла обеспокоенный вид, посмотрев наверх. — Как же мы обратно вернёмся: лестница же сломана, а верёвка порвалась?
— Придумаем что-нибудь, — заверил её я. — По крайней мере, найдём другой выход на поверхность. Сейчас же, есть дела куда важнее. Пошли.
— Но куда? — огляделась по сторонам Оля. — Мы ведь не знаем даже где мы?
— А если будем стоять на месте, то и не узнаем. Пошли, — сказал я, беря её за руку, освещая нам дорогу фонарём.
В отличие от верхнего тоннеля с бомбоубежищем, данное место напоминало скорей всего шахту по добыче полезных ископаемых, или драгоценных камней. Стены и пол были земляными, только лишь потолок каким-то чудом ещё держался, укрепленный деревянными подпорками. Буквально через несколько шагов мы встали на какой-то развилке. И судя по тачке стоящей на рельсах, которые расходились в обе стороны, с большей долей вероятности можно судить, что это всё-таки шахта и без карты блуждать тут можно бесконечно. И так как вернутся назад мы уже не могли, то попытаемся хотя бы отыскать отсюда выход, а может заодно и Лену, если она и правда здесь, как говорила сова (точнее кивала, когда её о чём-то спрашивали). Совы ведь не говорят, насколько я знаю. По крайней мере обычные — точно. Но вот светящиеся в темноте… этого я не знал. 
Сделав еще одну метку на стене кривым и уже довольно тупым ножом, мы с Олей отправились дальше по этой странной шахте, держась за руки, чтобы не потеряться. Двигаясь всё время по одной стороне (так меньше вероятность заблудиться), мы наткнулись на ещё одну, более массивную дверь, чем в бомбоубежище. Только на ней уже не было никаких опознавательных знаков. Прислушавшись мы расслышали гудение какого-то прибора, а также чьи-то стоны и неразборчивые слова. По голосу мы почти сразу определили, что это Лена.
— Лена?! Лена, это ты?! Не слышит. Лен, ты только не переживай, слышишь?! Это я вместе с Семёном! Мы вытащим тебя оттуда! — пыталась докричаться до неё вожатая.
Но оттого, что дверь была очень толстой, плюс из — за странного гудения Лена просто — напросто могла нас не услышать. Пришлось приложить немалые усилия, но старые петли заскрипели и дверь открылась, представляя нашему взору небольшое помещение, где была сеть то ли канализационных, то ли водосточных труб, под одной из которых и сидела наша потерянная, отстранено смотря в одну точку, почти не моргая. Мы с Олей тут же подбежали к Лене, пытаясь понять, что же с ней произошло.
Обратив на меня с вожатой внимание, она слабо улыбнулась и тут же упала в обморок, очевидно от истощения или длительного обезвоживания. Я взял девушку на руки, а Оля старалась в этих четырёх стенах найти выход. Но неожиданно в помещении погас свет, и замолкло гудение труб, в результате чего, мы оказались в полной темноте и тишине. Но так продолжалось не долго.
— Ní bhfaighidh tú! (Вы никогда отсюда не выйдете! — пер.с ирланского). — прошипел во тьме рассерженный голос Гарда. 
— Iad a scrios! (Уничтожьте их!) — скомандовал он и когда свет снова зажегся, мы поняли, что пропали.
Мало того, что мы оказались в замкнутом пространстве, так нас ещё и взяли в плотное кольцо какие-то странные люди, лиц которых я не мог рассмотреть. Но приглядевшись повнимательнее, я понял что это и есть те самые обработанные, о которых упоминал мой клон. При этом, заметив нас с Олей, обработанные начали медленно но верно загонять нас в тупик, пока мы не упёрлись в кирпичную стену. Предчувствуя наш скорый конец, мы крепко обнялись и закрыли глаза в ожидании нашего несчастливого финала. Единственное, что тогда мне действительно показалось странным, так это то, куда же подевалась наша Леночка? Неужели стала одной из этих тварей?
— Reo! (Замрите!) — послышалось со всех сторон знакомый голос нашей скромняшки Лены. 
Только на этот раз говорила она твердым и хорошо поставленным голосом. Не выдержав ожидания, я открыл один глаз и заметил, что все обращенные Гардом пионеры да и он сам, застыли в причудливых позах. А между ними, благородной походкой и медленным шагом к нам шла Лена. Причём от неё шло какое-то странное золотое свечение, словно она была из другого мира или реальности. Из-за чего обращенные Гардом тени, стали попросту исчезать, в том числе и он сам, растворившись в воздухе в последнюю очередь.
Я сказал Ольге, что опасность временно отступила, и она также отрыла глаза и сию же минуту застыла в молчаливом изумлении.
— Лена… это ты? — не верила своим глазам вожатая.
Бывшая пленница лишь молча улыбнулась, и указала нам следовать за ней, что мы, собственно говоря, и сделали. Войдя через дверь в другую комнату, мы увидели лестницу, ведущую на поверхность. Что нас, несомненно, обрадовало, но до тех пор, пока мы не поняли, что с нами назад Лена не собирается.
— Как же так, Лена? Ведь если при последней перекличке мы не досчитаемся детей, то тогда у нас всех будут большие проблемы…, а меня так вообще совесть загрызёт, что тебя тут оставили, — опять начав всхлипывать, запричитала Оля.
Но Лена покачала головой и показала жестом: идите наверх. Мол, там нас ждёт что-то интересное.
— Что же… Тогда прощай Лена… или кто ты там, на самом деле? — промямлил в ответ я.
— Зови меня лучше Звездной Странницей. — улыбнувшись, ответила она, хотя её голос в тот момент больше походил на шелест ветра.
— Ну да, я именно это и хотел сказать. — Немного замялся я, протягивая ей руку для прощания.
Но вместо того чтобы пожать её, «странница» обняла нас с Олей, а затем исчезла, рассыпалась золотистыми искрами, словно её и не было. И у меня отчего-то сложилось впечатление, что именно она и была нашей с Олей совой-проводницей.
И чтобы во второй раз не попасть под «раздачу» от этих странных чудиков (если кто-то ещё остался), мы с Олей полезли на поверхность и когда вылезли наружу, поняли, что находимся на центральной площади лагеря. И более того: на лавке перед Гендой спала наша Лена, подложив под голову книгу. 
Но мы с Ольгой уже настолько вымотались в тот момент, что у нас не осталось сил удивляться чему-либо. Даже не оставалось сил дойти до домика, чтобы завалиться в кровать. Поэтому устроившись поудобнее на соседней лавке, мы прижались друг к другу плотнее, чтобы не замёрзнуть и собрались проспать до утра. И только лишь я на секунду закрыл глаза, как вдруг…

Понял, что еду в том же самом автобусе, с которого и началось это моё неожиданное путешествие. А может всё это был сон, и никакого пионерлагеря, как и встреченных там моих новых друзей и подруг там и в помине не было? И даже Оли… Той, без которой моя жизнь теперь перестал иметь всякий смысл. А может… хотя нет… ну, а если… нет, тоже всё не то… кстати, а куда я еду? 
Помню, что у меня была какая-то не то встреча, не то свидание? Посмотрев в мобильнике ежедневник, я всё вспомнил: у меня же была назначено свидание с моей таинственной знакомой, которую я даже не знаю, как зовут (только её прозвище), не то что ее внешность. Да и номер мобильника у неё я тоже не взял. Тоже мне, на свидание собрался, Казанова недоделанный. Хотя, а интернет нам на что? Благо она как раз в сети. Я только сообщил, что уже скоро буду и спросил, как я её узнаю? На что она, через минуту-две ответила, что будет в джинсах и оранжевом свитере, с «конским хвостиком» на голове, и что у неё большие зелёные глаза. «Ты меня сразу узнаешь.» — пришло от нее еще одно сообщение. Я написал, что-то вроде: «тогда я скоро буду. Жди», и оставшейся участок дороги провел за слушанием любимой музыки в плеере, изредка поглядывая в окно.
И вот где-то минут через двадцать я вышел из автобуса, и направился в сторону вокзальной площади, по пути прокручивая мою первую встречу с этой «интернет-маньячкой». Которая назначает встречу незнакомцу мало того что в другом городе, так ещё о себе толком ничего не рассказав. Но перед глазами отчего-то всё время представлялась Оля. Неужели и она тоже всего лишь воплощение моей больной фантазии? Тогда мне точно нужно к психиатру, потому что я действительно думаю, что «Совёнок» и все его жители, реально существуют. Включая Олю. И я это докажу себе, пусть даже ценой своей свободы личности и здравому смыслу. 
Неожиданно для себя, краем глаза я выделил одну девушку из огромного потока людей, мчащихся в разные стороны по своим делам. Девушка была с длинными каштановыми волосами, завязанными в хвост, симпатичным личиком и большими глазами зелёного цвета. Одета она была точь-в-точь, под описание моей интернет знакомой: шерстяной свитер оранжевого цвета, джинсы и кроссовки розового цвета, которые мне наиболее запомнились из её образа, так как выглядели довольно прикольно. Может это она и есть? Нужно бы подойти, спросить.
Набравшись достаточно смелости (и наглости в том числе), я уверенным шагом подошёл к ней и как бы невзначай поинтересовался.
— Скажите, пожалуйста, девушка, не меня ли вы ждёте?
Та в ответ на мгновение отвлеклась, посмотрела на меня и ответила:
— Нет, не вас. И вообще не отвлекайте меня, пожалуйста, у меня тут важная встреча, и я никак не могу собраться с мыслями! — и начала что-то бормотать себе под нос. 
Но я и не думал униматься, продолжая осыпать незнакомку новыми вопросами. Хотя раньше за собой такого не замечал? Интересно, что это со мной? Наверное, всё же этот лагерь хоть как-то, но изменил меня… правда не факт, что в лучшую сторону.
— А у вас ник в сети случайно не «Cinderella1993»? — снова спросил я, отчего девушка прыснула со смеху.
— Нет, — весело ответила она. — Более того вам скажу — я вообще не знаю среди никого из своих знакомых, с таким странным ником. 
Затем посмотрела на часы и тихо прорычала: 
— Да где же его носит?! Весь день из-за этого идиота насмарку пошёл. Верь после этого людям.
— Похоже, что, ваш приятель тоже решил опоздать, как и моя таинственная незнакомка, — предположил я, отчего девушка сердито нахмурилась.
— Во-первых не приятель, а деловой партнёр! — грозно поправила меня она. — Во-вторых не опаздывает, а задерживается, а в третьих… да что я, собственно, перед вами отчитываться должна? Вы мне кто: муж, брат, сват, знакомый чтобы всю мою жизнь вам на поверхность выкладывать?
— Ясно, — печально вздохнул я. — Что же, тогда удачи вам с вашим прия… то есть я хотел сказать партнёром по бизнесу, а я наверное поеду домой.
— А как же ваша «золушка»? Ждать не останетесь? — усмехнулась она.
— А смысл? — пожал плечами я. — Наверное, это была просто чья-то шутка, про свидание вслепую. Только и всего. 
Затем меня осенило. 
— Разве что, вы не откажетесь посидеть со мной в небольшом уютном кафе? Чтобы скоротать наше совместное время ожидания?
— Если это такой способ познакомится, то неудачный. Я не из таких, которые из-за чашки кофе, готовы пойти в кафе с первым встречным, — хмыкнув, девушка отвернулась.
— Так давайте, уже и познакомимся. Я — Семён. А вас как зовут? — вежливо представился я, обходя девушку, и протягивая свою руку в знак знакомства.
— Какой же вы настойчивый. Ну ладно, так уж и быть. Ольга, очень приятно. — представилась она и оглядевшись по сторонам, а затем на часы, добавила. —  Я согласна на ваше предложение насчёт кофе, пока мой деловой партнёр задерживается. Но только на кофе. И только один. Безо всяких пирожных. Я на диете.
— Я, кстати тоже. Знаете Оля, по-моему это судьба, что мы встретились. Вам так не кажется? — продолжал осыпать её расспросами я. Но видя, что она немного растерялась, добавил. — Вам не о чём беспокоиться. Просто посидим в кафе, выпьем кофе и разойдемся. Я ведь не маньяк какой-то озабоченный, и со всякими непристойностями лезть к вам не собираюсь. 
После этого Ольга ещё сильней напряглась и уже вознамеривалась бежать от меня куда подальше. Потому как подумала, что после таких слов большинство мужиков и оказываются маньякам, как часто утверждали по всё тому же «зомбоящику». Но я сделал вид что не заметил её взглядов, намекавших на то, что она уже считает меня абсолютным олигофреном, и с серьёзным видом добавил: 
— Спокойно, Оля, я Дубровский!
На что Оля вначале как-то очень странно на меня посмотрела, словно изучая, вспоминая что-то.
А потом сильно удивилась и открыла рот от изумления.
— С-семен?! С-сенечка? Это правда т-ты? — заикаясь от волнения, спросила она.
Я коротко кивнул и заключив её в объятия, стал покрывать её лицо поцелуями. Отчего Оля немного засмущалась и покраснела, не став отвечать на мои поцелуи взаимностью.
— Что случилось? – удивился я. – Ты меня больше не любишь? Или тебе не нравится?
— Н-нет, что ты очень-очень-оочень люблю, — с ходу ответила она продолжая заикаться, оглядываясь по сторонам. – И мне очень всё нравится. Просто… понимаешь, когда на нас все смотрят, я немного смущаюсь.
— Так в чём проблема? – махнул рукой я. – Пошли туда, где нам не будут мешать.
И мы с ней направились в сторону одного уютного караоке-кафе, где и провели весь оставшейся день, целуясь и обнимаясь, забыв про наши важные встречи. Потом, даже немного попели в караоке, потому как были настолько счастливы (ну и немного пьяные от любви и трех бутылок дешевого сухого вина), что нашли друг друга, и душа просила песен.
Пока я не понял, что обратно уехать смогу только лишь на следующий день. И тут Оля неожиданно предложила: «а поехали ко мне?». Не знаю, что в ней тогда говорило: её чувства ко мне, обычное человеческое сострадание или же вино… Но я согласился незамедлительно…
И вот с тех самых пор мы уже почти что год, как живём вместе под одной крышей. Я перестал валять дурака, переехал в этот город окончательно, чтобы быть ближе к моей любимой Оленьке и умудрился за несколько дней найти себе постоянную работу. Олю же со временем повысили до генерального и выдали квартиру на порядок больше чем у нас была. Оно и понятно: молодой семье, ждущей пополнения, нужно много места (это я сейчас про нас с Олей, нашу с ней долгожданную свадьбу и про нашего будущего малыша). И теперь я по настоящему, могу назвать себя счастливым человеком. Потому что, наконец, нашёл свой собственный «Совёнок». Свою любимую Оленьку. Свой кусочек счастья. И большего мне и не надо. Не это ли самое главное в жизни?

(Получено достижение – «Кусочек счастья»
Концовка Ольги)

У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя фабула, синопсис, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И нет такой истории при повторном прочтении, которой не всплывали моменты, незамеченные ранее. У каждой истории есть начало и конец. Почти у каждой…  Но есть и исключения из правил…

========== Отправится на поиски Лены вместе с Алисой. ==========

Iʼm not ashamed
Iʼm not afraid
Iʼm not okay
Welcome to the masquerade
Welcome to the masquerade
(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Я посчитал так: раз именно я не смог догнать Лену тогда в лесу, и теперь она в плену у этого злого духа — психопата, то и искать её надо именно мне. Не следует вешать свои проблемы на кого-то другого. Выскользнув из домика незаметно, я запер дверь на ключ, оставив тот на гвоздике, забитым в дверной косяк. И только было собрался уходить, как услышал странный звук, напоминающий чей-то тихий плач. Учитывая сложившуюся ситуацию — я не до конца знал, кто мой противник, и что это за место, я приготовился к чему угодно (от русалок сидящих на дубе, как у Пушкина, до каких-нибудь сирен, завлекающих своим пением моряков или баньши, способные убить одним своим криком). Но то, что я увидел, повергло меня в ужас: прямо за домиком вожатой, где росла высокая осина, на самой высокой ветви висела тугая пеньковая верёвка, с петлёй на конце, которую держала Алиса, стоя на последней ступеньки стремянки и усердно мылила её, заливаясь при этом горючими слезами.
— Алиса, стой! — окликнул её я, но она даже не обернулась в мою сторону, надевая петлю на шею. – Да стой же тебе говорят! Не делай этого!
— Это я во всём виновата, — сквозь слёзы проговорила, или даже точнее сказать – пробулькала, Алиса. 
– Из-за меня Лена убежала куда-то в лес и теперь её не стало. Как мне теперь со всем этим жи-и-ить! — зарыдала она, растирая слёзы по щекам.
— Ты ни в чём не виновата, слышишь? Ни в чём! — пытался убедить её я, но как можно аккуратнее и не повышая голос, стараясь не спугнуть, чтобы Алиса на самом деле не повесилась.
— Не останавливай меня! – крикнула она, надевая петлю на шею и затянув её. – Я уже всё для себя решила. Уходи!
— А вот и не уйду! Понятно тебе?! Потому как мне не всё равно, что ты с собой сделаешь! И я хочу чтоб ты жила, ясно?! – не выдержав крикнул ей в ответ я.
— Зачем? Разве я вообще, кроме Яны и Ульянки, кому-то ещё нужна? – снова залилась слезами она.
— Ты мне нужна. И ты мне не безразлична, понимаешь? — признался ей я. 
Алиса все — таки перестала плакать, и улыбнувшись мне, собралась слезать, но оступилась, и стремянка покачнулась, вылетела у нее из под ног… 
Я уже был готов к самому страшному, как вдруг… ветка, за которую Алиса привязала верёвку, обломилась, тем самым спасая незадачливой суициднице жизнь. При этом едва не сломав ее мне, так как Алиса приземлилась прямо на меня и по большей части в район… кхм… в общем неважно чего. Лишь бы я после этого случая не стал вторым Фаринелли.
— Зачем ты меня спасать полез?! Кто тебя просил?! – она начала меня отчитывать.
А я пока что пытался прийти в себя, после того как смягчил собой приземление этой полоумной. Хоть бы спасибо сказала. А она ещё и огрызается.
— Оу… и… ё… — только и мог выдавить из себя я.
— Чего? – не поняла Алиса, затем присмотревшись ко мне повнимательней, вроде бы всё поняла, слезла с меня и помогла встать. – Извини, что так всё получилось. Тебе очень больно?
— Нет, что ты? — пискнул в ответ я. – Уже всё нормально. Даже немного приятно. Только не делай так больше, хорошо? А то я…
— Дерево, — то ли восхищенно, то ли в ужасе выдохнула Алиса тыкая как раз в ту самую осину на которой собиралась повеситься.
Я было хотел ей что-то возразить в ответ, но то что я увидел, смешали все мысли в моей голове, в один большой клубок. А всё дело в том, что эта самая осина ожила (в прямом смысле слова), и вытащив корни медленным шагом направилась в сторону леса.
— Всё. Теперь я окончательно сошёл с ума, — констатировал я, наблюдая за шагающим деревом.. – Алиса, звони в сумасшедший дом. Мне уже осины живые мерещатся…
Когда Алиса надавала мне хороших пощечин, я все же пришел в себя и мог трезво мыслить… хотя нет, не мог. Потому как ожившее дерево это просто…
— Это ***. Нет, реально просто полный ***! — коротко и ясно высказалась за нас обоих Алиса.
— У меня отчего-то такое чувство, что нам нужно следовать за ним, — предположил я смотря вслед шагающей осине. – Может это дерево знает то, чего не знаем мы? А именно, где этот психопат держит Лену?
На что Алиса молча покрутила пальцем у виска и присвистнула. 
— У тебя точно не все дома, Сенечка, — сообщила мне она. – Или большие провалы в памяти. Ты что же не помнишь, что мы похоронили Лену? Ну, может не совсем её, а только оставшиеся от нее вещи… 
— Нет, это ты ничего не понимаешь, — ответил я. – Лена жива. Я чувствую это и найду её. С тобой или без тебя. Так что на всякий случай прощай, Алис. И не поминай лихом!
Я крепко поцеловал Алису на прощанье и побежал вслед за ожившим деревом, которое ушло уже довольно далеко не смотря на то, что двигалось довольно медленно. Вспомнив поговорку, что лучше медленно ехать, чем быстро бежать, я на удивление быстро, даже для самого себя, смог запрыгнуть на это шагающее дерево (всего с третьей попытки, до этого довольно больно с него падая), но когда я наконец смог это сделать, то заметил, что за мной кто-то бежал. И это снова была Алиса. Интересно — что ей теперь нужно?
— Сеня, постой! – запыхавшись пыталась докричаться она. – Да останови ты эту корягу! Я за вами не успеваю!
— Я не знаю где тут тормоз или выключатель! — пожал плечами я. – Да и потом ты же вроде меня сумасшедшим считала! С чего вдруг передумала?
— Во-первых не сумасшедшим, а просто дураком, это немного разные слова, — кричала мне Алиса, не сбавляя темпа. – Во-вторых Ленка была моей подругой. Давно правда, но была. И у меня ещё есть какие-то дружеские чувства к ней. А в третьих, если ты сейчас же не поможешь мне залезть на это… дерево, то познаешь меня в гневе!
— Я хоть и не боюсь хомячков, но для тебя – так уж и быть, сделаю исключение, — я осторожно отломил длинную сухую ветку на дереве, и при этом оно даже ничего не заметило. 
И затем, при помощи собственных рук, этой палки и «такой-то матери» (как говорилось в том старом анекдоте), я смог поднять Алису на борт этого странного «корабля леса». Двигалось дерево именно в сторону леса, и другие деревья при встрече своеобразно кланялись ему, уступали нам дорогу, создавая для нас свободный коридор, словно для кораблей и самолётов. Хоть и ехали мы неспеша, укачивало на этом дереве, как оказалось, будь здоров. Кстати об этом. Я то нормально переношу любую качку, а вот Алисе было явно нехорошо: в течении всего пути, она отрыгивала всё, что за сегодня съела.. 
— Ой, мамочки… кажется… мне плохо, — с трудом проговорила Алиса, при этом сильно позеленев. 
Я же придвинулся к ней и слегка приобняв, погладил по голове. Отчего она, поначалу слегка вздрогнула, словно её током ударили, но поняв что это был я, прижалась плотнее и положила голову мне на плечо.
-Зачем ты тогда со мной отправилась, если знала, что у тебя морская болезнь? – поинтересовался я, посмотрев на неё.
— Вообще-то я даже не догадывалась насчёт этого, — признала она. – Ну и потом, Ленка ведь моя подруга. Хоть и бывшая, но всё же подруга. И я, если она жива, просто обязана это знать. Да и тебя кто защитит, когда опасность вдруг припрёт? – Алиса улыбнулась и хлопнула меня по плечу.
— Это смотря кого ещё придётся спасать! – хмыкнул я. – Ведь туда куда, мы отправляемся, опасности могут подстерегать нас на каждом шагу. А тебе это надо?
На что Алиса, молча, поцеловала меня, отчего я, слегка «растаял».
— Это означает да? – поинтересовался я, когда прошёл момент внезапной нежности.
— Эх, мальчишки, что же вы такие тормоза-то все? – весело рассмеялась Алиса. 
Я было уже собрался обидеться, но посмотрев в её коричневые, почти красного цвета глаза, словно два жерла вулкана, в которые я провалился окончательно, не боясь сгореть в расплавленной магме, я понял, что Алиса пойдёт со мной, куда угодно и отговаривать её бесполезно.
— Хорошо, раз ты уже для себя всё решила, тогда давай спасать Лену вместе. — сдался я.
— Разумеется. Ведь мы теперь кто? – спросила она.
— Кто? – не понял я.
— Мы – команда! – задорно выпалила Алиса. 
Затем девушка снова прижалась ко мне, и мы вдвоём стали смотреть на закат солнца за лес, и думать — куда же нас приведёт это странное ожившее дерево? Может быть вовсе не туда, куда я рассчитывал? Хотя предчувствие мне говорило, что мы на правильном пути. 

«We must away! We must away! We ride before the break of day!» — отчего-то крутились в тот момент у меня в голове слова песни гномов о своём потерянном доме, пока мы ехали к месту назначения. А ведь где-то там, может быть в космосе, или вообще не знаю где, есть и мой дом, который я оставил, попав сюда. Но хочу ли я туда возвращаться – теперь это был сложный вопрос. А глядя на прикорнувшую, на моём плече Алису, мерно посапывающую во сне, вопрос о возвращении к привычной жизни вообще казался неразрешимым. Как и этот: что ждёт нас с Алисой в будущем? Ведь именно в «Совёнке» я понял, что означает жить по-настоящему — это не тупо сидеть дома перед компом, с небольшими походами на кухню, для того чтоб перекусить, заварить кофе. Я ведь еще никогда по сути не ощущал вкуса реальной жизни. Может быть, до этого в моём мире жил вовсе и не я настоящий, а какой-нибудь другой «я»? Да и жил ли я до того, как попал в этот нормальный до ненормальности пионерлагерь? Вот в чём вопрос. 
В любом случае всё это довольно философские темы, ответы на которые можно искать долгие годы. Но пока у меня есть более важная миссия и нужно сконцентрироваться именно на ней. И постараться по минимуму отвлекаться на посторонние факторы. 
Алиса начала жалобно скулить во сне, я погладил её по волосам и это её успокоило. А всё-таки, она удивительная девушка! Нет, не спорю, все девчонки в этом лагере классные, но Алиса… она какая-то особенная. Словно моё полное отражение и в то же время, дополнение. Почему я раньше этого за ней не замечал? 
Не туда смотрел, наверное. Может быть Яна всё же была права, и Алиса не такой уж злой «ёжик», и иглы у нее не такие колючие? 
От всех этих рассуждений мне сильно захотелось вздремнуть часок другой, но наш «транспорт» вдруг резко остановился, как бы говоря о том, что мы прибыли на конечную станцию. Я огляделся по сторонам: пока мы медленно но верно ехали, наступила ночь, и при свете Луны всё казалось намного более зловещим, чем было на самом деле. 
К тому же и место, где мы сейчас оказались, было довольно странным: старое, потрескавшееся здание, перекошенное то ли от времени, то ли от больших повреждений, чудом ещё стоявшее по середине поля, заросшего какой-то высокой травой. При лунном свете оно выглядело ещё более мрачно и жутко.
— Нам точно туда? – уточнил я у дерева, даже не думая, что оно меня поймёт. 
Но осина слегка качнула кроной, изображая кивок, а затем аккуратно спустила нас на землю, даже не разбудив при этом Алису. И что самое интересное, дерево пустило корни, которые ползли прямо по направлению к старому лагерю, при этом периодически мерцая синеватым цветом. Словно это была наша путеводная дорожка, чтобы мы случайно не сбились с пути. Ай, да деревья здесь растут. А я уходить отсюда собирался? Да никогда. Тут же настоящий Клондайк для искателя приключений на свою жо… Эмм. Голову я имел в виду. Ну и на всё остальное тоже. Теперь осталось только разбудить Алису и двигать дальше.  
— Эй, соня, проснись, — мягко сказал я, погладив её по волосам. Отчего она мило улыбнулась, затем притянула меня к себе, поцеловав.
— Ммм… Опять этот сон, — потягиваясь, проговорила она. Однако открыв глаза, быстро вскочила на ноги и начала озираться по сторонам. – Сеня? А где это мы? Как мы сюда попали?
— Ты что же совсем ничего не помнишь? – взволнованно спросил я.
— Кое-что помню, — призадумалась она. – Помню как собралась вешаться на этом дереве, от того что совесть за Лену замучила; потом упала на тебя; потом ты со мной попрощался и куда-то убежал, а потом… ничего не помню. Как отрезало. А как это дерево оказалось тут? Оно же вроде на территории лагеря росло?
— А ты тут оказывается, каждое дерево знаешь? – даже слегка удивился я.
— Да нет, — отмахнулась она, куда-то показывая. 
– Просто вот, смотри, на нём вырезано сердце и надпись «Оля плюс Сеня 198…», а это может означать, что… ах, ты бабник проклятый! Я тут вешаться собралась, а он с нашей вожатой шашни за моей спиной крутил в тот момент?! Да ты… да ты подлец! Вот ты кто! – ни с того, ни с сего завелась Алиса и пыталась меня ударить.
— Стоп! – вовремя остановил её я. — Прежде чем ты меня побьёшь, давай рассмотрим всё как нормальные, взрослые люди. Во-первых надпись сделана довольно давно, судя по загрубевшей коре на месте надреза и стёртой дате, а это значит я не мог её сделать так как очутился в лагере примерно четыре дня назад. Во-вторых — с чего ты вообще взяла, что это я и наша вожатая? Мало ли в ещё какие Семёны с Олями в лагерь вместе с нами отдыхать приехали. Ну а в третьих, ни вожатая, ни кто-либо другой, не сравнится с тобой, солнце ты моё. Ну? Теперь надеюсь, ты не обижаешься?
На что Алиса посмотрела сначала на дерево, затем на меня и умилённо улыбнувшись, простила меня крепко обняв (хотя на мой взгляд, оправдания у меня вышли весьма зыбкие). Хорошо, что не стала докапываться дальше. А то очередного скандала нам сейчас только не хватало. 
Когда с нежностями было покончено, мы решили следовать за путеводными корнями дерева, которые росли прямо в направлении этого старого, полуразвалившегося здания.
— Слушай, а я знаю это место, — рассказывала мне Алиса, указывая на здание пальцем. – Раньше, когда мы были совсем ещё детьми, мы часто любили сбегать от вожатой и здесь прятаться. Тогда ещё и Ленка со мной вместе отдыхать ездила. Только я по путёвке от детского дома, а её отец сюда на машине привозил. Жили они просто недалеко отсюда. Всего, по-моему километров сорок от лагеря. Я Лене тогда часто завидовала. Говорила, мол, вот, если бы я жила так близко к реке, каждый день бы плавать ходила, — затем в один миг погрустнела и печально вздохнула. – Да-а… счастливые были времена.
— Не переживай, наплаваетесь ещё, когда мы её отыщем, — заверил Алису я, пытаясь открыть старую, проржавевшую дверь старого лагеря, потому что путеводные корни вели именно туда.
— Мне бы твой оптимизм, — грустно улыбнулась она и тут же недовольно нахмурилась и полезла мне помогать с открытием дверей. – Да что ты делаешь?! Кто так открывает? Давай тогда вместе, что ли? Раз у тебя руки не тем концом вставлены! И раз, два, взяли! Ещё разок!
Совместными усилиями нам это всё-таки удалось: дверь сначала жалобно скрипнула, и открыла небольшую щелочку. Через которую я думал, что мы сможем пройти. Но не всё так просто в Датском королевстве, как писал, когда-то один известный классик: Алиса-то пролезла без проблем, а вот я умудрился застрять в проёме, когда уже наполовину прошёл внутрь. И конечно же, теперь я не могу пошевелиться. И все попытки Алисы вытащить меня также не увенчались успехом.
— Всё ясно, — констатировала она с умным видом.
— Что ясно? Мне лично ничего не ясно. – пытался понять я.
— Ты застрял. — сообщила Алиса.
— Ясен пень, — фыркнул я. – Это потому что проход очень маленький вышел.
— А мне кажется потому, что кто-то слишком много есть, — Алиса похлопала меня по едва намечавшемуся животу пионера-подростка.
— И что теперь делать? Ждать пока я похудею? – расстроено протянул я, только сейчас понимая, на что похожа ситуация в которой я оказался. Я не против роли Винни-пуха. Но чтобы Алиса была в роли Кролика?! На эту роль скорее бы подошла Женя… хотя нет, она могла бы быть и Совой, а вот Алиса пусть тогда будет у нас…
— Нет, это слишком долго, — прервала поток моих безумных мыслей ни о чём Алиса. – Есть способ проще. Ну-ка, втяни пузо.
Я не стал возражать и послушался её, в результате чего, без особых проблем Алиса вдернула меня внутрь. Правда, я чуть не упал прямо на Алису, из-за чего мы немного поругались, но потом дружно посмеялись над сложившейся ситуацией. Наконец успокоившись, мы решили осмотреться по сторонам в поисках дальнейших подсказок, куда нам идти дальше. Но ничего, кроме мусора и поломанных вещей здесь похоже просто не было.
— Гляди, что нашла. — показала мне Алиса старую поломанную куклу, с одним глазом и без половины волос. – Когда вернёмся – Шурику с Электроником дам починить, а потом Ульянке подарю. Мы ведь вернёмся, да Сень? – с надеждой спросила она.
— Разумеется! — поспешил успокоить её я, прежде чем тут разразилась какая-нибудь «мексиканская мелодрама» с океаном слёз. 
– Я больше чем уверен в этом, а теперь пойди, присядь, отдохни, пока я не пойму, куда нам идти дальше…
— Гляди! — восторженно воскликнула Алиса, прерывая меня и указывая куда-то на пол. 
Я посмотрел и открыл рот от изумления: корни, которые пустило дерево, и которые прошли внутрь старого корпуса лагеря, стали светиться ярким белым светом, словно энергосберегающая лампа. Только свет был у них не постоянный, а мерцающий, словно у гирлянды. Но всё равно смотрелось это всё очень красиво и необычно. Так что мы минуты на три забыли вообще, зачем пришли. 
Но приведя мысли в порядок поняли, что это прямая подсказка, куда нам идти дальше. И раз светящиеся корни дерева в этом месте шли вниз, то значит и нам тоже надо вниз. Разбросав мусор в стороны, мы сумели откопать какую-то железную дверь. Приложив значительные усилия, мы с Алисой смогли открыть её, при этом оттуда подул довольно прохладный, затхлый (я бы даже сказал, будто кладбищенский) воздух. Отчего обоим нам стало немного не по себе.
— Может не пойдём? – как-то даже испуганно спросила Алиса.
— Ты, если хочешь, можешь не идти, а я пойду в любом случае, — твердо ответил я, собираясь спуститься вниз. 
— Почему? – расстроено спросила Алиса.
– Я не знаю, что там может быть внизу, поэтому не хочу лишний раз подвергать тебя опасности, — пытался отговорить её я, но её тёплый, полный нежности и ласки поцелуй, был самым весомым контраргументом на то, чтобы дать мне понять – любые отговорки тут просто бессмысленны. 
– Ладно, уговорила, — махнул рукой я, и прерывая внезапный порыв её счастья, добавил. – Только от меня ни на шаг, понятно?
— Есть, гражданин начальник! — неуклюже отдала мне честь она. 
Мы посмеялись и спустились в порядке очереди по узкой лесенке в подвальное помещение, находившееся под старым корпусом. Как я поначалу думал. На самом деле, это оказался не подвал, а скорее тоннель, походивший на какой-нибудь подземный бункер, ещё времён Великой Отечественной (или какая здесь война была, из последних?), стены и пол которого были каменные, а по стенам тянулись толстые чёрные  провода, с подключенными через каждые три метра лампами. Правда работали они через одну, да и те что работали, не постоянно светили, а мигали, угрожая погаснуть.
Не знаю, чтобы мы делали, если бы не светящиеся корни этого странного дерева, которые стали для нас такой же путеводной звездой, как полярная звезда из моего сна. Только во сне, звезда привела меня на пляж, где я встретил свою исчезающую копию. Здесь же мы столкнулись нос к носу с дверью со значком радиации. Судя по всему это бомбоубежище, отстроенное также как и бункер, для защиты граждан от нападения страны — агрессора. И раз светящиеся корни проходили под дверь, мы с Алисой поняли — нам нужно туда. 
Кое-как, совместными усилиями мы смогли открыть её, и в нос тут же ударил запах плесени и нафталина, словно из бабушкиного старинного комода. Внутреннее «убранство» бомбоубежища (если это вообще таким словом можно назвать), стены и пол которого были облицованы потрескавшейся от времени плиткой, состояло из одной двухуровневой кровати, стола с какой-то странной штукой, с виду напоминающий военную радиостанцию с приборами слежения, а также шкафом, дверью ведущей вероятней всего, в уборную и что самое странное, ковром на полу, под котором также были корни этого чудо-дерева. Как оказалась под ковром была ещё одна странная дверь, ведущая ещё глубже под землю. Но как мы не пытались её поднять, кроме как маленькую щелочку больше нам открыть не получалось. Уставшие и обессиленные, мы присели на нижний ярус кровати, блаженно вытянув ноги.
— Кайф! — потянувшись и зевнув, произнёс я.
— Согласна, хоть и не совсем понимаю смысла этого слова, — ответила Алиса, повторив за мной все мои действия, положив голову мне на плечо.
— Эх, кушать что — то охота! — признал я, прислушиваясь к своему желудку.
— Даже очень охота, — поддержала Алиса. – Только где тут еды раздобыть можно?
— Сейчас в шкафу посмотрим, — предложил я, вставая с кровати, открывая шкаф и начиная в нём рыться. – Есть консервы рыбные, мясные, овощные… и срок годности вроде нормальный. Ты что будешь?
— Без разницы, — махнула Алиса. – Тащи, что есть.
— А ты не лопнешь от такого количества? – рассмеялся я.
— Не умничай давай, и тащи сюда что есть, а также вилку или ложку, — буркнула Алиса усевшись за стол, рядом с незнакомым прибором.
— Тут помимо консервов есть две рации, тёплые вещи, пледы и… даже вот, — я извлёк наружу запечатанную бутылку водки, с гордой надписью на этикетке «Столичная». Настоящая советская водка. Сейчас таких уже не делают.
— От эта везуха, — хлопнула в ладоши Алиса, при виде водки, успев открыть и съесть по одной из консервов каждого вида. – Выпьем?
— Нет Алис. Давай не сейчас, – замялся я, пряча бутылку в рюкзак. – Вдруг она нам ещё пригодиться.
— Ну хоть по грамульке, — стала упрашивать Алиса. – На донышке. Для согрева.
— Вот отыщем Лену, тогда можно будет открыть и выпить за её здоровье. А так – нет. – отрезал я, за что Алиса обиженно надулась и показала мне язык. – Вот сейчас поедим и отправимся дальше.
— Как скажешь, Сень, — устало выдохнула Алиса. – Только, что будет, если ты ошибся? И что эти таинственные корни ведут нас не к Лене, а например, к её холодному трупу? Что тогда?
— Просто у меня есть вера в успех. — сообщил я, открывая также как и она три разных консервы, и начиная их есть. – Ну и интуиция, куда же без неё? Когда под рукой нет современных гаджетов, всё что спасает в трудной ситуации — это интуиция и природная смекалка. Конечно ещё много чего, но это по-моему главное в нашем деле.
— Ты так иногда странно говоришь, что мне начинает казаться, что ты вообще не из нашего мира и времени, — в шутку сказала Алиса, однако я не смеялся, потому как это было правдой.
— Алиса, знаешь… я давно хотел тебе сказать… точнее рассказать… 
Я не мог найти слов для начала разговора я, но собрав все мысли в кучу и сделав глубокий вдох, я на одном дыхании выпалил Алисе всю свою историю, начиная с того момента, как я только сел в этот «волшебный» автобус, а также про встречу с этим монстром, именовавшим себя Гард, который якобы похитил Лену, за которой мы в тот момент и шли и до встречи с самой Алисой. При этом она не смеялась и не перебивала, внимательно слушая, после чего приняла довольно несвойственный ей задумчивый вид. 
– Так я и знал, что не поверишь, — махнул рукой открывая очередную банку, хотя уже собственно есть и не хотелось.
Алиса все еще размышляла над моим рассказом.
– Ну, я прав? Моя история выглядит не реальной правдой, а словно сценарий к какому-нибудь фантастическому фильму или роману. Если бы мне кто-то что-то подобное раньше рассказал, я бы наверное тоже посмеялся. 
Но когда Алиса погладила меня по руке и мило улыбнулась, я и без слов понял, что она мне поверила. 
Выкинув весь мусор в помойное ведро под столом, и взяв с собой пару — тройку консервов, а также рации, мы ещё раз попытались сдвинуть дверь в полу, куда пробивались корни. И то ли консервы оказались напичканы анаболиками, то ли отдохнув, мы прибавили себе сил, но на этот раз двери оказались почти невесомыми и мы вдвоём без проблем смогли их открыть, где нас ждал ещё один тоннель, даже темнее того, который вел к бомбоубежищу. К тому же в этом спуске была сломана лестница, а спуститься вниз по корням дерева также оказалось невозможно. Они отчего-то оказались очень горячими на ощупь. Не придумав ничего лучше, мы связали всё постельное бельё, что тут было в одну длинную верёвку, и привязав к батарее отопления, спустили этот импровизированный канат вниз.
— Ты пока побудешь здесь, хорошо? – сразу спросил Алису я, прежде чем она попыталась бы «бежать впереди паровоза».
— Но почему? – обиженно надулась она.
— Потому что внизу может быть очень опасно. И я просто не хочу, чтобы ты пострадала, ясно, глупышка моя? — и только я собрался спускаться вниз, как вдруг в бомбоубежище резко погас свет. Отчего Алиса громко ойкнула и вцепилась мне в руку, боясь отпускать.
— Страшно, — жалобно проскулила она. – не бросай меня Сень, пожалуйста. Я обещаю себя хорошо вести, только можно я с тобой пойду, а?
— Что поделать? – Пожал плечами я. – Только, давай для подстраховки, ещё и сами вокруг пояса себя обвяжем? Я видел, что так скалолазы делают, когда по несколько человек поднимаются или спускаются с гор.
Оторвав от веревки по паре десятков сантиметров ткани, нам удалось создать некое подобие альпинистской страховки, и медленно без каких-либо рывков, мы начали спускаться вниз. Сначала лез я, а за мной следом Алиса (из соображений безопасности, в том случае если Алиса вдруг начнёт падать, я смогу её удержать. По крайней мере был уверен в этом) И всё было бы замечательно, если бы не одно НО – верёвка оказалось короткой, а земли под ногами я так и не нащупал. К тому же под тяжестью нас двоих, этот канат начал рваться и нам ничего не оставалось, как принять здесь свою нелепую смерть. Однако лететь было невысоко и мы более-менее удачно приземлились. Ну можно сказать, что Алиса более, а я менее, потому что она снова приземлилась на меня, при этом чуть не раздавив.
— Слезь с меня, пожалуйста, — просипел я. На что Алиса потрясла головой, быстро встала и помогла мне подняться. – Фух, надеюсь на сегодня падений больше не будет. А то на мне уже живого места нет.
— Кто бы говорил, — перекривилась Алиса, потирая ушибленный локоть. – Я между прочим, если и падала на тебя, то тоже травмы получала. Однако я не ною! И ты не ной. Ты мужик или кто?! 
— Мужик-мужик, — заверил её я. – Хотя после твоего падения на меня со стремянки, уже немного начинаю в этом сомневаться. Ладно, отставить лирику. У нас всё-таки миссия спасения. Так что, шагом арш! Левой-левой-раз-два-три, — в шутку зашагал я строевым шагом, отчего у Алисы началась укатайка от смеха. 
— Так точно командир. Какие будут указания? — продолжила кривляния Алиса.
—   Ладно. Посмеялись и хватит, — решил остановить этот балаган я. – Пора  дальше путь держать..
В отличие от верхнего тоннеля с бомбоубежищем, данное место напоминало скорей всего шахту по добыче полезных ископаемых, или драгоценных камней. Стены и пол были земляными, только лишь потолок каким-то чудом ещё держался, укрепленный деревянными подпорками. Буквально через несколько шагов мы встали на какой-то развилке. И судя по тачке стоящей на рельсах, которые расходились в обе стороны, с большей долей вероятности можно судить, что это всё-таки шахта и без карты блуждать тут можно бесконечно. И так как вернутся назад мы уже не могли, то попытаемся хотя бы отыскать отсюда выход, а может заодно и Лену, если она и правда здесь, куда нас с Алисой и привело это волшебное дерево. Поэтому сделав метку раскладным ножиком, мы оправились исследовать это странное место, держа друг друга за руки, чтобы не потеряться.
Двигаясь всё время по одной стороне (так меньше вероятность заблудиться), мы наткнулись на ещё одну, более массивную дверь, чем в бомбоубежище. Только на ней уже не было никаких опознавательных знаков. Прислушавшись мы расслышали гудение какого-то прибора, а также чьи-то стоны и неразборчивые слова. По голосу мы почти сразу определили, что это Лена.
— Лена?! Лена, это ты?! Не слышит. Лен, ты только не переживай, слышишь?! Это я вместе с Семёном! Мы вытащим тебя оттуда! — пыталась докричаться до неё Алиса.
Но оттого, что дверь была очень толстой, плюс из — за странного гудения Лена просто — напросто могла нас не услышать. Пришлось приложить немалые усилия, но старые петли заскрипели и дверь открылась, представляя нашему взору небольшое помещение, где была сеть то ли канализационных, то ли водосточных труб, под одной из которых и сидела наша потерянная, отстранено смотря в одну точку, почти не моргая. Мы с Алисой тут же подбежали к Лене, пытаясь понять, что с ней. Обратив нас внимание, она слабо улыбнулась и тут же упала в обморок. Очевидно от истощения или длительного обезвоживания. Я взял девушку на руки, а Алиса старалась в этих четырёх стенах найти выход. Но неожиданно в помещении погас свет, и замолкло гудение труб, в результате чего, мы оказались в полной темноте и тишине. Но так продолжалось не долго.  
— Ní bhfaighidh tú! (Вы никогда отсюда не выйдете! — пер.с ирланского). — прошипел во тьме рассерженный голос Гарда.
— Iad a scrios! (Уничтожьте их!) — скомандовал он и когда свет снова зажегся, мы поняли, что пропали.
Мало того, что мы оказались в замкнутом пространстве, так нас ещё и взяли в плотное кольцо какие-то странные люди, лиц которых я не мог рассмотреть. Но приглядевшись повнимательнее, я понял что это и есть те самые обработанные, о которых упоминал мой клон. При этом, заметив нас с Алисой, обработанные начали медленно но верно загонять нас в тупик, пока мы не упёрлись в кирпичную стену. Предчувствуя наш скорый конец, мы крепко обнялись и закрыли глаза в ожидании нашего несчастливого финала. Единственное, что тогда мне действительно показалось странным, так это то, куда же подевалась наша Леночка? Неужели стала одной из этих тварей?
И тут как по волшебству, словно из ниоткуда появился наш спаситель. А именно единственная моя копия, не поддавшаяся влиянию боггарда. При этом он умудрился поставить стену из корней того самого чудо-дерева, что привело нас с Алисой сюда и через которые обращенные не могли пробиться.
— Бегите, я задержу их столько, сколько смогу, — прокряхтела моя тень, удерживая стену.
— Мы не можем бросить тебя и Лену, — твёрдо сказал я.
— За меня не волнуйтесь, я свою роль отыграл в этой части, а ваша звездная странница сейчас находится прямо над вами, лежит на лавочке, спит. – Подробно разжевал он. – Теперь бегите, пока я ещё способен их сдерживать. Ну чего встали?! Живо-живо, ноги в руки и бегом! За той дверью выход на поверхность, как раз вашего лагеря. Так что, прощайте и спасибо тебе Сень за всё, – Крикнул мой двойник.
— А именно? – уточнил я.
— За то, что не дал мне стать такими же, как эти уроды! — процедил сквозь зубы он, косясь в сторону обезумевшей толпы, так называемых обработанных. – А теперь бегите, потому что скоро тут будет жарко, во всех смыслах1
И как только корни дерева  вспыхнули словно факел, мы поняли что он не шутил.  Я даже не понял как, мы оказались на центральной площади перед памятником всё тому же неизвестному мне Генде, настолько всё быстро произошло, но в тот же момент нас слегка тряхнуло, словно при землетрясении.
— Всё… уже кончилось? – нерешительно спросила Алиса, осматриваясь по сторонам. 
– Судя по всему да, — кивнул я. — Он погиб, защищая нас. 
— Ну по-моему, делать это ради нас было довольно глупо с его стороны. Ведь он был такой же, как и те, кто на нас нападал. — предположила Алиса. 
— Однако всё же, решил нам помочь, — задумчиво ответил я. – И почему-то называл Лену «звездной странницей». Интересно почему?
— Смотри. Это же… — ахнула Алиса, указывая куда-то за мою спину. Я обернулся и увидел… Лену, спящую на лавочке, с книгой под головой. Только она оказалась в грязной, порванной форме и без своего галстука. Но живая! Просто поразительно… Естественно мы тут же начали её обнимать и целовать, на что Лена отвечала невнятным бурчанием, вроде: «Ну дайте же поспать».  Решив не мешать спасённой отсыпаться, мы с Алисой блаженно опустились на соседнюю скамейку и снова вытянули ноги.
— А всё-таки неплохая из нас команда вышла, да Сень? – улыбнувшись спросила Алиса.
— Да, Алис, — согласился я и мы дали друг другу «пять». – Надо бы как-нибудь повторить, как ты на это смотришь?
На что Алиса хлопнула мне по плечу и покрутила пальцем у виска. Но я не обижался: вместо этого, крепко обнял её и мы вдвоём смотрели на чистое звездное небо.
— Сень, а ты скучаешь по своему миру? – спросила Алиса, после небольшой паузы.
— Бывало иногда немного. — честно признал я. – Чувствую, трудновато тут будет мне, привыкшему к высоким технологиям, обжиться в вашем мире советской эпохи.
— Ну ты ведь сам сказал, что сообща мы всё преодолеем. Прорвёмся, не переживай, — улыбнулась Алиса. И тут, я неожиданно вспомнил о кое чём важном. Если оно только не разбилось, пока мы шлялись по этим катакомбам.
— А у меня идея, — сказал я залезая в рюкзак почти «с головой» и вытаскивая из него, чудом уцелевшую бутылку водки и банку консервов  без этикетки. – Как ты насчёт того, чтобы отметить наше возвращение?
— Ты что? Прямо тут? Спрячь быстрее — вдруг кто увидит? – шепнула Алиса.
— А мы никому ничего не скажем, — приложил палец к губам я, откупоривая бутылку и делая глоток, прямо из горла. 
Сначала обожгло пищевод, потом желудок, ну а после мозг, в результате чего мне вдруг так потеплело-подобрело, что уже всё было пофигу.
— Э, ты что делаешь? – возмутилась Алиса, отбирая бутылку. – Так ведь и обжечь себе внутри всё можно.
— Можно, — кивнул я, стремительно пьянея. – Сегодня вообще всё можно! Потому что мы с тобой, кто?! Правильно – герои! А героям дозволяется иногда немного расслабиться!
— Тише ты, Сеня, придурок, нас же сейчас запалят и загрузят общественными работами, на всю жизнь, — снова шикнула на меня Алиса, затыкая мне рот рукой, но я не унимался, пытался вырваться. 
По-моему, я даже пытался залезть на Генду, чтобы лично расцеловать этого неизвестного мне деятеля, за то, что построил такой чудный пионерлагерь. И в общем на этом-то всё и кончилось – я не смог забраться на памятник, пытался разбудить Лену, чтобы та порадовалась вместе с нами и заслужено получив по физиономии от Алисы, сел на лавочку и моментально захрапел. Как же мне будет плохо и стыдно, за сегодняшнее… но это будет завтра, а сейчас мне даже очень хорошо. Я лишь на секунду закрыл глаза, как вдруг…

Понял, что еду в том же самом автобусе, с которого и началось это моё неожиданное путешествие. А может всё это был сон, и никакого пионерлагеря, как и встреченных там моих новых друзей и подруг там и в помине не было? И даже Алисы… Той самой девушки-бунтарки, без которой моя жизнь теперь перестал иметь всякий смысл. А может… хотя нет… ну, а если… нет, тоже всё не то… кстати, а куда я еду?
Помню, что у меня была какая-то не то встреча, не то свидание? Посмотрев в мобильнике ежедневник, я всё вспомнил: у меня же была назначено свидание с моей таинственной знакомой, которую я даже не знаю, как зовут (только её прозвище), не то что ее внешность. Да и номер мобильника у неё я тоже не взял. Тоже мне, на свидание собрался, Казанова недоделанный. Хотя, а интернет нам на что? Благо она как раз в сети. Я только сообщил, что уже скоро буду и спросил, как я её узнаю? На что она, через минуту-две ответила, что у неё рыжие волосы и карие почти красного цвета глаза, что одета она в разноцветных штанах и кофте, а главное широкополой шляпе. Хм… а это интересно. Так-то я её точно сразу увижу. Я написал, что-то вроде: «Скоро буду. Жди» и оставшейся участок дороги провел за слушанием любимой музыки в плеере и поглядывая в окно.
И вот где-то минут через двадцать я вышел из автобуса, и направился в сторону вокзальной площади, по пути прокручивая мою первую встречу с этой «интернет-маньячкой». Которая назначает встречу незнакомцу мало того что в другом городе, так ещё о себе толком ничего не рассказав. Но перед глазами отчего-то всё время представлялась Алиска. Неужели и она тоже всего лишь воплощение моей больной фантазии? Тогда мне точно нужно к психиатру, потому что я действительно думаю, что «Совёнок» и все его жители, реально существуют. Включая Алису. И я это докажу себе, пусть даже ценой своей свободы личности и здравому смыслу.
Неожиданно краем глаза, я выделил для себя двух девчонок, разодетых в джинсы клёш и кофты всех цветов радуги. Одна из них пела и плясала, другая – аккомпанировала на гитаре с усилителем, собирая деньги в чехол от гитары (правда неизвестно для кого они это делали, так как все их обходили стороной, спеша по своим делам). Причём у той, что с гитарой, была широкополая и такая же разноцветная шляпа, из-под которой выбивались рыжие кудри. И глаза этой девушки были такого же коричневого, даже чуть красноватого оттенка. Да и лицом она была очень похожа на Алису… А вдруг это она? И судьба даёт мне шанс снова с ней встретиться, но уже в своём реальном мире? 
Подойдя к девчонкам поближе, я сначала слушал, что они играли. Потом даже стал немного пританцовывать. Ну и когда они закончили, бросил им в футляр какую-то купюру и собрался уходить, как меня остановили:
— Молодой человек, постойте пожалуйста, — крикнула мне в след та, которая пела. Видимо сестра той гитаристки, так как они были похожи, как две капли воды.
— Это вы мне? – поинтересовался я.
Девушка кивнула и молча всучила мне мои же деньги.
— Вы, наверное, случайно, такую большую купюру бросили. Вот, возьмите обратно, пожалуйста, нам лишнего не надо, — даже стала как-то упрашивать она, хотя по суровому взгляду её рыжей сестры, я понял, что это выходка ей ещё аукнется. 
Ещё бы: за один день заработать столько, сколько за месяц тут не заработать? С такой-то вялой публикой, конечно. Внезапно у меня появилась одна безумная идея (хотя других у меня в принципе и не бывает).
— А хотите получить в десять раз больше? – спросил я, на что обе музыкантши немного замялись, наверное, подумав вначале о чём-то явно неприличном. Но я тут же развеял их тревоги, сказав: — Вы не о том подумали. Короче, у вас есть, что-нибудь ещё из костюмчиков моего размера? – поинтересовался я, чем сильно удивил уличных музыкантш. 
Несмотря на это, они выдали мне один мужской костюм подобной расцветки, который был мне чуть великоват, но не сползал и не стеснял движений. И пока девчонки пели и играли, я решил поработать зазывалой. Музыка и вокал у девчонок были на уровне, только одного им явно не хватало – раскрутки. Поэтому я на несколько часов принялся подрабатывать живой рекламой, расхваливая девчонок и говоря, что они начинающая группа, которая копит на свой первый дебютный альбом в профессиональной студии, ну и другой подобный бред (даже упоминал, про узы «студенческого братства», когда мимо нас прошла группа молодых людей, явно студентов).
И после пары часов активной рекламы, нас уже слушали несколько десятков человек, словно мы действительно популярная молодёжная группа, приехавшая в этот город на гастроли. Девчонки играли ритмичную, современную музыку (вероятней собственного сочинения), я пытался вспомнить пару приёмов бит-бокса (получалось правда не очень, но несмотря на это людям нравилось). В результате под конец дня, нам совместными усилиями удалось собрать полный гитарный чехол, бумажных денег и монет, разного достоинства (некоторые слушатели, по-моему даже валюту бросали. Главное, чтоб не фальшивка была, остальное мелочи).
— Ребята, это фиаско, — восторженно произнесла Алиса (так звали гитаристку), пока мы втроём сидели в кафе-мороженном, отмечая наш успех.
— Ты, наверное, хотела сказать «триумф»? – поинтересовался я, улыбаясь.
— А… ну да, – исправилась она, при этом добавив. — А это разве не одно и то же? 
На что я вместе с её сестрой, (которую звали Яна) дружно рассмеялись. Алиса сначала не поняла шутки, но потом присоединилась к нашему общему веселью. Там мы и просидели почти до самого вечера. А когда мне надо было возвращаться домой, девчонки решили проводить меня до автобуса.
— Приятно было познакомится Семён, — робко пожала мне руку на прощание Яна.
— Ну, бывай, Сень, — хлопнула мне по плечу Алиса. Затем немного подумав решила крепко обнять, пока не затрещат кости. – Ты приезжай ко мне… то есть к нам ещё. Может даже на наши концерты… когда мы запишем свой первый альбом. Деньги-то у нас пока есть.
— Только не профукайте их зря, — в шутку ответил я. – А то сомневаюсь, что кто-нибудь ещё, поведётся, на мой жуткий бит-бокс.
— Да, он у тебя действительно не очень, мягко выражаясь, — улыбнувшись ответила она. 
Но я не обиделся, потому что глядя в эти карие, почти красные бездонные, словно жерла вулканов глаза невозможно сердиться. Вместо этого, я снова обнял девчонок, зашёл в автобус, сел у окна и помахал им сквозь стекло. И когда Яна просто махала мне на прощание, грустно улыбаясь, Алиса же как-то изучающе посмотрела на меня, подмигнула и показала куда-то в район моего рюкзака. Я начал рыться в нём, и в одном из карманов нашёл странный пожелтевший от времени конверт, на котором было написано, явно женским почерком, «прочтешь, когда будешь готов». Я же незамедлительно открыл конверт и прочёл это таинственное послание: 
«Привет, Сень. Это – я, Алиса. Ну та, с которой ты познакомился в «Совёнке». Вижу ты немного изменился, но всё равно такой же балбес, каким и был раньше. Хотя именно это мне в тебе и понравилось. Надеюсь ты будешь счастлив в своём мире… пусть и без меня (дальше всё шло довольно размыто и смазано. Наверное, она в тот момент расплакалась, намочив письмо)», а в конце было всего несколько слов: «Будь счастлив. Всегда твоя Алиса Двачевская. «Совёнок» 1989 год». 

Дочитав письмо до конца, я с трудом сдержался, чтобы не разрыдаться. Это всё-таки была она. Та самая единственная Алиса. Алисонька моя родная. Видимо она это письмо ещё в лагере написала, и незаметно мне в рюкзак подложила, словно предчувствуя, что мы можем больше никогда не увидеться. И чтобы через много лет, я открыл этот конверт и вспомнил о ней. Но я бы и так о ней никогда бы не забыл. Потому как эта рыжеволосая девушка, с пронзительными янтарного цвета глазами, стала той самой мечтой, к которой я стремился всю свою серую и скучную прежнюю жизнь и никак не мог достичь. Но так было раньше. С этого момента всё должно кардинально измениться. Ведь теперь я точно знаю, что надо делать…
Взяв себя в руки, я попросил остановить автобус и быстро добежав до остановки, заметил, что девчонки всё ещё стояли на остановке, обнявшись и плакали. Точнее рыдала Алиса, а Яна её утешала. И поводом для слёз могло быть то, что Алиса думала, что я её не узнал, в то время как она меня помнила. Ну ничего, сейчас я её обрадую. Тихо подойдя к сёстрам Двачевским, стараясь, чтобы Алиса меня не видела, я мягко обнял обеих, отчего и Яна и Алиса вздрогнули. Но когда девушки поняли, что это я, то Яна решила оставить нас с Алисой наедине и куда-то удалилась. Я же с Алисой, немного постояли друг напротив друга, уставившись под ноги, после чего Алиса всё-таки сказала:
— Вспомнил меня, всё-таки, дурака кусок? — она грустно улыбнулась, и её глаза заблестели от слёз.
— Конечно. А как же иначе, глупышка моя ненаглядная? – пожал плечами я.
Затем мы сделали всего лишь шаг навстречу друг другу и «утонули» в жарком, страстном и в тоже время нежном поцелуе. И казалось, что нет никого счастливей нас в тот момент во всей Вселенной. Ведь, несмотря на то, что нам пришлось преодолеть в «Совёнке», мы сохранили, как мне кажется, при этом самое важное – самих себя и память друг о друге. А всё остальное – дело наживное. Ведь так?

(Получено достижение: «Мы бродячие артисты…»
Концовка Алисы)

    У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя фабула, синопсис, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И нет такой истории при повторном прочтении, которой не всплывали моменты, незамеченные ранее. У каждой истории есть начало и конец. Почти у каждой…  Хотя…

========== Отправится на поиски Лены вместе с Мику. ==========

Iʼm not ashamed
Iʼm not afraid
Iʼm not okay
Welcome to the masquerade
Welcome to the masquerade
(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Я посчитал так: раз именно я не смог догнать Лену тогда в лесу, и теперь она в плену у этого злого духа — психопата, то и искать её надо именно мне. Не следует вешать свои проблемы на кого-то другого. Выскользнув из домика незаметно, я запер дверь на ключ, оставив тот на гвоздике, забитым в дверной косяк. Отчего-то решив напоследок заглянуть на импровизированное захоронение Лены, я совершенно неожиданно увидел там… Мику.
Девушка напевала какую-то заунывную песню на японском языке, совершая над «захоронением» довольно странный ритуал: она жгла бумагу, а пепел разбрасывала над захоронением, при этом периодически слегка ударяя в маленький гонг. Да и одета Мику сегодня была по особому — во всём белом. Очень странно, но и завораживает тоже. Заметив, что я за ней наблюдаю, Мику тут же запнулась на полуслове и пыталась в спешке покинуть это место, но я встал у неё на пути.
— Дай пройти, пожалуйста, — довольно холодно и кратко попросила она. 
Странно, это ей не свойственно.
— Можешь объяснить, что сейчас было? – поинтересовался я.
— Ничего, — всё так же сдержанно ответила она. – Всего лишь особый ритуал погребения, который практикуется у нас в Японии. Так заблудшим душам проще… отойти в иной мир, — она начала всхлипывать, и быстро «набрав обороты» разревелась, уткнувшись мне в плечо. 
– Никто не понимает, как мне сейчас тяжело! – жаловалась мне она. – Лена ведь была моей лучшей подругой. А теперь её нет! Да лучше бы я ушла вместо неё!
На что я обхватил её лицо руками и повернув к себе, твердо сказал:
— Не говори так никогда. И ты ни в чём не виновата, ясно? – спросил её я. Отчего Мику, последний раз шмыгнула носом и перестала реветь.
— Вот и хорошо, а теперь я хотел бы… 
Только я собрался рассказать Мику о своём плане спасения Лены, как девушка очень внимательно на что-то посмотрела через мое плечо, практически не отрывая взгляд. 
– Куда ты там смотришь? – поинтересовался я, оборачиваясь и обалдевая: из пепла, что насыпала Мику на захоронение, образовалось некое странное существо, напоминающее маленького дракончика, который осмотрев нас, дернул головой, молча предлагая следовать за ним. Немного отойдя от шока, я спросил Мику: 
— Ты сейчас видела тоже что и я?
Она кивнула, посмотрев на меня, и начала что-то тихо бормотать:
— Это дурной знак. Дурной знак. Не нужно  мне этого было делать. Вот я и разгневала духов. Теперь нам всем несдобровать. А как всё исправить я не знаю и… Эй, ты куда? – спросила она, в тот момент, когда я порывался бежать в след за этим странным дракошей.
— Дурной, не дурной, но мне сейчас любой знак не помешает, чтобы найти и спасти Лену! — на одном дыхании выпалил я. 
— Но ведь Лена же тут… — растерянно сказала Мику, указывая на импровизированное захоронение.
— Тут всего лишь её вещи. — поправил её я. – Мы ведь не нашли её тела? Не нашли. Значит это сделаю я.
— Но зачем тебе это? – спросила она.
— Просто, чтобы быть уверенным в этом на все 100%… ну вообще-то на 99,9%. Потому как 100% вероятности не даёт даже теория вероятностей, — улыбнулся я.
– С тобой, конечно весело, но мне пора идти. Сомневаюсь, что эти твои «духи» будут меня долго ждать. Ну, на всякий случай прощай и не поминай лихом. – Я обнял Мику на прощание, и чмокнув в щеку, побежал вслед за этим таинственным существом, напоминавшем дракона.
— Сень, постой! – крикнула мне Мику, догоняя меня. 
– Возьми и меня с собой? – с ходу попросила она, чем сильно удивила меня.
— Нет, нет и ещё раз нет. — отрезал я.
— Но почему? – стала канючить она, словно ей шесть лет (а то и того меньше).
— Потому что там, куда я отправлюсь, может быть очень опасно, — пытался отговорить её я. – Можно даже сказать — смертельно опасно. Мы даже можем не вернуться. Оно тебе надо?
В ответ на это Мику обняла меня, и даже поцеловала. И не так как я её, в щёку, а по-настоящему – крепко и в губы. Я, конечно, слегка оторопел от такого порыва нежности с её стороны, но быстро к этому привыкнув, немного обмяк и не стал её отталкивать, давая продлиться этому чудному мгновению, хотя бы ещё пару секунд. Когда же порыв её нежности иссяк, Мику спросила:
— Этого для тебя будет достаточно?
— Для чего? – не понял я.
— Чтобы ты всё-таки взял меня с собой. — наивно ответила она, поведя плечиком, чем немного меня расстроила.
— Так ты все затеяла только ради этого? — разочарованно протянул я. – А я думал, что стал для тебя кем-то значимым. Вот и заслужил, так сказать, поцелуй от прекрасной принцессы.
На что она мило улыбнулась, и взяв меня за руку, нарисовала на тыльной стороне моей ладони какой-то странный знак. На своей руке она нарисовала похожий.
— Смотри это символ означающий «единство», — пояснила она. – Но у тебя только половина. Другая половина – у меня.
— И что это означает? – спросил я.
— Это значит, что где бы мы не были, мы всегда будем рядом друг с другом и придём на помощь в трудную минуту. — ответила она, погладив меня по руке, отчего я немного смутился.
— И давно ты магию практикуешь? — прыснул я, чем вероятно немного обидел её.
— Ничего я не практикую, — буркнула в ответ она. — И никакая это не магия, а просто знак защиты. Для уверенности в то, что всё получится.
— Спасибо, конечно, — ответил я. – Но разве это не мужчина должен заботиться о женщине? Ну, там принести домой тушу мамонта, или оберегать жилище от врагов, как это было ещё с каменного века.
Мику сразу повеселела и лучезарно рассмеялась.
— Сейчас вроде двадцатый век, и понятия древности тут немного устарели, — решила поспорить она. – И у женщин те же права, что и у мужчин. Мы с вами почти во всём равны.
— Хорошо, согласен, мы равны, — согласился я, лишь бы прекратить наш с ней спор и отправиться на поиски. – Давай потом об этом ещё поговорим, а то мне кажется, что этот дракончик не будет ждать нас вечно.
Мику молча кивнула и мы направились следом, за этим странным пепельным существом, в образе дракона, который вел нас прямиком к нашей общей цели. А именно – к Лене, которая в данный момент находилась в плену у этого боггарда. По крайней мере, тогда я думал именно так.

Выйдя за пределы лагеря, и проследовав за дракончиком, мы быстро оказались в лесной чаще, которая ночью удивительно преобразилась: начали загораться отдельные огни светлячков, парящих в воздухе, словно маленькие фонарики, из-за которых было светло как днём. Притихли звуки хищных птиц и животных и из своих укрытий стали появляться удивительные животные, которых я никогда раньше не видел (словно это были существа из какого-нибудь фэнтези романа). Одни были маленькими и лохматыми, с большими глазами, длинными руками с крючковатыми пальцами. Другие вообще крохотными, словно фей или лесные духи. 
При этом Мику вела себя вполне непосредственно: она не шла, а словно порхала над землёй, здороваясь с каждой встречной зверушкой и подкармливая их семечками и крошками из карманов. Кто-то из этих чудных созданий хватал угощение и тут же убегал, боясь непрошеных гостей, однако, самые смелые из них, не только принимали угощение, но даже подходили ближе, давая себя погладить. Что Мику с удовольствием делала, говоря при этом зверькам всяческие комплименты. Меня это забавляло. 
Глядя на такую Мику, я вдруг осознал, что она явно не от мира сего. Меня бы уже давно кондрашка хватила, встреть я такое существо, гуляя по лесу в одиночку. Но сейчас, даже несмотря на столь необычную атмосферу в этом лесу, мой «параноидальный радар» не давал никакого сигнала об опасности. Словно все эти диковинные создания были совершенно безобидны. Даже когда Мику взяла одного из этих мохнатых шариков на руки и начала с ним сюсюкать, никто из остальных существ не проявлял никаких признаков агрессии. Они лишь только выстраивались в очередь, чтобы им тоже пузико почесали. 
Вдруг я ощутил, что меня кто-то дёрнул за штанину и посмотрев себе под ноги, я заметил как очевидно самое маленькое, из этих мохнатых существ зацепилось за мою штанину, и поползло по ней наверх. В другой ситуации, я бы закричал и в страхе убежал отсюда, пытаясь сбросить внезапного «наездника». Но в этот раз мне было смешно, от того что это странное маленькое создание меня щекотало, пытаясь очевидно залезть мне на плечо. Я же в свою очередь не стал его прогонять, а помог, посадив его туда, куда он и хотел. За это зверёк, что-то проурчал на своём непонятном языке и попыталось обнять меня. Но у него вышло обнять только мою щеку, потому что размером он был не больше шарика для пинг-понга.
— Ну разве они не прелесть? – восхищенно выдохнула Мику, продолжая «ритуал» поглаживая мохнатых колобков. – Никогда раньше таких не встречала. Как думаешь, давно они тут живут?
— Судя по всему, дольше чем все здешние люди вместе взятые, – ответил я, почесывая маленького мохнатика  у себя на плече, отчего тот продолжал удовлетворенно урчать. 
– И раз так, то они могут быть нам полезны, в случае если мы заблудимся.
— Ты хочешь использовать в наших опасных поисках этих милых созданий? – в ужасе ахнула Мику, загораживая собою племя маленьких существ.
— Почему сразу использовать? Может они сами будут не против нам помочь. Да ребята? – спросил у всех мохнатиков я. 
Те что-то заверещали на своём языке, а после одновременно кивнули. А когда я попытался поставить на землю, существо сидевшее у меня на плече, то оно ни в какую не хотело слезать, схватившись за рукав формы, руками и ногами. 
— Похоже, ты ему понравился? — подметила Мику.
— Мне кажется тоже самое, — я попытался отцепить мохнатика от себя, но тот вцепился в меня, словно сросся с моей формой. 
Тогда я решил серьёзно с ним поговорить, даже не рассчитывая, что он что-нибудь поймет. 
– Слушай, дружочек. Тебе нельзя с нами.
Тот вылупил на меня свои большие, явно не по размеру тела, серые глаза, словно молча спрашивая: «Почему?».
— Там, куда мы идём, может быть очень опасно для таких… крохотных существ как ты, — ответил я, как можно более деликатно, чтобы не обидеть его я.
Существо не сдвинулось с места. Я обречённо вздохнул и махнул рукой.
— Ладно, так и быть пойдёшь с нами, — сдался я. – Может даже чем и пригодишься. Только в случае опасности, забирайся ко мне в карман, понял? Там хоть и не намного, но безопаснее будет первое время. Теперь там твой маленький дом. Но временный, понял? Не вздумай привыкать.
На что «мохнатик» (так я решил его теперь называть), удовлетворённо заурчал и перебравшись в плеча в нагрудный карман рубашки, помахал своим сородичам, что-то проверещал им в ответ и мы попрощавшись с этими странными существами, направились дальше по следу, оставленному пепельным дракончиком. А когда след неожиданно прервался, тут нас спасло чутьё мохнатика, который принюхиваясь, указывал куда нам надо идти. 

В результате чего, через некоторое время, мы вышли на открытое, поросшее бурьяном поле, на котором расположилось какое-то старое, покосившееся от времени здание, с выбитыми стёклами, дырявой крышей и трещинами в стенах. Словно его построили вначале двадцатого века (а может и того раньше). От него прямо-таки веяло стариной, а также каким-то газом, похожим на сероводород. Что же здесь было?
— Ох, недоброе это место, — тихо сказала Мику, в страхе сильно взяв меня за руку, боясь отпустить. – Это старый корпус нашего лагеря. И его пришлось оставить, после того как начали пропадать пионеры. И вожатые тоже. Ходят слухи, что он построен на заброшенном кладбище, потерявшихся в лесу людей, а также самоубийц. И что по ночам особенно в полнолуние, можно услышать их жуткие крики о помощи.
— И откуда у тебя такая достоверная информация? – спросил я, нисколько не испугавшись её страшилки, тогда как мохнатик задремал в кармане моей рубашки.
— Ульяна рассказывала. — без тени улыбки ответила она. Отчего мне стало неподдельно смешно, чем я очевидно немного обидел Мику. – Чего смеёшься? – обиженно спросила она.
— Прости, больше не буду! — заверил я, приняв серьёзный вид. – Просто то что говорит Ульяна, не всегда оказывается правдой. Она вообще, как я понял у вас тут главная выдумщица. Особенно по части страшилок. Так что не бойся, никаких призраков пропавших пионеров тут нет.
— А если есть? – испуганно спросила, Мику осматриваясь по сторонам.
Я устало выдохнул, подумав: «зачем я вообще её с собой взял? Она ведь по интеллекту, по-моему, недалеко от Ульянки ушла, и верит всему что скажут. Такая… солнечная девочка, которая верит всему и всем, радуется тому, что и кто её окружает и пытается быть со всеми дружелюбной. Простая как три копейки, и любые выдумки может воспринимать всерьёз. Но мир жестокая штука. Я это давным-давно уже понял. И нам не под силу изменить его. Мы можем лишь вписаться в него». 
— Если есть, то я тебя от них защищу, — наконец ответил на её вопрос я. – Обещаю. А теперь, нам пора вернутся к нашей миссии, если ты не против?
Она кивнула и даже ненадолго умолкла, хотя обычно тарахтит без остановки. Это ей не свойственно. Кое-как открыв большие двери главного входа, мы всё-таки умудрились оказаться внутри этих «руин» старого лагеря. Внутри, как и ожидалось, был полный хаос: кругом мусор, пыль, со стен и потолка осыпается штукатурка, иногда прямо на голову. Наверное, когда-то давно это здание переживало куда лучшие времена. Но сейчас всё выглядело более чем удручающе. И как тут до сих пор всё не развалилось? Самое главное – куда нам идти дальше?
— Похоже это тупик. Я не пойму, куда идти дальше, а это существо всё ещё спит, — сообщил я Мику, которая стала копаться в кучи мусора. 
– Ты бы не трогала этот мусор, — посоветовал я. – Мало ли что там ещё зарыто, под грудой кирпичей и штукатурки.
— Давай же… ещё чуть-чуть… — пыхтела Мику пытаясь вытащить что-то из-под груды кирпичей. 
Пришлось прийти ей на помощь, а то она и вправду могла бы покалечиться. Но когда я увидел, что мы вытащили, у меня челюсть чуть до пола не отвисла. 
— Здорово правда, — восхищалась Мику, вращая в руках старую пластиковую куклу, без половины головы, волос и одежды. «И ради этого мы перепачкались с головы до ног, копаясь в этом *** мусоре?!». Так я подумал, а вслух спокойно поинтересовался:
— Ну и зачем она тебе понадобилась? Детство вспомнить захотелось?
— Даже если и так, что с того? – улыбаясь ответила Мику, отряхивая пыль, со своей находки. – Все мы в душе немного дети. Даже когда вырастаем, и пытаемся спрятать своего «внутреннего ребёнка» глубоко внутри, он всё равно дает о себе иногда знать.
— А у некоторых всё время в одном месте играет без перерыва, — буркнул себе под нос я, но к счастью она ничего не услышала, продолжая возиться с поломанным карапузом. – Может, поищем какие-нибудь следы, которые приведут нас к чему-нибудь? Потом поиграешь, ладно?
—   А я и не играю! — тут же отозвалась Мику, пряча куклу за спину и широко улыбаясь. – С чего ты взял?
— С того что… а, ладно забудь, — устало вздохнул я, махнув рукой. 
Кого я обманываю? Её не перевоспитаешь. В месте, где на каждом шагу нам может угрожать смертельная опасность, Мику может спокойно играть в куклы. Что по меньшей мере просто странно. 
— Смотри, там кажется какой-то люк! — Мику ткнула пальцем в то место, где я стою.
Я хотел было ей что-то ответить, но вдруг мой «карманный» зверёк оживился и выпрыгнув на землю, нырнул в щель под полом. И только тогда я умудрился посмотреть себе под ноги, и вправду найти железный люк в полу. Может мохнатик хочет, чтобы мы пошли туда? И не дожидаясь ответа от своей логики,я попытался открыть эту подвальную дверь. Что на удивление вышло довольно легко, и изнутри сразу ещё сильней повеяло сероводородом.
— Ну, что я говорила? Это же дверь? Дверь! И кто я теперь? – начала тараторить Мику.
— Ты… молодец! — ответил я, улыбнувшись, а она слегка покраснев от смущения улыбнулась в ответ. Но когда я засобирался вниз, и она решила лезть вслед за мной, я её приостановил. – Мику слушай, тут такое дело… в общем… тебе лучше здесь остаться и дождаться пока я вернусь.
— Почему? – обиженно спросила она, начиная шмыгать носом. На что я обнял её и погладил по голове.
— Потому что я не хочу потерять самый яркий самородок среди исполнителей современной музыки, где-то в этих странных катакомбах, — завуалировано произнёс я.
— Всё я понимаю, — вытерев слезы, ответила она. – Я не такая дура, за которую меня все держат!
— Нет, что ты. Ты никакая не дура, — поспешил ретироваться я. – Ты особенная. Не такая как все остальные. Это я был дурак, раз не замечал этого раньше.
При этом посмотрев Мику в глаза, я увидел в них столько тепла и нежности, что можно было бы растопить айсберг. Вместо ответа, Мику крепко меня поцеловала и прижала к себе, не желая отпускать ни на секунду. Словно мы отправляемся туда, откуда нет возврата. И что другой возможности сделать этого уже не будет. Когда же порывы нежности поутихли, я махнул рукой и мы по очереди стали спускаться в этот тёмный и зловещий, на первый взгляд, тоннель. Но всё оказалось не настолько ужасно. За исключением, конечно, запаха сероводорода, который под землей лишь усиливался. Словно этот тоннель вёл прямиком в ад (хотя чем ниже мы спускались, тем холоднее нам было).

Но оказалось, что я ошибся. На самом деле, это оказался не подвал, а скорее тоннель, походивший на какой-нибудь подземный бункер, ещё времён Великой Отечественной (или какая здесь война была, из последних?), стены и пол которого были каменные, а по стенам тянулись толстые чёрные провода, с подключенными через каждые три метра лампами. Правда работали они через одну, да и те что работали, не постоянно светили, а мигали, угрожая погаснуть.
Не знаю, что бы мы делали, если бы не всяческие подсказки разных существ, о которых я никогда и не слышал. Они стали для нас такой же путеводной звездой, как полярная звезда из моего сна. Только во сне, звезда привела меня на пляж, где я встретил свою исчезающую копию. Здесь же мы столкнулись нос к носу с дверью со значком радиации. Судя по всему это бомбоубежище, отстроенное также как и бункер, для защиты граждан от нападения страны — агрессора. И раз это странное маленькое мохнатое существо привело нас сюда, мы с Мику поняли — нам нужно туда.
Кое-как, совместными усилиями мы смогли открыть её, и в нос тут же ударил запах плесени и нафталина, словно из бабушкиного старинного комода. Внутреннее «убранство» бомбоубежища (если это вообще таким словом можно назвать), стены и пол которого были облицованы потрескавшейся от времени плиткой, состояло из одной двухуровневой кровати, стола с какой-то странной штукой, с виду напоминающий военную радиостанцию с приборами слежения, а также шкафом, дверью ведущей вероятней всего в уборную и что самое странное, ковром на полу, что как минимум странно. На первый взгляд. Ещё страннее было то, что в мусорном ведре, под столом, находилось семь пустых консервных банок и одна открытая стояла прямо на столе. А при обследовании шкафа, я обнаружил что там всё было перевёрнуто вверх дном. Что же, получается тут кто-то уже был до нас? Ничего не понимаю.
— Я устала, — начала канючить Мику, усаживаясь на нижнюю кровать. – Может минут пять отдохнем, прежде чем идти дальше?
— Да-да, отдыхай, пока я подумаю, что нам делать дальше. — задумчиво пробормотал я, пытаясь понять был ли в этом бомбоубежище кто-нибудь до нас, или нет. Но так ничего и не придумав, решил отложить ненадолго эту затею. Я сел рядом с Мику, обхватив голову руками.
— Что с тобой? – встревожено спросила она. – Тебе плохо? Сейчас я какие-нибудь лекарства тут поищу.
— Не надо, — отговорил её я блаженно вытягивая ноги. – Просто тоже устал немного, только и всего. Сейчас немного посидим, и дальше продолжим нашу операцию по спасению Лены.
Затем повисло неловкое молчание.
— Семён, знаешь…я … я рада, что пошла с тобой. Даже несмотря на то, что я наивная, рассеянная и невнимательная. — робко сказала Мику, уставившись в пол.
— Ты на себя наговариваешь, — поспешил успокоить её я, положив руку на плечо. – На самом деле, ты самый солнечный и добрый человек, который всегда искренне рад всем людям и окружающему миру. До встречи с тобой я и не знал, что можно быть таким…
— Глупым, — ответила за меня она, и её глаза заблестели от слёз.
— Нет, что ты, — быстро ответил я. – Ты вовсе не глупая! Я хотел сказать солнечным и жизнерадостным человеком. У тебя исключительное видение мира, ты воспринимаешь его таким, какой он есть. Ты не строишь гипотез, планов, стратегий, да тебе и не нужно. Ты и без них самый оптимистичный человек, которого я встречал в своей жизни. Тебе не нужно меняться. Оставайся собой, и окружающие обязательно зарядятся тем оптимизмом, которого у тебя в избытке. Как это сделал я, и теперь пытаюсь видеть во всём только хорошее. И пожалуйста, не плачь. Тебе больше идёт когда ты улыбаешься!
В ответ на это Мику вытерла слёзы, улыбнулась, а после поцеловала меня так, как никогда и никто до этого. В этом поцелуе было столько добра, нежности, благодарности и любви, что теперь я готов защищать мою Мику до последней капли крови и никому не давать её в обиду. Ибо я понял, что именно она стала для меня всем в моей серой и скучной жизни. Моим счастьем, которое я так долго искал. И я готов за него бороться до последнего вздоха.
Когда же наши порывы нежности немного поутихли, мы обняли друг друга  не желая отпускать не на шаг.
— Сень, как думаешь, мы спасём Лену? – спросила она, всё ещё обнимая меня.
— Не знаю, — честно ответил я. – Я, после того, что сейчас между нами произошло, уже ни в чём не могу быть уверен. Потому что теперь, я боюсь потерять ещё и тебя.
— Но я-то ещё здесь, — засмеялась она. – И никуда от тебя теперь не денусь. Даже не мечтай.
Я грустно вздохнул, высвобождаясь от её объятий.
— Понимаешь Мику, со мной не всё так просто, как кажется на первый взгляд, — подбирая слова ответил я. 
Когда же Мику удивлённо на меня посмотрела, то я сделал глубокий вдох  и на одном дыхании выпалил ей всю свою историю о том, как я попал в лагерь, про встречу со своей теневой копией, и до того момента, как встретил саму Мику. Причём весь мой рассказ она слушала на удивление очень внимательно, лишь изредка задавая вопросы. Когда же я закончил, она всё ещё прибывала в загадочном молчании. 
– Теперь ты знаешь мою историю. Понимаю – это похоже больше на фантастический рассказ или же сценарий к фильму. Но это правда. Именно поэтому я не хотел, чтобы кто-то из вас шёл на дело со мной. Не хотел ни к кому сильно привязываться, потому что не знаю, что случится со мной и вами, когда меня забросит обратно в мой мир.
Мику лишь снова крепко обняла меня и сказала:
— Хоть это и выглядит безумно, но я тебе верю.
— Но ведь попав в свой мир, я не смогу найти тебя. Если вообще буду помнить, — грустно произнёс я. 
На что она взяла меня за руку.
— Где бы ты ни был, где бы я не была, знак единства поможет в трудную минуту! — сказала Мику и в тот же момент, наши части знака начали ярко светиться. Отчего я немного обалдел. Когда же она отпустила мою руку, свечение прекратилось.
— Круто! — только и смог сказать я, осматривая свою руку. – А как это вообще работает?
— Не знаю, — пожала плечами она. – Просто ни на ком этот знак ещё не испытывала. И сама не знаю всех его свойств.
— А что будет, если мы вдруг всё-таки окажемся далеко друг от друга? Это знак даст понял, что ты рядом? – продолжил расспрашивать я.
— Наверное, — задумчиво ответила она. 
— А как это будет проявляться?
— Скорей всего он начнёт просто мерцать, как гирлянда, — предположила Мику. – Тем самым оповещая о приближении второй половины.
И только я, было, хотел ещё что-то спросить, как откуда не возьмись на ковре появился мохнатик.
— Ах вот ты где? Ну и где же ты был, малыш? Никогда больше так не делай, ясно тебе? – мы начали его ласкать, взяв это существо на руки и по очереди поглаживая. 
Но тот вырывался, явно пытаясь нам сообщить что-то важное. И когда мы его отпустили, мохнатик уселся на ковёр и жестами пытался нам что-то объяснить. 
— По-моему он хочет, чтобы мы заглянули под ковёр, — первой предположила Мику. И свернув ковёр валиком, мы обнаружили под ним ещё одну дверь.
— Мику — ты гений! — честно признал я, целуя её, отчего та немного смутилась, робко улыбаясь.
Убрав ковёр, мы обнаружили под ним ещё один люк. Кое-как, совместными усилиями (включая мохнатика, который тоже пытался оказать нам хоть какую-то помощь), нам удалось поднять этот люк, и наружу сразу же подул холодный воздух. Я бы даже сказал могильный. Отчего мохнатик сразу же скрылся у меня в кармане и мелко задрожал, а Мику хоть и старалась держать себя в руках, но всё равно немного подрагивала. Но когда я взял её за руку, она немного успокоилась.
— Если боишься – можешь не ходить дальше, а остаться тут и дождаться меня, — предложил ей я. На что она молча покачала головой показав мне часть своего символа.
— Теперь мы связаны. Забыл? Куда ты, туда и я, — сообщила она.
И сделав небольшую верёвку из простыней (потому что тут лестница вниз была давным-давно сломана), мы по очереди аккуратно стали спускаться всё ниже в ещё более глубокие катакомбы, что находились под старым корпусом лагеря, не имея ни малейшего представления о том, что нас может ждать дальше.
В отличие от верхнего тоннеля с бомбоубежищем, данное место напоминало скорей всего шахту по добыче полезных ископаемых, или драгоценных камней. Стены и пол были земляными, только лишь потолок каким-то чудом ещё держался, укрепленный деревянными подпорками. Буквально через несколько шагов мы встали на какой-то развилке. И судя по тачке стоящей на рельсах, которые расходились в обе стороны, с большей долей вероятности можно судить, что это всё-таки шахта и без карты блуждать тут можно бесконечно. И так как вернутся назад мы уже не могли, то попытаемся хотя бы отыскать отсюда выход, а может заодно и Лену, если она и правда здесь, куда нас с Мику и привёл этот пепельный след. Поэтому сделав метку раскладным ножиком, мы оправились исследовать это странное место, держа друг друга за руки, чтобы не потеряться.
Двигаясь всё время по одной стороне (так меньше вероятность заблудиться), мы наткнулись на ещё одну, более массивную дверь, чем в бомбоубежище. Только на ней уже не было никаких опознавательных знаков. Прислушавшись мы расслышали гудение какого-то прибора, а также чьи-то стоны и неразборчивые слова. По голосу мы почти сразу определили, что это Лена.
— Лена?! Лена, это ты?! Не слышит. Лен, ты только не переживай, слышишь?! Это я вместе с Семёном! Мы вытащим тебя оттуда! — пыталась докричаться до неё Мику.
Но оттого, что дверь была очень толстой, плюс из — за странного гудения Лена просто — напросто могла нас не услышать. Пришлось приложить немалые усилия, но старые петли заскрипели и дверь открылась, представляя нашему взору небольшое помещение, где была сеть то ли канализационных, то ли водосточных труб, под одной из которых и сидела наша потерянная, отстранено смотря в одну точку, почти не моргая. Мы с Мику тут же подбежали к Лене, пытаясь понять, что с ней. Обратив нас внимание, она слабо улыбнулась и тут же упала в обморок. Очевидно от истощения или длительного обезвоживания. Я взял девушку на руки, а Мику старалась в этих четырёх стенах найти выход. Но неожиданно в помещении погас свет, и замолкло гудение труб, в результате чего, мы оказались в полной темноте и тишине. Но так продолжалось не долго.
— Ní bhfaighidh tú! (Вы никогда отсюда не выйдете! — пер.с ирланского). — прошипел во тьме рассерженный голос Гарда.
— Iad a scrios! (Уничтожьте их!) — скомандовал он и когда свет снова зажегся, мы поняли, что пропали.
Мало того, что мы оказались в замкнутом пространстве, так нас ещё и взяли в плотное кольцо какие-то странные люди, лиц которых я не мог рассмотреть. Но приглядевшись повнимательнее, я понял что это и есть те самые обработанные, о которых упоминал мой клон. При этом, заметив нас с Мику, обработанные начали медленно но верно загонять нас в тупик, пока мы не упёрлись в кирпичную стену. Предчувствуя наш скорый конец, мы крепко обнялись и закрыли глаза в ожидании нашего несчастливого финала. Единственное, что тогда мне действительно показалось странным, так это то, куда же подевалась наша Леночка? Неужели стала одной из этих тварей?
И только мы было приготовились проститься с жизнями, как вдруг заметили, что эти твари не могут до нас даже дотронутся, натыкаясь на какую-то невидимую преграду. И судя по тому, что наши с Мику части символов пульсировали не белым, а красным цветом, я понял, что именно благодаря «единству» мы до сих пор живы. Но надолго ли продлится этот защитный эффект, вот в чём вопрос? 
И тут помощь пришла, откуда не ждали: внезапно, с потолка начали выпрыгивать те самые мохнатые существа, встреченные нами в лесу, нападая на эти теневые копии, кусая и царапая тех изо всех сил. Мы было хотели помочь нашим маленьким друзьям, но неожиданно заметили, что не можем даже дотронуться хотя бы до одного из обработанных. Словно они были призраками. Тогда как так вышло, что эти мохнатые существа могут к ним прикоснуться? 
В любом случае, думать будем потом, для начала нужно спасти Лену. Ну и нас с Мику от этого безумия, что тут творится. Но когда мохнатик жестами передал нам, что та которую мы ищем наверху, мы с Мику решили выбираться отсюда. Обнаружив в помещении ещё одну дверь, а за ней и выход на поверхность, мы решили как можно быстрее покинуть это место. 
И когда Мику уже оказалась наверху, протягивая мне руку и я пытался за неё ухватиться, случилось то, чего я вообще не ожидал: очевидно, одному из этих недобитых теневых монстров удалось вырваться из цепких лап наших мохнатых друзей (хотя судя по горящим от ярости глазам, пробивающимся из темноты, это был сам боггард) и пытался нас задержать, схватив меня за ногу так сильно, что я слышал как трещат мои кости. Отчего я дико заорал от боли, пытаясь отбиться от него другой ногой (что не давало никаких результатов: нога проходила сквозь его голову, не нанося ему никакого вреда. Что было очень странно, как мне кажется. Словно он и правда существо из иного мира и ничего ему не может навредить), параллельно подтягиваясь наверх, благодаря тому что Мику меня не отпускала. Но долго так явно продолжаться не могло и я постепенно начал выскальзывать из её рук. 
— Сеня, держись! Я тебя вытащу! – кряхтела Мику, продолжая тянуть меня наверх.
— Ну уж нет! — шипел  Гард, продолжая сильнее сдавливать мою ногу и тянуть вниз, отчего я чувствовал сильнейшую боль, но продолжал сдерживаться, чтобы не закричать от боли. – Пускай я и проиграл, но заберу тебя с собой! Просто так я не сдамся. Это ещё не конец!

И только я было подумал, что лучше сдаться и отпустить Мику, чтобы она не упала вместе со мной, как вдруг помощь пришла откуда не ждали: мохнатик вылез из моего кармана и с диким визгом бросился прямо в лицо этого боггарда, пропав во тьме из которой тот состоял. Из-за чего Гард на мгновение застыл на месте, а затем отпустил меня и рухнул вниз. И не долетев до земли, исчез, оставляя вместо себя это маленькое мохнатое создание, которое по сути спасло нас обоих от верной смерти. Превозмогая боль в ноге, я всё же спустился посмотреть, что с ним случилось. Мику также спустилась следом. Вначале мне показалось, что он даже не дышал, из-за чего нас стала одолевать горесть утраты нашего маленького героя. 
Но потом, он на удивление быстро пришёл в себя, чмокнул меня и Мику в нос, и помахав на прощание, отправился к своим сородичам. Мы же с Мику помахали ему вслед и стали выбираться на поверхность.
Оказавшись наверху, мы с изумлением заметили, несмотря на тёмное время суток, что находились как раз на центральной площади лагеря, рядом с памятником неизвестному (лично мне) Генде. И какого же было наше с Мику ещё большее удивление, что на одной из лавок мы обнаружили спящую Лену, которую тут же бросились обнимать и целовать, взамен на это слыша от неё что-то вроде: «ну дайте поспать». Оставив спасённую в покое, мы с Мику уселись на соседнюю лавку, обнялись и мечтательно уставились на звезды. И вроде бы всё хорошо, если бы моя пострадавшая конечность, постоянно не напоминала о себе, изредка подергивая.
— Тебе очень больно? – заботливо поинтересовалась Мику, когда я в очередной раз скривил лицо в гримасе боли.
— Да нет, уже почти всё прошло, — пытался успокоить её я, хотя нога была другого мнения. – Когда ты рядом, любые болезни и ранения мне не по чём. Я словно ощущаю себя тем же Горцем.
— Это ты сейчас про народ такой говоришь, который в горах живёт, или про одноимённый фантастический фильм, который года три назад в кинотеатре показывали? – поинтересовалась Мику, чем ещё сильнее меня удивила.
— Не знал, что тебе нравятся такие фильмы. — честно признал я. 
— Ну не то чтобы нравятся, — немного смутилась Мику. – Просто вместе с подружкой дома у неё смотрели этот фильм по телевизору, через видеомагнитофон, который у них одних во всём доме тогда был. Ну точнее не совсем подружкой, скорее знакомой из параллельного класса. Но не это главное. Так, о чём это я говорила? Ах, да, видеомагнитофон. Вот это чудо так чудо, должна тебе сказать. Я, если честно, не столько ради фильма к ней в гости напросилась, сколько посмотреть сам этот видик, как она его ещё называла. Шикарная вещь, должна сказать. Качество не хуже чем в кинотеатре и… Ой, прости. Я, кажется, опять заболталась, да? Больше не буду, честно.
На что я улыбнулся, покрепче обнял свою «солнечную» девочку, и посмотрев ей в глаза сказал:
— Какая же ты всё-таки прелесть! — после чего крепко поцеловал её, а когда отпустил, мы вместе уставились на яркое звёздное небо.
— Сень? – прервала недолгое молчание она. – А расскажи, пожалуйста, каков он?
— Кто? – не понял я.
— Ну, твой мир, откуда ты пришёл сюда? Мир будущего, то есть, — пояснила она.
— Как тебе сказать, — задумчиво произнёс я, пытаясь найти определение попроще, не углубляясь в научные дебри. 
– Он… в принципе похож на этот, только намного больше шума и суеты, что ли. Все куда-то спешат, бегут, толкаются, кричат друг на друга по поводу и без. И всё для того, чтобы жить, лучше, чем друзья, соседи или знакомые.
— Как-то не очень весело, — подметила Мику. 
Я пожал плечами.
— Что поделать? Жизнь штука непредсказуемая: сегодня ты неудачник без денег, амбиций и цели в жизни; а завтра можешь в одночасье стать самым счастливым человеком во всей Вселенной.
— Это ты про себя говоришь? – поняла Мику.
— Про нас с тобой, — ответил я, погладив её по щеке. – Потому что сев в этот 410 автобус, я фактически нашел смысл своей жизни. И мне плевать, вернусь ли я теперь обратно, или нет. Лишь бы ты была рядом, солнце моё.
— Сенечка… какой же ты, всё-таки у меня хороший, — дрогнувшим голос ответила Мику, а её глаза снова заблестели.
— Ну и почему ты опять плачешь? – ласково спросил я, посмотрев прямо в её бездонные, бирюзового цвета глаза. – Всё же вроде хорошо закончилось. Разве нет?
— Не знаю почему? Просто плачу и всё тут, — пожала плечами она, растирая слёзы по щекам.
На что я снова обнял её, и стал поглаживать по голове, пока Мику не уснула на моём плече. Отчего и меня внезапно стала одолевать Вселенская усталость. Мы с ней устроились поудобнее, и почти тут же провалились в глубокий и здоровый сон (при этом я совсем забыл, про свою повреждённую ногу, которая просто перестала болеть и каждые пять секунд напоминать о себе). Не боясь никого, кто мог бы его потревожить. Потому что вместе мы сила, которой любые напасти и беды были нипочём. И теперь я был уверен, что мы всю жизнь будем счастливы, и всё у нас будет хорошо. Но, к сожалению, это был не тот случай. Я только лишь приоткрыл глаза, как вдруг…

Понял, что еду в том же самом автобусе, с которого и началось это моё неожиданное путешествие. А может всё это был сон, и никакого пионерлагеря, как и встреченных там моих новых друзей и подруг там и в помине не было?  И даже… Мику. Моей «солнечной» девочки. Той, без которой моя жизнь теперь перестала иметь всякий смысл. А может… хотя нет… ну а если… нет, тоже всё не то… кстати, а куда я еду? 
Помню, что у меня была какая-то не то встреча, не то свидание? Посмотрев в мобильнике ежедневник, я всё вспомнил: у меня же была назначено свидание с моей таинственной знакомой, которую я даже не знаю, как зовут (только её прозвище), не то что ее внешность. Да и номер мобильника у неё я тоже не взял. Тоже мне, на свидание собрался, Казанова недоделанный. Хотя, а интернет нам на что? Благо она как раз в сети. Я только сообщил, что уже скоро буду и спросил, как я её узнаю? На что она через минуту-две ответила, что у неё длинные аквамариновые волосы, глаза цвета бирюзы, а сама она азиатской внешности, и одета в броский костюм, под цвет волос. Хм… а это интересно. Так-то я её точно сразу увижу. Я написал, что-то вроде: «Скоро буду. Жди» и оставшейся участок дороги провел за слушанием любимой музыки в плеере и поглядывая в окно.
Приехав на вокзал и пройдя немного до привокзальной площади, я стал возле памятника неизвестного мне то ли поэта, то ли философа, то ли ещё кого, чтобы не мешать бесконечным толпам людей маячащих туда-сюда спокойно идти по своим делам. И просто ожидал встречи со своей неизвестной интернет — знакомой, при этом тщательно продумывая, что я ей скажу при встрече, и параллельно выхватывая из толпы описанный ею образ. 
Но прождав на площади больше двух часов, я понял что меня попросту кто-то решил разыграть и немного расстроенный, засобирался ехать домой. Вот и верь, после этого людям. И только я собрался направиться к остановке, как вдруг мне на глаза попалась девушка в цветастой юбке, тёплой кофте и рюкзаком через плечо. Сама она была азиатской внешности, с бирюзового цвета глазами и длинными волосами цвета аквамарин. При этом девушка пританцовывала, и что-то напевала себе под нос, слушая музыку в плеере. И я только сейчас для себя подметил, как же она похожа на Мику. Может быть это она и есть? Хотя вряд ли. Наверное, это моя неизвестная собеседница из сети, которая просто походила под это описание. В любом случае, чего я теряю? Сейчас подойду к ней и прямо так и расспрошу обо всём. А там – будь что будет. И пока думал, ноги сами повели меня на встречу к ней, словно уже мне не принадлежали. Но, не дойдя буквально  пару метров, друг от друга, девушка споткнулась на ровном месте (видимо встав на скользкий участок асфальта) и начала падать. Хорошо, я хоть успел вовремя её подхватить, до «встречи» с асфальтом.
— Вы в порядке? – поинтересовался я у неё.
— Да, спасибо за помощь! — придя в себя от первоначального шока, ответила она. – Вы мне прямо жизнь спасли.
— Да что вы, — засмущался я. – На моём месте мог быть кто угодно.
— Но оказались вы и это здорово! — улыбнулась она, в точности как моя Мику. Хотя по её глазам было видно что она видит меня впервые. Что меня, конечно, очень расстроило, хоть я и не подал виду. Между нами повисла небольшая пауза, после которой она сказала. 
– Спасибо ещё раз за помощь. Теперь я перед вами в долгу эээ… не знаю пока вашего имени.
— Семён. — представился я, протягивая руку.
— А я… Мику — хотела представиться она пожав мою руку, но тут же застыла на месте, уставившись на наши руки, на которых ярким белым цветом горел символ «единства». 
– Сеня? Это ты? – растерянно спросила Мику, не зная как реагировать в данной ситуации. 
Но уже через мгновение мы заключили друг друга в объятия не желая отходить друг от друга ни на шаг. Пока я не услышал её сдавленные рыдания.
— Теперь, то ты чего плачешь, — улыбнувшись, спросил я, посмотрев в её заплаканные глаза. – Опять не знаешь?
— Нет, теперь знаю, — вытерев слёзы ответила она. – Потому что именно так, на мой взгляд, и должны заканчиваться все сказки. Это слёзы радости.
— Ну, тогда у тебя вообще нет повода плакать, ибо наша с тобой сказка теперь никогда не кончится! — заверил её я, при этом крепко-крепко поцеловав ту самую, мою любимую «солнечную» девочку, которая всегда улыбается и любит мир и окружающих, воспринимая их такими, какие они есть, всегда готовая прийти на помощь каждому кто в ней нуждается, и заряжает всех своей бесконечной энергией позитива и оптимизма. Часть которого передалась и мне. И теперь я уверен – вдвоём мы преодолеем любые препятствия и преграды на нашем пути. И будем счастливы, несмотря ни на что. 

(Получено достижение – «Солнечная девочка»
Концовка Мику)

    У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя фабула, синопсис, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И нет такой истории при повторном прочтении, которой не всплывали моменты, незамеченные ранее. У каждой истории есть начало и конец. Почти у каждой…  Но всё же…

========== Отправится на поиски Лены вместе с Ульяной ==========

Iʼm not ashamed
Iʼm not afraid
Iʼm not okay
Welcome to the masquerade
Welcome to the masquerade
(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Я посчитал так: раз именно я не смог догнать Лену тогда в лесу, и теперь она в плену у этого злого духа — психопата, то и искать её надо именно мне. Не следует вешать свои проблемы на кого-то другого. Выскользнув незаметно из домика, я запер дверь на ключ, оставив его на гвоздике, вбитом в дверной косяк. Внезапно, я услышал странные свистящие звуки, и мельком успел заметить какую-то яркую вспышку, которая появилась и тут же исчезла. И как завороженный я последовал за этой странной яркой вспышкой, которая привела меня в лесную чащу и куда-то скрылась из виду. Зато появился кое-кто другой. Точнее другая: Ульяна бродила по лесу, заглядывая под каждый кустик, явно что-то ища.
— И что мы тут забыли в столь поздний час? – спросил её я.
На что девочка ойкнула, и поняв, что это я, запустила в меня шишкой, чуть не попав при этом в голову. Но вместо этого попала по плечу.
— Эй, ты чего дерёшься? – обиделся я, потирая ушибленное плечо.
— А нечего подкрадываться, шпион доморощенный, — съязвила маленькая егоза, собираясь запустить в меня ещё одной шишкой, но я вовремя её остановил.
— Стоп! Я понял, что был не прав, — поднял руки к верху я. – И поэтому разреши мне уйти, пока ты меня не покалечила.
— Иди, кто тебя держит? – пожала плечами она, и сразу решила уточнить. – А куда ты идёшь, если не секрет?
— Вот прямо так возьми, да расскажи тебе всё, — фыркнул я, но заметив вспышку снова, поспешил пулей за ней, пока та не исчезла. 
– Впрочем, некогда объяснять, пора мне. На всякий случай прощай, Ульяна, — быстро сказав это, я побежал в сторону, где только что видел вспышку. 
Но кто-то притормозил меня, дёрнув за лямку рюкзака. Разумеется, это была всё та же рыжая бестия.
– Пусти, пожалуйста. Ты меня задерживаешь.
— Не пущу, пока всё не расскажешь, куда собрался в столь поздний час, — ответила она, продолжая держать рюкзак.
И что с ней делать? Хоть на руках с собой таскай. О, а это мысль! Взвалив девочку себе на плечо, я значительно медленнее, но всё-таки шёл по направлению вспышки света. При этом она всё время требовала, чтобы я её отпустил, иначе она расскажет вожатой о том, что я подглядывал за ней и другими девчонками, когда те мылись в бане. На что я поставил её на землю и ответил: 
— Ладно. Хотела правды? Вот тебе правда! — и я рассказал о своём безумном плане, по спасении Лены из лап этого боггарда и о ярких вспышках света, за которыми шёл. 
– А теперь, если ты не против, я продолжу свои поиски, пока ты благополучно развернёшься и отправишься обратно в лагерь.
— Слушай, а здоровский у тебя план! — подметила рыжая бестия, тут же при этом добавляя: – Только в нём у тебя не хватает одной важной детали.
— И чего именно? – спросил я.
— Не «чего», а «кого», — поправила меня она и давая снова спросить, ответила на мой следующий вопрос. – Меня.
От этой новости у меня брови на лоб полезли.
— То есть, если я тебя правильно понял, ты хочешь чтобы я… 
— Именно – взял меня с собой, — не дав ничего мне сказать, ответила она, чем окончательно повергла меня в недоумение. Придя в себя, я всё-таки ответил:
— Нет, Ульяна. Это исключено. — отрезал я, чем немного расстроил девочку.
— Почему «нет» — то сразу? Зачем отказываешь, не подумав? – стала обиженно ворчать на меня она, пнув ногой, какой-то яркий гриб, судя по всему мухомор.
На что я улыбнулся, и потрепал её по рыжей голове:
— Тут-то я как раз подумал. Потому что мне не хочется вовлекать в это дело кого-то ещё, не зная наверняка – вернёмся ли мы живыми, если вернёмся вообще, — пояснил я. – А тебя бы мне терять очень не хотелось. Ты конечно и в любой бочке затычка, и язык как помело, и с шилом в одном месте, но… мне будет особенно неприятно, если что-то произойдет с тобой, по моей вине. Поэтому тебе лучше будет остаться в лагере и не отходить от него далеко.
— Твоя история, конечно, растрогала меня, но я всё равно иду с тобой, — ответила Ульяна как ни в чём не бывало. Чем немного начав меня злить.
— Ты хоть, что-нибудь слышала из того, что я говорил? – поинтересовался я, с трудом сдерживая себя в руках. 
— Всё я слышала и поняла. Не первый год на свете живу, — с неподдельной гордостью ответила она. – Теперь же послушай меня: с этого момента не ты идёшь спасать Лену, а я, и я тебе разрешаю составить мне компанию. Ты ведь не отпустишь меня одну дальше в лес, да?
Я лишь сделал выражение, как у Генды, на центральной площади, сделал глубокий вдох и с приклеенной улыбкой ответил:
— Конечно, нет, начальница строгая моя, — в шутку ответил я, хотя Ульянка восприняла всё всерьёз. – Какие будут приказания?
— А что мне ещё и приказывать теперь можно? – обрадовалась Ульяна. – И любые приказы будут незамедлительно исполняться?
Тем временем пока она ломала комедию, я снова заметил вспышку яркого света.
— Да-да любые, — поторапливал её я. – А теперь будь так любезна, пойдём прямо и направо. Мне кажется, что я что-то…
— Цыц! – цыкнула на меня Ульяна. – Кто тут главный, забыл? Соблюдай субробр… сурбор… в общем не забывайся, когда говоришь со старшей по званию?
— Понял. — вяло ответил я, но когда этот ответ её не устроил, ответил громче. – Так точно!
— Вольно, солдат, — продолжала ломать комедию она. – Приказываю нам теперь… что ты там вначале говорил, я прослушала?
— Вспышки, яркие вспышки света, к востоку отсюда, — рассказал я. – Нужно проверить что там и…
— Значит так, — перебила меня на полуслове Ульяна. – Направляемся на восток, исследовать местность, на предмет этих твоих… вспышек. Равняйсь! Смирно!
— Ульян, может хватит уже комедию ломать? Давай лучше делом займемся? А поиграть в генерала с рядовым всегда успеем, хорошо? – пытался прекратить этот балаган я. 
На удивление это сработало. Ульяна перестала изображать из себя бравого вояку, и мы вдвоём направились в то место, где я последний раз видел эти странные светящиеся объекты, напоминавшие НЛО.
Направившись в сторону, где я в последний раз видел вспышку, мы вышли к небольшому лесному озеру, на поверхности отражалось… две Луны? Разве такое возможно? При этом вторая Луна всё время гудела и постоянно куда-то перемещалась, пока вовсе не скрылась из вида. Немного отойдя от первоначального шока, я ощутил, что меня кто-то дёрнул за рюкзак. Это оказалась Ульяна, которая также была удивлена, не меньше моего.
— Ты это тоже видел? – поинтересовалась она.
— Ага. — кивнул я.
— А что это было, знаешь? – продолжала спрашивать Ульяна.
— Пока не знаю, но обязательно выясню. За мной, — подумав ответил я, срываясь с места. Даже не заметил, как Ульянка сорвалась с места и побежала чуть впереди меня:
– Только держись, тогда рядом со мной, хорошо? А то вдруг эта штука опасна.
— Ну так это же здорово, — восторженно ахнула она не сбавляя темп. – Опасность ведь моё второе имя, ты разве не знал?
— А я думал, что твоё второе имя – заноза в… одном месте, — подумал я, а вслух ответил. – Правда? Здорово? А быстрее бежать можешь? Просто мне кажется, что эти сверкающие объекты кратковременные и быстро исчезнут(эти сверкающие объекты могут быстро исчезнуть. – можно и так, но на твое усмотрение). Поэтому нужно успеть понять, куда они нас приведут.
— Да нет проблем! — бодро ответила Ульяна, врубив «третью космическую передачу», значительно от меня отрываясь. 
Я же тем временем, решил сделать небольшую остановку, чтобы отдышаться. И откуда в ней столько энергии? А всё-таки Гард прав — в этой маленькой девочке энергии хватит, чтобы питать небольшой город. Тогда может я зря её с собой взял? Раз он так ею заинтересовался? Ладно, посмотрим по ситуации. Если припрёт, что поделать – придётся спасать? И я даже не заметил, как Ульяна уже успела вернуться и доложить:
— В общем Сень, там такое вжжж… потом пшш… потом ууу… ну и вот я здесь. В общем, как-то так там всё и было. — ответила она, радуясь так, словно только что спасла Вселенную. Хотя я не слова из того, что она говорила, не понял.
— А теперь для тех кто «в танке», помедленней и по-русски можешь повторить, что ты только что там видела? – спокойно, без нервов спросил я. 
На что девочка махнула рукой и взяв меня за руку, повела вслед за собой. Достигнув места назначения, мы спрятались в кусты, чтобы нас не заметили и оттуда глазели на то, как светящейся шар нарезает круги вокруг какого-то старого покосившегося от старости здания, с выбитыми окнами, дырявой крышей и  трещинами в стене. 
— Интересно только почему этот светящийся диск привёл нас сюда? — задумчиво спросил я сам себя, выглядывая из кустов. Причём в тот момент Ульяна готова была залезть мне на голову, чтобы получить лучший обзор.
— Но мне же не видно! — обиженно бросила она. – Ну, дай посмотреть, что там. Хоть одним глазком?!
— Нет, — отказал я. – Ты что, не понимаешь, что это о-пас-но? Вдруг эта штука (или существо) более-менее разумно и может причинить нам вред? Тем более ты и так уже всё видела, дай другим посмотреть.
— Даже если и так, я ещё посмотреть хочу. Ну чего ты? Не будь жадиной! — кряхтела она, снова пытаясь залезть мне чуть ли не на голову, тем самым получив лучший обзор.
— Хорошо-хорошо, смотри. — сдался я, уступая ей место обзора. 
– Давно бы так, — довольно ответила она, перемещаясь, на моё место наблюдения и тут же разочарованно спрашивая. —  Эй, а где этот шар? Только что тут был и сразу исчез.
— Как исчез? – не поверил я, высовываясь из кустов, и действительно ничего не обнаружил эту яркую вспышку в форме круга. – А куда исчез, случайно не видела?
— Кажется, внутрь здания залетел, — сообщила Ульяна, указывая на этот «архитектурный выкидыш». – Пошли искать?
— Раз иного пути нет – придется искать, — пожал плечами я, выходя из нашего укрытия и помогая подняться Ульянке. – Ну что «опасность», готова к очередным приключениям? – поинтересовался я у рыжей девочки, пока та отряхивалась от земли и мелких насекомых. Когда же она закончила, то с улыбкой ответила:
— А-то, ещё как? Пошли? – и первая вышла из кустов, направляясь к тому зданию, куда по её мнению, влетел этот светящийся объект. 
Я же не спеша направился за ней следом, потому что знал, что её мне всё равно никогда не догнать. Может всё же я зря её с собой взял? И я отчего-то только сейчас подумал – плохая была идея, брать с собой Ульяну. Ведь если она попадёт в лапы боггарда, то нам обоим точно несдобровать. А потом и всему окружающему миру, когда это существо напитается от нас жизненной энергией. Именно поэтому, важно остановить это существо, любой ценой. И мы сможем это сделать. Уверен в этом на все 100… ну может на  99,9%. Хотя, по-моему, эту фразу я уже говорил? Или нет? Или это был не я? В общем, потом над этим подумаем, сейчас главное спасти Лену, а заодно и весь мир от тотального опустошения.

— Ну и долго тебя ждать?! – возмущенно топнула ногой Ульяна. – Поможешь эту дверь открыть или будешь продолжать глазеть, как я за тебя всё сделаю?
— Я уже здесь. Нечего так кричать, — ответил я, подойдя к рыжей проказнице и общими усилиями мы с ней лишь слегка приоткрыли старую деревянную дверь, которая ни в какую не желала открываться. Мда… в такую щель даже Ульяна не пролезет, а за себя и говорить нечего.  
– Фух, — выдохнул я вытирая пот со лба. — Похоже дверь попросту заклинило от того, что дом перекосило. Теперь её только выламывать.
— Так давай ломать, — предложила Ульяна, как следует разбежавшись и собираясь вынести эту дверь, но я чудом успел ее остановил, всего в паре метров от её цели. – Ну ты чего? – обиделась она. – Я ведь помочь хотела, правда!
— Ага, чем? Разбив себе голову? – отчитал её я. – Дверь дубовая. Её не то, что ты, время победить не может. А ты хотела её вручную выбить. Ну ты и… — хотел было сказать Ульяне, что она «наивная», но услышав подозрительное жужжание, которое усиливалось с каждой секундой, только и успел крикнуть «Ложись!» – и упал на землю, прикрыв собой Ульяну. И очень вовремя, должен отметить: в это самое мгновение дверь разлетелась в щепки от то ли взрыва, то ли ещё от какой чудовищной силы, так что теперь от двери остались одни воспоминания. Проход был свободен. Когда всё утихло, я спросил у Ульянки:
— Как ты? Цела?
На что перепуганная до смерти девочка, быстро себя осмотрела и энергично закивала.
— Ну и как тебе? – спросил я, вставая сам и помогая подняться ей. – А ведь это только начало. Что нас будет ждать впереди – никому неизвестно.
Ульяна лишь покачала головой, хотя колени у неё всё ещё чуток подрагивали.
— Сп-пасибо т-тебе С-семён, — заикаясь, сумела выговорить она, приходя в себя от того, что произошло. – Т-ты м-не жизнь с-спас.
— Всегда, пожалуйста. — ответил я. – Ну как, ты всё ещё хочешь отправиться дальше со мной в это рискованное путешествие?
Ульяна ничего не ответила, а лишь указала куда-то мне за спину, молча открыв рот. И когда я обернулся, сам был готов броситься наутёк. Потому что в тот момент прямо за моей спиной, паря над землёй в воздухе висел тот самый светящейся шар (не удивлюсь, если именно он эту дверь вынес). Я тут же прикрыл собой Ульянку, на случай того, если нам угрожает опасность. Однако в тот момент я не почувствовал от этого шара никакой агрессии, кроме разве что приятного тепла, и небольшого шума, как при работе трансформаторной будки. И раз он продолжал висеть без движения, то явно хотел нам что-то сказать или показать. Только что? Ладно, сейчас попробую узнать:
— Мы друзья, — медленно говорил я, чтобы не спровоцировать у парящего круга акт агрессии. – Мы не сделаем тебе ничего плохого. Потому что пришли, сюда следуя за тобой. Ты нам хотел что-то сообщить?    
На что шар лишь пару раз сверкнул и отлетел в сторону, молча приглашая нас внутрь.
— А «это» нас точно не тронет? – поинтересовалась она, пытаясь дотронуться до шара, за что и получила у меня по рукам. – Ай, ты чего? Больно же?
— Во-первых, тыкать в кого-то или во что-то пальцем – это по крайней мере неприлично, — я одернул девочку. – Во-вторых ты не знаешь с чем мы сейчас имеем дело. Вдруг оно опасно? 
— А в третьих что? – дополнила за меня Ульяна, сбивая с мысли.
— А в третьих ты замолкаешь, берёшь меня за руку и ни на шаг от меня не отходишь. Тебе ясно? – раздражённо прошептал я, без разговоров беря её за руку и ведя за собой, внутрь этого здания (внутри которого не было ничего кроме гор мусора, обшарпанных стен и осыпающейся штукатурки), не обращая внимания на её ругательства и проклятия в мой адрес. На что я ей отвечал: – Поверь, это для твоего же блага.
— Моего блага? Или твоего спокойствия? – съязвила рыжая проказница, показывая мне язык. – Потому что ты забыл про одну маленькую деталь – меня никто, никогда, и ни за что не заставят замолчать! 
Я постарался взять себя в руки и успокоиться, но это плохо получалось, а когда Ульяна ещё начала громко и специально фальшиво петь, это стало для меня последней каплей. Я бросил её руку, нагрубив при этом:
— Всё, с меня хватит! Я пытался под тебя подстроиться! Пытался понять, что тебе нужно! Пытался быть… твоим другом. Но ты просто неуправляемая! Постоянно ведёшь себя так, словно для тебя всё и везде сплошная игра! Словно в любой момент, если вдруг припрёт опасность, ты скажешь, мол, я в домике. Ты думаешь, что это тебя спасёт? Ну, уж нет, милая моя. Взрослая жизнь очень жестокая и серьёзная вещь, с которой нужно обращаться очень осторожно, взвешивая каждое своё действие, каждый твой шаг. И за все свои поступки, нужно нести ответственность. Особенно перед самим собой. Но раз ты этого не понимаешь – мне искренне жаль тебя. Теперь делай что хочешь. Я больше ни слова тебе не скажу, — закончив свою злобную тираду, я уселся на полуразрушенную лестницу, ведущую на второй этаж и закрыл лицо руками.
Словно тот самый Генда, что на центральной площади лагеря. И впервые за эти дни я понял, как же я всё-таки устал и хочу домой. Мои скверные мысли прерывали сдавленные рыдания Ульянки. Но меня так просто не разжалобить. Я ещё очень на неё обижен и не собираюсь извиняться первым. Однако, после того как всхлипы, перешли в настоящие рыдания, я не выдержал и притянув девочку к себе, обнял и стал поглаживать по голове, говоря при этом:
– Прости, что наговорил тебе лишнего. Просто последнее время какая-то безнадёга навалилась, вот я и сорвался. Больше так не буду, честное пионерское.
— И я обещаю, что больше так не буду, — вытерев слезы, сообщила она.
— Ну что, мир? – поинтересовался я, протягивая её мизинец в знак перемирия, как я делал в детстве, когда с кем-то ссорился.
— Мир, — улыбнувшись ответила она, скрестив свой мизинец с моим. И сказав стандартное: «Мирись, мирись, мирись» и далее по списку, мы с ней снова обнялись, а после принялись искать следы того, чтобы понять, куда нам двигаться дальше. Да и шар наш куда-то исчез. Зато на его месте появилось то, что так долго искала Ульяна.
— Смотри, это же мой бамаранг, — радостно воскликнула девочка, откапывая тот из кучи мусора. – И как он тут очутился? Неужели Алиса его так сильно бросила?
— Не думаю, — почесал подбородок я, не став исправлять её. – Да и не это главное сейчас. Гораздо важнее понять, куда делся наш таинственный друг?
— А может он просочился в эту дверь? — предположила Ульяна, указывая на металлический люк в полу, которуй я до этого не приметил.
— Вполне может быть, — предположил я, с небольшим трудом открыв его.
— И что там? – поинтересовалась Ульяна, заглядывая мне через плечо.
— Ничего не видно. — честно признал я, смотря внутрь. – Однако «шестое» чувство говорит мне, что нужно туда идти – и я собираюсь лезть внутрь.
— А как же я? – обиженно пискнула Ульяна.
— А ты побудь здесь. — попросил её я. – Потому что дальше будет ещё опаснее, и я очень не хочу тебя терять. И ты стала для меня, если не самым близким, то одним из ближайших и родных для меня людей. И прости меня за всё ещё раз, что я тебе наговорил или сделал. Поверь, я делал это всё не со зла. А просто… просто потому что родным тебе людям, достаётся всегда сильней всего… 
Я было собрался спускаться вниз, но Ульяна повисла у меня на шее, не желая отпускать. 
— Сень не оставляй меня пожалуйста здесь! Обещаю, что теперь буду тебя во всём слушаться и не болтать попусту. На самом деле я совсем не такая, какой меня все привыкли видеть. Сейчас мне очень страшно, но я стараюсь держаться, потому что ты рядом. Без тебя бы я уже давно убежала отсюда с криками ужаса. — шептала она. — Просто ты вообще первый мальчик, который смог продержаться со мной наедине больше десяти минут. 
— Но я… — пытался возразить я, но Ульяна подарила мне очередной из своих «сказочных» поцелуев, рассчитывая что так она меня «расколдует» и я опять стану хорошим, чем окончательно добив и я «сломался». – Ладно, пошли. Только от меня ни на шаг. Хорошо?
Она кивнула, и мы осторожно начали спускаться всё ниже и ниже, даже не представляя о том, что нас будет ждать дальше.

То, что ждало нас внизу, напоминало каменный тоннель, походивший на часть какого-то подземного бункера, ещё со времён Великой Отечественной (или какая здесь война была, из последних?), стены и пол которого были каменные, а по стенам тянулись толстые чёрные провода, с подключенными через каждые три метра лампами. Правда работали они через одну, да и те что работали, не постоянно светили, а мерцали. Не знаю, что бы мы делали, если бы не этот светящийся диск, который стал для нас такой же путеводной звездой, как полярная звезда из моего сна. Только во сне, звезда привела меня на пляж, где я встретил свою исчезающую копию. Здесь же мы столкнулись нос к носу с дверью, со значком радиации. Судя по всему это бомбоубежище, отстроенное также как и бункер, для защиты граждан от нападения страны — агрессора. И раз этот светящийся диск привёл нас сюда, то мы с Ульяной поняли — нам нужно внутрь.
Кое-как, совместными усилиями мы смогли открыть её, и в нос тут же ударил запах плесени и нафталина, словно из бабушкиного старинного комода. Внутреннее «убранство» бомбоубежища (если это вообще таким словом можно назвать), стены и пол которого были облицованы потрескавшейся от времени плиткой, состояло из одной двухуровневой кровати, стола с какой-то странной штукой, с виду напоминающий военную радиостанцию с приборами слежения, а также шкафом, дверью ведущей вероятней всего в уборную и что самое странное, ковром на полу, что как минимум странно. На первый взгляд. Ещё страннее было то, что в мусорном ведре, под столом, находилось семь пустых консервных банок и одна открытая стояла прямо на столе. А при обследовании шкафа, я обнаружил что там всё было перевёрнуто вверх дном. Что же, получается тут кто-то уже был до нас? Ничего не понимаю.
Заметив кровать, Ульяна робко присела с краю и сложив руки на коленях, спросила:
— Можно присесть? Просто я немного устала и хотела немного отдохнуть…
— Ну ты прямо из крайности в крайность впадаешь, — хихикнул я. – То вообще никаких правил не признаёшь, то безоговорочно слушаешься. Расслабься, тут можешь вести себя не как в школе на первое сентября.
Сказав это, я присел с ней рядом на кровать, блаженно выставив вперёд ноги и зажмуриваясь от удовольствия.
— Сеня? – отвлекла меня Ульяна, прерывая мой отдых.
— Что? – спокойно ответил я, открыв один глаз и посмотрев на неё.
— Я красивая?
— Да, — коротко ответил я. – Даже очень.
— Правда? Спасибо большое, — немного смутилась она, добавив при этом. – А скажи мне, только честно, пожалуйста, тебе из наших девчонок кто-нибудь нравится? – спросила она.
— Ну, вы все симпатичные, умные, красивые. Причём каждая по-своему, — уклончиво ответил я.
— А кто больше нравится? – продолжала донимать Ульяна.
— Слушай, а тебе не кажется, что когда такие вопросы задаёшь, то ставишь человека в неловкое положение? — пытался выкрутиться я. Но поняв, что такой ответ её не устраивает, ответил так, как она и хотела. Иначе она не отстанет. – Конечно ты больше всех нравишься. Что-то ещё? 
Вместо этого, Ульяна обняла меня с одной стороны и прилегла на моё плечо.
— Эмм… А что ты делаешь, можно спросить? – спросил я.
— Пытаюсь быть такой, какой ты хочешь меня видеть, только и всего. — кокетливо ответила она, подмигнув при этом. 
Из-за чего меня бросило в холодный пот.
— Ульяна знаешь… у нас ведь ответственная миссия и мы просто не можем сейчас сильно расслабляться. Нам надо ведь… — нашел, что ответить я. 
На что она шикнула, приставив свой палец к моим губам, и медленно стала сближаться со мной лицом. 
И я понимал, что если сейчас между нами что-то произойдёт, то я потом всю жизнь буду об этом жалеть. Внезапный громкий и противный смех, прервал наше нежданное рандеву, отчего Ульяна закричала от страха и снова плотно меня обняла, ища защиты. Которой я, по сути, не мог ей предоставить. Но, несмотря на это, обнял девочку, что значительно её успокоило. По крайней мере, она перестала дрожать, как осиновый лист.
— Не бойся, я никому и никогда не дам тебя в обиду, — твёрдо сказал я. – Клянусь!
— Страшно, — жалобно проскулила Ульяна, плотнее прижавшись ко мне, чувствуя себя так в безопасности. – Обнимешь крепче?
Я обнял её посильнее, пока она не перестала дрожать и бояться. 
— Чего ты вообще ночью в этом лесу забыла? – спросил я.
— Бамаранг свой искала, — ответила она, показывая мне орудие древних австралийских аборигенов. – Вы же тогда пошли искать – не нашли. Вот я и решила сама.
— Но не ночью же, — улыбнулся я. – Дождалась бы утра и утром бы поискала. Или ты не только ради этой палки так далеко от лагеря ушла?
— Ты на что намекаешь? – прищурилась она.
— Признавайся, следила за мной куда я пойду, да? – спросил я, отчего Ульяна снова обиженно отвернулась, не сказав ни слова. Вначале. Потом всё-таки разговорилась.
— Ну да, следила? И что с того? – призналась она. – Просто хотелось знать, какие у тебя секреты ото всех, раз уж ты ночью один в лес собрался.
На что я печально вздохнул и буквально на одном дыхании рассказал Ульяне самый свой главный секрет: кто я, откуда, и как очутился в лагере. А также весь свой план, по спасению нашей Лены из лап боггарта. Ульяна, хоть и старалась слушать внимательно, но выходило это у неё не очень и из-за того, что она часто отвлекалась, приходилось повторять то, что она не расслышала, ещё раз. 
— И если мы её не спасём, то никто не спасёт. – Закончил свою «повесть» я.
— Вот это здорово… — восторженно протянула Ульяна, смотря на меня теперь словно на инопланетянина. – Путешествие во времени, это же наилучшее, что только может произойти. Ты ведь можешь отправиться куда угодно и встретиться с кем угодно. В общем была бы у меня такая способность, уж я бы…
— Я хоть и переместился сюда из будущего – перемещаться туда-обратно по своей воли не могу, — напомнил в третий раз я, спокойным тоном, потому что решил проявить к Ульяне больше терпения, а также любви (как к младшей сестре, которой у меня никогда не было) и нежности, которыми девочку обделили в детском доме. 
– И я так думаю, что этот процесс вообще нельзя контролировать . Но хватит об этом, пора бы вернуться к нашей спасательной миссии. Отдохнула? – спросил я Ульянку, та кивнула. – Тогда надо думать, куда нам идти дальше.
Вдруг бумеранг Ульяны сам вылетел у неё из рук, словно был живой и скрылся где-то под ковром. Свернув его, мы обнаружили ещё одну дверь, от которой повеяло жутким холодом. Я бы даже сказал могильным холодом. К тому же лестница вниз оказалась сломана, поэтому нам с Ульянкой пришлось связать воедино несколько простыней и одеял, связав импровизированную хлипкую верёвку. И даже несмотря на то, что я был категорически против того, что бы Ульяна шла со мной, спустя несколько минут слёзных уговоров (и даже ещё одного из её «сказочных» поцелуев, чтобы «расколдовать» меня из «злюки» в доброго и хорошего Сенечку, как она предложила меня иногда называть, а я не был против) пришлось снова нам идти вместе. При этом осознавая, что я совершаю, возможно, то о чём потом буду сожалеть, если не смогу спасти Улю от тех бед, которые нас ожидают.
В отличие от верхнего тоннеля с бомбоубежищем, данное место напоминало скорей всего шахту по добыче полезных ископаемых, или драгоценных камней. Стены и пол были земляными, только лишь потолок каким-то чудом ещё держался, укрепленный деревянными подпорками. Буквально через несколько шагов мы встали на какой-то развилке. И судя по тачке стоящей на рельсах, которые расходились в обе стороны, с большей долей вероятности можно судить, что это всё-таки шахта и без карты блуждать тут можно бесконечно. И так как вернутся назад мы уже не могли, то попытаемся хотя бы отыскать отсюда выход, а может заодно и Лену, если она и правда здесь. Поэтому сделав метку раскладным ножиком, мы оправились исследовать это странное место, держа друг друга за руки, чтобы не потеряться.
      Двигаясь всё время по одной стороне (так меньше вероятность заблудиться), мы наткнулись на ещё одну, более массивную дверь, чем в бомбоубежище. Только на ней уже не было никаких опознавательных знаков. Прислушавшись мы расслышали гудение какого-то прибора, а также чьи-то стоны и неразборчивые слова. По голосу мы почти сразу определили, что это Лена.
— Лена?! Лена, это ты?! Не слышит. Лен, ты только не переживай, слышишь?! Это я вместе с Семёном! Мы вытащим тебя оттуда! — пыталась докричаться до неё Ульянка.
Но оттого, что дверь была очень толстой, плюс из — за странного гудения Лена просто — напросто могла нас не услышать. Пришлось приложить немалые усилия, но старые петли заскрипели и дверь открылась, представляя нашему взору небольшое помещение, где была сеть то ли канализационных, то ли водосточных труб, под одной из которых и сидела наша потерянная, отстранено смотря в одну точку, почти не моргая. Мы с Улей тут же подбежали к Лене, пытаясь понять, что с ней. Обратив нас внимание, она слабо улыбнулась и тут же упала в обморок. Очевидно от истощения или длительного обезвоживания. Я взял девушку на руки, а Ульяна старалась в этих четырёх стенах найти выход. Но неожиданно в помещении погас свет, и замолкло гудение труб, в результате чего, мы оказались в полной темноте и тишине.
— Сень, вот теперь, мне реально страшно. — призналась Ульяна, сильно обхватив мою руку нащупав её в темноте. – Что с нами теперь будет?
— Не знаю, но чтобы не случилось – я сумею нас всех отсюда вывести. Клянусь. — пообещал ей я. 
Внезапно мы услышали одиночные хлопки, словно кто-то (а возможно и сам боггарт) просто ломает перед нами комедию.
— Браво, браво, браво, — слишком наигранно произнёс он, сверкнув красными глазами во тьме. 
– Должен признаться, я поражён что вы оба сумели так далеко забраться в своих поисках. Думал что вы попросту бросите это занятие и будите жить как раньше. Но ты, Сенечка, довольно упорный малый, должен отметить. И всегда стараешься идти до конца к намеченной цели. И спасибо, тебе большое, что привёл сюда вместе с собой этот самородок, эту твою подружку Ульянку. Её энергии мне хватит надолго!
— Только тронь ее, и я не знаю, что с тобой сделаю! – рявкнул я и тут же почувствовал, что рука Ульяны выскальзывает из моей руки. – Ульяна, что происходит?
— Сеня не отпускай меня! Меня что-то утаскивает! Держи меня Сенечка! – кричала мне она, и я держал, крикнув в ответ Гарду.
— Слышь ты, упырок? Легко маленьких обижать? А слабо со мной свести счёты?! – выкрикнул я, отчего свет в помещении снова зажегся и я понял, что нахожусь в окружении теней, обращенных боггардом пионеров, трое из которых держали вырывающуюся Ульяну.
— Не слабо. — ответил боггард, появившись буквально из ниоткуда. — Вот он я? Чего же ты стоишь?
— Сначала отпусти Ульяну! – приказал ему я, отчего Гард лишь противно рассмеялся.
— У меня есть вариант получше. Предлагаю тебе пари. — глаза Гарда сверкнули недобрым красным цветом, не сулящим мне с Ульяной ничего хорошего. Тем не менее не подав вида, что он меня напугал, я до хруста сжал кулаки и холодно ответил:
— Слушаю. Что за пари?
— Всё очень просто. Будем драться один на один и тот, кто упадёт первым и не сможет встать – проиграл, — озвучил правила боггард. – Если победишь ты, то вы оба свободны.
— А если проиграю? – поинтересовался я.
— Если проиграешь, то тогда вы оба будете принадлежать мне, — хищно произнёс Гард.
— Не слушай его Сеня! Просто бе… — пыталась сказать что-то Ульяна, но подручные боггарта плотно зажали ей рот.  
Я было хотел что-то возразить, но оценив количество сил противника, пришёл к выводу, что лучше действовать по правилам этого монстра.
— Согласен, — коротко ответил я, добавив при этом. – Только чтобы всё было по честному и твои дружки не вмешивались, понял?! Это наше с тобой дело.
— Понял, можешь не сомневаться, — кивнул он, и я тут же почувствовал ощутимый удар в солнечное сплетение, отчего скрючился пополам.
— Я не был готов, — прохрипел я. – Это не считается.
— Мда… и что ты предлагаешь – каждый раз мне озвучивать свои действия? – хмыкнул Гард. – Хорошо. Тогда удар! Ещё удар! Снова удар!
Кричал он, нанося удары с такой скоростью, что я чудом успевал уклоняться и ставить блоки. И всё равно много пропускал, иногда сильно при этом получая. Но продолжал стоять. Надеясь, что он наконец выдохнется и я смогу нанести хоть один, зато верный удар. Но этого не происходило: Гард стал словно чёрное размытое пятно перед глазами, которое что-то кричало и наносило удары, один за одним. И когда сил сопротивляться уже не осталось, я всё же опустился на одно колено, и избиения прекратились.
— Ну что, сдаешься? – предложил мне боггарт. – Ты же прекрасно понимаешь, что не победишь? Почему бы тебе сразу не сложить лапки кверху?
Я криво ухмыльнулся (хоть даже это оказалось очень больно), сплюнул кровь, вместе с выбитым зубом и гордо ответил:
— Потому что мне, в отличие от всех вас, уродов, есть ради чего жить, — и посмотрел на Ульяну, у которой по щекам текли тонкие струйки слёз, от того, что она сейчас видела. Наверное, Гард специально заставил её на это смотреть, чтобы ещё больше поднять свою самооценку, избив меня. Подонок! И собрав всю свою злость и волю в кулак, я замахнулся для одного, но сильного и точного удара. Но просто пролетел сквозь боггарта, обессилено падая на пол, при этом ощущая на себе все те удары, которые он мне нанёс. 
—  Так нечестно! – Крикнул ему я, лежа на земле. – Почему ты можешь до меня дотронуться, а я нет?! Несправедливо!
— Жизнь вообще несправедливая штука, друг мой, — философски начал он, расхаживая вокруг меня кругами, иногда слегка пиная. – Я думал, ты уже взрослый мальчик и всё понимаешь. Тебе же говорили – меня, как и другие тени, никаким естественным оружием не возьмёшь. Потому что все мы (он обвёл руками все тени пионеров присутствующих здесь) не принадлежим ни вашему, ни какому-либо другому миру. Мы не живы, но и не мертвы. А всё потому, что когда-то давно застряли в этом месте как и ты, сев на этот проклятый автобус.
— Ну так почему хотя бы не попытаться переделать себя, перевоспитать, стать лучше, добрее. Как я это сделал, — прокряхтел от боли я, хватаясь за левый бок, потому что тот болел в тот момент больше всего. – Не важно кем ты был до этого. Важно то, каким ты стал.
На мгновение мне показалось, что в глазах Гарда появился проблеск понимания того, что он только что натворил. Но я ошибался.
— Кто я? Я точно знаю, кто я такой, – прошипел он, хватая меня за воротник и встряхивая, словно тряпичную куклу. – Я тот, кто заберёт себе твоё тело. И выберется отсюда.
И только я было собрался что-то возразить, как вдруг снова упал на землю вместе с отрезанной рукой боггарта.
— Ой, больно, — только и смог сказать Гард, прежде чем его разрубило на две равные части чем-то невероятно острым, при этом не оставив от него даже одежды. К тому же с исчезновением этого монстра, все теневые копии просто исчезли, оставляя меня с Ульянкой один на один с… тем самым светящимся кругом, который и привёл нас сюда. Очухавшись, Ульяна тут же подбежала ко мне и помогла подняться.
— Я думала… он тебя… а ты… — начала всхлипывать она. А я лишь прижал её к себе, и поглаживал по голове, смотря на этот таинственный парящий круг, повисший в воздухе перед нами.
— Не знаю, понимаешь ли ты меня, но… спасибо за то, что спас нас,- решил благодарить это таинственное нечто я, на что круг, пару раз моргнул и через секунду исчез, а у меня в руке оказался бумеранг Ульяны. Интересно, если он здесь, а то что нас спасло – исчезло, тогда получается, что… этот круг был всего-навсего деревянной палкой? Только достигшей скорости света. Оттого и казался светящейся блямбой белого цвета. Но разве такое возможно? Хотя учитывая, что с нами сейчас произошло, я уже ничему не удивлюсь. 

Когда с нежностями и радостями от победы было на время закончено, мы решили поискать тут Лену. Но не найдя даже признаков того, что она тут есть, решили для себя, что всё-таки её нет в живых и все наши поиски оказались напрасны. Расстроенные и подавленные мы сумев найти короткую дорогу из шахты (а именно лестницу ведущую прямо из шахты наружу), выбрались на поверхность, с изумлением замечая, что оказались на центральной площади лагеря, как раз напротив памятника нашему вечно молодому и вечно неизвестному (лично мне) Генде. Напротив которого на лавке спокойно кто-то сопел, подложив книгу под голову, в качестве подушки. И какого же оказалось моё с Ульяной удивление, что этим кем-то оказалась… наша Лена! Правда слегка потрёпанная, немного чумазая и в рваной форме. Зато живая! 
Естественно, мы с Ульяной бросились обнимать и целовать Лену, от радости что она жива –здорова. И получив от неё невразумительный ответ, вроде: «Ну дайте же поспать», мы с Ульяной облегчённо выдохнули и уселись на соседнюю лавку, чтобы прийти в себя от пережитого нами. Хотя сомневаюсь, что мы когда-нибудь забудем об этом нашем нежданном путешествии.
— Не знаю как ты, — начал я, посмотрев на чистое звездное небо, — но я оцениваю наше путешествие на девять баллов из десяти, моего личного хренометра.
— Какого «метра»? – переспросила она, отчего я ойкнул и немного покраснел, от стыда, за сказанное.
— Ну это… то есть… как бы… ну вот… — не мог сформулировать мысль я, но Ульяна видимо вообще понимала меня без слов. 
Она мило улыбнулась и обняла меня, отчего я зашипел от боли. Напомнили о себе все синяки и ссадины полученные от драки с этим Гардом.
– Ой, прости, я не хотела, — начала извиняться она. – Тебе ведь очень больно. Может за помощью сбегать? Ты только скажи – я быстро, ты знаешь.
— Ничего, — отмахнулся я. – Шрамы украшают мужчину. К тому же не так сильно он меня и побил. До свадьбы заживёт.
— До нашей свадьбы? – спросила она, подозрительно сощурившись.
На что я слегка замялся.
— Ну, если ты этого хочешь, то… да, до нашей, — ответил я, за что она снова одарила меня ещё одним своим «сказочным» поцелуем. – Не понял, а сейчас-то за что? Я в тыкву после полуночи не превращусь, не волнуйся об этом.
— А разве за то, что ты меня спас, моему спасителю не полагается никакой награды? – спросила она.
— Да какой я там спаситель, — покраснел от смущения я. – К тому же это не я одолел боггарта и его приспешников, а этот светящийся диск. Который на поверку оказался знаешь чем?
— Чем? – навострила уши Ульяна.
Я молча показал той её же бумеранг и рассмеялся, она же немного подумав тоже поддержала меня весёлым лучезарным смехом. А после я пристально посмотрел на неё, отчего уже она покраснела.
—  Что? Со мной что-то не так? – поинтересовалась «рыжая ракета».
Я покачал головой, не отрывая взгляд.
— Тогда чего ты меня сейчас разглядываешь, словно я экспонат в музее? – сердито спросила она.
На что я ответил.
— Оно и к лучшему, что ты не экспонат. Потому что иначе, как бы я мог сделать такое? — ответил я, начиная её щекотать. Она, вначале отпиралась, но затем радостно рассмеялась в ответ. 
Мы продолжали дурачиться, щекоча друг друга, и в это мгновение мне казалось, что не было никого счастливее меня с Ульянкой, и что эти моменты могут продолжаться бесконечно. И вот, вымотавшись окончательно и безумно устав, мы решили последовать примеру Лены, заночевав прямо на лавке. А что: лето, жара, комаров почти нет. Прелесть, да и только. И кое-как разместившись на скамейке, Ульяна обняла меня и… тут же захрапела «богатырским» храпом, так что, наверное, весь лагерь теперь знает, что мы тут. Но мне всё уже было без разницы и дико хотелось спать. И только я на мгновение прикрыл глаза, как вдруг понял, что…

Понял, что еду в том же самом автобусе, с которого и началось это моё неожиданное путешествие. А может всё это был сон, и никакого пионерлагеря, как и встреченных там моих новых друзей и подруг там и в помине не было? И даже… Ульяны. Моей «рыжей ракеты». Той, без которой моя жизнь теперь перестала иметь всякий смысл. А может… хотя нет… ну а если… нет, тоже всё не то… кстати, а куда я еду?
Помню, что у меня была какая-то не то встреча, не то свидание? Посмотрев в мобильнике ежедневник, я всё вспомнил: у меня же была назначено свидание с моей таинственной знакомой, которую я даже не знаю, как зовут (только её прозвище), не то что ее внешность. Да и номер мобильника у неё я тоже не взял. Тоже мне, на свидание собрался, Казанова недоделанный. Хотя, а интернет нам на что? Благо она как раз в сети. Я только сообщил, что уже скоро буду и спросил, как я её узнаю? На что она, через минуту-две ответила, что у неё огненно-рыжего цвета волосы, голубого цвета глаза, а одета она в джинсы, кроссовки, толстовку и кепку, которую носит козырьком назад. Хм… а это интересно. Так-то я её точно сразу увижу. Я написал, что-то вроде: «Скоро буду. Жди» и оставшейся участок дороги провел за прослушиванием любимой музыки в плеере и поглядывая в окно.
Приехав на вокзал и пройдя немного до привокзальной площади, я стал возле памятника неизвестного мне то ли поэта, то ли философа, то ли ещё кого, чтобы не мешать бесконечным толпам людей маячащих туда-сюда спокойно идти по своим делам. И просто ожидал встречи со своей неизвестной интернет — знакомой, при этом тщательно продумывая, что я ей скажу при встрече, и параллельно выхватывая из толпы описанный ею образ.
Но прождав на площади больше двух часов, я понял что меня попросту кто-то решил разыграть и немного расстроенный, засобирался ехать домой. Вот и верь после этого людям. И только было я собрался уходить, как вдруг ощутил, что мне что-то больно ударило по спине. Да так, что на секунду аж в глазах «потемнело» и я чуть не упал, плашмя на асфальт. Придя в себя я, обернулся посмотреть, кто или что меня так сильно ударило. И какого же было моё удивление, что это оказался деревянный бумеранг, расписанный всеми цветами радуги, словно ёлочная игрушка. А вот кажется и владелец бежит за своим потерянным имуществом… точнее владелица: девушка, лет восемнадцати – двадцати, с кепкой, одетой козырьком назад  огненно-рыжими волосами (даже какого-то багрового цвета), завязанные в два коротких хвоста, в цветастой демисезонной толстовке, великоватой ей, размера на два, а также джинсах и кроссовках. Хм… а может это и есть моя таинственная интернет-знакомая? Стоит на всякий случай проверить.
— Извините, вы тут одну вещь не видели? – с ходу поинтересовалась она.
— Видел. Мне в спину только что попало. Это ищете? – продемонстрировал бумеранг я.
— Да, оно. Спасибо вам большое, — радостно воскликнула девушка, пытаясь забрать бумеранг, но я пока не отдавал, чем вызвал у неё толику недоумения. – Вы чего?
— Ничего, — передразнил я. – Хоть бы извинились вначале. А то сразу о своём имуществе беспокоитесь.
— Простите, пожалуйста, что так получилось, — извинилась она , когда я ей об этом прямо сказал. – Это вышло случайно.
— То-то же, — улыбнулся я и отдав игрушку, протянул руку в знак знакомства. – Меня кстати Семёном зовут. А вас?
— Ульяна, — осторожно ответила она, нерешительно пожав руку, как я уже понял, совершенно незнакомому ей человеку, который ведёт себя словно псих, сбежавший из больницы. Поэтому чтобы не испугать девушку, я решил разрядить обстановку простым, естественным вопросом.
— Скажите мне, пожалуйста, Ульяночка. А как называется этот предмет, которым вы меня чуть не убили? – спросил я прикидываясь абсолютным «веником».
— Это что ли? – она показала на метательное орудие. – Бумеранг. Классный, правда? Сама сделала. Хотя я в детстве не могла выговорить это слово правильно и всегда называла его…
— Бамаранг, — закончили мы с ней одновременно, отчего у Ульяны вначале случился небольшой «завис», а после её улыбка становилась всё шире, а глаза наполнялись слезами.
— Сенечка? Это правда ты? – нерешительно спросила она. На что я кивнул, улыбнулся в ответ и буквально через секунду, уже держал её объятьях, поглаживая по голове, пытаясь успокоить Ульяну от столь неожиданной встречи со мной в реальном мире.
— Я думала, что ты мне приснился, — стала рассказывать мне она. – Даже сама себя стала убеждать, когда никто мне не поверил, что ты существуешь. Как же хорошо, что это оказалось, правда. Или я снова сплю? Ты ведь теперь никуда не исчезнешь? Правда?
На что я ответил.
— Нет, не спишь. Я вот он, здесь с тобой и всегда готов быть рядом, если хочешь. Только позови, — затем вспомнил. – Кстати, я тут вспомнил ещё об одном очень важном деле?
-Каком? – не поняла она.
— Ну, том самом, что я обещал тебе в лагере, помнишь? – спросил я.
На что Ульяна нахмурилась, пытаясь вспомнить. И только лишь когда я привёл её за руку в ювелирный магазин, спросив у неё размер пальца, она всё поняла и радостно повисла у меня на шее, сообщив, что согласна. И вот, когда солнце стало переваливать за горизонт, Ульяна твёрдо сказала, что раз мы теперь жених и невеста, я должен прямо сегодня переехать к ней. И что вещи заберу позже. Решив скромно отметить эти два поистине грандиозных события в моей жизни (а именно мой переезд и моё предложение Ульяне «руки и сердца») мороженным, которое мы купили в ближайшем ларьке и решили прогуляться по парку, просто молча, смотря друг на друга, пока Ульяна не прервала наше затянувшееся молчание.
— А кто у нас в семье будет главный? — поинтересовалась она, хитро прищуривая глаз.
Я пожал плечами, лизнув мороженное.
— Мне как-то без разницы, — честно ответил я. — Лишь бы ты была рядом. Остальное — придёт со временем. — Немного подумав, я всё-таки добавил. — Хотя знаешь, я за равноправный брак. Мужчины и женщины ведь равны в правах, вот и в семейной жизни должно быть тоже самое, — затем увидев хмурое лицо Ульяны, немного исправился. — Но, если ты так хочешь, то давай главной у нас будешь ты. Я не против.
— Вот, ты всё-таки, жук, Сенечка. Так закрутил, что не подкопаешься, — пихнув меня локтем под ребро сказала Ульяна, добавив при этом, мечтательно: — Знаешь, что ещё я за сегодня поняла? — она обняла меня за шею.
— Что же? – поинтересовался я.
— А то, что в сказках не всегда всё выдумки, — ответила она, мило улыбаясь. – Например, то, что поцелуй действительно может избавить от злых чар.
— Тогда можно мне ещё порцию этого чудодейственного средства? – попросил я. – Потому что, мне кажется, что я всё ещё заколдован. Точнее околдован.
— И чем же? – поинтересовалась Ульяна.
— Не чем, а кем, — поправил её я. – Тобою, конечно, кем же ещё? 

Я улыбнулся и мы слились с ней в полном безграничной любви и нежности поцелуе, который ознаменовывал новый этап нашей новой и безусловно счастливой жизни. Потому что, преодолев столько бед и преград на нашем пути, мы всё равно смогли сохранить и даже приумножить наше общее с Ульяной счастье. А всё остальное уже детали, на которые у меня с ней есть вся жизнь. И которую мы просто обязаны прожить долго и счастливо.

(Получено достижение – «Рыжая ракета»
Концовка Ульяны)

У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя фабула, синопсис, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И нет такой истории при повторном прочтении, которой не всплывали моменты, незамеченные ранее. У каждой истории есть начало и конец. Почти у каждой…  Но всё же…

==========  Отправится на поиски Лены вместе с Яной. ==========

Iʼm not ashamed
Iʼm not afraid
Iʼm not okay
Welcome to the masquerade
Welcome to the masquerade
(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Я посчитал так: раз именно я не смог догнать Лену тогда в лесу, и теперь она в плену у этого злого духа психопата, то и искать её надо именно мне. Не следует вешать свои проблемы на кого-то другого. Выскользнув из домика незаметно, я запер дверь на ключ, оставив тот на гвоздике, забитым в дверной косяк. И только было собрался идти «туда, не знаю куда», как вдруг заметил Яну с рюкзаком через плечо, которая кралась в сторону леса, чтобы её никто не заметил. Интересно куда это она так поздно собралась?
— И куда это мы с рюкзаком идём в столь поздний час? — поинтересовался я у неё, отчего Яна ойкнула и подпрыгнула от неожиданности.
— А, Сень — это ты? — облегчённо выдохнула она, поняв, кто её окликнул. — Да так, никуда особо не собралась. Просто вышла подышать свежим воздухом.
— С рюкзаком, да? — хмыкнул я.
На что Яна нахмурилась, скрестив руки на груди.
— А может я за грибами собралась и это у меня вместо лукошка, — ответила она.
— Ну да, — засмеялся я. — С рюкзаком? Ночью? В лес? По грибы? Ты бы ещё чемодан взяла, да побольше, чтоб уж наверняка много грибов собрать. Врать ты не умеешь, это я сразу понял. Так что давай, рассказывай, что это у тебя за ночной поход по лесу?
Она вначале немного растерялась, но потом вполне спокойно ответила:
— Просто мне сон один странный снился, о том, что Лена наша ещё жива, вот я и решила пойти её поискать, — честно ответила она.
— Это, конечно, очень всё хорошо, только ты никуда не пойдёшь, — твёрдо сказал я.
— Это ещё почему? — возмутилась она, становясь в тот момент немного похожей на Алису.
— Потому что, во-первых — место спасителя уже занято. А во — вторых — занято мной. Поэтому Лену иду выручать я, — сообщил я. — Так что иди-ка ты домой, разбирай рюкзак и ложись спать.
Яна покачала головой, не двигаясь с места.
— Одному идти, может быть очень опасно. Лучше уж с кем-то, — сказала она, недвусмысленно намекая на саму себя.
— Нет, Яна — это исключено, — отказал я. — Я не могу взять тебя с собой.
— Но ведь… — хотела было возразить она, но я перебил её.
— И упрашивать тоже бесполезно, — непреклонно ответил я. — Потому что все вы, за моё пребывание в «Совёнке» стали для меня намного больше, чем кто бы то ни был, на целом свете…, а особенно ты, Яночка. Тебя же я никогда не забуду и всегда буду помнить, как самое прекрасное, что случилось в моей серой и скучной жизни. На всякий случай прощай и не поминай лихом, — я обнял её на прощание, и хотел было уйти, но Яна схватила меня за руку. — Ян, пусти, пожалуйста, мне и правда спешить надо. Каждая минута на счету.
На что она крепко обняла меня, не желая отпускать.
— Сень, я понимаю, что не имею права даже мечтать об этом, но… — она начала шмыгать носом.
— Но… — пытался закончить её мысль я.
— Но я всегда немного завидовала Алиске, хоть и никогда не показывала этого, — призналась она, чем сильно меня удивила.
— Ты? Завидовала? Никогда бы не подумал, — сказал я. На что Яна вытерла нос и усмехнулась.
— Веришь, нет? Я в детстве даже платья её куклам рвала, за то что наказывали меня, хотя виноваты были мы обе, — призналась она, посмотрев на меня. — И с парнями у нас было то же самое — она идёт гулять с мальчиком, а я сижу за неё её же домашнее задание делаю. Однако, я не сдала её, когда Алису застукали в туалете с сигаретой, хотя могла так сделать. Просто потому, что я понимаю, что кроме неё у меня нет никого ближе… вернее не было, до встречи с тобой, — она мило улыбнулась, отчего я немного покраснел от смущения. — И поэтому я не стану встревать между тобой и Алисой, добиваясь твоего расположения ко… в общем не важно.
Я повернул её лицом к себе и сказал:
— Вы все тут очень симпатичные, добрые и милые, и Алиса не исключение, — от этого Яна тут же погрустнела и потупила взор. — Только вот я считаю её просто другом.
— А я для тебя тоже друг? — поинтересовалась Яна.
— Ты для меня уже стала намного больше и ближе, чем просто друг, — ответил я. — Именно поэтому я и не хочу, чтобы ты шла со мной. Потому что не хочу, чтобы ты пострадала.
— Ты тоже за всё это время стал для меня очень дорог, и я тоже не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — сказала дрогнувшим голосом Яна, намериваясь расплакаться.
— Ну-ну, не нужно плакать, — начал утешать её я. — Я ведь ещё никуда не ушёл. И если тебе действительно так будет спокойней, я буду рядом.
Яна улыбнулась, а затем восторженно ахнула:
— Смотри, — указала она куда-то мне за спину. — Никогда такого раньше не видела. Какая красота!
Я обернулся и увидел светлячков, которые выстроились по одному в прямую линию через два метра друг от друга. Интересно. Может, таким образом, они хотят нам что-то сказать? И нужно двигаться вдоль этой стройной цепочки?
— Мне кажется, это знак того, где именно искать Лену, — предположил я.
— И если мы пойдем за ним следом, то возможно он и приведёт нас куда нужно, — дополнила меня Яна.
Мы переглянулись, кивнули друг другу и решили придерживаться пока этой тактики. Тем более что другой, на тот момент у нас просто не было.
Как там говорилось в одной мудрой пословице: «чем дальше в лес, тем злее дятлы»? Вот и мы с Яной влипли в похожую ситуацию. Нет, вначале всё шло вроде бы не плохо: мы спокойно шли по следу из светлячков, надеясь в итоге, что тот приведёт нас куда-нибудь. Однако, чем дальше мы углублялись в лес, тем мрачнее и темнее всё вокруг становилось. В тот момент мне казалось, что мы с Яной, словно герои трешовых ужастиков, где для полноты картины нам не хватало что-то реально жуткого. И как накаркал: неожиданно небо затянуло плотными тучами и мы оказались почти в полной темноте (не считая света светлячков, который был довольно тусклый и мало что освещал).
Внезапно словно из темноты прозвучал знакомый голос всё того же Гарда, который зловещим тоном вещал нам: «Как мило, что вы вдвоём решили меня проведать. Только вы не против, что я немного приглушил свет? Потому что он мне режет глаза». И тут прямо перед нами возникла пара приличного размера красных глаз, которые начали нас внимательно рассматривать. Но после того как светлячки начали светить настолько ярко, словно сварочный аппарат, боггард болезненно закричал и его гигантские глаза исчезли. Впрочем, как и вся окружающая «сверх-тьма» (это когда вообще ничего не видно и нет никаких источников света), оставляя место за привычным пейзажем ночного леса и всё тех же звуках ночной природы. И я только сейчас заметил, что Яна побелела от страха и её начало потряхивать. Хотя, может быть она так трясётся оттого, что ей просто холодно. В любом случае, Яну сейчас необходимо хоть как-то поддержать. Поэтому я обнял её принимаясь успокаивать:
— Всё хорошо, хорошо. Он ушёл. Не бойся.
— К-как же н-не б-бояться, если стр-рашно? — заикаясь, сумела спросить она.
Интересный вопрос?
— Страх — это нормальное явление организма, на всё что ему кажется враждебным или представляет опасность для него, — по научному ответил я, отчего Яна даже перестала трястись и с интересом посмотрела на меня.
— Здесь же банальный розыгрыш для детей младших классов. Да, жутко. Не скрою, даже я поначалу испугался. Но потом смог принять свой страх, как должное и сумел взять себя в руки.
— Просто ты смелый, а я трусиха, вот и всё, — самокритично буркнула Яна.
— Ты трусиха? — удивился я. — А кто может взят сколопендру голыми руками, не боясь быть укушенным? Кто может приютить у себя раненного совёнка и стать тому мамой и папой? Кто без страха полезет в холодную воду, в конце концов, не боясь заболеть?
— Я? — поинтересовалась она, оглядываясь по сторонам, выискивая того, о ком я всё это сейчас рассказывал.
— Ну не я же? — пожал плечами я. — Я сам, когда первый раз очутился в этом лагере, тоже в шоке был. А сейчас ничего, привык, как видишь.
— В смысле «очутился»? — нахмурилась она, внимательно посмотрев на меня, словно видела впервые. — Ты же приехал сюда, как и все мы. На четыреста десятом автобусе.
— Да, но только… — задумался я и через пару секунд ответил: — Давай дальше продолжим идти и я по дороге тебе всё расскажу, идёт? — Она кивнула, и мы пошли дальше, вслед за «гирляндой» светлячков, не имея ни малейшего представления, куда это нас в конечном итоге приведёт.
И всё это время пока мы с Яной шли, я подробнейшим образом и детально, рассказал ей кто я такой на самом деле, как тут очутился и про всё остальное тоже, вплоть до встречи с ней. Яна, хоть и слушала меня довольно внимательно, но потом посмотрела на меня, то ли с жалостью, то ли с состраданием, словно я был душевнобольной.
— Так я и знал, что не поверишь. Ну ладно, ничего страшного я не обижаюсь. Если бы мне кто раньше рассказал подобное, я бы сам от такого собеседника тут же убежал.
Однако Яна, взяла меня за руку, при этом тепло ответив:
— Я тебе верю. Хоть твоя история и кажется слегка…
— Безумной? — предположил я, но Яна отмела эту версию.
— Скорее уж фантастической, — поправила она. — Но, несмотря на её фантастичность, она не кажется такой уж и странной.
Решив прервать нашу довольно странную беседу, я предложил продолжить этот разговор «по душам» чуть позже и пока что вернутся к нашим поискам пропавшей Лены.
И вот, двигаясь потихоньку вдоль этой странной живой цепочки из светлячков, мы вышли из лесополосы, где перед нами предстало старое, перекосившееся от трещин в стенах здание с дырявой крышей и выбитыми окнами. А в свете яркой и полной Луны, это здание выглядело ещё и каким-то зловещим. Но судя потому, что цепочка светлячков тянулась именно в сторону этого здания, я рискнул предположить, что именно там и есть наша конечная цель. Яна снова начала заметно нервничать и подрагивать от страха, но когда я крепко взял её за руку, немного успокоилась и сказала:
— Это старый лагерный корпус, который много лет назад решили оставить и заселять приезжающих сюда пионеров в новый лагерь, в котором мы сейчас и живём. Много нехорошего про это место рассказывают, — она указала на здание. — Поговаривают, что оставили этот корпус из-за того, что тут творилось нечто странное и необъяснимое. Словно это были какие-то призраки, покой которых потревожили люди. И горе тому, кто снова придёт сюда. Духи этого места будут беспощадны ко всем живущим. Ибо они верят, что человеческая кровь, якобы может вернуть им жизнь, которой их однажды лишили.
На что я скептически хмыкнул.
— Сказки всё это и предрассудки. Не бери в голову и всё будет хорошо. Пошли, — и, держа друг друга за руки, мы направились в сторону старого корпуса лагеря.
Но подойдя ближе, мы обнаружили, что двери были наглухо закрыты, и к тому же исписанные странными символами, похожими на «тэги» граффити художников. Ну и правильно, чего зданию просто рушиться со временем? А так, будет стоять и глаз радовать. Правда краска для этих рисунков используется, какая-то странная, багрово красная, словно это…
— Это что… к-кровь? — испуганно пробормотала Яна, указывая на одну из надписей.
— Очень на это похоже, — подумав, ответил я. — Нужно проверить, — сказал я и дотронулся до одного из рисунков.
Вдруг он тут же начал ярко мерцать, слепя глаза. Словно сработала какая-то охранная система, только вместо того, чтобы не пропускать нас дальше, её принцип работы был несколько иной: двери распахнулись, нас с Яной какой-то неведомой силой затолкали внутрь и закрыли за нами дверь. В результате чего, мы оказались в западне.
— Мы в ловушке, — обречённо прошептала Яна, смотря куда-то в пустоту. — И как мы умудрились на такое попасться?
— Это как в чайнике: крышку открыли, нас впустили, а потом закрыли, — вспоминая фразу из одного советского мультика ответил я. — Хотя по- видимому это не совсем ловушка, а чья-то хорошо защищённая тюрьма. Хотя я, кажется догадываюсь, кого тут могут держать.
— Кого? — спросила Яна, не отпуская мою руку.
— Того самого боггарда, о котором я тебе рассказывал. — ответил я. — Который сам себя именует Гардом и у которого, возможно, в данный момент находится Лена. Ну ничего, придумаем что-нибудь, как и её спасти и покинуть это место. По крайней мере, хоть один запасной выход, тут должен быть. Или хотя бы пожарный. Так что, ты пока присядь где-нибудь, отдохни немного, а я пока подумаю, куда нам надо дальше.
На что Яна покачала головой, снова белея от страха, как простыня.
— Мне здесь очень страшно. Не оставляй меня одну, пожалуйста, — попросила она, не отпуская мою руку. Добавив при этом: — Мы ведь теперь тут застряли, да?
— Всё будет хорошо, ты только не переживай, — успокаивал её я.
 — Уверен, тут есть запасной или пожарный выход. Только надо смотреть в оба потому что тут может… Ай ***! — выругался я, умудрившись наступить на что-то такое, что прочувствовал через ботинок.
Яна решила помочь, присмотрелась повнимательнее, куда я попал и в ужасе ахнула.
— Что, всё так плохо? — поинтересовался я, готовясь ко всему что угодно.
— Ты попал… в капкан, — сообщила мне она, чем сильно удивила.
Капкан? Здесь? Уму непостижимо. И на кого тут можно вообще охотиться? Разве, что только на крыс, но сильно сомневаюсь, что они тут настолько огромные. Боль в ноге, которую я в первые мгновения просто не чувствовал, тут же дала о себе знать, пронзив мозг настолько остро, что я с трудом сдерживал себя, чтобы не закричать.
— Сейчас, сейчас Сенечка, потерпи родной, — засуетилась Яна, не зная куда бежать и что делать.
    Откопав в куче мусора какую-то длинную, прочную, кривую палку, совместными усилиями мы смогли разжать стальной захват капкана и высвободить мою ногу. При этом сама ловушка тут же исчезла, словно той и не было. И вдруг резкая боль прошла от ноги по всему телу и отозвалась «взрывом» в мозге. Было не просто больно, а очень больно. Но я терпел как мог, чтобы не поддаваться паники и лишний раз не пугать и без того перепуганную Яну, которая хлопотала возле моей ноги, которая постепенно начала увеличиваться в размерах.
— Сейчас милый, сейчас мой родной, я что-нибудь придумаю, — приговаривала Яна, заливаясь слезами от бессилия в данной ситуации. Не придумав ничего лучше, она укоротила свою рубашку, превратив её в короткий топ, и сделала мне плотную перевязку. Не знал, что она и такое умеет делать. Прямо на все руки мастерица, что скажешь.
— Наверное, этот гад Гард, мать его, это всё подстроил. Ловушек понаставил, ***! — материл боггарда я, шипя от боли.
— Ну, я ему устрою, как доберусь. Он у меня пожалеет, что вообще на свет появился. — И попытался встать, но наступать на ногу было сплошным мучением.
— Тебе нельзя сейчас на ногу наступать. Только хуже сделаешь, — предупредила она.
— Хуже будет этому уроду, когда я до него доберусь и начищу ему рыло, — сквозь зубы процедил я.
Внезапно произошло кое-что поистине невероятное: те светлячки, которые привели нас сюда, собрались в рой, облепив сломанную ногу со всех сторон. И какого же было моё с Яной удивление, когда я осознал, что моя нога полностью здорова и никакого перелома нет.
— Вот это да, — присвистнул я.
— Никогда не видела ничего подобного, — восхищённо выдохнула Яна, рассматривая мою ногу, словно какое-то чудо света. — Нога срослась у тебя буквально за несколько секунд. Такого же не бывает.
— Сам в шоке, — честно признал я, пристально разглядывая светлячков, которые, вылечив мою ногу не разлетелись в разные стороны, а как-то даже сгруппировались вокруг этой палки, которую дала мне Яна. При этом поменяв цвет с ярко жёлтого, на бледно синий. Из-за чего теперь эта коряга была похожа на магический посох, словно посох мага из какой — то видеоигры.
— Странно всё это, тебе не кажется? — поинтересовалась Яна, рассматривая светлячков. — Интересно, что их притягивает?
— Не знаю, что. Но давай решать проблемы, по мере их поступления, — предложил я.
— Да ты прав, — кивнула Яна, помогая мне встать. И как ни странно, нога совершенно не болела, а о недавнем инциденте напоминали только порванный носок. — Для начала надо найди путь, куда нам идти дальше. Неспроста же светлячки привели нас сюда, верно? И, кажется я его уже нашла.
— Где? — поинтересовался я, оглядываясь по сторонам.
Яна указала под ноги, и опустив взгляд, я только тогда заметил, странную железную дверь в полу. Шестое чувство тут же подсказало, что нам нужно туда. Поэтому, чуть приподняв дверь и просунув под неё палку, используя её в качестве рычага, мы совместными усилиями, смогли открыть её, откуда тут же нас обдало каким-то неприятным запахом, словно протухшими яйцами.
— Ты точно уверен, что нам туда? — поинтересовалась Яна, зажав нос рукой.
— Нет, но мне так интуиция подсказывает, что именно там мы найдём либо Лену, либо выход, либо всё сразу, — пояснил я, и притормозил рвения Яны полезть в этот подвал первой. — Можешь тут остаться, если тебе страшно. Я потом за тобой вернусь.
На что Яна покачала головой и обняв меня, мило улыбнулась.
— Это означает «даже не мечтай, я всё равно всё сделаю по своему»? — предположил я.
— Это означает только, то, что означает, — витиевато ответила она, добавив при этом. — Но переубеждать меня тоже бесполезно. Я всё равно пойду с тобой, хочешь ты того или нет.
— Но… — хотел было возразить я, но девушка тихо шикнула, а затем тепло и нежно меня поцеловала, как бы намекая на то, что отговаривать её всё равно бесполезно.
Поэтому махнув рукой, я согласился, и мы по очереди начали спускаться в этот тёмный и сырой подвал, подсвечивая себе путь моим странным посохом. Но то, что оказалось внизу, было вовсе не похоже на подвал. Разве что только очень большой и длинный.

То, что ждало нас внизу напоминало скорей всего каменный тоннель, походивший на часть какого-то подземного бункера, ещё со времён Великой Отечественной (или какая здесь война была, из последних?). Стены и пол которого были каменные, а по стенам тянулись толстые чёрные провода, с подключенными через каждые три метра лампами. Правда работали они через одну, да и те, что работали, не постоянно светили, а мерцали. Не знаю, чтобы мы делали, без этих странных синих светлячков, которые стали для нас такой же путеводной звездой, как полярная звезда из моего сна. Только во сне, звезда привела меня на пляж, где я встретил свою исчезающую копию. Здесь же мы столкнулись нос к носу с дверью, со значком радиации. Судя по всему это бомбоубежище, отстроенное также как и бункер, для защиты граждан от нападения страны агрессора.
И раз уж светлячки привели нас сюда, то мы с Яной поняли — нам нужно внутрь. Кое-как совместными усилиями, мы смогли открыть дверь, и в нос тут же ударил запах плесени и нафталина, словно из бабушкиного старинного комода. Внутреннее «убранство» бомбоубежища (если это вообще таким словом можно назвать) стены и пол которого были облицованы потрескавшейся от времени плиткой, состояло из одной двухуровневой кровати, стола с какой-то странной штукой, с виду напоминающий передатчик и приёмник сообщений морзянкой, а также шкафом, дверью ведущей вероятней всего в уборную и что самое странное, ковром на полу, что как минимум странно.
— Ты не устал? Как нога? Не болит? Голова не кружится? — сюсюкала со мной как с младенцем Яна.
— Да всё со мной нормально, — заверил я, присаживаясь на кровать, приставив посох рядом с собой. — Ты тоже присядь, отдохни. А то чувствую, что нам долго ещё придётся идти.
На что Яна кивнула и присела вплотную ко мне, хотя на кровати было ещё достаточно места. Но я понял, на что она намекает и слегка обнял её, а она положила голову мне на плечо.
— Знаешь, а ты сейчас в плане одежды на Алису ещё больше стала похожа, — подметил я, посматривая на её оголённый, упругий живот, отчего Яна немного смутилась, робко улыбаясь.
— Давай сейчас не будем о ней, хорошо? — предложила Яна.
— А что такого? Ревнуешь? — в шутку поинтересовался я, но она на полном серьёзе и без улыбки ответила.
— Да ревную. Потому что ты мне сразу понравился, с нашей первой встречи, — призналась она.
— Так, почему же ты раньше молчала об этом? — спросил я.
Яна пожала плечами.
— Трусиха была и нерешительная очень, — подумав, ответила она. — Боялась, что ты отвергнешь мои чувства или посмеёшься надо мной, как делали те, с кем я пыталась подружиться до тебя. Но ты не такой Сень. Ты другой.
— Ну тык, — надулся от собственной «важности» я. — Я ведь тебе говорил, что я на самом деле не такой как остальные.
— Говорил, я помню, — махнула рукой она. — И хоть это всё выглядит как статья в научно-популярном журнале, я отчего-то тебе верю.
— Вот так просто веришь и всё? — посмотрел на неё я. — Без дальнейших расспросов и доказательств.
Яна кивнула и снова поцеловала меня, так что я на несколько секунд забыл, что мы с ней всё ещё в смертельной опасности и что не стоит отвлекаться на посторонние дела. Но иногда, всё-таки можно сделать и исключение из правил. И, вот когда мы уже были перейти к следующему этапу и дать волю эмоциям и чувствам, как вдруг Яна громко завизжала, указывая на стену, напротив нас.
— Т-тут кто-то есть, кроме нас, — заикаясь сообщила она.
— С чего ты такое взяла? — улыбнувшись спросил я.
— Я видела третью тень, которая появилась и тут же исчезла, — пояснила Яна. — Куда-то под пол.
На что я хмыкнул и сказал ей, чтобы не обращала внимания, хотел продолжить с того момента на котором мы остановились. Но Яна захотела всё тут подробно осмотреть, на предмет того — куда могла деться эта таинственная тень. И какого же было наше удивление, когда мы нашли ещё одну дверь в полу, ведущую ниже под землю. Открыв её также как и предыдущую (то есть при помощи рук, посоха и «какой-то» матери), оттуда сразу повеяло неуютным, можно даже сказать могильным холодом. Отчего Яна немного поёжилась, но быстро взяла себя в руки сообщила:
— Нам определённо нужно вниз.
— Только как? — пожал плечами я. — Лестница же вниз сломана.
— А что, если нам… — не договорила Яна, косясь в сторону кроватей, отчего я не сразу её точно понял, что она хотела предложить. Связав между собой постельное бельё и привязав эту верёвку к батарее отопления, мы осторожно начали спускаться ещё ниже, даже не подозревая что нас могло ждать дальше.
В отличие от верхнего тоннеля с бомбоубежищем, данное место напоминало скорей всего шахту по добыче полезных ископаемых, или драгоценных камней. Стены и пол были земляными, только лишь потолок каким-то чудом ещё держался, укрепленный деревянными подпорками. Буквально через несколько шагов мы встали на какой-то развилке. И судя по тачке стоящей на рельсах, которые расходились в обе стороны, с большей долей вероятности можно судить, что это всё-таки шахта и без карты блуждать тут можно бесконечно. И так как вернутся назад, мы уже не могли, то попытаемся хотя бы отыскать отсюда выход, а может заодно и Лену, если она и правда здесь. Не зря же нас сюда привели эти синие светлячки. Поэтому сделав метку раскладным ножиком, мы оправились исследовать это странное место, держа друг друга за руки, чтобы не потеряться.
     Двигаясь всё время по одной стороне (так меньше вероятность заблудиться), мы наткнулись на ещё одну, более массивную дверь, чем в бомбоубежище. Только на ней уже не было никаких опознавательных знаков. Прислушавшись, мы расслышали гудение какого-то прибора, а также чьи-то стоны и неразборчивые слова. По голосу мы почти сразу определили, что это Лена.
— Лена?! Лена, это ты?! Не слышит. Лен, ты только не переживай, слышишь?! Это я вместе с Семёном! Мы вытащим тебя оттуда! — пыталась докричаться до неё Яна.
     Но оттого, что дверь была очень толстой, и из — за странного гудения Лена просто — напросто могла нас не услышать. Пришлось приложить немалые усилия, но старые петли заскрипели и дверь открылась, представляя нашему взору небольшое помещение, где была сеть то ли канализационных, то ли водосточных труб, под одной из которых и сидела наша потерянная, отстранено смотря в одну точку, почти не моргая. Мы со Яной тут же подбежали к Лене, пытаясь понять, что с ней. Обратив нас внимание, она слабо улыбнулась и тут же упала в обморок. Очевидно от истощения или длительного обезвоживания. Я взял девушку на руки, а Яна старалась в этих четырёх стенах найти выход. Но неожиданно в помещении погас свет, и замолкло гудение труб, в результате чего, мы оказались в полной темноте и тишине. Только тусклый свет светлячков освещал во тьме наши с Яной лица, в глазах которой я увидел первобытный ужас человека перед темнотой. Точнее того, что тьма скрывает.
— Страшно, — испуганно прошептала Яна, плотно взяв меня за руку, боясь отпустить.
— Не бойся, я рядом, я с тобой, — пытался успокоить девушку я, хотя самого стал немного одолевать страх.
Внезапно тишину разорвал всё тот же противный смех боггарда, который в полной темноте, казалось звучал ото всюду.
— Вот вы и попались в мою ловушку, — хищно сообщил этот монстр. — Посмотрим, сможете ли вы сбежать, оказавшись в тех же самых условиях, в которых живу я.
— Сеня, меня сейчас, что за плечо дёрнуло, — испуганно произнесла Яна.
— А меня за ногу, — сообщил я, посветив туда, где чувствовал холодное прикосновение.
И был крайне удивлён, поняв что это не просто боггард или его создания издевались над нами. — это была сама тьма, которая своими тонкими щупальцами опутала мою ногу и плечо Яны. И как только я не пытался вырваться, захват был довольно крепкий, словно мы попали в зыбучие пески (чем сильнее дёргались, тем сильней засасывало).
— Сенечка, меня куда-то заса… — хотела было крикнуть Яна, но не успела, почти полностью пропав в сгущающейся тьме, до последнего держа меня за руку.
— Яна! Нет! — в отчаянии крикнул я, пытаясь разглядеть её при помощи своего посоха, но это не давало никаких результатов. Тьма была уже слишком густая и плотная, чтобы через неё можно было что-то рассмотреть. К тому же меня самого наполовину уже засосало. Всё было кончено. Мы проиграли.
— Ну что Сенечка, скажешь последнее слово, прежде чем станешь моим завтраком, вместе со своей подружкой? — во тьме снова появились, два огромных красных глаза и уставились на меня.
И как такое, спрашивается, можно одолеть? Когда даже не знаешь куда бить и где голова? Хотя когда мы с Яной шли по лесу, и нас накрыла тьма, светлячки спасли нас от неё, может получиться и в этот раз? Тем более что все они в одном месте и тьма их боится. Только нужно заставить их поярче светиться. Только как? Может почитать им чего-нибудь из классики? Пушкина например? Что я несу, меня вот-вот сожрут, а я чёрт знает о чём думаю. Думай, дурья твоя башка думай. Неожиданно ко мне словно снизошло озарения и я начал бессвязно бормотать:
— Во тьме сплошной, при свете дня, злу не уйти никуда от меня, а злые силы, в ком сидя, пускай страшатся света. Света светлячка! — крикнул последнее слово я, выставляя вперёд посох, который и правда начал светить ярче.
Намного ярче. Поэтому закрыв плотно глаза, чтобы не ослепнуть, я принялся ждать, что же произойдёт. И услышав пронзительный крик боли и отчаяния боггарда, я осознал, что всё ещё жив, и нахожусь всё в том же странном производственном помещении с трубами, а на полу без сознания лежала Яна, не подавая никаких признаков жизни. Я тут же принялся проделывать все необходимые для этого процедуры: искусственное дыхание и непрямой массаж сердца. Но когда это не сработало и я уже почти отчаялся, то посмотрел на посох, и заметил, что светлячки поменяли свой цвет с синего на зелёный. Может им теперь можно лечить? Решив, что всё равно ничего не теряю, я просто поводил, над телом Яны посохом, не думая, что это поможет. Но на удивление, это действительно сработало: девушка вначале глубоко вдохнула, после чего откашлялась и открыв глаза, испуганно посмотрела на меня:
— Сеня? Всё кончено? Мы победили? Или оба мертвы?
— Всё кончено, но не для нас, а для этого монстра. Я его одолел, — признался я. На что сестра Алисы, вначале удивлённо на меня посмотрела, после воскликнув короткое:
— Круто. Ты большой молодец. Что тут ещё скажешь?
— Вот именно, — улыбнулся ей в ответ я, помогая ей встать, после чего получая от Яны полный любви и нежности поцелуй.
— А это лично от меня, — ответила на мой немой вопрос она. — За то, что спас.
— Да, ладно, чего уж там, — засмущался я, демонстрируя посох. — Без этого, я бы не смог ничего сделать.
— Знаешь, иногда всё же не оружие делает человека сильным. А вера в собственные силы, — резюмировала она.
— Хорошо сказано, — подметил я. — А чьё это выражение, не напомнишь?
— Сень, ну ты чего? — удивилась она, подмигнув при этом. — Яна Двачевская, знаешь такую?
— Кажется, припоминаю… это не твоя ли родственница, случайно? — пошутил я, за что получил слегка от Яны локтем под ребро, хоть она тоже улыбалась в тот момент. — Ладно, давай поищем Лену и валим отсюда, а то эта каморка у меня уже в печёнках сидит.
— Аналогично, — кивнула Яна.
Но не найдя даже признаков того, что она тут есть, решили для себя, что всё-таки её нет в живых и все наши поиски оказались напрасны. Расстроенные и подавленные, мы сумели найти короткую дорогу отсюда (а именно лестницу ведущую прямо из шахты наружу), выбрались на поверхность, с изумлением замечая, что оказались на центральной площади лагеря, как раз напротив памятника нашему вечно молодому и вечно неизвестному (лично мне) советскому деятелю Генде. Напротив которого на лавке спокойно кто-то сопел, подложив книгу под голову, в качестве подушки. И какого же оказалось моё с Яной удивление, что этим кем-то оказалась… наша Лена? Правда слегка потрёпанная, немного чумазая и в рваной форме. Зато живая.
Естественно мы бросились обнимать и целовать Лену, от радости, что она жива —здорова и получив от неё невразумительный ответ, вроде: «Ну дайте же поспать», я с Яной облегчённо выдохнули и уселись на соседнюю лавку, чтобы прийти в себя от пережитого нами. Хотя сомневаюсь, что мы когда-нибудь забудем об этом нашем нежданном путешествии.
— Слушай, а это ты тогда здорово придумал, — восхищенно произнесла Яна, положив голову мне на плечо.
— С чем? — не понял я, посмотрев на неё.
— Со светлячками тогда, чтобы заставить их ярче светить, — напомнила она, чем немного меня удивила.
— Так ты всё слышала? А я думал, что тебя поглотила тьма.
— Ну да, так и было, — признала Яна. — Только несмотря на это, я всё слышала (по крайней мере до того момента, когда снова увидела тебя), хоть и ничегошеньки не видела. Как думаешь, с этим существом покончено, и он больше не вернётся?
— Ничего нельзя знать наверняка, Яночка, — философски ответил я, смотря на чистое звёздное небо. — Но одно я знаю точно?
— И что же? — посмотрела она мне прямо в глаза.
— А то, что мы с тобой теперь никогда не расстанемся.
— А как же Алиса? Ты ведь её любишь. Это я почти сразу поняла, увидев, как вы постоянно ссоритесь друг с другом. А это верный признак того… что люди друг другу нравятся, — с тоскою произнесла Яна, словно я уходил от неё в кругосветное путешествие.
— Да, не спорю, Алиса хорошая, иногда наглая и высокомерная, но всё-таки добрая и милая девушка, — начал я, но заметив, что Яна стала ещё мрачней, подсластил пилюлю. — Но я отношусь к ней как к другу или подруге. Не более того.
— А я? — поинтересовалась Яна, начиная всхлипывать. — Кто для тебя я?
На что, я ненадолго задумался, а затем с улыбкой ответил.
— Знаешь, я тут подумал и решил, что… друзей у меня и так хватает, — после чего притянул её ближе и крепко-крепко поцеловал, не желая отпускать от себя ни на секунду.
Когда же с проявлением нежностей было окончено, мы стали просто рассматривать чистое звёздное небо, и рассказывали друг другу, кто что о них знал. Параллельно я показывал разные фокусы при помощи своего посоха, со светлячками. И нам было очень хорошо вдвоём. Словно мы были предначертаны друг другу судьбой не меньше. И я надеюсь, что так у нас теперь будет всегда.
— Хочу тебе кое-что подарить, — сказала Яна, надев мне на руку, странный резиновый браслет. — Я его сама делала. Он приносит удачу.
— Спасибо, только у меня и так уже есть всё, что нужно для полного счастья, — улыбнулся в ответ я.
— Но браслет оставь, — посоветовала Яна, слегка краснея от смущения. — Мало ли, посмотришь однажды на него и обо мне вспомнишь.
— Да я и так теперь тебя никогда не забуду, и вечно помнить буду, — клятвенно заверил её я. — И без всякого браслета.
— Сень? Какой же ты всё-таки у меня хороший, — улыбнулась она, одновременно с этим широко зевая. — Как же мне с тобой повезло, — и моментально уснула, тихо посапывая у меня на плече.
Внезапно, и меня стала одолевать вселенская усталость от пережитых нами злоключений, и мы с Яной почти одновременно провалились в глубокий сон. Но как только я открыл глаза, то понял что…
Понял, что еду в том же самом автобусе, с которого и началось это моё неожиданное путешествие. А может всё это был сон, и никакого пионерлагеря, как и встреченных там моих новых друзей и подруг там и в помине не было? И даже Яны? Моего «светлячка». Той, без которой моя жизнь вновь перестала иметь всякий смысл. А может… хотя нет… ну, а если… нет, тоже всё не то… кстати, а куда я еду?
      Помню, что у меня была какая-то не то встреча, не то свидание? Посмотрев в мобильнике ежедневник, я всё вспомнил: у меня же была назначено свидание с моей таинственной знакомой, которую я даже не знаю, как зовут (только её прозвище), не то что ее внешность. Да и номер мобильника у неё я тоже не взял. Тоже мне, на свидание собрался, Казанова недоделанный. Хотя, а интернет нам на что? Благо она как раз в сети. Я только сообщил, что уже скоро буду и спросил, как я её узнаю? На что она, через минуту-две ответила, что у неё пепельные волосы и серого цвета глаза, а одета она будет… в ростовом костюме светлячка. Хм… А что? Забавно. Хотя если это костюмированное свидание, чего меня не предупредили? Я тоже мог бы какой-нибудь костюмчик приодеть. Там мумии или Франкентшейна. Написав ей, что-то вроде: «Скоро буду. Жди» я провёл оставшейся участок дороги за слушанием любимой музыки в плеере и поглядывая в окно.
Приехав на вокзал и пройдя немного до привокзальной площади (по дороге взяв флаер у какого-то странного «существа» огромных размеров, который на поверку оказалось девушкой переодетой в этот довольно странный, но забавный костюм, неизвестного мне существа), я встал возле памятника неизвестного мне то ли поэта, то ли философа, то ли ещё кого, чтобы не мешать бесконечным толпам людей маячащих туда-сюда спокойно идти по своим делам. И просто ожидал встречи со своей неизвестной интернет знакомой. При этом тщательно продумывая, что я ей скажу при встрече. Параллельно выхватывая из толпы описанный ею образ. Но прождав на площади больше двух часов, я понял что меня попросту кто-то решил разыграть и немного расстроенный, засобирался ехать домой. Вот и верь, после этого людям.
И только засобирался обратно домой, как вдруг услышал крики, ругань, а также дружный табунный ржач. Это оказалась та самая девушка, в костюме неизвестного мне монстра (судя по всему всё-таки слишком перекормленного светлячка), у которой три здоровых лба, в спортивных костюмах, отобрали все флаеры, и голову, очевидно решив поиграть с её владелицей в «собачку». Но ещё большее удивление у меня вызвал цвет волос девушки: вроде бы и светлый, но с неким пепельным оттенком. Может это и есть моя интернет знакомая? То-то она всякие глупости писала, а я не обращал внимания, думая что это чья-то шутка. Ну а, если нет и всё это правда. Короче разбираться будем позже, сначала надо помочь несчастному «насекомому».
— Эй вы! — крикнул парням я, отчего они ни на секунду не прекратили издевательства. Тогда я крикнул ещё громче. —Да вы! Это я к вам обращаюсь, уроды! Что, слабых бить и унижать — герои! А как насчёт, противника своей весовой категории?
Что было потом, помню смутно. Помню, мне по голове настучали, а вот чтобы я кому… вот этого не помню. Очухался я только когда перед носом маячила чья-то рука показывающая мне два пальца.
— Сколько пальцев? — спросил явно женский голос.
— Два. А что произошло? — поинтересовался я, пытаясь пошевелиться, но всё тело ломило так, словно по мне асфальтовый каток три раза прошёлся.
— Что случилось, что случилось, — передразнила меня рыжеволосая девушка, с короткими хвостиками, симпатичным лицом и необычного цвета янтаря глазами, одетая в спортивные кроссовки, джинсы, пуховик и меховую шапку. — Избили тебя, вот что случилось. Хорошо я полицию вовремя вызвала, а то вообще прибили бы нафиг.
— Спасибо… вам. А я что с кем-то в драку полез? — продолжал спрашивать я.
— Ну да. Вы пытались сейчас защитить меня от хулиганов и вас побили. Теперь помните? — ответила другая девушка, хоть и похожая на рыжую в плане одежды и внешности, только волосы у неё были пепельные, а глаза серого цвета и до боли знакомые. Где-то я их уже видел. Только где? Ничего не помню, видимо совсем память отшибли.
— Я ничего не помню, извините пожалуйста, — ответил я, обхватив лицо руками.
— Так, ну всё, это точно клиника, — констатировала рыжая, доставая телефон и набирая номер. — Алло, скорая, у нас тут человеку плохо…
— Да не надо мне никакой скорой, — отмахнулся я, порываясь встать. — Нормально, со мной всё, просто домой ехать надо.
— Как же вы поедите в таком состоянии? — сочувствующе произнесла пепельная, взяв меня за руку и замерев на мгновение, увидев странный резиновый браслет висевший у меня на правой руке. Я тоже в тот момент, что-то почувствовал, словно что-то ударило в голову и прошло через желудок и вышло через сердце.
— Как-как? Молча, возьмёт да поедет, — заворчала рыжая беря меня за руку. — Пойдём контуженый, отведу тебя до остановки, чтобы не потерялся.
— Алиса, но так, же нельзя, — вступилась за меня пепельная, хватая меня за руку. — Вдруг у него и правда сотрясение и ему в дороге ещё хуже станет, а помочь будет некому?
На что Алиса, раздраженно зарычала, и хотела было что-то сказать в ответ, но у неё зазвонил телефон, и она оставила меня с пепельной блондинкой наедине. С которой разговор у меня почему-то сразу не клеился.
— Эмм… Меня кстати Яна зовут. А Вас? — прервала наша молчания она.
— С-семён, — заикаясь, смог ответить я, пожимая её руку.
— Очень приятно, — улыбнулась она. — Хоть буду знать имя своего нежданного спасителя. Издалека к нам?
— Да нет. Из соседнего города, тридцать километров всего, сорок минут ехать. Если автобусом, — ответил я, пристально разглядывая девушку. — Извините, а мы с вами нигде не встречались? Вы мне кажетесь очень знакомой?
Яна пожала плечами.
— Не знаю, — ответила она. — Может и знакомы. Хотя, признаться честно, я вас не узнаю.
Батюшки, мои родные… так это же… это… та самая Яна, с которой я познакомился тогда в «Совёнке». Ну да, точно она: те же волосы, те же глаза, с выраженным желанием обнять и полюбить весь мир, та же добродушная улыбка… и как это я Яну сразу не узнал? Мда… видать не слабо меня отмутузили эти трое. Хорошо хоть имя своё помнил, да где живу, а то совсем пропал бы наверное. Хотя, видимо Яна ничего обо мне не помнила, и видела словно впервые. Чтобы мне такое сделать, чтобы она вспомнила… если помнила вообще? Кажись придумал.
— Во тьме ночной, при свете дня, злу не скрыться от меня, — начал я, наблюдая за реакцией Яны. Пока что она у неё была как на реакцию к человеку, который бегал по улице зимой без штанов и кричал всем подряд, что он морской тюлень. То есть как к умалишенному. Но когда я продолжил, её реакция начала меняться и она даже стала повторять вслед за мной, словно знала слова. — Те, злые силы в ком сидя, пускай страшатся света. Света светлячка, — и закончив одновременно последнюю фразу, мы заключили друг друга в объятья и крепко-крепко поцеловались.
— А я тебя почти сразу узнала, по моему браслету, — говорила она перемеживая слова поцелуями. — Только думала, ты его не носишь.
— А я как видишь, носил и ношу, — улыбнулся я, целуя Яну в ответ. — Это ведь память как-никак от самого близкого мне человека и…
Послышался чей-то раздражённый кашель. Разлепившись друг от друга, мы поняли, что это была Алиса.
— Я вам не помешала? — предположила Алиса, приклеено улыбаясь.
— Вообще-то есть немного, — вякнул со своего места я, за что рыжая, прожгла меня испепеляющим взором.
— Не лезь в чужие разговоры, ясно тебе? — спокойно пояснила она. — Не с тобой разговаривают.
— Ладно тебе Алис ворчать, лучше скажи что случилось? — весело отозвалась Яна.
— Да я тут по ошибке не тот номер набрала вместо неотложки и на своего бывшего попала. А тот подумал, что я пьяная, раз ему позвонила. Вот и хотела у тебя спросить, как сестра сестру что делать? Но при посторонних не удобно, — она странно покосилась в мою сторону, отчего я даже стал как-то меньше ростом.
— Алиса ну ты что? Какой же это посторонний? Это же Сеня. Ты что же его не помнишь? — поинтересовалась сестра.
— Похоже, нам всем нужно в больницу, причём лучше сразу в психиатрическую, — констатировала Алиса, внимательно рассмотрев меня. — Потому что я теперь тоже вижу, что это он.
На что я с Яной дружно рассмеялись, обняли Алису и отправились втроём в ближайшее кафе, праздновать нашу внезапную встречу. И думали посидеть часок другой, а мы просидели, почти до рассвета. И когда я понял, что домой возвращаться поздно, Яна предложила поехать к ней, сообщив, что Алиса давно живёт самостоятельной жизнью и почти всегда в разъездах и что она нам не помешает. На что я почти сразу же и согласился. И вот с тех самых пор, мы почти год живём дружно и счастливо. А что ещё человеку нужно для полного счастья? Лишь тот, кто согреет своим теплом и светом, и поддержит в трудную минуту, когда это необходимо. И мне кажется, именно Яна стала для меня этим человеком. Моим светом. Моей надеждой. Моим светлячком.

(Получено достижение — «Светлячок»
Концовка Яны)

У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя фабула, синопсис, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И нет такой истории при повторном прочтении, которой не всплывали моменты, незамеченные ранее. У каждой истории есть начало и конец. Почти у каждой… Но есть и исключения из правил…

========== Отправится на поиски Лены вместе со Славяной. ==========

Iʼm not ashamed
Iʼm not afraid
Iʼm not okay
Welcome to the masquerade
Welcome to the masquerade
(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Я решил, что раз именно я не смог догнать Лену, то и мне отправиться на её поиски. Напоследок я решил посетить пляж. Если уж не вернусь, то хотя бы свежим воздухом подышу напоследок. Что я несу? По-видимому от всех этих нервотрёпок у меня совсем мозги поплыли. Нужно что-то делать. За всеми этими идиотскими мыслями я и не заметил, как оказался на том самом пляже, куда меня привела полярная звезда из моего сна. И атмосфера была схожа с моим сном: всё также ярко светили Луна и звезды, отражавшиеся в ребристой водной глади, а чуть прохладный речной ветер дующий со стороны реки создавал легкий бриз, заставляя небольшие речные волны выплескиваться на берег вместе с мелкой рыбёшкой, тиной и прочим мусором.
Я сел под дерево, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Всё-таки обидно будет уходить отсюда. Я уже начал привыкать к этому месту и к его доброжелательным персонажам. Но раз это безобразие началось из-за меня, то и исправлять его тоже должен я. Ещё раз посмотрев на Луну и звезды, я неожиданно для себя запел:

Наш дом уснул, но мир не ждёт.
Зовёт дорога нас вперёд.
Покуда шлёт лучи звезда,
До грани ночи, а тогда,
Уйдёт туман, исчезнет тень,
Наступит новый све-етлый день,
Све-етлый день.

Закончил я шмыгнув носом, и грустно вздохнув. Потому что в отличие от остальных присутствующих здесь пионеров, у меня нет иного выхода. Я обязан поступить именно так и никак иначе. Пускай даже ценою будет моя собственная жизнь.
— Красивая песня — подметил приятный девичий голосок. — Только грустная немного.
Я обернулся и понял что это была Славя, прислонившаяся к дереву и внимательно меня слушавшая.
— Следила за мной, да? — сухо спросил я.
— Нет. Просто я тоже люблю иногда тут вечером пройтись. Воздух свежий. Да и заснёшь потом быстрее, — Сообщила она, покосившись на рюкзак у меня за спиной. — А куда ты собрался на ночь глядя?
— Секрет, — хмуро ответил я. — И тебе это знать необязательно.
На что Славя нахмурилась и собралась уйти.
— Стой, Славь! — притормозил её я. Девушка остановилась.- Вспылил, извиняюсь. Прости меня, пожалуйста.
— Ничего Сень, всё в порядке, — спокойно ответила она, добродушно улыбнувшись — У каждого из нас есть секреты, которыми мы не хотим делиться с кем попало. Тем более что за эти четыре дня мы с тобой не очень часто общались, так что ты имеешь полное право мне не доверять. Но я не сержусь на тебя за это и всё прекрасно понимаю. Так что никаких расспросов с моей стороны больше не будет, не переживай.
Славя было хотела удалиться, но я взял её за руку, не давая никуда уйти.
— Ты что-то ещё хотел? Поинтересовалась она. Я же набрал побольше воздуха и медленно выдохнув ответил:
— Я не могу никому рассказать куда иду, по многим причинам, — издали начал я. — Одна из которых может заставить поверить окружающих, что я просто сошёл с ума. А ещё, потому что не могу никого из вас, потому что все вы стали для меня очень дороги, — на последнем слове я запнулся и посмотрел под ноги.
— Прости, Славь, если чем обидел и на всякий случай прощай, — ответил я, обняв её на прощание и было собрался уйти, только Славя меня не выпустила из своих объятий.
— Славь, мне правда пора, отпусти пожалуйста.
— Знаешь, если честно между нами, ты мне сразу понравился при нашей первой встрече, тогда у ворот лагеря, — стала рассказывать она, поглаживая меня по спине. — Но увидев, как ты смотрел на других девочек — ту же Яну, или Алису, поняла, что мне лучше будет забыть о тебе. И у меня это почти получилось, но сейчас, когда ты сказал что куда-то уходишь, к тому же и насовсем… Я решила тебе признаться в том, что чувствую.
— И какой ответ ты хочешь получить? — поинтересовался я.
На что Славя отпустила меня и тепло улыбнувшись ответила:
-Не важно, какой ответ хочу я, потому как в любом случае понимаю — тебя мне не удержать. Поэтому, если ты решил уйти — уходи. А я тебя прикрою, если что.
— Спасибо, конечно, но я не могу взять тебя с собой, потому как там, куда я иду, может быть смертельно опасно, — ответил я, погладив её по щеке, отчего девушка поначалу немного напряглась, но не отстранилась. — И я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал… Особенно ты.
— Спасибо, конечно, но под прикрытием я имела в виду перед вожатой и всеми остальными, если начнут задавать вопросы и спрашивать, куда ты исчез, — пояснила Славя.
Во мне вдруг такая нежность и привязанность к этой девушке проснулась, что от переизбытка чувств, я не придумал ничего лучше, чем крепко поцеловать Славю, что подтверждало бы мою к ней расположение. И даже более того — я понял, что она стала для меня самым родным и близким человеком, с которым я не хочу теперь расставаться ни на секунду. И когда наш поцелуй закончился, мы посмотрели друг на друга с такой теплотой и нежностью, с которой это только было возможно.
— Знаешь, что я тебе скажу, Славя? — спросил я, не сводя с неё глаз.
— Что? — спросила она, продолжая улыбаться.
— Я, конечно, не настаиваю, но… — слегка замялся я.
— Я согласна, — тут же ответила она, не дав мне закончить.
— На что ты согласна? — поинтересовался я.
— На всё чтобы ты не предложил, — ответила она, смотря на меня глазами полными преданности. — Потому что поняла — наша встреча произошла не случайно. И ты здесь тоже не просто так.
Я сильно удивился сказанному Славей, и было хотел что-то сказать в ответ, но внезапно в ближайших кустах я услышал подозрительное шуршание непохожее на обычный ветер, потому как того просто не было. Я подал знак Славе помолчать, и осторожно решил посмотреть, что там такое могло шуршать. И заглянув в кусты посветив туда фонарём я увидел странного человека (очевидно, какого-то дикаря, потому что он грызть кости какого-то зверя или птицы).
— Что там? — поинтересовалась Славя, подойдя ближе, чем видимо привлекла внимание этого существа и он заметив, что за ним наблюдают, шарахнулся и закричал.
-Славя назад! — остановил девушку я, до того как она подойдёт ближе. — Оно может быть опасно.
-Кто? — спросила Славя.
— Н-не… — что-то похожее на человеческий голос проблеяло существо.
— Стоять! Не подходи! — крикнул я, всё ещё пытаясь сдержать любопытство Слави, и посмотреть, что или кого я там нашел.
— Н-не… Б-бей меня, — жалобно проблеяло существо, прикрываясь руками от света фонаря.
— Похоже, он сам нас боится! — предположил я и даже не заметил, как Славяна успела меня обойти и попыталась прикоснуться к этому нечто.
— Славя не трогай его! — взволнованно крикнул я. — Он может быть опасен.
Славя, словно не слышала меня, аккуратно дотронулось до этого странного существа и осторожно начала его поглаживать, словно домашнего кота. На что он перестал трястись от страха и удивлённо посмотрел на неё.
— А ты добрая, — пролепетал он, пытаясь дотронуться до Слави грязной рукой, отчего она даже не шелохнулась, хотя её выражению лица было видно, что ей это минимум противно.
— Славя, не шевелись! тихо сказал я, ища палку или камень потяжелее для этого странного существа.
— Всё в порядке Сень, — спокойно заверила меня она. — Он не опасен и сам нас боится.
— Я хороший, никого не трогать, — пообещал этот чудик, в чём я сильно сомневался, но глядя на то, как он обходится со Славей, решил дать ему шанс произвести на меня хорошее впечатление.
— Это радует, — коротко ответил я, продолжая светить фонариком, от чего существо снова прикрывалось руками и отворачивалось.
— Не любить свет. Он резать глаза, — жалобно проскулил он, отчего пришлось убрать фонарь в сторону, чтобы продолжить разговор.
— Бедненький, — продолжала жалеть его Славя. — И как ты тут вообще очутился?
На что чудик посмотрел сначала на меня, потом на неё, потом снова на меня и прошептал:
— Ты выглядеть почти как прошлый хозяин, — загадочно ответил он, указывая на меня. — Поэтому я пугаться вначале. Теперь видеть — ты другой.
— О чём это он, Сень? — не поняла Славя. Я пожал плечами, после чего уточнил:
— Ты это сейчас про боггарта говоришь?
Из-за чего чудик, начал испуганно кричать, рвать на себе волосы и чуть ли не биться головой о дерево. Когда же он немного успокоился, то сообщил:
— Не стоит произносить это имя, — тихим шепотом пояснил он, осматриваясь по сторонам. — У него повсюду глаза и уши.
— Ничего, — храбро ответил я. — Я его не боюсь.
— А она? — он указал кривым пальцем, на Славю, отчего та слегка удивилась.
— Славя, всё в порядке? — спросил я, положив руку ей на плечо.
— Да… Не волнуйся. Со мной всё хорошо, — заверила меня она. — И я готова тебе помочь во всём, что скажешь.
— Нет Славя, это должен сделать я и не могу никого с собой брать, потому что все вы стали для меня очень дороги… И ты тоже, — сказал я, потупив взор. — Хоть мы с тобой и не очень контактировали последнее время, ты тоже мне сразу понравилась, ещё при нашей первой встречи.
— Однако ты потом не обращал на меня внимания, постоянно общаясь с Алисой, Яной, Ульянкой, даже с нашей Ольгой Дмитриевной умудрился найти общий язык, — с ноткой ревности произнесла Славя, отчего я покраснел от неловкости ситуации, а она продолжила при этом мило улыбаясь. — Но я на тебя не обижаюсь и не на что не претендую. Мне достаточно того, что ты просто станешь моим другом
— Но я и так считал тебя своим другом, — честно признал я. — Просто ты оказалась настолько идеальна для меня, что я и подумать не смел о чём-то большем, — честно признался я. На что Славя взяла меня за руку, сказав при этом:
— Очень приятно, что ты так считаешь, только я не такая уж идеальная, какой тебе показалась, — грустно ответила она и тут же снова улыбнувшись, добавила: — Всё в порядке, не бери в голову. Просто знай, что я помогу тебе в чём бы то ни было.
— Ладно, — сдался я. — Раз переубедить тебя остаться в лагере не получиться, пойдём вместе, — и обратился к нашему новому знакомому, который уже успел оторвать кусок коры и грыз её словно заяц.
— Можешь показать дорогу к своему бывшему хозяину? — спросил его я. Но тот даже не обратил на меня внимание. На что я вновь обозлился, включил фонарь, направляя на него свет, начав допрос уже с пристрастием: — Отвечай, когда тебя спрашивают! Я знаю, что ты в курсе как до него добраться!
— Не надо… Свет… Больно! Не-ет! — вновь завопил чудик, закрываясь руками
— Сеня что ты делаешь?! Так же нельзя! — крикнула на меня Славя, выбивая из рук фонарик и обняв это странное существо, словно оно ей ближе всех на свете.
— Он тоже живое существо и не заслуживает такого обращения, просто потому, что не такой как все!
Я посмотрел на это странное существо и вдруг заметил, что он отчего-то похож на меня. Можно было даже сказать, что это и был я, только другая версия меня… как тот с которым я встретился на пляже в том сне. Только я отчего-то чувствовал, что это не он, а ещё одна копия, только несколько другая. Но я его тоже где-то уже видел. Только не помню где. И судя по страшным ожогам на руках и лице, я понял, что досталось ему гораздо больше чем мне. Поэтому, каким бы мерзким и гадким он не казался на первый взгляд, сейчас он выглядит словно побитая собака, со следами насилия на теле и лице. Словно его длительное время пытали, прежде чем он смог удрать и теперь я проделываю с ним тоже самое. Выключив фонарь, я обнял Славю и свою копию, отчего тот поначалу вздрогнул, но вырываться не стал, словно почувствовал, что я не причиню ему вреда.
— Простите меня, я не хотел, чтобы так всё получилось, — извинился перед ними обоими я. — Просто какая-то безнадёга последнее время навалилась. Ещё и Лена пропала. Вот я и сорвался.
— Сень ты что-то путаешь, — ответила Славя, продолжая утешать чудика. — Мы же похоронили Лену и…
— Мы похоронили только её вещи, и то не факт, что они были её, — сказал я, рассказав свой план по спасению Лены полностью, а также заодно и о себе и о том откуда я.
    Славя не перебивала меня, даже не задавала вопросов, а после того, как я закончил, посмотрела на меня с неким сочувствием, словно как на олигофрена
— Хочешь, верь — хочешь нет, но это чистая правда.
— Знаешь, — задумчиво ответила Славя. — Мне тоже последнее время казалось, что ты словно с другой планеты, раз летом приехал сюда в тёплой одежде, и то, что ты удивлялся всему, что тут видел. Теперь я вижу, что всё это неспроста. И как бы абсурдно это не звучало, но, несмотря на то, что твой рассказ и кажется несколько фантастичным, я тебе верю. И если быть до конца откровенной, то я тоже не поверила, что Лены нет в живых, уж слишком мало доказательств в эту пользу было.
— Так, а я о чём? — пожал плечами я. — Поэтому и собрался туда не знаю куда, на поиски Лены… или же её трупа, — при этом меня слегка передёрнуло, и по спине побежали мурашки. Но когда Славя погладила меня по руке и улыбнулась, всё прошло.
— Ладно. Я так понял, что переубедить тебя у меня всё равно не выйдет, поэтому идём вдвоём.
— Втроём, — исправила меня Славя, указывая на мою копию, который с большим интересом наблюдал за ночным мотыльком и пытался ртом его поймать. — Он хоть и очень странный, но мне кажется, он может нам помочь в наших поисках.
— Согласен. Осталось только его уговорить, чтобы он провёл нас туда, куда надо, — подметил я, и обратился к чудику.
— Слушай… прости за то, что кричал на тебя и направлял фонарь. Я очень сожалею об этом. Но сейчас нам очень сильно нужна твоя помощь, потому как если мы не поспешим, то может пострадать наша подруга, которая в плену у существа, именовавшим себя Гардом. Ты поможешь нам отыскать путь к нему?
На удивление в этот раз чудик ни на что не отвлекался, а когда я закончил, сообщил:
— Не ходить. Не надо. Опасно. Очень опасно.
— Мы знаем, — ответил я, а Славя молча кивнула. — Но иного выхода нет. По крайней мере, мы должны хотя бы попытаться.
На что чудик ненадолго задумался, а после махнул рукой и сказал нам:
— Идти за мной, след в след. Тут повсюду ловушки. Никто не знать безопасный путь, кроме меня. Идти, — сообщил он и направился вглубь лесополосы. Мы же со Славей старались идти след в след, даже не задумываясь, что это существо (бывшее когда-то таким же, как и другие — нормальным пионером), может хоть как-то навредить нам. Может он и был когда-то плохим, но теперь я больше чем уверен, чудик на нашей стороне, … по крайней мере пока точно на нашей.

Стараясь не отставать, от нашего нового знакомого мы быстрым шагом углублялись всё дальше в лес, которому конца и края видно не было. Но вот мы вышли на поросшее бурьяном поле, на котором расположилось старое, перекосившееся от времени и трещин, здание с дырявой крышей и выбитыми окнами. А при лунном свете, так как мы смогли добраться до места, только вод вечер, это здание казалось ещё и довольно зловещим. Словно его специально тут отстроили для съёмок фильмов ужасов.
— Нам туда, — объявил чудик, указывая на здание.
— И как он догадался? — шепотом ёрничал я, за что Славя с укором на меня посмотрела и я тут же прикинулся «белой овечкой».
— Мог бы по крайней мере спасибо ему сказать, вместо того чтобы острить, — отчитала меня Славя, смотря в спину чудику. — Он ведь вовсе и не обязан был нам помогать, но всё-таки помогает.
— Только вот не уверен, что ему стоит полностью доверять, — шепнул я Славе, чтобы наш проводник не услышал и не понял, что мы говорим про него.
Она было хотела мне что-то ответить, но неожиданно, резко остановилась и я чуть не врезался в неё.
— И чего стоим? — поинтересовался я у своего клона. — Хочешь сказать, что пришли?
— Ещё нет. — кратко ответил он, зачем-то простукивая дверь здания. Интересно зачем? Хочет удостовериться, чтобы нам открыли?
Я лишь скептически хмыкнул, когда он стал вести себя словно профессор, перед студентами первокурсниками. Но когда наш чудаковатый друг смог в одиночку открыть дверь, хоть её и заклинило, от того что само здание перекосило от трещин и времени, я и Славя молча открыли рты от удивления. Очевидно, он намного сильнее, чем казался нам на первый взгляд.
— Идти, — сказал он, проходя внутрь первым. Мы со Славей немного потоптались снаружи и вошли следом.
Внутри здание напоминало детский сад, только отстроенный, наверное, в начале двадцатого века, и всё это время простоявшее без единого ремонта: стены и потолок, потрескались и осыпались; пол проваливался, лестница на второй этаж чудом уцелела, хотя в некоторых местах не хватало ступеней; повсюду валялся строительный и прочий мусор пахло пылью и сыростью. Славя слегка поёжилась.
— Холодно? — поинтересовался я.
— Нет. Разве что чуть-чуть, — ответила она. — Просто неуютно немного находиться в этом месте. Много чего странного тут происходило, из-за чего этот корпус и пришлось оставить. Говорили, что тут даже люди пропадали.
— Ну, со мной не пропадёшь, гарантирую. Так что ничего не бойся, хорошо? — заверил её я, чуть обняв за плечи, отчего Славя перестала дрожать и с улыбкой посмотрела на меня.
— А я и не боюсь, — ответила она, продолжая улыбаться.
— Не знал, что ты такая смелая, — восхитился я.
Славя покачала головой.
— Мне не страшно, потому что ты сейчас рядом со мной, — ответила она.
Нашу непринужденную беседу прервал крик чудика, который звал нас следовать за собой, куда под пол, открыв при этом дверь в подвальное помещение. Мы со Славей переглянулись друг с другом.
— Пошли? — спросила она.
— Раз уж убедить тебя остаться и не ходить за мной не получится, то… пошли, — сдался я и мы стали спускаться вниз, вслед за чудиком, даже не имея ни малейшего понятия, куда нас приведёт наш новый знакомый.

То, что ждало нас внизу напоминало скорей всего каменный тоннель, походивший на часть какого-то подземного бункера, ещё со времён Великой Отечественной (или какая здесь война была, из последних?). Стены и пол которого были каменные, а по стенам тянулись толстые чёрные провода, с подключенными через каждые три метра лампами. Правда работали они через одну, да и те, что работали, не постоянно светили, а мерцали. Не знаю, чтобы мы делали, без нашего странного чудаковатого знакомого, которому видимо и зрение не нужно было, он ориентировался в основном по слуху и запаху. Можно даже сказать, что он стал для нас такой же путеводной звездой, как полярная звезда из моего сна. Только во сне, звезда привела меня на пляж, где я встретил свою исчезающую копию. Здесь же мы столкнулись нос к носу с дверью, со значком радиации. Судя по всему это бомбоубежище, отстроенное также как и бункер, для защиты граждан от нападения страны — агрессора.
И раз этот чудик привёл нас сюда, то мы со Славей поняли — нам нужно внутрь. Кое-как мы втроём совместными усилиями, смогли открыть дверь, и в нос тут же ударил запах плесени и нафталина, словно из бабушкиного старинного комода. Внутреннее «убранство» бомбоубежища (если это вообще таким словом можно назвать) стены и пол которого были облицованы потрескавшейся от времени плиткой, состояло из одной двухуровневой кровати, стола с какой-то странной штукой, с виду напоминающий передатчик и приёмник сообщений морзянкой, а также шкафом, дверью ведущей вероятней всего в уборную и что самое странное, ковром на полу, что как минимум странно.

— Идти за мной. Идти дальше, — сказал чудик, убирая ковёр под которым оказалась ещё одна железная дверь.
Однако я, как и Славя, намеривались сделать небольшой перерыв. Поэтому присев на нижний ярус кровати, мы смогли, наконец блаженно вытянуть ноги и немного передохнуть, прежде чем идти дальше. Чудик же, тем временем, поняв, что нам нужен отдых решил сам немного отдохнуть, разместившись на верхнем ярусе кровати, и почти мгновенно захрапел. Отчего я со Славей переглянулись и тихо хихикнули в кулаки.
— Похоже, его теперь даже из пушки не разбудишь. Так храпит, — подметила Славя.
— Ничего, что-нибудь придумаем, — ответил я, чуть аккуратно приобняв Славяну, чтобы не напугать её и не оттолкнуть. Однако, она ничего не имела против этого и даже прилегла на моё плечо. И затихла. И не только она: затихло всё вокруг. Только мерное жужжание, по-видимому встроенного генератора электричества, не давало тишине давить на уши.
— Сень? — спросила Славяна, прервав затянувшееся молчание.
— Ммм? — я открыл один глаз и посмотрев на неё.
— Если мы найдём Лену… — начала она, но тут же исправилась. — Точнее сказать «когда» мы найдём Лену ты с ней… — хотела было договорить Славя, но запнулась на полуслове.
— «Я с ней», что? — поинтересовался я.
— Не важно. Не бери в голову, — отмахнулась Славя. Затем, подумав, всё-таки продолжила мысль, спросив при этом сразу в лоб. — Сень, скажи честно, тебе Лена нравится?
— Нуу… Как тебе сказать? — задумчиво ответил я, почесав в затылке. — Она, конечно милая, скромная, добрая, красивая и умная девушка… — услышав это Славя немного погрустнела. — Но только я отношусь к ней просто как к подруге. Только и всего.
— А как ты ко мне относишься, можешь сказать? — продолжала «допрос с пристрастием» Славя, при этом всё ещё мило улыбаясь. Решив, что отпираться бесполезно, я решил отвечать правду.
— Знаешь, я тут подумал и понял, что… друзей у меня и так хватает, — ответил я, собираясь её поцеловать, но нас прервал чей-то противный скрипящий крик, на поверку оказавшийся криком нашего чудика, который истошно кричал, словно ему снился кошмар. Но когда мы его растолкали и спросили, что случилось, тот лишь ответил:
— Я видеть себя прошлого, — отвечал он, начиная шмыгать носом. — Видеть, каким злом и тьмой я быть, до того как терять память. И от этого, мне становиться страшно.
— Ничего, ничего. Мы рядом и не дадим тебя в обиду. К тому же это всего лишь кошмар и его не стоит бояться, — пообещали мы, обняв его с обеих сторон. Немного успокоившись, мы решили продолжить наше исследование подземного комплекса, под старым лагерем, в надежде на то, что в конце концов мы найдём Лену… и желательно живой и здоровой.

В отличие от верхнего тоннеля с бомбоубежищем, данное место напоминало скорей всего шахту по добыче полезных ископаемых, или драгоценных камней. Стены и пол были земляными, только лишь потолок каким-то чудом ещё держался, укрепленный деревянными подпорками. Буквально через несколько шагов мы встали на какой-то развилке. И судя по тачке стоящей на рельсах, которые расходились в обе стороны, с большей долей вероятности можно судить, что это всё-таки шахта и без карты блуждать тут можно бесконечно. И так как вернутся назад, мы уже не могли, то попытаемся хотя бы отыскать отсюда выход, а может заодно и Лену, если она и правда здесь. Не зря же нас сюда привел наш новый друг чудик. Поэтому сделав метку раскладным ножиком, мы оправились исследовать это странное место, держа друг друга за руки, чтобы не потеряться.
     Двигаясь, туда же, куда вёл нас чудик, мы наткнулись на ещё одну, более массивную дверь, чем в бомбоубежище. Только на ней уже не было никаких опознавательных знаков. Прислушавшись, мы расслышали гудение какого-то прибора, а также чьи-то стоны и неразборчивые слова. По голосу мы почти сразу определили, что это Лена.
— Лена?! Лена, это ты?! Не слышит. Лен, ты только не переживай, слышишь?! Это я вместе с Семёном! Мы вытащим тебя оттуда! — пыталась докричаться до неё Славя.
     Но оттого, что дверь была очень толстой, и из — за странного гудения Лена просто-напросто могла нас не услышать. Пришлось приложить немалые усилия, но старые петли заскрипели и дверь открылась, представляя нашему взору небольшое помещение, где была сеть то ли канализационных, то ли водосточных труб, под одной из которых и сидела наша потерянная, отстранено смотря в одну точку, почти не моргая. Мы со Славей тут же подбежали к Лене, пытаясь понять, что с ней. Обратив нас внимание, она слабо улыбнулась и тут же упала в обморок. Очевидно от истощения или длительного обезвоживания. Я взял девушку на руки, а Славя старалась в этих четырёх стенах найти выход. Но неожиданно в помещении погас свет, и замолкло гудение труб, в результате чего, мы оказались в полной темноте и тишине. Внезапно тишину разорвал всё тот же голос, всё того же Гарда, который из-за полной тьмы, казалось, звучал отовсюду:
— Ну надо же, какое упорство. Вы всё-таки дошли, хотя мне казалось, что вы остановитесь на полпути или же попадёте в одну из моих ловушек. Но всё-таки вы здесь, а это значит, что пора начинать наше шоу перед обедом.
И когда свет включился, мы поняли, что со Славей находимся в окружении моих теневых копий и что отступать нам просто некуда. К тому же Лена и чудик, куда-то пропали. Может всё же успели скрыться, где-нибудь. Только вот где? Единственный выход (он же вход) отсюда перегородила целая толпа теневых копий. Только они продолжали стоять по стойке «смирно» и не двигались с места. Интересно, они что, приказа от начальства ждут? И как говорится «вспомни его вот и «оно». Из толпы теневых копий, вышел один выделявшийся от остальных красными, горящими глазами в кромешной тьме, где должно было быть лицо. При этом он чему-то был без сомнения рад, потому как медленно и слишком наигранно хлопал. Я заслонил собою Славю, взял её за руку и как можно храбрее произнёс этому упырю:
— Где Лена? Отдай её нам и возможно, я пощажу тебя.
На что боггард лишь противно рассмеялся.
— Ты? Пощадишь меня? — удивлённо спросил он. — Друг мой, по-моему, ты не отдаёшь себе отчёт в сложившейся ситуации.
— А, по-моему, очень даже отдаю, — процедил сквозь зубы я, до хруста сжав кулаки и собирался одним ударом отправить этого урода в нокаут…, но просчитался.
Хоть мой удар и дошёл до цели, он прошёл сквозь боггарда и я оказался лежащим на земле, с заломленными за спину тремя теневыми копиями, руками. Славю они тоже скрутили и крепко держали, хоть она и почти не вырывалась. Неужели она смирилась с тем, что нам настал конец? И судя по катящейся по её щеке крупной слезе, я понял, что так оно и есть. Но это же не значит, что мы должны сдаться!
— Ты не ушибся, Сенечка? — с ехидством спросил меня Гард, присев рядом со мной на корточки.
— Тебе ведь нужен я! Так и забирай меня, а Славяну отпусти! — стал упрашивать его я.
На что Гард, даже на мгновение задумался, после чего изрёк.
— Знаешь, у меня есть идея получше, — ответил он, подойдя к Славе вплотную.
— Только тронь её! И я не знаю, что с тобой сделаю! — продолжал кричать я, пытаясь вырваться.
— Тише, тише. Успокойся, — спокойно ответил боггард. — Никто её не обидит… по крайней мере, пока я этого не прикажу, — он убрал прядь волос со лба Слави и цокнул языком.
— Такое милейшее создание, и связалась с таким неудачником. Где тут логика, я не понимаю?
На что Славя молча плюнула ему в лицо, но лице (или что у него там вместо лица) Гарда ничего видно не было видно. Тем не менее, он брезгливо вытерся, прищурив правый глаз, после чего отвесил Славе ощутимую пощечину. Отчего меня всего затрясло от ярости, но вырваться я опять-таки не мог. Несмотря на ощутимый удар, Славя держалась как солдат, которого взяли в плен и пытали вражеские силы.
— Не боишься меня, значит? Что ж, похвально. Люблю дерзких, — хмыкнул боггард, проведя рукой по её щеке, из-за чего Славя попыталась его укусить, но лишь бессмысленно, клацала зубами в воздухе, не задевая Гарда. — Какие же вы всё-таки смешные, людишки. Даже, когда проигрываете, стараетесь вести себя достойно и благородно, вместо того, чтобы просто смириться со своей участью.
— Такие как ты не достойны жить, — прошипела Славя.
— А ты у нас значит Бог, чтобы решать, кому жить, а кому нет, да?! — несколько повысил голос он.
— Должен тебя расстроить, Славяночка, я ещё не собираюсь умирать, намериваясь прожить ещё очень долго. А при помощи физического тела твоего любимого Сени, я вообще собираюсь покинуть этот зацикленный мир, в котором я и многие другие были заперты уже очень давно. Так что это не из-за меня самого я стал тем, что вы видите. А из-за того просто не смог попасть обратно домой. Но что-то мы заболтались. Вы ведь мои званые гости, и по совместительству главные блюда сегодняшнего вечера. Ну? И кто из вас двоих хочет быть первым?
И только я уже собрался сдаться, приняв свою участь, стать одной из теневых копий боггарда, как вдруг его что-то ударило, и он отшатнулся. Затем последовала ещё серия ударов, которые Гард успешно отбивал, пока он не поймал напавшего за руку. Мы со Славей (а возможно и все остальные в этой комнате) открыли рты от изумления: нашим нежданным спасителем оказался наш старый добрый проводник — чудик. Причём странно было то, что он мог прикоснуться к боггарду, и это наталкивало на мысль о том, что они «одного поля ягода». То есть, проще говоря, чудик, был таким же (ну или почти таким же), как и Гард. Однако тот был явно сильнее чудика, раз с лёгкостью смог отразить почти все его удары.
— Ты? — удивлённо прошипел боггард, смотря в лицо нашему чудику, держа его кулак в нескольких сантиметров от своей физиономии.
— Не думал, что снова увижу тебя, учитывая то, что этот (он ткнул пальцем в мою сторону) сделал с тобой в прошлый раз. Я смотрю, тебя не слабо потрепали, а друг?
— Не… медленно… отпустить… — кряхтел чудик, пытаясь завершить свой удар.
— Мда… Вижу после прошлого раза ты ещё и голову себе повредил, — цокнул языком Гард. — Ну, ничего, сейчас я вправлю её тебе на место.
И каким-то невероятно быстрым движением Гард, вывернулся из захвата и свернул чудику шею. Отчего я грозно заорал, словно раненный лев, а Славя испуганно взвизгнув, сильно побелела, с ужасом в глазах продолжая смотреть, на бесчувственное тело чудика.
— Ты монстр! Такие чудовища как ты, должны гореть в аду! — кричал я, продолжая пытаться вырваться.
— Может быть, мы оба по-своему правы, — задумчиво произнес боггард, поглядывая на «дело рук своих».
— Может, я и правда иногда перегибаю палку, но… мне всё-таки это чертовски нравится! — бешено вскрикнул он, подняв меня над землёй одной рукой, и вперил в меня два пылающих глаза, демоническим голосом произнёс.
— Beidh mé ag ithe do Soul! (пер. с ирланд. — Я пожру ваши души!)
После чего я начал ощущать, что силы покидают меня и очень хотелось спать. И когда я действительно думал, что вот он конец, боггард стал уменьшаться в размерах, до тех пор, пока я не оказался на земле, а его продолжало засасывать в какую-то странную чёрную лужу. Только на меня она совершенно не действовало. И судя по отсутствия тела чудика, вполне можно предположить, что-либо это странное «нефтяное» пятно его поглотило первым, либо то, что он сам стал этим пятном. Боггард начал дёргаться, судорожно пытаясь вырваться, тем самым ещё сильнеё погружаясь в эту странную чёрную лужу. При этом он отбросил меня в сторону, борясь за свою жизнь (если это можно было назвать жизнью). И когда эта бездна полностью поглотила его, лужа исчезла, словно той и не было. Оставшись без своего предводителя остальные копии, начали неожиданно исчезать, словно утренний туман. Причём даже показалось, что одна из копий даже сказал мне спасибо. Хотя может это мне и правда показалось от того, что боггард со мной только что пытался сделать. И хотя ноги ещё плохо слушались, я встал, помог Славяне подняться.
— Нужно найти Лену, и бежать отсюда, пока не случилось ещё чего-нибудь похлеще, — сообщил я, постепенно и довольно быстро приходя в себя.

Но не найдя даже признаков того, что она тут есть, мы решили для себя, что всё-таки её нет в живых и все наши поиски оказались напрасны. Расстроенные и подавленные, мы сумели найти короткую дорогу из этой шахты (а именно лестницу, ведущую прямо из шахты наружу), выбрались на поверхность, с изумлением замечая, что оказались на центральной площади лагеря, как раз напротив памятника нашему вечно молодому и вечно неизвестному (лично мне) советскому деятелю Генде. Напротив которого, на лавке спокойно кто-то сопел, подложив в качестве подушки книгу. И какого же оказалось моё с Славей удивление, что этим кем-то оказалась… наша Лена? Правда слегка потрёпанная, немного чумазая и в рваной форме. Зато живая.
Естественно мы бросились обнимать и целовать Лену, от радости, что она жива —здорова и получив от неё невразумительный ответ, вроде: «Ну дайте же поспать», я со Славей облегчённо выдохнули и уселись на соседнюю лавку, чтобы прийти в себя от пережитого нами. Хотя сомневаюсь, что мы когда-нибудь забудем об этом нашем нежданном путешествии.
— Как ты? Ничего не болит? Он тебя не ранил? — заботливо поинтересовалась Славя, осматривая меня на предмет ранений.
— Вроде нет, — прислушался к своему организму я. — Разве что прыти немного поубавилось, но посплю часиков «цать» и уверен, что всё пройдёт. Спасибо за заботу. А с тобой всё хорошо?
Славя молча кивнула, слегка вздрогнув.
— Нормально, хоть и было немного жутко, — призналась она и по её щеке прокатилась слезинка. — Особенно после того, как нашему проводнику свернули шею. Бедняга. Мне его и до этого жалко было, а уж после такого… никто не заслуживает подобной смерти.
— Согласен, — кивнул я. — Но мне кажется, что, то таинственное чёрное пятно, которое засосало боггарда, и внезапное исчезновение тела нашего проводника, всё это было явно неспроста.
— То есть ты хочешь сказать… что этим пятном был наш обожженный друг? — предположила Славя.
На что я пожал плечами, зевнул и обнял её.
— Как говорил персонаж одного фильма: «есть вещи, которые нельзя изменить», — сказал я, пока Славяна устраивалась удобнее на моём плече. — Может быть, кому-то там в глубинах Вселенной было нужно, чтобы так произошло, как произошло. И ничего мы с этим поделать не можем.
— Но наше будущее не высечено в камне, — выдвинула свою мысль Славя, посмотрев на меня. — И мы сами творим его.
— Знаешь, в данном случае я с тобой полностью согласен, — ответил я, слегка целуя её, а она меня в ответ. Когда же мы с этим закончили, то просто уставились на чистое звездное небо, которое в городе просто не увидишь
— Сень? — отвлекла меня от созерцания звезд Славя.
— Что? — спросил я посмотрев на неё.
— Я тут вдруг подумала: раз ты из другого времени и попал сюда внезапно, то может ли случится так, что ты снова неожиданно вернёшься обратно, — стала строить очередные гипотезы Славя. — Потому что я не хочу с тобой расставаться. Даже на день. Да что там день, даже час одиночества покажется мне вечностью. Мне вообще кажется, что между нами произошло нечто такое… прямо как у Шекспира.
— Ты только глупостей никаких не делай, если такое вдруг случится, хорошо? — попросил её я, в шутку добавив: — А то, насколько я помню у Шекспира, многие произведения не очень весело заканчивались.
На что Славя, слегка хлопнула меня по плечу, а после прижалась плотнее и закрыв глаза почти сразу уснула. Я же гладил её по голове, постепенно осознавая, что и на меня начинает наваливаться вселенская усталость. И только я закрыл глаза, как вдруг обнаружил, что…
Еду в том же самом автобусе, с которого и началось это моё неожиданное путешествие. А может всё это был сон, и никакого пионерлагеря, как и встреченных там моих новых друзей и подруг там и в помине не было? И даже Слави? Моей недостижимой, но всё-таки сбывшейся мечты. Моего идеала. Той, без которой моя жизнь вновь перестала иметь всякий смысл. А может… хотя нет… ну, а если… нет, тоже всё не то… кстати, а куда я еду?
      Помню, что у меня была какая-то не то встреча, не то свидание? Посмотрев в мобильнике ежедневник, я всё вспомнил: у меня же была назначено свидание с моей таинственной знакомой, которую я даже не знаю, как зовут (только её прозвище), не то что ее внешность. Да и номер мобильника у неё я тоже не взял. Тоже мне, на свидание собрался, Казанова недоделанный. Хотя, а интернет нам на что? Благо она как раз в сети. Я только сообщил, что уже скоро буду и спросил, как я её узнаю? На что она, через минуту-две ответила, что у неё светло-русые волосы сплетённые в две тугие косы, голубые глаза, и что одета она будет в сиреневый свитер, джинсы, и розовые кроссовки. Хм… А что? Интересно. По крайней мере, так я её точно узнаю и ни с кем не спутаю. Написав ей, что-то вроде: «Скоро буду. Жди» я провёл оставшейся участок дороги за слушанием любимой музыки в плеере и поглядывая в окно.

Приехав на вокзал, и пройдя немного до привокзальной площади (по дороге купив небольшой букетик цветов, в маленьком цветочном магазине, чтобы было видно, что я не с пустыми руками). Встал возле памятника неизвестному мне то ли поэту, то ли философу, то ли ещё кому, чтобы не мешать бесконечным толпам людей маячащих туда-сюда спокойно идти по своим делам. И просто ожидал встречи со своей неизвестной интернет знакомой. При этом тщательно продумывая, что я ей скажу при встрече. Параллельно выхватывая из толпы описанный ею образ. Но прождав на площади больше двух часов, я понял что меня попросту кто-то решил разыграть и немного расстроенный, засобирался ехать домой. Вот и верь после этого людям.
Посмотрев на ненужный теперь букет, я было намеревался его просто выкинуть, но в последний момент, мне просто стало жалко выбрасывать в мусор, пусть уже чуть вялые, но всё же красивые цветы. Поэтому я не придумал ничего лучше как просто подарить их кому-нибудь другому. Хотя бы той продавщицы, у которой я их приобрёл (если это вообще была женщина, а то я так спешил, что мне был без разницы даже пол продавца). И как раз вовремя: та самая цветочница у которой я купил этот букет (на которой уже была куртка с капюшоном, джинсы и прикольные розовые кроссовки) видимо собиралась уже уходить, пытаясь закрыть свой магазин, опустив подъёмные ворота, чтобы потом повесить на них замок. Но у неё ничего не получалось и ворота ни в какую не желали опускаться.
— Вам помочь? — поинтересовался у девушки я.
— Не стоит. Я сама справляюсь, как видите, — прокряхтела она, всё ещё пытаясь «одолеть» заклинившие ворота, буквально повисая на них всем своим небольшим (судя по тонким ногам, в обтянутых джинсах) весом.
— Давайте, я всё-таки попробую, — предложил я.
На что девушка, оставила свои попытки справится с воротами, выдохнула, сняла капюшон и повернулась ко мне. Так это же… нет, не может быть. Хотя почему же? Очень даже может. Это же моя Славя: те же волосы, те же глаза, та же улыбка. Нет, это определённо была она. Или же моя новая интернет-знакомая. В любом случае, не стоит терять её из виду и более подробней потом расспросить. Вдруг она, ещё что-то (или кого-то) помнит… меня, например?
— Раз вы так настаиваете, не смею мешать, — уступила мне она.
Я же, передав ей свой букет, поплевал на руки и уже всем своим весом опустился на эти треклятые ворота, при этом отчего-то напевая:

Наш дом уснул, но мир не ждёт.
Зовёт дорога нас вперёд.
Покуда шлёт лучи звезда,
До грани ночи, а тогда,
Уйдёт туман, исчезнет тень,

И на последней строчке, ворота как по волшебству поддались и начали опускаться.
— Спасибо вам большое, молодой человек, — улыбнувшись, ответила она, протягивая мне обратно букет. — Это по-моему ваше?
— Вот как раз об этом-то я и хотел поговорить, — несколько замялся я, но быстро взяв себя в руки звонко, как солдат на параде, отчеканил. — Это вам.
— Мне? — растерялась девушка, переводя взгляд с цветов, на меня и обратно. — А за что?
— Просто так, — улыбнулся я, намериваясь уйти.
— Подождите, молодой человек, — приостановила меня она.
— Зовите меня Семён, — вежливо представился я.
— Очень приятно, — кивнула девушка, пожимая мою руку в знак знакомства. — А я — Славяна. Хотя все зовут меня просто Славя.
— Красивое имя, — подметил я, чем немного ввёл девушку в краску. — И главное редкое. У меня до вас ни одной знакомой Славяны не было. Я имею в виду среди друзей и знакомых, а не тех, о ком вы сейчас подумали.
— Спасибо, — всё также приятно улыбаясь, ответила она. — У вас тоже имя красивое. — затем вспомнив зачем меня догоняла, Славя продолжила. — Понимаете, дело в том, что мне на секунду показалось, будто я вас знаю. Или знала когда-то. Как думаете, такое может быть?
Я пожал плечами.
— Вселенная полна загадок, милая моя, — философски подметил я. — Может и встречались, но уже не помним этого.
— Нет, я определённо вас уже где-то видела, — всё ещё пыталась вспомнить Славя. — Только где? Да и мотивчик, который вы напевали, тоже мне знакомым показался. Но по-моему у вас эта песня не полностью была спета. Там ещё двух строк не хватает… как же они… что-то вроде та-та-та-та… — затем раздосадовано топнула ножкой и обиженно нахмурилась. — Не помню.
Я же, в свою очередь, улыбнулся, взял её за руку и буквально прошептал эти две последние строчки:
— Наступит новый све-етлый день. Све-етлый день, — после чего глаза Слави ещё сильней расширились, а улыбка, казалось вот-вот достигнет кончика ушей.
— Сеня? Это правда ты? — не верила она, погладив меня по щеке.
— А что? Похоже, что я так сильно изменился? — улыбнулся ей в ответ я.
— Да так, не очень, — хихикнула она. — За исключением трехдневной щетины, — и буквально через мгновение, мы оказались в объятьях друг друга, целуясь.
— Я верила, что мы всё-таки встретимся, — говорила она, когда порывы нежности слегка поутихли. — Шестое чувство подсказало.
— И ты ему доверяешь? — скептически спросил я.
— Иногда да, — снова улыбнулась Славя.
— И что сейчас тебе твоё это чувство говорит? — поинтересовался я.
Славя на мгновение задумалась, а после выдала.
— То, что всё у нас теперь будет хорошо, — и мы с ней снова крепко-крепко поцеловались, не желая отпускать, друг друга ни на секунду.

И с этого самого момента, всё так и было: я переехал в этот город, устроился на хорошую работу, мы со Славяной поженились и живём душа в душу. И я понял, что Славя стала для меня не просто самым близким и родным человеком. Она стала моей мечтой, также как и я её, которые мы вместе сумели достичь, невзирая ни на какие беды и неприятности на нашем пути. И я уверен, что теперь-то уж у нас точно всё будет хорошо.

(получено достижение — «Новый, светлый день»
Концовка Славяны)

У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя фабула, синопсис, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И нет такой истории при повторном прочтении, которой не всплывали моменты, незамеченные ранее. У каждой истории есть начало и конец. Почти у каждой… Хотя…

========== Отправится на поиски Лены вместе с Юлей. ==========

Iʼm not ashamed
Iʼm not afraid
Iʼm not okay
Welcome to the masquerade
Welcome to the masquerade
(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Раз именно я не смог догнать Лену тогда в лесу, и теперь она в плену у этого злого духа психопата, то и искать её надо именно мне. Не следует вешать свои проблемы на кого-то другого. Выскользнув из домика незаметно, я запер дверь на ключ, оставив тот на гвоздике, забитым в дверной косяк и направился в то место, где последний раз видел Лену. Но придя на место, никаких особых следов не обнаружил. И тут уже одно из двух: либо я фиговый следопыт, либо следы уже успели стереться от ветра, и других погодных явлений. И только я, было, собрался уходить, как вдруг услышал громкое шуршание в кустах ближайшего терновника. 

— Кто здесь? – шепнул в сторону куста я, затем набравшись храбрости, более грозно произнёс. – Выходи, кто бы ты ни был, я тебя не боюсь!
Когда же из куста показались знакомые кошачьи ушки с хвостом, я понял что это моя странная новая знакомая, девушка-кошка, которой я сам предложил именоваться Юлей. Заметив меня, она дружелюбно улыбнулась, вышла из кустов и подошла ко мне.
— И чего ты кричишь? – поинтересовалась она. – Я ведь и так всё хорошо слышу.
— Это я уже понял, — кивнул я покосившись на её большие уши. – Ты где пропадала-то всё это время? Я уж подумал, случилось чего?
— Ты что, забыл? – хихикнула Юля. – Гнездо для вашего совенка делала. Да и запасы на зиму подкопить нужно. Зима ведь не за горами, — затем обратив внимание на мой рюкзак, поинтересовалась. – А куда это ты собрался?
— Секрет, — ответил я. Отчего девушка-кошка слегка надулась, но тут же испуганно ахнула.
— Ты собираешься снова идти к этому чудовищу, который тебя чуть не убил? И всё дело в девушке, которая пропала?
— У меня нет выбора, — сухо ответил я, на что Юля вцепилась мне в руку, не желая отпускать. – Пусти, пожалуйста. Так нужно?
— Нет. Ты не понимаешь. Этот монстр, он… Он же убьёт тебя. Я никогда себя не прощу, зная то, что ты погибнешь по моей вине, — шептала мне на ухо она. – Милый мой, родной, любимый, я тебя умоляю – не ходи туда. Ничто на свете не стоит того, чтобы жертвовать своей жизнью.
— Если я не  сделаю этого, это не сделает никто. Я должен, если не спасти Лену, то хотя бы остановить боггарда. Иначе потом всем тут несдобровать, — спокойно ответил я, а после призадумался и спросил: — А откуда ты знаешь, про то куда и зачем я иду? Я ведь тебе об этом ничего ещё не говорил?
— Так я сама видела, как ты каждый раз уходил на поиски, — рассказывала Юля. – Только каждый раз с разными девушками.
— В смысле «каждый раз с разными»? – не понял я. – Я ведь тебе только сейчас обо всём этом рассказываю, в данный момент то есть. Или тут ещё есть кто-то очень похожий на меня?
— Скорей всего это и есть ты, только каждый раз начинающий с момента этого твоего похода, — начала рассуждать Юля. – И соответственно с выбора своей спутницы.
Я помотал головой, чтобы собрать мысли в кучу.
— То есть другими словами, ты хочешь сказать, что моя жизнь теперь имеет несколько временных линий и каждая отличается от предыдущей? – предположил я.
Юля пожала плечами, всё ещё крепко меня обнимая.
— Одно я знаю точно – это чудовище очень опасно, чтобы идти к нему в одиночку, — сказала она. – Поэтому, хочешь ты того или нет, я иду с тобой.
— Но… — хотел было возразить я, но Юля сделала грустные глаза как у нового «кота в сапогах» и я не смог сопротивляться. – Ладно. Идём вместе. Только от меня ни на шаг, хорошо?
Юля кивнула и сказала:
— Я знаю, куда нам надо. Вперёд. Я буду показывать дорогу.
И взявшись за руки, мы вдвоём направились  навстречу неизвестности. Но может быть, мы не только останемся в живых, но также сможем найти Лену, остановить Гарда и всех спасти. По крайней мере, очень на это надеюсь.

Несмотря на то что пока мы шли, день резко сменился ночью (как это обычно и бывает в южных широтах) Юля прекрасно ориентировалась в темноте даже практически на полное отсутствие всякой видимости) а благодаря её острому слуху мы смогли избежать многих неприятностей, на пути к нашей цели (таких как небольшое стадо диких кабанов, или стаю волков, которые вышли из своего логова, на поиски добычи и если бы не кабаны, которые привлекли их внимание, то едой для волчьей стаи вполне могли стать мы.  Но вот лес резко кончился, уступая место просторной полянке, поросшей сорняками. На которой видимо уже который век, стояло старое, покосившееся от времени и трещин в стене, здание, с дырявой крышей и выбитыми окнами. Мне и так тут не очень уютно, а при свете Луны так вообще это здание напоминало декорации, к какому-нибудь фильму ужасов 
— Тот, кто тебе нужен там, — сообщила Юля, но когда Я собрался идти, она меня притормозила. — Может всё-таки не пойдём? — с надеждой спросила она.
— Боишься? — спросил я.
— Боюсь, — призналась она. — Но не за себя. Вдруг ты можешь пострадать. Я же себе этого никогда не прощу, — она начала всхлипывать я улыбнулся и обнял её.
— Успокойся. Всё будет хорошо. Вместе мы сила, поэтому не переживай. Прорвёмся. Ты ведь мне веришь?
Юля вытерла слёзы и улыбнувшись в ответ, коротко кивнула.
— Вот и молодец, — ответил я и взявшись за руки, мы вместе приблизились к этому жутковатому вида зданию. Пару раз, дёрнув за ручку двери, я понял, что ту попросту заклинило оттого что само здание перекосило — Бесполезно. Не открывается и всё тут, — раздосадовано пнул дверь я. Из-за чего на ней проступили странные символы, явно не человеческих рук дела.
— Что это? — тихо спросил я, пытаясь дотронуться до одного из рисунков, но Юля быстро меня остановила, схватив за руку.
— Мне кажется, они тут не просто так и трогать их не следует, — выдвинула свою гипотезу она. Затем добавила. — Не уверена, что получится, но можно я попробую? — попросила Юля.
— Что попробуешь? — не понял я.
— Открыть эту дверь, — пояснила Юля. 
Я же пожал плечами и пропустил её вперёд. Интересно, что она придумала? Раз даже мне эту дверь не открыть, то ей…. Но к моему удивлению Юля не стала применять силу. Вместо этого, она просто провела своим когтем в некоторых местах двери и та просто развалилась, словно карточный домик. На что я, только молча, открыл рот от удивления.
— Как ты это сделала? – удивлённо спросил я.
Юля пожала плечами.
— Не знаю, — ответила она. – Просто я иногда вижу определённые линии, опутывающие  любой предмет. И если их чем угодно разрезать, то предмет просто развалится на части.
— А это касается только неодушевлённых предметов? – на всякий случай поинтересовался я.
-Нет. Такие линии есть везде, в том числе и у живых существ, — пояснила Юля. – Так что не бойся, если что я смогу нас обоих защитить.
— Что ж… это радует, — подумав, ответил я, после чего добавил. – Пойдём?
Она кивнула, и мы пошли дальше. 

Внутри нас, как я и думал, ждала полная разруха: кругом был строительный и прочий мусор,  лестница на второй этаж, была практически разрушена, пол чуть ли не проваливался под ногами, а со стен и потолка осыпалась краска и штукатурка. Иногда падая прямо на голову.
— Если где-то и должно быть тайное место, где обитает боггард, то это точно здесь, — констатировала Юля, чихая от большого облака пыли, витавшего в воздухе.
— Да, но только вот куда нам идти дальше – ума не приложу, — почесал в затылке я, оглядываясь по сторонам. – Идеи есть? – спросил Юлю я. Та тоже почесала затылок, после чего пожала плечами и ещё раз чихнула.
— Будь здорова, — пожелал ей я, достав из кармана платок и передав ей. – Вот, возьми. Тебе сейчас нужнее.
— Спасибо, — ответила она, вытерев нос. – Извини, но от этой пыли у меня сбилось обоняние, поэтому теперь от меня тут будет мало толку.
— Ничего, — улыбнулся я. – Зато в компании веселее, чем одному.
Юля улыбнулась в ответ, а затем повела ухом.
— Что-то услышала? – спросил я, пытаясь тоже что-нибудь расслышать.
— Похоже на свист ветра, — ответила Юля. – Только исходит он откуда-то из-под пола. Может из-под этого железного люка?
Она указала на железную дверь в полу, отчего я посмотрел на неё с восхищением.
— Да ты просто настоящий следопыт, — похвалил девушку-кошку я, отчего та покраснела от смущения.
Сообща нам удалось поднять эту железную дверь, откуда тут же повеяло каким-то смердящим запахом. По типу сероводорода.
— Ты уверен, что нам туда? – спросила Юля, зажимая нос рукой.
— Нет, — честно ответил я. – Но есть вера в успех. Если ты боишься, то можешь меня тут подождать, пока я слажу вниз и разведаю, как там и что?
Но Юля лишь покачала головой, крепко обняла меня и прошептала на ухо:
— Я от тебя не отстану, даже не мечтай.
— Но… — хотел было возразить я, но Юля «запечатала» мне рот пылким поцелуем, отчего я размяк и, поняв, что спорить с ней бессмысленно, согласился взять её с собой, даже не представляя, что нас будет ждать дальше. 
 
То, что ждало нас внизу напоминало скорей всего каменный тоннель, походивший на часть какого-то подземного бункера, ещё со времён Великой Отечественной (или какая здесь война была, из последних?). Стены и пол которого были каменные, а по стенам тянулись толстые чёрные  провода, с подключенными через каждые три метра лампами. Правда работали они через одну, да и те, что работали, не постоянно светили, а мерцали. Не знаю, чтобы мы делали, без нашего странного чудаковатого знакомого, которому видимо и зрение не нужно было, он ориентировался в основном по слуху и запаху. Можно даже сказать, что она стала для меня такой же путеводной звездой, как полярная звезда из моего сна. Только во сне, звезда привела меня на пляж, где я встретил свою исчезающую копию. Здесь же мы столкнулись нос к носу с дверью, со значком радиации. Судя по всему это бомбоубежище, отстроенное также как и бункер, для защиты граждан от нападения страны агрессора. 
И раз мы с Юлей пришли сюда, то мы поняли — нам нужно внутрь. Кое-как мы совместными усилиями, смогли открыть дверь, и в нос тут же ударил запах плесени и нафталина, словно из бабушкиного старинного комода. Внутреннее «убранство» бомбоубежища (если это вообще таким словом можно назвать) стены и пол, которого были облицованы потрескавшейся от времени плиткой, состояло из одной двухуровневой кровати, стола с какой-то странной штукой, с виду напоминающий передатчик и приёмник сообщений морзянкой, а также шкафом, дверью ведущей вероятней всего в уборную и что самое как минимум странно, ковром на полу. Интересно только зачем он тут нужен?
— Сень, я понимаю мы спешим и каждая минута у нас на счету, но… ты не против небольшого привала? – поинтересовалась Юля, присаживаясь на кровать вытягивая вперёд ноги.
— Да я как-то сам хотел предложить немного передохнуть, — сообщил я, последовав примеру Юли, присев к ней рядом на кровать, также протягивая  вперёд ноги. – Небольшой отдых, иногда даже необходим. Ты согласно, а, Юль?
Она кивнула и прижалась ко мне, положив голову на плечо, отчего мне стало сразу так тепло и уютно рядом с ней, словно я много лет знаком с этой странной и загадочной кошкодевочкой, только до этого мы надолго разлучались друг с другом и вот наконец, снова встретились.
— У меня иногда такое чувство, словно я знаю тебя всю свою жизнь, — выдвинул своё предположение я. – Словно я и ты созданы друг для друга. Несмотря на то, что я с тобой только недавно познакомился.
— Меня тоже иногда посещают подобные мысли Сень, — говорила она, посмотрев на меня. – И я не знаю судьба это, или случайность. Одно я знаю точно – мы должны были с тобой встретиться. Потому что ты появился тут не просто так. У тебя здесь особая миссия, смысл которой, ты должен понять сам.
— Такое впечатление, что я не первый кому ты всё это рассказываешь, — задумался я. – Я прав?
На что Юля слегка покраснела от смущения и молча кивнула.
— Теперь ты меня возненавидишь? – неожиданно спросила она, что меня очень удивило.
— С чего ты взяла?
— За то что я не рассказала тебе сразу всю правду.
Я же улыбнулся, приблизился к ней лицом и мягко поцеловал в губы. Отчего кошкодевочка, поначалу немного опешила, но потом даже стала отвечать мне взаимностью. При этом из глаз у неё снова начали течь слёзы. Когда же с порывами нежностей было покончено, она плотно прижалась ко мне, боясь отпустить.
— Прости меня Сень. За то, что не смогла отговорить тебя от этой гиблой затеи, — шептала она мне на ухо.
— Ты ни в чём не виновата, — заверил её я. – Это ведь был мой собственный и осознанный выбор – идти сюда. Мне самому страшно, если с тобой что-нибудь случится. 
Юля улыбнулась, не прекращая плакать.
— Не плачь. А то я тоже сейчас заплачу, честно, — ответил я, начав шмыгать носом, отчего Юля дала мне мой же платок. 
— Спасибо, конечно. Но по-моему тебе он сейчас нужнее, — ответил я, вытирая ей слёзы. – И, пожалуй, хватит сырость разводить раньше времени. Вот если… точнее когда, мы найдём Лену, тогда можно и всплакнуть от радости для приличия. Только вот куда идти дальше – ума не приложу?
Внезапно, откуда-то снизу подул сильный ветер, отчего ковёр сдвинулся с места и нашему взору открылся ещё один люк в полу. Который был наглухо закрыт и не открывался… до тех пор, пока Юля не применила свой метод «открывания» дверей, путём перезания каких-то нитей, отчего и эта дверь, просто развалилась на части и ветер снизу сильно усилился, став каким-то холодным (если не сказать загробным). Тем не менее ни это, ни отсутствие целой лестницы нас с Юлей ни капли не смутило. Мы связал все простыни и одеяла, в один большой канат, который потом привязали, к какой-то трубе и по очереди спустились вниз.

В отличие от верхнего тоннеля с бомбоубежищем, данное место напоминало скорей всего какую-то шахту по добыче полезных ископаемых, или драгоценных камней. Стены и пол были земляными, только лишь потолок каким-то чудом ещё держался, укрепленный деревянными подпорками. Буквально через несколько шагов мы встали на какой-то развилке. И судя по тачке стоящей на рельсах, которые расходились в обе стороны, с большей долей вероятности можно судить, что это всё-таки шахта и без карты блуждать тут можно бесконечно. И так как вернутся назад, мы уже не могли, то попытаемся хотя бы отыскать отсюда выход, а может заодно и Лену, если она и правда здесь. Поэтому сделав метку раскладным ножиком, мы оправились исследовать это странное место, держа друг друга за руки, чтобы не потеряться.
     Через некоторое время пути, мы наткнулись на ещё одну, более массивную дверь, чем в бомбоубежище. Только на ней уже не было никаких опознавательных знаков. Прислушавшись, мы расслышали гудение какого-то прибора, а также чьи-то стоны и неразборчивые слова. По голосу мы почти сразу определили, что это Лена.
— Лена?! Лена, это ты?! Не слышит. Лен, ты только не переживай, слышишь?! Это я — Семён! Я вытащу тебя оттуда! — пытался докричаться до неё я, так как Юлю она всё равно не увидит и не услышит.
     Но дверь была очень толстой, и из — за странного гудения Лена просто — напросто могла нас не услышать. И тут Юлин метод «открытия» дверей сослужил нам немалую службу, отчего и эта массивная дверь попросту развалилась, словно карточный домик, представляя нашему взору небольшое помещение, где была сеть то ли канализационных, то ли водосточных труб, под одной из которых и сидела наша потерянная, отстранено смотря в одну точку, почти не моргая. Мы с Юлей тут же подбежали к Лене, пытаясь понять, что с ней. Обратив нас внимание, она слабо улыбнулась и тут же упала в обморок. Очевидно от истощения или длительного обезвоживания. Я взял девушку на руки, а Юля старалась в этих четырёх стенах найти выход. Неожиданно в помещении погас свет, и замолкло гудение труб, в результате чего, мы оказались в полной темноте и тишине. Но как оказалось ненадолго. Свет также быстро зажегся и мы с Юлей поняли, что находимся в окружении странных людей в пионерской форме, лица которых разглядеть было невозможно, так как они были сокрыты во тьме. При этом они просто молча стояли вокруг нас, уставившись в пол. Словно были в «ждущем режиме», ожидая чьей-то команды. Когда же к нам с Юлей подошёл один из этих странных чудиков (хм… что-то знакомое, только не вспомню, когда последнее время я употреблял это слово?) и молча, кивнул толпе, те схватили нас и поставили на колени перед своим хозяином.
— Я уже было думал, что вы не придёте. Даже скучать начал, — сказал главный чудик, расхаживая перед нами взад-вперёд. – Тем не менее, вы всё-таки здесь и это радует.
Он махнул тем, кто держал меня, они меня отпустили, и после этого он схватил меня одной рукой за горло, приподняв над землёй. Отчего я быстро стал осознавать, что задыхаюсь, пытаясь вырваться из его мёртвой хватки. Но всё было тщетно: я даже прикоснуться к нему не мог, и руки проходили сквозь этого типа, словно он был призрак. И только тогда до меня вдруг дошло – это же и есть, тот самый боггард, который чуть не убил меня в первый раз тогда в лесу. И если рассказы Юли о нём были правдой, сейчас нам обоим точно несдобровать.
— Наверное, страшно вот так, всё время быть одному, не так ли? – отозвалась Юля, даже не пытаясь вырваться из лап приспешников боггарда.
— Ты сейчас ко мне обращаешься? – поинтересовался тот, оглядываясь вокруг себя, а кошкодевочка тем временем продолжала «подливать масло в огонь».
— К тебе. Прошу, если в тебе ещё осталось что-то человеческого, то отпусти меня с Семёном, пожалуйста, — попросила она, на что боггард противно рассмеялся.
— Что-то человеческое, говоришь? – хмыкнул он, даже опустив меня на землю. – Да что ты вообще знаешь обо мне и о том, как я несколько тысяч раз уже пытался покинуть это место и вернутся в свой привычный мир. Пока не понял, что это бесполезно, в результате чего начал потихоньку терять себя, позабыв даже своё собственное имя.
— Я знаю тебе страшно и тяжело сейчас, но поверь – я с Семёном тебе поможем, — продолжала уговоры Юля. – Ты только отпусти нас и тогда можешь считать, что свобода у тебя в кармане.
Боггард на мгновение призадумался, а после глухо, противно рассмеялся.
— Ты что же, считаешь меня идиотом? – поинтересовался он. – Думаешь я поверю в вашу добропорядочность и бескорыстное желание помочь? Да как только я вас отпущу, вы тут же сбежите отсюда, снова оставляя меня одного среди других безликих теней. Ну уж нет, дорогая моя. Такой оплошности я не допущу. 
И только он было собрался высосать из меня все соки, как вдруг боггард испустил дух, а после развалился словно карточный домик, не оставив после себя даже формы. При этом другие тени, лишившись своего предводителя, просто растворились в воздухе. После чего Юля помогла мне встать.
— А как ты это сделала? – поинтересовался я. – Я же видел, что тебя скрутили также как и меня?
— Но я тоже не «лыком шита», как говорят в твоём мире, — подмигнула она мне. – И у меня тоже есть пару своих секретов.
— Ладно, потом поговорим, — отмахнулся я. – Сейчас главное найти Лену и найти выход из этого места.
Но не найдя даже признаков того, что она тут есть, я предположил что Лены всё-таки нет в живых и все наши поиски были напрасны. Расстроенные и подавленные, мы сумели найти короткую дорогу отсюда (а именно лестницу, ведущую прямо из шахты наружу), выбрались на поверхность, с изумлением замечая, что оказались на центральной площади лагеря, как раз напротив памятника нашему вечно молодому и вечно неизвестному (лично мне) советскому деятелю Генде. Напротив которого на лавке спокойно кто-то сопел, подложив книгу под голову, в качестве подушки. И какого же оказалось моё удивление, что этим кем-то оказалась… наша Лена? Правда слегка потрёпанная, немного чумазая и в рваной форме. Зато живая. 
Естественно я бросился обнимать и целовать её, от радости, что она жива –здорова и получив от неё невразумительный ответ, вроде: «Ну дайте же поспать», я с Юлей облегчённо выдохнули и уселись на соседнюю лавку, чтобы прийти в себя от пережитого нами. Хотя сомневаюсь, что мы когда-нибудь забудем об этом нашем нежданном путешествии.
— А всё-таки, — вернулся к нашему разговору в шахте я, — каким образом, ты вырвалась из лап приспешников этого боггарда?
— Скажем так, я ведь, по сути, не совсем человек, поэтому на меня влияние боггарда и его слуг не распространяется, — витиевато ответила она, но принцип я понял.
Затем Юля положила голову мне на плечо и вместе со мной стала смотреть на чистое звёздное небо.
— Сень? – прервала молчание она.
— Что? – спросил я, посмотрев на неё.
— Ты только не забывай меня, когда вернёшься обратно в свой мир, — попросила она. – А тебя я обязательно найду, обещаю.
— Погоди, — посмотрел на неё я, — я ведь не рассказывал тебе кто я и откуда? Откуда ты это знаешь?
— Просто знаю и всё, — пожала плечами она. – Ну так что, ты мне обещаешь? Что не забудешь меня, как только вернёшься назад?
— Клянусь, — пообещал я, крепко целуя мою кошкодевочку и прижимая её к себе. Чему она была только за, отвечая мне взаимностью. Когда же порывы нежности стихли, мы с ней так и уснули на этой лавке, под открытым, чистым и звездном небом. А как только я открыл глаза, неожиданно обнаружил что…  

Еду в том же самом автобусе, с которого и началось это моё неожиданное путешествие. А может всё это был сон, и никакого пионерлагеря, как и встреченных там моих новых друзей и подруг и в помине не было? И даже Юли? Моей любимой и загадочной девушки-кошки, к которой я испытывал самые тёплые чувства. Той, без которой моя жизнь вновь перестала иметь всякий смысл. А может… хотя нет… ну а если… нет, тоже всё не то… кстати, а куда я еду?
      Помню, что у меня была какая-то не то встреча, не то свидание? Посмотрев в мобильнике ежедневник, я всё вспомнил: у меня же была назначено свидание с моей таинственной знакомой, которую я даже не знаю, как зовут (только её прозвище), не то что ее внешность. Да и номер мобильника у неё я тоже не взял. Тоже мне, на свидание собрался, Казанова недоделанный. Хотя, а интернет нам на что? Благо она как раз в сети. Я только сообщил, что уже скоро буду и спросил, как я её узнаю? На что она, через минуту-две ответила, что у неё каштановые волосы с небольшой косичкой скреплённой резинкой в форме цветка, светло-карие с желтоватым оттенком глаза, и что одета она будет в кремового цвета тёплый демисезонный плащ, клетчатую чёрную юбку, и серые зимние сапоги.  Хм… Интересно, а она не замёрзнет зимой в короткой юбке по морозу гулять? По крайней мере, так я её точно узнаю и ни с кем не спутаю. Написав ей, что-то вроде: «Скоро буду. Жди» я провёл оставшейся участок дороги за слушанием любимой музыки в плеере и поглядывая в окно.

Выйдя на вокзале и пройдя по привокзальной площади до памятника без опознавательной таблички, то ли какому-то поэту, то ли философу, я принялся ждать свою таинственную незнакомку, периодически перетаптываясь с ноги на ногу от мороза. И буквально после часа ожидания, я понял, что: во-первых мне очень холодно; а во вторых, что всё это свидание был чей-то банальный розыгрыш. Отчего у меня пропало настроение и захотелось сразу же уехать обратно домой. И купив билет на ближайший автобус, я решил скоротать время его ожидание в привокзальном кафе, заказав чашку чая и заняв место у окна, глазел на прохожих продолжая слушать музыку в плеере. И то ли композиция была довольно печальная, то ли от того, что все мои надежды и мечты вдруг разом рухнули, то ли от того что я просто замёрз, я начал шмыгать носом. И пока сопли из носа не стали течь ручьём, я решил вытереть их салфеткой. Но тех отчего-то в этом кафе не оказалось. А похлопав себя по карманам, я обнаружил, что и носового платка у меня тоже нет. И только я было собрался вытереть нос рукавом, пока никто не видел, как вдруг перед носом появилась знакомая рука, держащая мой платок. И подняв голову я полностью удостоверился, что передо мной стояла Юля улыбаясь и держа в руках мой носовой платок, который я подарил ей ещё в лагере. И судя по выражению её лица, Юля меня узнала. Остаётся только задать контрольный проверочный вопрос, чтобы полностью удостовериться в своей правоте.
— Юля? Это правда, ты? – неуверенно спросил я, пристально рассматривая девушку со всех сторон.
— А что, похоже, что я сильно изменилась? – весело спросила она, вытирая мне нос, словно маленькому ребёнку. Однако, я не был против этого, хоть и выглядела эта сцена по крайней мере странно.
— Не очень, — ответил я, продолжая её рассматривать и вдруг понял, что именно с ней не так. – А где же твои уши? – она показала два нормальных, человеческих уха. – Да нет. Не эти, — отмахнулся я. – Твои настоящие уши.
Отчего Юля вовсе не обиделась, а весело рассмеялась, присаживаясь ко мне поближе.
— Иногда приходится маскироваться, чтобы не выделяться из толпы, — шепнула мне на ухо она, на долю секунды, показывая мне всё те же, милые взгляду большие кошачьи уши. – Но неужели ты действительно хочешь говорить сейчас со мной о моих ушах?
— Нет, конечно, — заверил её я.
— А чего же ты на самом деле хочешь? – промурлыкала мне в ухо она.

Я почесал в затылке, а затем обнял её покрепче и страстно поцеловал, не желая ни на секунду отпускать мою Юленьку от себя. Так мы и просидели за столиком в этом кафе, до закрытия, пока я не понял, что свой автобус я пропустил и следующий будет только утром. На что Юля предложила отправиться к ней домой, и я с радостью принял её предложение, даже не вдаваясь в подробности, где она может жить (хотя её квартира была в довольно неплохом районе, с хорошим ремонтом и интерьером). А вскоре окончательно переехал в этот город, к Юли и теперь мы живём вместе душа в душу более семи лет. И несмотря на столь долгий срок, мы каждый день смотрим друг на друга словно только что познакомились. Видимо прав был Тургенев в своём романе «Ася»: «У счастья нет завтрашнего дня, у него нет и вчерашнего, оно не помнит прошедшего, не думает о будущем, у него есть только настоящее, — и то не день, а мгновение». Однако я считаю, что моё счастье с Юлей продлится намного дольше мгновения и растянется на всю нашу с ней оставшуюся жизнь. Длинную и счастливую линию жизни. И, по-моему, это вполне логично. Разве может быть как-то иначе?

(Получено достижение: «невидимые линии жизни»
Концовка Юли)

У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя фабула, синопсис, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И нет такой истории при повторном прочтении, которой не всплывали моменты, незамеченные ранее. У каждой истории есть начало и конец. Почти у каждой…  А может быть и нет…

========== Отправится на поиски Лены в одиночку ==========

Iʼm not ashamed
Iʼm not afraid
Iʼm not okay
Welcome to the masquerade
Welcome to the masquerade
(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Раз именно я не смог догнать Лену тогда в лесу, и теперь она в плену у этого злого духа психопата, то и искать её надо именно мне. Не следует вешать свои проблемы на кого-то другого. Никого не оповестив, куда и зачем направляюсь, я незаметно выскользнул из домика, запер дверь на ключ, оставив тот на гвоздике, забитым в дверной косяк и направился в то место, где последний раз видел Лену. Но придя на место, никаких особых следов не обнаружил. И тут уже одно из двух: либо я фиговый следопыт, либо следы уже успели стереться от ветра, и других погодных явлений. Неожиданно у меня сильно зазвенело в ушах, а когда всё прошло, я начал слышать множество различных голосов, которые говорили, куда нужно идти. И повинуясь их воле, я направился туда, откуда, как мне казалось, они исходили. В результате чего идя по тропинке через лес, я не заметил у себя под ногами большую и глубокую яму, в которую умудрился свалиться кубарем, чудом ничего себе при этом не сломав. Только немного ударившись при падении копчиком, но это мелочи. Заживёт. Главное понять сейчас, где я нахожусь? Осмотревшись по сторонам, я предположил что нахожусь скорей всего в каком-то каменном тоннеле, походившим на часть какого-то подземного бункера, ещё со времён Великой Отечественной (или какая здесь война была, из последних?). Стены и пол которого были каменные, а по стенам тянулись толстые чёрные  провода, с подключенными через каждые три метра лампами. Правда работали они через одну, да и те, что работали, не постоянно светили, а мерцали. Не знаю, чтобы я делал, если бы не эти таинственные голоса, за которыми я шёл. Можно даже сказать, что они стали моей путеводной звездой, как полярная звезда из моего сна. Только во сне, звезда привела меня на пляж, где я встретил свою исчезающую копию. Здесь же я столкнулся нос к носу с дверью, со значком радиации. Судя по всему это бомбоубежище, отстроенное также как и бункер, для защиты граждан от нападения страны агрессора. 

И раз голоса привели меня сюда, то я понял — мне нужно внутрь. Кое-как кряхтя и пыхтя, мне удалось открыть дверь, и в нос тут же ударил запах плесени и нафталина, словно из бабушкиного старинного комода. Внутреннее «убранство» бомбоубежища (если это вообще таким словом можно назвать) стены и пол, которого были облицованы потрескавшейся от времени плиткой, состояло из одной двухуровневой кровати, стола с какой-то странной штукой, с виду напоминающий передатчик и приёмник сообщений морзянкой, а также шкафом, дверью ведущей вероятней всего в уборную и что самое как минимум странно, ковром на полу. Интересно только зачем он тут нужен?
Голоса неожиданно стихли, и я решил сделать небольшой привал, к тому же ушибленное место давало о себе знать. Поэтому присев на нижний ярус кровати, я «уронил» голову на руки и впервые за эти несколько дней серьёзно задумался над смыслом своего существования. Ведь действительно, если хорошо подумать, ради чего я живу на этом свете? Может быть меня вообще не должно было быть, но вопреки всем законом мироздания я всё-таки появился, не имея ничего к тридцати годам своей жизни: ни денег, ни своей семьи, ни друзей, ни амбиций. Ни-че-го.  Думал, что оказавшись в «Совёнке», я наконец пойму смысл своего бренного и скучного существования. Может быть, даже обрету смысл жизни. Но у судьбы видимо, на мой счёт, были и есть какие-то свои планы, которых мне не понять.  И как сложилась бы моя судьба, если бы за всё время моего пребывания в этом странном и в тоже время абсолютно нормальном мире, я успел бы привязаться, к кому-нибудь из девчонок? Но видимо не судьба. Видимо мне всю жизнь суждено идти одному, словно одинокому ковбою, по бескрайней пустыне, с двумя глотками воды во фляге, старым винтчестером и разряженным кольтом, направляясь навстречу закату, под какую-нибудь музыку из старых вестернов. Улыбнувшись всплывшей в сознании картине, я решил, что хватит отдыхать и стоит продолжать поиски, куда мне нужно идти дальше. И как по заказу, голоса в голове снова появились и твердили, чтобы я заглянул под ковёр. Что я, собственно говоря и сделал, обнаружив там ещё одну дверь ведущую видимо ещё ниже. Недолго думая, я кое-как смог открыть этот люк в полу и обнаружил спуск в нижние уровни этого бункера. И даже несмотря на то, что лестница вниз оказалась сломана, я связал все простыни и наволочки, что тут были, привязал их к батарее отопления и аккуратно спустился вниз, даже не представляя, что меня может ждать дальше.

Но там всё оказалось совсем не так страшно, как мне казалось на первый взгляд. В отличие от верхнего тоннеля с бомбоубежищем, данное место напоминало скорей всего какую-то шахту по добыче полезных ископаемых, или драгоценных камней. Стены и пол были земляными, только лишь потолок каким-то чудом ещё держался, укрепленный деревянными подпорками. Буквально через несколько шагов мы встали на какой-то развилке. И судя по тачке стоящей на рельсах, которые расходились в обе стороны, с большей долей вероятности можно судить, что это всё-таки шахта и без карты блуждать тут можно бесконечно. И так как вернутся назад я уже не мог, то попытаюсь хотя бы отыскать отсюда выход, а может заодно и Лену, если она и правда здесь. Поэтому сделав метку раскладным ножиком, я оправился исследовать это странное место.

     Через некоторое время пути, я наткнулся на ещё одну, более массивную дверь, чем в бомбоубежище. Только на ней уже не было никаких опознавательных знаков. Прислушавшись, мы расслышали гудение какого-то прибора, а также чьи-то стоны и неразборчивые слова. По голосу я почти сразу определил, что это Лена.
— Лена?! Лена, это ты?! Не слышит. Лен, ты только не переживай, слышишь?! Это я — Семён! Я вытащу тебя оттуда! — пытался докричаться до неё я.
     Но дверь была очень толстой, и из — за странного гудения Лена просто — напросто могла меня не услышать. Кое-как с трудом открыв эту дверь моему взору предстало какое-то производственное помещение, где была сеть то ли канализационных, то ли водосточных труб. Однако, Лены тут и в помине не оказалось.  Вместо неё меня встретила приличная группа людей, одетых в пионерские формы, лица которых были спрятаны во тьме. Но несмотря на это, я чувствовал, что все они смотрят непосредственно на меня и чего-то ждут. Но чего? Взяв себя в руки, я твердо сказал им:
— Верните мне Лену, и может быть никто из вас не пострадает!
Однако никто из них не отреагировал на мои слова. Вместо этого загадочные пионеры одновременно направились в мою сторону, тем самым заставив меня отступить назад до тех пор, пока я не упёрся в стену. Поняв, что бежать некуда, я решил пробиваться через них силой. Но только было собрался пробивать себе дорогу через этих чудиков, как вдруг один из них заговорил со мной.
— Ты следующий, — монотонно и глухо прозвучало из темноты, где должно было быть лицо.
— Не понял? Кто я? – переспросил я.
— Ты следующий боггард, — поддержали его другие монотонные голоса, и не дав мне опомниться, я внезапно осознал, что моим сознанием начинает овладевать тьма, отчего мне становилось страшно и холодно. 

Я сел на пол,  растирая себе руки пытаясь согреться, но это не давало никаких результатов. А ещё через некоторое время привычное очертание мира начало расплываться меркнуть перед глазами. Последнее, что я увидел и услышал погрузившись во тьму, были невнятные голоса этих странных личностей, которые без остановки твердили, что я их новый боггард. После чего моё сознание окончательно провалилось во тьму… холодную, бесконечную и жуткую. И из которой мне уже не выбраться, потому что моим телом завладел кто-то другой, тем самым оставив меня на произвол судьбы, вечно ища последнее пристанище в бесконечной мгле. Эх, если бы я знал чем всё закончится… если бы у меня было право выбора… то я обязательно сделал бы всё иначе… но как говорит одна современная мудрость: «Жизнь – игра, в которой нет чекпоинтов и сетапа». Поэтому и приходиться мириться с тем, что есть. И это, на мой взгляд, очень печально в данной ситуации…

(Получено достижение: «Новый боггард»
Концовка Семёна)

У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя фабула, синопсис, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И нет такой истории при повторном прочтении, которой не всплывали моменты, незамеченные ранее. У каждой истории есть начало и конец. Почти у каждой…  А впрочем сейчас и узнаем, так это или не так…

========== Эпилог ==========

Iʼm not ashamed
Iʼm not afraid
Iʼm not okay
Welcome to the masquerade
Welcome to the masquerade
(Thousand Foot Krutch — Welcome To The Masquerade)

Я резко проснулся, испугавшись своего же храпа, и только сейчас понял, что всё ещё еду в том же самом автобусе, с которого и началось это моё неожиданное путешествие. А может всё это был сон, и никакого пионерлагеря, как и встреченных там моих новых друзей и подруг и в помине не было? А может… хотя нет… ну а если… нет, тоже всё не то… кстати, а куда я еду?

      Помню, что у меня была какая-то не то встреча, не то свидание? Посмотрев в мобильнике ежедневник, я всё вспомнил: у меня же была назначено свидание с моей таинственной знакомой, которую я даже не знаю, как зовут (только её прозвище), не то что ее внешность. Да и номер мобильника у неё я тоже не взял. Тоже мне, на свидание собрался, Казанова недоделанный. Хотя, а интернет нам на что? Благо она как раз в сети. Но только я собрался что-то ей написать, как вдруг телефон вырубился и больше не включался. Чёрт, зарядить забыл прежде чем ехать? И как же я теперь её узнаю? Ну да ладно, придумаем что-нибудь по приезду на место, где наша не пропадала. Остаток своего пути я решил провести просто за разглядыванием пейзажей за окном и прослушивании любимой музыки в плеере, чтобы хоть как-то скоротать время в пути.

Выйдя на вокзале и пройдя по привокзальной площади до памятника без опознавательной таблички, то ли какому-то поэту, то ли философу, я принялся ждать свою таинственную незнакомку, периодически перетаптываясь с ноги на ногу от мороза. И буквально после часа ожидания, я понял, что: во-первых мне очень холодно; а во вторых, что всё это свидание был чей-то банальный розыгрыш. Отчего у меня пропало настроение и захотелось сразу же уехать обратно домой. И купив билет на ближайший автобус, я решил скоротать время его ожидание в привокзальном кафе, заказав чашку чая и заняв место у окна, глазел на прохожих продолжая слушать музыку в плеере, задумываясь над своим существованием (потому что жизнью это назвать нельзя) и почему мне в нём так сильно не свезло. А может чудес и впрямь не бывает? Может весь этот мир-пионерлагерь всего лишь плод моего больного воображения, созданный мозговой подкоркой в ответ на нехватку любви,  дружбы и прочих возвышенных чувств, без которых,  я думал, что вполне можно и обойтись. Оказывается, что нет. Вот мозг и справляется с этим, как может. Странными методами, конечно, но зато эффективными. Потому что, даже если «Совёнка» и всех его обитателей на самом деле нет, это место всё равно останется для меня самым лучшим из всего, что случалось в моей скучной и серой жизни. 
С этими мыслями, я расплатился по счёту и направился обратно в сторону остановки ждать автобус, который отвезёт меня домой. И как только он подъехал, я зашёл в него и сев на переднее сиденье возле окна, прислонил голову к стеклу, пытался снова уснуть. Чтобы хотя бы во сне увидеть, то место, где мне было по-настоящему хорошо. Мой «Совёнок». Но вместо этого, я ощутил, что кто-то настойчиво теребит меня за плечо и говорит, что мы приехали в райцентр и что автобус дальше не идёт. На что я тут же вскочил с места и с удивлением заметил, что нахожусь всё в том же «Икарусе», в окружении всех своих знакомых, друзей и подруг и что мы всё-таки доехали, до этого таинственного райцентра, хотя как и когда мы выехали из лагеря, я помню смутно. И чтобы удостовериться, что это был не сон, я со всей дури ущипнул себя. Отчего крикнул и резко вскочил в своей квартире, и своей кровати, пытаясь в конечном итоге понять, что происходит. Это что же поучается: я видел сон, во сне, который во сне? И что это на самом деле и есть реальность? На всякий случай я  решил ещё раз проверить, что не сплю, снова ущипнув себя. Когда же почувствовав боль, я осознал, что это место, где я нахожусь, на самом деле реально, во мне стали бороться смешанные чувства: с одной стороны хотелось смеяться, оттого что всё наконец закончилось, но с другой… просто выть от безысходности того, что весь этот «Совёнок», со своими обитателями, всё-таки оказался выдумкой. От этих мрачных мыслей меня отвлёк щелчки приёма новых сообщений в социальной сети. И я даже чуть их все сразу не удалил, потому что не было в тот момент у меня желания ни читать, ни отвечать кому-либо. Но какого, же было моё удивление, что это оказались все мои друзья подруги по «Совёнку», которые говорили, что случайно нашли меня в этой социальной сети и что предлагали, как-нибудь встретиться пообщаться в живую. На что я тут же ответил, уточнив у них точное место и время. И встретившись со всеми ими в назначенном месте, в назначенное время и хорошо повеселившись в общей дружной компании, я понял, что такое на самом деле быть счастливым – это быть окруженным людьми, которые любят тебя таким, какой ты есть и которых любишь ты. А всё остальное уже детали, на которые у меня с моими друзьями теперь есть вся жизнь. Долгая и счастливая жизнь. И пока что этого всего мне было вполне достаточно.

(Получено достижение: «Реальность 2.0»
Общая концовка)

У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя фабула, синопсис, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И нет такой истории при повторном прочтении, которой не всплывали моменты, незамеченные ранее. У каждой истории есть начало и конец. Но также у каждой истории есть и последняя страница, прочтя которую, мы ставим книгу на полку… чтобы потом взять новую книгу и начать читать новую историю.

Еще почитать:

«Яман и его семья»Глава вторая. Продолжение. Судьбы героев начинают сплетаться. Часть 23 —

«Яман и его семья»Глава вторая. Продолжение. Судьбы героев начинают сплетаться. Часть 5 — Название рассказа или главы

Школа шиноби. Книга первая.  — Глава 47. Пришло время делать выводы.

Школа шиноби. Книга первая.  — Глава 17. А о чем думаешь ты?