Вот говорю я эту пошлость, и аж ком в горле встаёт. Тем не менее, девичий смешок немного смягчил личный дискомфорт. Ну что же, начало положено, я сегодня в роли клоуна, как и обычно. Для большинства людей такое распределение ролей должно показаться оскорбительным, ну а я же просто принимаю сухие факты. Бледное лицо — есть, красный нос — на месте, фокусы с исчезновением содержимого желудка — так это вообще дебют! Остаётся только глупо улыбаться, и все детишки в зале останутся довольны.

— Ничего страшного. Мы с девочками в общаге и не такое пьём. Тут вон! На бутылке даже маркировка есть. 

Пока я притворно заливаюсь смехом, приходит понимание, что после подобной исповеди к другу можно обращаться просто по имени. 

— Серго, раз уж у нас светское мероприятие, ещё и даму угостим? 

— Наконец-то, грамотно мыслишь, Ильяс. 

Фу, не люблю своё имя. За двадцать два года оно уже порядком истёрлось об шершавые языки просящих. 

— Итак, как, говоришь, тебя зовут? 

Я неуклюже рухнул на стул и во взгляде девушки уловил лёгкий флёр удивления, а во взгляде друга тяжёлый напор невербальной ярости. Пожалуй, в этой ситуации его взгляд смешит меня больше, так и хочется, чтобы он снизошёл до простых смертных и перешёл на нецензурную брань, так хоть пьяная тягота развеялась бы в воздухе и праздное уныние смешалось с русским матом.

Во всем мире только мне доводилось видеть множество его истинных обличий. Он называет это «даром», мне же казалось это проклятием. И только за два года личного общения до меня дошло, что это ничто иное, как естественный ход событий в ускоренном варианте. 

Еще почитать:

Не более чем тень

Комолово. Рассказы. — Фа мажор септаккорд

Комолово. Рассказы. — Кит

Пламя души. Часть вторая. Мумия.