Буря внутри Малиновый пирог

«Привет…

Да, так вот, просто, без вступлений, без предисловий.

Привет.

Знаю, ты не ожидал, что я напишу тебе после всего, что произошло. После 10 лет молчания я бы тоже не ждала. Прошу, не рви эти страницы, не выкидывай, не дочитав до конца, как бы больно тебе не было, как бы жестока я не была в своих мыслях, перенесенных на эти листы. Все, чего я прошу — если в тебе осталась хоть одна малая крупица любви ко мне и ко всему, что было между нами, прочти все и …. умоляю…не отвечай на это письмо …

Моя мама всегда говорила, что письма нужно писать на одном дыхании и с первого раза. Без исправлений. Она говорила: «Самые искренние мысли приходят в голову первыми». Что ж, пускай это письмо будет моей «искренней новеллой»…

Черт, глупо прозвучало…

С этого слова все и началось, не правда ли ?

«Привет».

Если надо с чего-то начать знакомство с девушкой, будучи пьяным в драбадан, стоя на бензоколонке, то это слово подходит, как нельзя лучше, верно, мистер Рэджевальд ? 🙂

Как сейчас помню:

Мне 17, я наивная дурочка из Вудстоуна, одной ногой в «Хиппи», уехала из дома без разрешения на фестиваль «Золотых Орлов». Я остановилась у «Бензоколонки Эрла», чтобы заправить потрепанный отцовский Форд Торино кроваво красного цвета. Выхожу из машины, и вижу тебя, бугая с наглой физиономией и жутковатой улыбочкой, который машет мне, заправляя свой новенький Боневиль. Ох, на тебе была эта чертова коричневая кожанка !

Буээээ.

Я старалась лишний раз не смотреть на тебя, чтобы не дать повода завести общение. Расплачиваюсь за бензин, выхожу из киоска и вижу, как ты старательно пытаешься зажечь спичку, чтобы прикурить. Твои вялый руки не слушаются. Попытка за попыткой. Одна сломанная спичка летит вслед за другой. «Черт, дрянь, да чтоб тебя !» Тогда ты не стеснялся в выражениях.

Я стояла и наблюдала за этой уморительной картиной, с силой подавляя смех, пока из бензобака твоего мотоцикла не начал выливаться бензин. Прямо на твой сапог! Я помню, как подбежала к тебе с криком «Так все, приятель, давайка я этим займусь, пока ты нас всех тут не угробил к чёртовой матери!» Так нагло с моей стороны, но я действительно не хотела умирать в тот день. Отойти в мир иной и не увидеть фестиваль «Золотых Орлов» , ну уж нет , мистер ! Я выхватила у тебя из рук спички , выключила бензонасос. Ты сначала вздрогнул, отпрянул в сторону. А потом посмотрел на меня , улыбнулся и…

«Привет»

Что-то тронуло меня в этих темно голубых глазах, цвета морской пучины, цвета вечернего морозного неба. Даже сквозь пелену алкоголя, они были ясными, искренними, настоящими. Они говорили мне:

«Детка, запрыгивай на мой Боневиль и пошли все к черту! Я отвезу тебя туда, где поёт рассвет и шепчутся звезды!» (Да, в те времена я тащилась по фильмам с Ричардом Броунзом).

Тогда то и …..(зачёркнуто несколько строк).

Извини, я кажется снова забылась в прошлом. Так или иначе, тогда ты посмотрел на меня так, как никто не смотрел до этого. Так, как не смотрел даже ты сам , спустя 6 лет совместной жизни. Так, как никто никогда больше на меня не посмотрит …

Почему я ушла?

Наша совместная жизнь была ярким примером того, что случится, если под одну крышу засунуть Хиппи и Байкера. Никакой ответственности, никакой серьёзности, сплошной хаос, беспорядок, секс, травка, алкоголь… и, да простят меня мои родители, пару капсул Dreams-а в день. Сплошная романтика, не так ли ? Когда-то мне нравилась такая жизнь. Кому бы не понравилась? Ни проблем, ни обязательств. Тебе всего 18, впереди вся жизнь, вся вселенная открыта перед тобой и с нетерпением ждёт, когда ты наконец в неё шагнешь.

Между прочим, я недавно была на Клоуз Файр авеню, и знаешь, что ?

Ты не поверишь, но «Джорджи пай» до сих пор стоит на том же самом месте ! Но, к сожалению, малиновый пирог, который я так любила раньше, здесь больше не готовят. Старик Джорджи унёс свой тайный рецепт восхитительной выпечки с собой в могилу.

Знаменитый Raspberry Paradise, всего два флорена за кусок…даже сейчас я могу вспомнить эту хрустящую ванильную корочку по бокам, душистые ягоды, щедро разбросанные по всему пирогу, а этот чудесный аромат и… да, у меня слюни текут ручьём! :Р

Покойся с миром, Джорджи…

Мне нравилась та жизнь …. Наши тела , сплетенные воедино, на кровати, на полу, на подоконнике, в ванной, везде, где нам захочется, нравилось ужинать с утра и завтракать глубокой ночью , я обожала слушать Элла Уокера и «Горящий Череп» так громко, что нельзя было услышать свой собственный голос. Наши поездки в Золотой Каньон, наши вечеринки с ребятами из РФУ… тот чудак ….как его . …

Уилли!

Да точно , Уилли, Боже, что он вытворял с гитарой….

Мне нравилось прижиматься к твоей (ужасной) кожанке сзади, слушая рёв твоего мотоцикла, обхватить тебя руками и нестись по двадцать седьмому шоссе быстрее всех, быстрее самого ветра, доверив одному тебе наши с тобой жизни , и быть увереной в том, что ты знаешь , куда едешь.

Но одна из самых больших несправедливостей этого мира гласит, что все вечеринки рано или поздно заканчиваются. Наше с тобой затянувшеесе «пати»- не исключение…

Так почему же я ушла ?

Сколько бы ты не уверял меня, что » Бони и Томми» все ни по чем, по прошествии двух, или может, трех лет, реальность показывала нам, что все иначе. Бесконечная вечеринка не могла оплатить наши счета , купить нам одежду , бензин, лекарства, когда кто-то из нас болен, а вскоре даже большинство продуктов стало нам не по карману. Ты же помнишь как это было? Черт, мне приходилось унижаться перед родителями, врать , просить деньги , а они, между прочим , до сих пор злятся на меня за то, что я бросила колледж!

Этот гребаный ВКЗ !!! (Жирным почерком)

И чем дальше мы закрывали глаза на очевидное, тем сильнее скатывались в никуда. Мои родные постепенно отвернулись от меня, твои друзья же, напротив, все чаще лезли без разрешения в нашу, пускай и скромную, но крепость, которая, тем неменее, уже была вся в трещинах.

Но…знаешь….

(Зачёркнуто)

(Сильно зачёркнуто)

Я бы все это прошла бок о бок с тобой, ни на миг не теряя решимость, прыгнула бы с тобой с любого обрыва, если бы …

Если бы ты все так же смотрел на меня, как тогда на бензоколонке. Твой взгляд…. он изменился . Стал холодным, отстраненным. Ты стал раздражительным, агрессивным. Ты пропадал у друзей по несколько дней… злоупотреблял Dreams-ом.

(Помнишь, как я увозила тебя от Эрла ?)

Я осталась одна, Том. Одна посреди всего это ужаса, в дверь нашей съёмной квартиры долбил хозяин , требуя денег, телефон разрывался от коллекторов, на столе лежало уже третье предупреждение от коммунальных служб, а в холодильнике — пусто. И я наедине со всем этим, совсем одна, понимаешь?

Так не могло продолжаться дальше…

Тебя не было рядом. Даже когда ты лежал возле меня, на одной кровати, приходя поздно ночью после пары дней отсутствия, воняя дешёвой выпивкой, ты все так же был где-то там, где-то за пределами нашей крепости. И почти каждую ночь, с тобой или без, я……я рыдала от безвыходности, от отчаяния…..

Послушай, ты должен это прочесть, как бы тяжело тебе не было.

Это так.

Я рыдала в подушку, ненавидела себя, тебя, вернее то, кем ты стал.

Возненавидела то, во что мы превратились, нашу жизнь, которая постепенно скатывалась в бездну, и если я видела это, осознавала весь тот ужас, который творился кругом то ты….либо не хотел, либо не мог, либо не старался увидеть.

Да….теперь я могу тебе признаться — именно поэтому я приняла их предложение. Не потому, что они пророчили мне безбедное существование, не из-за денег, как ты тогда подумал, о нет нет, мой милый Том. Я приняла их предложение, потому что работая на РНИ, я могла стать (и отчасти, стала) кем-то значимым, оставить след в сердцах и умах людей. Моя жизнь могла обрести хоть какой-то смысл, принести пользу обществу. В этом была истинная причина. И как бы горько мне не было уезжать, бросать тебя на том вокзале….

Том….ты бросил меня намного раньше…

(Следы от капель)

И да….когда мне предложили работать в зоне Б4 , я не задумываясь согласилась, зная о всех возможных последствиях. Все риски были мне известны. Нас досконально обучали перед отправкой в тот район, мы даже виделись с пострадавшими, которые отказались от «усыпления».

Эта была жуткая картина Том…и это собственно, то, почему я написала это письмо…

У меня «G-вирус»….. прогрессирующий, в стадии «спячки», но, думаю, ты знаешь, что последует дальше … Медики говорят, что мне осталось примерно неделю до конца «спячки», потом вирус перейдёт в активное наступление, и я протяну от двух до четырёх с половиной месяца. Но я видела, что вирус делает со всеми этими несчастными в карцере, Том. Их страдания, их ежедневные процедуры, практически полная изоляция от всего остального мира.

Разве это жизнь ?

Поэтому я согласилась на «усыпление». Это гуманно, быстро, я ничего не почувствую. Я уйду на своих правах, безопасно, с минимальным риском кого-либо заразить. А главное — меня запомнят чертовски сексуальной 34 летней девушкой, которая первая обнаружила признаки перехода от V-вируса к G-вирусу! Довольно неплохо, правда ? Старший Куратор нашего кампуса даже упомянул , что в честь меня могут назвать целый отдел !

«Отдел прогнозирования изменяемых состояний Группы Hi-вирусов имени Бонивии Кловэрфилд»

Звучит недурно, да?

Жаль, отдел сформируют уже после моей смерти…

Том…я знаю, ты, скорей всего, кинешься сейчас собирать вещи, прыгнешь в седло Боневиля (если он все ещё с тобой) и помчишься по тридцать девятой магистрали до самых северных стен РНИД, где тебя, несомненно пропустят, если ты назовёшь моё имя ….но…

Я пишу тебе это письмо, накануне процедуры….

Прости меня за это.

К тому времени, когда ты прочитаешь эти строки, меня уже не станет, моё тело превратят в пепел, а прах закупорят в капсулу, которую потом поместят в «хранилище памяти». Приходи хоть иногда посмотреть на меня….хорошо ? Мой номер мне уже сообщили, он на обратной стороне конверта.

Том, я хочу сказать….спасибо, за то что показал семнадцатилетней дурочке, как заправлять трубку для Frop-са, за то, что спас меня тогда от того придурка с бейсбольной битой, за следы от твоих рук на моей заднице, за то, что поддавался мне в Fist of Retribution ( да-да, я всегда это знала!), за последний кусок пиццы, оставленный для меня, за пьяные выходки, за безумные песни, теории, фантазии, которые мы обсуждали на том холме…

Спасибо тебе за всю ту любовь, что ты дарил мне вначале, и я уверена, дарил бы мне и дальше, если бы мог, если бы у кого-то из нас было бы больше сил идти дальше…

И…Том…я прошу….не вини себя…ни в чем, и особенно, в том что я ушла. Так или иначе, это случилось бы, и ты знаешь, что я права. Наши с тобой огни были слишком яркими, им суждено было подняться ввысь, зажечь весь небосвод, искрясь и переливаясь всеми мыслимыми и немыслимыми цветами, а затем так же громогласно потухнуть, опускаясь на землю. Нашей бесконечной вечеринке рано или поздно пришёл бы конец, вне зависимости от наших желаний.

Поэтому, последнее о чем я прошу — будь счастлив, как тогда, стоя напротив меня, в своей ужасной, просто отвратительной кожанке, с ясными, полными надежд, глазами. Будь опьянен желаниями, будь окрылен мечтами, будь тем, кого я когда-то полюбила и… до сих пор люблю. Будь моим Томом Рэджевальдом, смелым, дерзким, безумным, стремительным, обгоняющим ветер и точно знающим, куда он едет.

Будь моим Томом.

Твоя навеки Бони.

P.S. Как думаешь, на небе готовят малиновый пирог ?»

—————

Надпись на обратной стороне конверта:

Бонивия Бронфорт Кловэрфилд

18.02.2095 — 24.07.2129

Номер ячейки — 35F58G457

Кодовое слово — «Привет».