К вечеру обещали дождь. Днём он чуть накрапывал с полчаса, но облегчения от жары не принёс. Тем более, что и ветра не было. Зной в тридцать градусов я переношу спокойно, даже кондиционер в машине не включаю, а вот выше, уже тяжело. Как ковбои тут триста лет воевали с индейцами и друг с другом, не представляю. Может климат был другой? Кондиционер, это же достижение двадцатого века. В ожидании дождя земля парит и пахнет. Пахнут цветы, пахнут травы и пахнут деревья. Граница запахов резкая, от дерева к дереву, от клумбы к клумбе, от газона к газону. Такой контраст запахов в Средней полосе России редко встретишь.
Всё же дождь опять стал накрыпывать и я спрятался под крону магнолии. Терпкий запах газона исчез и появились нотки лимонного бальзама. Это так пахнут цветы magnolia grandiflora. Дерево старое, раскидистое и совсем не пропускает капли мелкого дождя. Они стекают по листьям метрах в двух от ствола. Ветви расположены низко и заполнены цветами, которые расположены на уровне лица. Так и хочется дотронуться до живого перламутра. Распустившийся цветок живёт недолго и завтра он будет цвета «кофе с молоком». Я сделал пару снимков на память и тут подул порывистый ветер, который принёс настоящий дождь. Крона дерева ожила и зашелестела. Ветер поднажал, лепестки цветов стали отрываться и белыми большими бабочками покрывать газон. Запах лимонного бальзама стал сильнее, начал пьянить и тут громыхнуло. Дождь посыпал в полную силу и стал пробивать листву. Граница воды приближалась и, по всем правилам, я должен был промокнуть до нитки. Но дожди у нас короткие, минут пятнадцать. Выглянуло заходящее большое оранжевое солнце и листва засверкала каплями дождя. Пора было идти домой, солнце приблизилось к горизонту.
Дома я открыл окно и вечерняя прохлада принесла благодать, полные волшебной грации запахи магнолии привнесли в запах травы ноту нектарина, теплый мускус, солнечный янтарь и чуточку дерева от мостика нашего японского садика. Эти запахи добавили глубину и новый смысл к шелесту листвы. Шелест ближних больших листьев походил на трепетание крыльев попавшей в силок птицы, потом он затухал и слышались частые звуки на пол октавы выше, это мелкие листья возле вершины пели свою гамму. Волна сменялась волной, шопот переходил в стон и скрип больших веток. Я закрыл глаза и мне представился оркестр, большой и невидимый. Он играл мелодию нашего южного лета. Снимая второй раз, я по ошибке нажал на телефоне кнопку «видео». Дома я обнаружил свою ошибку и смотрел это видео затаив дыхание. Я назвал его «Symphonie de citron Grandiflora».
