Лист

Никто никогда не прочтёт эту историю. Наборы текста вроде этого уйдут незамеченными сожжёнными жадным огнём времени. Ничего не остаётся. Лишь груда пепла да мелкие обрывки пожелтевшей давно бумаги продолжат свой вечный скорбный танец. Эта история не нужна. Она бесполезна и бессмысленна. Тщетность человеческого бытия. Крик умирающих историй смешивается, режет слух. Бессмысленная какофония бессмысленного шума. Смешиваясь, как множество красок даёт серый цвет, так и звуки становятся тишиной. Вечным скорбным молчанием.  Никто не увидит рассказ. Ничто….

  Эта история, как и многие другие посвящена человеческой жизни в её биологическом смысле. Она повествует о человеке, потерявшем лицо. О человеке, потерявшем судьбу.  О человеке, потерявшем жизнь. О человеке, потерявшем смысл и душу.

  В ней нет главных героев. Там нет и второстепенных. Есть лишь шорох страниц, треск пылающего огня и какофония. Тишина . Мрак. Душевный холод. Одиночество. Есть записи, мёртвые чувства,  пятна крови, клочья разорванной в неудержимой злобе бумаги. Это единственные спутники читателя в этом пустом бездушном мире. Здесь нет правых и виноватых. Есть воспоминания. Но на этом и все.

   В тексте будет лишь один абзац. Сплошной, словно линия этой истории, линия воспоминаний, линия жизни человеческой души. Это дневник одного человека и многих. Олицетворение боли, опустошения и глубокой внутренней ненависти. Картина, изображающая неполноценного человека. Неполноценность его души и сознания.

 Нам довелось жить в невероятно потрясающем мире. Он изучен и неизвестен, красив до безобразия, прост, понятен и неизмеримо сложен. Попытки полностью познать его тщетны, но можно попытаться.  Можно узнавать его, слушая, наблюдая, общаясь с ним. Наша вселенная — Это  Бескрайнее пространство человеческих душ, путей и судеб. Но и также намного больше чем это. Любая часть — деталь — приходит сюда, играет свою непонятную для других роль и уходит оставляя после себя неизгладимый след. То может быть и сожаление, и обида, и боль, и ненависть, и даже скорбная любовь. Влияние этого, казалось бы, микроскопического кусочка бывает и небольшим, словно рябь на серебристой глади озера, и может быть сравнимо с цунами. Деталь меняет мир, и наоборот.  Но всегда ли все так? Долгое время я задавался этим вопросом. В то время как ответ лежал в глубинах моей памяти.  Сегодня, мой дорогой читатель, я стану твоим проводником, экскурсоводом по бескрайнему запутанному внутреннему мирку.

Снова здравствуй. Ты скорее всего заинтересуешься: Где мы находимся?  Это небольшая поляна, усыпанная пёстрыми огоньками цветов. Трава тихо колышется под ногами нежно касаясь босых ступней. По ней скромными порывами проходит ветер, словно приглаживая мягкую короткую кошачью шерсть. А цветы! Они мигают, улыбаются, злятся, хмурятся и даже шепчутся меж собой. Когда проходишь рядом кажется, будто каждую минуту находишься под их оценивающим взором. Я не наклоняясь, чувствую их благоухание. Каждый из них рассказывает мне свою историю.  Они  невероятны, уникальны и удивительны. Звонкие голоса цветов эхом отражаются в моем сознании. Я сажусь на траву и медленно и аккуратно касаюсь пальцем бутона одного из васильков и замираю. В это мимолётное мгновение наши внутренние миры сливаются: перед моими глазами пролетает множество картин. Здесь и лучезарный свет счастья, и кромешная дыра горя. За этот миг передо мной открывается все длинная тернистая дорога крошечного огонька души. Я часто прихожу сюда, общаюсь с ними. Вот небольшой шмель подлетает к соцветию.  Отхожу, не желая мешать. Мы  ведь не для этого здесь. Я не спеша прохожу к небольшой тропинке. Мягко ступаю на неё  и продолжаю путь. Медленно мы подходим к речушке. Слышна тихая водная мелодия. Небольшая рябь, только появившись, ударяется о берег и расходится в стороны.  Я замираю прислушиваясь.  Эта музыка — запах цветов, шелест травы, плеск воды — звучание маленького мирка — такая спокойная, умиротворённая.  Не удержавшись, окунаю руку в жгучий речной холод. И он невероятен. Я чувствую его под кожей, внутри себя. Кажется, он распространяется по каждой клетке, каждому атому моего тела.  Я ощущаю как становлюсь частью этого чистого уютного мирка.  Взгляни -ка. На другой стороне реки вода нежно омывает корни старого дерева. Да. Старого. Гниющего. Дерева. Неожиданно для этого пейзажа, не так ли?   Посмотри на него повнимательней.  Гниющий ствол клонится к земле. А ветки враждебно направлены в стороны. Само дерево, кажется приняло оборонительную позицию, словно оно было вырвано из сказки, где оказалось одиноким в борьбе за счастье, где всё обернулось против него. Оно грозно оттопырило свои мозолистые пальцы — ветки и стоит здесь, оскалившись на окружающее его спокойствие. Кора, покрытая струпьями, местами отсутствует, а где — то отрывается.  Однако, приглядевшись, можно заметить интересную деталь. Взгляни, рядом со стволом в центре располагается небольшая аккуратная, изящная веточка.  На этом фоне она похожа на маленькую ноту, случайно правильно подобранную комбинацию клавиш при игре новичка на фортепиано. Это работа опытного ювелира на фоне детских аригами.  Невероятно, не правда ли. Веточка,  грациозно изгибаясь в подобии волны,  течёт рядом  со стволом, будто боясь отойти слишком далеко. На её конце виднеется  небольшой ещё зелёный и сочный лист. Под каждым порывом ветерка он пытается вспорхнуть,  оторваться, вырвавшись из тёмной гнилой клетки. Он видит мир, потому что не слеп. Потому что не глуп. Он жаждет сбросить оковы, парить в лёгком теплом ветре свободы, перемен и жизни. А что дерево?  Оно мёртвой,  но в то же время нежной хваткой удерживает своё дитя в объятиях смерти, обрекая его на скорый неизбежный конец. Оно не отпустит, покуда будет литься поток жизненных сил в стволе, клетка не откроется. Внезапно в древо ударяет резкий поток ледяного ветра перемен.  Лист, словно наконец ожив, встрепенулся и потянулся в том же направлении. Он, будто пообещав себе, что  в этот раз шанс не упустит, дёрнулся в последний раз и, оторвавшись, взлетел: навстречу небу жизни, вперёд к  зелени мира. В красивом победном танце он удалялся все дальше и дальше от дома, пока наконец не скрылся из виду. Раздался ужасающий стон. Древо в отчаянии вытянуло мозолистые руки, безнадёжно пытаясь хоть как — то сократить расстояние до улетающего птенца. Но было поздно. Миниатюрное гнёздышко давно уж  было разорвано. Это место не могло дать возможность мечте о том, чтобы однажды, как теперь расправить крылья и взмыть к облакам. Дерево накренилось в последний раз и замерло. Навсегда. Птицы всегда облетали его стороной.  Но теперь, казалось, его накрыла  беспроглядная чёрная аура тоски и скорби. Вот он. Неизбежный конец. Или начало? Крохотный лист только сделал первый шаг на своём жизненном пути. Что же ждёт его? Проследим за ним. Вот он, гонимый ветром новизны, парит, кружится, вальсирует, то поднимаясь выше прямо к солнцу, то опускаясь к черноте земли.  В лёгкости и безграничной яркости своих движений он напоминал миниатюрное солнце. Кажется, это совершенно не он, мы лишь спутали два абсолютно схожих внешне листа  Но нет.   Мы неслышно следуем за птенцом. Теперь,  когда оковы мрака больше не перекрывают ему доступ к свету жизни,  когда небо стало казаться так близко, словно возможно чуть выше взлетев докоснуться до его  безмятежной глади, он, будто крошечный бутон,  вдруг открыл миру свой истинный прекрасный внутренний огонёк души. Лист излучал  тот детский искренний поток света жизни.  Теперь же лист нёсся навстречу судьбе то стремительно  мимо парков, фонтанов и аллей, то совсем медленно, едва задевая краями тёмные комья грязи. Любой, увидев это с нескрываемой радостью определил бы: «В этот день загорелась новая звезда.». Но вот, ветер совсем стих, и птенец медленно, грациозно опустился рядом с другими листьями. Но, казалось, что все идёт не так. Тревога тёмными когтями схватила моё сердце, сжав его. Я на мгновение почувствовал как земля уходит из под ног. Что — то в этой картине показалось мне до боли, омерзительно неправильным. Моё сознание наотрез отказывалось воспринимать это изображение. Взгляни на любой из лежащих здесь листьев. Разве не видишь ты: вот этот по форме напоминает пятиконечную звезду, а этот — необычного светло — зелёного оттенка с вкраплениями более яркого салатового, ну а тот кажется изумрудной простроченной тканью, и каждый из них сияет жизнью. Но что же наш друг? Он зелёный, можем восклицать мы. Но что дальше? Сейчас я гляжу на него, знаю его, помню, но стоит лишь закрыть глаза, как я с горечью разочарования осознаю что не могу его представить. Он, словно вымыт из моей памяти, размазан, как рисунок ребёнка, решившего что применять стирательную резинку для того, чтобы убрать гуашь — безусловно, хорошая идея. Я не вижу ни его формы, ни деталей на его поверхности, он кажется статичным плоским изображением, совершенно безликим. Лишь когда лист опустился в ряд с собратьями того же вида стало заметно главное отличие. Каждый из них был отмечен какой — либо особенной чертой внешности, в то время как о нашем друге было сказать нечего. Здесь, на этом фоне, листик выглядел совсем жалко и абсурдно.  Да и он сам ощущал то же, что и мы. Его края мелко нервно подрагивали, словно он был готов улететь с первым же встречным порывом ветра. Так и произошло. И он снова взлетел. Снова парил, путешествовал. Но не было в нем уже такой яркости, такой неизмеримой силы жизни. Края стали суше. Полет стремительный и бодрый превратился в медленный грустный танец. И опять. Лист искал себе место, но не находил. Всюду он натыкался на одну беду. И, вконец разочаровавшись, он приземлился на берегу реки, у корней старого сгнившего дерева. Дитя вернулось домой. Провозгласил ветер. Да было уже поздно. Ответом лишь служила мёртвая тишина. В воздухе висело скорбное молчание. Кажется, в этот час замерло всё. Древо погибло, так и не дождавшись возвращения своего птенца. Лист взлетел и мягко и нежно опустился на гадкий мозолистый корень. Теперь ничто их не разлучит. Блудный сын останется с отцом, навсегда.

   В любой истории должна быть мораль. В любом произведении есть свет и тень, добро и зло, правые и виноватые. Но не в этой. Ты — судья. Ты — пророк и избавитель. Эта история уйдёт во тьму, как и многие другие, но лишь ты можешь решить её предназначение.

Еще почитать:

Рогоносец

Что я люблю

Волк

Пифагореец — Глава 15. Пещера чудес.